- Мысль неплохая, - поддержал инспектор Воэн. - Доктор Темпл, вы сказали, что виделись вчера утром с Брадом?
- Всего минуту. Он ехал в Сити. Я с ним виделся и в понедельник вечером, позавчера. Выглядел он абсолютно нормально. Просто не понимаю, действительно. Есть какие-нибудь подозрения?
- Вопросы задаю я, - отрезал Воэн. - Что вы делали вчера вечером, доктор?
- Хотите меня застращать? - усмехнулся Темпл. - Дома был весь вечер. Знаете, живу один. Каждый день приходит прислуга, готовит, делает уборку.
- Ради простой формальности, - подхватил Айшем, - нам бы хотелось чуть больше узнать о вас.
Темпл презрительно махнул рукой:
- Сколько угодно.
- Давно вы здесь живете?
- С 1921 года. Понимаете, я отставной армейский офицер, медик. В начале войны был в Италии, сгоряча вступил в итальянский санитарный корпус, только выйдя из пеленок и из медицинского училища. Дослужился до майора, был пару раз ранен, участвовал в Балканской кампании, попал в плен. Не очень-то весело, - заключил он, мельком улыбнувшись. - Так кончилась моя военная карьера. Был интернирован в австрийском Граце до конца войны.
- Потом в Штаты приехали?
- Несколько лет бродил по свету, получив во время войны существенное наследство, потом вернулся домой. Ну, знаете, как часто бывает, старые друзья исчезли, родных нет… Обычное дело. Обосновался здесь, с тех пор изображаю из себя деревенского джентльмена.
- Спасибо, доктор, - несколько дружелюбнее произнес Айшем. - Мы вас тут высадим… - Его осенила какая-то мысль. - Вам лучше вернуться в дом Брада, мисс Линкольн. Возможно, на острове вспыхнет фейерверк. Я велю прислать оттуда ваши вещи.
Эстер Линкольн, не поднимая глаз, упрямо и твердо проговорила:
- Я здесь не останусь. Вернусь туда.
Доктор Темпл перестал улыбаться.
- Вернешься? - крикнул он. - Ты с ума сошла, Эстер? После всего случившегося…
Она сбросила с плеч его пиджак, солнце сверкнуло на смуглых плечах, глаза девушки точно так же сверкнули.
- Не хочу, чтобы вы, доктор Темпл, или кто-то другой диктовал, что мне делать! Вернусь, и вы меня не остановите. Не посмеете.
Воэн беспомощно посмотрел на Айшема, Айшем сдерживал безмолвную ярость.
- Ну ладно, - протянул Эллери. - Поехали назад все вместе. По-моему, будет довольно забавно.
* * *
Катер снова побежал по водам бухты Кетчема и на сей раз без приключений добрался до маленького причала. Когда стали высаживаться, Эстер угрюмо отвергла помощь, и все ошеломленно вытаращили глаза при появлении какого-то призрака.
Это был неопрятный старичок с каштановой бородкой, с глазами фанатика, завернутый в чисто-белую тогу, обутый в необычные сандалии. В правой руке он держал палку с причудливой грубой резьбой, увенчанной неумелым изображением змеи.
Старик вышел из зарослей, выпятив костлявую грудь, высокомерно глядя на прибывших.
За ним высился голый пловец, только теперь на нем были полотняные штаны и простая рубашка. Загорелые ноги оставались голыми.
Две компании минуту смотрели друг на друга, потом Эллери с жаром воскликнул:
- Ба, да это же сам Харахт!
Профессор Ярдли усмехнулся в бороду.
Маленький призрак с изумлением перевел взгляд на Эллери. Но в мерцающих глазках не было никаких признаков, что он его узнал.
- Таково мое имя, - подтвердил он пронзительным четким голосом. - Явились поклониться гробнице?
- Я твоей гробнице поклонюсь, мошенник, - рявкнул инспектор Воэн, шагая вперед и хватая Харахта за локоть. - Ты ведь главный жулик на этой ярмарке, а? Где твоя лачуга? Мы хотим с тобой поговорить.
Харахт беспомощно оглянулся на спутника:
- Пол! Видишь, Пол?
- Ему имя нравится, - пробормотал профессор Ярдли. - Верный ученик!
Пол Ромейн не сводил застывшего гневного взгляда с Темпла, который с любопытством его рассматривал. Эллери заметил, как Эстер нырнула в кусты.
Харахт вновь обратился к приезжим:
- Кто вы такие? Какова ваша миссия? Мы тут мирные люди.
Айшем хрюкнул, Воэн проворчал:
- Прямо старик Моисей собственной персоной. Слушай, дед, мы из полиции, ясно? Разыскиваем убийцу.
Инспектор потащил съежившегося старика, который повторял серыми губами:
- Опять, опять, опять!
Пол Ромейн ожил, грубо толкнул Харахта в сторону, шагнул навстречу инспектору:
- Со мной говорите, кто бы вы ни были. Старик немножко чокнутый. Убийцу ищете? Идите, ищите. А мы тут при чем, черт возьми?
Эллери пришел в восторг: физически великолепно сложенное животное, красивое мужественной притягательной красотой, чем и объяснялось, почему воспитанные в строгости или сентиментальные по характеру женщины отдают ему свои сердца.
- Где вы и этот сумасшедший были вчера вечером? - спокойно поинтересовался Айшем.
- Здесь, на острове. Кого убили?
- Разве не знаете?
- Нет! Кого?
- Томаса Брада.
Ромейн прищурился:
- Брада! Что ж, наверно, так и должно было быть… Ну и что? Мы у всех на виду. С той плаксивой старухой на берегу не имеем ничего общего. Хотим одного - чтоб нас оставили в покое!
Инспектор Воэн мягко оттеснил Айшема в сторону. Сам он был мужчина не хилый, ростом не уступал Ромейну, их глаза скрестились на одном уровне.
- Ну-ка, - предупредил Воэн, крепко схватив его за запястье, - повежливее. Вы разговариваете с прокурором здешнего округа и с главой местной полиции. Будьте примерным мальчиком, отвечайте на вопросы, ясно?
Ромейн попробовал выдернуть руку, но железные пальцы Воэна ее не отпустили.
- Ох, ладно, - пробормотал он, - если уж вам так хочется. Просто нас все без конца достают. Чего вам надо?
- Когда вы и Великий Водяной Орел, что стоит позади, покидали остров в последний раз?
- Пол, пойдем! - завопил Харахт. - Здесь неверные!
- Тише!.. Старик не отлучался с острова с тех пор, как мы тут поселились. Я ездил в поселок неделю назад за продуктами.
- Отлично. - Инспектор выпустил руку Ромейна. - Пошли. Посмотрим на вашу штаб-квартиру, гробницу, святилище, или как оно там называется, черт побери.
* * *
Они потянулись шеренгой по одному за нелепой фигурой Харахта по тропинке, которая шла от берега через заросли к центру острова. Остров необычно затих, казалось, кругом нет ни птички, ни насекомого, ни человека. Ромейн отчужденно шагал, как бы забыв о присутствии доктора Темпла, который шел следом за ним, уставившись немигающим взглядом в широкую спину.
Ромейн, видимо, подал предупредительный сигнал перед прибытием следственной группы, ибо когда она вышла из леса на большую поляну, где стоял дом - огромное деревянное, грубо сложенное сооружение, кое-как крытое черепицей, - приверженцы культа Харахта ее уже поджидали. Все одетые, но поскольку предупреждение прозвучало внезапно, неофиты, человек двадцать мужчин и женщин самого разнообразного вида и возраста, натянули на себя что попало. Ромейн неразборчиво рыкнул, и племя троглодитов засеменило назад к разным крыльям дома.
Инспектор ничего не сказал; в данный момент ему не хотелось пускать в ход закон о нарушении общественных приличий.
Харахт плавно скользил вперед, держа высоко перед собой кустарный урей и шевеля губами, должно быть, в молитве. Он поднялся по лестнице в главное сооружение, несомненно "святилище", которое представляло собой необычное, очень длинное помещение с огромным количеством астрономических карт, гипсовой статуей египетского бога Гора с головой сокола, коровьими рогами, систром - символическим диском, на который опирается трон, и причудливой кафедрой в окружении деревянных пней непонятного, по крайней мере для Эллери, предназначения. Крыши над помещением не было, позднее солнце отбрасывало на стены длинные тени.
Харахт направился прямо к алтарю, словно искал там спасения, воздел к небу бесплотные узловатые руки, забормотал что-то на неведомом языке, не обращая на визитеров никакого внимания.
Эллери вопросительно посмотрел на высокого некрасивого профессора Ярдли, который стоял в футе от Харахта и внимательно его слушал.
- Поразительно, - пробормотал профессор. - Истинный анахронизм. Слышать в двадцатом веке из уст человека древнеегипетскую речь…
Эллери изумился:
- Вы хотите сказать, он действительно знает, что говорит?
- Сумасшедший, - со скорбной улыбкой прошептал профессор. - Впрочем, у него есть основательная причина для сумасшествия и подобных речей… Он называет себя Ра-Харахт. На самом же деле этот человек - один из крупнейших в мире египтологов… Был, по крайней мере!
Эллери в изумлении затряс головой.
- Я собирался вам это сказать, - шепнул профессор, - но фактически мы ни минуты не оставались наедине. Я узнал его с первого взгляда, несколько недель назад, когда приплыл на остров из чистого любопытства… Забавная история. Его фамилия Страйкер. Много лет назад он получил жестокий солнечный удар во время раскопок в Долине царей, от которого бедняга так и не оправился.
- Но… он говорит по-древнеегипетски! - возразил Эллери.
- Читает жреческую молитву Гору на иератическом языке. Усвойте, пожалуйста, - серьезно продолжил профессор, - это поистине большой человек. Теперь, конечно, больной, память уже не та. Безумие коснулось всего, что он когда-либо знал. К примеру, это помещение не имеет ничего общего с египтологией. Все свалено в кучу, систр и коровьи рога - священные атрибуты Исиды, - урей, символ божественной головы, рядом Гор. Что касается обстановки, на пнях, полагаю, восседают верные во время службы, пользуясь его собственным библейским оборотом речи… - Профессор пожал плечами. - Все собрано воедино, как ему подсказывает фантазия и свихнувшиеся мозги.
Харахт опустил руки, вытащил из алтарной ниши причудливый сосуд, смочил себе веки, спокойно сошел с возвышения. Даже улыбнулся с более осмысленным видом.
Эллери смотрел на него иными глазами. Сумасшедший или нет, истинная личность этого человека теперь представляла совсем иную проблему. Фамилия Страйкер, отныне запечатленная в памяти, пробуждала какие-то смутные воспоминания. Много лет назад во время учебы в подготовительной школе… Да, он о нем читал. Египтолог Страйкер! И вот он бормочет на языке, мертвом много веков…
Оглянувшись, Эллери увидел Эстер Линкольн в короткой юбке и свитере, стоящую лицом к ним в низкой двери в противоположной стене алтарной комнаты. Несмотря на бледность, некрасивое лицо выражало железную решимость. Даже не взглянув на доктора Темпла, Эстер прошла по комнате, демонстративно встала рядом с Полом Ромейном, взяла его за руку. Он, как ни странно, покраснел как свекла и сделал шаг назад.
Доктор Темпл улыбнулся.
Инспектор Воэн не желал отвлекаться на всякие пустяки. Он шагнул к Страйкеру, который спокойно стоял, глядя на "инквизиторов", и спросил:
- Можете ответить на несколько простых вопросов?
- Спрашивайте, - кивнул сумасшедший.
- Когда вы уехали из Уэйртона в Западной Вирджинии?
Глаза старика сверкнули.
- После ритуала куфи пять лун назад.
- Когда? - рявкнул Воэн.
Профессор Ярдли кашлянул.
- Инспектор, я, пожалуй, могу объяснить, что имеется в виду. Древнеегипетские жрецы выполняли ритуал куфи, как он выражается, на закате. В ходе сложной церемонии в бронзовой чаше под чтение священных текстов готовится куфи - сладкая смесь из меда, вина, смолы, мирры и прочего. Естественно, речь идет о такой церемонии, совершившейся на закате солнца пять лун назад - значит, в январе.
Инспектор Воэн кивнул, Страйкер серьезно улыбнулся профессору, а Эллери звучно крикнул, заставив всех вздрогнуть:
- Кросак! - и устремил пылающий взор на бога солнца и его бизнес-менеджера.
Страйкер перестал улыбаться, губы задергались, он отступил к своему алтарю. Ромейн стоял на месте в некотором удивлении, судя по выражению его лица.
- Прошу прощения, - пробормотал Эллери. - Со мной иногда бывает. Продолжайте, инспектор.
- Не так глупо, - усмехнулся Воэн. - Харахт, где Велья Кросак?
Страйкер облизнулся.
- Кросак… Нет, нет! Не знаю. Оставил святыню. Ушел.
- А вы когда спутались с этим чокнутым? - спросил Айшем, наставив на Ромейна указательный палец.
- Что вообще за дела насчет Кросака? - буркнул Ромейн. - Могу сказать одно. Я сам со стариком познакомился в феврале. Показалось, что мысль у него родилась неплохая.
- Где это было?
- В Питтсбурге. Я ухватился за выгодную возможность, - продолжал Ромейн, пожав широкими плечами. - Конечно, - понизил он голос, - весь этот бред насчет богов солнца… Подобная чушь годится для деревенщин, меня интересует одно: пускай люди сбросят вонючую одежду и выйдут на солнце. Посмотрите-ка на меня! - Он глубоко вдохнул, раздув великолепную грудь. - Не слабак, правда? Потому что благотворные солнечные лучи греют кожу и проникают под нее…
- Ну ладно, - отрезал инспектор. - Все это мне знакомо, обычная рекламная болтовня. Я ношу одежду с тех пор, как вышел из колыбели, а вас одним мизинцем скручу. Как вы попали сюда, на Устричный остров?
- Скрутите? Скрутите? - выгнул спину Ромейн. - Ну, коп или не коп, давайте попробуйте! Да я…
- Все было устроено, - взволнованно прокричал Страйкер.
- Устроено? - нахмурился Айшем. - Кем?
- Все было устроено, - попятился старик.
- Ах, не слушайте! - буркнул Ромейн. - Когда он заупрямится, от него не услышишь разумного слова. Когда я присоединился к нему, талдычил то же самое. Все устроено… Надо ехать на Устричный остров.
- Устроено до того, как вы стали его… э-э-э… божественным компаньоном? - уточнил Эллери.
- Точно.
Дело, видимо, зашло в тупик. Было очевидно, что стукнутого солнцем египтолога, сумасшедший он или нет, невозможно склонить еще к одной связной мысли. Ромейн ничего не знал о событиях шестимесячной давности или прикидывался, будто не знает.
Следствие установило, что на острове обитают двадцать три нудиста, в основном из Нью-Йорка, которых привела в сомнительную Аркадию неправедная газетная реклама и личная миссионерская деятельность Ромейна. Доставляла их местная железная дорога, такси привозили к общественной пристани на дальней границе участка доктора Темпла, а владелец острова Кетчем за небольшое вознаграждение переправлял на старой плоскодонке.
Старик Кетчем, как выяснилось, жил с женой на восточном краю острова.
Инспектор Воэн собрал всех трясущихся неофитов солнечного культа и нудизма, жестоко перепуганных. Теперь, когда запретные радости наготы вышли на свет официального следствия, большинство из них искренне устыдились себя, многие явились при полных регалиях, с вещами в руках. Однако инспектор сурово тряхнул головой: без его разрешения остров никто не покинет. Он узнал фамилию и адрес каждого, с сардонической ухмылкой исписывая странички блокнота бесконечными Смитами, Джонсами, Браунами.
- Кто-нибудь уезжал вчера с острова? - спросил Айшем.
Все поспешно замотали головой. Похоже, никто много дней не ступал ногой на Большую землю.
Следователи собрались уходить. Эстер Линкольн по-прежнему стояла рядом с Ромейном. Доктор Темпл, который все это время терпеливо ждал, не произнося ни единого слова, теперь проговорил:
- Пошли, Эстер!
Она затрясла головой.
- Не упрямься, - настаивал Темпл. - Я тебя знаю. Опомнись, оставь эту шайку мошенников, жуликов, неизлечимых кретинов.
Ромейн рванулся вперед.
- Что ты сказал? - прорычал он. - Как меня обозвал?
- Ты же слышал, слабоумный обманщик!
В душе славного доктора мигом вскипели мстительность и долго подавляемый гнев, правая рука метнулась, кулак с глухим стуком въехал Ромейну в челюсть.
Эстер на минуту застыла в дверях, потом ее губы дрогнули, она повернулась и бросилась в лес, конвульсивно всхлипывая.
Инспектор Воэн вскочил, но Ромейн, оправившись от минутного замешательства, расправил плечи и расхохотался.
- Если ты ни на что лучшее не способен, вонючка… - Уши его горели огнем. - Предупреждаю, Темпл, держись отсюда подальше. Если еще раз увижу тебя на острове, переломаю ко всем чертям все твои хлипкие кости. Теперь убирайся!
Эллери вздохнул.
Глава 9
ЧЕК НА СТО ДОЛЛАРОВ
Туман все сгущался. "Важный" визит завершился.
С острова все уезжали в мрачном расположении духа. Маньяк с привычным сочетанием хитрости и бессвязных речей, исчезнувшие следы пропавшего человека… Загадка усугубилась. Все чуяли, что присутствие рядом с Брадвудом мужчины, именующего себя Харахтом, играет какую-то важную роль. Совпадение исключается. И все-таки что может связывать убийство сельского школьного учителя с убийством миллионера, совершенным за тысячи миль?
Полицейский катер отошел от пристани и направился на восток вдоль берега Устричного острова, огибая поросшую зеленью кромку пляжа. На восточной оконечности острова они увидели на воде такое же сооружение.
- Должно быть, частный причал Кетчема, - заключил Воэн. - Идем туда.
Эта часть острова была еще пустыннее западной. Стоя на деревянной платформе, они видели весь пролив целиком и нью-йоркский берег на севере. Дул соленый ветер.
Весьма подавленный доктор Темпл и профессор Ярдли остались в катере. Окружной прокурор Айшем, Воэн и Эллери сошли с покосившегося причала и проследовали по кривой тропинке между деревьями. Было холодно, и если не считать тропинки, как бы протоптанной ногами индейцев, они как будто очутились в девственном лесу. Но через сто пятьдесят ярдов возник признак примитивной цивилизации: хижина, сложенная из многолетних, грубо ошкуренных бревен. На пороге ее сидел крупный, обожженный солнцем старик, мирно покуривая трубку из кукурузного початка. Он быстро поднялся, завидев пришельцев, приподнял густые седые брови над поразительно ясными глазами.
- Что это вы тут делаете? - недружелюбно потребовал старик ответа. - Разве не знаете, что весь остров - частное владение?
- Полиция, - коротко пояснил инспектор Воэн. - Вы - мистер Кетчем?
Старик кивнул:
- Полиция? За нудистами, так я и знал. Ну, джентльмены, мы с миссис Кетчем никакого к ним отношения не имеем. Я просто хозяин этого совка грязи. Если мои жильцы провинились, значит, им не повезло. А я тут ни при чем…
- Никто вас не винит, - пояснил Айшем. - Вам известно о преступлении, которое совершено в Брадвуде?
- Да что вы говорите! - Кетчем разинул рот, трубка повисла между двумя коричневыми зубами. - Слышишь, мать? - Он заглянул в хижину, и гости разглядели морщинистую физиономию старой карги между его вытянутой рукой и дверным косяком. - Преступление в Брадвуде… Ох-ох, очень нехорошо. А мы-то тут при чем?
- Надеюсь, ни при чем, - мрачно заявил Айшем. - Убит Томас Брад.