Уходя, Аллейн прихватил с собой второй том работы по судебной медицине. В нем говорилось по преимуществу о ядах. Уже в поезде он отчеркивал некоторые абзацы и в конце концов протянул книгу Фоксу. Старый приятель нацепил на нос очки, сдвинул брови и тяжело, с присвистом, задышал, что с ним неизменно происходило при чтении.
- Н-да, - заметил Фокс, снимая очки. Поезд приближался к Анкретон-Холту. - Да, это, конечно, меняет дело.
2
Доктор Герберт Уизерс был невысокий, умеренно упитанный мужчина, от которого, как обычно от всех упитанных людей, веяло довольством и благополучием. Он вышел встретить гостей в холл; при этом откуда-то из комнат донеслись обрывки репортажа о скачках. Бросив беглый взгляд на визитку Аллейна, он проводил их с Фоксом в кабинет врача, где сел за стол с поспешностью, за которой угадывалось хорошо скрываемое желание как можно скорее покончить с этим визитом.
- Какие проблемы? - осведомился он.
Это было рутинное начало, и Аллейну даже показалось, что вопрос вырвался у доктора Уизерса невольно.
- Не возражаете, если я попрошу вас прояснить несколько моментов, связанных со смертью сэра Генри Анкреда?
Безразличное врачебное участие сменилось более острым и пристальным взглядом.
Доктор Уизерс сделал резкое движение и посмотрел сначала на Аллейна, потом на Фокса.
- Если в этом есть необходимость, разумеется. - Он сперва взглянул на визитку Аллейна, которую держал в руке. - Вы ведь не хотите сказать… - начал он и резко осекся. - Ладно, что вас интересует?
- Наверное, лучше рассказать обо всем по порядку. - Аллейн вытащил из кармана копию анонимного письма и протянул его доктору Уизерсу. - Сегодня утром мистер Томас Анкред принес нам восемь точно таких же писем.
- Полная чушь. Бред. Дикость. - Доктор Уизерс вернул письмо.
- Надеюсь, вы правы. Но когда такая дикость доходит до нас, приходится реагировать.
- Так чем могу быть полезен?
- Доктор Уизерс, вы подписали свидетельство о смерти и…
- …и не должен был этого делать, если не был стопроцентно уверен в причинах смерти сэра Генри? Это вы хотели сказать?
- Именно. А теперь, чтобы забыть про эти письма, будьте так добры, объясните нам, только попроще, что вызвало смерть сэра Генри?
Доктор Уизерс заколебался, но потом прошел все-таки к картотеке и вытащил папку.
- Вот, прошу вас. Его последняя медицинская карта. Я регулярно навещал его в Анкретоне. Тут записи последних шести недель.
Аллейн посмотрел на карту. Тут, как обычно, были проставлены даты с соответствующими записями. Разобрать большинство из них было сложно, но последняя запись сомнений не вызывала: "Скончался. Между половиной первого и двумя ночи. 25 ноября".
- Ясно, - кивнул Аллейн. - Благодарю вас. А теперь не переведете ли кое-что из этого?
- Он страдал, - сердито заговорил доктор Уизерс, - от гастрита и сердечной недостаточности. Диету практически не соблюдал. Говорят, накануне вечером он ел черт знает что, пил шампанское и к тому же, что с ним бывало нередко, сильно разозлился на что-то и пришел в ярость. По обстановке спальни я сделал вывод, что он умер от жестокого приступа гастрита, за которым последовала остановка сердца. Могу добавить, что, знай я, как он провел вечер, вполне мог предвидеть такое развитие событий.
- То есть могли бы предвидеть смерть?
- Это был бы в высшей степени непрофессиональный прогноз, - огрызнулся доктор Уизерс. - Я мог бы предвидеть серьезнейшие осложнения.
- Так, говорите, диету он нарушал?
- Да. Не постоянно, но бывало.
- И тем не менее выкарабкивался?
- Да, но, как говорится, хорошего понемножку.
- Да. - Аллейн задумчиво посмотрел на медицинскую карту. - А теперь, будьте любезны, опишите, пожалуйста, спальню и положение тела.
- А вы, главный инспектор, в свою очередь, не будете ли любезны объяснить, есть ли у вас какие-либо причины задавать все эти вопросы, кроме совершенно идиотских анонимок?
- Кое-кто из членов семьи подозревает отравление мышьяком.
- О Господи и все ангелы небесные!.. - Доктор Уизерс гневно воздел руки над головой. - Ну и семейка!
Казалось, он старается успокоиться.
- Извините за эту непростительную вспышку, - выговорил наконец доктор. - Последнее время у меня очень много работы, да и переживаний хватало, вот и результат. Анкреды, все вместе, явно хватили лишку. Позвольте спросить, откуда такие подозрения?
- Это длинная история, - осторожно сказал Аллейн, - и частью ее является банка с ядом. Но могу я все же поинтересоваться, исключает ли обстановка спальни и положение тела хотя бы малейший намек на возможность отравления мышьяком? Что вы об этом думаете?
- Боюсь, что ничем не могу быть полезен. Почему? Да потому что, во-первых, комнату убрали еще до моего появления, а во-вторых, насколько я понял из рассказов очевидцев, вид тела вполне соответствовал тому, какой бывает при тяжелых приступах гастрита, и, следовательно, не противоречит версии использования мышьяка.
- Проклятие! - пробурчал Аллейн. - Этого я и боялся.
- Да, но как, черт возьми, мог этот старый дурак проглотить крысиный яд? У вас есть предположения? - Доктор Уизерс грозно прицелился пальцем в Аллейна.
- Никто и не думает, что он сам его принял, - пояснил тот. - Подозревают, что ему подсыпали.
Доктор так сильно стиснул холеную ладонь, что костяшки пальцев побелели. Мгновение он так и держал ее, потом, словно превозмогая себя, разжал и принялся изучать ногти.
- Ну да, конечно, - сказал Уизерс, - из письма это и следует. От Анкредов всего можно ожидать, даже такого. Ну и кого подозревают в убийстве? Уж не меня ли, часом?
- Насколько мне известно, нет, - небрежно отмахнулся Аллейн.
- Что за идея! - смущенно откашлялся Фокс.
- Ну и что, они собираются требовать эксгумацию? Или вы будете настаивать?
- Нет, если не будет более основательных причин, чем сейчас, - покачал головой Аллейн. - Вы ведь не проводили судебно-медицинское обследование трупа?
- Нет, его и не проводят, если больной умирает таким образом.
- Верно. Доктор Уизерс, позвольте, я объяснюсь до конца. Мы столкнулись с рядом весьма странных обстоятельств и вынуждены рассмотреть их. Вопреки распространенному убеждению полиция в таких случаях вовсе не горит желанием собирать свидетельства, которые с неизбежностью требуют эксгумации. Если та или иная история оборачивается пшиком, полицейские счастливы забыть о ней. Дайте нам надежные аргументы в пользу того, что отравления мышьяком не было, и мы будем вам бесконечно признательны.
Доктор Уизерс замахал руками:
- Не могу я вот так, с ходу, дать стопроцентного доказательства того, что он не проглотил мышьяк. Больше того, если речь идет о гастрите, сопровождающемся приемом слабительного и рвотой, в девяноста пяти случаях из ста этого вообще нельзя сделать. Вообще-то… - Доктор замолчал.
- Да, - подстегнул его Аллейн.
- Вообще-то я мог сделать анализ просто в обычном порядке, ну и для того, чтобы успокоить свою медицинскую совесть. Но как я уже сказал, комната была убрана, никаких следов не осталось.
- По чьему распоряжению?
- Баркера, дорогой мой, или миссис Кентиш, или миссис Генри Анкред, да любой мог распорядиться. Трогать тело никто не захотел. И хорошо, что не тронули. Так мне удалось более или менее точно определить время смерти. Когда я увидел его в тот же день, но позже, тело уже было обработано, и, надо полагать, милейшая миссис Анкред немало нахлебалась с родичами, мечущимися по дому на грани истерики. Что касается миссис Кентиш, то она настаивала на том, чтобы принять участие в гримировке.
- О Господи!
- Да, такая это публика. Повторяю, когда его обнаружили, он лежал, скрючившись, на постели и на полу было довольно много следов рвоты. Когда появился я, двое или трое служанок расхаживали с ведрами, а в комнате сильно пахло карболкой. Им удалось даже сменить постельное белье. Да, к слову, пришел я туда примерно через час после того, как мне позвонили.
- Теперь, что касается детского стригущего лишая… - начал Аллейн.
- А, вы об этом знаете? Да. Неприятная штука. Рад сказать, что малышка Пэнти избавилась от него наконец.
- Насколько я понимаю, - любезно заметил Аллейн, - вы смело прописываете наркотические средства.
Последовало долгое молчание.
- А позвольте спросить, - с подчеркнутым спокойствием проговорил доктор Уизерс, - откуда вам известны подробности моего лечения?
- От Томаса Анкреда. - Аллейн отметил, что краска вернулась на лицо доктора Уизерса. - А что тут такого?
- Просто не люблю, когда сплетничают о моих пациентах. По правде говоря, я решил, что вы встречались с местным аптекарем. В настоящее время я им весьма недоволен.
- Не припомните ли тот вечер, когда вы давали детям лекарство… по-моему, это было в понедельник, девятнадцатого?
Доктор Уизерс пристально посмотрел на Аллейна.
- А это-то… - начал он, но, кажется, передумал. - Да, помню. А что?
- Да просто именно в тот вечер кто-то разыграл сэра Генри, и подозрение пало на малышку Пэнти. Слишком долгая история, чтобы утомлять вас подробностями, и к тому же мне хотелось бы знать, а вообще-то это могла быть она? Я имею в виду чисто физически. Потому что по характеру-то явно могла.
- Когда это было?
- Во время ужина. Ей пришлось бы зайти в гостиную.
- Исключено. Я пришел в семь тридцать… Минуту. - Доктор пошарил в картотеке и извлек еще одну папку. - Вот! Я проверял дозировку и отметил время приема лекарств. Пэнти приняла свою дозу в восемь и пошла спать. Все то время, что дети пили лекарство, я просидел в комнатке перед их дортуаром и разговаривал с мисс Эйбл, Я оставил ей расписание своих визитов на ближайшие двадцать четыре часа, на тот случай если вдруг срочно понадоблюсь. Я ушел после девяти, и, пока я был там, эта чертовка точно никуда не выходила. Я заглядывал. Она спала, пульс у нее был ровный и вообще самочувствие нормальное.
- Ну, с Пэнти теперь все ясно, - пробормотал Аллейн.
- А что, она имеет какое-то отношение к этому делу?
- Не уверен. Дикая какая-то история. Если у вас есть время и желание, могу рассказать.
- У меня, - доктор Уизерс бросил взгляд на часы, - двадцать три минуты. Через полчаса встреча с пациентом, а перед тем, как уйти, хотелось бы узнать результаты скачек.
- Мне нужно не более десяти минут.
- В таком случае начинайте. Было бы интересно выслушать любую, сколь угодно фантастическую историю, которая связывала бы шутку, разыгранную в понедельник, девятнадцатого, со смертью сэра Генри Анкреда от приступа гастроэнтерита в субботу двадцать четвертого, сразу после полуночи.
Для начала Аллейн выстроил в цепочку все розыгрыши. Доктор Уизерс сопровождал рассказ недоверчивыми восклицаниями и недовольным ворчанием. Когда Аллейн дошел до эпизода с летающей коровой, его прервали:
- Этот ребенок, Пэнти, я имею в виду, - сказал Уизерс, - способен на любое безобразие, но, как я уже сказал, она не может иметь ничего общего ни с надувающимся мочевым пузырем, ни с летающей коровой на рисунке миссис… - Он осекся. - А эта дама?..
- Представьте себе, моя жена, - закончил Аллейн, - но оставим это.
- О Боже! Нестандартная ситуация, а?
- Нестандартная и, учитывая обстоятельства, весьма неприятная. Итак, вы сказали?..
- Что девочка в ту ночь была слишком не в себе и не могла встать с постели. К тому же вы ведь сами говорили, что мисс Эйбл (весьма разумная особа) подтверждает это.
- Верно.
- Вот видите. За всеми идиотскими фокусами может стоять кто-нибудь другой, например этот осел Седрик. Но все равно я не вижу, каким образом они могут быть связаны со смертью сэра Генри.
- Вы еще не слышали, - возразил Аллейн, - про то, что книга о бальзамировании очутилась в блюде с сыром.
Доктор Уизерс приоткрыл рот, но промолчал, и Аллейн продолжал свое повествование:
- Видите ли, этот последний фокус вполне в духе всех предыдущих и в духе семейства Анкредов. Учитывая содержание книги, а также тот факт, что тело сэра Генри было забальзамировано…
- Ну ясно. В этой чертовой книге говорится о мышьяке, и это подтолкнуло их к кретинскому заключению…
- Подкрепленному, не следует забывать, обнаружением жестяной банки с крысиной отравой в комнате мисс Орринкурт.
- Подброшенной туда самим шутником! - вскричал доктор Уизерс. - Пари держу. Им самим!
- Такую возможность нельзя исключать, - согласился Аллейн.
- Совершенно верно, - неожиданно подал голос Фокс.
- Ну, просто не знаю, что и сказать, - проговорил доктор Уизерс. - Нет на свете медика, который бы остался спокоен, когда его подозревают в небрежности или ошибке, тем более столь грубой. Имейте в виду, я ни в малейшей степени не верю в то, что во всей этой истории есть хоть гран истины, но если вся эта компания Анкредов намерена всерьез говорить о мышьяке… стоп! А в похоронном бюро вы были?
- Пока нет. Но непременно зайдем.
- Сам я в бальзамировании ничего не понимаю, - пробурчал доктор Уизерс, - но, может, эта допотопная книга и гроша ломаного не стоит.
- На нее есть ссылка у Тейлора, - заметил Аллейн. - Он утверждает, что при бальзамировании используются антисептики (как правило, мышьяк), которые затрудняют обнаружение следов яда как причины смерти.
- Ну и что нам в таком случае даст эксгумация? Да ровным счетом ничего.
- Руку на отсечение не дам, - возразил Аллейн, - но мне представляется, что как раз эксгумация-то и покажет с полной определенностью, был или не был отравлен сэр Генри Анкред. Сейчас объясню.
3
Фокс с Аллейном пообедали в "Анкретон армз", заказав себе тушеного зайца и по кружке местного разливного пива. Это был небольшой симпатичный трактир, хозяйка которого, отвечая на вопрос Аллейна, сказала, что, если нужно, может устроить их на ночь.
- Совершенно не уверен, что нам стоит ловить ее на слове, - заметил Аллейн, когда они с Фоксом вышли на освещенную неярким зимним солнцем улицу, где, помимо трактира и дома доктора Уизерса, располагались почта, часовня, мануфактурная лавка, магазин канцелярских принадлежностей, молитвенный дом, аптека, она же галантерея, и вереница коттеджей. С нахмуренного чела холмов, поросших хвойными деревьями, на деревушку задумчиво поглядывал неутомимо дымящий трубами замок Анкретон со всеми своими готическими окнами, многочисленными башнями и башенками.
- Ну вот и аптека мистера Джунипера, - остановился Аллейн. - Хорошее имя, Фокс. И. М. Джунипер. Сюда в тот сумрачный вечер приехали на двуколке Трой и мисс Орринкурт. Давайте-ка навестим мистера Джунипера.
Но прежде чем зайти внутрь, Аллейн остановился перед витриной.
- Опрятное окошечко, Фокс. Мне нравятся эти старомодные цветные бутылочки, а вам? Видите, писчая бумага, расчески, чернила (этот сорт начали продавать во время войны), а рядом, в скромных коробках, таблетки от кашля и бандажи. И даже кое-какие детские карточные игры. "Счастливые семьи". С них Трой и рисовала Анкредов. Давайте подарим им колоду, а? Ну что ж, пошли.
Он перешагнул через порог. Помещение разделялось на две секции. В одной продавалась галантерея, другая, суровая и закрытая, предназначалась для профессиональной деятельности мистера Джунипера. Аллейн позвонил в колокольчик, дверь открылась, и навстречу Аллейну и Фоксу, свежий и румяный в своем белом халате, пахнущий лекарствами, вышел мистер Джунипер.
- Да, сэр? - Мистер Джунипер встал за прилавок с медикаментами.
- Доброе утро, - поклонился Аллейн. - У вас, случайно, не найдется чего-нибудь смешного для маленькой больной девочки?
Мистер Джунипер протянул руку в сторону галантерейной секции:
- "Счастливые семьи"? Мыльные пузыри? - предложил он.
- Вообще-то, - принялся выдумывать на ходу Аллейн, - меня просили найти что-нибудь для розыгрыша. А разыграть, боюсь, собираются доктора Уизерса.
- Правда? Гм-гм. Ха-ха. Ясно. - Мистер Джунипер немного помолчал. - Боюсь, ничем не могу вам помочь. Вроде были у меня игрушечные чернила, но кажется… Нет. Я понимаю, что вам нужно, но, увы…
- Кто-то вроде толковал о штуковине, которую сначала надуваешь, а потом садишься, - неопределенно махнул рукой Аллейн. - Нечто жуткое, судя по описанию.
- A-а! "Малина"?
- Вот-вот.
Мистер Джунипер грустно покачал головой.
- А мне показалось, - настаивал Аллейн, - что в витрине я нечто подобное видел.
- Так это пустая коробка, - вздохнул Джунипер. - Покупателю она не понадобилась, ну вот я и подумал, отчего бы не оставить ее на витрине. Жаль. Всего неделю назад, или, может, две, я продал последний экземпляр, и как раз для того самого, о чем вы говорите. Заболела маленькая девочка. Да. Можно подумать, - предположил он, - что та же самая…
- Полагаю, так оно и есть. Ее зовут Патриция Кентиш.
- Точно! Именно это имя покупатель и назвал! Она наверху живет, в замке. Маленькая шалунья. Что ж, сэр, - заключил мистер Джунипер, - полагаю, вы сами убедитесь, что у мисс Пэн… мисс Пэт уже есть эта игрушка.
- В таком случае, - сказал Аллейн, - я беру "Счастливую семью". А вы, Фокс, вроде хотели купить зубную пасту?
- "Счастливая семья". - Мистер Джунипер потянулся к полке. - А вам паста? Или порошок? Какой-нибудь определенный сорт?
- Для вставной челюсти, - флегматично пояснил Фокс.
- Ясно. Для протеза. Сию минуту. - Мистер Джунипер бросился назад, в аптечное отделение.
- Готов поспорить, - Аллейн улыбнулся Фоксу, - что эту штуковину купила Соня Орринкурт.
Фокс только пожал плечами. Мистер Джунипер лукаво улыбнулся:
- Ну я же не могу выдавать эту юную даму, верно? Профессиональная тайна. Ха-ха.
- Ха-ха, - кивнул Аллейн, отправляя в карман "Счастливые семьи". - Благодарю вас, мистер Джунипер.
- Это вам спасибо, сэр. В замке, надеюсь, все в порядке? Большая утрата. Большая. Для всей страны, можно сказать. С детьми, надеюсь, все в порядке?
- Более или менее. Славный денек, верно? Всего доброго.
- Мне совершенно не нужна зубная паста, - заметил Фокс, когда они вышли на улицу.
- Непонятно, почему я делаю покупки, а вы просто стоите с важным видом. Ничего, спишем на служебные расходы. Оно того стоит.
- Не спорю, - согласился Фокс. - Что ж, сэр, если "Малину" купила эта, как ее там, мисс Орринкурт, то и все остальные фокусы, надо полагать, ее рук дело?