- Нам пришлось нелегко с Джин, - сказал он. - Она не хотела покидать дом, пока доктор Уиллард практически не выставил ее. Кристал и Боб тоже не в своей тарелке. Думаете, сейчас подходящее время, чтобы…
- Доверьтесь мне, сынок.
- Хотел бы. Что я должен делать?
- Аэровокзал как раз напротив. Идите туда… - Г. М. сунул ему в руку деньги, - и купите мне билет на рейс в Вашингтон завтра утром в 11.45. Скажите, что я приеду автомобилем из Мараларча. Потом следуйте за нами к Айрин Стэнли по указаниям Джин.
- У вас есть какой-нибудь багаж, кроме чемодана?
- Дорожный сундук. Но его отправят в Вашингтон кораблем. Поторапливайтесь!
Сай повиновался. Ему нужно было только пересечь Сорок вторую улицу и подняться на эскалаторе в аэровокзал. Хотя приобретение билета не заняло много времени, каждая лишняя секунда раздражала его.
Он переговорил с девушкой, которая делала таинственные телефонные звонки. Нет, сэр Генри не поедет в аэропорт от аэровокзала. Нет, ему не нужен экипаж, который авиакомпании упорно именуют "лимузином" вместо того, чтобы использовать простое слово "автобус".
Через несколько минут Сай вернулся в главный зал Гранд-Сентрал.
Инстинкт предупреждал его о катастрофе. Сай знал, что встреча детей с любовницей отца неизбежно являет собой весьма эмоциональную сцену. Зачем понадобилось отыскивать Айрин Стэнли так спешно?
"Прекрати! - велел он себе. - Не думай об этом!"
Окинув взглядом огромный зал с большими окнами во всех стенах и мраморной галереей, Сай начал пробираться через толпу к северо-восточной стороне, где нашел арку с надписью "Служебные помещения".
Поднявшись по мраморной лестнице внутри, он оказался на широкой галерее. Слева, за бюро информации для туристов, находились большие стеклянные двери.
В помещении, похожем на вестибюль обычного офисного здания, было тихо. Справа виднелись три лифта. Один из них открылся, как только Сай нажал кнопку.
- Верхний этаж, - сказал он негру-лифтеру в красной форменной фуражке.
Лифтер не выказывал удивления. Сай уже знал, что на первых шести этажах расположены железнодорожные офисы, а на верхнем - седьмом - личные помещения, не связанные с железной дорогой.
Мысль, что кто-то может иметь здесь квартиру, казалась Саю такой же нелепой, как предположение о роскошных апартаментах на верхнем этаже вокзалов Виктория или Пэддингтон. За стеклянными дверцами лифта мелькали мраморные коридоры и темные офисы.
- Верхний этаж, - сказал лифтер.
Сай вышел. Дверцы бесшумно закрылись, и кабина начала спускаться.
- Тут что-то не так! - произнес Сай вслух.
Если это был жилой этаж, то самый странный, какой он когда-либо видел. Его шаги скрипели на голом бетонном полу. С потолка свисала единственная лампа без абажура.
Свернув направо, Сай начал подниматься по окованным железом ступенькам. Верхняя половина стен была окрашена в белый цвет, а нижняя - в ярко-красный.
Впереди появился широкий длинный коридор с рядом красных дверей в правой стене на солидном расстоянии друг от друга.
Сай подошел к одной из них и прочитал надпись золотыми буквами: "Майрон Т. Керкленд". Кто это такой, черт возьми? На следующей двери было название популярного иллюстрированного журнала. Медленно шагая по коридору, Сай отметил, что большая часть помещений занята студиями фотографов или художников по рекламе.
Почему же Г. М. понадобилось так быстро найти Айрин Стэнли? Было два возможных объяснения. По его словам, Мэннинг собирался бежать с этой женщиной. В таком случае она, вероятно, знала о его планах, знала, с кем Мэннинг должен был встретиться в кенотафе, и могла представлять опасность для убийцы.
С другой стороны, Айрин Стэнли сама могла быть убийцей…
Звук шагов пробудил Сая от размышлений. Из-за выступа правой стены появились трое Мэннингов - Боб шел между Кристал и Джин.
- Сай! - Даже мягкий голос Кристал звучал в пустом коридоре слишком громко. - Хорошо, что вы здесь! Я не могу справиться с этой парочкой!
- Я буду дерзкой, - с угрожающим спокойствием заявила Джин, - и предупреждаю об этом.
Боб уставился в пол, стиснув кулаки.
- Вы еще не видели ее? - спросил Сай.
- Нет. Это все равно… - Кристал поискала сравнение, - что ожидать в приемной дантиста. Посмотрите туда!
В стене за выступом находились двери меньшего размера. На одной из них виднелись золотые буквы: "Студия Стэнли".
- Похоже, Г. М. проводит подготовительное совещание, - сказала Кристал. - Эта женщина…
- Ради бога, держите себя в руках!
- Стараюсь изо всех сил. Но она убедила папу бежать, уничтожить результаты его работы и является косвенной причиной, во всяком случае, того, что сейчас он на волосок от смерти. Вы ожидаете, что мы будем вести себя цивилизованно?
Сай физически ощущал в атмосфере ненависть, смущение и даже страх. Внезапно Г. М. открыл красную дверь.
- Входите, - проворчал он.
Кристал первой переступила порог, за ней последовали Джин и Боб. Сай, боявшийся сцен больше смерти, вошел последним. Г. М. закрыл дверь.
У Сая, пытавшегося скользить глазами не выше плинтусов, создалось смутное впечатление о высокой, но не слишком большой комнате с серыми стенами. Но ему пришлось поднять взгляд.
На диване у противоположной стены, поджав под себя ноги и держа дрожащие руки на раскрытой книге, сидела женщина со спокойным и мягким лицом, сохраняющим следы подлинной красоты. Справа от нее горела лампа, оставляя в тени левую сторону лица. Как и трое Мэннингов, женщина буквально излучала смущение и страх.
Потом Мэннинги заговорили, инстинктивно высказывая все, что у них на уме. Слова натыкались друг на друга, спотыкаясь в бурном море эмоций.
- Здесь что-то не так, - неуверенно промолвил Боб. - Я думал…
- Хочу сразу дать понять, что я не желала сюда приходить, - высокомерным тоном заявила Джин.
- Боюсь, мисс Стэнли, - холодно сказала Кристал, - что мы вторглись…
- Заткнитесь! - рявкнул Г. М.
Казалось, симфонический оркестр внезапно умолк посреди концерта.
Г. М. указал на женщину, сидящую на диване:
- Это Айрин Стэнли, которая собиралась бежать с вашим отцом. Это женщина, которую вы считали падшей. Это единственная женщина, которую он когда-либо любил. - После паузы Г. М. добавил: - Это ваша мать.
Глава 15
Впоследствии Сай не мог вспомнить, как долго они простояли так, ошеломленные и лишившиеся дара речи. Во всяком случае, ему понадобилось время, чтобы осознать ситуацию.
Тем не менее при первом же взгляде на женщину в студии с серыми драпировками и единственной горящей лампой Сай почувствовал сходство с кем-то знакомым. Теперь он понимал, что это сходство с Кристал.
Те же темно-каштановые волосы. Те же темно-голубые глаза. Правда, Айрин Стэнли (будем называть ее так) была выше Кристал, чья зрелость была только телесной. Эта женщина лет сорока с небольшим обладала тем же качеством вкупе с более глубокой и, возможно, более привлекательной зрелостью.
Из всех присутствующих она выглядела наиболее смущенной и испуганной. На ней было вишневое шелковое платье; запачканный красками халат висел на спинке дивана. В голове у Сая мелькнуло замечание Кристал о матери: "Ее хобби была живопись".
Инстинктивно коснувшись левой щеки и сразу опустив руку, Айрин Стэнли выпрямилась на диване. Книга выскользнула у нее из рук.
- Я… я не знаю, что сказать, - беспомощно заговорила она мелодичным голосом, неуверенно переводя взгляд с одного на другого. - Мне очень стыдно, и я боюсь вас. Пожалуйста, помогите мне - скажите, что вы тоже смущены!
Казалось, что-то вот-вот должно взорваться, но взрыв задерживается.
- Ничего не понимаю! - пробормотал Боб.
Джин, белая как привидение, повернулась и указала пальцем на Г. М.
- Вы знали это! - крикнула она. - Знали все время! Вы не имели права так поступать!
Г. М., стоявший упершись кулаком в бок и демонстрируя скромную гордость, широко открыл маленькие глазки.
- Будь я проклят! - с видом мученика воскликнул он, словно со скамьи подсудимых. - Почему я всегда оказываюсь виноватым? Я только стараюсь помочь людям, а когда мне это удается, они смотрят на меня с удивлением и говорят: "Что здесь делает этот старый сукин сын? Пните его в зад!" - Г. М. схватил свою панаму. - С меня довольно! Я не намерен оставаться здесь и…
Разумеется, они винили Г. М., так как должны были обвинить хоть кого-то, и в глубине души понимали, что он возражает против этого не так сильно, как говорит. Но его остановила Айрин Стэнли:
- Сэр Генри!
Она смущенно посмотрела на детей. Сай чувствовал, что, по-своему, эта женщина куда более привлекательна, чем Кристал.
- Я… хочу показать вам кое-что. Это поможет вам понять… - Айрин Стэнли облизнула губы. - Вы видели правую сторону моего лица. Теперь посмотрите на левую.
Медленно, как инвалид, который не осмеливается сделать первый шаг, она начала поворачивать шею, чтобы свет лампы справа от нее падал на другую сторону лица. Остальные выглядели озадаченными.
- Ну и что? - спросил Боб. - Что тут не так?
- Вы ничего не замечаете?
- Нет, - ответила Кристал. Тем не менее в ее глазах промелькнуло сочувствие.
Слезы блеснули в глазах Айрин Стэнли. Ее душа - если такая субстанция существовала, - вероятно, истекала кровью.
- Некоторые говорят мне, что даже при дневном свете не замечают… почти ничего. Конечно, они просто жалеют меня. Но три месяца назад вы бы побоялись подойти ко мне!
- Пластическая операция, - пробормотала Джин.
- Я не могу все вам рассказать, - продолжала женщина, - но я была бы "мертва" и по сей день, если бы Фред не нашел меня. Сэр Генри, вы один обо всем догадались. Расскажите им!
Г. М. поправил очки и опустился в кресло, свирепо глядя на детей Мэннинга.
- К вашему сведению, тупоголовые вы мои, - заговорил он, - это было самое рискованное предприятие, на которое я когда-либо решался. Я панически боялся, что сделаю промах, так как у меня не было абсолютно никаких доказательств. Все мои выводы основывались исключительно на характере Мэннинга и некоторых его словах, которые слышали и вы.
Вчера вечером, когда Мэннинг ораторствовал в библиотеке, я думал - особенно когда услышал о разговоре в его офисе, нечто вроде "Сынок, тут все не так. Вы выдаете кусочки правды вперемешку с кучей вранья". И вранье в основном касалось его любовной истории.
Я не утверждаю, что любой мужчина может восемнадцать лет хранить браунинговскую верность покойной жене. Иногда он посматривает на лакомые кусочки. Такое случается… хм!., даже с людьми, обладающими самым возвышенным умом!
Но, - продолжал Г. М., внезапно слезая с пьедестала и вновь становясь здравомыслящим человеком, - я могу сказать вам, чего Фред Мэннинг никогда бы не сделал. Его идеализация супружеской любви в духе Роберта Браунинга и Элизабет Барретт дышала искренностью. Он жил ради нее. Как ваше настоящее имя, мэм?
Так называемая Айрин Стэнли сидела с закрытыми глазами. По ее щекам текли слезы.
- Элизабет, - ответила она.
Эмоции вновь забурлили - ощутимо, как водоворот. Джин села в кресло, опустив голову на руки.
- Поэтому я скажу вам, - снова заговорил Г. М., - чего Мэннинг никогда бы не сделал, - если только это не являлось выдумкой с целью пустить семье пыль в глаза. Он не стал бы заявлять собственным детям, что намерен сбежать - вероятно, навсегда - со шлюшкой, чья вульгарность его, видите ли, стимулирует. Кто сказал вам, что ее зовут Айрин Стэнли и что она вульгарная шлюшка? Сам Фред Мэннинг. Но помните его хитрую улыбку, когда он говорил это вчера вечером? Нет! Фред Мэннинг никогда бы так не поступил, если только это не было очковтирательством. Такое просто не в его характере.
- А кто бы подумал, - спросила Джин, вздрагивая от сдерживаемых рыданий, - что в его характере растратить деньги фонда?
- Ну, что касается этого… - Г. М. слегка нахмурился, словно речь шла о какой-то незначительной формальности. - Окружной прокурор доказал, что ваш отец растратил деньги?
Последовала пауза.
- Вы хотите сказать… - начала Джин.
- Заткнитесь! - прервал ее Г. М. - Вчера вечером, говоря о своей веселой шлюшке, Фред Мэннинг процитировал Браунинга. И более того, он процитировал "Бегство герцогини" - поэму, которую написал молодой Браунинг перед женитьбой, дабы убедить Элизабет Барретт бежать с ним, что она и сделала.
А что мы слышали о покойной жене Фреда Мэннинга? Только то, что она утонула после взрыва котла на старом речном пароходе. Тело, очевидно, так и не нашли.
Но что происходит на открытых пароходах, когда взрывается котел? Что заставляет их тонуть? Пожар. Теперь предположим, что жена Мэннинга не умерла? Что пожар…
На следующий день наша юная Джин подала мне идею. Ее отец собирался повидать пластического хирурга. Она думала, что операция изменит его внешность после побега. Но, как я вам говорил, это невозможно. Никто, даже Фергюсон в Эдинбурге или Рихтер в Вене, не в состоянии осуществить такое.
Кроме того, Мэннингу пришлось бы лежать после операции, и полиция наверняка добралась бы до него.
Нет, нет, нет! Все это не соответствовало действительности. Но что может сделать пластическая хирургия, если человек сильно обгорел…
Джин выпрямилась:
- Так вот почему вы сказали мне, что я ничего не выдала?
- Угу.
- И вот почему вы были готовы держать пари, что папа даже близко не подойдет к пластическому хирургу и у полиции не будет ни одного шанса?
- Конечно, куколка. Если бы такое произошло, все было бы кончено. Но вы подали мне настоящую идею, когда появились вечером на кладбище, и я пытался помешать вам увидеть вашего отца, лежащего на могильном холмике.
- Я ничего вам не говорила!
- Разве? Вы сказали, что следовали за ним, когда он "ходил в то место, где разыскивают людей". Разыскивают людей! Это могло означать только крупную частную фирму вроде "Персьют", количество неудач которой размером с булавочную головку. Предположим, Мэннинг чувствовал, что его жена не умерла, и пытался разыскать ее. И предположим, несколько месяцев назад ее удалось найти. - Г. М. тряхнул головой. - Конечно, все это были только догадки. Но я должен был рискнуть!
- И вы оказались правы, - со слабой улыбкой отозвалась Айрин Стэнли. - Что касается случившегося со мной… Нет, пожалуйста!
Все заговорили одновременно. Айрин Стэнли опустила глаза, с которых успела тайком удалить следы слез, потом подняла их снова.
- Пожалуйста, думайте обо мне как о посторонней! - взмолилась она. - Я пытаюсь думать так же о вас. Иначе нам будет нелегко. Можете это сделать?
- Я, пожалуй, могу, - пробормотала Кристал, - хотя сочувствую тебе всем сердцем.
- Когда Фред и я поженились… - Айрин Стэнли ни разу не использовала слова "ваш отец", - мне было только восемнадцать. И когда произошел взрыв, я была еще очень молодой и, вероятно, глупой. Мне обожгло всю левую сторону лица…
Быстро сунув руку между подушками дивана, она достала ручное зеркало, поднесла его к правой стороне лица, куда падал свет, и так же быстро спрятала назад. Сай догадался, что зеркало всегда было рядом.
- Я не возражаю обсуждать происшедшее, - продолжала женщина, - так как это было очень давно. Но когда меня вытащили из воды и отправили в больницу, я приняла решение…
- Ты не должна рассказывать нам… - вскрикнула Джин.
- Прошу тебя, Джин.
- Извини. - Джин опустила голову.
Женщина, так похожая на Кристал, но чей характер с годами приобрел мягкость, не свойственную старшей дочери, снова заколебалась.
- Я думала, мужчины ценят только… физическую привлекательность. Возможно, это правда. Мне казалось, я буду внушать Фреду ужас. Я не могла бы этого вынести! - Ее голос дрогнул, но она сдерживала эмоции. - Поэтому я поступила так, как поступали до меня другие женщины, - позволила считать, будто я утонула. - Айрин Стэнли приподняла плечи и посмотрела на диван, показав изящную линию шеи и темно-каштановые волосы. - С годами я поняла, что вела себя глупо и даже жестоко. Но я бы сделала это снова. Не стану утомлять вас подробностями прожитых лет. Мне приходилось работать, но не на людях, я старалась, чтобы никто не видел мое лицо. Я шила, стирала, снова занялась живописью и - спустя долгое время - добилась кое-каких успехов. - Она поднялась с дивана, как хозяйка на вечеринке с коктейлями. - Осталось немного.
- Осталось очень много, - возразила Кристал. - Но пожалуйста, не расстраивайся.
Женщина спокойно посмотрела на дочь, которая была чуть ниже ее.
- Я приехала в Нью-Йорк три года назад. Несколько моих картин выставили в галереях. Но я была и оставалась рекламной художницей, хотя не осмеливалась просить работу в агентстве из-за… - Она коснулась левой щеки. - Я рекламная художница и потому могу арендовать эту студию. Вам она нравится?
Все ухватились за возможность переменить тему. Они знали, что это всего лишь минутная передышка, что дьявол никуда не делся, но пытались заслониться от него.
Сай отметил скромный вид студии: белые стены, бетон внизу. Часть комнаты от потолка до пола была задрапирована серым бархатом. На полу - мягкий и темный ковер. Занавесь с одной стороны слегка покачивалась, подсказывая, что служит перегородкой с соседней комнатой.
Повсюду были материалы для живописи маслом и акварелью. У одной из стен Сай увидел стопку холстов. Возле мольберта стоял табурет для натурщицы, а рядом лежало фотооборудование для съемок рекламы. Они находились в центре Нью-Йорка, но здесь можно было ощущать себя в космосе.
- И ты действительно живешь здесь? - спросил Боб.
Айрин Стэнли засмеялась:
- Официально - нет. Ради бога, не пытайся раздобыть тут квартиру. Их не существует. Но… - она кивнула в сторону бархатной перегородки, - там у меня кровать, телефон на имя "Студии Стэнли" и примитивные умывальные принадлежности. Если я хочу заночевать здесь, это никого не беспокоит.
- А как насчет еды?
- Готовить тут не позволяют - это против правил. Но первые пять месяцев мне было так спокойно! Я могла спускаться в кафе, прикрыв щеку вуалью, и никто ничего не замечал.
- Но неужели ты раньше не думала о пластической операции? - воскликнула Джин.
- Сначала я не могла ее себе позволить. А потом мне казалось, что шрамы слишком старые для хирургии.
Вопрос Джин, заданный из благих побуждений, прозвучал бестактно.
- И, находясь вдали от нас, ты никогда не скучала… - Она не договорила.
Айрин Стэнли поправляла один из холстов у левой стены - венецианскую жанровую сцену XVI века. Ее изящная фигура выпрямилась на фоне серого бархата.
- Да! - произнесла она сдавленным голосом. - Очень скучала!
Холст со слабым стуком упал на пол.
- Иногда я могла забыть его… и вас тоже, - поспешно добавила женщина, - на полгода и даже на год. Но потом какая-нибудь мелочь напоминала мне о прошлом, и я мучилась, как от боли.
- Подожди! Я не хотела…