- Тогда слушайте! - оживился сержант Олифант, и из его речи исчезла всякая официальность. - В нашей реке водится огромная рыбина, такая большая, что вам и не снилась! Хитрая до невозможности и осторожная донельзя! Постоянно прячется и сидит в засаде! А иногда все-таки показывается и всплывает на поверхность. Всего три раза хватала наживку! Один раз у убитого полковника, и случилось это пару недель назад, а кончилось тем, что у того сломался спиннинг, а блесна так и осталась во рту форели - вот какая силища! Один раз у покойного сэра Гарольда Лакландера, который сам потом признался, что промешкал с подсечкой, а последний… - Олифант едва сдерживался от возбуждения, - последний раз ее полковник все-таки вытащил! И лежала она возле его тела! Никак не меньше пяти фунтов! Говорю со знанием дела. Представляете? Если ему и суждено было умереть, то после такого подвига и смерть не страшна. Я, понятное дело, говорю о полковнике, а не форели, или, как мы здесь ее зовем, Старушке, мистер Аллейн.
Они проехали по дороге долину и теперь поднимались по склону холма в сторону деревни. Напротив "Мальчишки и осла" Олифант затормозил. На освещенном крыльце стоял мужчина в макинтоше и твидовой шляпе.
- Главный констебль, сэр, - сообщил Олифант. - Сэр Джеймс Панстон. Он предупредил, что приедет вас встретить.
- Я поговорю с ним, а потом поедем дальше. Подождите минутку.
Аллейн перешел дорогу и представился мужчине. Главный констебль оказался крепким загорелым мужчиной, который в свое время служил старшим комиссаром полиции в Индии.
- Я подумал, что стоит приехать и увидеть все своими глазами, - объяснил сэр Джеймс. - Ужасное несчастье. А Картаретт был очень достойным человеком. Не могу представить, кто мог поднять на него руку, но вы наверняка во всем сумеете разобраться. Я пойду с вами. И погода хуже некуда, верно?
Подъехала лондонская машина и припарковалась за автомобилем Олифанта. Из нее вылезли Бейли, Томпсон и водитель и начали разгружать багаж, привычно не обращая внимания на дождь. Как только они закончили, все направились по едва заметной тропинке вниз по холму. Под ногами хлюпала грязь, а лучи фонарей выхватывали из темноты струи дождя и блестевшие от воды заросли дрока. Дорогу показывал главный констебль.
- Эту тропинку называют Речной, - пояснял он по ходу. - Она проходит через усадьбу Нанспардон и упирается в Нижний мост, который нам надо будет перейти.
Я слышал, что вам звонила старая леди.
- Это правда, - подтвердил Аллейн.
- Вашему начальству повезло, что оно само решило вас сюда направить. Иначе ему бы несдобровать!
- Не понимаю, какое отношение она имеет ко всему этому.
- Формально - никакого. Но с первых дней своего появления в Нанспардоне она сразу решила, что будет управлять Чайнингом и Суивнингсом. И местные жители отнюдь не были против этого. Наверное, сработали какие-то феодальные инстинкты. Кое-где в глуши они еще сохраняются. А Суивнингс - как раз одно из таких глухих мест. И Гермиона, леди Лакландер, устроила здесь все на свой манер. - Сэр Джеймс продолжал рассказывать о местном укладе жизни, пока путники, то и дело скользя на мокрой траве и хлюпая по грязи, с трудом продвигались вперед. Он рассказал о семье Картаретт и их соседях, особенно красочно описав леди Лакландер.
- Вот вам вкратце местные сплетни, - сообщил он. - Здесь все знают всех, и так продолжается уже несколько веков. Никаких нуворишей в Суивнингсе никогда не селилось. Лакландеры, Финны, Сайсы и Картаретты жили в своих поместьях на протяжении многих поколений. Они все довольно дружны между собой, правда, в последние годы между Лакландерами и старым Финном отношения немного испортились. Кстати, раз уж мы об этом заговорили, Морис Картаретт повздорил с Финном, кажется, из-за рыбалки. Правда, старый Октавиус действительно немного не в себе. Без конца со всеми ссорится. А вот Картаретт, напротив, всегда был очень славным и любезным. Чересчур, правда, вежливым и чертовски учтивым, особенно с теми, кто ему не нравился или с кем разошелся во мнениях. Но чтобы искать ссоры - никогда! Кстати, я слышал, - продолжал сплетничать сэр Джеймс, - что между Картареттом и Джорджем Лакландером тоже пробежала черная кошка. Ну да что там! А вот и наш мост.
Они перешли мост под мерный стук капель по воде. Оказавшись на другом берегу, они сразу увязли в грязи и решили держаться тропинки, где почва была потверже. В ботинках Аллейна хлюпала вода, а с полей шляпы стекали струйки.
- Это же надо, какой ливень! - возмущался главный констебль. - Уничтожит все улики!
По лицу Аллейна больно хлестнула мокрая ветка ивы. На холме справа светились окна трех поместий. Однако вскоре процессию обступили деревья, и окна исчезли.
- А оттуда видно место преступления? - поинтересовался Аллейн, показывая на дома.
- Нет, сэр, - ответил сержант Олифант. - Мешают деревья вокруг домов и заросли ивы. Оттуда видно только участок берега за мостом и прямо перед ним.
- Это земли мистера Данберри-Финна, верно? - спросил главный констебль. - Выше моста?
- Мистера Данберри-Финна? - насторожился Аллейн.
- Мистера Октавиуса Данберри-Финна, если именовать полностью. На первой части фамилии он и сам не настаивает. Он - тот самый местный чудак, о котором я уже говорил. Живет в доме наверху. У нас нет деревенского дурачка, но зато есть сварливый старый джентльмен. Так даже шикарнее, - язвительно заметил сэр Джеймс.
- Данберри-Финн, - повторил Аллейн. - А он никак не связан с Лакландерами?
- Разве что местом жительства, - коротко ответил сэр Джеймс. Он углубился в заросли камыша и говорил уже не так уверенно, как раньше.
Где-то совсем рядом послышался жалобный вой собаки, и чей-то низкий голос произнес:
- Ну перестань! Сколько можно!
Впереди мелькнул луч фонаря.
- Пришли! - сообщил сэр Джеймс. - Гриппер, это ты?
- Да, сэр, - ответил низкий голос, и лучи фонарей выхватили из темноты полицейского в плаще с капюшоном.
- Собака все никак не уймется, - заметил сержант.
- Так точно, мистер Олифант. Я ее тут привязал. - Луч фонаря переместился в сторону и осветил Скипа, привязанного носовым платком к ветке ивы.
- Привет, старина, - поздоровался Аллейн.
Все подождали, пока он пройдет через заросли. Констебль придержал мокрую ветку.
- Лучше немного нагнуться, сэр, - посоветовал он.
Наконец Аллейн выбрался из зарослей, и луч его фонаря, скользнув в сторону, сразу уткнулся в блестевший от потоков воды холмик.
- Мы достали брезент и прикрыли его, когда стал собираться дождь, - пояснил сержант.
- Хорошо.
- И постарались накрыть землю вокруг тела. Использовали кирпичи и доски из старого эллинга. Но вода все равно просочилась.
- Ничего, - успокоил Аллейн, - вы все сделали правильно. Думаю, прежде чем мы приступим, нужно все сфотографировать. Идите сюда, Бейли. Постарайтесь выжать максимум. Сначала снимите все как есть, потом тело без брезента, и как можно больше деталей, а то дождь до утра все смоет. Господи, неужели он все-таки заканчивается?
Все прислушались. С мокрых деревьев еще продолжали падать капли, но мерного стука дождя больше не было, а к тому времени как Бейли настроил камеру, выглянула бледная луна.
Закончив съемку общего вида и закрытого тела, Бейли убрал брезент и сфотографировал труп под разными ракурсами: сначала со шляпой, прикрывавшей лицо, потом без нее. Затем он сделал несколько кадров лица крупным планом, и вспышки озарили поднятые брови и поджатые губы полковника Картаретта. Только после всех этих процедур Аллейн осторожно приблизился к телу и, наклонившись, направил луч фонаря на рану.
- Острым предметом? - спросил Фокс.
- Да, - подтвердил Аллейн. - Голова пробита, и рана глубокая. Но что это может быть за острый предмет? Гадать бессмысленно, надо знать точно. - Он посветил вокруг тела, и возле руки полковника у самой кромки воды блеснула длинная полоска. - Так это и есть Старушка?
Главный констебль и сержант Олифант энергично восторженно закивали. Луч фонаря осветил руки трупа, и в одной из них был зажат пучок зеленой травы.
- Трава срезана, - констатировал Аллейн. - Он собирался завернуть в нее рыбу. Вот здесь его нож и корзина.
- Мы тоже так подумали, сэр, - одобрительно произнес сержант.
- Да уж, рыба что надо! - заметил главный констебль, и в его голосе невольно прозвучали нотки зависти.
- А как это место выглядело перед дождем? - поинтересовался Аллейн.
- Ну, сэр, - вызвался ответить сержант, - здесь, как сами видите, местами галька. В ивняке земля была совсем сухая. На берегу мы видели следы, судя по всему, покойного, когда он ловил рыбу, а потом там, где он упал. Больше мы ничего не смогли разглядеть, потому что боялись все затоптать.
- Вы все сделали правильно. До утра дождь не пойдет снова?
Трое местных полицейских вернулись на открытое пространство и посмотрели на небо.
- Думаю, что нет, сэр, - сказал сержант.
- Вроде прояснилось, - подтвердил констебль низким голосом.
- Проясняется, - вторил ему сэр Джеймс Панстон.
- Закройте все снова брезентом, сержант, и выставите до утра охрану. Нам что-нибудь известно про время? Кто-то проходил этой дорогой?
- Сестра Кеттл, сэр, что нашла полковника. Потом с ней сюда пришел молодой доктор Лакландер и осмотрел тело. Он говорит, что возвращался по тропинке в долине и переходил мост в начале вечера. Больше мы ни с кем не разговаривали, сэр.
- А какой глубины здесь река? - поинтересовался Аллейн.
- Около пяти футов, - ответил сержант Олифант.
- В самом деле? Полковник лежит на правом боку лицом к реке буквально в двух футах от кромки воды, ноги вытянуты в сторону моста. Рыба валяется рядом, и тут же трава, которую он срезал, чтобы завернуть ее. А рана нанесена в левый висок. Похоже, он сидел на корточках в двух футах от воды и уже собирался завернуть улов в траву. Если судить по отпечаткам ног, то сидел он в той самой позе, в которой нашли тело. Получается, что имеется всего два варианта развития событий, так ведь, Фокс?
- Либо удар нанес левша, стоявший прямо за спиной, - невозмутимо произнес Фокс, - либо правша, находившийся спереди на расстоянии не меньше трех футов.
- Тогда убийца должен был стоять в двенадцати дюймах от кромки воды, - сделал вывод Аллейн. - Что выглядит не таким уж неправдоподобным, как может показаться. Хорошо, с этим закончили. Что дальше?
Главный констебль, который до этого молча слушал, произнес:
- Полагаю, в Хаммер-Фарм собрались свидетели, которых нужно допросить. Это особняк Картареттов на холме. С вашего позволения, Аллейн, я вас покину. Делать мне там все равно нечего. Если вдруг понадоблюсь, вы всегда можете найти меня в Туретсе, что в пяти милях отсюда. Буду рад оказаться полезным, но вы наверняка не хотите, чтобы вам мешали. Сужу по себе. Кстати, я предупредил в гостинице "Мальчишка и осел", что вам могут понадобиться места, чтобы провести остаток ночи. Ваш номер - первый у лестницы. Если потребуется ранний завтрак, оставьте записку. Спокойной ночи.
И он исчез, прежде чем Аллейн успел поблагодарить его.
Сержант показывал дорогу в Хаммер-Фарм. Аллейну удалось подружиться с собакой, и после пары фальстартов не перестававший поскуливать Скип побежал за ними. Чтобы не сбиться с пути и не заплутать в роще, они освещали себе путь фонарями. Шедший первым Олифант неожиданно громко вскрикнул.
- Что случилось? - вздрогнув, спросил Аллейн.
- Господи Боже! - воскликнул сержант. - Я решил, что на меня кто-то смотрит! Поглядите сами - видите?
Он дрожащей рукой направил луч фонаря на мокрые ветки зарослей. На уровне глаз невысокого человека там блестели два светящихся кружка.
- Вот и черты сюрреализма в деревенской глуши, - пробормотал Аллейн. Он посветил своим фонарем, и они увидели зацепившиеся за сломанную ветку очки. - Столь необычный плод мы с благодарностью заберем с собой, - сказал он и осторожно завернул очки в носовой платок.
Над Нижним лугом теперь светила луна, отчего мост и темная тень, которую он отбрасывал на полуразвалившийся эллинг и ялик, напоминали резьбу по дереву. Высокие камыши смотрелись очень романтично, а тихие воды реки придавали пейзажу необыкновенное очарование.
Полицейские пробирались по тропинке вверх по холму. Скип начал повизгивать и усердно заработал хвостом. Через мгновение причина его возбуждения стала понятна: на тропинке, залитой лунным светом, сидела большая муаровая кошка и умывалась. Томазина Твитчетт - а это была именно она - бросила на собаку недружелюбный взгляд и, растянувшись на спине у ног Аллейна, довольно заурчала. Аллейн любил кошек. Он наклонился и понял, что кошка вовсе не возражает, чтобы ее взяли на руки. Он так и сделал, и кошка, прильнув к его груди, потянулась мордочкой к его носу.
- Ах ты, моя красавица, - сказал Аллейн. - Так ты лакомилась рыбкой!
Это оказалось чрезвычайно важным открытием, хотя тогда Аллейн об этом не подозревал.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Хаммер-Фарм
1
На подступах к особняку Хаммер-Фарм Аллейн увидел, что три усадьбы, располагавшиеся на холме, опоясывали снизу рощицы, которые, как и говорил сержант, закрывали вид на реку за мостом. Речная тропинка, от которой отходили дорожки к домам, спускалась вниз и петляла среди деревьев. Сержант направился по первой дорожке. Томазина Твитчетт спрыгнула с рук Аллейна и, двусмысленно мяукнув, исчезла в темноте.
- Наверняка одна из кошек мистера Финна, - заметил сержант Олифант. - Он помешан на них.
- Правда? - Аллейн понюхал пальцы.
Теперь Хаммер-Фарм было видно полностью: за стеклянными дверями, занавешенными шторами, горел свет.
- Вообще-то здесь уже давно никакая не ферма, - пояснил сержант. - Нынешняя хозяйка тут сильно все переделала.
Скип тявкнул и бросился вперед. Одна из штор отдернулась, и на террасу вышел Марк Лакландер, а за ним Роуз.
- Скип? - позвала Роуз. - Скип?
Он заскулил и бросился к ней. Она опустилась на колени и, заливаясь слезами, взяла его на руки.
- Отпусти его, дорогая, - сказал Марк. - Он мокрый и грязный. Отпусти его.
Аллейн, Фокс и сержант Олифант остановились. Марк и Роуз посмотрели на лужайку и увидели в лунном свете промокших полицейских в надвинутых на глаза шляпах. Какое-то время все молчали, а потом Аллейн, сняв шляпу, пересек лужайку и подошел к Марку и Роуз. Девушка поднялась. Подол ее льняной юбки был перепачкан следами собачьих лап.
- Мисс Картаретт? - осведомился он. - Мы из Департамента уголовного розыска. Моя фамилия Аллейн.
Роуз была не только хорошо воспитана, но и умела держать себя в руках. Она пожала Аллейну руку и представила его Марку. Аллейн подозвал Фокса, а сержант Олифант скромно отошел в сторону и ждал на террасе.
- Прошу вас, входите, - пригласила Роуз, а Марк добавил:
- Здесь находятся моя бабушка, мистер Аллейн, и мой отец, который известил местную полицию.
- Надеюсь, сестра Кеттл тоже здесь?
- И сестра Кеттл.
- Отлично! Пройдемте, мисс Картаретт?
Аллейн и Фокс сняли мокрые плащи и шляпы и оставили их на плетеном кресле.
Роуз провела их через стеклянную дверь в гостиную, где Аллейн застал необычную картину. Грузная фигура леди Лакландер, одетая в черное, едва умещалась в кресле. Аллейн обратил внимание, что на одну из ее удивительно маленьких ножек был надет бархатный башмачок с пряжкой, а на другую - мужской шлепанец для ванной. Китти Картаретт полулежала на софе, покачивая обтянутой в черный бархат ножкой. В руках она держала длинный мундштук с сигаретой и бокал, а возле локтя стояла пепельница, полная окурков. Было видно, что она плакала, но уже успела привести себя в порядок, и хотя руки дрожали, но в целом казалась достаточно спокойной. На ковре между двумя столь разными женщинами возвышалась статная фигура Джорджа Лакландера, который потягивал виски с содовой с выражением чрезвычайной неловкости на лице. В отдалении на небольшом стуле с видом безмятежного спокойствия расположилась сестра Кеттл, возвращенная в гостиную из холла, где раньше пребывала в уединении.
- Здравствуйте, - сказала леди Лакландер, раскрывая лорнет, покоившийся у нее на груди. - Всем добрый вечер. Вы ведь Родерик Аллейн? В последний раз мы с вами встречались, когда вы еще служили по дипломатической линии, а это не вчера было. Сколько уже лет прошло? И как поживает ваша матушка?
- Гораздо больше, чем хочется думать, а у матушки все в порядке, учитывая, конечно, возраст, - ответил Аллейн, пожимая мягкую, как вата, руку.
- О каком это возрасте вы говорите? Она же на пять лет моложе меня! А я ни на что не жалуюсь, кроме ожирения. Китти, это Родерик Аллейн. Миссис Картаретт. Мой сын Джордж.
- Как поживаете? - холодно произнес Джордж.
- А там - мисс Кеттл, медсестра нашего округа. Добрый вечер. - Леди Лакландер перевела взгляд на Фокса.
- Добрый вечер, миледи, - вежливо поздоровался Фокс.
- Инспектор Фокс, - представил его Аллейн.
- И что вы собираетесь со всеми нами делать? Мы в вашем полном распоряжении, - любезно добавила она.
Аллейн подумал, что пора перехватывать инициативу. Он не сомневался, что старая леди что-то задумала.
Он повернулся к Китти Картаретт:
- Я прошу меня извинить за вторжение, тем более что прошло так мало времени с постигшей вас утраты. Боюсь, что расспросы полицейских при данных обстоятельствах - не самое легкое испытание. С вашего позволения, миссис Картаретт, я хотел бы спросить у вас, - он обвел взглядом комнату, - вернее, у всех, сложилось ли у вас об этом деле какое-то мнение?
В комнате воцарилась тишина. Аллейн посмотрел на Китти Картаретт и перевел взгляд на Роуз, стоявшую в углу гостиной с Марком.
- Я просто теряюсь в догадках, - наконец произнесла Китти. - Все это кажется… таким неправдоподобным.
- А что скажете вы, мисс Картаретт?
- Нет, я просто не могу представить, чтобы хоть кто-то, знавший папу, мог желать его смерти.
Джордж Лакландер кашлянул, и Аллейн посмотрел на него.
- Я… э-э… лично я считаю, что это какой-то бродяга. Вторгся в частные владения, или что-то в этом роде. Я хочу сказать, что наверняка не местный. То есть я хочу сказать, что это невообразимо!
- Понятно, - произнес Аллейн. - Тогда следующий вопрос. Находился ли кто-нибудь рядом с полковником в пределах двух часов до… Кажется, вы нашли его без пяти девять, мисс Кеттл?
- А что конкретно вы имеете в виду под словом "рядом"? - поинтересовалась леди Лакландер.
- Скажем, в пределах видимости и слышимости.
- Тогда я была рядом, - заявила леди Лакландер. - Я договорилась увидеться с ним в восемь, но он пришел на двадцать минут раньше. Мы встречались на берегу напротив ивовой рощи, где, насколько я понимаю, и нашли его тело.
Фокс, незаметно примостившийся у пианино, начал делать заметки. Даже сидя к нему спиной, леди Лакландер, казалось, почувствовала движение. Она грузно повернулась в его сторону и молча посмотрела.
- Ну что же, - произнес Аллейн, - это уже что-то. С вашего позволения, мы вернемся к этому чуть позже. Кто-нибудь видел полковника после встречи, которая длилась… Сколько, по-вашему, она продолжалась, леди Лакландер?