- Ни до встречи с ним, ни сейчас, - спокойно ответил Батлер, - у меня не было никаких идей насчет того, какой тактики придерживаться. Но я что-нибудь придумаю.
- Пэт, - воскликнула Люсия, - а если они нападут на вас этой ночью?
- Ну и что? Не тревожьтесь, милая моя. - Батлер потрепал ее по щеке - к ужасу мисс Кэннон, и поставил лампу на столик. Его вновь одолевало любопытство. - Надеюсь, теперь мы услышим нечто по-настоящему важное. Доктор Фелл, вы намерены рассказать нам о Клубе убийц?
- Да, - серьезно ответил Фелл.
В наступившем молчании, когда остальные инстинктивно шагнули назад, он опустился на край широкой кровати, упираясь тростью в пол.
- Признаюсь, - с непривычной скромностью продолжал Батлер, - что мои мозги бессильны. Я лишь знаю, что эта шайка изобрела какой-то совершенно новый способ рэкета…
- Нет! - прервал доктор Фелл голосом, похожим на пистолетный выстрел, и стукнул по полу наконечником трости.
- Значит, он не новый?
Вскинув массивную голову с копной седеющих волос, доктор Фелл изучал Батлера взглядом старика, обладающего энергией юноши.
- Я часто говорил суперинтенденту Хэдли, - вздохнул он, - что ему следует на пятнадцать часов в день закрываться в библиотеке и читать книги по истории. На это он не без оснований возражал, что в таком случае у него больше ни на что не оставалось бы времени. Не существует преступления и преступных тенденций, которые не повторялись бы снова и снова. То, что вы соизволили назвать рэкетом, старо, как Средние века.
Тусклая белесая лампа словно переносила комнату с обоями в желтую полоску в Викторианскую эру. Время перестало существовать. Миссис Тейлор, даже если ее призрак все еще ухмылялся под крашеными волосами, могла быть мертвой уже почти столетие. Но доктор Фелл перенес слушателей на много веков раньше.
- Я не отклонюсь от темы, - продолжал он, - упомянув о средневековом крестьянине. Любому школьнику известно, какой тяжелой была его жизнь. Казалось, церковь и государство объединились, чтобы угнетать его. Князья церкви и мира ездили мимо на великолепных лошадях в замки, полные яств и напитков, а ему приходилось искать пенни или его натуральный эквивалент, чтобы нагрузиться элем в пивной и забыть ненадолго о своих бедах. Его могли повесить за ничтожный проступок или отправить на войну за границей. Единственным его утешением была церковь, сверкающая в сиянии свечей, как небесное видение, как золото из сундуков. Но и там таились ужасы. Бог существовал, но он был далеким и грозным. Разве он делал что-нибудь для детей горя?
Доктор Фелл махнул рукой:
- Ладно. Это всего лишь краткий экскурс с комическим привкусом, если вспомнить о том, что мы именуем прогрессом. Давайте подумаем о невыносимых ужасах в жизни сегодняшнего обыкновенного человека.
Поскольку мисс Кэннон собирается заговорить, спешу добавить, что это не вопрос того, какое правительство сейчас у власти, а результат мирового катаклизма. Никакое правительство за пределами Утопии не способно создать панацею от всех бед. Но вернемся к нашему обыкновенному человеку.
Конечно, качество его жизни повысилось! Он не голодает, хотя получает лишь столько пищи, чтобы не свалиться с ног. Даже при наличии денег он не может ничего купить, так как покупать абсолютно нечего. Он стоит в длинных очередях за сигаретами, когда может себе это позволить. Даже реклама издевается над ним, восхваляя какой-нибудь заварной крем, который достать все равно невозможно, поскольку его хотят слишком многие.
Его давят в толпе, мнут в очередях, опутывают бюрократической волокитой, обманывают торговцы, с которыми ему приходится иметь дело. Его нервы истерзаны пятью годами войны и авианалетов, поэтому он отчаянно стремится вырваться из убогой реальности. Вы когда-нибудь обращали внимание на бесконечные очереди в кинотеатры, где люди с пустыми, как у овец, глазами, мерзнут, чтобы ненадолго оказаться в подслащенной чепухе мира кино? Каким может быть их душевное состояние?
Давайте вернемся к давно усопшим, но хорошо знакомым персонажам Средневековья. Для многих из них с их кошмарным существованием Царь Царей являлся непостижимой загадкой. Но был и другой бог, куда более волнующий. Он тоже был могуществен. Он мог раздавать богатые дары и вознаграждать своих приверженцев, не обращая внимания на церковь и государство. И поэтому они…
Доктор Фелл сделал паузу.
- Они - что? - спросила Люсия, вцепившись в спинку кровати.
- Поэтому они часто поклонялись Сатане, - ответил доктор Фелл. - Тогда, как и сейчас, только ради возбуждения.
Затянувшееся молчание казалось невыносимым. В белесом свете лампы четыре лица выглядели как лица призраков.
- Вы сознаете тот факт, - заговорил доктор Фелл, - что все имеет обыкновение возвращаться на круги своя?
- Право же! - тонким пронзительным голоском отозвалась мисс Кэннон. - Если вы хотите, чтобы мы приняли всерьез эти глупые сказки…
Доктор Фелл закрыл глаза.
- "Несомненно, вы читали, - я цитирую мистера Мэкена, - о шабаше ведьм и смеялись над историями, которые пугали наших предков, - потешались над черными кошками, метлами, заклятиями, произносимыми против коровы какой-нибудь старухи. Поскольку я знал правду, то часто думал, что верить в подобный фарс, в общем, было счастьем".
Он снова открыл глаза. Кончики его разбойничьих усов поникли.
- Мэм, - обратился доктор Фелл к мисс Кэннон, - вам известно, что собой представляла черная месса?
- Ну…
- Ни один беллетрист не изображал ее с точностью, за исключением Гюисманса в "Там, внизу". Только церковь осмеливалась описывать подробности, и я не буду более стыдлив, чем она. Черная месса, которую служили на теле обнаженной женщины вместо алтаря, начиналась с церемонии…
Два голоса заговорили одновременно.
- Право, - сказала мисс Кэннон. - Многим нравится выглядеть людьми с широкими взглядами. Но дурной вкус есть дурной вкус.
- Антихрист! - воскликнул доктор Бирс, словно молясь. - Пусть все сгорит и будет уничтожено!
Оглянувшись, Батлер понял, кого напоминает ему Артур Бирс. Каким бы ни была его профессия, он куда меньше походил на врача, исцеляющего тела, чем на шотландского пуританина XVII века, исцеляющего души. Даже его внешность - узкая лысая макушка, словно увенчивающая худое аскетичное лицо с задумчивыми карими глазами, - напоминала полотна старых живописцев^
- Колдовство! Культ Сатаны! - Люсия поежилась. - Неужели в наши дни…
- В наши дни более чем когда-либо, - сказал доктор Фелл.
- Почему?
- Потому что мир в хаосе. Потому что после покойного Адольфа Гитлера многие верят, что общепринятым стандартам достойного поведения больше нет места. Ужасы перестали шокировать. Что до религии, ее место заняла политика. Мы видим пятнадцатилетних девочек, орущих пьяные песни на Лестер-сквер. Порядочные люди пускаются в обман и мошенничество, так как к этому их вынуждает жизнь. Конечно, все когда-нибудь изменится. Но пока что сатанизм существует.
- И он широко распространен? - осведомился Патрик Батлер.
- Не слишком широко. Но от этого он не становится менее опасным, так как его исповедуют алчные авантюристы и потенциальные убийцы.
- Убийцы? - вскрикнула Люсия.
- Неужели вы не понимаете? Культ Сатаны всегда был прикрытием для массовых отравителей.
Глава 14
- Много лет назад, - продолжал доктор Фелл, очевидно не ощущая напряжения слушателей, - инспектор Эллиот и я думали, что обнаружили культ Сатаны в деле о согнутой петле. Мы ошиблись - он существовал только в голове у одного человека. Но теперь, разрази меня гром, все вернулось с избытком! Объяснить, как я это открыл?
- Да-да! - Люсия повернула к доктору Феллу одно из старых кресел и опустилась в него.
Мисс Кэннон, явно шокированная, суетилась над ней. Доктор Фелл посмотрел на Патрика Батлера:
- Прошлой ночью, в доме миссис Реншо, я говорил вам, что верю в организацию, распространяющую яд. Но я не понимал, каким образом она столько времени могла функционировать в полной тайне. Афинские архонты, какая тупость! - Доктор Фелл хлопнул себя ладонью по лбу. - Я забыл историю, чего не должен допускать ни один криминалист. Почти сразу же я увидел на столе в гостиной большой серебряный канделябр с семью ответвлениями для свечей.
Мгновение все молчали.
- Но все, что вы сделали, - запротестовал Батлер, хотя чувствовал приближение многих опасностей, - это соскребли в одном из гнезд несколько кусочков воска, почерневших от пыли.
- О нет! - возразил доктор Фелл. - Не от пыли! Как я сразу же выяснил, мисс Кэннон слишком хорошая домохозяйка, чтобы допускать существование пыли. К тому же капля воска не могла почернеть не только сверху, но и снизу. Вы когда-нибудь видели черные свечи подходящего размера для гнезд этого канделябра? Нет, так как их изготовляют только тайно.
- Для черной мессы, - добавил доктор Бирс с ужасающим хладнокровием.
- Могу вам сообщить, - заявила мисс Кэннон, - что гнезда для свечей были абсолютно чистыми. Я сама проверяла их сегодня утром.
- Об этом меня информировал Хэдли. Он виделся с миссис Реншо во время ленча. - Доктор Фелл посмотрел на Люсию. - Иными словами, миссис Реншо, кто-то в вашем доме вычистил ночью эти гнезда. Повторяю: в вашем доме. Вам не кажется, что становится все теплее?
- Не понимаю, о чем вы. - У Люсии пересохло в горле. - Честное слово.
- Ну-у, - протянул доктор Фелл, возобновляя повествование, - после ослепительной иллюминации, созданной свечами, я получил еще одну информацию, которая, как вы, возможно, заметили, заставила меня подпрыгнуть.
- И что же это за информация? - спросил доктор Бирс, который стоял в тени, сжав кулаки. - Я… э-э… покинул дом после встречи с вами.
- На подоконнике одного из окон в спальне мистера Реншо, - ответил доктор Фелл, - кто-то начертил в пыли маленькие рисунки. Как любезно сообщила мне мисс Кэннон, каждый из них выглядит как перевернутая буква "Т" - может быть, с крошечным хвостиком. Хмф, да.
- К сожалению, - сказала мисс Кэннон, - следы в пыли стерли.
- К счастью, - отозвался доктор Фелл, - полиция сфотографировала их при первом же осмотре комнаты.
Порывшись во внутреннем кармане пиджака, в котором, вероятно, было достаточно старых писем, чтобы наполнить ими коробку из-под обуви, доктор Фелл достал мятую глянцевую фотографию и подержал ее перед глазами Люсии.
- Все так, как говорила Агнес! - заявила она. - Хвостик - продолжение вертикальной линии.
- Вам о чем-нибудь говорят эти рисунки?
- Нет.
- Тогда давайте перевернем фотографию, - предложил доктор Фелл.
Он сделал это, и Люсия вскрикнула.
- Господи, они выглядят как христианские кресты!
- Вот именно! - Доктор Фелл спрятал снимок в карман. - Как мы помним, на стене этой комнаты висело распятие из слоновой кости. Кто-то с усмешкой смотрел на него, опуская в графин яд, и несколько раз нарисовал в пыли в качестве комментария символ всех дьявольских культов - перевернутый крест Сатаны!
Трость доктора Фелла вновь стукнула по иолу.
- "Опуская яд в графин", - повторила Люсия.
- Да. Очень важная деталь.
- Вчера вечером… - голубые глаза Люсии искали новые опасности, - вы задали мне два вопроса и сказали, что они очень важные. Вы спросили, ссорилась ли я с тетей Милдред Тейлор из-за религии. А я ответила, что она говорила о католической церкви.
- Вы уверены? - осведомился доктор Фелл.
- Конечно, уверена! И выглядела она при этом очень странно. Могу повторить ее слова: "Какую радость ты бы познала, дорогая, обратившись к старой религии!"
- "К старой религии!" - с удовлетворением повторил доктор Фелл. - Это уже лучше! Я так и думал!
- Неужели вы имеете в виду…
- Такое название дают культу антихриста многие его поклонники, - объяснил доктор. - Что касается второго важного вопроса, который я вам задал и убедился в вашей невиновности, когда этот вопрос вас вроде бы озадачил… Слушайте!
Невесело усмехнувшись, доктор Фелл поднял седеющую голову, отяжелевшую под грузом знаний, и посмотрел по очереди на каждого из четырех человек, окружавших его.
- Позвольте напомнить вам одну маленькую историю, - снова заговорил он. - Вы все ее знаете. Она была напечатана в доброй половине школьных учебников и прочитана в большинстве стран. Но ни авторы, публиковавшие ее, ни читатели, ее запоминавшие, не имели ни малейшего понятия о том, что она в действительности означала.
История эта произошла в период царствования Эдуарда III, в XIV веке. Некая леди (в большинстве версий она идентифицирована как графиня Солсбери) танцевала на придворном балу, устроенном королем. Во время танца она уронила подвязку и смутилась. Король Эдуард тут же подобрал подвязку, прикрепил ее на собственной ноге со словами "Honi soit qui mal у pense" и после этого инцидента основал орден Подвязки - высший рыцарский орден во всей Европе.
Доктор Фелл насмешливо чмокнул губами под разбойничьими усами.
- Интерес этой маленькой истории заключается не в том, правдива ли она или отчасти легендарна. Но за прошедшие века она утратила свой подлинный смысл. Уверяю вас, требовалось куда большее, нежели потерянная подвязка, чтобы шокировать даму. Подобный инцидент мог вызвать легкое смущение разве что при королеве Виктории. Ныне любой ребенок может перевести с французского фразу "Honi soit qui mal y pense" - "Стыд тому, кто дурно об этом подумает". Но какие дурные мысли это могло вызвать?
Однако король Эдуард знал, что так потрясло леди Солсбери и испугало гостей. Его сообразительность, как указывает мисс Марри, вероятно, спасла ей жизнь. Ибо подвязка, тогда используемая как веревка, тесемка или шнурок…
Люсия Реншо встала и с присущей ей интуитивной грацией отошла назад на несколько шагов, прижав ладони к щекам.
- Продолжайте! - поторопил Патрик Батлер.
- Подвязка была знаком ведьмы. Она символизировала существо, погрязшее в разврате и убийствах, постоянно маячившее на фоне грозового неба Средневековья. А красная подвязка обозначала главу шабаша, председательствующую на нечестивых сборищах и наиболее близкую к особе - обычно мужского пола, - выступавшей в роли Сатаны.
На слушателей повеяло холодом, как будто белесая лампа перестала излучать тепло и мертвая миссис Тейлор присоединилась к группе.
- Да, можете глазеть на меня! - с вызовом произнесла Люсия. - Я уже больше года надеваю подвязки, и даже носила их вчера вечером.
Доктор Фелл тяжко вздохнул.
- Рад, что вы сказали это, мэм, - проворчал он, снова помрачнев. - В ящике вашего туалетного стола полиция обнаружила…
- Да, конечно! Вот почему я так испугалась, когда Агнес сообщила мне, что они обыскивали дом.
- Нет-нет! - Доктор Фелл сердито покачал головой. - Они искали нечто более важное, чем пять пар красных подвязок. Но почему вы солгали мне вчера вечером?
- Потому что я не знала, что они означают! В ваших устах это звучало так таинственно и многозначительно, что я испугалась, благодаря… можете назвать это инстинктом! Дик заставлял меня делать это.
- Ваш муж заставлял вас носить подвязки?
- Да. Это казалось шуткой, но за ней что-то крылось. Дик часто спрашивал: "Моя дорогая надела свои украшения?" Он всегда называл подвязки "украшениями" и смеялся при этом. Я ни разу не могла угадать, когда ему придет в голову задать этот вопрос.
Люсия облизнула губы. Ее взгляд устремился на Батлера.
- Помните, я сказала, что Дик всегда выбирал мне одежду? Только так я осмелилась на это намекнуть. Но клянусь, я понятия не имела, что это значит! Пэт, дорогой! - Она протянула к нему руки, но тут же опустила их. - Неужели вы мне не верите?
- Конечно, верю. - Батлер засмеялся, но его никто не поддержал. - Как и все остальные. Что скажете, мисс Кэннон?
Женщина, сняв пенсне, чтобы вытереть глаза, близоруко уставилась на него.
- Я скажу, - чопорно отозвалась она, - что немедленно покину этот дом, если еще раз услышу нечто подобное. Я считаю эту тему не подобающей для обсуждения.
- Одну минуту! - резко произнес доктор Фелл.
Люсия сделала едва заметный жест, умоляя Батлера подойти к ней. Он повиновался, чуть коснувшись ее руки. Теперь Батлер четко видел широко открытые глаза доктора Фелла - ясные серые глаза, не замутненные временем и избыточным потреблением пива.
- Ваш муж, миссис Реншо, ранее был священником, - сказал доктор Фелл. - Рутинная полицейская работа позволила быстро это обнаружить. Вы об этом знали?
- Нет. Не знала до сегодняшнего вечера, когда доктор Бирс сообщил мне это. Но у меня… как бы это объяснить… были смутные подозрения…
- Вы подозревали - в чем я твердо уверен, - что он был главой сатанинского культа?
"Значит, я был прав!" - подумал Батлер.
- Нет! - вскрикнула Люсия. - Никогда! Просто я иногда думала… ну, ведь существует множество странных, но абсолютно безвредных культов - вроде поклонения деревьям, солнцу или чему-то еще…
- Ваш муж когда-нибудь проводил с вами какие-нибудь ритуалы, необходимые для присоединения к культу Сатаны? Незачем краснеть как школьница, миссис Реншо. Уверяю вас, если бы он так делал, вы бы это запомнили.
- Я ничего подобного не помню. Нет.
- И даже не намекал на это?
- Я обязана отвечать на этот вопрос?
- Моя дорогая леди, вы вообще не обязаны мне отвечать. Можете покинуть этот дом, как хочет сделать мисс Кэннон, и идти с миром. Как я уже говорил, я всего лишь старый тупица, который старается вам помочь.
Батлер, чья ненависть к Дику Реншо достигла новых высот (или глубин), сжал руку Люсии, давая понять, что она должна ответить. Казалось, дух Дика Реншо парил над ними, махая черными крыльями.
- Может быть… - Люсия сплетала тонкие пальцы, - я только считаю это намеком. Но однажды Дик сказал мне… - Она заколебалась. - "Дорогая, ты Венера только внешне, а в душе тетушка пастора". - "А может быть, ты - неподходящий мужчина", - ответила я. И тогда он меня ударил… О, неужели мы должны обсуждать подобное?
- Потерпите еще минуту. Мне самому это не нравится, разрази меня гром! Вы знаете, что только рукоположенный священник может служить черную мессу?
- Доктор Фелл, я никогда не слышала о черной мессе, если не считать одного-двух рассказов о призраках, где толком ничего не объяснялось. - В глазах Люсии светилось невольное любопытство. - Что именно там проделывают?
- Вы не знали, - допытывался доктор Фелл, игнорируя вопрос, - что ритуалы черной мессы проводились здесь?
Два голоса прозвучали одновременно.
- Здесь? - воскликнула мисс Кэннон.
- В этом доме? - осведомился доктор Бирс. Стиснув кулаки, он медленно обошел вокруг кровати и посмотрел в лицо доктору Феллу.