- Возможно, Брасс был психом, но весьма проницательным. Он отлично понимал: если людям придет в голову мысль, что его латунь не является латунью, они прежде всего сделают то, что сделал Кит, - поднимут ее, чтобы определить вес. Но что поднимал Кит? Непривинченные предметы. И что он обнаружил? Что они латунные. Это был ложный след, оставленный стариком. Тогда что же он скрывал, делая другие латунные предметы неподвижными? Тот факт, что они не были латунными. Все картинные рамы, остовы кроватей, тяжелые викторианские ванны - весь металл, который люди Трафуцци содрали со стен, отвинтили от пола и бросили в погреб, был покрытым латунью золотом. Вот ваше состояние, леди и джентльмены. Удалите покрытие, и вы получите шесть миллионов долларов Хендрика Брасса. Вот вам "что" и вот вам "где"!
Глава 11
ПО КАКОЙ ПРИЧИНЕ?
Все были готовы мчаться в погреб за золотым стенным покрытием, которое по недомыслию туда отправили, но инспектор сказал:
- Это может подождать. А вот это не может. - Он повернулся к маленькому человечку. - Вы не изменили ваше решение, мистер Гэррет, насчет того, чтобы сообщить нам имя вашего клиента?
- Прежде всего вы должны твердо понять одно, - быстро отозвался Гэррет. - Я ничего не знал о покрытом латунью золоте. Меня просто наняли для скупки на аукционе содержимого этого дома.
- Так вы назовете нам имя или нет?
- Я не могу! Это строго конфиденциально - как тайна исповеди…
Ричард Квин с отвращением фыркнул.
- Выйдем на минутку, инспектор, - сказал ему Уэс Полански.
- Последнее всего лишь предположение, а не факт, - сказал инспектор. - Любой из вас, кроме Линн О'Нил, мог также быть незаконным отпрыском Брасса и притворяться, что не знает этого. То, что доктор Торнтон по своей воле сообщил нам о своем происхождении, хотя вполне мог держать язык за зубами, психологически освобождает его от подозрений. Если бы он не заговорил, мы бы вообще не заподозрили наличие в картинке-загадке элемента, связанного с незаконнорожденными детьми. Нет, это не обязательно указывает на доктора Торнтона. Вы все подозреваемые, кроме Линн.
Доктор держал у рта носовой платок. Его щеки побелели под щетиной. Но с последней фразой инспектора к ним вернулся обычный цвет, и он осторожно убрал платок.
- Что же произошло после неудавшегося покушения? - продолжал инспектор. - Миновало больше недели, но субъект с кочергой не предпринимал второй попытки убить Брасса. Почему?
- Я на это отвечу, папаша, - сказал Вон. - Потому что здесь появился Вон Дж. Вон с револьвером 38-го калибра, нанятый для защиты старика.
- И вы так хорошо поработали, - отозвался Ричард Квин, - что однажды ночью кто-то подкрался к вам, пока вы спали, вывел вас из строя, перешагнул через вас в спальню старика и вонзил нож ему в сердце. Это не пойдет, Вон. Ваш приезд лишь затруднил задачу, и ненамного, потому что, когда убийца решил действовать, он прикончил Брасса, несмотря на ваше присутствие.
Вон усмехнулся и со злобой промолвил:
- Сегодня в вас проснулось красноречие, папаша.
- Факт в том, - снова заговорил инспектор, - что в любое время между неудавшимся и удавшимся покушениями убийца мог сделать вторую попытку, но не сделал. Этому может быть лишь одно объяснение. После неудачной попытки он решил подождать. Почему? Вспомните, что он убил Брасса после того, как тот составил завещание. Должно быть, именно этого ожидал убийца. Он передумал убивать только из ненависти и жажды мести. Дождавшись, пока он станет наследником по завещанию, убийца не только отомстил, но и получил долю состояния старика. Если бы в завещании его не упомянули, он мог бы вернуться к первоначальному плану убийства из мести. Почему бы не убить двух птиц одним камнем?
Дирижерская палочка инспектора постепенно ускоряла темп.
- Но убийца, который захотел ждать по одной причине, должен был хотеть этого и по другой. Кто бы ни был этот человек, это не профессиональный преступник, для которого убийство - бизнес, а обычный гражданин, побуждаемый неординарными обстоятельствами и критической ситуацией. Обычные граждане боятся наказания куда больше, чем профессиональные преступники. Если они не совершают убийство в состоянии аффекта, то сдерживают себя и ищут менее опасный способ решения своих проблем - особенно если речь идет о прибыли. Какая польза от миллиона долларов, если вас поймают и отправят за решетку до конца дней? В этом случае у убийцы имелись все основания не рисковать. Хендрику Брассу было семьдесят шесть лет. По его собственному признанию, он был болен. Сколько еще он мог прожить? Наш убийца должен был только ждать и позволить природе делать свое дело. Тогда бы он законным путем унаследовал миллион, не рискуя свободой наслаждаться им.
Тем не менее, несмотря на все причины ждать после того, как он был поименован в завещании, этот человек ждать не стал, а убил больного старика. Были ли его ненависть к отцу и (или) нужда в деньгах настолько сильными, чтобы полностью заглушить голос разума? Возможно. Но в моей книге, где много страниц, есть более вероятное объяснение.
Инспектор намеренно сделал паузу. Умение рассчитывать время Эллери унаследовал не от матери. В комнате не прозвучало ни звука, пока Ричард Квин внезапно не произнес:
- Между первым неудавшимся покушением и временем, когда старый Хендрик подписал свое завещание, убийца сделал то, что никто из нас не смог сделать, - разгадал тайну того, из чего состоит богатство Брасса и где оно спрятано.
Все затаили дыхание, ловя каждый слог. Гэррет - главный объект интереса инспектора - застыл как завороженный. Только шеф Флек шумно дышал, раскрыв толстые губы.
- Видите, куда это нас приводит? - продолжал инспектор. - Естественный страх перед убийством и возможным наказанием, которое не позволит наслаждаться плодами преступления, был ослаблен новым фактором - обнаружением состояния. Должно быть, по нашему поведению убийца чувствовал уверенность, что больше никто не разгадал секрет. Но теперь он испытывал постоянное внутреннее давление. Чем дольше он позволял Хендрику жить, тем больше было шансов, что кто-то из нас раскроет тайну. И напротив, устранив Хендрика, убийца стал бы единственным, кто знал, где находится золото, и мог играть по таким высоким ставкам, которые перевесили бы все прочие соображения - он мог прибрать к рукам все состояние вместо того, чтобы унаследовать всего лишь шестую его часть. Ему требовалось лишь обеспечить себе легальный доступ к содержимому дома - то есть к золоту - таким образом, чтобы остальные не знали, почему он это делает.
Был только один человек, - продолжал инспектор, дирижируя своим голосовым оркестром accelerando furioso, - который хотел заплатить непомерно высокую цену за содержимое дома, казавшееся всем остальным бесполезным хламом. Это тот человек, который нанял Гэррета скупать на аукционе все подряд за цену, даже превышающую несуразную цифру в двадцать пять тысяч долларов, к которой я намеренно привел Гэррета. Вы видели, как он, когда я проделывал свой трюк, начал украдкой озираться по сторонам, а потом, как безумный, пытался перебить мою цену. С таким же успехом он мог сказать вслух, что ждет кивка человека, на которого работает, - его разрешения взвинчивать цену, пока я не сдамся. И Гэррет получил этот кивок, так как стал делать именно это.
Я продемонстрировал вам, что убийца знал тайну состояния Брасса. А теперь нам известно, что человек, который нанял Гэррета, тоже должен был знать эту тайну. Следовательно, это один и тот же человек. Гэррета нанял тот, кто убил Хендрика Брасса.
Теперь говорите, - инспектор повернулся к Гэррету, и каждое его слово звучало как удар в тарелки, - если не хотите предстать перед судом как сообщник в убийстве первой степени. Кто нанял вас, Гэррет? Говорите, или шеф Флек арестует вас немедленно.
Мистер Филл Дж. Гэррет, поставщик клиентуры для подпольных абортов, не блиставший умом, отступил к пыльному окну спальни Хендрика Брасса и облизнул губы. Когда они пришли в рабочее состояние, он заявил:
- Я ничего не знаю ни о каком убийстве, иначе бы не взялся за такое дело ради грошового гонорара…
- Кто? - Голос инспектора был подобен грохоту литавр.
Дрожащий палец указал на одного из присутствующих.
- Вот этот человек - мистер Вон.
Глава 12
КТО ЕСТЬ КТО?
Ричард Квин не рассчитывал, что Вон Дж. Вон сдастся так же легко, как его мальчик на побегушках. Несмотря на свою стеклянную челюсть, частный детектив и адвокат был ловким и циничным субъектом, хорошо знавшим цену доказательствам. Эллери с его блестящим аналитическим умом всегда вынуждал противника в последнем раунде признать себя побежденным, но ему редко приходилось сталкиваться с типами вроде Вона. Поэтому Квин pere ждал, пока его противник поднимется после нокдауна.
Но Вон лишь едва коснулся пола коленями и тут же вскочил.
- Все это собачья чушь, папаша, - спокойно сказал он. - Конечно, вы разыграли эффектную сцену. Но будет ли это иметь значение в окружной прокуратуре или в зале суда? Вы могли до смерти перепугать это чмо, но я-то профессионал, а вы не можете опереться даже на деревянную ногу.
Инспектор молчал, ожидая, пока противник подставит себя под очередной удар.
- Попробуйте разыграть ту же сцену в Уайт-Плейнсе, папаша. Окружной прокурор положит вас на лопатки. Ему нужны доказательства, а не цветистые речи.
- То, что Гэррет указал на вас, Вон, не относится к цветистым речам. Вы отрицаете, что наняли его с целью скупки для вас содержимого этого дома?
- Ничего я не отрицаю. Да, я нанял это ничтожество. Я стараюсь по возможности ни во что не впутываться лично. Ну и что? В этом нет ничего противозаконного.
- Как это нет? - взвизгнула Корнелия Оупеншо. - А как вы назовете попытку кражи шести миллионов долларов?
- Я ничего не пытался украсть, куколка. Это дедуля так говорит. Вот пускай и докажет это в суде.
В дверях появилась массивная фигура аукциониста Келлера.
- Послушайте, когда все это кончится? - заговорил он. - Я не могу держать здесь людей вечно. Мистер Гэррет и мистер Квин собираются дальше предлагать цену? Я должен закрывать аукцион.
- Аукциона не будет, - проворчал шеф Флек. - Я сам его закрываю.
- На каком основании?
- На основании имеющихся у меня полномочий. Я представляю здесь закон, а новые данные требуют дальнейшего расследования. С аукционом придется подождать.
Вон глотнул из фляги.
- Судье по делам о наследстве будет что сказать по этому поводу.
- Вы мне угрожаете? - зарычал шеф полиции.
- Я? Упаси боже. Но в один прекрасный день эта путаница вас доконает.
- Как насчет моего гонорара? - пронзительным голосом осведомился Келлер.
- Теперь все запуталось окончательно, - сказал Флек. - Представьте номинальный счет, Келлер. А сейчас выметайтесь отсюда.
Аукционист повиновался, взывая к законам божеским и человеческим. Мистер Филл Дж. Гэррет потихоньку двинулся следом. Видя, что никто не обращает на него внимания, маленький человечек метнулся через порог и опрометью помчался с лестницы, из дома, из поместья к разумному миру, где можно поставлять клиентуру подпольным акушерам, будучи уверенным в результате.
- Вы утверждаете, Вон, - заговорил инспектор, - что ваши действия по найму этой маленькой вонючки для скупки содержимого Дома Брасса абсолютно законны. Но от них дурно пахнет. Душеприказчик несет юридическую ответственность за вверенное ему имущество - он обязан следить, чтобы никто, включая его самого, не украл его. Вы в большой передряге, Вон. Мисс Оупеншо права - вы пытались присвоить эти шесть миллионов. Там, где я вырос, это называлось попыткой кражи в особо крупных размерах.
Частный детектив выглядел задумчивым. Казалось, он взвешивает аргументы инспектора, дабы убедиться, содержат ли они золото.
- Я ничего не признаю, - сказал он наконец, - а только, развлечения ради, соглашаюсь с этим как с теорией. Но факт в том, папаша, что я ничего не знал о золоте под латунью. Все, что я сделал, - так это нанял Гэррета.
- Говорите по-английски.
- Я нанял его по указанию того, кто нанял меня.
- То есть?
- Я был посредником между маленьким парнем и большим. Ваша добыча - тот, кто побольше.
Инспектор с трудом сдерживался.
- И кто же это?
Вон поднес флягу к губам.
- Кто поручил вам нанять Гэррета? - прогремел шеф Флек.
- Хорошо, я вам скажу, - Вон вытер рот тыльной стороной ладони, - поскольку мне пригрозили обвинением в краже в особо крупных размерах. Вон тот субчик - Алистер.
* * *
Глаза всех устремились на Девитта Алистера, чей взгляд обратился на Вона Дж. Вона со всем дружелюбием el toro, смотрящего на el espada в момент истины. Лицо его жены было ужасным.
- Ах ты, паршивая, грязная крыса! - заорал Алистер. - Какой же я дурак, что поверил твоему обещанию держать язык за зубами!
- Sauve qui peut, приятель. - Вон пожал плечами. - Я не собираюсь сидеть за других, особенно за такого котяру, как вы.
Инспектор сиял.
- Похоже, мы кое-что выяснили. Значит, вы догадались, где золото, Алистер, и попытались заполучить его через двух посредников. Или это была ваша жена? Если подумать, вам бы мозгов на это не хватило. Должно быть, все придумала миссис Алистер, не так ли?
Казалось, Элизабет вот-вот в него плюнет.
- Мой совет одному из вас или вам обоим, - дружелюбно продолжал инспектор, - признаться как можно скорее. Я прав, шеф?
- Еще как правы, - недружелюбно отозвался Флек.
Две пары глаз Алистеров устремились друг на друга, и после молчаливого совещания решение было принято. Алистер заговорил отнюдь не воинственно, а слегка заикаясь, словно его обработали в задней комнате полицейского участка до случая с Мирандой.
- Обо всем догадалась Лиз… моя жена. Она разбудила меня среди ночи, мы встали и отвинтили одну из картинных рам. Она оказалась тяжелее, чем если бы была латунной… Значит, это золото.
- Поэтому вы заключили сделку с Воном, а он поручил Гэррету скупить для вас содержимое дома, чтобы другим наследникам ничего не досталось. Неплохой замысел.
Алистеры снова обменялись взглядами. На этот раз заговорила миссис Алистер, словно не доверяя своему супругу.
- Предположим, вы правы. Тогда один из вас или вы оба прикончили Хендрика Брасса.
- Этого вы нам не пришьете.
- Я это доказал, миссис Алистер.
- Повторю то, что сказал Вон. Не в зале суда.
- Может быть. Но вы погрязли в этом по самые четыре уха.
- Ни в чем мы не погрязли! Да и ушей не четыре, а шесть.
- Прошу прощения? - удивленно отозвался Ричард Квин.
- У нас был партнер. Так что, если собираетесь бросаться обвинениями в убийстве, вам придется включить и его. - Для Элизабет Алистер речь была слишком длинной. Она умолкла, переводя дыхание.
Инспектор пошатнулся от удара, но не сдался.
- Значит, вы с муженьком задумали хапнуть все шесть миллионов, но взяли себе партнера? Почему?
- Потому что у нас было не так много денег, чтобы провернуть все самим, - быстро сказал Девитт Алистер.
- Не так много? Вы нас уверяли, что у вас вообще нет ни цента.
- Ну, мы отложили кое-что на случай, если подвернется крупное дельце. Это казалось золотым дном, и мы решили рискнуть. Но денег было недостаточно. Поэтому мы взяли партнера, дабы быть уверенными, что перебьем любую цену, если аукцион пойдет бойко.
- Кого именно вы взяли в партнеры? - осведомился инспектор.
- Доктора Торнтона.
Теперь массовой оптической атаке подвергся Альберт Швейцер из Саут-Корнуолла. Труженик на ниве здравоохранения опустился на кровать покойного Хендрика Брасса, заставив пружины издать жалобный скрип, подобный погребальной песни, и отвратив лицо от оплакивающих его.
- Вы, доктор? - ахнула Линн О'Нил. - Вы пытались лишить всех нас нашей доли наследства! Больше я никогда в жизни не смогу никому доверять!
Джесси пришлось покашлять, чтобы избавиться от ощущения слизистого комка в желудке.
Что касается ее супруга, то на сей раз он получил нокдаун. Доктор Торнтон - сообщник мошенников? Это было большим, чем инспектор мог вынести, так как уничтожало его веру в способность разбираться в людях, основанную на многолетней работе в лаборатории человеческих страстей.
- Неужели это правда, доктор? - Он все еще не мог этому поверить.
Доктор Торнтон жевал усы, словно проголодался, а когда поднял глаза, Ричарду захотелось, чтобы он посмотрел в другую сторону.
- Да, инспектор, - сдавленным голосом произнес врач. - Я так долго мечтал сделать что-то полезное для клиники. На три миллиона долларов я бы мог… Видит Бог, я хотел их не для себя - я имею в виду, не для себя лично… Я понимаю, что это не оправдание…
- Очевидно, вы решили, что, будучи сыном Брасса, имеете право на все его состояние? - Инспектор искал лазейку для Торнтона - а может, для самого себя.
- Нет, дело не в том. Ведь, насколько я знал, они все могли быть его детьми и иметь такие же права… Теперь я понимаю, как банковский кассир может честно работать двадцать лет и в один прекрасный день сбежать с чемоданом полным чужих денег. Я очень сожалею, Линн… Кит… мисс Оупеншо…
Из-за разочарования в Торнтоне - а также при мысли о том, как он должен выглядеть в глазах Джесси, - инспектор пришел в дикую ярость:
- За все время работы в полиции я ни разу не сталкивался с такой компанией! Черт возьми, половина из вас лезет из кожи вон, чтобы обмануть другую половину…
- Давайте не будем говорить об обманах, - прервала Элизабет Алистер. - Кто вы такой, чтобы корчить из себя святого?
Джесси закрыла глаза. "Сейчас это произойдет!" - подумала она.
- О чем вы? - рявкнул Ричард, круто повернувшись на каблуках.
- О том, что и у вас рыльце в пушку, инспектор Квин!
- И еще как! - ухмыльнулся ее муж. - Вы не догадывались, что мы об этом знаем, верно?
- Знаете о чем?
- Мы дважды слышали сквозь стену спальни, как вы с женой это обсуждали.
- Что обсуждали? - Инспектор побагровел, а Джесси побелела.