- Точнее сказать, предположения, - задумчиво произнес собеседник, отведя взор, - не хотелось бы, чтоб мои слова прозвучали как клевета.
- Насколько вам известно, я очень педантично ищу факты, - твердо заверил я графа.
- Моим соперником в мистических исканиях стал Соколовский, - ответил Ильинский, - спешу заверить, что подозрения не связаны с моей личной неприязнью. Конечно, манера поведения этого юноши давно шокирует Петербург.
Соколовский, действительно, снискал дурную славу, но я не ожидал, что Ильинский окажется моралистом.
- Меня не беспокоит репутация Соколовского, - будто в ответ на мои мысли продолжал собеседник, - меня волнует его увлечение оккультизмом. Такой бесчестный юнец способен на многое…
Юнец? Забавно, они с Соколовским примерно одного возраста. Ильинскому, кажется, двадцать пять. Соколовскому двадцать или двадцать один. Ильинский желает казаться старше и мудрее.
- Поспешу возразить, очень часто молодые люди, проводящие дни юности в кутежах, не озабочены вселенскими злодеяниями. Стоит опасаться высокоморальных мечтателей, - заметил я.
Ильинский вздрогнул, мне стало совестно за свои слова - собеседник мог принять мои слова за намек. К счастью, Ильинский оказался достаточно благоразумен.
- Соколовский грешен не только кутежами, он предавал друзей и связался с опасными людьми… Этот юноша - олицетворение светских пороков, - ответил собеседник презрительно.
- Он стал вашим соперником в мистических исканиях? - переспросил я.
- Верно, - не скрывал Ильинский, - и он играл бесчестно…
Не составило труда догадаться, что Соколовский сильно насолил Ильинскому, если который при всем своем хладнокровии не сумел скрыть своей неприязни к светскому гуляке.
- Позвольте еще один вопрос. Вы обращались к услугам гадалки Чаинской?
Собеседник с недоумением взглянул на меня, потом, поразмыслив, произнес:
- Не сразу вспомнил об этой пронырливой особе. Вернее сказать, она приходила ко мне, предлагая погадать. Её таланты меня не впечатлили. Чаинская не шарлатанка, но слабовата, хотя салонных дам впечатлить может.
Значит, предсказательница приукрасила свои способности. Возможно, и другие ее слова были ложью.
* * *
Вадим Соколовский, "помятый" после очередной затянувшейся под утро пирушки, встретил меня в пестром халате, он сидел в кресле, закинув ногу на ногу. Судя по всему, Соколовский только что поднялся и пытался вернуться в наш грешный мир, попивая спасительный напиток, приготовленный верным слугой.
- Кого убили? - устало спросил Соколовский, поморщившись от головной боли.
- Банковского служащего Крючкова, - ответил я.
Светский гуляка вздрогнул, едва не поперхнувшись напитком.
- Вы его знали? - спросил я.
- Да, - ответил он, отставляя бокал, - знал по делам мистическим. Наверняка, вам всё уже известно… Глупо скрывать! - он снова поморщился, превознемогая головную боль. - Крючков стал моим помощником…
- А вашим соперником в делах мистических стал Ильинский?
Юноша расхохотался.
- Вы беседовали с ним? Представляю, что вам наговорил этот чопорный надутый дурак. Он осуждает меня за мой разгульный образ жизни, а сам… Я хоть не скрываю своей сущности, а Ильинский… скажу по секрету, тот еще ханжа… А сколько надменности и самомнения!
Соколовский скривился - или от неприязни, или от очередного приступа головной боли.
Значит, Крючков оказался помощником двух соперников - любопытно.
- Крючков стал вашим компаньоном? - спросил я.
- Да, а потом выяснилось, что он прислуживал Ильинскому, - хмыкнул Соколовский.
- Слуга двух господ, - сделал я вывод.
- Хитрющий проныра, хотя прикидывался скромником, - собеседник махнул рукой.
Значит, и у Ильинского, и у Соколовского были мотивы убить Крючкова как предателя. Высока опасность, что слуга проболтается сопернику.
- Меня эта новость не испугала, - продолжал Соколовский, - даже позабавила… А Ильинский счел себя оскорбленным… Причем оскорбленным мною, а не этим жуликом… Заметьте, какие люди работают в банках - жулики! Никогда не доверял банкам.
Собеседник снова поморщился от головной боли.
Любопытно, возможно Крючков служил двум господам, чтобы получать мистические знания каждого из них и добиться своей цели.
- К дьяволу Ильинского, - устало произнес собеседник, - меня сейчас беспокоит моя матушка. Она надумала женить меня. Придется заняться поиском невесты…
Он задумался.
- Кстати, барышня Клементина Ростоцкая очень хороша собой, - Соколовский усмехнулся.
Не мне судить, каковы шансы Соколовского завоевать сердце гордой красавицы. Однако я не раз слышал, с какой неприязнью барышня Климентина отзывалась о Соколовском, и даже отказывала в танцах на балу.
- Мадемуазель Климентина очаровательна… но, прошу вас вернуться к нашей беседе…
- Ах, вас интересует Ильинский? Уверен, этот самовлюбленный тип, застрелил бы любого. Замечу, всех, кто беднее, он не считает людьми… Без хвастовства скажу, что никогда не позволю себе подобного высокомерия. С дворником беседую на равных. Самодуром-моралистом был мой покойный отец, и я дал себе клятву, что никогда не буду на него похож. Только матушка могла усмирять его нрав, пожалуй, она единственная, кого он любил…
Я сделал вид, что не обратил внимания на внезапное откровение. У собеседника внезапно появилась надобность высказаться. Увы, Соколовский не имел надежных друзей, и посторонний сыщик, известный своей честностью, стал для него долгожданным слушателем, который не разболтает его секреты.
Вадим Соколовский говорил, глядя мне в глаза. Взгляд его темно-карих глаз был тяжёлый, глубокий, даже мне стоило труда выдержать этот взор. Странно - обычно у любителей светских гуляний в глазах пустота, пресыщенность удовольствиями. Может, ловкий юнец нарочно создаёт подобное впечатление, дабы его не принимали в серьёз. Вполне возможно. Он ввязался в мистическую игру и хочет обыграть серьёзных опытных противников.
Из журнала Александры Каховской
В этот день Клементина оказалась в расстроенных чувствах. Она расхаживала из угла в угол. Я не стала донимать ее расспросами, барышня желала сама собраться с мыслями и потом поделиться своими переживаниями. Мне оставалось только терпеливо ждать, хотя нервозность Климентины вызывала у меня беспокойство.
Наконец, она протянула мне письмо.
- Это от Вадима Соколовского, - сказала она с презрением, - этот наглец нанесет мне сегодня визит…
Клементина вздохнула, скорчив гримасу.
- Меня пугает его внезапный интерес к моей персоне…
Она не успела договорить. Лакей доложил о визите госпожи Соколовской, матери Вадима.
Госпожа Соколовская, приятная и благообразная дама, очень тепло поприветствовала Климентину. Я хотела оставить их, но дама попросила меня остаться.
- Вас, наверно, удивляют внезапные ухаживания моего сына? - спросила она с улыбкой. - Прошу вас, не будьте слишком строги…
Ростоцкая растерянно вздрогнула.
- Я говорила с вашим отцом, он позволил моему сыну наносить вам визиты…
Барышня явно не ожидала подобного решения от своего отца. Обычно отец-Ростоцкий с раздражением относился к молодым людям вроде Соколовского, ворча о "развращенности современной молодёжи".
- Вас удивляет, понимаю, - ласково произнесла Соколовская, - но прошу вас, сразу не отвергать Вадима. Уверяю вас, у него доброе сердце… Я чувствую, что дни мои на исходе, и хочу видеть рядом с ним достойную супругу…
- Прошу вас, не надо так говорить! - испугалась Климентина. - У вас еще много счастливых дней…
- Нет, увы, я чувствую… - она жестом остановила возражения барышни, - желаю, чтоб мой сын порадовал меня своей свадьбой… Выбор Вадима пал на вас, он говорит, что никто в свете не взволновал его больше…
Климентина отвела взор.
- Очень надеюсь, что вы сможете сблизиться, - продолжала дама, - Вадим в душе не такой как в высшем свете, он другой…
В этот момент печальное видение предвиденья смерти вновь посетило меня - я увидела госпожу Соколовскую в кресле. Дама откинула голову, будто задремала… но она была мертва…
- Увы, с каждым днем я слабею, - прозвучал ее печальный голос, вернувший меня в наш мир.
Барышня терпеливо выслушала слова Соколовской.
- Это ужасно, - всхлипнула Климентина, когда гостья ушла, - меня хотят выдать замуж за Соколовского! Как мог отец согласиться на столь чудовищный поступок? Где его благородство?
- Соколовские богаты, - предположила я.
- Они сделали состояние благодаря торговле, их род ничем неприметен! Только покойный отец Соколовского прославился своими боевыми подвигами!
Я утешала подругу, не зная, что сказать.
- Буду непреклонна! - решила Климентина. - Соглашусь на любой брак, даже с уродом, но не с Соколовским…
Не в силах сдерживаться, я рассказала подруге о видении смерти.
- О, Боже! - простонала она, позабыв о нежеланном женихе, - неужто Соколовская оказалась права в своих предчувствиях?
Отец Климентины вошел в комнату.
- Госпожа Соколовская приезжала, - догадался Ростоцкий, - жаль, что мы разминулись… Дорогая, я знаю, что ты мне хочешь сказать, - обратился он к дочери, - я не принуждаю тебя к браку с Соколовским, но не вижу оснований отказывать ему наносить визиты… Очень прошу тебя быть с ним полюбезнее…
Как обычно, господин Ростоцкий был непреклонен, а Климентина, радуясь, что ее хотя бы не принуждают к замужеству, согласилась любезничать с ненавистным Соколовским.
Глава 2 Нам возвращают наше отраженье
Из журнала Александры Каховской
Долгое отсутствие Сергея Ростоцкого вызвало у меня беспокойство. Обычно он пунктуален, говоря о времени своего визита. Климентина тоже волновалась, хотя виду старалась не подавать. Время уже было позднее.
Наконец, Серж появился в гостиной. Его лицо выглядело усталым и озадаченным, будто он узнал неприятную новость. Я знала, он пытается помочь другу в поисках убийцы, и попросил Константина взяться за следствие, от этого беспокойство только усиливалось. Неужели появились первые неутешительные новости?
- Серж! - укоризненно воскликнула Климентина. - Надеюсь, ты не ввязался в неприятности?
- Будь спокойна, дорогая, - задумчиво ответил он, садясь в кресло.
Голос его прозвучал отстранённо.
В гостиную вошёл лакей, сообщивший о визите Соколовского. Ростоцкий не удивился, будто ждал этого. У меня мелькнула догадка, что Сергей беседовал с Соколовским раньше, и речь шла вовсе не об ухаживаниях за Климентиной.
Вадим Соколовский вальяжной походкой вошёл в комнату. Он задержал свой пристальный взор на Ростоцком, который не отвел глаз. Верно заметил Константин, взгляд Соколовского тяжелый, не типичный для беззаботного, прожигающего жизнь, светского гуляки. Гость не так прост, и Сергей, явно, понимает это. Вражды между ними не чувствовалось, но и дружеского расположения тоже. Казалось, они заключили между собой какой-то договор.
Гость неспешно подошёл к Климентине, которая улыбнулась натянутой улыбкой, и с трудом произнесла учтивую фразу. Барышня старалась не смотреть на собеседника. Внешне Соколовский не был уродлив и даже хорош собой. Высокий, темноволосый, с живым взором темно-карих глаз и обаятельной улыбкой. Однако его репутация вызывала у Климентины отвращение вполне справедливо.
Ростоцкий смотрел в сторону, подперев щёку ладонью, его взгляд замер на часах в гостиной. Серж кого-то ждал…
Соколовский рассыпался в комплиментах Климентине, которая отвечала ему натянутой улыбкой, и, судя по взгляду, возненавидела.
- Могу судить, что моё общество вам отвратно! - хмыкнул Соколовский.
- Отнюдь, - барышня попыталась улыбнуться более искренне, но только скривилась.
- Вы глядите на меня так, будто съели лимон, - произнес гость, - я не в обиде… вас пугает моя репутация… знаю, говорят, что я провожу время с порочными женщинами…
- И не только с женщинами, - зло заметила барышня, считая, что может не скрывать своей неприязни, если сам Соколовский заметил. - О вас говорят…
Соколовский расхохотался во всё горло.
- Будь сплетни правдой, я бы не стеснялся прогуливаться с моим… близким другом под руку по Летнему саду и поселился бы с ним в одной квартире… Я не из тех, кто скрывает свои пороки…
Ростоцкий не слушал их разговора, погрузившись в свои мысли.
- Вы отвратительны, - поморщилась Климентина.
- А вы мне приятны, - спокойно ответил Соколовский, лукаво улыбнувшись.
Несколько мгновений он смотрел в глаза барышне совсем другим взглядом, граничащим с непристойностью.
- Серж! - взмолилась Климентина. - Почему ты позволяешь господину Соколовскому нести всякий вздор?
Ростоцкий будто очнувшись, обернулся.
- Прошу прощения, - поднял ладони гость. - Признаю, что мои шутки неуместны в присутствии барышень…
"Милую" беседу прервала новость о визите Ильинского.
- Как всегда пунктуален, - хмыкнул Вадим.
- Вы ждали визита Ильинского? - изумилась Климентина.
- Да, Ильинский горит желанием меня видеть, - ответил Соколовский, - хочет поговорить в присутствии свидетеля. Спасибо, что мой добрый приятель Серж любезно согласился взять на себя роль свидетеля.
Ильинский вошёл в гостиную. Признаться, его высокомерные манеры мне никогда не нравились. Он смотрел на других свысока, оценивал взглядом - внешность, манеру одеваться, происхождение, богатство, репутацию в свете.
Он учтиво поприветствовал нас, одарив высокомерной улыбкой. Его стальной взор чуть подольше задержался на Климентине, что явно не ускользнуло от внимания Соколовского. Климентина улыбнулась гостю, на сей раз искренне.
- Полагаю, нам лучше оставить вас, - произнесла я, беря подругу под руку.
- Да, оставить, - кивнула Климентина, радуясь, что ее избавили от общества ненавистного Соколовского.
Уходя, она бросила быстрый улыбчивый взгляд на Ильинского, который, склонил голову.
- Ох, уже поздно, - вздохнула подруга, когда мы вышли из гостиной, - пора готовиться ко сну, иначе не будет свежести лица…
Я согласилась, время было позднее.
Приготовившись ко сну, я ждала Сержа, надеясь, что его беседа с гостями продлиться недолго.
После нашей помолвки мы оба понимали, что не можем дождаться дня свадьбы… Даже ее пытались преодолеть влечение друг к другу. Я оставалась погостить у Климентины, в эти Сергей всегда приезжал в отчий дом, мы оставались наедине… Поначалу Климентина смотрела на меня осуждающе, но вскоре привыкла. Ростоцкий-старший, пребывая в частых отъездах, и довольный, что сын "перестал волочиться за певичками" не задумывался о наших отношениях. Он с нетерпением ждал дня нашей свадьбы, дабы окончательно успокоиться, когда его упрямый сын свяжет жизнь с достойным семейством.
Наконец, дверь моей комнаты открылась, и Сергей появился на пороге.
- О чём ты говорил с гостями? - сразу спросила я, садясь на постели.
Ростоцкий смутился.
- Мне очень жаль, но я поклялся сохранить разговор в тайне, - ответил он немного виноватым тоном.
По его взгляду я понимала, что ему тяжело хранить от меня секреты.
- А Константин? - поинтересовалась я. - Молчание может помешать следствию!
- Полагаю, наш друг сам вскоре догадается, - улыбнулся Серж.
Он ласково обнял меня за плечи, осторожно развязывая шёлковые ленты моего ночного наряда. Мы поцеловались… нам стало не до разговоров…
* * *
Накануне я получила письмо от некой Дианы Ориновой. Адресат предложила мне встречу ранним утром во французской кофейне, неподалёку от дома Ростоцких. Она попросила меня придти одной, намекая на тайный разговор.
Диана Оринова? Я слышала, что у доктора Оринова, друга Сержа, есть сестра. Не стоило труда догадаться, что речь зайдёт об убийстве Крючкова. Поэтому отказаться я не могла.
К назначенному часу я отправилась в кофейню. Посетителей еще не было. За столиком у окна я заметила хрупкую барышню, которая, приветливо по-простому, помахала мне рукой. Диана Оринова мило улыбалась, с любопытством рассматривая меня лукавым взором зеленоватых глаз. Эта незнатная особа явно мудрее многих светских барышень - понимала я, с ней надо быть осторожнее. Ольга говорила, что "такие простушки" своего не упустят.
Оринова оказалась из числа молодых девиц, примкнувших к миру искусства. На манер французских эксцентричных дам она носила мужскую одежду, а волосы не укладывала в прическу, а распускала локоны до плеч. Порадовало, что Диана не прониклась модой курить. Табачного дыма я не переношу.
- Я знаю, что ваш родственник занят следствием убийства Крючкова, - она сделала ударение на слове "убийство". - Мой брат весьма обеспокоен гибелью друга…
Оринова вздохнула, не зная, как начать свой рассказ. Я терпеливо ждала, когда девушка соберется мыслями.
- Я увлечена рисованием, - наконец, начала собеседница, - иногда меня посещают странные сюжеты - призраки… Нет, я не обладаю талантами подобно вашему, эти сюжеты начали беспокоить меня совсем недавно…
Она достала один из рисунков.
- Это набережная Новой канавы, - сказала она, - не знаю почему я решилась нарисовать это мрачное место… И как я осмелилась отправиться туда одна, не понимаю… Меня будто кто-то вёл, заставил…
Диана глубоко вздохнула.
Я взяла рисунок, выполненный пером. Очень талантливая работа, насколько может судить моё скудное познание в искусстве. На фоне тёмных вод выделялась бледная человеческая фигура. Человек будто готовился уйти вдаль, обернувшись на прощанье…
- Черты нарисованного лица случайно оказались похожи на Ключкова, - с трудом произнесла художница.
Я зачарованно рассматривала рисунок, будто наблюдая за мистическим эпизодом. Мне казалось, что в штрихах, образующих воды канала, отразились искаженные лица, которые злобно взирают на живых.
- Раньше вам удавались подобные предсказания? - спросила я взволнованно.
- Нет, впервые. У меня возникали мрачные мистические сюжеты, однажды рисовала вид ночного кладбища… Но сюжета-предсказания не было ни разу…
- В воде просматриваются лица, - прошептала я.
- Да? И вы их тоже видите? - оживилась собеседница. - Не знаю, кто водил моей рукой?
Она вздохнула.
Я просмотрела другие рисунки. Разные сюжеты - забавные и грустные. Мистические работы я рассматривала особенно внимательно. К своему изумлению я заметила, что чувствую связь с нарисованными призраками. Пред внутренним взором промелькнули сцены гибели…
Отодвинув рисунки, я сделала несколько глотков кофе.
- Вам дурно? - обеспокоилась Диана.
- Мой талант снова проявил себя, - я печально улыбнулась, - ваши призраки не просто рисунки… Я их почувствовала…
Художница вздрогнула и спешно убрала свои работы в папку.