* * *
Но пророчества - рискованное занятие.
Без двенадцати минут восемь вечера 15 марта высокая, полная женщина в черной шляпе с пурпурной вуалью и с красным пакетом в левой руке появилась в дверях южного зала ожидания вокзала Пенсильвания.
Миссис Клемента ван Свикен ван Дом обозревала своих соотечественников. Черты ее лица выражали возбуждение. "Так вот как выглядит Народ", - казалось, говорили они.
Народ смущенно взирал на миссис ван Дом, которая царственно проплыла к ближайшей скамейке. Негр-солдат подвинулся, освобождая ей место. На другом конце скамейки молодая мама перепеленывала орущего младенца. Глубоко вздохнув, миссис ван Дом опустилась на скамейку и застыла как вкопанная. Ее лицо покрылось румянцем.
Без двенадцати минут десять она все еще сидела на прежнем месте. Теперь ее соседями были старик без галстука и с бумажной сумкой и девушка в норковом манто и без шляпы, курящая сигарету.
Три наблюдателя обменялись взглядами поверх газет.
- Он не мог нас заметить, Эллери, - пробормотал Майкл.
- Не мог, - согласился Эллери. - Если только он не был здесь в шесть часов и не видел, как мы вошли. В том месте, где мы сидим, нас нельзя заметить, входя в зал ожидания, поэтому я его и выбрал.
- Но мы должны были заметить его, - сказала Никки.
- Вот именно. - Эллери поднялся. - Либо нас одурачили, либо он передумал в последний момент.
- А что делать с миссис ван Дом? - спросила Никки.
- Оставим ее вдыхать запахи Америки, - ответил Эллери. - Это ей на пользу. Пошли.
- Моя декларация! - простонал Майкл Магун.
* * *
Первыми людьми, которых они увидели, войдя в приемную инспектора Квина в Главном полицейском управлении, были Леонардо Винс и Джек Зигги.
- Эллери… - начала Никки, но умолкла, взглянув на лицо инспектора.
- Вот человек, которого заинтересует ваша история, мистер Винс, - добродушно сказал старик. - Кстати, сынок, ты хорошо пообедал?
- Ужасно. Сплошное разочарование.
- В этих меню трудно разобраться, верно? Так вот, в половине восьмого мистер Винс явился в управление. Мистер Винс, расскажите моему сыну то, что рассказали мне.
- Я занимался живописью дома, - устало начал Винс. - Без четверти семь зазвонил телефон. Звонили из "Вестерн Юнион" - они прочитали мне телеграмму: "Хочу заказать вам портрет дочери. Уезжаю из города вечером, но у меня есть несколько минут, чтобы все обсудить с вами перед отходом поезда. Встретимся в восемь вечера в южном зале ожидания вокзала Пенсильвания. Я буду в черной шляпе с пурпурной вуалью и красным пакетом в руке".
- Подписано: "Клемента ван Свикен ван Дом", - закончил инспектор Квин.
- А вы… - начал Эллери.
- Ну конечно, маэстро, - прервал сержант Вели. - Я уже получил в телеграфной конторе копию телеграммы. Текст был передан по телефону во второй половине дня. Кто звонил, они не знают. Им велели доставить телеграмму или сообщить адресату текст без четверти семь.
Обернувшись к художнику, Эллери вежливо осведомился:
- Почему же вы не пошли на встречу, мистер Винс?
Художник усмехнулся, обнажив зубы, похожие на деревянные:
- С малышом Леонардо этот номер не пройдет. Когда человека в этом мире преследуют столько, сколько преследовали меня, у него развивается животный инстинкт в отношении опасности. Богатый заказчик снизошел до меня как раз в тот день, когда я стал подозреваемым в убийстве? Ха-ха! Я отправился прямиком к инспектору Квину.
- И с тех пор он находится здесь, - сухо добавил инспектор.
- Не могу выставить его из офиса, - пожаловался сержант.
- Здесь так уютно и безопасно, - осклабился Винс.
- А мистер Джек Зигги? - внезапно спросил Эллери.
Маленький букмекер вздрогнул.
- Это клевета, - заявил он. - Я не знаю…
- Вы ничего не знаете, - кивнул инспектор. - Мистера Джека Зигги задержали в половине восьмого во время обычной облавы в большом притоне букмекеров на углу Тридцать четвертой улицы и Восьмой авеню.
- Когда ребята увидели, кого они схватили, - злобно добавил Вели, - то притащили его прямо сюда.
- Где он составил компанию мистеру Винсу. Оставайтесь здесь, Вели, и развлекайте этих джентльменов. Мы идем ко мне в кабинет.
- Моя декларация… - пробормотал Майкл Магун.
* * *
- План преступления кажется мне весьма ловким, - сказал инспектор, закидывая ноги на стол. - Наш человек - Винс. У него есть голова на плечах, и он понимает, что мы связываем кражу с убийством. Возможно, он понял это, потому что мы не обращались с Майклом как с одним из подозреваемых. И Винс решает обеспечить свою безопасность.
- Он посылает эту записку миссис ван Дом, - подхватила Никки, - назначая ей встречу на вокзале Пенсильвания, а сегодня телеграфирует самому себе, назначая такое же свидание!
- И конечно, тут же бежит ко мне, - кивнул инспектор. - Результат? Он - невинный человек, которому старались приписать кражу, попытку вымогательства и убийство.
- Но тогда, - возразил Майкл, - каким же образом он собирался шантажировать миссис ван Дом? Я думал, что целью преступника было именно это.
- Винс хитер, Майкл, - ответил инспектор. - Поняв, что его первоначальный план терпит неудачу, он решает замести следы. Как тебе эта теория, Эллери?
- Приемлемая, но слишком путаная. - Эллери нахмурился. - Есть альтернативная теория, которая гораздо проще. Мистер Джек Зигги, чувствуя опасность, решает подсунуть нам невинную жертву. Он отправляет записку миссис ван Дом, а потом телеграмму Винсу.
- Возможно, до него дошел слух об облаве, - воскликнула Никки, - и он нарочно отправился в этот притон, чтобы его задержали до восьми часов - времени свидания на вокзале! Если Винс встретится с миссис ван Дом, когда Зигги будет арестован по пустяковому обвинению…
- Что плохого в этой теории, папа?
- Ничего, - проворчал инспектор. - Две теории. Почему они никогда не возникают в единственном числе?
- Моя налоговая декларация, - заныл Майкл. - Хоть кого-нибудь она волнует? Посмотрите на часы!
- Двумя теориями это дело не ограничивается, папа, - рассеянно произнес Эллери. - Я могу придумать еще минимум две, которые удовлетворят меня гораздо больше. Беда в том… - Он внезапно умолк и уставился на ноги отца.
- В чем дело? - спросил инспектор, также глядя на свои ноги. - У меня дырка в ботинке?
- Портфель, на который ты положил ноги, - сказал Эллери.
- Что-что?
- Это мой портфель, - вмешался Майкл. - Помнишь, Эллери, тот, который я принес, когда приходил к тебе…
- Погодите минуту, Майкл, - остановил его Эллери. - Мне пришло в голову, что я ни разу не обследовал этот портфель в офисе, когда мы нашли мертвую миссис Карсон… Папа, могу я его осмотреть?
- Конечно. Но он тебе ничего не скажет.
- Эту газету засунул сюда вор? - спросил Эллери, вытаскивая из портфеля мятый номер "Нью-Йорк таймс".
- Дай-ка взглянуть, - попросил Майкл. - Да. Я помню, что она была разорвана над буквой "Т".
- Вы уверены, Майкл?
- Конечно!
- Что вы так сосредоточенно рассматриваете? - фыркнула Никки, заглядывая за плечо Эллери. - Это просто экземпляр вчерашней "Нью-Йорк таймс".
- И на нем нет отпечатков пальцев, поддающихся идентификации, - добавил инспектор.
- Ну, скажите нам, что вы сделали ошеломляющий вывод!
Эллери открыл рот, но одновременно открылась и дверь в приемную инспектора Квина. На пороге стоял сержант Вели.
- Ее высочество вернулась с поля битвы, - доложил он, - злая как черт.
- А, миссис ван Дом! - воскликнул Эллери, вскакивая на ноги. - Входите, входите - вы как раз вовремя.
* * *
- Думаю, Майкл, - сказал Эллери, - что ваш первоначальный план вообще не предусматривал использования сообщника.
- Что-что? - воскликнул Магун. - О чем ты, Эллери?
- Когда вы поджигали диван в приемной, замысел был менее изощренным. Вы должны были почуять дым и выбежать с криком из офиса. Зигги, Винс и миссис Карсон выбежали бы из своих офисов посмотреть, в чем дело, вы бы сами потушили огонь, а любой из трех ваших соседей - в том числе миссис Карсон - мог бы оказаться "вором", проскользнувшим в ваш офис и укравшим документы, касающиеся клептомании дочери миссис ван Дом. Вы бы предоставили нам трех подозреваемых вместо двух - более калорийную диету.
- Что ты несешь, Эллери?
- Но что-то пошло не так. Фактически, Майкл, самая интересная часть вашего плана - извлечение денег у миссис ван Дом - так и не начала осуществляться. Что-то пошло не так с самого начала. Поскольку миссис Карсон была убита, не нужно обладать сверхмощным интеллектом, чтобы понять, что именно она явилась препятствием. Что же произошло, Майкл? Миссис Карсон случайно увидела, как вы устроили пожар?
Майкл, сидевший прямо на почетном месте за столом инспектора, внезапно обмяк.
- Конечно, она увидела это, Майкл. Но вы не знали об этом, пока не вернулись вечером в офис якобы проверить, не забыли ли вы там ваши налоговые документы. Вы застали одну миссис Карсон, спросили ее о документах, и она сказала вам, что видела, как вы устраивали пожар. Поняла ли она также, что вы сами забрали ваши документы? Думаю, что да, Майкл. Очевидно, миссис Карсон обвинила вас в надувательстве, и вам пришлось оставить надежды выдоить из миссис ван Дом значительно больше денег, чем она платила вам за охрану доброго имени дочери. Вы вытащили пистолет и застрелили миссис Карсон. Глупо, Майкл. Вы просто потеряли голову. Но так всегда бывает с честными людьми, решившими пойти по кривой дорожке. Вам бы следовало позволить миссис Карсон говорить. Самое худшее, что вам грозило, - потеря лицензии; вы ведь еще не совершили никакого преступления! А даже если бы вы уже попытались шантажировать миссис ван Дом, стала бы она обращаться в полицию? Конечно нет! Весь ваш план - создание версии о воре, якобы укравшем ваши документы и таким образом получившем возможность для шантажа миссис ван Дом, - с самого начала был рассчитан на то, что миссис ван Дом пойдет на все, лишь бы история о клептомании ее дочери не стала достоянием гласности. Все это должно было являться очевидным для вас, Майкл, и все же вы застрелили миссис Карсон.
Инспектор сидел разинув рот.
- Остальное было логическим продолжением, - снова заговорил Эллери. - Совершив убийство, вы должны были отвлечь от себя внимание. Убийство выглядело так, будто миссис Карсон прикончил сообщник. Вы и занялись "сообщником", решив свалить вину на Леонардо Винса. Однако всего предвидеть нельзя - он не попался в вашу ловушку. Это было вашей очередной ошибкой, Майкл. Но вы допустили еще худшую ошибку.
Инспектор дважды пытался заговорить, но смог извлечь из себя только невнятные звуки. На третий раз ему повезло.
- Но, Эллери, ты же не представил никаких доказательств. Это просто догадка!
"Догадка" была самым оскорбительным словом в лексиконе Квинов.
- Ты не прав, папа. Существует указатель, который, если его вовремя заметить, приводит к логическому выводу. Эта газета. - Эллери взмахнул "Нью-Йорк таймс" из портфеля Майкла.
Даже Магун проявил признаки любопытства. Выйдя из ступора, он несколько раз моргнул, облизнул губы и уставился на газету.
- Никки, - осведомился Эллери, - какое сегодня число?
Никки вздрогнула:
- Число? 15 марта.
- А какая дата указана на этой газете?
- Вы же сами ее видели. И я вам сказала, что это вчерашняя газета.
- Вчерашняя. Иными словами, это "Нью-Йорк таймс" от 14 марта. А когда Майкл приходил консультироваться со мной?
- Вчера утром.
- Утром 14 марта. Когда, согласно рассказу Майкла, произошли пожар, кража документов и замена их газетой в его портфеле?
- Позавчера вечером.
- 13 марта. А что говорил Майкл? - воскликнул Эллери. - Что пожар и замена документов газетой произошли 13 марта около шести вечера! Как же могла "Нью-Йорк таймс", датированная 14 марта, попасть в портфель Майкла Магуна в шесть вечера 13 марта? Этого не могло быть. "Нью-Йорк таймс" не выходит вечером, предшествующим дате выпуска! Майкл Магун лгал. Замена произошла не 13-го, а утром 14-го - перед его приходом ко мне - и, очевидно, была проделана самим Майклом. Это подвергало сомнению всю его историю, и мне пришлось пересмотреть все известные факты в свете двуличия Майкла. - Эллери посмотрел на часы. - У вас еще есть время отправить вашу декларацию дяде Сэму, Майкл, - сказал он, - хотя боюсь, что вам придется изменить адрес.
Апрель
ПРИКЛЮЧЕНИЕ С ИГРАЛЬНЫМИ КОСТЯМИ ИМПЕРАТОРА
Когда Калигула стал императором, он назначил консулом своего коня Инцитата. На этом основании историки считают внука Тиберия сумасшедшим. Впрочем, вывод весьма спорный. Консулы во времена Калигулы осуществляли отправление уголовного правосудия и, очевидно, могли, в случае необходимости, обратиться в бегство, сидя верхом на лошади. Бывали куда менее удачные назначения, причем не только в римской истории.
Нам также известно, что Калигула убил своего приемного сына Луция, что он отправлял на арену граждан, вызвавших его неудовольствие, что этот наследник сокровищ Тиберия играл налитыми свинцом костями и тому подобное. Несомненно, это исторические факты, но оправдывают ли они выводы историков? Мы уже разобрались с эпизодом, касающимся преторианского коня. Что до Луция, то по завещанию Тиберия он являлся сонаследником Калигулы, а император, убивший своего сонаследника, прежде чем тот смог убить его, может считаться мстительным, излишне осторожным, но никак не безумным. Превращение недругов в гладиаторов сочетает личный интерес с общественным удовольствием и является признаком политического, а не психопатического ума. И хотя наливать кости свинцом непростительно в моральном отношении, нельзя отрицать, что подобная практика увеличивает шансы игрока.
Короче говоря, отнюдь не будучи безумцем, Калигула был в высшей степени здравомыслящим человеком - демонстрацией этого факта может служить предлагаемая история.
Это было время весеннего равноденствия - короче говоря, последний день третьего месяца Квинианского календаря и ночь знамений в виде ветра, дождя и грома. Однако голос Марка Хэггарда перекрывал шум бури. Хэггард вел свой протекающий многоместный автомобиль по коннектикутской дороге, выкрикивая проклятия разбушевавшимся стихиям. Квины и Никки Портер могли только цепляться друг за друга и молиться, чтобы скорее наступила полночь и взошла спасительная луна.
Эллери не жаждал провести уик-энд в коннектикутском доме, где обитали неизвестные ему лица. Он не раз бывал в домах, чьи хозяева все сорок восемь часов плавали в морях алкоголя или играли в канасту. Но в инспекторе взыграла сентиментальность.
- Я не видел Марка, Трейси и Мальвину Хэггард с тех пор, как десять лет назад умер их отец, - сказал он, - да и раньше редко встречался с детьми Джима - разве только когда они были малышами. Если они похожи на Джима и Кору…
- Дети редко походят на родителей, - ехидно вставил Эллери. - Да и вряд ли Марк Хэггард собирался приглашать и меня.
- Джим и я вместе учились в полицейской академии, сынок. Я был его шафером, когда он женился на Коре Мелони в… да, в 1911 году, сорок лет назад. Я как сейчас вижу этого великана, - мечтательно произнес инспектор, - стоящего перед священником в нелепом костюме - Кора в нем Джима и похоронила.
- Неужели он с возрастом не прибавил в весе? Но я все еще не понимаю, почему…
- Эллери слишком умный, чтобы общаться с простыми людьми, - сказала Никки. - Это так скучно! Кроме того, он знает, что я не смогу поехать без него…
- Ладно, - огрызнулся Эллери, и они отправились в путь.
Все началось с того, что они сошли с поезда не на том полустанке, там не оказалось такси и им пришлось ждать в темноте и сырости целый час. Когда гостеприимный хозяин наконец разыскал их, даже инспектор начал сожалеть о затеянном предприятии. Марк Хэггард оказался крикливым субъектом с черной щетиной, которой неделю не касалась бритва; к тому же он вел машину как ненормальный.
- Не могу выразить, как я был рад получить от тебя весточку, Марк, - сказал старый джентльмен, подпрыгивая на сиденье. - Я чувствовал себя подлецом из-за того, что так долго не писал вашей матери. Приятно будет снова повидать Кору.
- В аду! - прокричал Марк Хэггард, скользя по льду, образовавшемуся после недавнего снегопада.
- Что-что, Марк?
- Ма в аду!
- Очень сожалею, - смущенно произнес инспектор. - А когда…
- Два года назад.
- Но Кора никак не могла попасть в ад!
Марк расхохотался:
- Вы ее не знали. Вы не знаете никого из нас.
- Конечно, люди меняются, - вздохнул инспектор и продолжал, пытаясь сохранить беспечный тон: - Помню, Марк, когда твой отец ушел из полиции, твоя мать была против этого. Но думаю, ему ударили в голову деньги, которые он унаследовал.
- По-вашему, инспектор, до того его голова была другой? Он всегда был чокнутым. Мы все чокнутые.
Эллери это показалось весьма мудрым замечанием.