Глава 9
Момент был весьма напряженный.
Г. М., которому, очевидно, хотелось сразу же обследовать ножницы и в то же время продолжить тему пластической хирургии, бросил ножницы под стол, где никто не мог их видеть. Байлс подал знак О'Кейси, и тот быстро вышел.
- Ты дура, Джин! - сердито сказал Боб. - Они знают всех пластических хирургов. Им останется только найти нужного и…
- Прошу прощения, - пробормотал Байлс и вышел из комнаты.
- Он пошел к телефону давать указания о начале поисков, - проворчал Боб. - Видишь, что ты наделала?
- Минутку, сынок, - послышался спокойный голос Г. М.
Боб и Джин сразу же повернулись к старику в расчете на помощь. Несмотря на его свирепую внешность, молодежь инстинктивно к нему обращалась, чувствуя родственную душу. Например, он мог понять причину, по которой его десятилетний внук выстрелил в зад сэру Эзми Фозергиллу из духового ружья.
Джин вскинула голову, тряхнув золотистыми волосами.
- Вы не выдали никакой тайны, девочка моя, - успокоил ее Г. М. - Фактически так даже лучше.
- Лучше?
- Угу. Я уже принял вызов нашего хитроумного друга - у него добрые намерения, но работа всегда на первом месте. Лично я заключил бы пари на десять буксов, что ваш старик и близко не подойдет ни к какому пластическому хирургу, а если он уже это сделал, копы ничего не узнают. Но не говорите ничего Байлсу! Пускай полиция опрашивает столько пластических хирургов, сколько сумеет найти.
- Но это правда, - прошептала Джин, - что пластический хирург может сделать лицо неузнаваемым?
- Нет, девочка моя. Не в том смысле, в каком вы имеете в виду. Он может… - Г. М. внезапно умолк, словно на него снизошло вдохновение.
- Не беспокойся, Джин, - мягко промолвила Кристал. - Мы знаем, как ты предана папе, потому что ты всегда была его любимицей. Можно даже понять неожиданную преданность Боба, хотя это не так легко.
- Он мой отец, - просто объяснил Боб. - А теперь они говорят, что он мошенник!
Кристал снисходительно улыбнулась. Сай только теперь заметил, как похожи светло-голубые глаза Джин на темно-голубые глаза Кристал, которая смотрела на него тем же провоцирующим взглядом.
- Послушай, дорогая, - с искренним сочувствием обратилась Кристал к сестре. - Никто в здравом уме не мог бы поверить, что папа растратчик. Но если бы он смылся с сотней тысяч, я бы им только восхищалась.
- Вам нравится крупная игра, не так ли? - спросил Сай.
- Все ее разновидности. - Кристал снова посмотрела на него и опять повернулась к Джин. - Кажется, эта его женщина - танцовщица с веером или воздушным шаром. Она молода и привлекательна… Не сжимай кулачки, Джин. А ты, Боб, не ерзай от смущения каждый раз, когда упоминают танцовщицу с веером. Факт в том, что мужчины в папином возрасте часто срываются с цепи и совершают поступки, которые посторонним кажутся глупыми. Но они не так глупы, если только их понять. Ради бога, дайте папе перебеситься! Эта женщина…
Из дверного проема послышался спокойный голос Байлса:
- Думаю, если не возражаете, нам лучше узнать имя этой женщины.
Ковры в доме были слишком мягкими! Джин с досадой стукнула кулаком по столу. Она и Боб уставились друг на друга.
Байлс подошел к столу и снова сел напротив Г. М.
- Я бы хотел, чтобы вы этого не касались, Гил, - устало произнес Г. М. - Это вам не поможет. Но если вам нужна информация, лучше получите ее от меня.
- Да? - поторопил Байлс, достав маленькую записную книжку.
- Девушку зовут Айрин Стэнли.
Джин смотрела на Г. М. с отвращением, как на предателя. Байлс с удовлетворением заметил этот взгляд.
- Ее адрес, - продолжал Г. М., - Восточная 161-я улица, 161.
- Номер телефона? - спросил Байлс, не отрываясь от книжечки.
- Моттхейвен 9-5098.
Взгляд Г. М. вовремя остановил Джин, которая, очевидно, знала, что это ложь, и едва ее не разоблачила. Сай Нортон также заподозрил трюк, поскольку это был тот самый телефонный номер в Бронксе, по которому Г. М. разговаривал вчера вечером.
- Ее настоящее имя, - сообщил Г. М., - если вас это интересует, не Айрин Стэнли, а Флосси Питерс. Но вы называйте ее Айрин Стэнли.
- Род занятий?.. О, прошу прощения! - Байлс улыбнулся и спрятал книжечку. - Поверьте, - обратился он к остальным, - нам лучше знать такие вещи.
В этот момент в дверях появился нетерпеливый и раздраженный Хауард Беттертон. Два голоса прозвучали одновременно.
Один принадлежал Беттертону.
- Мне пора побеседовать с окружным прокурором.
Вторым был голос Байлса.
- Ну, Г. М.! Доставайте ваши садовые ножницы и расскажите нам, какой великий ключ к разгадке они содержат!
Снова наступило молчание. Даже Беттертон, который открыл рот для продолжения негодующей речи, закрыл его и поспешил к столу. Тайна ножниц пробуждала всеобщее любопытство.
- Ладно. - Г. М. бросил в пепельницу выгоревшую сигару и полез под стол. - Так как у меня остается менее двадцати четырех часов до того, как я наконец смогу отправиться в Вашингтон, я собираюсь продемонстрировать вам все доказательства и все то, что я обнаружил - если вы только сможете правильно это интерпретировать. Буду говорить прямо.
Старший инспектор Мастерс мог бы удостоверить, что натуру Г. М. можно назвать прямой с таким же успехом, как штопор. Однако по какой-то причине Г. М. находил удовольствие, мистифицируя только Мастерса. Сая интересовало, сдержит ли он слово, данное Байлсу.
- Этим утром, - продолжал Г. М., - Мэннинг вроде бы подстригал южную изгородь. Так сказал слуга Стаффи и сам Мэннинг, появившись у бассейна около четверти десятого и размахивая ножницами у меня перед носом.
- Ну?
Г. М. уставился на пепельницу:
- Когда он появился с ножницами, они выглядели такими же, как вы увидели их немного позже, - острыми, чистыми, отполированными и абсолютно сухими. Взгляните на них теперь. - И он бросил ножницы на стол.
Лезвия были влажными. К ним пристали зеленые кусочки самшитовой изгороди.
- Понимаете, - объяснил Г. М., - гроза началась вчера до восьми вечера, дождь лил полночи. Когда я утром вышел из дома с Саем Нортоном, на лужайке еще были лужи. Вам все ясно?
- Выходит, Мэннинг не мог подстригать изгородь сегодня утром! - воскликнул Байлс.
- Правильно, Гил.
- Он солгал! Это важно?
- Он произнес абсолютно ненужную ложь, сынок. Если Мэннинг был сосредоточен на своем трюке с исчезновением, к чему весь фокус-покус и размахивание садовыми ножницами, если только они не являются жизненно важными для этого трюка? Найдите ответ - и вы сможете интерпретировать великий ключ к разгадке!
- Но что, черт возьми, это означает?
- Я сказал, что собираюсь продемонстрировать вам все улики и доказательства, - деревянным голосом ответил Г. М., - но я не говорил, что собираюсь их объяснять.
- Мистер Байлс! - Хауард Беттертон откинул назад редкие пряди черных волос. - Вы обещали уделить мне десять минут, а во второй половине дня я должен быть у себя в офисе. Может быть, пройдем в кабинет?
- Да, - согласился Байлс, посмотрев на часы. Он был в ярости на Г. М., но старался не показывать этого. - И нашему британскому другу придется прервать свою в высшей степени полезную демонстрацию и пойти с нами.
Джин незаметно ткнула Боба в ребра.
- Как глава семьи… - с достоинством начал Боб и поднялся.
- Разумеется, мой мальчик! - с улыбкой согласился маленький адвокат, похлопав по плечу долговязого Боба. - Поймите, мистер Байлс, - продолжал он. - Я не защищаю… э-э… этические принципы моего клиента. Но если он действительно это сделал, на то были причины, о которых будет заявлено в суде. Вы готовы, сэр Генри?
Г. М. встал в своем полосатом купальнике, подхватил пляжный халат и достал из кармана еще одну дешевую сигару.
- Готов, - ответил он и повернулся к Байлсу. - Но я хочу предупредить заранее. Я не намерен болтать с прессой, пока не раскрою это чертово дело!
- А я думал, вам нравится беседовать с журналистами!
- Да, когда мне есть что им сказать. И когда я сообщаю им интересную информацию, передние полосы газет шипят, как сковородки в аду! - Г. М. посмотрел на Сая. - Можете оградить меня от них, сынок? Это ваша работа.
- Но они будут охотиться за вами! - возразил Сай. - Что я им скажу?
- Что я пьян, - просто ответил великий человек. - Скажите им, что хотите, только, ради бога, держите их на расстоянии, пока у меня в башке не появится какая-нибудь четкая идея! Вы сделаете это?
Сай молча кивнул. Двойные двери открылись. За ними оказалась еще одна уставленная книгами комната с коричневыми кожаными креслами и шахматным столом. Байлс закрыл их снова, но не совсем плотно - с двойными дверьми такое бывает часто.
В библиотеке остались только Сай, Джин и Кристал; Сай чувствовал приближающуюся бурю.
- Вы плохо думаете о папе, Сай, не так ли? - обратилась к нему Джин.
Ему не хотелось огорчать ее.
- Не то чтобы плохо, Джин. Я знал его много лет и всегда относился к нему с уважением. Он словно воплощал хорошие манеры, культуру, достоинство - все традиционные добродетели. Даже его увлеченность Браунингом… не важно. Дело не в деньгах и не в танцовщице с веером. Но ведь ваш отец - не обычный жалкий растратчик. Он намеренно и с какой-то радостью разбил вдребезги все, что собой представлял.
Сай знал, что зашел слишком далеко, но не мог остановить поток слов. Когда Джин посмотрела на него, ее глаза казались бесцветными.
- Вы просто невыносимы! - крикнула она.
Молчание, воцарившееся в душной библиотеке с подержанными книгами, нарушало только гудение голосов в соседнем кабинете.
Кристал теперь сидела у края длинного стола спиной к двум восточным окнам. Ее халат снова распахнулся. Сай, жалея, что не может взять свои слова обратно, отошел и сел справа от Кристал.
- Скажите, - тихо заговорила она, - почему вы так несчастливы?
- Несчастлив? - Сай поднял голову. - Черт возьми, я вовсе не несчастлив!
Пальцы Кристал с алыми ногтями барабанили по столу.
- Знаю, вы думаете, что это мой обычный подход к мужчинам. Спросите почти каждого, несчастлив ли он, и он ответит, что нет, но будет думать, что да. Но я спрашиваю искренне. Кого вам так напоминает Джин?
Сай вздрогнул так сильно, что толкнул стол, и лежащий на нем карандаш скатился бы на пол, если бы Кристал не поймала его.
"Женщина, - с горечью подумал Сай, - способна все разглядеть через бинты, шарфы и синие очки, которые мы носим на манер Человека-невидимки!" Эта двадцатичетырехлетняя и вроде бы легкомысленная девушка видела его насквозь, словно он был таким же прозрачным, как Хантингтон Дейвис.
- Почему вы думаете, что Джин мне кого-то напоминает? - спросил он, стараясь говорить небрежным тоном.
Темно-голубые глаза Кристал не были ни кокетливыми, ни провоцирующими - они смотрели серьезно и печально.
- Вчера вечером, когда я впервые увидела вас, - сказала она, - вы показались мне привлекательным и… - Кристал скорчила гримасу, - в определенном смысле перспективным. Но позже…
- Да?
- Вы все время наблюдали за Джин, причем ваш взгляд никак нельзя было назвать алчным. Он словно говорил: "Джин похожа на нее и в то же время нет. Она не такая оживленная, не такая…" О, не знаю! - Кристал сделала паузу. - Кого вам напоминает Джин?
Сай облизнул губы.
- Мою жену, - ответил он. - Она умерла.
Снова наступило долгое молчание.
- Простите, - сказала Кристал. - Я не хотела причинить вам боль.
- Вы и не причинили. - Но это была ложь. Сай словно ощутил внезапный укол.
- Давайте переменим тему, ладно? - предложила Кристал. - Где вы заработали шрам на боку? Я заметила его в бассейне. На войне?
- Не совсем. Во время воздушного налета.
- Вот как? Вы побывали во многих авианалетах?
- Как и миллионы других людей. Моя жена погибла во время одного из них.
Последовала очередная пауза. В поисках новой темы для разговора глаза Сая скользнули по купальному костюму Кристал, видимому благодаря распахнувшемуся халату.
- Каким образом ваша кожа остается такой белой, если вы много плаваете? И вы, и Джин светлокожие, но у Джин есть хотя бы легкий загар.
- Он искусственный, - засмеялась Кристал. - Это благодаря лосьону, который Джин заказывает у аптекаря. Разве вы не заметили, что она хватает халат, пробыв в воде чуть больше пары минут? Я решаю проблему, вообще не бывая на солнце.
- И никогда много не плавая?
- Да. Это слишком утомительно. Я…
В соседней комнате раздался грохот, за которым последовали тарахтящие звуки. Вслед за этим послышался голос Байлса:
- Какой вы неуклюжий! Зачем опрокидывать шахматный стол?
- Гореть мне в аду, если это я! - отозвался возмущенный голос Г. М. - Это молодой человек…
- Прошу прощения. - Голос Боба звучал хрипло. - Но мистер Байлс сказал…
Кто-то в кабинете подошел к двойным дверям и захлопнул их наглухо. Казалось, звук подействовал на Кристал. Она заговорила тихо и быстро, словно не могла остановиться:
- Джин много рассказывала мне о вас вчера вечером - мы поздно засиделись. Вы сильно расстроились, потеряв работу?
Сай засмеялся - возможно, слишком громко.
- Нет, - ответил он. - Тут вы впервые оказались не правы. Если вы имеете в виду деньги… - теперь он говорил правду, - то у меня есть личный капитал, дохода с которого мне хватит, даже если я больше никогда не буду заниматься журналистикой.
- Вы несчастливы в Америке, не так ли?
- Не болтайте чепуху, Кристал! Конечно, счастлив!
- Вероятно, вы убедили себя в этом, но в глубине души понимаете, что это не так.
- Послушайте…
- Вы тоскуете по Европе - особенно по Англии, какой она была до войны. Но эти дни ушли навсегда. Вы это понимаете, и это отравляет вам существование. Вы жаждете жизни, полной "хороших манер, культуры и достоинства". Не отрицайте это - я слышала, что вы говорили Джин. Вот почему вам так нравился папа. А теперь вы ненавидите его, потому что он оказался не соответствующим образцу. Что касается вашей жены…
- Ради бога, Кристал!..
- Вы стараетесь лелеять память о ней в браунинговском духе. Но у вас это не получается, как не получилось бы ни у кого. И вы ненавидите папу за то, что он тоже не смог этого сделать.
Поднявшись из-за стола, Сай подошел к одному из восточных окон и посмотрел наружу, стоя спиной к Кристал. Широкие лужайки поблескивали на полуденном солнце. Вокруг бассейна суетилось несколько человек. За кустами рододендронов виднелись кабинки для переодевания, а за ними зеленел лес. Но Сай ничего этого не видел - все сливалось у него перед глазами.
Достав пачку сигарет, он зажег одну из них дрожащими руками и вернулся к столу.
Кристал, чья напускная утонченность безупречной хозяйки дома испарилась, съежилась на стуле, словно собираясь заплакать.
- Знаете, - заговорил Сай, - ваша способность читать чужие мысли…
- Только ваши мысли. Неужели вы не понимаете?
- …просто сверхъестественна и может напугать кого угодно.
- Вы считаете меня испорченной и эгоистичной. - Кристал вскинула голову. - Может быть, так оно и есть. Я никогда особенно об этом не думала. Но одна вещь, которую сказал обо мне папа, меня потрясла, потому что это неправда!
- Должны ли мы вдаваться в это, Кристал?
- Да!
- Почему?
- Вы знаете это не хуже меня.
Сай знал. Он влюбился в Кристал Мэннинг. Когда он смотрел в ее темно-голубые глаза, ему казалось, будто она становится частью его самого. Что могло произойти между ними дальше, осталось неизвестным, так как идиллию нарушило вторжение извне.
В библиотеку вошли полицейские О'Кейси и Феррис.
- Старик с большим животом, - почтительным тоном информировал Сая Феррис, - сказал, что я, вероятно, найду это в бассейне. Так оно и вышло.
На ладони он держал промокший кусок газеты, сложенный в несколько раз, длиной в семь дюймов и шириной в один. Поискав место, где мокрая бумага не причинила бы вреда столу, Феррис аккуратно положил ее на рукоятку ножниц, а потом шагнул назад, словно собираясь отсалютовать.
- Он потрясающий детектив!
- Я даже перестал сердиться на него, - добавил О'Кейси. - Не стану ничего говорить, чтобы они не подумали, будто я спятил, но это не человек!
- Брось! - фыркнул Феррис. - Конечно, толковый коп это одно, но…
- Не могли бы мы повидать его, сэр? - обратился к Саю О'Кейси.
Покуда Кристал отвернулась, притворяясь, будто ее здесь нет, Сай с трудом вернул себя в реальный мир, где существуют полицейские.
- Кого вы хотите повидать?
- Старика с большим животом.
- Он на совещании. - Сай провел рукой по лбу, чтобы прояснить ум. - Боюсь, что его нельзя беспокоить. Вы хотите что-то ему передать?
О'Кейси, казалось, не слышал вопроса:
- Он заколдовал турникеты, потом заколдовал бассейн, а теперь заколдовал электрический стул.
- Заколдовал… что?
В голове у Сая мелькнуло воспоминание. Стоя у бассейна, когда появилась Кристал, он посмотрел назад на террасу и увидел гротескную пародию на электрический стул. Тогда Сай подумал, что у него разыгралось воображение…
Подойдя к окну справа, он посмотрел на южную сторону задней террасы.
- Я не заметил это, когда ходил подстригать изгородь и возвращался, - продолжал О'Кейси. - Потому что был сердит и ничего не замечал. Но посмотрите сами, сэр!
На освещенной солнцем террасе какой-то юморист поместил копию электрического стула с электродами и металлическим шлемом в натуральную величину.
Глава 10
Хотя дневной свет был еще ярким, на западе, за железнодорожной станцией, тянулась длинная алая лента заката, а в атмосфере уже ощущалась близость вечера, когда на переднем крыльце дома Сай Нортон отбивал последнюю атаку репортеров.
- Нет! - вежливо, но твердо заявил он. - Вы не можете видеть сэра Генри. Он заперт в винном погребе.
Неизбежный вопрос озвучило несколько голосов.
- Потому что он пьян, - ответил Сай, вызвав очередную сенсацию.
- Но почему он напился сейчас?
- Потому что, - объяснил Сай, - его мозг не в состоянии должным образом работать над делом, если он не парализован алкоголем на две трети. Надеюсь, вы это понимаете?
В гуле голосов звучало сочувствие. Объяснение, данное на пороге респектабельного дома в Мараларче, казалось настолько необычным и в то же время искренним, что все, кроме самых подозрительных, были склонны ему поверить.
- Можем мы процитировать ваши слова?
- Разумеется, - ответил Сай, интересуясь, как эту новость воспримут в Вашингтоне. - Лейтенант Троубридж уже сообщил вам основные факты. С его позволения, я собираюсь кое-что добавить. Некоторые из вас знают меня, не так ли?
Послышался утвердительный хор.
- Отлично! Тогда слушайте! Я поведаю вам по-настоящему сенсационную историю!