- Доктор Стрэнг, - хрипло спросил он, - каков ваш вывод из данного факта?
- Возможно, покойного убили ударом по голове или выстрелом в голову, поэтому на теле нет других следов.
Эллери кивнул. У мрачного сельского доктора есть голова на плечах.
- По моему мнению, - продолжал врач коронерского суда, - голова была отрублена уже у мертвеца. Судя по характеру раны в основании шеи, очень острым инструментом.
Коронер взял со стола перед собой тщательно завернутый предмет и поднял его. Это был зловещий с виду топор на длинной рукоятке со сверкающим в местах, не испачканных кровью, лезвием.
- Как вы считаете, доктор Стрэнг, этим орудием можно было отсечь голову жертвы от тела?
- Да.
Коронер повернулся к присяжным:
- Данный предмет обнаружен на кухне дома Эндрю Вана на том же этаже, где совершилось убийство. Позвольте обратить ваше внимание, джентльмены, что на орудии нет никаких отпечатков. Следовательно, убийца либо действовал в перчатках, либо, воспользовавшись топором, стер отпечатки. Установлено, что топор принадлежал покойному и обычно хранился на кухне. Исчезнувший Клинг рубил им дрова… Все, доктор Стрэнг. Полковник Пикетт, будьте добры занять место свидетеля.
Глава полиции штата Западная Вирджиния - высокий мужчина солдатского типа - повиновался.
- Полковник Пикетт, что имеете сообщить?
- В ходе тщательных поисков в окрестностях Арройо, - пулеметом затараторил полковник, - голова убитого не обнаружена. Не обнаружено и никаких следов исчезнувшего служителя Клинга. Описание Клинга разослано по всем соседним штатам, его ищут.
- Кажется, вам было поручено установить, где бывали в последние дни убитый и исчезнувший. Что удалось узнать?
- Эндрю Вана последний раз видели в четверг в четыре часа дня. 24 декабря. Он заходил домой к миссис Ребекке Трауб с предупреждением, что ее сын Уильям, ученик его школы, отстает в учебе. Потом ушел, и, насколько нам известно, больше живым его никто не видел.
- А Клинга?
- Клинга в последний раз видел Тимоти Трейнор с фермы между Арройо и Пагтауном в тот же самый день чуть позже четырех часов. Он купил бушель картофеля, расплатился наличными и унес на плече.
- В доме Вана нашли бушель картофеля? Возможно, полковник, это важное свидетельство позволит установить, вернулся ли вообще Клинг домой.
- Нашли. Нетронутый. И Трейнор подтвердил, что в тот день мешок был куплен у него.
- Можете еще что-нибудь сообщить?
Прежде чем ответить, полковник Пикетт оглядел зал суда. Потом открыл рот-капкан и мрачно объявил:
- Конечно.
В зале установилась мертвая тишина. Эллери устало улыбнулся: грядет откровение. Полковник Пикетт наклонился, прошептал что-то на ухо коронеру; Стэплтон заморгал, улыбнулся, вытер жирные щеки, кивнул. Зрители тоже почуяли приближение события и заерзали на сиденьях. Пикетт спокойно подал знак кому-то в глубине зала.
Появился высокий полицейский. Под руку он тащил удивительную личность: маленького старичка с темными нечесаными волосами и такого же цвета лохматой бородкой, с фанатично горящими глазками, с кожей цвета грязной бронзы, сморщившейся и обожженной на солнце и ветру, точно он всю жизнь прожил под открытым небом. Старичок был - прищурился Эллери - в заляпанных засохшей грязью шортах цвета хаки и старом сером свитере с высоким воротом. На голых загорелых ногах, перевитых серыми венами, - пара редкостных невиданных сандалий. В руке он держал примечательный предмет: жезл вроде скипетра, обвитый грубым подобием змеи, - видимо, кустарная поделка бедного ремесленника.
Мгновенно поднялся шум, раздались взрывы смеха, коронер бешено застучал, призывая к порядку.
За полицейским с его фантастическим подопечным семенил бледный молодой человек в запачканном маслом комбинезоне. Он явно был отлично знаком большинству зрителей, которые быстро дотягивались до него, проходившего мимо, ободрительно похлопывали, весь зал открыто тыкал пальцами на съежившуюся фигуру.
Все трое прошли в дверцу за балюстраду и сели. Старик с темной бородкой, несомненно, пребывал в тисках страха, вращая глазами, конвульсивно стискивая смуглые руки, держащие причудливый жезл.
- Каспар Крокер, займите место свидетеля!
Бледный молодой человек в замасленном комбинезоне сглотнул и поднялся на место.
- Вы владелец гаража и бензозаправки на Мейн-стрит в Уэйртоне? - спросил коронер.
- Ну да. Вы ж меня знаете, мистер….
- Прошу отвечать на вопросы, - сурово потребовал Стэплтон. - Расскажите присяжным, что произошло около одиннадцати часов вечера в Рождественский сочельник.
Крокер глубоко вздохнул, огляделся как бы в поисках последнего дружелюбного взгляда и начал:
- Я закрыл гараж в сочельник… Собрался праздновать. Живу я в доме прямо за гаражом. В одиннадцать, когда мы сидели с женой в парадной комнате, слышу откуда-то страшный шум, грохот. Показалось, будто в гараже, так что я выскочил. Темно было как в преисподней. - Он снова сглотнул и быстро продолжил: - Ну, смотрю, какой-то тип колотит в дверь моего гаража. Увидел меня и…
- Минуточку, мистер Крокер. Как он был одет?
Владелец гаража пожал плечами:
- Не разглядел в темноте. Да в любом случае нечего было особо разглядывать.
- Лицо хорошо видели?
- Да, сэр. Он стоял прямо под ночной лампочкой. Весь закутанный - холодно было, - только казалось, будто не хочет, чтоб его запомнили. Так или иначе, чисто выбритый, темноволосый, вроде бы иностранец, хотя по разговору добрый старый американец.
- Сколько ему лет, на ваш взгляд?
- Ну, за тридцать, может быть. Трудно сказать.
- Чего ему было нужно?
- Хотел нанять машину до Арройо.
Эллери слышал астматическую одышку мужчины в соседнем ряду позади, такая тишина стояла в зале суда. Все напряженно застыли на краешках стульев.
- Что дальше? - поинтересовался коронер.
- Ну, - уверенно заговорил Крокер, - мне не сильно хотелось оставлять жену одну в одиннадцать часов в сочельник. Только он вытаскивает бумажник и говорит: "За доставку даю десять долларов". Что ж, сэр, немалые деньги для бедняка вроде меня, я и говорю: ну ладно, садитесь.
- И вы его отвезли?
- Да, сэр, отвез. Забежал домой за курткой, предупредил жену, что отлучусь на полчасика, выскочил, вывел старый фургон, он влез, и мы поехали. Я спросил, где его высадить, а он и говорит: "Нет ли тут перекрестка, где сходится дорога на Арройо с шоссе Нью-Камберленд-Пагтаун?" Есть, говорю. Тогда он говорит: "Вот туда мне и надо". Доехали, он вылез, вручил мне десятку, я развернулся, поехал домой. Весь прямо трясся от страха.
- Вы заметили, что он делал после вашего отъезда?
Крокер энергично кивнул:
- Через плечо оглядывался, чуть в кювет не угодил, черт возьми. Он пошел пешком к Арройо. Хромал здорово, сэр.
Послышался вздох эксцентричного старца с темной бородкой, сидевшего рядом с полицейским, глазки его дико бегали, как бы отыскивая путь к свободе.
- На какую ногу, мистер Крокер?
- Ну, вроде бы берег левую. Сильно ступал на правую.
- Вы его видели в последний раз?
- Да, сэр. И в первый. До того вечера никогда не видал.
- Это все.
Крокер радостно покинул свидетельское кресло и заспешил по проходу к дверям.
- Так, - проговорил коронер Стэплтон, пригвождая взглядом старичка с темной бородкой и глазами-бусинками, прятавшегося за спинкой сиденья, - вы, там, поднимайтесь!
Полицейский встал, вздернул темнобородого на ноги, толкнул вперед. Человечек шел безропотно, но в глазах его была паника, он то и дело шарахался назад. Полицейский бесцеремонно швырнул старика в кресло свидетеля и вернулся на место.
- Как ваше имя? - спросил коронер Стэплтон.
Зрители принялись хохотать над необычайно странной одеждой и видом мужчины, представшего перед ними на видном свидетельском месте. Порядок был восстановлен нескоро, и все это время свидетель облизывался, вертелся из стороны в сторону, что-то бормотал про себя. Эллери пришло в голову ошеломляющее предположение, что он молится, молится - поразительно! - деревянной змее на кончике жезла.
Стэплтон нервно повторил вопрос. Мужчина вытянул руку с жезлом, расправил костлявые плечи, как бы собравшись в подобной позе с остатками сил и достоинства, взглянул прямо в глаза Стэплтону и объявил чистым пронзительным голосом:
- Я - тот, кого именуют Харахт, бог дневного солнца. Ра-Харахт, сокол!
Воцарилась изумленная тишина. Коронер Стэплтон прищурился и отшатнулся, словно кто-то вдруг бросил ему невнятную угрозу. Зал охнул, затем разразился истерическим смехом, вызванным на сей раз не презрением, а безымянным страхом.
- Кто? - беспомощно переспросил Стэплтон.
Назвавшийся Харахтом мужчина скрестил руки на впалой груди, крепко держа перед собой жезл, и не снизошел до ответа.
Стэплтон вытер щеки, словно не зная, как быть дальше.
- Э-э-э… Чем вы занимаетесь, мистер… Харахт?
Эллери съежился на сиденье, краснея за коронера. Сцена становилась крайне неприятной.
- Я - целитель немощи, - заявил Харахт, сурово стискивая губы. - Делаю больные тела здоровыми и сильными. Я - тот, кто плывет в Манджет, дневной ладье. Я - тот, кто плывет в Месектет, ночной ладье. Некоторые называют меня Гором, богом горизонтов. Я - сын Нут, богини неба, жены Геба, матери Исиды и Осириса. Я - верховный бог Мемфиса. Мне принадлежит Этум…
- Стойте! - крикнул коронер. - Ради бога, полковник Пикетт, что это такое? Вы же говорили, будто этот сумасшедший знает что-то важное для следствия! Я…
Глава полиции штата поспешно встал. Назвавшийся Харахтом мужчина спокойно ждал, первоначальный его страх исчез полностью, словно в глубинах вывихнутых мозгов возникло убеждение, что он - хозяин положения.
- Простите, мистер коронер, - быстро извинился полковник. - Мне следовало предупредить, что этот человек не в себе. Пожалуй, я лучше сам расскажу вам о нем и присяжным, чтобы вы получили возможность задавать прямые вопросы. Он занимается чем-то вроде целительства, устраивает безумные представления, весь разрисованный солнцами, звездами, лунами, причудливыми иероглифами времен египетских фараонов. Мнит себя солнцем и всякое прочее. Безобидный. Разъезжает, как цыган, из города в город в старом однолошадном фургоне. Объехал Иллинойс, Индиану, Огайо и Западную Вирджинию, проповедуя и продавая целебные снадобья от всех болезней, для роста волос…
- Эликсир юности, - серьезно вставил Харахт. - Солнечный свет в бутылках. Я призван проповедовать солнечное послание. Я - Менту и Атму, и…
- Насколько мне известно, это просто масло из печени трески, - с усмешкой объяснил полковник Пикетт. - Настоящего его имени никто не знает, и сам он, наверное, его забыл.
- Благодарю вас, полковник, - с достоинством промолвил коронер.
Эллери сидел на жестком сиденье, содрогаясь до мозга костей от неожиданного открытия. Он узнал кустарный символ в руке сумасшедшего. Это был урей - скипетр со змеей, главным божеством древних египтян и их божественных царей. Сначала он было принял его за самодельный кадуцей в виде змеи, но в символе Меркурия всегда присутствуют крылья, а здесь Эллери, приглядевшись, увидел солнечный диск, увенчавший верховную змею… Египет времен фараонов! Из уст одержимого безумца прозвучало несколько знакомых имен: Гор, Нут, Исида, Осирис. Другие слова, незнакомые, тоже выдержаны в египетском духе… Эллери распрямился, устроился поудобнее на сиденье.
- Э-э-э… Харахт, или как вас там, - продолжил коронер, - вы слышали показания Каспара Крокера о чисто выбритом темноволосом хромом мужчине?
Взгляд бородача стал более осмысленным, но в то же время в нем опять мелькнул страх.
- О хромом… - запнулся он, - да.
- Кого-то узнали по этому описанию?
Нерешительное молчание. Потом ответ:
- Да.
- Ах, - вздохнул коронер. - Ну вот, Харахт, мы кое-чего добились. - Тон его стал веселым и дружелюбным. - Кто он, откуда вы его знаете?
- Это мой жрец.
- Жрец?!
В зале поднялся ропот. Эллери слышал, как плотный мужчина позади заметил:
- Дьявольское богохульство, Господи помилуй!
- Вы имеете в виду, помощник?
- Ученик. Жрец. Верховный жрец Гора.
- Да-да, - поспешно согласился Стэплтон. - Как его зовут?
- Велья Кросак.
- М-м-м, - нахмурился коронер. - Иностранец? Армянин?
- Нет других народов, кроме египетского, - спокойно провозгласил темнобровый старичок.
- Хорошо! - сверкнул глазами Стэплтон. - Как это имя пишется?
- Нам все известно, мистер Стэплтон, - вставил полковник Пикетт. - Велья Кросак, - произнес он по буквам. - Мы нашли его кое в каких бумагах в фургоне этого типа.
- Где этот Велья Кросак? - спросил коронер.
Харахт пожал плечами:
- Ушел.
Но Эллери уловил проблеск паники в широко открытых глазах.
- Когда?
Старик снова пожал плечами.
Полковник Пикетт опять пришел на помощь:
- Пожалуй, лучше я расскажу, мистер Стэплтон, чтобы помочь следствию. Насколько нам удалось выяснить, Кросак постоянно держится в тени. С этим субъектом он связан уже пару лет. Загадочная личность. Действовал в качестве управляющего делами, рекламного агента, предоставляя Харахту выкидывать фокусы. Харахт столкнулся с ним где-то на Западе. В последний раз Кросак был с Харахтом в Рождественский сочельник. Они расположились у пещеры Холлидей…
В нескольких милях от Уэйртона, вспомнил Эллери дорожные указатели.
- Кросак ушел около десяти, и этот тип утверждает, что больше его не видел. Время вполне соответствует.
- Вы не обнаружили никаких следов Кросака?
- Пока нет, - раздраженно бросил полковник. - Исчез, как под землю провалился. Но мы его найдем. Он от нас не уйдет. Повсюду разосланы описания его и Клинга.
- Харахт, - продолжил коронер, - вы когда-нибудь были в Арройо?
- В Арройо? Нет.
- Они никогда не заезжали так далеко на север Западной Вирджинии, - объяснил полковник.
- Что вам известно о Кросаке?
- Истинно верующий, - с ударением сообщил Харахт. - С благоговением служит у алтаря. Причащается куфи, с воодушевлением слушает священные писания. Он - гордость и слава…
- Ох, ладно, - устало вздохнул коронер и кивнул полицейскому: - Заберите его.
Полицейский ухмыльнулся, поднялся, схватил темнобородого за костлявую руку, стащил с трибуны. Коронер облегченно вздохнул, когда они исчезли в толпе.
Эллери тоже вздохнул. Отец был прав. Очень даже вероятно, что ему придется вернуться в Нью-Йорк если не с поджатым хвостом, то повешенным на хвосте. Следствие оказалось полнейшим безумием, а дело настолько непостижимым, настолько лишенным какой-либо логики, что граничило с фарсом. И все-таки остается жестоко изуродованное тело, распятое на…
Распятое! Эллери вытаращил глаза, почти вслух охнув. Распятие и Древний Египет. Где он сталкивался с таким странным фактом?..
Дальше следствие пошло быстро. Полковник Пикетт предъявил несколько предметов, найденных в фургоне Харахта, которые, по словам последнего, принадлежали Кросаку. Случайные, разрозненные, они не представляли никакой ценности, не давали никаких намеков на личность и прошлое своего владельца. Фотографий Кросака не нашлось, о чем коронер уведомил присяжных, добавив, что сей факт еще более затрудняет поиски. Вдобавок не оказалось и образцов его почерка.
Были вызваны другие свидетели. Добавились кое-какие мелочи. Никто не следил за домом Эндрю Вана в Рождественский сочельник, никто не видел Кросака после того, как владелец гаража Крокер высадил его на перекрестке. Вблизи перекрестка стоит один дом Вана, никто не проходил мимо него в тот вечер… Гвозди, которыми было прибито распятое тело Вана, взяты из его собственного ящика с инструментами, всегда стоявшего в кухонном чулане. Выяснилось, что их задолго до события купил Клинг в магазине Бернхайма, многие пошли в дело при строительстве дровяного сарая.
Эллери начал соображать, где находится, когда коронер Стэплтон поднялся на ноги.
- Господа присяжные, - проговорил коронер, - вы выслушали показания, данные в ходе еле…
Эллери вскочил. Стэплтон замолчал, оглянулся, недовольный помехой.
- Что такое, мистер Квин? Вы вмешиваетесь в дело, которое…
- Одну минуточку, мистер Стэплтон, - быстро попросил Эллери, - прежде чем вы обратитесь к присяжным коронерского суда. Думаю, что я располагаю фактом, имеющим отношение к следствию.
- Что? - вскричал окружной прокурор Крамит, сорвавшись с места. - Новый факт?
- Факт не новый, господин окружной прокурор, - с улыбкой пояснил Эллери. - Наоборот, очень старый. Старше христианской религии.
- Слушайте, - пропыхтел коронер Стэплтон (зрители вытягивали шеи, перешептывались, присяжные поднялись, уставились на неожиданного свидетеля), - к чему вы клоните, мистер Квин? При чем тут христианская религия?
- Надеюсь, ни при чем. - Эллери наставил на коронера пенсне. - Самая существенная особенность ужасающего преступления, - строго продолжил он, - если разрешите заметить, в ходе следствия вообще не рассматривалась. Я говорю о том факте, что убийца, кто бы он ни был, сознательно петлял, оставляя вокруг места преступления символическую букву "Т". Перекресток в виде "Т". Дорожный столб в виде "Т". Тело в виде "Т". Кровавое "Т" на парадной двери убитого. Все это комментировала пресса, и вполне справедливо.
- Да-да, - с усмешкой перебил окружной прокурор Крамит, - знаем. Но что у вас за факт?
- Слушайте. - Эллери твердо взглянул на него, Крамит вспыхнул и сел. - Я не вижу тут никакой связи, и признаюсь в полнейшем недоумении, только, знаете, может быть, символ "Т" вообще не относится к алфавиту.
- Что вы хотите сказать, мистер Квин? - тревожно спросил коронер Стэплтон.
- Я хочу сказать, символ "Т" имеет религиозный смысл.
- Религиозный смысл? - повторил Стэплтон. Дородный пожилой джентльмен в священническом воротничке поднялся в густой толпе.
- Если позволите, осмелюсь перебить высокообразованного оратора, - резко проговорил он. - Я, евангелический проповедник, никогда не слышал о религиозном смысле символа "Т"!
- Вправь-ка ему мозги, проповедник! - крикнул кто-то. Священник покраснел и сел.
Эллери улыбнулся:
- Разрешите поспорить с ученым священнослужителем. Смысл вот в чем. Среди многих религиозных символов есть крест в виде "Т". Он называется тау или crux commissa.
Священник снова вскочил.
- Да, - крикнул он, - правда! Только это не христианский крест, сэр, а языческий символ!
Эллери рассмеялся:
- Верно, сэр. Но разве некрещеные народы на протяжении многих веков не пользовались греческим крестом до наступления христианской эпохи? Крест тау на много столетий старше греческого креста. Некоторые считают его фаллическим по происхождению символом… Впрочем, дело вот в чем. - Все ждали в лихорадочной тишине, пока он молчал, набирая в грудь воздуха. Потом вновь нацелил пенсне на коронера и громко объявил: - Этот крест называется не только тау. Иногда его именуют… - снова пауза, и спокойное заключение: - египетским крестом!