- Господи, неужели! - воскликнул Аллейн. - Вы ее видели?
- Я ее часто вижу. Она нередко бывает в замке.
- Как она выглядит?
- Как англичанка. У всех англичанок, разумеется, за исключением вашей жены, мсье, лошадиные зубы и плоская грудь. У мадемуазель Гарбель тоже.
- Продолжайте, Тереза.
- Для того чтобы шутка удалась, я должна была с букетом цветов наведаться в гостиницу, когда мадам уйдет обедать. Мне следовало, никого не расспрашивая, выяснить, в каком номере остановились мадам и мсье, и пройти туда. Если бы меня остановили, я должна была сказать, что я новая няня и направляюсь в номер. Я должна была забрать мальчика и вывести его по служебной лестнице. На улице в машине меня будет ждать Жорж Мартель, к которому, кстати, я абсолютно равнодушна. А дальше командовать должен был Жорж.
- И вы сделали, как вам приказали? Очевидно, номер комнаты вы узнали, взглянув на багаж в холле.
- Да, мсье.
- А дальше?
- Жорж отвез нас в дом № 16 по улице Фиалок, там консьержка сказала мне, что отведет мальчика в квартиру мадемуазель Гарбель, где его ждет отец. А нам с Жоржем велела оставаться в машине на задней улочке. Вскоре консьержка вернулась с мальчиком. Она сказала Жоржу, что дела пошли вкривь и вкось, потому что родители видели мальчика. Она сказала, что нам приказано немедленно ехать на фабрику. Жорж возразил: "А разве не в Сен-Селесту?" Она ответила: "Нет, немедленно езжайте на фабрику". Мальчик возмущался и, возможно, был напуган, он кричал по-французски и по-английски, что его папы и мамы нет на фабрике, они в гостинице. Но Жорж обругал его, и мы сразу уехали. Умоляю, мсье, поверьте, тогда я очень пожалела о том, что случилось. Мне было страшно. Жорж ничего мне не объяснил, только велел держать язык за зубами. Я поняла, что меня впутали в какую-то грязную историю, я несколько раз прочла молитву и попыталась развлечь мальчика, который был рассержен и напуган и плакал, потому что потерял фигурку, купленную у Мари из замка Серебряной Козы. Я также думала о Рауле, - сказала Тереза.
- Совершенно очевидно, - заметил Рауль, - что пороха тебе не выдумать. - Однако он был явно тронут. - Надо было сразу догадаться, что насчет няни они все врут.
- Вы приехали на фабрику. Что было дальше? - спросил Аллейн.
- Жорж отвел мальчика внутрь. Затем он вернулся один и мы поехали в гараж, что позади фабрики. Я попыталась убежать, а когда он схватил меня за руки, расцарапала ему физиономию. Но он врезал мне по уху и сказал, что мсье Оберон накажет меня.
- Когда его выпустят из тюрьмы, - задумчиво произнес Рауль, - я из него паштет сделаю. Как пить дать.
- А потом, Тереза?
- Я снова испугалась, мсье, не Жоржа, но того, что мсье Оберон может сделать со мной. А вскоре раздался гудок и громкоговоритель призвал всех явиться в вестибюль. Тогда Жорж сказал, что нам надо сматываться. Он пошел посмотреть, выглянул из-за угла и вернулся обратно, сказав, что у ворот жандармы и нам лучше спрятаться. Но один из жандармов зашел в гараж и приказал нам идти в зал. Когда мы пришли, Жорж велел мне не путаться у него под ногами. Я подошла к знакомым девушкам и тут услышала объявление мсье комиссара, и увидела Рауля, и мне сказали, что он меня видел… О, мсье, представьте, что я испытала! Ибо что бы кто ни говорил, Рауль царит в моем сердце, и если он меня больше не любит, я умру от горя.
- Ты глупа как пробка, - сказал Рауль, заметно растрогавшись, - но что правда, то правда, я тебя люблю.
- Ах! - безыскусно воскликнула Тереза. - Какое блаженство!
- На этом мы и закончим, - сказал Аллейн. - Надо вернуться в Роквиль и подумать о том, что делать дальше.
Глава девятая
Обед в Роквиле
1
На обратном пути Аллейн и Трой сидели на заднем сиденье, Рики устроился между ними. Тереза, которую подвозили до ближайшей остановки, сидела впереди рядом с Раулем. Она прижималась к нему, празднуя примирение, и то и дело, сворачивая шею, заглядывала ему в лицо. Рики, утомившийся от пережитых волнений и потому настроенный покапризничать, да к тому же полагавший Рауля своей безраздельной собственностью, с отвращением взирал на проявления нежности со стороны Терезы.
- Зачем она это делает? - сердито спросил он. - Глупая какая! Неужели она нравится Раулю?
- Да, - ответила Трой, обнимая сына.
- Спорим, на самом деле она ему не нравится!
- Они помолвлены и скоро поженятся, - сказала Трой.
- Пап, ты ведь женат на маме, да?
- Да.
- Но ведь мама так не делает!
- Верно, - сказал Аллейн, пребывавший в отличном расположении духа, - но я бы не возражал, если бы она так делала.
- У-у, ни за что не поверю. Тереза обвила рукой шею Рауля.
- Я обожаю тебя! - промурлыкала она.
- Тьфу! - возмутился Рики и закрыл глаза.
- Тем не менее, - заметил Аллейн, - нам придется немного умерить ее пыл. - Он наклонился вперед. - Рауль, остановитесь, пожалуйста, на минутку. Если Тереза опоздает на автобус, вы сможете отвезти ее обратно из Роквиля.
- Мсье, у меня есть предложение, - сказал Рауль. - Давайте поедем прямиком в Роквиль. Если вы, конечно, не возражаете. Мои родители будут счастливы пригласить вас на аперитив или бутылочку хорошего вина и, возможно, хоть сейчас еще рановато, на вполне приличный обед. День выдался утомительный. Вы, мсье, ничего не ели с утра, а мадам и мсье Рики тоже, наверное, будут рады пообедать пораньше. Терезу, очевидно, не ждут в этом вместилище греха, поскольку думают, что она караулит похищенного Рики. В любом случае я не позволю ей вернуться туда.
Тереза издала возглас, в котором протест был смешан с покорностью. Она запихивала под фуражку непослушный локон Рауля.
- Рауль приглашает нас на чай, папа? - спросил Рики, по-прежнему не открывая глаз. - Мы можем пойти? Хотя мне все равно, - не преминул добавить он.
- Мы все пойдем, - сказал Аллейн, - включая Терезу. Если, конечно, - он улыбнулся Трой, - дорогая, ты не хочешь отвезти Рики прямо в гостиницу.
Рики открыл глаза.
- Мам, давай поедем с Раулем.
- Ладно, цыпленочек мой.
Итак, приглашение было принято. Аллейн поблагодарил Рауля, и тот, воспользовавшись тем, что они выехали на единственный прямой отрезок дороги, обнял правой рукой Терезу и по своему обыкновению запел.
Наступал вечер, пылал яркий южный закат, отбрасывавший багровые отсветы на лица и руки, и ехавшие в машине теперь сильно напоминали персонажей с открыток, рекламирующих Средиземноморское побережье. Приветственно просигналив, навстречу проехали две полицейские машины. Аллейн объяснил Трой, что Дюпон приказал обыскать фабрику и послал за подмогой.
- Нельзя упустить такой случай, - добавил Аллейн. - Он наверняка найдет достаточно доказательств, чтобы разворошить эту стеклянную мышеловку с героином, во многом благодаря - будем смотреть правде в глаза - нашему Рики.
- Что я такого сделал, папа?
- Ну, ты не слишком трепись об этом, но, будучи хорошим мальчиком и не подняв шума, когда тебя немножко напугали, ты помог нам закрыть фабрику и прекратить шалости нехороших людей.
- Класс! - сказал Рики.
- Неплохо. А теперь затихни на некоторое время, я хочу поговорить с мамой.
Рики задумчиво посмотрел на отца, сполз с сиденья и примостился у его ног. Затем он ударил отца кулаком в грудь, а другой рукой ловко обхватил его за ноги. Аллейн поднял Рики на колени.
- Затихни, - строго повторил Аллейн, и Рики с неожиданной покорностью прильнул к отцу и попытался укрыть от солнечных лучей козочку в надежде увидеть, как она будет светиться.
- Теперь перед нами стоит задача обезвредить наших новых знакомых, - сказал Аллейн Трой, - и с этого момента тебя, дорогая, с помпой, но безжалостно отправляют в отставку. Ты зализываешь раны наследника, заседаешь в шикарном ресторане, а когда громкая музыка утомит тебя, идешь с Раулем и наследником рисовать очаровательные пейзажики - вид на залив сквозь побеги бугенвиллей.
- А тебя я смогу запечатлеть на моих пейзажиках?
- Видимо, я буду немного занят. А не переехать ли вам в Сен-Селесту или в Сен-Кристоф? После сегодняшнего тебя, наверное, от Роквиля тошнит…
- Не думаю. Ведь настоящие похитители за решеткой, не так ли? Вряд ли Оберон и компания попытаются продолжить игру, которая с самого начала не заладилась.
- А послезавтра, - добавил Аллейн, - надеюсь, их вообще лишат свободы действий и им останется лишь горестно размышлять о своей грешной жизни и о том, какие наряды им позволят нацепить на себя в тюремной камере.
- Неужели? Победный прорыв?
- Если повезет. Но послушай, Агата, если тебе хотя бы в малейшей степени неуютно здесь, я упакую ваше барахлишко и отправлю… к примеру, домой.
- Не хочу домой, - раздался голос Рики из-под полы пиджака Аллейна. - Пап, кажется, козочка начинает светиться.
- Отлично. Что скажешь, дорогая?
- Я бы предпочла остаться, Рори. Мне хочется с головой окунуться в мою грязную работу, уйти от действительности. Я чересчур близко познакомилась с криминальными элементами, удивительно, до чего противно себя потом чувствуешь.
Аллейн взглянул на обнявшуюся и забывшую обо всем парочку на переднем сиденье, посадил Рики поудобнее и положил руку на плечо Трой.
- Думаю, им не до нас, - пробормотал он.
Когда машина свернула к въезду в Роквиль, Аллейн спросил:
- И в какую же работу ты собираешься окунуться с головой?
- Знаешь, я хочу написать портрет Оберона в позе лотоса и таким образом постепенно влиться в дружный коллектив Детей Солнца.
- Размечталась.
- В любом случае стоит остаться. Хотя бы для того, чтобы познакомиться с кузиной Гарбель.
Трой почувствовала, как напряглась рука Аллейна, и, невольно подражая Терезе, она повернула голову, чтобы заглянуть в лицо мужу.
- Рори, - спросила она, - ты поверил россказням Баради об их спектаклях?
- А ты?
- Поначалу да. Очень хотелось верить. Но сейчас я думаю, что он наврал.
- Я тоже так думаю, - сказал Аллейн.
- Приближаемся, - оповестил Рауль, сворачивая на узкую улочку. - Добро пожаловать в "Радушную улитку".
2
Заведение, как и предупреждал Рауль, выглядело весьма просто. Они прошли сквозь портьеру из деревянных бус и оказались в свежепобеленной комнате с чистыми занавесками на окнах и девятью столиками. Вдоль стены тянулась стойка, на ней красовались корзинки со свежими фруктами, хлебом и Лангустами, утопавшими в кресс-салате. Полки за стойкой ломились от винных бутылок и сверкавших чистотой бокалов. Открытая дверь вела во внутреннее помещение, откуда раздавался голос, объявлявший прогноз погоды для Франции. Посетителей в ресторане не было, и Рауль, выдвинув три стула и усадив гостей, обнял Терезу за талию и повел ее во внутренне помещение.
- Мама! Пана! - прокричал он.
За стеной вспыхнула оживленная беседа.
- Удивительно, - сказал Аллейн, - но я чертовски проголодался. Рауль говорил мне, что его пане особенно удается мясо. Как насчет филе миньон, дорогая?
- Нам позволят заплатить?
- Нет. Что означает, что нам придется прийти сюда еще раз. Но готов поспорить, мы не пожалеем.
Гвалт за стеной стал громче, и в зале появился Рауль в сопровождении величественного итальянского папы и пухленькой французской мамы, оба родителя были церемонно представлены гостям. Все были исключительно вежливы. Рики оказался в центре внимания, а на столе появилась откупоренная бутылка весьма добротного шерри. Рики дали гранатовый сок. Выпили за всеобщее здоровье. Тереза скромно хихикала, стоя поодаль. Мсье Милано произнес короткую, но исчерпывающую речь о том, какой неоценимый вклад внесли мсье и мадам в спасение Терезы от ужасной участи, той, что хуже смерти, сохранив таким образом честное имя обеих семей и сделав возможным союз, которого они всей душой желают. Кроме всего прочего, этот союз весьма желателен и с практической точки зрения. Тереза и Рауль слушали, нимало не смущаясь, с умудренным видом знатоков. Затем мсье Милано попросил извинить его и жену, они будут счастливы подать обед в столь ранний час, но для этого им необходимо сделать небольшие приготовления, в которых Тереза, несомненно, будет рада принять участие. Родители удалились. Тереза пылко поцеловала Рауля и последовала за ними.
- Возьмите стул, Рауль, - сказал Аллейн. - Нам надо многое обсудить.
- Мсье, - сказал Рауль, не двигаясь с места, - до сих пор ничего не было сказано о проступке, допущенном мною сегодня. Я говорю о том, как я не смог, совершенно намеренно, опознать Терезу.
- Учитывая чрезвычайность обстоятельств, я решил замять инцидент.
- Благодарю, мсье. Однако случившееся настроило меня против Терезы, ибо я оказался неспособен противостоять влечению к этой девушке, несмотря на ее безрассудное поведение, и пренебрег долгом. Поэтому я говорил с ней немного резко. Впрочем, - добавил Рауль, - добившись, как вы могли заметить, благоприятного результата.
- Я заметил. Садитесь, Рауль.
Молодой человек поклонился и сел. В зале появилась хлопотливая и сияющая мадам Милано. Она положила на столике перед Рики огромную потрепанную книгу с аккуратно подклеенной обложкой.
- Когда мой сын был не больше маленького мсье, - сказала она, - эта книга доставляла ему немало радости.
- Спасибо, мадам, - поблагодарил Рики, косясь на фолиант.
Трой и Аллейн также поблагодарили хозяйку. Она сделала протестующий жест и поспешила на кухню. Рики открыл книгу. Это было сказание о героических и волшебных приключениях, иллюстрированное очаровательными цветными литографиями. Рики погрузился в глубокое молчание, что с ним случалось лишь по особым случаям. Взяв книгу, он пересел за соседний столик.
- Ты идешь, мам? - позвал он, и Трой присоединилась к нему.
Аллейн посмотрел на две темноволосые головки, склонившиеся над книгой, и на несколько секунд позабыл обо всем на свете. Он услышал, как вздохнул Рауль, отчасти одобрительно, отчасти с завистью. Аллейн взглянул на него.
- Вы счастливчик, мсье, - просто сказал Рауль.
- Наверное, - пробормотал Аллейн. - А теперь, Рауль, поговорим о наших планах. Сегодня утром - такое впечатление, что это было неделю назад - вы выразили согласие участвовать в предприятии, которое может оказаться немного опасным и заключается в том, чтобы нанести необъявленный визит в замок Серебряной Козы в четверг вечером.
- Я помню, мсье.
- Не передумали?
- Горю желанием, даже большим, чем прежде.
- Хорошо. Тогда слушайте. Ясно, что между обитателями замка и хозяевами фабрики существует тесная связь. Сегодня вечером комиссар проведет официальный обыск на фабрике и обнаружит документальное подтверждение их сотрудничества. А также, возможно, обнаружит некоторое количество героина. Однако пока нет уверенности, что он найдет прямые и достаточно веские улики, чтобы санкционировать арест мсье Оберона и доктора Баради с сообщниками. Посему было бы весьма желательно арестовать их по какому-нибудь другому обвинению и держать взаперти, пока ведется расследование.
- Не сомневаюсь, мсье, что их прегрешения не ограничиваются контрабандой наркотиков.
- Согласен.
- Они на все способны.
- И активно пользуются своими способностями! Полагаю, - сказал Аллейн, - среди них есть даже убийца.
Рауль прищурился, руки он держал на столе. Пальцы с въевшимися масляными пятнами сжались и снова разжались.
- Мсье высказывается с большой убежденностью, - осторожно произнес Рауль.
- Приходится, - сухо отозвался Аллейн, если учесть, что я видел преступление.
- Видели?..
- Через окно вагона. - И Аллейн рассказал о ночном происшествии в поезде.
- Невероятно, - прокомментировал Рауль, подводя итог услышанному. - А кто убийца, мсье?
- Трудно сказать. Мне показалось, что я видел мужчину или женщину в белом халате с капюшоном. Правая рука, державшая орудие преступления, была поднята. Лицо было невозможно разглядеть, хотя где-то сбоку горела мощная лампа. Орудием был, видимо, нож.
- Это животное, - сказал Рауль, более не удостаивавший мистера Оберона иным наименованием, - часто появляется в белом халате.
- Верно.
- А жертвой была женщина, мсье?
- Да. Хотя на ней тоже было просторное одеяние. Я видел лишь очертания тела сначала на занавеске, а потом, мельком, на стекле. Мужчина, если это был мужчина, уже нанес удар и отступил, держа нож в поднятой руке. Сцена производила сильное впечатление, - добавил Аллейн скорее для себя, чем для своего слушателя. - Чересчур театральное, словно там и вправду разыгрывали сценку.
- Сценку, мсье?
- Доктор Баради любезно сообщил нам, что прошлым вечером они развлекались именно этим. Кто-то играл роль царицы Савской, закалывающей любимую жену царя Соломона. Сам доктор воплощал образ наложницы.
- Он не только похотливый самец, но также извращенец, осквернитель естества, ошибка природы. Только такой человек мог измыслить столь отвратительную ложь.
Улыбаясь метафизическим инвективам Рауля, Аллейн вдруг удивился непринужденности, установившейся в его отношениях с шофером. Но, будучи скромным человеком, тут же устыдился. Почему, собственно, он не может находить удовольствия в беседе с Раулем, обладавшим ясным рассудком и здравым отношением к действительности? "Мы плохо понимаем других людей, - подумал Аллейн. - Конечно, разумение Рауля ограничено определенными рамками, но когда дело доходит до таких, как Оберон и Баради, Рауль, возможно, благодаря этим рамкам, способен судить о них более точно…"
- Царица Савская, - кипятился Рауль, - библейский персонаж. Она была близким другом помазанника Божьего. К убийству он добавляет богохульство, основанное к тому же на досужем вымысле. К несчастью, он левша, - с глубоким разочарованием добавил Рауль.
- Именно! Более того, он сам нам об этом сказал, - подчеркнул Аллейн. - Вспомним, как было дело. Происшествие, действительное или разыгранное, достигло кульминации, когда поезд остановился на подъеме. Женщина, падая, нажала на кнопку, и занавеска пошла вверх. И тут мужчина, бывший не обязательно Обероном или Баради, увидел окна - окна поезда.
- Итак, зная, что вы должны были находиться в поезде и не спали, поскольку собирались сойти в Роквиле, этот богохульник лезет вперед со своим враньем.
- Возможно. Мсье Дюпон и я склоняемся к мысли, что так оно и было. Теперь вам наверняка ясно, что, если сегодня ранним утром в той комнате в самом деле произошло убийство, у нас есть веское основание вернуться в замок. Не только для того, чтобы арестовать убийцу, но и узнать, кого и почему он убил. Не только для того, чтобы арестовать поставщика наркотиков, унесших множество жизней, но и выявить его сообщников. Но и это еще не все. Нам также необходимо выяснить, что творится за запертыми дверьми по четвергам. Так что для того, чтобы нанести визит в замок, причин у нас более чем достаточно.
- Согласен, мсье.
- Но как проникнуть туда? Я могу явиться совершенно открыто и осведомиться о здоровье мадемуазель Трубоди. В таком случае мне придется сказать, что Рики нашелся…
- К тому времени они уже будут знать об этом от Галлара.