- Как и у всех нас, - усмехнулась Вера Андреевна. - Почему вы сразу же заговорили о врагах? Вы уверены, что ее не мог, к примеру, убить грабитель?
- Нет. Госпожа Меркулова носила очень дорогое кольцо с бриллиантом. Оно осталось на ее пальце.
- Кто обнаружил тело?
- Ее горничная.
- Которая из горничных? Хотя нет, не отвечайте: я припоминаю, что вторую горничную совсем недавно уволили.
- Может быть, вам известно, за что?
- Может быть, - с расстановкой ответила графиня. - Натали подозревала, что муж ей неверен и что та горничная - его любовница.
- Ну, вот и первый враг, - вздохнул Штиглиц, доставая из кармана какой-то список и разворачивая его. - Горничная Аглая Дорофеева. Однако мои коллеги установили, что во время убийства она находилась в комнате на Лангештрассе, которую… э… для нее снял господин генерал. Она ждала его позже вечером и украшала комнату к его приходу. Хозяйка квартиры фрау Дитц и ее сестра видели, как она прибирается. - Он вздохнул. - Переходим к господину генералу. Мог ли он убить свою жену?
- Помилуйте! - возмутился Михаил. Он не питал к Андрею Кирилловичу никакой симпатии, но тем не менее предположение полицейского показалось писателю если не оскорбительным, то по меньшей мере нелепым.
- В свете некоторых обстоятельств, - со значением произнес сыщик, - нельзя исключить вероятности того, что он мог… гм…
- Нет, не мог, - решительно заявила Вера Андреевна. - Если вы намекаете на связь его жены с Осоргиным…
- До господина Осоргина мы еще дойдем, - самым неучтивым образом перебил хозяйку полицейский. Графиня Вильде поморщилась и, отвернувшись, стала разбирать конверты и карточки на подносе. - Итак, генерал Меркулов. Он у нас вне подозрений, потому что после того, как его жена вышла из комнаты и удалилась в беседку, он сел играть в шахматы с сыном. Сын настаивает на том, что отец никуда не отлучался. Тут, конечно, возникает деликатный вопрос о том, насколько можно доверять показаниям родственников, но герр Брумм изучил фигуры, которые остались на доске, расспросил, кто какие ходы делал и сколько размышлял над каждым ходом, и он считает, что мальчик не солгал. Таким образом, у господина генерала имеется алиби.
"Если ты знаешь, что у него алиби, и у горничной тоже, - думал Михаил, - какого черта ты явился сюда расспрашивать нас? Он ведь только делает вид, что говорит с одной графиней, его слова обращены и ко мне…"
- Третья подозреваемая - Анастасия Назарьева. По словам мужа жертвы, сегодня утром между Анастасией и его женой вспыхнула ссора, причиной которой стал уже упомянутый вами господин Осоргин. После ссоры подозреваемая вместе с семьей и прислугой покинула виллу.
- Полагаю, вам неизвестно, что Анастасия Назарьева на самом деле - дочь жертвы, - довольно резко промолвила графиня.
- Нам это известно.
- Вы уже говорили с ней? - набросился на него Михаил. - Что она вам сказала?
- Мы пока не беседовали с ней. Она сейчас на вечере у княгини Хилковой, и мы сочли нецелесообразным… э…
- Кто у вас еще в подозреваемых? - вмешалась Вера Андреевна.
- Платон Тихменёв. Между ним и госпожой Меркуловой возник спор за наследство, полученное его женой. Герр Тихменёв пытался отговорить госпожу Меркулову от процесса, который она собиралась начать, как только вернется в Россию. Теперь она мертва, и можно считать, что его проблема решена.
У Михаила похолодели руки. Неужели его знакомый, наделенный на редкость злым языком, - неужели он еще и убийца?
- Я не верю… - пробормотал писатель.
- Факты - упрямая вещь, - важно промолвил Штиглиц, - и люди чаще всего убивают из-за денег. - Он со значением прищурился. - Кажется, вы общались с Тихменёвым, герр Авилов. Он не высказывал… ну к примеру, угроз в адрес жертвы?
- Я ничего такого не помню, - хмуро ответил Михаил. - Мы с ним обсуждали в основном литературу, и еще - новости, в том числе… ну вы знаете… гибель императора Максимилиана.
- Вот как? Хорошо, мы учтем, что он не высказывался о жертве враждебно. И наконец, наш последний подозреваемый - герр Осоргин.
- А ему-то зачем убивать Натали? - не сдержался Михаил.
- Генерал Меркулов считает участие господина Осоргина весьма вероятным, - коротко ответил Штиглиц, и глаза его блеснули. - Нельзя сказать, что он не прав: ведь случается же такое, что любовники убивают своих любовниц, которые вдруг стали им мешать. Кроме того, герр Осоргин не смог или не захотел назвать, где он был сегодня около шести вечера, хотя прошло совсем немного времени.
Графиня Вильде взяла с подноса визитную карточку и помахала ею в воздухе.
- Он заезжал сюда, - объявила она и дернула за колокольчик. В дверях показалась горничная. - Тереза! В котором часу сегодня явился господин Осоргин?
Горничная наморщила лоб, вспоминая.
- Он приехал в ваше отсутствие, - сказала она наконец. - Позже вы вернулись с прогулки с цветами, - она глазами указала на вазу на столе. - Ужин подали через час после того, как вы вернулись.
- В семь с четвертью, - кивнула графиня, поворачиваясь к Штиглицу. - Я гуляла рядом с домом, и меня не было всего несколько минут. Одним словом, около шести ваш подозреваемый был здесь, а значит, он никак не мог убить Натали. Кстати, почему вы не включили в список подозреваемых его французскую… подругу? Она сильно его ревновала, и мне точно известно, что она ненавидела Натали.
- Она была в списке, но ее пришлось вычеркнуть, - ответил Брумм, сворачивая листок, который держал в руке, и пряча его. - Мадемуазель Диана несколько дней назад уехала в Страсбург восьмичасовым поездом и в Баден не возвращалась.
- А она не могла вернуться под другим именем? - спросил Михаил. Штиглиц внимательно посмотрел на него.
- Мы проверим, где она была, - пообещал он, поднимаясь с места. - Самым тщательным образом. - Сыщик немного помолчал. - Среди людей, которых я назвал, есть ли кто-то, кого вы, госпожа графиня, и вы, герр Авилов, подозреваете больше остальных?
- Вы так говорите, как будто это игра в казино, - уронила Вера Андреевна. - Назови правильное число… прошу прощения, правильное имя, и выигрыш твой. - Она поморщилась. - У четырех человек есть алиби, значит, остаются господин Тихменёв и Анастасия Назарьева. Обоих мы с господином Авиловым знаем лично, и… откровенно говоря, я не думаю, что убийца - кто-то из них.
- Я был счастлив узнать ваше мнение, госпожа графиня, - ответил сыщик с глубоким поклоном и повернулся к Михаилу: - Скажите, господин Авилов, а где вы сами находились сегодня в шесть часов?
Михаил знал, что его совесть совершенно чиста и что бояться ему нечего, однако вопрос полицейского писателю не понравился.
- Почему вы спрашиваете, герр Штиглиц? Или я тоже есть в вашем… замечательном списке?
- Он не мой, - ответил сыщик. - Его составил герр Брумм, а я только подчиняюсь его указаниям. Вы часто бывали на вилле "Георгин", вы, как говорят, увлечены некой молодой особой, и мы хотели бы знать, где вы находились, чтобы окончательно исключить всякие подозрения на ваш счет.
Михаил дернул ртом и полез в карман, искать билеты, которые он собирался выбросить, но забыл.
- В шестом часу я находился на вокзале, покупал билет на поезд в Оттерсвайер, - сказал он. - Я снимал там раньше комнату у фрау Бергер. Так как я решил перебраться в отель, я приехал забрать свои вещи и рассчитаться за оказанные услуги. - Тут он вспомнил, что сунул бумажку, на которой хозяйка накорябала свой счет, в другой карман, и предъявил ее.
- Так, так, - сказал сыщик, просматривая билеты, - вы ехали в первом классе? - Он бросил взгляд на каракули фрау и усмехнулся. - И госпожа Бергер не откажется подтвердить, где вы были. Что ж, это упрощает дело. Благодарю вас за содействие, герр Авилов, - продолжал Штиглиц, возвращая Михаилу билеты и счет, - и прошу извинить, если чем-то невольно задел вас. Работа полиции предполагает, что лица, которые общались с жертвой в последние дни, должны быть проверены прежде всего.
Затем он попрощался с присутствующими и двинулся к выходу.
Глава 29. Ошибка
Часы пробили десять, и их звон показался Михаилу необыкновенно печальным, хотя умом он понимал, что они звучат ровно так же, как всегда, и все дело лишь в его душевном настрое. Вера Андреевна молчала, он тоже не находил, что можно сказать.
- Госпожа графиня, - неожиданно решился он, - скажите мне, что вы не подозреваете ее.
Вера недовольно нахмурилась, и Михаил понял, что его слова ей не понравились.
- Подозревают полицейские, Михаил Петрович, это их работа. Лично я не подозреваю никого. Тот нелепый список, который составил Брумм… - она поморщилась, и писатель сообразил, что Брумм сильно потерял в ее мнении. Почему-то это ободрило его.
- Я тоже думаю, что Брумм ошибается, и Штиглиц тоже, - горячо заговорил он. - Все его рассуждения о том, что генерал мог, или что любовник мог… Андрей Кириллович был привязан к своей жене, она делала с ним, что хотела. И Осоргин ее тоже любил.
- Вы переживаете случившееся, как роман, - усмехнулась Вера Андреевна. - Вы думаете, что до конца постигли характеры людей, с которыми… сколько раз вы говорили с каждым из них? Вы знаете их обоих всего несколько дней, да и что вы о них знаете? Они же не изливали вам душу, и вы понятия не имеете, что они думали или чувствовали на самом деле…
- Ну про Осоргина я все-таки кое-что знаю, так сказать, из первых уст, - обидчиво возразил Михаил и вслед за тем пересказал графине разговор, свидетелем которого он стал возле виллы игрока. Он ожидал, что Вера Андреевна пожурит его за то, что он опустился до подслушивания, но графиня вновь удивила его.
- Должно быть, Диана нашла себе богатого покровителя, - заметила она, - слишком уж легко она согласилась уехать в Страсбург. Кстати, вы знаете, что эта дама весьма расчетлива и дает здесь, в Бадене, деньги под проценты проигравшимся игрокам?
- А-а вот почему она так настойчиво предлагала Осоргину помощь, - протянул Михаил.
- Ну он прекрасно понимает, что это не помощь, а способ его закабалить. - Вера Андреевна усмехнулась. - Как и все гордецы, Григорий Александрович ужасно не любит быть кому-то должным. Думаете, почему он не сказал полицейскому, что заезжал ко мне сегодня? Если бы моя прислуга подтвердила, что он тут был, он бы оказался у меня в долгу. А может быть, он решил, что я нарочно велю сказать, что его тут не было.
Но судьба Осоргина была Михаилу, по большому счету, безразлична. Он подумал, что если даже такая влиятельная дама, как графиня, осталась недовольна разговором с полицией, то каково будет Анастасии, которая к тому же числилась среди подозреваемых. Может быть, в отеле ему удастся поговорить с девушкой и ободрить ее. Поэтому он спохватился, что уже поздно, поцеловал графине руку и быстро покинул виллу.
Когда он ушел, в гостиную вернулась Тереза.
- Госпожа графиня, я все правильно сделала? - спросила она.
- Абсолютно правильно, - ответила Вера Андреевна. - Можешь идти.
Она взяла с подноса конверт, который рассматривала незадолго до прихода сыщика, и вскрыла его. Отправителем был мелкий городской чиновник, семье которого Вера Андреевна как-то оказала услугу. Графиня Вильде никогда не считала себя благотворительницей, но она полагала, что разбирается в людях, и, когда она замечала, что хороший, по ее мнению, человек попал в беду или нуждается в участии, она помогала ему - точно так же, как недавно помогла Михаилу. Ее привычка, внешне совершенно бескорыстная, создала ей некоторое число горячих сторонников в самых разнообразных слоях населения, и время от времени графине случалось просить об ответной услуге. Чиновник, о котором шла речь, имел доступ ко всем городским архивам, и графиня обратилась к нему с той же просьбой, что и к Михаилу, - навести подробные справки о Софи Мюллер и ее окружении, в первую очередь - о семье. Ответ на четырех страницах убористым почерком поражал своей обстоятельностью: автор письма, похоже, постарался не упустить ни одной мелочи. Вера Андреевна пробежала глазами сведения о матери Софи, едва вчитываясь в копию метрического свидетельства и подробности о родителях и крестных, но следующие строки привлекли ее внимание.
"В возрасте приблизительно десяти лет начала работать прислугой в разных домах, затем поступила в услужение в семью Брумм, весьма почтенную и уважаемую. 16 декабря 1847 года вышла замуж за Петера Мюллера…"
Далее следовала копия записи об их венчании.
"23 мая 1848 года родилась их дочь Софи".
Вера Андреевна откинулась на спинку кресла. Все, что подспудно беспокоило ее раньше, мелочи, которым она не находила объяснения - к примеру, полицейский, который оставил непыльную работу в казино и принялся за расследование уголовного дела, - вдруг стало кристально, ослепительно ясно.
"И приданое, которое вдруг появилось у Шарлотты… Какое приданое может быть у служанки в таком молодом возрасте? Семья у нее была совсем простая… а приданого хватило для того, чтобы открыть лавку. Если бы не походы Петера в казино, может быть, они бы жили сейчас вполне обеспеченно… и Софи не пришлось бы работать цветочницей и заодно продавать себя".
Вера Андреевна дочитала текст до конца и потерла переносицу. Теперь она знала все - и даже знала, кто именно убил Наталью Меркулову, но это знание не доставляло ей никакой радости.
- Тереза! Я сейчас напишу письмо, его нужно доставить как можно скорее…
На следующий день Теофилус Брумм явился на виллу Вильде, и уже по тому, как сухо он разговаривал с горничной, стало ясно, что сыщика оторвали от важного дела, и внутренне он протестует, но все же не смеет пренебречь неожиданно свалившимся на него приглашением.
- А, дорогой герр Брумм, - сердечно приветствовала его графиня Вильде. - Присаживайтесь, прошу вас. Как продвигается ваше расследование?
Брумм усмехнулся.
- Поразительно, но у всех подозреваемых оказалось алиби. Осоргин во время убийства находился на вашей вилле, мадемуазель Диана - в Страсбурге, генерал играл в шахматы с сыном и не отлучался, уволенная горничная не покидала своей комнаты в городе, герр Тихменёв и фройляйн Назарьева были на вечере у княгини Хилковой. Ну и герр Авилов, которого я включил в список для очистки совести, был в Оттерсвайере.
- И какие же вы делаете выводы, герр Брумм?
- Кто-то из них лжет. Или же Наталью Меркулову убил человек, которого я упустил. Оба варианта вполне возможны.
- Да, вы его упустили, - промолвила графиня серьезно. - Вы допустили ошибку, герр Брумм, и она стоила Наталье Меркуловой жизни.
- Простите? - Полицейский вытаращил глаза.
- Госпожу Меркулову убили, проломив ей голову. Это вам ничего не напоминает? Ведь совсем недавно вы расследовали убийство другой женщины, которой тоже проломили голову.
- Вы о Софи Мюллер?
- Да, господин Брумм, я говорю о вашей дочери. - Сыщик замер, и в его светлых глазах появилось странное, недоброе выражение, которое не понравилось Вере. - Давайте не будем морочить друг друга, герр Брумм. Ее мать Шарлотта была служанкой в вашем доме, вы завели с ней интрижку, а когда она забеременела, дали ей денег в приданое и подыскали жениха. После этого вы, так сказать, устранились и сделали вид, что ничего не было. Шарлотта родила Софи, жила с Петером и приняла новый порядок вещей. Казалось, что все если не счастливы, то по крайней мере довольны. У меня нет сведений о том, что Петер относился к Софи хуже, чем к другим детям, которые уже были его собственными не только по бумагам, но и в действительности. Иногда вы, вероятно, видели Софи возле казино. Полагаю, что до вас доходили слухи о ее образе жизни, но вы - я так думаю - сказали себе, что вас это не касается. А потом Софи убили, и вы поняли, что больше не можете стоять в стороне. Вы убедили свое начальство, чтобы вам поручили следствие, конечно, не называя истинных причин, которые побудили вас им заняться. И как большинство отцов, вы прежде всего обратили внимание на жениха. Карл Гаус ссорился с Софи, он был с ней в тот вечер, он подозрителен. Наконец, у него нашли ее цепочку. - Вера Андреевна помолчала. - Он ведь до сих пор не признался в ее убийстве, верно? Потому что он на самом деле никого не убивал.
- Госпожа графиня, вы…
- Нет, я же сказала: давайте не будем морочить друг друга. Цепочка стала в ваших глазах - да и в моих тоже, чего греха таить, - решающей уликой. Никто не подумал, что цепочку мог подбросить убийца, чтобы отвести от себя подозрения. Однако убийце не повезло. Его заметил Михаил Авилов. Вы помните, что произошло в тот вечер?
- Да, герр Авилов пошел искать собачку старой дамы и споткнулся о труп.
- А через несколько минут, так как он вернулся с пустыми руками, собаку отправилась искать вся компания. Это Глафира и Петр Назарьевы, Анастасия Назарьева, Наталья Меркулова, генерал Меркулов, их сын Кирилл Меркулов и полковник Дубровин. А теперь представьте, что кто-то их них тоже заметил труп, но в отличие от господина Авилова сумел увидеть лицо убийцы. Возможно, наш невольный свидетель тоже вначале собирался позвать на помощь, но тоже удержался. Только вот причиной было не малодушие, а желание использовать ситуацию в своих интересах. Потому что человек, о котором я говорю, уже некоторое время хотел избавиться от одной женщины, которая ему мешала. И он сообразил, что теперь может добиться своего и останется вне подозрений. Он знает, кто убил Софи Мюллер, так что убийца теперь у него в руках.
- Вы хотите сказать, что…
- Да, герр Брумм: наш свидетель превратился в шантажиста и стал шантажировать убийцу: "Или ты поможешь мне избавиться от госпожи Меркуловой, или я выдаю тебя властям". Вспомните, как совершено второе убийство: чуть ли не средь бела дня, недалеко от дома, в котором находились люди, а убийство Софи Мюллер произошло возле людной аллеи. И там, и там действовал один человек, которого нет в вашем списке, герр Брумм. А у того, кто подстрекал его ко второму убийству, конечно, алиби - он ведь и в самом деле никого не убивал, а только ждал, когда все произойдет.
- Вы имеете в виду Анастасию Назарьеву? Или все же генерала Меркулова?
- Полагаю, вы легко это выясните, когда арестуете Петера Мюллера. Это он убил Софи, и он убил жену генерала. Полагаю, на правах скорбящего отца ему было довольно просто подбросить горюющему жениху цепочку, которую Петер сорвал с шеи Софи.
- Вы уверены, что это именно он? - пробормотал Брумм.
- Да, потому что я вчера узнала, что он был кровельщиком и каменщиком, а еще какое-то время работал на бойне. У забойщиков скота считается особым шиком убить скотину одним ударом, в висок. Может быть, он даже сохранил от старых времен дубину, которой забивал скот.
Сыщик какое-то время сидел, дергая челюстью.
- Я ведь знал его раньше, - хрипло признался он. - Он был слугой в доме моих родителей, в котором я жил… Казался таким положительным, таким спокойным… Потому я и выбрал его Шарлотте в мужья. За что он убил Софи? Чем она ему помешала?
- Если он женился из-за денег, то и убил, вероятно, тоже, - сказала Вера Андреевна. - Софи скопила приличную сумму, но собиралась замуж, и все ее сбережения достались бы Карлу Гаусу. Впрочем, я думаю, Петер сам расскажет вам, из-за чего все произошло.