- Дай ему, Джейр! - взвизгнула девушка, но мне пришлось обмануть ее ожидания: я сам ударил. Он отлетел к машине, соскользнул и упал на гравий, лицом вниз. Я нагнулся и повернул его. Казалось, я вижу замедленно снятую ленту из фильма о каком-то футбольном матче, который вы видели уже столько раз, что можете заранее предсказать каждое движение. В следующее мгновение в руке у него оказался складной нож, но я сразу ударил по руке, и нож отлетел в гравий. Он схватился за свою правую руку, скорчился, но не проронил ни звука. А я нагнулся, поднял нож, сложил и, размахнувшись, перебросил через крышу домика в темноту.
Он поднялся, все еще держась левой рукой за правую.
- Она не сломана, - сказал я. - Но в следующий раз гарантирую, что чикаться не буду!
Они сели в машину, глядя на меня, как два диких зверька. Девушка села за руль. Машина тронулась, вырулила на шоссе и исчезла.
Я обернулся. Миссис Лэнгстон стояла у крыльца и наблюдала за мной. Она не была ни испугана, ни шокирована. В глазах отражалась лишь усталость, бездонная усталость...
"Усталость от всякой жестокости, от всяческого насилия", - подумал я.
Потом она словно очнулась и провела рукой по волосам.
- Благодарю вас! - сказала она.
- Не за что.
- Что вы имели в виду, спросив, кто ему заплатил?
- Так просто... Предположение... Они могли навлечь на вас большие неприятности...
Она кивнула:
- Знаю... Но мне не пришло в голову, что им эту мысль могли подсказать.
- Не слишком оригинальная мысль... Но чего ради им понадобился шестидолларовый номер?
Она пожала плечами.
- Они не из окрестных жителей?
- Не думаю, - ответила она.
Вернувшись в номер, я подержал в воде распухшую руку, а потом улегся и читал почти до полуночи.
Наконец я выключил свет и стал засыпать, но тут внезапно зазвонил телефон, стоящий на ночном столике.
Кто в этом городе мог мне звонить? Я снял трубку и пробормотал сонно:
- Алло?
- Чэтэм? - Голос был мужской, беззвучный, безликий, почти шепот.
- Да.
- Вы нам здесь не нужны. Уматывайте из города.
Теперь я уже совсем проснулся:
- А кто это говорит?
- Неважно! Проваливайте отсюда!
- В таких случаях пишут анонимное письмо, - ответил я. - Это красиво и романтично. А вы вместо этого будите меня среди ночи.
- У нас есть средства подействовать на вас! Завтра мы вам покажем! И можете считать это предупреждением - все!
Он дал отбой.
Я повесил трубку и закурил сигарету. Все это попахивало дешевой мелодрамой и не имело никакого смысла. Уж не мой ли приятель Руп так разошелся! Голоса я не узнал, но это не пьяный шутник.
И как он узнал мое имя? Я пожал плечами и погасил свет. Анонимные угрозы по телефону! До какой дурости можно дойти!
Когда я проснулся, было уже девять. Быстро приняв душ, я оделся и вышел, собираясь позавтракать напротив, у Олли. Утро было теплое и солнечное, и от блеска солнца, отражавшегося на белом гравии, было больно глазам. Машин, которые я видел вечером, уже не было. Джози возилась у номеров другого крыла с полными корзинками чистого белья.
- Доброе утро! - сказала она.
Я помахал ей в ответ и направился было через дорогу. Джози в этот момент вошла в домик, и в этот же миг раздался ее крик. Она выскочила на длинное крыльцо и неловко, как медведь, побежала к главному зданию.
- О, миссис Джорджия! - кричала она. - Боже ты мой, миссис Джорджия!
Я повернулся и побежал к номеру, из которого она выскочила, оставив дверь открытой.
Заглянув внутрь, я сразу почувствовал, как во мне закипает ярость. Это был шедевр, на который был способен лишь глубоко порочный человек. Однажды мне уже довелось видеть такое, а увидев однажды, никогда не забудешь, как это выглядит.
Краска сошла со штукатурки на стенах и на потолке и свисала какими-то рваными полосами. От покрывал на кроватях и портьер еще исходил пар и резкий запах; ковер превратился в потемневшие разложившиеся лохмотья. На мебели и деревянных поверхностях шелушился лак.
Я услышал за спиной быстрые шаги, и через мгновение она уже стояла в дверях, рядом со мной.
- Не входите! - сказал я.
Она смотрела на весь этот ужас, не произнося ни слова. Я приготовился поддержать ее, протянул руку, но она не упала: прислонилась к косяку и закрыла глаза. Джози издала нечто вроде стона и неуклюже похлопала ее по плечу.
- Что это? - спросила миссис Лэнгстон, устремив на меня круглые от испуга глаза. - Почему они так пузырятся... Простыни, вещи?
- Кислота, - сказал я и поднял с полу обрывок ковра. Он распался у меня в руках. - Из какого материала ковер, не знаете?
Непонимающий взгляд.
- Из чего сделан ковер - из шерсти, хлопка, синтетики?
- Из хлопка, - ответила она.
"Видимо, серная кислота, - подумал я. - Можно войти в комнату, только надо сразу после этого вымыть ботинки".
С порога было видно, что оба зеркала лежат на кровати - разбитые и прикрытые одеялом; я хотел посмотреть, что он сделал с ванной и с умывальником.
- Последите за ней! - сказал я Джози и собрался войти в комнату. И тут миссис Лэнгстон не выдержала.
Она приложила руки к лицу и неожиданно рассмеялась. Я прикрикнул. А она повернулась и выбежала на крыльцо, остановилась на солнцепеке, запустив пальцы в волосы. По лицу текли слезы, а она вздрагивала, смеялась и дико вскрикивала. Я схватил ее за руку и легонько шлепнул по щеке. Лишь после этого она замолкла и удивленно посмотрела на меня, словно видела впервые. Я подхватил ее на руки и бегом понес в бюро.
- Идите за мной! - крикнул я Джози.
Я уложил миссис Лэнгстон в одно из бамбуковых кресел. Джози вбежала следом. Я показал на телефон.
- Кто ее врач?.. Попросите его немедленно приехать!
- Хорошо, сэр... - Она схватила трубку и стала набирать номер.
Я повернулся и опустился на колени перед креслом, в котором полулежала Джорджия. Она была в сознании, но лицо - смертельно бледное, и глаза смотрят безо всякого выражения.
- Все в порядке, миссис Лэнгстон? - спросил я.
Но она, казалось, даже не видела меня.
- Джорджия! - выкрикнул я резко.
Лишь тогда на ее лице появилось какое-то выражение, глаза чуть-чуть оживились, и она посмотрела на меня. На этот раз она меня увидела.
- О-о! - простонала она, приложила руки к лицу и покачала головой. - Я... я... со мной все в порядке, - сказала она срывающимся голосом.
Джози повесила трубку:
- Доктор сказал, что будет через несколько минут.
- Хорошо, - сказал я. - Какой номер у той комнаты?
- Пятый.
- Вы знаете, где она хранит регистрационную книгу? - спросил я Джози.
- Эти карточки, я сейчас достану, - сказала миссис Лэнгстон.
Она хотела встать, но я удержал:
- Сидите. Скажите только, где они?
- В коробке. На полке под столом. Если вы мне их дадите...
Я нашел коробку и положил ей на колени:
- Вы записываете номера машин?
- Да, - ответила она, вынимая и просматривая карточки. - Я записала его номер. Это был мужчина. Один. Приехал около двух часов ночи.
- Отлично! - Я вернулся к столу и соединился с телефонной станцией. - Дайте мне дорожный патруль.
- Это не здесь, - ответила телефонистка. - Ближайший патруль...
- Мне все равно, где он размещается, - сказал я. - Просто соедините меня с ним!
- Хорошо, сэр. Не вешайте трубку.
Я повернулся к миссис Лэнгстон. Она уже нашла карточку.
- Какая была машина? - спросил я.
Она снова задрожала, словно в ознобе. Потом перевела дыхание:
- "Форд". Зеленый седан. Документы выданы в Калифорнии. Помню, я подумала: странно, что у него такой акцент, как у жителя Джорджии.
- Чудесно! - сказал я. - Продиктуйте мне номер.
- МФА-363.
До меня дошло не сразу. Я повторил:
- МФА-363... - А потом вырвал карточку у нее из руки. - Что-что?
- Соединяю вас, сэр! - послышался голос телефонистки. Я все еще смотрел на карточку.
- Прошу меня извинить, - наконец сказал я телефонистке. - Телефонный разговор аннулируется.
И уронил трубку.
Миссис Лэнгстон удивленно смотрела на меня.
- В чем дело? - наконец решилась она спросить.
- Это - мой номер, - ответил я.
Она покачала головой:
- Не понимаю...
- Это номер моей машины!
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
"ЗАВТРА МЫ ВАМ ПОКАЖЕМ, - сказал он. - И МОЖЕТЕ СЧИТАТЬ ЭТО ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕМ!" Значит, этот разгром учинен из-за меня. Он посылал мне весть, приведя в полную негодность один из номеров. Ущерб на тысячу долларов.
Я подошел к миссис Лэнгстон:
- Вы можете описать его внешность?
Она снова опустила глаза и начала лихорадочно перебирать складки своей юбки. К ней вновь возвращалось шоковое состояние.
Я встал на колени перед креслом. Мне не хотелось донимать ее сейчас вопросами, но, когда придет врач, он обязательно даст ей снотворного, и может статься, что я смогу поговорить с ней не раньше чем через сутки.
- Вы можете хоть что-нибудь сказать про него? - мягко спросил я.
Она слегка приподняла голову и остановила взгляд на мне. Потом провела рукой по лицу и судорожно вздохнула.
- Я... я...
Джози метнула на меня встревоженный и даже гневный взгляд:
- Не могли бы вы оставить ее сейчас в покое, сэр? Бедная девочка! Ей больше не выдержать...
- Знаю... - сказал я.
- Со мной все в порядке... - Она помолчала, а потом сказала безжизненным, едва слышным голосом: - Ему, я думаю, лет 35, высокий, около шести футов. Но очень худой. Светлые волосы и светло-голубые глаза... И, наверное, он много бывал на солнце... Знаете, морщинки у глаз... Выгоревшие брови... - Голос ее внезапно замер, оборвался...
- Вы прекрасно его описали, - сказал я. - Может быть, вспомните еще что-нибудь?
Она глубоко вздохнула.
- Кажется, он был в очках... Да, да, в очках в стальной оправе... И на нем была белая рубашка... Но без галстука.
- Какие-нибудь особые приметы? - спросил я.
Она покачала головой.
За окнами послышался шум машины. Вскоре она остановилась у входа. Я поднялся.
- Как зовут врача? - спросил я у Джози.
- Доктор Грэм.
Я вышел.
Моложавый человек с приятным живым лицом и светлыми волосами как раз захлопывал дверцу зеленой двухместной машины. В руке у него был черный чемоданчик.
- Доктор Грэм? Меня зовут Чэтэм, - сказал я.
Мы обменялись рукопожатием, и я быстро рассказал ему о случившемся.
- Это было последней каплей, - закончил я. - И сейчас у нее или истерика, или шок... Не знаю, как это у вас точно называется. Кажется, она на грани нервного срыва.
- Понимаю... Надо бы взглянуть на нее, - вежливо сказал он. Вежливо, но в то же время с нетерпением, как всегда поступает врач, когда слышит диагноз из уст профана.
Я прошел вместе с ним в бюро.
Доктор заговорил с ней и сразу нахмурился, когда увидел, как она реагирует на его слова.
- Ее лучше перенести в спальню. Если бы вы помогли...
- Не забудьте свой чемоданчик, - сказал я доктору.
Она пыталась возражать и самостоятельно подняться с кресла, но я взял ее на руки и пошел следом за Джози в проход за занавеской. Там находилась жилая комната, служившая одновременно и столовой. Две двери. Правая - в спальню.
Там было тихо и прохладно. Занавеси на окнах задернуты; на всем печать тонкого вкуса. На полу лежал серый с перламутровым оттенком ковер. Двуспальная кровать накрыта синим покрывалом.
Я опустил ее на кровать.
- Мне уже лучше, - сказал она, делая попытку сесть на кровати.
Я мягко заставил ее лечь. В ореоле темных растрепанных волос лицо ее казалось вылепленным из воска.
Доктор Грэм поставил на стул свой чемоданчик и вынул стетоскоп. Кивком он попросил меня выйти.
- А вы останьтесь, - сказал он Джози.
Я вышел в соседнюю комнату. Камин, стены украшали чучела рыб и фотографии яхт. Я рассеянно подумал, что это, собственно, не рыбы, а дельфины, но это меня мало волновало... Пройдя комнату, я вошел в бюро и позвонил шерифу.
- Его нет на месте, - ответил мне мужской голос. - У телефона Редфилд. Чем могу помочь?
- Я звоню из "Магнолии Лодж", - сказал я.
- Вот как? - ответил он. - И что там стряслось на этот раз? - Тон был не столько грубый, сколько резкий и с оттенком раздражения.
- Какой-то вандал облил номер серной кислотой, - сказал я.
- Серной кислотой? Когда это случилось?
- Где-то между двумя часами и рассветом.
- Он снял этот номер, так, что ли? - Несмотря на то что он говорил с раздражением, он был, видимо, больше на своем месте, чем тот комик, с которым я говорил вчера. В вопросах чувствовалась известная компетентность.
- Вы угадали, - сказал я. - Так как насчет того, чтобы прислать человека?
- У вас есть номер его машины? И его описание?
- Зеленый седан, "Форд", - ответил я и кратко повторил то, что миссис Лэнгстон рассказала мне об этом человеке. - А номер машины фальшивый. Номерная табличка - краденая...
- Минутку, минутку! Я что-то не понимаю, как вы могли узнать, что номерной знак краденый?
- Потому что это мой номерной знак. Моя машина в гараже. Она сейчас ремонтируется. В большом гараже с демонстрационным залом...
- Не так быстро... А кстати, кто вы сами?
Я назвал себя и стал объяснять мое присутствие в этом городе, но он вскоре прервал меня.
- Послушайте! Мне совершенно непонятно, при чем тут вы? Дайте к телефону миссис Лэнгстон!
- Ей сейчас плохо, и у нее врач, - ответил я. - Так как насчет вашего человека? Пускай приедет и полюбуется на этот разгром.
- Пришлем кого-нибудь, - ответил он. - А вы тоже не отлучайтесь оттуда. Нам нужно с вами поговорить.
- Я никуда не собираюсь отлучаться, - ответил я.
С минуту я стоял, прикидывая, что мне делать. Возможно, это действительно серная кислота. Она дешевая, достать легко. И если ее нейтрализовать, то еще можно что-нибудь спасти. Дерево и мебель можно отделать заново, если кислота не въелась слишком глубоко. Я поспешно вернулся в проходную комнату за портьерой, но на этот раз открыл дверь слева. Это была кухня. Я стал шарить по полкам, висящим над раковиной, и почти сразу нашел небольшую банку с содой.
Схватив ее, я побежал в пятый номер. Остановившись на пороге, я стал тереть носовым платком влажный обрывок ковра, пока платок не увлажнился. Тогда я расстелил его на бетонной плите крыльца, посыпал содой и стал ждать. Через несколько минут необработанная половина разорвалась, как гнилая тряпка, а часть, посыпанная содой, только обесцветилась. Я швырнул платок на гравий и пошел обратно. Кожу на руках в том месте, куда попала кислота, саднило. Я нашел водопроводный кран и вымыл руки.
Я не мог воспользоваться машиной миссис Лэнгстон - нет ключей. Кроме того, я хотел еще раз поговорить с врачом и дождаться человека от шерифа. Поэтому я позвонил по телефону и заказал такси.
Пятый номер... Я почувствовал, что мной овладевает ярость. Желание наложить руку на этого негодяя было почти таким же острым, как сексуальная страсть.
"Остынь! - сказал я себе. - Держи себя в руках".
Минуты через две у мотеля остановилась машина. Это был Джейк со своей клавиатурой внушительных и несоответственных зубов.
- Хэллоу! - приветствовал он меня.
- Добрый день, Джейк! - Я вручил ему двадцать долларов.
- Отправляйтесь в ближайшую лавку или на рынок и привезите мне ящик питьевой соды.
Он вытаращил глаза.
- Ящик? Видно, вы побили рекорд по несварению желудка!
- Угадали! - ответил я.
Поскольку я не стал объяснять подробности, он посмотрел на меня так, будто я совсем рехнулся, и уехал, не сказав больше ни слова.
"Наверное, очень мало шансов проследить, откуда взялась кислота, - подумал я. - Ведь мы имеем дело не с простаками. Разумеется, он ее не покупал. И если он смог пролезть в гараж и выкрасть мой номерной знак, то мог взломать любую лавку"...
Я с нетерпением взглянул на часы. Какого черта не едет полиция? С момента моего телефонного звонка прошло уже 10 минут. Джози уже вышла из комнаты миссис Лэнгстон и стояла у стола в нерешительности, словно не зная, как связать узлы оборвавшегося дня.
Из-за портьеры вышел врач. В руке он держал бювар с рецептами.
- Ну, как дела? - спросил я.
Он посмотрел на меня и нахмурился:
- Вы, случайно, не родственник?
- Нет, - ответил я.
Он кивнул.
- Да, я не слышал, чтобы у нее здесь были родственники.
- Послушайте, доктор! - сказал я. - Все равно кто-то должен обо всем позаботиться. Я не знаю, если ли у нее в городе друзья и где искать ее родственников, но вы можете все сказать мне. Я ее друг.
- Отлично! - Он положил свой бювар, взял ручку и стал писать. - Закажите это лекарство сейчас же и дайте ей, как только она проснется. Я дал снотворное, так что проснется она к вечеру, либо к ночи. Но больше всего ей нужен покой.
Он замолчал и посмотрел на меня:
- Я имею в виду абсолютный покой. Понимаете, абсолютный. Она должна лежать в постели в тишине. Никаких волнений, никаких эмоций - по возможности.
- Вы все точно определили, - сказал я. - Все так и будет!
- Постарайтесь заставить ее что-нибудь съесть. На глаз, ее вес фунтов на 20 ниже нормы. Конечно, пока мы не сделали всех анализов, но я думаю, что это не анемия и не что-нибудь органическое. Похоже на сильное переутомление, недосыпание, эмоциональное напряжение.
- А что вы скажете насчет нервного срыва?
Он покачал головой:
- Это всегда непредсказуемо, зависит от темперамента и запасов нервной энергии. Придется выждать и посмотреть, как она будет себя вести в течение ближайших дней. Но могу сказать, что такая опасность тоже не исключена. Не знаю, как давно она тянула на запасах нервной энергии, да и вообще я не психиатр; но мне кажется, что она слишком долго жила на одних нервах.
Он замолчал. А потом пожал плечами и сказал отчетливо:
- Однако давайте лучше вернемся на более знакомую почву. Вот это - транквилизатор. Это - витамины. А здесь - фенобарбитал. - Он взглянул на меня и подтолкнул рецепт в мою сторону. - Фенобарбитал держите у себя и давайте ей строго по дозировке.
- Значит, ее дела настолько плохи?
- Нет, возможно, и не так плохи. Но не будем рисковать.
- Может быть, следует нанять сиделку?
Он взглянул на Джози:
- Вы здесь ночуете?
- Нет, сэр, - ответила она. - Но если надо, я смогу.
- Вот и прекрасно! Кто-нибудь всегда должен быть поблизости. Во всяком случае, первое время.
- Возьмите это на себя, - сказал я Джози. - Забудьте обо всем остальном и заботьтесь только о ней. А я закрою мотель. Хотя бы на ближайшие несколько дней.
Доктор Грей взял свой чемоданчик:
- Позвоните мне, когда она проснется. Я почти наверняка буду дома.
- Хорошо, - ответил я. - И большое вам спасибо, доктор!