- Да, пожалуйста. Мы хотим получить более подробную информацию, касающуюся маленькой зеленой гостиной, находящейся в конце галереи верхнего этажа в Марсдон-Хаусе. Та комната, в которой стоит телефон. Вы знаете, о какой комнате я говорю?
- Конечно. - Цепкий взгляд затуманился, губы сжались в узкую полоску.
- Вы входили в эту комнату?
- Неоднократно. Я постоянно проверяю все комнаты, это входит в мои обязанности.
- Время, которое нас интересует, - примерно час ночи. Большинство гостей леди Каррадос в этот момент ужинали. Капитан Морис Уизерс и мистер Дональд Поттер находились на верхней галерее. Там же был и ваш слуга, Франсуа. Вспомните, пожалуйста, вы не поднимались в это время наверх?
Даймитри развел руками.
- Мне очень жаль, но, боюсь, не смогу вспомнить.
Он вынул свой монокль и стал вертеть его между пальцами левой руки.
- Позвольте мне помочь вам. Как мне сообщили, приблизительно в это время вы вернули леди Каррадос забытую сумочку. Один из гостей запомнил, как вы отдавали ее. Где вы нашли эту сумочку? Может быть, это поможет вам вспомнить.
Даймитри неожиданно засунул руки в карманы. Аллейн чувствовал, что этот жест не характерен для него. Он мог видеть, как левая рука в кармане продолжала нервно теребить монокль.
- Совершенно верно. Мне кажется, что сумочка была именно в той комнате, о которой шла речь. Я предельно требователен в этом отношении. Моим служащим не позволяется трогать никакие сумочки, оставленные в комнатах. Вы не поверите, мистер Аллейн, до чего рассеянны многие дамы, особенно когда дело касается их сумочек. Я всегда сам возвращаю забытые вещи владельцам. Таким образом, - напыщенно произнес он, - я беру на себя полную ответственность.
- Это может оказаться слишком большой ответственностью. Итак, сумочка была в зеленой комнате. Кто-нибудь еще был там в это время?
- Мой слуга Франсуа. Надеюсь, из сумочки ничего не пропало? - с встревоженным видом спросил Даймитри. - Я просил ее светлость при мне проверить содержимое.
- Ее светлость не предъявляла никаких жалоб, - ответил Аллейн.
- Вы меня успокоили. На мгновение мне показалось… да нет, все в порядке.
- Меня интересует вот что, - продолжал Аллейн. - Примерно в час ночи лорд Роберт звонил по телефону из этой зеленой комнаты. Чтобы с самого начала внести ясность, должен сказать, что получил эту информацию не от вашего слуги, мистер Даймитри. Я думаю, что в это время он находился внизу. Мне также сообщили, что вы в это время были на верхнем этаже. Возможно, это было вскоре после того, как вы обнаружили и забрали сумочку леди Каррадос.
- Если я и был там, я ничего не видел, - поспешно ответил Даймитри. - Вас ввели в заблуждение. Я не видел лорда Роберта на галерее. Я вообще не видел его до того момента, когда он собрался уходить.
- Вы видели его перед уходом?
- Да. Он интересовался, не знаю ли я, где миссис Холкат-Хэккет. Я сказал его светлости, что она уже уехала.
- Этот разговор происходил в холле?
- Да.
- Вы видели, как лорд Роберт покидал дом?
Последовала довольно продолжительная пауза, затем Даймитри произнес:
- Я уже объяснял это вашему коллеге. После того как я поговорил с его светлостью, отправился в бар. Некоторое время я находился там, разговаривая с сэром Гербертом Каррадосом.
Аллейн достал из своей записной книжки лист бумаги и протянул его Даймитри.
- Это список, в каком порядке разъезжались последние гости. Мы собрали эту информацию из разных источников. Нам очень сильно помогла ваша беседа с мистером Фоксом сегодня утром. Взгляните, пожалуйста.
Даймитри принялся изучать список.
- Все совершенно верно, насколько я могу судить, вплоть до того времени, когда я ушел из холла.
- Я полагаю, вы видели, что произошло между лордом Робертом и его племянником, мистером Дональдом Поттером, у подножия лестницы?
- Нельзя сказать, что там что-то произошло. Они не разговаривали.
- У вас не сложилось впечатления, что они стремятся избежать друг друга?
- Мистер Аллейн, мы уже обсудили с вами необходимость быть осторожными. Конечно, я понимаю, что в данном случае вопрос очень серьезный. Да. У меня сложилось именно такое впечатление.
- Хорошо. Перед тем как уйти в бар, вы заметили, что миссис Холкат-Хэккет, капитан Уизерс, мистер Поттер и сэр Даниэль Дэвидсон покинули дом поодиночке и именно в этой последовательности, не так ли?
- Да.
- Вы знакомы с капитаном Уизерсом?
- Вы хотите знать, не пользовался ли он услугами моей фирмы? Нет. Я подозреваю, что он не устраивает приемов.
- Кто первым ушел из бара, вы или сэр Герберт?
- Я действительно не помню. Я не так долго пробыл в баре.
- Куда вы направились потом?
- Я уже едва держался на ногах. Я проверил, все ли мои люди были на своих местах, а потом слуга принес мне легкий ужин к дворецкому в буфетную, которую я использовал под свой офис.
- Сколько времени прошло с момента ухода лорда Роберта?
- Я не знаю. Не очень много.
- Франсуа оставался с вами в буфетной?
- Конечно, нет.
- Кто-нибудь входил, пока вы были там?
- Не помню.
- Если, по зрелом размышлении, вы вспомните какого-нибудь свидетеля вашего одинокого ужина, вы поможете нам в нашей работе и избавите себя от дальнейших неприятностей.
- Я не понимаю вас. Вы что, хотите установить мое алиби на момент этого чрезвычайно прискорбного происшествия? По-моему, совершенно очевидно, что я не мог одновременно находиться в такси с лордом Робертом Госпеллом и в буфете Марсдон-Хауса.
- Почему вы решили, что преступление было совершено именно в тот короткий интервал времени, пока вы были в буфете?
- Тогда или позже, это одно и то же. И все же я попытаюсь помочь вам, инспектор. Я попробую вспомнить, не видел ли кто меня в комнате дворецкого.
- Благодарю вас. Насколько мне известно, вы были на концерте Сирмионского квартета в Констанс-стрит-холле 3 июня?
Вслед за этим вопросом Аллейна в комнате установилась глубокая тишина, которую нарушало лишь тиканье настольных часов. Неожиданно Аллейна посетила странная мысль. Ему стало казаться, что в комнате находятся четверо часов: Фокс, Даймитри, он сам и этот маленький пульсирующий механизм, стоящий на письменном столе.
Наконец Даймитри ответил:
- Да, я был на этом концерте. Я очень люблю музыку Баха.
- Вы, случайно, не видели там лорда Роберта?
Казалось, что крышка тех часов, которыми был Даймитри, неожиданно поднялась, и взору открылся лихорадочно работающий мозг. Должен он сказать да? Или нет?
- Я пытаюсь вспомнить. Мне кажется, я действительно припоминаю, что его светлость тоже был там.
- Вы совершенно правы, Даймитри. Он сидел недалеко от вас.
- Я мало обращаю внимания на окружающих, когда слушаю прекрасную музыку.
- Вы вернули сумочку миссис Холкат-Хэккет?
У Даймитри вырвалось резкое восклицание. Карандаш Фокса резко дернулся, проведя черту через всю записную книжку. Даймитри вытащил левую руку из кармана и уставился на свои пальцы. Три капельки крови упали на его полосатые брюки.
- У вас рука в крови, мистер Даймитри, - заметил Аллейн.
- Я сломал свой монокль, - сказал Даймитри.
- Вы сильно порезались? Фокс, моя аптечка в шкафу. По-моему, там есть вата и пластырь.
- Не нужно, - сказал Даймитри. - Ничего страшного.
Он обмотал свой тонкий шелковый носовой платок вокруг пальцев и прижал их к груди. Его лицо было белым, как мел.
- Вид крови всегда крайне неприятно действует на меня, - пояснил он.
- Я настаиваю, чтобы вы позволили мне перебинтовать вам руку, - сказал Аллейн.
Даймитри ничего не ответил. Фокс принес йод, вату и пластырь. Аллейн размотал платок. Два пальца были порезаны и сильно кровоточили. Пока Аллейн обрабатывал рану, Даймитри сидел с закрытыми глазами. Его рука была холодной и влажной.
- Ну вот, - наконец произнес Аллейн. - А сверху еще обмотаем платком, чтобы не было видно кровавых пятен, которые вас так расстраивают. Вы очень побледнели, мистер Даймитри. Не хотите немного коньяку?
- Нет. Нет, благодарю вас.
- Как вы себя чувствуете?
- Мне немного нехорошо. Прошу простить меня, но, пожалуй, мне лучше уйти.
- Конечно. Когда вы ответите на мой последний вопрос. Так вы все-таки вернули сумочку миссис Холкат-Хэккет?
- Я не вполне вас понимаю. Мы говорили о сумочке леди Каррадос.
- А сейчас мы говорим о сумочке миссис Холкат-Хэккет, которую вы взяли из-за подлокотника дивана на концерте Сирмионского квартета. Вы будете отрицать, что взяли ее?
- Я отказываюсь продолжать этот разговор. На все дальнейшие вопросы я буду отвечать лишь в присутствии моего адвоката. Это мое последнее слово.
Он поднялся со своего места, Аллейн и Фокс следом за ним.
- Хорошо, - сказал Аллейн. - Нам придется встретиться еще раз, мистер Даймитри, а потом еще раз и, осмелюсь предположить, еще. Фокс, вы не проводите мистера Даймитри?
Когда дверь за ними закрылась, Аллейн снял трубку внутреннего телефона.
- Мой посетитель уходит. Вероятнее всего, он возьмет такси. Кто следит за ним?
- Андерсон должен сменить Кэрви, сэр.
- Скажите ему, чтобы доложил, как только у него будет возможность. Но пусть не рискует. Это очень важно.
- Хорошо, мистер Аллейн.
Аллейн стал ждать возвращения Фокса. Тот вошел в комнату, улыбаясь до ушей.
- Просто удовольствие посмотреть, как его вышибли из седла, мистер Аллейн. Он не может понять, где находится - в Мейфэр, Сохо или Уондзуорте.
- Нам придется немало поработать, прежде чем он окажется в Уондзуорте. Как вы сможете уговорить женщину вроде миссис Холкат-Хэккет подать в суд на человека, который ее шантажирует? Да никогда в жизни она не пойдет на это, если только…
- Если что?
- Если альтернатива будет еще более ужасной. Кажется ли вам возможным, Фокс, что Даймитри заказал себе немного икры и шампанского, решив угоститься за счет сэра Герберта, что Франсуа, принеся ему поднос с ужином в буфетную, удалился, а Даймитри, быстренько прихватив где-то пальто и цилиндр, выскочил через черный ход на улицу как раз вовремя, чтобы перехватить в тумане лорда Роберта, нахально напроситься к нему в попутчики и укатить вместе с ним на такси? Способны ли вы проглотить весь этот бред, а вдобавок открыть пошире свои огромные челюсти и заглотить еще одну идею - что Даймитри, совершив убийство и разыграв последующий спектакль с переодеванием, вернулся в Марсдон-Хаус и уселся ужинать, как ни в чем не бывало, и никто ничего не заметил?
- Когда вы так говорите, сэр, это действительно выглядит нелепо. Но тем не менее мы все равно не знаем, насколько все это невыполнимо.
- Вы правы, этого мы не знаем. К тому же он как раз подходящего роста. У меня такое чувство, Фокс, что Даймитри ведет эту игру с шантажом не в одиночку. Но нам чувствовать не позволяется, поэтому пока оставим это. Если в этом участвует еще какой-нибудь негодяй, они непременно попытаются вступить в контакт. Нам нужно проследить за этим. Сколько времени? Час? В два мне нужно быть у сэра Даниэля, а до этого мне необходимо встретиться с помощником комиссара полиции. Идете со мной?
- Мне немного нужно поработать с документами по делу. К тому же в любую минуту может позвонить наш человек из Ледерхеда. А вы, мистер Аллейн, лучше идите пообедайте. Когда вы ели в последний раз?
- Не знаю. Послушайте…
- Вы сегодня завтракали? - спросил Фокс, надев очки и открыв папку.
- Бог мой, Фокс, я не кисейная барышня.
- Это не обычное дело, сэр. Вы можете говорить, что угодно, но оно касается вас лично. И не будет никакого проку, если вы будете изнурять себя.
Фокс взглянул на Аллейна поверх очков, послюнявил палец и перевернул страницу.
- О Боже! - простонал Аллейн. - Когда в ход пущена машина правосудия, как-то легче забыть о человеческом факторе. Если бы я только не общался с ним так часто. Он был похож на ребенка, Фокс. На маленького, обиженного ребенка.
- Да, - сказал Фокс. - Скверное дело, даже если отбросить в сторону личные переживания. Если вы прямо сейчас сходите к помощнику комиссара полиции, я чуть позже присоединюсь к вам, чтобы пообедать, прежде чем мы тронемся к сэру Даниэлю Дэвидсону.
- Ну ладно, ладно, черт с вами. Встретимся внизу через четверть часа.
- Благодарю вас, сэр, - чинно сказал Фокс. - С удовольствием.
Спустя двадцать минут он со спокойным превосходством старой няньки следил за тем, как Аллейн поглощал свой обед. Ровно в два часа они подъехали на Харли-стрит, Сент-Люк-Чамберз. Они разместились в приемной, где на всех столиках лежали кипы самых свежих журналов. Фокс с мрачным видом принялся читать "Панч", а Аллейн с большим усердием стал штудировать благотворительную брошюру, призывавшую сдавать деньги и вещи для Центральной медицинской миссии в Китае. Спустя одну-две минуты секретарь сообщила им, что сэр Даниэль освободился, и проводила их в кабинет.
- Джентльмены из Скотланд-Ярда, сэр. Мистер Аллейн и мистер Фокс.
Дэвидсон, стоявший у окна, подошел к ним и протянул руку.
- Очень мило с вашей стороны, что вы заглянули ко мне, - сказал он. - Я сказал по телефону, что готов сам приехать в Скотланд-Ярд, когда вам будет удобно. Прошу вас, садитесь.
Они сели. Аллейн осмотрелся по сторонам, и то, что он увидел, ему понравилось. Это была очаровательная комната с яблочно-зелеными стенами, камином в стиле Адама и портьерами, расшитыми серебряными звездами. Над камином висел залитый солнцем пейзаж кисти весьма известного художника. Шелковый молельный коврик, который мог бы служить гордостью любой коллекции, мирно нес повседневную службу возле камина. Письменный стол сэра Даниэля был переделан из старинного спинета, чернильница видела еще те дни, когда исписанные витиеватым почерком, исполненные высокопарных фраз послания посыпали песком. Прямо перед сэром Даниэлем на столе стояла кирпично-красная лошадь из китайской керамики. Очень красивая и роскошная обстановка, наводящая на мысль о благодарности богатых пациентов. Наиболее эмоциональные, если не самые состоятельные из них, величественно взирали на присутствующих из серебряных рамок со стен.
Сам сэр Даниэль, аккуратный, подтянутый, в элегантном костюме и несколько экстравагантном галстуке, на редкость органично вписывался в интерьер. Было нечто неуловимо неанглийское в его темноволосой голове, отличающейся изысканными скульптурными формами. Он уселся за стол, сложил руки и принялся разглядывать Аллейна с нескрываемым любопытством.
- Вы и есть тот самый Родерик Аллейн? - спросил он.
- Да.
- Я читал вашу книгу.
- Вы интересуетесь криминалистикой? - с улыбкой спросил Аллейн.
- Необычайно! Я едва осмеливаюсь признаться в этом, потому что вы, должно быть, часто становитесь жертвой нелепого энтузиазма. Я так хорошо понимаю вас! Со мной это тоже случается. "О сэр Даниэль, как это, должно быть, замечательно так разбираться в человеческой психологии!" Их психология! Бог мой! С меня достаточно их желудков. Но время от времени я по-настоящему жалею о том, что не занялся судебной медициной.
- Что ж, это большая потеря для нас, - сказал Аллейн.
- Вы очень любезны. Но, боюсь, это не соответствует действительности. Я слишком нетерпелив и пристрастен. Взгляните, например, на этот случай. Лорд Роберт был моим другом. Я не смог бы работать над этим делом, сохраняя объективность и непредубежденность.
- Если вы хотите сказать, что не слишком доброжелательно настроены по отношению к убийце, - заметил Аллейн, - то мы полностью разделяем ваши чувства. Разве нет, Фокс?
- Да, сэр, вы совершенно правы, - ответил Фокс.
Искрящиеся глаза Дэвидсона на секунду остановились на Фоксе. Одним-единственным взглядом он, казалось, включил его в узкий круг лиц, достойных доверия и уважения. "И все равно, он очень неспокоен, - подумал Аллейн. - Он не знает, с чего начать". Вслух он произнес:
- Очень любезно с вашей стороны было позвонить нам. Кажется, вы сказали, что можете помочь нам.
- Да, - ответил Дэвидсон. - Да, именно так. - Он взял со стола великолепное пресс-папье из нефрита, подержал секунду в руках и опустил на место. - Я не знаю, с чего начать. - Он бросил проницательный и несколько ироничный взгляд на Аллейна. - Дело в том, что я оказался в крайне незавидном положении человека, который одним из последних видел лорда Роберта.
Фокс достал свою записную книжку. Дэвидсон неприязненно посмотрел на нее.
- Когда вы видели его? - поинтересовался Аллейн.
- В холле, перед самым моим уходом.
- Насколько мне известно, вы ушли после миссис Холкат-Хэккет, капитана Уизерса и мистера Дональда Поттера, которые поодиночке покинули в этой последовательности дом приблизительно в половине четвертого.
У Дэвидсона буквально отвисла челюсть. Он воздел к небу свои прекрасные, ухоженные руки.
- Хотите верьте, хотите нет, - сказал он, - но я буквально выдержал схватку со своей совестью, прежде чем решился признаться в этом.
- Почему? - спросил Аллейн.
Снова этот косой, ироничный взгляд.
- Мне совсем не хотелось вылезать на первый план. Ни в малейшей степени. Нам, так зависящим от мнения толпы, негоже появляться на судебных процессах, связанных с убийством. Кстати, с какой стороны ни взглянуть, это действительно очень плохо для дела. Кстати, я полагаю, это и в самом деле было убийство? Вне всяких сомнений? Или мне нельзя задавать подобные вопросы?
- Конечно, вы можете спросить. Похоже, в этом нет ни малейших сомнений. Он был задушен.
- Задушен! - Дэвидсон подался вперед, его пальцы вцепились в край стола. На его лице Аллейн прочел характерное выражение, которое возникает у всех людей, когда разговор заходит о знакомом предмете. - Бог мой! - воскликнул Дэвидсон. - Он же не Дездемона! Почему он не поднял шум? Много следов насилия?
- Никаких следов.
- Никаких? Кто производил вскрытие?
- Кертис. Он наш патологоанатом.
- Кертис, Кертис… ах, да, знаю. Как он расценивает то обстоятельство, что отсутствуют следы насилия? Сердечный приступ? У него было слабое сердце.
- Откуда вы знаете об этом, сэр Даниэль?
- Мой дорогой друг, я самым тщательным образом обследовал его недели три тому назад.
- Что вы говорите! - воскликнул Аллейн. - Очень интересно! И что же вы нашли?