Глава 15
Сэр Малькольм, вы неутомимы… Дуглас Форбс сел в машину и задремал. Очнулся он, притом мгновенно, только у дома на Кенсингтон-роуд. Во сне он видел, как сердце ему пронзает острога. Дверь, возле которой дежурил полицейский, им открыла экономка.
- А, это вы? В такое-то время?
- Скотланд-Ярд не дремлет, - ответил сэр Малькольм и подмигнул старшему инспектору, которому стоило немалых усилий держать глаза открытыми.
- Заметьте, - продолжала старенькая служанка, - я очень рада, что вы вернулись. Профессору кто-то позвонил, и он куда-то помчался как угорелый, даже не сказал, что стряслось. Бросил меня на этих полицейских, а они знай шуровать по всем углам, теперь и не знаю, что будет, - после них весь дом вверх дном!.. А тут еще мэтр Дервантер - круглый столик-треногу ему, видите ли, подавай. Говорит, для каких-то там опытов. Но я-то знаю, зачем… Духов вызывать, вот зачем!
Лейтенант Финдли, услышав, как к дому подъехала полицейская машина, тут же вышел в вестибюль.
- Сэр, мы нашли пистолет, из которого, вероятно, и был убит Кевин Адамс. В магазине не хватает одной пули - ее выпустили совсем недавно. Отдать на баллистическую экспертизу?
- Где нашли оружие?
- В комнате профессора, на кровати под матрасом.
- Так я и думал, - проговорил сэр Малькольм. - Нас водят за нос или, по крайней мере, пытаются, только не на тех напали.
- Простите, - сказал Финдли, - выходит, Даллингтон и правда виновен?
- На пистолете остались отпечатки?
- Рукоятку наверняка успели протереть.
- Оружие мог там припрятать кто угодно. Комната профессора была заперта?
- Нет.
- Вот видите… Поверьте, лейтенант, никому нельзя позволять себя облапошивать.
Дуглас Форбс прошел в маленькую гостиную и тяжело опустился в кресло. Не иначе как он собирался в нем заночевать… Не успел он, однако, сомкнуть глаз, как в комнату ворвался мэтр Дервантер. Этот долговязый, нескладный человек как будто был сильно взбудоражен.
- А, старший инспектор, вы уже здесь! Вот так удача! Честное слово! Слава Богу!
Форбс приоткрыл один глаз и в полном недоумении уставился на нотариуса. Тут к ним подоспел сэр Малькольм Айвори, оставивший госпожу Блэквуд.
- Что случилось, мэтр?
- О, ничего страшного… Единственно, хотелось бы, чтобы и вы вдвоем участвовали. Чем больше народу, тем сговорчивее духи, понимаете?.. Но не больше семи человек.
- Друг любезный, о чем это вы? Дервантер поутих.
- Ну как же, полиция рыщет по всему дому, мы с Тейлорами не знали, куда деваться, вот и решили попробовать вызвать дух Кевина. Все складывается как нельзя более удачно.
Теперь уж старший инспектор совсем проснулся. И вскочил настолько быстро, насколько позволяла его солидная комплекция.
- Да что вы такое говорите?! - вскричал он.
- О, только не волнуйтесь, - продолжал нотариус. - Видите ли, я привык… В общем, дух Кевина еще не успел покинуть лунную зону, и общаться с ним пока легко. Мартин, не знаю почему, вдруг взял и куда-то умчался, и нас за столом осталось только трое. Блэк, понятно, не в счет. А связь с духом слабая, прерывистая. Зато с вами обоими все наладится.
- Да вы что! - растерянно воскликнул старший инспектор. - Об этом не может быть и речи!
- А почему бы нет? - лукаво возразил сэр Малькольм. - Это, должно быть, интересно.
- Интересно? - переспросил Форбс. - Вы думаете?
- Вот и чудесно, - проговорил Дервантер, думая о своем, - значит, вы согласны. Благодарю. Тогда прошу за мной. Мы с Тейлорами расположились в курительной. Там все и свершится.
Сэр Малькольм последовал за нотариусом. После недолгих колебаний старший инспектор подумал: раз его благородный друг охотно принял столь глупое предложение, значит, не без оснований. Преодолев, наконец, отвращение, он двинулся вслед за ними обоими и, пройдя через столовую, вошел в курительную.
При их появлении Дженнифер и Патрик Тейлор встали. Девушка была явно взволнована. Молодой человек переминался с ноги на ногу, уставившись на свои ботинки.
- Господа из Скотланд-Ярда соблаговолили к нам присоединиться, - заявил Дервантер. - Так что прошу всех садиться за стол, который принесла Блэк.
Это был сервировочный столик, самый что ни на есть обычный. Под одну ножку подложили книгу, чтобы столик не шатался.
- Я выбрал труд Кроули о египетском ритуале "разверзания уст", - пояснил нотариус. - Не так уж плохо. А вы как думаете, сэр Малькольм?
- "Книга мертвых", думаю, подошла бы больше, - без тени иронии заметил благородный сыщик.
Слово взял Форбс. Он уже совсем проснулся.
- Простите, но я не занимаюсь такими… Да и госпожа Форбс, моя супруга, не одобряет. Потом, я на службе, не так ли?
- Полноте, присаживайтесь, дорогой Дуглас. - Это совсем не страшно… - настаивал сэр Малькольм.
Форбс что-то проворчал и, в конце концов, сдавшись, уселся за стол, чтобы не сойти за упрямого невежу. Дженнифер приглушила свет. Курительная погрузилась в полумрак.
- Друзья мои, - начал нотариус надтреснутым голосом, - положите, пожалуйста, руки на стол, только прошу, не опирайтесь. Прекрасно. Раздвиньте руки так, чтобы мизинец каждой соприкасался с мизинцем вашего соседа. Замечательно. Прошу сохранять такое положение до конца сеанса. Дабы флюид струился по кругу. Готовы? Тогда начнем.
Атмосфера в комнатенке тотчас сделалась напряженной. В наступившей тишине стало слышно, как тикают часы. Сэр Малькольм, казалось, держался совершенно бесстрастно, хотя происходящее, похоже, его забавляло. Форбс начал подумывать, уж не попал ли он в сумасшедший дом. И вдруг раздался голос нотариуса:
- Цезарь, друг мой старинный, никогда не покидавший меня в странствиях в астрале, явишь ли ты нам великодушно присутствие свое?
Тишина.
- Здесь ли ты, Цезарь? Если да, стукни один раз, прошу тебя.
Стол шелохнулся - послышался стук в пол.
- Благодарю за помощь, - продолжал Дервантер. - Соблаговолишь ли ты установить связь между нами и душой Кевина Адамса, недавно почившего?
Стол опять издал стук, а следом за тем - целую череду дробных ударов.
- Что он говорит? - спросил Патрик Тейлор.
- Цезарь старается установить связь. Подождем.
Снова стало тихо, только на сей раз было такое ощущение, будто у всех участников сеанса сперло дыхание, особенно у Дженнифер: происходящее произвело на нее действительно сильное впечатление. У Форбса было огромное желание разорвать узы и почесать нос.
Вдруг стол затрясся, и по полу разнесся беспорядочный стук.
- Кевин! Ты ли это? - вопросил нотариус.
Стол приподнялся, опустился, опять приподнялся и в наступившей вслед за тем мертвой тишине опрокинулся. Дженнифер громко вскрикнула и схватилась за сердце. Патрик в страхе отпрянул, покачнулся и упал с дивана. Старший инспектор, потрясенный поведением стола, встал и машинально подошел к сэру Малькольму Айвори, который, казалось, наблюдал за разыгравшейся сценой с присущим ему хладнокровием.
- Ничего страшного, - объяснил Брайан Дервантер. - Слишком сильный сигнал. Прошу всех занять свои места. Продолжим.
- Нет, нет! - взмолилась Дженнифер. - Кевин был здесь! Я чувствовала.
- Брось, - возразил Патрик, отряхивая брюки, - не смеши. Это всего лишь игра.
- Не хочу больше! Говорю, Кевин был здесь!
Девушка была на грани истерики.
- Да уж, хватит, - проговорил Дуглас Форбс. - Разве не видите, от ваших кривляний малютка до смерти перепугалась!
- Очень жаль, правда, - посетовал нотариус. - Мы почти вошли в контакт.
Дженнифер вся в слезах вернулась в столовую, а Патрик пошел за бутылкой бренди, чтобы успокоить сестру. Сэр Малькольм подошел к нотариусу:
- Ловко это у вас получается… Несколько лет тому мне уже случалось присутствовать на одном таком сеансе. Мы вызывали дух адмирала Нельсона.
- А у меня, - сказал Дервантер, - посредник в мире незримого - Цезарь…
- Какой именно?
- Единственный, великий Юлий Цезарь! Общаться с ним меня научил профессор Грегор Адамс.
- Он занимался спиритизмом?
- В вопросе о верованиях его интересовало все, что касалось потустороннего мира. В духовном смысле, конечно. И он считал, что самое лучшее в таких делах - практика.
- Профессор Даллингтон тоже этим увлекается? - поинтересовался Форбс.
- Нет. Он не любит путешествовать в астрале, и, как я часто ему говорю, в этом смысле у него невосполнимый пробел.
Они втроем тоже прошли в столовую, где Дженнифер маленькими глоточками пила бренди.
- Скажите, мэтр, - продолжал сэр Малькольм, - что на самом деле произошло, перед тем как госпожа Эмма Адамс попыталась броситься с балкона?
- Порыв безумия, оно и понятно…
- Она никого не обвиняла перед этим? Мартин Даллингтон что-то такое говорил.
- Вижу, к чему вы клоните. Только не стоит обращать на это внимание. Она души не чаяла в Кевине… Высшая, необыкновенная форма материнской любви…
- Хотите сказать, она ревновала его к другим женщинам…
- В некотором смысле - да… Сэр Малькольм, вы ставите меня в неловкое положение, поскольку я давно дружу с Эммой, понимаете?..
- Значит, вместе с нею в комнате были вы и профессор. Она вдруг припомнила всех женщин, знакомых Кевина, или одну из них. Что именно она тогда сказала?
Брайан Дервантер сильно смутился.
- Да, она припомнила победы сына на любовном фронте. Впрочем, это была моя ошибка. Я процитировал небезызвестную строчку из Блейка насчет того, что неразделенную любовь, мол, в могилу с собой не возьмешь. С моей стороны это, конечно, было глупо, но ведь я пытался всего лишь утешить бедняжку. И тут ее словно озарило и вместе с тем повергло в ужас. Даже не знаю, как объяснить. Казалось, она вдруг увидела убийцу сына. Глаза у нее округлились от ужаса, и она бросилась к балконной двери. Распахнула ее и наверняка кинулась бы вниз, не удержи ее Даллингтон.
- Как, по-вашему, - допытывался сэр Малькольм, - случайно ли у нее в голове все это связалось вместе - женщины, или женщина, с которыми встречался Кевин, и образ убийцы, которого она вдруг мысленно увидела?
- Ну, конечно. Но никаких сомнений у нее не было! Убийца - женщина!
В это мгновение Дженнифер Тейлор встала - бокал с бренди выпал у нее из рук.
Глава 16
На следующее утро сэр Малькольм Айвори поднялся в девять часов. Это было не в его привычках, но вчерашний день выдался довольно напряженным. Во всяком случае, старший инспектор заявил, что не сможет собраться с мыслями, пока не выспится, как следует, и не примет хорошую ванну. И благородный сыщик решил посвятить больше времени утреннему туалету, благо, к этому ритуалу он всегда относился с особой щепетильностью.
К тому времени, когда появился Форбс, Вэнь Чжан уже успел закончить свои занятия гимнастикой цигун и приготовить легкий завтрак. Старший инспектор и правда выглядел бодрым; как обычно, на лацкане его помятого пиджака торчала искусственная роза - высший знак дурного вкуса!
- Вчера, сэр, вы меня просто доконали!
- Исключительно по необходимости, дружище. Сегодня же все разрешилось само собой, и теперь у меня есть недостающее звено в цепочке доказательств. Кое-что, впрочем, остается пока неясным, и сегодня до вечера нам предстоит это прояснить.
Знаком он пригласил старшего инспектора к столу, где рядом с чайником были разложены гренки, джемы и булочки, к которым Вэнь Чжан вскоре добавил яйца всмятку и апельсиновый сок.
- Финдли сообщил результаты вскрытия. Ничего нового. Пуля прошла через сердце и раздробила лопатку.
- Значит, стреляли под небольшим углом снизу вверх - классический пример плохо закончившегося спора. Вот только кто из двоих спорщиков держал оружие, пока неизвестно.
Форбс удивился:
- Почему вы так решили?
- Царапины и еще одно весьма любопытное наблюдение: во время потасовки с Кевина сорвали пиджак, если только он сам его не снял перед этим, хотя по такой погоде, да еще в таком месте мне это кажется удивительным… На пиджаке есть пулевое отверстие?
- Нет. Мы заметили это уже в конторе. Прострелена только рубашка.
- Прекрасно. Вот, возьмите-ка гренок, угощайтесь, пожалуйста. А что нового с отпечатками в доме тетушки Скво?
- Пока ничего. Предстоит еще сверить их с "пальчиками" гостей Даллингтона. Скоро все будет готово. Из лаборатории позвонят.
Выпив не спеша чашку чая, сэр Малькольм продолжал:
- Понимаете, Дуглас, всегда надо начинать с простых вопросов. Например, чем Кевин Адамс подсвечивал себе в заброшенном доме, где уже давно нет электричества? Ведь ставни были закрыты, а на улице стояла темная ночь.
- Думаю, он прихватил с собой карманный фонарик… Экономка показывала вчера, где они лежат.
- Замечательно, - согласился сэр Малькольм. - У другого, того, с кем он встречался и кто, вероятно, убил его, наверняка тоже был фонарь, так?
- Ну да, конечно.
- Значит, он тоже знал, куда шел, раз взял с собой фонарь.
- Действительно. Да, но там еще валялась свечка - про нее говорил бродяга…
- Свечка, по-моему, ничего не меняет. Послушайте хорошенько, что бы там ни было - сам ли Кевин обнаружил заброшенный дом, когда проходил однажды мимо, или ему как-то случайно рассказал о нем Даллингтон, - парень точно знал, что там нет света. А как об этом узнал тот, другой, с которым они встретились?
- От самого Кевина.
- Прекрасно! Таким образом, у каждого из них было по фонарику. Верно?
- Не понимаю, к чему вы это… - признался Форбс.
- Сейчас поймете… Скажите, Дуглас, сколько карманных фонариков ваши люди нашли на месте преступления?
- Ни одного! Черт возьми, а ведь точно! Что, если убийца, сбежавший после выстрела, унес оба фонарика с собой?
- Весьма любопытное заключение. Выпейте чаю и, с вашего позволения, продолжим. Предположим, например, что тот, другой, принес украденные вещи и разложил их, так сказать, в виде театральной декорации, чтобы навести подозрение на профессора…
- Да! - воскликнул Форбс. - Но если этот другой пришел купить украденное, то принес их, естественно, не он!
- Как раз к этому я и веду… Кевин приходит с пустыми руками, покупатель тоже. Единственное, что у них при себе имеется, так это по фонарику в кармане. И тут появляется некто третий с украденными вещами.
- А что, если третьим сообщником был Патрик Тейлор, закадычный дружок Кевина?
- Допустим, это он. Таким образом, мы имеем уже трех фигурантов! Остается выяснить, в каком порядке эти трое объявились в доме тридцать два на Клейтон-стрит. Пришел ли Кевин первым или, может, тот, с кем он вел разговор, уже был там? Что же касается третьего, по вашему предположению Тейлора, действительно ли он подошел третьим и вместе с украденным? Тут возможны любые варианты, но представьте, что ваш Тейлор явился уже после того, как спор между Кевином и убийцей закончился. Он видит своего друга - тот лежит на полу убитый. Тогда-то ему и приходит в голову разыграть спектакль. Прекрасный случай навести подозрение на Даллингтона, которого он терпеть не может! Он раскладывает предметы на теле убитого и вокруг него, а потом уходит.
- Такая версия кажется мне убедительной, - признался Форбс, приступив к яйцу всмятку.
- И все-таки, Дуглас, тут снова кое-что не сходится… По поводу чего у Кевина с тем, вторым, мог завязаться спор, если при них еще не было украденного? В сделках подобного рода покупатель сперва тщательно проверяет товар, оценивает и только потом отвечает на предложение. Так что ссора между ними могла вспыхнуть лишь после того, как вещи были осмотрены и оценены!
- Правда ваша. В таком случае, что же все это значит?
- В таком случае, - сказал сэр Малькольм, - это означает, что если некто третий действительно увидел Кевина уже мертвым, то между жертвой и убийцей не могло быть денежных разногласий, о чем мы только что с вами говорили. И тут мы сталкиваемся с практически бесконечным числом версий! Тем, вторым, по нашим предположениям, убийцей, мог быть кто угодно - какой-нибудь мафиози, имевший зуб на Адамса, или ревнивый соперник - герой темной любовной истории, или же человек, которого Кевин шантажировал и который решил свести с ним счеты…
- А может, Мартин Даллингтон? Или Дервантер? Эти двое со своим колдовством и выкрутасами… Потом, должен сказать… Я тут подумал, может, наш профессор… этот… ну, как его? Шаман! Наверняка он сам все и устроил, и, конечно, без сатанизма и без помощи нотариуса, его сообщника, тут не обошлось!
- Значит, с помощью своих психических возможностей они взяли и перенесли предметы по воздуху и разложили вокруг Кевина в строго определенном порядке… Это и есть ваша новая версия?
- Ах, сэр Малькольм, вы меня только путаете… Ну, а если имело место сведение счетов, что там делал третий фигурант с украденными вещами?
Сэр Малькольм улыбнулся с таким видом, который старшему инспектору был очень хорошо знаком. Да, Форбс уже знал наверняка: его знаменитый друг распутал головоломку и намеренно тянет время, чтобы наказать его, Форбса, за излишнюю подозрительность. Покончив с яйцом всмятку, старший инспектор продолжал:
- Я все думаю, как там Элис…
- Скоро узнаем. Как только закончим завтракать, поедем к Даллингтону. Может, люди Финдли нашли что-нибудь новенькое…
Через четверть часа полицейская машина уже везла их по знакомому адресу. Дождь шел, не переставая. Лондон обретал все более печальный вид, и так, наверное, будет до самых рождественских праздников.
Сыщиков вышел встречать Мартин Даллингтон. Лицо у него осунулось. Спал он, очевидно, плохо. Профессор попытался улыбнуться, но вместо улыбки вышла гримаса. Потом он сообщил, что его невеста, наконец, вышла из комы. Лечащий врач считает, что ее жизнь теперь вне опасности. И через неделю Элис должна полностью поправиться. А пока за нею будут наблюдать там же, в ричмондской больнице.
- Замечательно, - сказал сэр Малькольм. - Тем более что в нашем деле ее участие уже не понадобится…
- Значит, вы уже все знаете? - осведомился профессор.
- Любезный друг, - как будто не расслышав вопроса, продолжал благородный сыщик, - мне бы хотелось попросить вас ничего больше не скрывать.
- Хорошо! Да и с какой стати?
- Из чувства стыда или уважения к своей любимой, что, впрочем, вполне понятно. Только давайте покончим с уловками. Кевин Адамс вас шантажировал?
Даллингтон как будто удивился.
- Нет. Честное слово.
- Тогда поставим вопрос иначе: вы получали анонимные письма?
Профессор поджал губы и после недолгого молчания живо проговорил:
- Джентльмены, что мы все стоим в вестибюле. Давайте пройдем ко мне в кабинет.
И наши друзья проследовали за профессором. Сев в кресло, Даллингтон продолжал:
- Я считал себя не вправе говорить с вами на эту тему.
- Почему же? - поинтересовался Форбс.