Нет, они все сделали правильно - лучше никакого отца, чем такой бездушный глянцевый самец. Зачем он им? Сами справятся, вырастят, и будут любить его так, что он никогда в жизни не почувствует себя обделенным, а этому человеку - Бог судья. Катя свято верила, что ничего в жизни не проходит бесследно, и за каждый свой поступок рано или поздно придется отвечать. И там, наверху, лучше нас, знают, когда и какое наказание понесет тот или иной человек и вмешиваться в это не стоит.
* * *
Беременность Наташи проходила легко, врачи в один голос уверяли, что с родами никаких проблем не будет, несмотря на узкий таз. Катя настояла, чтобы сестра записалась на специальные курсы при роддоме. На восьмом месяце, наконец, стало понятно, что Наташа ждет мальчика. Сестра сказала, что хочет назвать сына в честь их отца - Алешей.
* * *
- Ну, что ж, думаю, что недельки через две-три станешь ты мамой, - сполоснув руки, сказала пожилая врач Лидия Ильинична Егорова улыбающейся Наташе, - Ладно, милая, иди и подожди в коридоре, а я пока побеседую с твоей сестрой и заполню карточку.
- Что-то не так? - с тревогой спросила Катя, когда дверь за Наташей закрылась. - У нас какие-то проблемы?
- Да уж, проблемы не то слово. Но дело не в здоровье Наташи. Организм у нее крепкий, думаю, что и роды пройдут без осложнений.
- Что-нибудь с ребеночком? Он здоров?
- Знаешь, в моей практике редко встречаются такие крепыши, - улыбнулась Лидия Ильинична. - Ваш мальчишка - настоящий богатырь.
- А что же тогда? - недоумевала Катя.
- А ты не догадываешься? - Егорова сняла очки и с силой потерла усталые глаза с красноватыми прожилками и села напротив.
Катя покачала головой.
- Даже не знаю, как тебе сказать… В общем, пару дней назад к нашему главному пришел некий мужчина. Скажу сразу, что ни имени, ни фамилии его я не знаю. Начала и конца этого разговора я не слышала. Но речь шла о ребенке Наташи. Этот человек что-то говорил о том, что отдавать мальчика твоей сестре ни в коем случае нельзя. Якобы вы и так живете впроголодь, условий для нормального развития малыша не имеете. Квартира у вас маленькая, а зарабатываешь в семье только ты.
- Ну и что? Места всем хватит, а я могу устроиться на вторую работу… - жаром возразила Катя.
- Да дело-то не только в этом, - прервала Егорова с досадой. - У него, Катя, на руках были документы, из которых было видно, что ты больна. У тебя ведь астма?
Катерина кивнула.
- Так вот. Этот мужчина предлагал свои услуги по устройству ребенка в другую семью. Якобы у него есть необходимые связи, и он может поспособствовать тому, чтобы мальчика усыновила весьма состоятельная, но бездетная пара.
Тут Катя почувствовала, что сердце как будто остановилось, забыв о том, что нужно биться, руки похолодели, горло перехватило, и она почувствовала, как начинает задыхаться.
- Эй, милая, где твои таблетки? - заволновалась врач, - Быстро давай!
Катя трясущимися руками впрыснула себе в рот дозу лекарства из маленького белого баллончика, дыхание постепенно выровнялось.
- Ну, так-то лучше, - выдохнула Лидия Ильинична, - напугала-то! Может водички дать? Бледная ты, как смерть. Давай я тебе давление померяю.
Катя, тяжело дыша, покачала головой.
- А откуда вы об этом узнали? Он и к вам тоже приходил?
- Нет, Катюша, не приходил.
- Тогда как?
Егорова смущенно пожала плечами.
- Видишь ли, в тот день я пошла подписывать заявление на отпуск. Дверь кабинета была прикрыта не полностью, думаю, сквозняком распахнуло. А секретарши Ларочки на месте не оказалось. Вообще-то, у меня нет привычки лезть в чужие дела, но тут все получилось случайно. Сначала я не прислушивалась к разговору, но потом, когда прозвучала ваша фамилия, поняла, что речь идет о Наташе.
- Вы его видели, этого мужчину?
- Нет. Чтобы не вызвать подозрения, я ушла, не дожидаясь конца беседы.
- Как же так? Как же так? Но ведь они не имеют права отбирать ребенка у матери! - потерянно повторяла она, с отчаянием глядя на пожилую женщину в белом халате, которая сейчас почему-то говорила такие страшные, невозможные вещи. А может ей просто послышалось? Может она не так поняла? Как это - в другую семью?! Их мальчика?! Их Алешеньку?!
- А вот так, Катюша, - грустно развела руками Лидия Ильинична. - Не мне тебе рассказывать, что в нашей стране законы устанавливают люди со связями и деньгами, а у этого "заботливого" дяди, насколько я поняла, и того и другого в избытке.
- Господи, но зачем ему все это?! И откуда он узнал про нас?
Лидия Ильинична пожала плечами.
- Кто знает, Катюша. Это бизнес. В наше время, как это ни страшно звучит, товаром является все. Даже дети.
- А что сказал главврач? Он должен был заступиться за Наташу, ведь это незаконно!
Лидия Ильинична горько усмехнулась. Какое-то время она словно раздумывала, говорить ей то, что знает, или нет. Но, встретив растерянный и отчаянный взгляд сидящей напротив Кати, наконец, решилась.
- Это, конечно, нарушение профессиональной этики, но мне уже, честно говоря, плевать. Наш Козырев - скотина редкостная. Ему было обещано скорое повышение по службе и заплачены очень солидные деньги. Поэтому могу предположить, что он приложит все силы к тому, чтобы все произошло именно так, как хочет его благодетель.
- А вы? - в отчаянии, цепляясь за последнюю соломинку, спросила Катя. - Вы же можете поговорить с этим вашим Козыревым!
Лидия Ильинична встала и подошла к шкафчику с лекарствами. Достав оттуда маленький пузырек, она накапала в стакан несколько капель темной пахучей жидкости, запила водой и отрицательно покачала головой.
- Но почему?!
- Мне, Катюша, уже слишком много лет, - невесело улыбнулась Егорова, - По-хорошему, я уже пять лет как на пенсии. Думаю, Козырев предполагал, что я могу стать помехой, а потому мне было предложено тихо и мирно уйти на покой. Сегодня мой последний рабочий день в этой клинике. Да и в противном случае, чем бы я могла быть вам полезна? К сожалению, ситуация очень нехорошая и простого выхода из нее не найти.
- Надо идти в полицию, в суд. Я не отдам им нашего Алешу!
Лидия Ильинична подошла к Кате и обняла ее дрожащие плечи.
- Это все, конечно, правильно. Но Наташе со дня на день рожать. Боюсь, ты просто не успеешь. Тем более, что в полиции тебя вряд ли кто-то будет слушать, ведь по сути, у нас только голые слова и подозрения, ни одного прямого доказательства.
Катя уронила заплаканное лицо в ладони.
- Знаешь что, девочка? Тебе нужен хороший адвокат. У тебя есть кто-нибудь на примете?
- Откуда?! Да и денег у нас кот наплакал. Ладно, спасибо вам, Лидия Ильинична, за все, - сказала Катя, тяжело поднимаясь на ноги, - Вы и так очень многое сделали для нас. Только знайте, я просто так не сдамся, буду бороться до конца. Прощайте.
Когда дверь за Катей захлопнулась, Егорова, тяжело вздохнув, опустилась на стул. Бедные девочки! И ведь им совершенно не на кого положиться. Никто их не защитит, никто не заступится. Совсем одни на белом свете.
Через некоторое время она решительно вышла за дверь и поднялась тремя этажами выше. В приемной Козырева сидела хорошенькая секретарша по имени Ларочка. Это была пухленькая миловидная девочка, которая постоянно пыталась похудеть, но всегда безуспешно. Вот и сейчас перед ней на блюдечке лежала сдобная румяная ватрушка и стояла чашка с чаем.
- Ой, Лидия Ильинична, как я рада вас видеть! - просияла Ларочка. - А Семен Валерьевич уехал в министерство и сегодня уже вряд ли вернется обратно.
- А я к тебе! - улыбнулась в ответ Егорова. - Ты же знаешь, что я сегодня последний день. Вот, зашла, напоследок с тобой поболтать.
Лидию Ильиничну в клинике любили все. Она никогда никому не отказывала в помощи. К ней потоком шли и коллеги, и их друзья и приятели друзей, и знакомые приятелей. В прошлом году у Лары случилось несчастье - у ее мамы внезапно обнаружили опухоль. Обезумевшая от горя девушка прибежала к ней. Егорова согласилась взять женщину к себе в отделение. Операция и реабилитация прошли очень удачно. Благодарность Ларочки не знала границ, но Егорова не взяла ни денег, ни дорогих подарков.
- Как же это хорошо, что вы сами пришли! У меня столько работы, что просто зашиваюсь! Лидия Ильинична, милая вы наша, как же мы теперь без вас-то! - сокрушенно проговорила Лара.
- Ничего, девочка, я свое уже отработала. Надо давать дорогу молодым. Мне же уже хочется покоя. Буду на даче огурцы выращивать!
- Вы и огурцы как-то совсем не рифмуются! - покачала головой Лара, - А знаете, что? Вы можете здесь минут пятнадцать посидеть? Я мигом сгоняю в магазин, и мы с вами чайку попьем с тортиком! Что скажете?
Егорова звонко рассмеялась:
- А как же твои вечные диеты? Опять на сладенькое потянуло? Будешь потом страдать и плакать, что снова килограммы натикали.
Ларочка беззаботно махнула пухленькой ручкой и тоже расхохоталась.
- А, плевать мне на эти идеальные формы! Один раз живем. Ну, видать, не судьба мне быть тонкой и звонкой. Тем более, что мой Ромка любит меня такой, какая я есть. Так что, насчет тортика?
- Давай! - согласилась Егорова. - Тащи свои сладости! У меня дежурство уже закончилось, я тебя подожду.
- Я скоро! - крикнула Ларочка, напялила пуховик и, схватив сумочку, бросилась вниз по лестнице.
Лидия Ильинична дождалась, когда шаги стихли, и тихо прикрыла дверь приемной. Кабинет Козырева была заперт, но Егорова прекрасно знала, что у Лары есть второй комплект ключей. Ключи обнаружились во втором ящике стола.
Когда Ларочка, запыхавшаяся и раскрасневшаяся от мороза, вбежала в приемную, Егорова уже сидела на диванчике и мирно листала свежий номер медицинского журнала, стопка которых лежала на тумбочке.
- Вот, Лидия Ильинична! Ваш любимый - "Птичье молоко" с халвой! Сейчас чайник согрею.
Вечером Егорова набрала знакомый номер.
- Алло, - услышала она тихий бесцветный голос.
- Катюша, здравствуй! Это Егорова Лидия Ильинична тебя беспокоит.
- Да, добрый вечер. Я вас узнала, - так же тихо ответила трубка. - Вы что-то хотели?
- Катя, не спрашивай, как мне удалось это узнать, но фамилия того человека, который приходил к нашему главному - Крутицкий. Крутицкий Антон Владимирович, - медленно продиктовала Егорова, - Он основатель благотворительного фонда "Твори Добро". Это довольно известная организация.
- Ничего не понимаю. Какое дело этому Крутицкому до моей Наташи? - удивилась Катя, впрочем, довольно вяло.
- То-то и оно. Я подозреваю, что на него вышли специально. Подумай, девочка, кому все это выгодно?
- Не знаю, просто ума не приложу! Мы ни у кого ничего не просили, и просить не собираемся!
- Однако, где гарантии, что рано или поздно Наташа не передумает и не начнет шантажировать отца своего ребенка?
- Господи, Лидия Ильинична, неужели вы думаете, что она способна на такое?! - потрясенным голосом произнесла Катя.
- Я-то уверена, что нет. Но сейчас речь не обо мне, Катюша. Так кому выгодно, чтобы мальчик исчез? - На какой-то момент в трубке повисла тишина.
- Мне кажется, я поняла, что вы имеете в виду, - медленно произнесла Катя.
Пару недель назад, когда они с Наташей зашли в магазин, где присматривали детскую коляску, сестра вдруг вздрогнула и быстро шагнула за угол. На вопрос Кати, что ее так напугало, она отвечала, будто ей показалось, что она увидела знакомую. Значит, не показалось. Теперь понятно, откуда ветер дует. Скорее всего, это была ее несостоявшаяся свекровь. Ведь именно ее так боялась Наташа.
- Катюша, ты меня слышишь? - встревоженно спросила Егорова.
- Да-да, я здесь.
- Вот еще что. Здесь наверняка замешаны деньги. Очень большие деньги. Мой тебе совет, постарайся, все-таки, найти хорошего адвоката. Боюсь, сама ты не справишься.
- Спасибо вам большое, Лидия Ильинична. Вы нам очень помогли. Но вы не волнуйтесь. Я справлюсь. Я обязательно справлюсь.
В ухо полетели длинные гудки.
- Как бы я хотела в это верить! - сокрушенно покачала головой Егорова. - Помоги вам Господь!
Она украдкой перекрестилась и положила трубку.
* * *
Однажды, спустя пару месяцев после этого разговора, Лидия Ильинична Егорова возвращалась домой из магазина. На дворе разгулялся безмятежный май. Солнце сияло так ярко, как это бывает только весной после проливного дождя, с крыш капала вода, а в широких, как Великие озера, лужах, вереща от восторга, кувыркались коричневые растрепанные воробьи. Ветер, уже почти по-летнему теплый, играл в изумрудных ветвях деревьев. Лидия Ильинична прищурилась от яркого света и тихонько засмеялась, просто потому, что все это было так празднично, так здорово, и воздух пах надеждой и счастьем. Весна! Она вытащила телефон.
- Привет, тяжело здоровый! Как ты там?
- Да, все нормально, Лидуша. Я уже - огурец! Врач говорит, что уже на следующей неделе домой отпустит. А ты что поделываешь?
- Вот, по магазинам прошвырнулась. Хотела домой идти, но уж больно погода хорошая. Решила погулять немного.
- Мы тоже целыми днями задницами лавочки протираем. Тут Петровичу нарды привезли, так мы сегодня турнир забацали.
- Ты же играть не умеешь! Только в подкидного, да и то с подсказками! - засмеялась Егорова.
- Обижаешь! Я уже почти профи. Даже пару раз выигрывал.
- Я завтра к тебе собираюсь. Что привезти?
- Да ничего не нужно. Говорю же, на следующей неделе домой поеду.
- Ладно, ты подумай, может все-таки надо что-нибудь купить. Я завтра утром еще раз позвоню. Целую тебя!
Лидия Ильинична опустила телефон в карман и перехватила сумку. Ничего-ничего, все будет хорошо. Когда Володю среди ночи увезли с инфарктом в больницу, она думала, что с ума сойдет от отчаяния и страха. Слава Богу, что все обошлось. Его удачно прооперировали, и вот уже почти три недели, как он находится в подмосковном санатории, где проходит курс реабилитации. Теперь все наладится и будет как прежде, а может даже еще лучше.
Совсем скоро лето, и они поедут на дачу, где она снова разобьет грядки под огурцы и помидоры, а муж Вовка опять будет ворчать на нее.
- Лида, ну ты совсем дурында, зачем тебе опять этот овощной коллапс?! Каждый год одно и то же: пыхтишь, сажаешь, поливаешь, а в итоге - три огурца и два кабачка, и те зайцами покусанные. Ну, не твое это, понимаешь? Давай лучше вместо этого огорода лужайку сделаем, гамак повесим, мангал поставим, а?
- Ага, и будем с тобой все лето пузо отращивать. Молодец, Вовка, спаленка, а рядом кладовочка: поел, поспал! Нет, уж, я свои грядки тебе не отдам ни за что. Это мой фитнес, если хочешь. Я скоро такие урожаи собирать буду - тебе и не снилось!
Резкий скрип тормозов заставил ее отвлечься от приятных и таких спокойных мыслей. Лидия Ильинична резко обернулась.
- Ты что, совсем ополоумела?! Если жить надоело, так иди и с десятого этажа прыгни! Зачем других-то подставлять? - вне себя орал какой-то насмерть перепуганный парень в синих джинсах и коротенькой кожаной куртке, перегнувшись через открытую дверь своей машины.
Мешковатая фигура, облаченная в длинный бесформенный черный плащ, сидела прямо на дороге перед капотом и как-то странно покачивалась из стороны в сторону. Лидия Ильинична быстро подбежала к ней.
- Девушка, вам плохо? Где болит? Вы можете встать?
- Может она, может. Я, слава Богу, вовремя затормозил, - уже спокойнее сказал джинсово-кожаный водитель. - Подождите, я помогу.
Он захлопнул дверь и подошел к ним.
- Ну, как вы? Что ж так неаккуратно-то? Прости, что наорал, - то и дело сбиваясь то на "ты", то на "вы" тараторил парень.
- Нет, нет, вы тут не при чем, - глухим, хриплым голосом проговорила девушка.
Голос ее показался Лидии Ильиничне смутно знакомым. Они с двух сторон подхватили ее под руки и отвели к стоящей неподалеку лавочке.
Парень присел рядом.
- Напугали вы меня почти до икоты, - и он громко расхохотался.
"Нервное" - подумала про себя Егорова.
- Вам бы, молодой человек, тоже не помешало бы врачу показаться. Что произошло-то?
- Еду себе, еду, и вдруг ни с того ни с сего выскакивает перед носом эта барышня. Ни перехода, ни светофора. Как я смог так быстро среагировать, сам себе удивляюсь. Подумать только, если бы еще пара сантиметров…
- Все, хватит себя накручивать, - строго сказала Егорова. - Все живы-здоровы, и это сейчас самое главное. Вас как зовут?
- Костя, Константин Крюков. Только в том, что она здорова, я, честно говоря, не совсем уверен. Может наркоманка? - тихим шепотом сказал он Егоровой, и слегка кивнул в сторону сидящей рядом с ним незнакомки: отсутствующий взгляд, бледное до синевы лицо, темные круги под глазами. И черная одежда, делающая ее очень похожей на безнадежно больную ворону.
"Господи, где же я ее видела?" - мучительно вспоминала Лидия Ильинична.
- Полицию-то будем вызывать или как? - немного помявшись, спросил парень.
"Ворона" покачала головой, покрытой темным платком.
- Пожалуйста, не надо полицию. Я могу вам заплатить. Сколько вы хотите? У меня много нет, но возьмите, вот, - она дрожащей рукой выудила из кармана плаща смятую пятисотрублевую купюру.
- Боже ты мой, о чем вы говорите? - искренне возмутился Костя, - Уберите сейчас же. Я что, так похож на негодяя? Давайте лучше я вас в больницу отвезу.
- Нет, не надо в больницу, я в порядке. Просто упала случайно, голова закружилась. Простите меня, пожалуйста.
- Знаете, вот вам моя визитка, если что - звоните. Ладно, поеду я. И это… поаккуратней на дороге.
Он поднялся и пошел к машине. Серебристая "Хонда" моргнула на прощание фарами и скоро скрылась за поворотом, а девушка машинально отрывала от визитки мелкие кусочки и бросала их себе под ноги. Ветер подхватывал их и крутил, унося "Крюкова Константина, младшего менеджера по продажам" куда-то вниз по бульвару.
Лидия Ильинична достала из сумочки маленькую бутылку с водой.
- Вот, попейте. Вы уверены, что вам не нужна медицинская помощь?
Девушка подняла на нее свои глаза и покачала головой. И тут Егорова, наконец, вспомнила. Вспомнила и тут же испугалась: что должно было случиться, чтобы человек за какие-нибудь два месяца изменился почти до неузнаваемости?!
- Катюша?.. Катюша Белова?
Взгляд ее собеседницы стал более осмысленным, было видно, что она изо всех сил напрягает свою память.
- Меня зовут Егорова Лидия Ильинична, я работала гинекологом в женской консультации. Ты помнишь меня? Твоя сестра Наташа наблюдалась у меня. Как она? Родила?
Катя, а это была именно она, вдруг уронила голову на ладони и расплакалась так безнадежно, так горько и жалобно, как может плакать только доведенный до отчаяния человек, как человек, потерявший всякую надежду…
Лидия Ильинична прижала девушку к себе и начала осторожно поглаживать ее давно немытые волосы, выбившиеся из-под платка.
- Ну-ну, милая, успокойся! Все будет хорошо, все образуется.
- Ничего уже не будет хорошо, - прерывающимся голосом ответила Катя. - Ничего… Ничего не осталось…
- Катюша, объясни толком, что у тебя произошло? Может, я чем-нибудь могу помочь?