- А я утверждаю, что вы взломали ящик не по просьбе миссис Картаретт. Более того, вы сами на этом настояли, поскольку во что бы то ни стало пытались разыскать измененный вариант седьмой главы. И я утверждаю, что вы использовали сложившиеся с миссис Картаретт отношения, чтобы принудить ее к этому.
- Нет! И вы, черт возьми, не имеете права…
- Полагаю, что вам отлично известно, что ваш отец написал в измененном варианте седьмой главы, которая, по сути, является признанием. Там он, во-первых, берет на себя ответственность за доведение молодого Людовика Финна до самоубийства и, во-вторых, признается в предательском сговоре с немецким правительством против своего собственного. В случае публикации эта глава покрыла бы имя вашего отца бесчестьем, и чтобы этого не допустить, вы были готовы на самые крайние меры, на которые, собственно, и пошли. Вы невероятно тщеславны и крайне болезненно и даже фанатично оберегаете все, что связано с честью семьи. И что вы на это скажете?
У Джорджа задрожали руки. Он посмотрел на них и сунул в карманы, будто исправляя невольный промах в этикете. И вдруг разразился резким, скрипучим смехом, переходившим в какие-то клокочущие звуки при вдохах.
- Что за чушь! - прохрипел он, для убедительности складываясь пополам, будто никак не мог остановиться от приступов душившего его смеха. - Нет, правда, это уже слишком!
- А что вас так рассмешило? - с невозмутимым видом поинтересовался Аллейн.
Джордж покачал головой и вытер глаза.
- Извините, - задыхаясь, произнес он. - Понимаю, что веду себя странно, но никак не могу сдержаться. - Аллейн заметил, как сквозь полуприкрытые веки Джордж бросил на него настороженный взгляд. - Вы же не думаете, что я?.. - Не закончив вопроса, он махнул покрытой веснушками рукой.
- Что вы убили полковника Картаретта? Вы это хотели спросить?
- Что за мысль! То есть как я мог это сделать? Когда? И чем?
Аллейн смотрел на спектакль, разыгранный Джорджем, с чувством брезгливости.
- Я понимаю, что смеяться некрасиво, - не унимался тот, - но представить такое! Как? Когда? Чем?
И в голове Аллейна невольно пронеслись латинские выражения: "Quomodo? Quando? Quibus auxiliis?"
- Его убили, - ответил он, - двумя ударами, которые нанесли вчера примерно в пять минут девятого вечера. Убийца стоял в старом ялике. Что же касается "каким образом", то…
Он заставил себя взглянуть на Джорджа Лакландера, на лице которого по-прежнему застыла маска притворного веселья.
- …череп пробили трость-сиденьем вашей матушки, а сначала оглушили, - он заметил, как Джордж непроизвольно сжимает и разжимает свои веснушчатые пальцы, - клюшкой для гольфа.
В это время раздался телефонный звонок - это доктор Кэртис разыскивал Аллейна.
Он взял трубку, когда дверь в кабинет открылась, и в дверях показались леди Лакландер и Марк. Они подошли к Джорджу, и все трое молча ждали, когда детектив освободится.
- Нас не подслушают? - спросил Кэртис.
- Нет, все в порядке, - беззаботно ответил Аллейн. - Боюсь только, что не смогу вам помочь, но вы можете потихоньку продолжать начатое.
- Вы, насколько я понимаю, сейчас у Лакландеров? - тихо поинтересовался Кэртис.
- Так и есть.
- Хорошо. Я звоню насчет чешуек. Ни на предметах, ни на одежде обнаружить чешуйки разных рыб не удалось.
- Нет?
- Нет. Только на тряпке. Той, что вытирают кисти.
- Оба типа?
- Да. И еще на сиденье в ялике.
- Вот как?
- Да. Мне продолжать?
- Обязательно!
Кэртис вернулся к работе, а Аллейн и Лакландеры смотрели друг на друга.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Между Хаммер-Фарм и Нанспардоном
1
Закончив свои дела в Суивнингсе, сестра Кеттл решила сначала заехать в Хаммер-Фарм к дочке садовника, у которой был абсцесс, а уже потом вернуться в Чайнинг. Сестре Кеттл не хотелось тревожить хозяев, которых постигло такое несчастье, и она решила, что незаметно пройдет боковой дорожкой прямо к дому садовника. К тому же она рассчитывала, что удастся немного посплетничать с женой садовника и выяснить не только подробности похорон, но и чем занималась полиция, как переносили горе вдова и дочь и как местные жители относились к скорому браку между мисс Роуз и доктором Марком. Ей также хотелось узнать, ходили ли какие-нибудь разговоры о миссис Картаретт и сэре Джордже Лакландере, правда, из уважения к Лакландерам она сразу дала себе обещание немедленно пресечь любые сплетни на этот счет, если только их услышит.
Последняя встреча с капитаном Сайсом ее расстроила. Застав его в таком неприглядном виде средь бела дня, она испытала горькое и неожиданное разочарование. Наверное, именно этим объяснялась та непростительная резкость, с которой она позволила себе с ним разговаривать, однако, поразмышляв, она пришла к выводу, что причиной было ее искреннее беспокойство. Потому что она действительно очень за него переживала. Конечно, она отлично понимала, что капитан только притворился больным и сымитировал приступ люмбаго, а на самом деле ему просто хотелось, чтобы она к нему заезжала. Однако - чего греха таить! - этот обман ей не только не был неприятен, но, напротив, от него на душе становилось тепло. Однако у старшего инспектора Аллейна отношение к обману было совершенно другим, и это ее даже пугало. Что ж, подумала она, поворачивая к Хаммер-Фарм, в ее возрасте не пристало волноваться из-за таких пустяков. С присущим ей пиететом в отношении знати она отнесла Красавчика Аллейна, как его именовали в вечерних газетах, к тем "достойным" людям, к которым причисляла Лакландеров в отличие от таких, как она сама, Фокс, или Олифант, или даже Китти Картаретт. При мысли о ней сестра Кеттл, поджав пухлые губы, вспомнила, как неловко капитан Сайс пытался утаить довольно-таки экзотическую акварель с Китти Картаретт. Несмотря на все попытки сестры Кеттл выбросить это воспоминание из головы, оно возвращалось к ней с постоянством, достойным лучшего применения.
Она вылезла из машины и, прихватив сумку, стала обходить особняк, направляясь к домику садовника. Она глядела прямо перед собой и вздрогнула, когда неожиданно ее окликнули по имени.
- Эй, привет! Сестра Кеттл!
На террасе сидела Китти Картаретт, а перед ней стоял столик с накрытым чаем.
- Не желаете присоединиться? - позвала она.
Сестре Кеттл ужасно хотелось выпить чашечку, а главное, поквитаться с Китти Картаретт. Она приняла приглашение и подсела к столику.
- Наливайте сами и угощайтесь, - предложила Китти.
У нее был измученный вид, скрыть который не помогал даже толстый слой косметики. Сестра Кеттл коротко поинтересовалась, удалось ли Китти поспать.
- О да! - подтвердила та. - Наглоталась снотворного, но после него всегда не по себе, верно?
- Еще бы! С ним надо обращаться крайне осторожно, дорогая.
- Чего уж теперь! - раздраженно воскликнула Китти и прикурила новую сигарету от старой. Ее пальцы дрожали. Она обожглась и невольно чертыхнулась.
- Постарайтесь успокоиться! - В сестре Кеттл взял верх профессиональный долг. - Не нужно нервничать! - Решив, что Китти надо помочь выговориться, она поинтересовалась: - А как прошел ваш день?
- Как прошел? Даже не знаю, что и ответить. Утром пришлось зайти к Лакландерам. Видно, за свои грехи.
Этот ответ глубоко задел сестру Кеттл по двум причинам. Во-первых, Китти всегда отзывалась о них будто о простых лавочниках, а во-вторых, она давала понять, что те были занудами.
- В Нанспардон? - Сестра Кеттл попыталась исправить положение. - Какой чудесный старинный дом! Настоящий музей! - воскликнула она и отпила из чашки.
- Дом действительно неплох, - нехотя согласилась Китти.
Неприкрытое неуважение к Лакландерам разозлило сестру Кеттл не на шутку. Она пожалела, что согласилась выпить чаю с Китти, и, положив на тарелку взятый сандвич с огурцом, поставила свою чашку на блюдце.
- Может, вам больше нравится усадьба капитана Сайса?
Китти взглянула на нее и после долгой паузы равнодушно переспросила:
- Сайса? Что вы хотите этим сказать?
- Я подумала, что компания капитана вам больше по вкусу, чем общество Лакландеров.
- Джеффа Сайса? - рассмеялась Китти. - Этого старого выпивохи? Побойтесь Бога!
Сестра Кеттл залилась краской.
- Если капитан и не такой, как был раньше, то еще вопрос, чья в этом вина.
- Полагаю, что его, чья же еще? - все так же равнодушно отозвалась Китти.
- А вот мой опыт подсказывает - cherchez la femme, - осторожно заметила сестра Кеттл.
- Что?
- Если приличный мужчина начинает пить в одиночку, то обычно это происходит от того, что его бросила женщина.
Китти посмотрела на гостью с проснувшимся интересом и задумалась.
- Уж не хотите ли вы сказать, что этой женщиной была я?
- Я ничего не хочу сказать. Но вы, кажется, познакомились с ним еще на Востоке? - поинтересовалась сестра Кеттл с таким видом, будто просто поддерживала светскую беседу.
- Верно, - с оттенком презрения отозвалась Китти. - Мы действительно были знакомы. А это он вам сказал? Скажите - что он вам рассказывал? - Неожиданно в ее голосе послышались нотки тревоги.
- Ничего такого, чего следует стыдиться. Капитан - настоящий джентльмен!
- Как можно быть такой наивной?! - воскликнула Китти.
- О чем вы?
- Уж мне ли не знать этих джентльменов! Я их повидала на своем веку! И вот что я вам скажу - чем выше их положение в обществе, тем меньше в них порядочности, - с чувством заявила Китти. - Посмотрите хотя бы на Джорджа Лакландера.
- Скажите, он вас любил? - не выдержала сестра Кеттл.
- Кто? Лакландер?
- Нет! - с трудом сглотнув слюну, поправила сестра Кеттл, стараясь сохранять достоинство. - Я говорила о капитане.
- Вы рассуждаете как ребенок! Какая любовь?
- И все же?
- Послушайте, вы же ничего не знаете! И ничего не понимаете! Абсолютно ничего!
- Как это - ничего? Если вы считаете, что медицинское образование…
- Верно, с этой точки зрения вы правы. Но с моей точки зрения, уж поверьте, в этом вопросе вы совсем не разбираетесь.
- Я понятия не имею, о чем вы говорите, - растерялась сестра Кеттл.
- Еще бы!
- Капитан… - начала сестра Кеттл и замолчала, а Китти изумленно на нее посмотрела.
- Неужели? - ахнула Китти. - Только не говорите мне, что вы и Джефф Сайс… Это же надо!
Слова, фразы и даже пространные речи вдруг хлынули из уст сестры Кеттл как из рога изобилия. Ее задели в самых лучших чувствах, и ответная реакция оказалась весьма бурной. Она даже сама не понимала, что именно говорит. Каждое слово произносилось в защиту чего-то, что не поддавалось осознанию даже ею самой. Вполне возможно, что сестра Кеттл, уязвленная в своем чувстве к капитану Сайсу - что в более спокойной обстановке она бы сама расценила как "неподобающее" поведение, - почувствовала в презрении Китти угрозу своей незыблемой вере в непогрешимость высшего сословия. Сестра Кеттл ощутила в самом существовании Китти - этой накрашенной и многоопытной выскочки - болезненное посягательство на ту сословную иерархию, которая представлялась ей верхом совершенства.
- …поэтому вы не имеете никакого права вести себя подобным образом! - донеслись до сестры Кеттл ее собственные слова. - Мне совершенно не важно, что между вами было! И мне все равно, как он относился к вам в Сингапуре или где там еще! Это - его дело! Меня это не касается!
Китти выслушала эту тираду совершенно спокойно и с выражением скуки на лице. Казалось, она даже не слушает ее и просто ждет, когда сестра Кеттл наконец выговорится. Когда та, задыхаясь, замолчала, Китти повернулась к ней и рассеянно на нее посмотрела.
- Я не понимаю, чего вы так разволновались, - сказала она. - Он что - собирается на вас жениться?
Сестра Кеттл чувствовала себя ужасно.
- Мне жаль, что я столько наговорила всякого, - пробормотала она. - Я лучше пойду.
- Наверное, ему понравится, что за ним будут ухаживать. И нечего так смущаться! Подумаешь, даже если мы и были с ним дружны в Сингапуре, что с того? Не теряйтесь! Породнитесь с аристократом и, надеюсь, не разочаруетесь.
- Не говорите о них так! - вскричала сестра Кеттл. - Вы же ничего о них не знаете! Ничего! А они - настоящая соль земли!
- Правда? - Китти отодвинула поднос с чашками в сторону, будто тот мешал ей добраться до сестры Кеттл. - Послушайте! - продолжала она, вцепившись в столик и подавшись вперед. - Я пригласила вас выпить со мной чаю, потому что мне нужно было с кем-то поговорить, и я считала, что в вас есть что-то человеческое. Я не думала, что найду в вас такую ярую защитницу этих ископаемых! Господи Боже! Меня от вас тошнит! Что у них есть такого, кроме денег и спеси, чего нет у вас?
- Много чего! - решительно заявила сестра Кеттл.
- Черта с два! Нет, послушайте! Да, я жила в Сингапуре с вашим обожателем! Он оказался ужасным занудой, но у меня в то время были свои проблемы, так что это устраивало нас обоих. Ладно! А потом он познакомил меня с Морисом и поступил так, как они все поступают. "Смотри, какой отличный парень!" - и уплыл на большом корабле. А когда вернулся и узнал, что теперь я стала миссис Картаретт и живу по соседству, то впал в транс. Конечно, ему было совершенно на меня наплевать, но мог он хотя бы чуть-чуть поддержать меня по старой дружбе и помочь ужиться с этими пережитками прошлого? Так нет! Он сторонится меня как зачумленной и начинает пить. Правда, он и раньше этого не чурался.
Сестра Кеттл встала, чтобы уйти, но Китти остановила ее повелительным жестом.
- Останьтесь и дослушайте! И вот я здесь, замужем - даже не знаю, как лучше выразиться, - за приличным, как принято говорить, человеком. Слишком для меня "приличным". У нас бы никогда ничего не вышло в Сингапуре, если бы он так не тосковал по Роуз и не чувствовал себя одиноким. Он себе места не находил без нее. Но с женщинами он был сущим ребенком и вел себя как обожающая мать, а не опытный мужчина. Даже смешно! Он не был моим долгожданным принцем, но делать было нечего, и к тому же у людей его круга был передо мной должок.
- О Господи, как же так можно! - горестно воскликнула сестра Кеттл.
- И что же из этого вышло? Мы поженились, приехали сюда, и он начал писать какую-то ужасную книгу и ни на секунду не расставался с Роуз. И еще эти визиты местного бомонда. О да, к нам приходили, но при этом все говорили между собой на одном языке, а со мной - на другом. Старый Окки Финн - безумный и вечно грязный. Толстуха из Нанспардона, которая, едва увидев меня, тут же стала такой подчеркнуто вежливой, что зубы ныли. Роуз, которая так старалась быть любезной, что удивительно, как не заболела. Священник с женой и полдюжины женщин с лицами, похожими, как ослиные задницы, и одетые в какие-то шерстяные мешки и бесформенные шляпы. Господи, да что в них есть? Веселиться не умеют, шутить не умеют, ничего не делают и выглядят как обломки "Вечерней звезды" после крушения. Да это не жизнь, а смерть заживо! Вытирали об меня ноги и еще считают себя благодетелями!
- Вы не понимаете, - начала сестра Кеттл, но договаривать не стала.
Китти сжала пальцы левой руки в кулачок и стала яростно втирать его в ладонь правой. Этот чисто мужской жест никак не вязался с ее наманикюренными ногтями.
- Перестаньте! - воскликнула сестра Кеттл. - Прекратите немедленно!
- Ни один из них - слышите, ни один! - не обращался со мной по-человечески!
- А как же тогда сэр Джордж?! - не выдержала сестра Кеттл, позабыв от возмущения о всяком такте.
- Джордж! Джорджу было нужно то же, что и всем остальным, а чуть запахло жареным - он сразу пошел на попятную! Джордж! Этот какой-то там по счету баронет - самый обычный трус! Он, видите ли, обязан считаться с общественным мнением! - передразнила его Китти. - Он сам так и сказал! Если бы вы знали о Джордже то, что известно мне… - Ее лицо вдруг исказилось, а взгляд стал пустым. - Все пошло не так. Я просто невезучая.
В голове сестры Кеттл все смешалось, и мысли путались, как заросли водорослей на дне океана. Она сама не понимала, что происходит. Казалось, что ужасные откровения сдерживает только тоненькая пленка, обволакивавшая ее сознание. Она хотела уйти от Китти Картаретт, чтобы та не разрушила до конца ее невинные идеалы, но, оказавшись в плену приличий, не находила повода удалиться. Китти продолжала свою обличительную речь, но сестра Кеттл больше ее не слушала и уловила только заключительную фразу.
- Они сами виноваты! Думайте что хотите, но во всем, что случилось, виноваты только они сами!
- Нет-нет! - воскликнула сестра Кеттл, взмахнув своими короткими ручками. - Как можно говорить такое! Вы меня пугаете! О чем вы?
2
- Что вы хотите этим сказать? - требовательно произнес Джордж Лакландер, когда Аллейн повесил трубку. - С кем вы разговаривали? И что имели в виду, когда сказали мне, - он обернулся и посмотрел на мать и сына, - про "орудие"?
- Джордж, я не знаю, о чем вы разговаривали с мистером Аллейном, - вмешалась леди Лакландер, - но уверена, что тебе лучше помолчать.
- Я посылаю за адвокатом!
Она оперлась на край стола и с трудом опустилась в кресло. Складки жира у нее под подбородком слегка задрожали.
- Итак, Рори, что все это значит? И что вы хотите сказать?
Чуть поколебавшись, Аллейн ответил:
- Я хочу сказать, что сейчас мне нужно поговорить с вашим сыном наедине.
- Нет!
- Может, так действительно будет лучше, бабушка? - растерянно обратился к ней Марк.
- Нет! - Наставив толстый палец на Аллейна, леди Лакландер требовательно спросила:
- Что вы уже сказали и собирались сказать Джорджу?