Для любителей деталей сообщаем, что в архивах округа Райт хранится полный протокол процесса "Народ против Джеймса Хейта", где зафиксированы день за днем все вопросы, ответы, протесты и безукоризненные решения судьи Ньюболда. К тому же газеты публиковали отчеты не менее подробные, чем записи судебного стенографиста. Однако беда таких отчетов в том, что при чтении из-за деревьев не видно леса. Поэтому давайте отойдем подальше и будем смотреть на лес, а не на деревья.
В своем вступительном обращении к присяжным Картер Брэдфорд указал, что они должны постоянно помнить один важный пункт: хотя Розмэри Хейт, сестра обвиняемого, была убита при помощи яда, истинной целью преступления являлась смерть не ее, а жены подсудимого, Норы Райт-Хейт, и эта цель едва не была достигнута, поскольку она была прикована к постели целых шесть недель после роковой вечеринки в канун Нового года, став жертвой отравления мышьяком.
Штат признает, что его дело против Джеймса Хейта строится на косвенных доказательствах, но осуждение убийц на основании подобных доказательств является правилом, а не исключением. Единственно возможным прямым доказательством в деле об убийстве могут служить показания человека, видевшего, как было совершено преступление. В случае убийства с помощью огнестрельного оружия это был бы свидетель, видевший, как обвиняемый спустил курок, и жертва упала замертво в результате выстрела. В деле об отравлении такой свидетель должен был бы видеть, как обвиняемый добавил яд в пищу или питье жертвы. Естественно, продолжал Брэдфорд, подобные "счастливые случаи" крайне редки, поскольку убийцы стремятся совершать свои преступления в отсутствие зрителей. Таким образом, почти все обвинения в убийстве основаны на косвенных, а не на прямых доказательствах, которые закон благоразумно дозволяет учитывать - в противном случае большинство убийц оставалось бы безнаказанными.
Но жюри не стоит питать сомнения относительно этого дела - здесь косвенные улики настолько четкие, веские и неоспоримые, что присяжные должны признать Джеймса Хейта виновным в преступлении, в котором его обвиняют.
- Обвинение докажет, - тихо, но твердо заявил Брэдфорд, - что Джеймс Хейт спланировал убийство своей жены минимум за пять недель до того, как попытался осуществить его; что это был коварный план, основанный на серии отравлений все большей и большей силы, дабы жертва выглядела подверженной приступам какой-то болезни, завершаемой кульминационным отравлением, которое вызвало бы смерть. Обвинение докажет, что эти подготовительные отравления происходили точно по графику, составленному рукой Джеймса Хейта, что попытка убийства Норы Хейт и случайное убийство Розмэри Хейт также совпадают с датой, указанной в том же графике.
Обвинение докажет, - продолжал Брэдфорд, - что Джеймс Хейт отчаянно нуждался в деньгах, что, находясь под воздействием алкоголя, он требовал крупные суммы у своей жены, в которых она ему благоразумно отказывала, что Джеймс Хейт проигрывал крупные суммы за игорным столом и прибегал к другим незаконным способам добывания денег, что после смерти Норы Хейт унаследованное ею большое состояние должно было перейти к обвиняемому, являющемуся ее мужем и наследником.
Обвинение, - закончил Брэдфорд так тихо, что его едва было слышно, - будучи твердо убежденным в том, что Джеймс Хейт, спланировав и намеренно покушаясь на жизнь одного лица, случайно лишил жизни другую невинную жертву, требует, чтобы он заплатил за это собственной жизнью. - И Картер сел под бурные аплодисменты, ставшие причиной первого из многочисленных предупреждений судьи Ньюболда зрителям.
* * *
В длинном и утомительном потоке свидетельств с целью доказать, что возможность отравить коктейль была только у Джима Хейта, оживление вносили лишь перекрестные допросы судьи Илая Мартина. Эллери был с самого начала ясен план старого судьи: сеять как можно больше сомнений, и не резко, а исподволь - язвительными замечаниями, намеками, инсинуациями. Сделать все возможное, послав к дьяволу традиционные методы перекрестного допроса. Эллери понимал, что судья Мартин был в отчаянии.
- Но вы не можете быть уверены?
- Н-нет.
- Вы не держали обвиняемого под постоянным наблюдением?
- Конечно нет!
- Обвиняемый мог поставить поднос с коктейлями на несколько секунд?
- Нет.
- Вы уверены?
Картер Брэдфорд возражает: на вопрос уже ответили. Судья Ньюболд терпеливо взмахивает рукой.
- Вы видели, как обвиняемый готовил коктейли?
- Нет.
- Вы все время были в гостиной?
- Вы отлично знаете, что был! - сердито рявкнул Фрэнк Ллойд.
Ему судья Мартин уделил особое внимание. Старый джентльмен вытянул из газетного издателя всю информацию о его отношениях с семейством Райт - в том числе о "своеобразных" отношениях с женой обвиняемого. Он был влюблен в нее и пришел в ярость, когда она отвергла его ради Джеймса Хейта. Он угрожал Джеймсу Хейту физическим насилием. Возражения следовали одно за другим. Но этого оказалось достаточно, чтобы напомнить присяжным всю историю Фрэнка Ллойда и Норы Райт - в конце концов, ее знали все жители Райтсвилла.
В итоге Фрэнк Ллойд оказался неудачным свидетелем обвинения. Мстительный, озлобленный "другой мужчина"… Кто знает? Может быть…
С семьей Райт, вынужденной давать показания о событиях роковой ночи, судья Мартин держался бесстрастно, заронив при этом в умах присяжных новые сомнения относительно "фактов". Никто ведь не видел, как Джим Хейт добавлял мышьяк в коктейль. Никто ни в чем не может быть уверен…
Но обвинение продолжало действовать, и, несмотря на хитроумные препоны судьи Мартина, Брэдфорд установил, что только Джим смешивал коктейли, что только Джим мог передать отравленный коктейль Норе, его намеченной жертве, поскольку он вручал бокалы всем присутствующим, что Джим заставлял Нору пить, в то время как ей этого не хотелось.
Старый Уэнтуорт, который был поверенным отца Джона Ф. и составлял для него завещание, подтвердил, что Нора, выйдя замуж, унаследовала от своего деда сто тысяч долларов, оставленных ей под опекой до этого "счастливого" события.
Пять экспертов-графологов, несмотря на заковыристые перекрестные допросы судьи Мартина, единодушно заявили, что три неотправленных письма, адресованные Розмэри Хейт, датированные Днем благодарения, Рождеством и первым днем Нового года и извещающие заблаговременно о датах "болезни" и "смерти" Норы Хейт, без всяких сомнений, написаны почерком обвиняемого. Процесс хромал и буксовал несколько дней, в течение которых в зале суда демонстрировались массивные увеличенные диаграммы почерка, а судья Мартин безуспешно оспаривал каждый пункт графологического анализа экспертов.
Альберта Манаскас, оказавшаяся стойкой защитницей дела народа, продемонстрировала неожиданное красноречие. Судя по показаниям, ее глаза, всегда выглядевшие тусклыми, были острее космического луча, а большие и красные уши - чувствительнее фотоэлемента. Именно с помощью Альберты Картер Брэдфорд установил, как, в точном соответствии с первым письмом, Нора заболела в День благодарения, и как у нее случился еще один, более серьезный приступ "болезни" на Рождество. Альберта начала вдаваться в клинические детали, и судья Мартин тут же ухватился за подвернувшийся шанс:
- Болезнь, Альберта? Чем, по-вашему, болела мисс Нора в День благодарения и на Рождество?
- Чем болела? Животом.
(Смех в зале.)
- А вы когда-нибудь болели… э-э… животом, Альберта?
- Конечно! И я, и вы, и кто угодно.
(Судья Ньюболд призывает к порядку.)
- Как мисс Нора?
- Да.
- Хотя вы, Альберта, никогда не отравлялись мышьяком, верно?
Брэдфорд вскочил на ноги, а судья Мартин сел улыбаясь, но Эллери Квин заметил у него на лбу капли пота.
Показания доктора Майлоу Уиллоби, подтвержденные свидетельствами коронера Чика Сейлемсона и судебного химика Л.Д. Мэджила, устанавливали, что ядом, вызвавшим болезнь Норы Хейт и смерть Розмэри Хейт, была мышьяковая окись, трехокись мышьяка, или попросту "белый мышьяк" - все три названия обозначали одно и то же смертоносное вещество. Поэтому обвинение и защита именовали его в дальнейшем просто "мышьяк".
Доктор Мэджил описал вещество как "бесцветное, безвкусное, не имеющее запаха в растворе и обладающее высокой степенью токсичности".
Вопрос (обвинителя Брэдфорда). Это порошок, доктор Мэджил?
Ответ. Да, сэр.
Вопрос. Он бы растворился в коктейле и не утратил при этом своей эффективности?
Ответ. Трехокись мышьяка слабо растворяется в алкоголе, но, так как коктейль достаточно водянистый, она растворилась бы в нем достаточно быстро, не утратив токсичности.
- Благодарю вас, доктор Мэджил. Свидетель ваш, судья Мартин.
Но Илай Мартин отказывается от перекрестного допроса.
Прокурор Брэдфорд вызывает Майрона Гарбека, владельца аптеки в Хай-Виллидж. Мистер Гарбек простужен - его нос покраснел и распух. Он часто чихает и ерзает на свидетельском месте. Сидящая в зале миссис Гарбек, бледная ирландка, с беспокойством наблюдает за мужем. Принеся присягу, Майрон Гарбек заявляет, что "когда-то" в октябре 1940 года - в прошлом октябре - Джеймс Хейт приходил к нему в аптеку и просил "маленькую баночку "Квико".
Вопрос. Что такое "Квико", мистер Гарбек?
Ответ. Препарат, применяемый для уничтожения грызунов и насекомых-паразитов.
Вопрос. Что собой представляет ядовитый ингредиент "Квико"?
Ответ. Трехокись мышьяка.
(Чиханье. Смех в зале. Стук молоточка.)
Мистер Гарбек краснеет и сердито озирается.
Вопрос. В сильной концентрации?
Ответ. Да, сэр.
Вопрос. Вы продали обвиняемому банку этого ядовитого препарата, мистер Гарбек?
Ответ. Да, сэр. Это коммерческий препарат, не требующий рецепта.
Вопрос. Обвиняемый когда-либо возвращался за новой порцией "Квико"?
Ответ. Да, сэр, примерно через две недели. Он сказал, что первая банка потерялась, и он вынужден купить новую. Я продал ему ее.
Вопрос. Сделал ли обвиняемый… Я перефразирую вопрос. Что обвиняемый говорил вам и что вы говорили ему по поводу первой покупки?
Ответ. Мистер Хейт сказал, что в его доме завелись мыши, и он хочет от них избавиться. Я ответил, что меня это удивляет, так как я никогда не слышал о мышах в каком-нибудь из домов на Холме. На это он ничего не сказал.
ПЕРЕКРЕСТНЫЙ ДОПРОС СУДЬИ ИЛАЯ МАРТИНА
Вопрос. Мистер Гарбек, сколько банок "Квико" вы приблизительно продали в прошлом октябре?
Ответ. Трудно сказать. Много. Это мой самый ходовой крысиный яд, а в Лоу-Виллидж полно грызунов.
Вопрос. Двадцать пять? Пятьдесят?
Ответ. Что-то вроде этого.
Вопрос. Значит, в покупке этого препарата для истребления крыс нет ничего необычного?
Ответ. Нет, сэр, ничего.
Вопрос. Тогда каким образом вы помните, как мистер Хейт покупал его у вас целых пять месяцев назад?
Ответ. Просто это застряло у меня в голове. Может, потому, что он покупал две банки подряд и жил на Холме.
Вопрос. Вы уверены, что он купил две банки с промежутком в две недели?
Ответ. Да, сэр, я бы так не говорил, если бы не был уверен.
Вопрос. Пожалуйста, без комментариев - просто отвечайте на вопросы. Мистер Гарбек, вы ведете записи продаж "Квико" с указанием имен покупателей?
Ответ. Я не должен этого делать, судья. Препарат разрешен для продажи…
Вопрос. Отвечайте на вопрос, мистер Гарбек. У вас имеется запись о покупке "Квико" Джеймсом Хейтом?
Ответ. Нет, сэр, но…
Вопрос. Значит, мы должны полагаться только на вашу память об этих двух инцидентах, происшедших пять месяцев тому назад?
Прокурор Брэдфорд. Ваша честь, свидетель находится, под присягой. Он ответил на вопрос защитника не один, а несколько раз. Я протестую.
Судья Ньюболд. Мне кажется, свидетель ответил на ваш вопрос, судья. Протест принят.
Судья Мартин. Тогда это все, мистер Гарбек.
Альберта Манаскас вызвана вторично. На вопрос мистера Брэдфорда она отвечает, что "никогда не видела в доме мисс Норы ни крыс, ни крысиного яда".
Во время перекрестного допроса судья Мартин спрашивает Альберту Манаскас, правда ли, что в ящике с инструментами в погребе дома Хейтов имеется большая крысоловка.
Ответ. Разве?
Вопрос. Об этом я и спрашиваю вас, Альберта.
Ответ. Очевидно, имеется.
Вопрос. Если в доме нет крыс, зачем, по-вашему, Хейтам понадобилась крысоловка?
Прокурор Брэдфорд. Протестую. Это навязывание мнения.
Судья Ньюболд. Протест принят. Защитник, я вынужден просить вас ограничить перекрестный допрос…
Судья Мартин (покорно). Да, ваша честь.
Эмелин Дюпре заявляет под присягой, что она преподаватель драматических искусств и танцев, проживающая в доме 468 на Хилл-Драйв, в Райтсвилле, "в непосредственном соседстве с домом Норы Райт".
Свидетельница заявляет, что в прошлом ноябре и декабре "случайно слышала" частые ссоры между Норой Райт и Джеймсом Хейтом. Причиной ссор были пьянство Хейта и его постоянные требования денег. Особенно яростная ссора произошла в декабре, когда мисс Дюпре слышала, как Нора Хейт сказала, что больше не будет давать мужу денег. Не слышала ли "случайно" мисс Дюпре что-либо, указывающее на причину, по которой обвиняемый так часто нуждался в деньгах?
Ответ. Именно это меня так шокировало, мистер Брэдфорд…
Прокурор Брэдфорд. Суд не интересуют ваши эмоциональные реакции, мисс Дюпре. Пожалуйста, отвечайте на вопрос.
Ответ. Джим Хейт признался, что играет и много проигрывает, поэтому ему нужны деньги.
Вопрос. Упоминали ли мистер или миссис Хейт место, где играл обвиняемый?
Ответ. Джим Хейт говорил, что много проиграл в "Горячем местечке" - скандальном заведении на 16-м шоссе…
Судья Мартин. Ваша честь, я прошу вычеркнуть показания этого свидетеля. У меня нет возражения против обмена любезностями на этом процессе - мистер Брэдфорд был крайне терпелив со мной, а дело необычайно сложное, учитывая сугубо косвенные доказательства…
Мистер Брэдфорд. Могу я просить защитника ограничиться возражениями и прекратить попытки влиять на присяжных характеристикой дела?
Судья Ньюболд. Прокурор прав, защитник. Каковы ваши возражения против показаний этого свидетеля?
Судья Мартин. Обвинение не сделало никаких попыток установить время и обстоятельства, при которых свидетельница якобы "случайно слышала" разговоры между обвиняемым и его женой. Свидетельница не присутствовала ни в той комнате, ни даже в том доме, где эти разговоры происходили. Каким же образом она могла "случайно" их слышать? Как она может быть уверена, что разговаривали обвиняемый и его жена? Разве она их видела? Поэтому я настаиваю…
Мисс Дюпре. Но я все слышала собственными ушами!
Судья Ньюболд. Мисс Дюпре! Да, мистер Брэдфорд?
Мистер Брэдфорд. Обвинение вызвало мисс Дюпре в качестве свидетельницы, стараясь избавить жену подсудимого от тягостной необходимости давать показания об их ссорах…
Судья Мартин. Я имею в виду не это.
Судья Ньюболд. Понятно. Тем не менее, защитник, я предлагаю вам выразить вашу точку зрения во время перекрестного допроса. Протест отклонен. Продолжайте, мистер Брэдфорд.
Мистер Брэдфорд продолжает допытываться о ссорах между Джимом и Норой. На перекрестном допросе судья Мартин доводит мисс Дюпре до слез негодования. Он вынуждает ее признаться, в какой позе она находилась по отношению к разговаривающим - съежившись под окном своей спальни в темноте и прислушиваясь к голосам, долетающим через подъездную аллею между ее домом и домом Хейтов, - и так запутывает ее вопросами о датах и времени, что она несколько раз противоречит сама себе. Зрители откровенно наслаждаются.
Дж. П. Симпсон, владелец ломбарда на райтсвиллской площади, заявляет под присягой, что в прошлом ноябре и декабре Джеймс Хейт закладывал в его ломбарде различные драгоценности.
Вопрос. Какие именно драгоценности, мистер Симпсон?
Ответ. Сначала мужские золотые часы - он снял их с цепочки. Отличная вещь.
Вопрос. Эти часы?
Ответ. Да, сэр. Помню, я заплатил ему хорошую цену… Мистер Брэдфорд. Приобщены к вещественным доказательствам.
Клерк. Вещественное доказательство обвинения номер 31.
Вопрос. Не прочтете ли вы надпись на этих часах, мистер Симпсон?
Ответ. Что? Да, сэр: "Джиму… от… Норы".
Вопрос. Что еще заложил обвиняемый, мистер Симпсон?
Ответ. Кольца, золотое и платиновое, брошь - камею с рубинами и так далее. Превосходные вещи.
Вопрос. Вы узнаете драгоценности, которые я показываю вам, мистер Симпсон?
Ответ. Да, сэр. Это те, которые он заложил у меня. Я уплатил ему хорошую цену…
Вопрос. Не важно, сколько вы ему уплатили. Последние предметы - женские украшения, не так ли?
Ответ. Да.
Мистер Брэдфорд. Пожалуйста, прочтите вслух надписи на них.
Ответ. Подождите, пока я надену очки… "Н. Р."… "Н. Р."… "Н. Р.Х."… "Н. Р.".
Норины драгоценности приобщены к вещественным доказательствам.
Вопрос. Последний вопрос, мистер Симпсон. Обвиняемый когда-либо выкупал какой-нибудь из предметов, которые приносил вам?
Ответ. Нет, сэр. Он только приносил мне все новые и новые, а я платил за них хорошую цену.
Судья Мартин отказывается от перекрестного допроса.
Дональд Маккензи, президент Райтсвиллской персональной финансовой корпорации, принеся присягу, заявляет, что Джеймс Хейт в течение последних двух месяцев прошлого года занимал у корпорации солидные суммы.
Вопрос. Под каким обеспечением, мистер Маккензи?
Ответ. Ни под каким.
Вопрос. Не является ли необычным для вашей фирмы, мистер Маккензи, одалживать деньги без обеспечения?
Ответ. Ну, кредитная политика корпорации весьма либеральна, но, как правило, мы требуем гарантии. Вы, конечно, понимаете, что это бизнес. Но поскольку мистер Хейт был вице-президентом Райтсвиллского национального банка и зятем Джона Фаулера Райта, компания в данном случае сделала исключение и выдала ссуду только под его подпись.