- Кажется, да… - встревожился молодой человек. - Не знаю уж, что вы подумали, но первое, что мне пришло в голову, - это что он просто не смог бы в своих доспехах ничего сделать - ничего такого. Ведь правда, доктор Оттерли?
- Правда. Он свои руки-то толком не видел. Они ведь под холстиной туловища. Я же сам смотрел на него - он стоял не шелохнувшись.
- Когда же он сдвинулся с места?
- Когда Ральф вырвал у Эрни меч. Бегг тогда заржал, как кобыла, и ускакал через заднюю арку.
- Он так и должен был сделать?
- Вообще, он мог делать все что угодно, - пожал плечами Ральф, - ведь в этой части спектакля предусмотрена импровизация… Бегг, возможно, решил, что мы с Эрни уже достаточно почудили, и поэтому смылся. Эти доспехи жутко неудобные и тяжелые. Еще хуже, чем мои.
- Вы ведь сами потом вышли через заднюю арку, не так ли?
- Точно, - с готовностью согласился Ральф. - Эрни погнался за мной, и я туда спрятался. На глазах у всех зрителей. А он бросился за мной - в задний выход, но не нашел меня. Тогда я вышел сам, решив, что Эрни - это Эрни, и шутка зашла уже слишком далеко. Пошел его искать.
- И что же вы обнаружили там, за стеной?
- То, что вы подумали. Там сидел Щелкун - прямо на земле, как курица на яйцах. И Эрни там был - злющий как черт. Я отдал ему меч, и он сказал… - Ральф почесал голову.
- Что он сказал?
- Кажется, что уже слишком поздно и теперь меч ни к чему… У него был такой кровожадный вид. Я подумал, что, наверное, напрасно дразнил его, но ведь зрителям так понравилось…
- А Бегг что-нибудь говорил?
- Да. Не вылезая из своей "шкуры". Сказал, что Эрни совсем съехал и лучше сейчас к нему не лезть. Я и сам это видел, поэтому пошел вдоль стены и зашел через арку, что возле дома. Дэн уже заканчивал свой танец. Потом начался последний танец. На сцену вышел Эрни с мечом, а за ним Щелкун.
- Куда они вышли?
- Думаю, они появились где-то сзади. Позади танцоров.
- А вы - вы сами? Вы проходили мимо дольмена, когда возвращались?
Ральф снова бросил взгляд на доктора Оттерли - вид у него был нерешительный.
- Точно сказать не могу, - промямлил он. - Не помню…
- А вы помните, доктор Оттерли?
- Полагаю, - тихо сказал Оттерли, - что Ральф во время танца обошел сцену по кругу. Думаю, он не мог не пройти близко от камня.
- И сзади него тоже?
- И сзади.
- Теперь вспомнил, - сказал Ральф. - Какой же я дурак! Ну да, конечно я обходил по кругу.
- Вы видели лежащего там Лицедея?
Ральф зажег сигарету и посмотрел на ее кончик.
- Не помню, - сказал он.
- Жаль.
- Дело в том, что я в тот момент думал совсем о другом.
- Правда?
- Правда. Я заметил Камиллу, - просто объяснил Ральф.
- Где она была?
- Сбоку. С левой стороны, если стоять лицом к сцене. Она еще называет это место НП.
- Это была она?
- Ну да…
- А это было не раньше? Не до того, как она убегала от Щелкуна?
- Нет. - Лицо Ральфа медленно, но верно приобретало пунцовый оттенок. - По крайней мере, мне так не кажется.
- Да ведь не было ее там, - сказал доктор Оттерли в некотором удивлении. - Она подошла к компании из гостиницы. Я еще подумал, как они хороши, эти две красотки, в свете факелов.
- Две?
- Ну, Камилла и Трикси с отцом.
- Так была она там или нет? - спросил Аллейн у Ральфа.
- Я… э-э… я… д-да. Мне кажется, что была.
- Мистер Стейне, - предупредил Аллейн, - возможно, мой следующий вопрос покажется вам дерзким и неуместным, в этом случае вы можете на него не отвечать. Мисс Кэмпион открыто призналась в дружбе с вами. Она сказала, что вы любите друг друга, но, несмотря на это, она считает вашу помолвку невозможной. По ее словам, все дело в замужестве ее матери и ее происхождении…
- Но это же полная чушь! - горячо возразил Ральф. - Господи, в каком веке, она думает, мы живем? Кого, скажите, может сегодня волновать, что ее мать была дочерью кузнеца?
- Ее саму, например.
- Первый раз в жизни сталкиваюсь с таким необузданным снобизмом.
- Ну хорошо. Допустим, все это так. Вот вы только что сказали, что мисс Кэмпион не хотела вас видеть. Означает ли это, что вы действительно не встречались и не разговаривали со времени вашего пребывания в Южном Мардиане?
- Простите, я не понимаю, о чем вы…
- Разумеется, не понимаете. Так слушайте же. Неподалеку отсюда лежит старик с отрубленной головой, найденный возле жертвенного камня. Теперь вернемся немного назад. Восемь мужчин, включая этого старика, танцуют древнюю пьесу-танец. Восемь? - вдруг повторил он и ожесточенно потер нос. - Почему-то мне так и хочется сказать - девять… Ну ладно. На первый взгляд, старик ни разу не покидает арену - или танцевальную площадку, или сцену, как вы ее там называете… На первый взгляд никто не может совершить над ним насилие. Он танцует у всех на глазах. Затем в пантомиме ему в шутку отрубают голову - здесь, вероятно, все должны смеяться. Но на самом деле ему ничего не отрубают. Вы ведь махали друг другу уже после так называемой шутки - значит, мы точно это знаем. Он прячется в углублении. А через десять минут, когда по сценарию он должен воскреснуть, обнаруживается, что его в самом деле обезглавили. Это то, что рассказывают все. А теперь, как умный здравомыслящий человек, к тому же адвокат, скажите - разве это не естественно, что в такой ситуации мы хотим знать все до мельчайших подробностей про этих восьмерых и про всех, кто с ними хоть как-то связан?
- Вы хотите сказать, то есть вы предполагаете… Надеетесь, что-нибудь да всплывет?
- Вот именно. Вы же понимаете - если что-то есть, оно обязательно, неминуемо всплывет.
- О господи! - простонал Ральф. - Как же я утомился! Ну, что вы там спрашивали? Разговаривал ли я с Камиллой с тех пор, как мы оба приехали в Южный Мардиан? Ну хорошо, разговаривал. В воскресенье, после церкви. Она просила меня, чтобы я не делал этого, но я не смог, потому что видеть ее в церкви было выше моих сил.
- Причина была только эта?
- Она была очень расстроена. Наткнулась в роще на Эрни с его мертвой собакой.
- Боже праведный! - вырвалось у Аллейна. - Прямо Баскервиль-холл какой-то, а не Южный Мардиан…
Ральф усмехнулся:
- Да уж, Шерлок Холмс был бы здесь как нельзя кстати… Это Лицедей застрелил собаку, потому что, как он говорил, она была больна - и, бог свидетель, это сущая правда. Но Эрни прямо озверел, и это очень напугало Камиллу.
- Где вы ее встретили?
- Возле кузницы. Она выходила из рощи.
- Лицедей вам по дороге не попадался?
После довольно долгого молчания Ральф сказал:
- Попадался.
- Как вы думаете, он догадался о ваших намерениях по отношению к его внучке?
- Думаю, да.
- И какова же была его реакция?
- Был недоволен, - нехотя проговорил Ральф.
- Он придерживался таких же взглядов, как и она?
- Примерно.
- Вы говорили об этом?
- Сначала он прогнал Камиллу.
- Можете вы передать мне дословно, что было сказано?
- Нет. Это не имеет никакого отношения к его смерти. Это была беседа личного характера.
Фокс задумчиво уставился на кончик своего карандаша, доктор Оттерли деликатно прокашлялся.
- А скажите мне, - неожиданно начал Аллейн, - этот костюм, что вы надевали, когда играли Бетти, - это что, какой-то кринолин времен каменного века, да?
Ральф ничего не ответил.
- Может, я это сам придумал или кто-то говорил мне, но мне кажется, что его иногда использовали как прикрытие? Накрывали им какую-нибудь девицу, чтобы незаметно ее утащить? А может быть, отсюда и пошло выражение "девушка-невидимка"? - весело предположил он. - Или просто - "человек-невидимка"?
Ральф затараторил:
- Наверняка раньше случалось что-нибудь подобное, но вообще-то мне непонятно, как им удавалось кого-либо утащить. Ведь руки находятся поверх юбки.
- А мне показалось, я заметил по бокам прорези.
- Ах да… Но если тот, кого тащат, сопротивляется…
- А если предположить, - сказал Аллейн, - что жертва не сопротивлялась?
Дверь открылась, и вошла Трикси с двумя огромными ведрами, полными угля.
- Вы уж извиняйте, сударь, - мелодично зазвенел ее голос. - А ну как помираете тут от холода. Этого чертова мальчишку никогда не дождешься, когда он нужен.
Ральф сделал движение к ней, чтобы помочь, но потом передумал и с солидным видом выпрямился.
Аллейн шагнул к девушке.
- Это слишком тяжело для вас. Давайте помогу.
- Да ничего, сударь, не беспокойтесь.
Она была проворнее его. Одно ведро она поставила на коврик, а затем точным и быстрым движением отсыпала из другого в камин добрую половину. Рыжие волосы Трикси были собраны сзади в пучок. Аллейну она напомнила пейзанку с картины Брейгеля. С легкостью выпрямившись, девушка повернулась к ним. Ее простое грубоватое лицо, казалось, хранило свои секреты и было по-своему, привлекательно.
Взглянув на Ральфа, она расплылась в улыбке.
- Что-то вы неважно сегодня выглядите, мистер Ральф… - сказала она. - Понимаю - вчерашний кошмар всех нас выбил из колеи…
- Я в порядке, - пробурчал Ральф.
- Что-нибудь еще нужно, сударь? - сладким голоском осведомилась Трикси у Аллейна.
- Пока ничего, спасибо. Попозже днем, когда вы будете не слишком заняты, я задам вам пару вопросов.
- А и задавайте, - сказала она, - ежели надо, отвечу. - Она во весь рот улыбнулась Ральфу Стейне. - Правда же, мистер Ральф? - пропела она и вышла, размахивая пустым ведром.
- О господи! - вырвалось у Ральфа, и, прежде чем кто-либо успел что-то сказать, он стремительно вышел и захлопнул за собой дверь.
- Догнать? - Фокс привстал с места.
- Пусть идет.
Они услышали, как хлопнула входная дверь.
- Вот это да! - негромко воскликнул доктор Оттерли. - Такое мне, если честно, и в голову не приходило!
- Думаю, что Камилле тоже, - сказал Аллейн.
Глава 8
Вопрос истины
1
Когда пришло время закрываться на перерыв, Трикси опустила и заперла ставни. В бар для гостей зашел Саймон Бегг. На стене у выхода висел телефон, а Бегг как раз собирался позвонить своему букмекеру. Очень уж ему хотелось узнать результаты забега в Сандауне. Тевтонский Танцор был явным аутсайдером. Саймон поставил на него гораздо больше, чем мог себе позволить в случае проигрыша, и уже сейчас начинал подумывать, что если так случится, то виновата во всем будет миссис Бюнц. Впрочем, так считать было бы и глупо, и некрасиво.
Уж кого-кого, а ее - миссис Бюнц - он сейчас меньше всего хотел бы видеть, и по многим причинам. Но, как бывает по закону подлости, первой, кого он встретил в баре, была пожилая немка. Похожая на какую-то встревоженную нахохлившуюся птицу, она сидела перед камином и то и дело шмыгала носом. В руках она держала свои неизменные потрепанные заметки.
Но как бы там ни было, она купила у Саймона машину, а возможно даже, вдохновила его на блестящую победу в скачках. В какой-то степени они стали деловыми партнерами. Поэтому он попытался изобразить обычную веселость:
- Привет от старых штиблет! Как поживает наша миссис Бу-бу?
- Плохо. Схватила жуткую простуду. Кроме того, вчера вечером я пережила страшный чок! Ужасный, поистине ужасный чок!
- И не говорите, - поддакнул он и уткнулся в "Новости спорта".
Неожиданно они заговорили оба разом:
- Кстати… - начали они и тут же удивленно и смущенно замолчали.
- Дамы вперед, - осклабился Бегг.
- Благодарю. Я как раз собиралась сказать, что это наша с вами небольшая сделка должна остаться… ох! Ну как бы это сказать! Должна остаться…
- Между нами? - помог он ей.
- Вот-вот-вот… Это как раз то самое выражение, которое я не могла вспомнить.
- Что ж, я лично - за, миссис Бу-бу. Я как раз сам собирался вам это предложить. Меня это вполне устраивает.
- Вы не представляете, какое для меня облегчение. Спасибо вам, летчик-командир. Но в то же время я надеюсь… вы не подумайте… это… э-э-э… было бы так неожиданно… если…
- А? - Он поднял глаза от газеты и уставился на нее. - Что вы говорите? Да нет, нет, миссис Бюнц, что вы! Не беспокойтесь. Это исключено. Просто смешно слушать…
- Ну мне-то, положим, совсем даже не смешно, хотя я и рада, что вы так это воспринимаете, - сухо сказала миссис Бюнц. - Вы нашли в вашей газете что-то интересное?
- Я жду. Тевтонского Танцора. Помните? Забег в час тридцать.
Миссис Бюнц передернула плечами.
- Да ладно вам! - сказал он. - Я, собственно, скромненько так поставил. Особо не зарывался… И все-таки - редкое совпадение! Это что-то… Мимо таких не проходят! - Он предостерегающе поднял палец. В коридоре затрезвонил телефон. - Это мне, - встрепенулся Бегг. - Ну вот. Скрестите пальцы, миссис Бу-бу.
И выскочил из комнаты. Оставшись одна, миссис Бюнц с трудом втянула через рот воздух, трубно высморкалась и пощелкала языком. "Боже ж мой…" - вздохнула она и покачала головой.
По коридору прямо мимо Саймона, который неистово орал в трубку: "Девушка, ради всего святого, не разъединяйте!" - прошел Фокс и заглянул в гостиную бара.
- Миссис Буме? - спросил он.
Миссис Бюнц, несмотря на то что не слишком хорошо его разглядела, все же нашла в себе силы поправить его:
- Ю… ю… ю… - простуженным голосом прохрипела она. - Слышите - Бю-ю-юнц.
- Скажите пожалуйста, как интересно. - Фокс лучезарно ей улыбнулся. - Похоже, в нашем языке точно такого звука и нет… - Он развел руками. - А может, это такой же звук, как во французском? - Он уже вытянул губы, чтобы привести пример, но она его перебила:
- Совсем даже не такой! Просто - Бю-ю-юнц!
- Бю-ю-юнц! - повторил Фокс, старательно выпятив губы.
- Все равно у вас акцент…
- Знаю, - печально согласился тот. - Однако я забыл, зачем пришел. Старший инспектор Аллейн передает вам свое восхищение и интересуется, не будете ли вы любезны уделить ему несколько минут.
- А! Как же это я забыла! Вы ведь из полиции.
- Но по моим манерам этого не скажешь, верно?
(Аллейн сказал: "Если она беженка-антифашистка, то наверняка считает нас тупыми безжалостными машинами. Надо ее немного расшевелить".)
Миссис Бюнц собрала все свое мужество и последовала за Фоксом. В коридоре она услышала, как Саймон Бегг говорит в телефон: "Послушай, старик, все, что я хочу узнать, это цифры на час тридцать. Слушай, старина…"
Фокс распахнул перед ней дверь небольшой комнаты и представил ее сидящим.
- Миссис Бюнц, - произнес он почти без акцента.
Как только она появилась на пороге, Аллейн сразу отметил, что она похожа скорее не на пожилую немку, а на определенный, ярко выраженный типаж, для которого национальность вовсе не имеет значения. Такие женщины обычно сидят на лекциях в первом ряду и всегда задают вопросы. Они также любят музыку не для всех, протискиваются поближе к экскурсоводу, держат шикарные магазины кустарных изделий и читают Рабиндраната Тагора. Они умеют прясть, организовывают различные кружки, проводят беседы, крутят гончарный круг и имеют собственные экслибрисы. Часто среди них встречаются вегетарианки, но без особых причуд. Эта к тому же еще эксперт.
Она медленно вошла в комнату и сразу остановила свой взгляд на Аллейне. "Похоже, она боится меня", - подумал он.
- Это мистер Аллейн, миссис Бюнц, - представил старшего инспектора доктор Оттерли.
Аллейн поздоровался с ней за руку. Ее коротенькая, похожая на обрубок ручка подрагивала, ладонь была влажной. Даме предложили стул, и она осторожно присела. Фокс устроился у нее за спиной и достал из кармана записную книжку.
- Миссис Бюнц, - приступил Аллейн, - через пару минут я собираюсь отдаться на вашу милость.
Она прищурилась на него.
- So?
- Вы ведь большой специалист по фольклору, а нам как раз очень нужен такой специалист.
- Ну, у меня есть кое-что за плечами…
- Доктор Оттерли говорил мне, - сказал Аллейн к вяшему удивлению самого доктора, - что, возможно, в этом вопросе вы лучший специалист во всей Англии.
- So… - сказала она, поистине угрожающе склонив свой мощный торс в сторону доктора Оттерли.
- Но прежде чем мы об этом поговорим, я все же задам вам несколько формальных вопросов, вы не против? Постараемся по возможности быстро с ними разделаться. Я слышал, вам довелось подвозить мистера Вильяма Андерсена?
Опять они прощупывают старые, уже найденные раньше следы, с досадой думал он: эту сцену на дороге уже описывали другие…
- Я с такой радостью согласилась подвезти его, - взволнованно начала немка. - Для меня это было просто удовольствие - подвозить его. Пару раз я пыталась завести с ним беседу, но он был ошен золь и не располошен расковаривать.
- А он вообще что-нибудь говорил, вы не помните?
- Если мне не изменяет память, он заговаривал дважды. Первый раз он жестом показал мне, чтобы я притормозила, а потом спросил на своем великолепном, богатейшем диалекте: "Подхватить не можно?" И еще во время поездки он заметил мимоходом, что когда разыщет Эрни Андерсена, то непременно спустит с него шкуру. Вот и все, что он сказал.
- А когда вы приехали?
- Он сразу вылез и убежал.
- А вы, - спросил Аллейн, - вы что стали делать?
Этот неожиданный вопрос, казалось, застал миссис Бюнц врасплох - она почему-то вся втянулась в свою одежду, как черепаха в панцирь.
- Ну, когда вы приехали туда, - допытывался Аллейн, - что вы стали делать?
Миссис Бюнц простуженно прохрипела:
- Встала среди зрителей, разумеется.
- Где вы стояли?
Она еще сильнее втянула голову в плечи.
- В арке.
- Той, что ближе к дому, через которую входили?
- Да.
- А вам было видно оттуда танец?
Миссис Бюнц облизала губы и кивнула.
- Вероятно, это было захватывающее зрелище. Или вы предполагали, что можете там увидеть?
- Я?! Да нет! Нет, клянусь вам! - почти что крикнула она.
- Я имею в виду сам танец, - уточнил Аллейн.
- Сам та-анец, - просипела миссис Бюнц, - просто уникален.
- В нем не было ничего неожиданного для вас?
- Конечно же нет! - Она задохнулась, словно от ужаса.
"Пожалуй, - подумал Аллейн, - что-то уж слишком гладко все получается с этой миссис Бюнц. Что ни выстрел - то в яблочко".
Она пустилась в пространные объяснения. Мол, все фольклорные танцы и пьесы имеют общие корни. И в каждом есть свои определенные элементы. В танце же Пятерых Сыновей не только объединены положенные жанру элементы, но присутствуют и свои особенные черты…
- Шего там только нет. Но все это… - Тут она оглушительно чихнула.
- А они, по-вашему, хорошо его исполнили?