* * *
Неоновая вывеска уже горела на здании "Архива". Эллери свернул на Площадь.
Еще никогда он не сталкивался с такой неразберихой. Провалы случались неоднократно, но это был полный хаос. Нельзя даже быть уверенным, что гибель Джонатана Уолдо и чудесное спасение его брата являются частью преступного плана. Связь этих событий с предыдущими была весьма отдаленной. Эллери не мог порицать Дейкина - шеф говорил вполне разумно.
"Может, в этом вся беда, - подумал он. - К неразумному делу нельзя подходить с разумной точки зрения".
Оказавшись у коралловой входной двери "Архива", Эллери, повинуясь импульсу, вошел и спросил О'Бэннона.
Ассистент Мальвины Прентис сидел у себя в офисе, тыча двумя вялыми пальцами в клавиши розовой пишущей машинки.
- Это просто вымогательство, - заявил он, не поднимая глаз. - Можете передать это ей и убираться к дьяволу. Я сыт по горло.
- Судя по вашим словам, Мальвины поблизости нет. Вы нашли книги в Бостоне?
- Книги? - рассеянно переспросил Фрэнсис.
- Да, первоисточники считалки.
- А-а! Они где-то на полках. - Он снова начал печатать. - Я набрасываю для "леди Грязь" заметку о пожаре в доме Уолдо. Что вам об этом известно?
- Полагаю, то же, что и вам. - Эллери отыскал книги. - Если покрасить эти полки в розовый цвет, они будут выглядеть как кружевные панталоны… Здесь все книги?
Эллери сел на зеленый пластиковый стул с охапкой томов: "Книга современных стихов для домашнего чтения" Уильяма X. Ньюэлла, "Музыкальный час" Осборна Мак-Конати и еще несколько. Он начал листать страницы.
- Вы ничего в них не найдете, - сказал Фрэнсис. - Авторы стихов неизвестны. Вам удалось поговорить с Дэвидом Уолдо?
- Нет.
- Мне тоже. Что вам сказал Дейкин?
- А вам?
- Ловко отбрили! Я интервьюировал страховщика от пожара, который выглядел очень несчастным. А вы счастливы, Квин?
- Нет.
- Никто не счастлив. Даже Мальвина. По-моему, город на грани массового психоза.
Эллери перестал переворачивать страницы, уставясь на какие-то слова.
- Скажите, Квин, братья Уолдо были частью этой неразберихи?
- Да.
Стук машинки прекратился.
- Вы сказали "да"?
- Да! - Эллери вскочил, и книги упали на пол.
- Подождите!
Но Эллери уже убежал. Озадаченный О'Бэннон поднял книги.
* * *
- Две возможности, - промолвил Эллери вечером после обеда. - Снова две возможности. Но это не важно. Важна запятая.
Рима посмотрела на мужа. Кен нахмурился, глядя на Эллери.
- Да, запятая… - Эллери шагал по гостиной, ожесточенно дымя сигаретой. - О'Бэннон видел это собственными глазами, но ничего не понял. И никто не понимает. Помните вторую версию считалки? "Богач, бедняк, нищий, вор…"
- "…доктор, адвокат, индейский вождь", - закончила Рима.
- Нет, этот вариант давно отвергнут на веских основаниях. Меня интересует другой.
- "Доктор, адвокат, торговец-шеф".
- Это дает нам семь жертв психоза. Семь трупов. Но запятая… - Он усмехнулся, потирая руки.
- Что вы несете? - осведомился Кен.
- Оказалось, доктор Уиншип, что вторая версия имеет две подверсии. Снова две, понимаете? В первой подверсии считалка оканчивается словами: "доктор, адвокат, торговец-шеф". Но обратитесь к книгам, и вы найдете вторую подверсию: "доктор - запятая - адвокат - запятая - торговец - ЗАПЯТАЯ! - шеф".
- "Торговец - запятая - шеф", - повторила Рима. - Торговец и шеф? Два отдельных…
- Красиво, не так ли? Да, Рима, два отдельных слова. Торговец, шеф. Подходит это нам? О да! Уолдо не были "торговцами-шефами" - они были просто торговцами-портными. Значит, кто-то следует второй подверсии - с восемью персонажами. Номером семь был Джонатан Уолдо…
- Выходит, будет и номер восемь? - обескураженно произнесла Рима.
- Шеф… - пробормотал Кен.
- Шеф чего, Эллери? Какой именно шеф?
Радость на лице Эллери увяла.
- Тут вы приперли меня к стене. Единственные шефы в Райтсвилле, которых я знаю, это шеф полиции и шеф пожарных. - Эллери швырнул окурок в камин. - Черт возьми, не смотрите на меня так! Конечно, Дейкин и Эпуорт меня бы за это прикончили. Но что еще я могу придумать? Что могу сделать? Только отправиться спать!
Вторник, 8 июня
В День памяти павших в войнах шел дождь, однако ежегодное мероприятие в Мемориальном парке выглядело еще мрачнее погоды. Миссис Холмс, преподававшая в райтсвиллской школе сравнительную литературу, пробормотала нечто в стиле Томаса Гарди, другие выступления были менее напыщенными. Кто-то сказал, что подобного Дня памяти не было с 1939 года, когда скончался Мердок Уилер, последний ветеран федеральной армии; другие приписывали ослабление патриотического пыла более недавним трагедиям.
Все с радостью разошлись по домам.
На следующий день погода улучшилась, но настроение в городе оставалось мрачным. Все это чувствовали, хотя никто не знал причины.
Эллери подозревал, что Райтсвилл окрасился в черные тона в результате своих химических опытов. Он часами шатался по городу, оставляя голубков ворковать в их гнездышке на Алгонкин-авеню, но не выяснил решительно ничего.
Однажды Эллери отправился в хижину Эндерсона на болотах. С трудом разыскав ее, он ощутил внезапное возбуждение, словно ожидая найти здесь разгадку. Но обнаружил только аккуратную хижину, заросшую розами, сиренью и ландышем, с покрытым мхом сараем и огородом, а внутри - Гарри Тойфела с книгами, которые не забрала Рима.
Городской философ пребывал в благодушном настроении.
- Что еще нужно человеку? Разве я не так же богат, как любой из живущих на Холме? Что есть у него, чего бы не было у меня? Беспокойство. А что есть у меня, чего никогда не будет у него? Свобода. Да, сэр, на лучшее я и не мог рассчитывать в этой… Уолдо? Скверно. Ну, по крайней мере, меня не могут обвинить в этом пожаре.
На обратной дороге Эллери заглянул на скалу Малютки Пруди. Он провел там несколько минут, пытаясь что-либо прочесть на зыбкой поверхности у ее подножия. Но текст оказался неразборчивым.
В другой день, внезапно ощутив нужду в обществе секретарши покойного мистера Отиса Холдерфилда, Эллери отправился в "Грэнджон-блок".
- Где она живет? - спросил он у старого лифтера.
Базз Конгресс ухмыльнулся:
- С Флосси Бушмилл лучше держать ухо востро, мистер Квин. Она упорхнула.
- Уехала из города?
- Да. С каким-то коммивояжером из Бостона, торгующим женским бельем. Потом она бросит его и подцепит кого-нибудь другого. Так было всегда, особенно с тех пор, как умер ее старик, кузнец Джейк Бушмилл. Флосси не сидится на месте. - Базз хрипло рассмеялся.
На следующий день, узнав от Кена Уиншипа, что Дэвид Уолдо поправляется, Эллери посетил райтсвиллскую больницу. Но дежурный врач мужского отделения покачал головой:
- Он впадает в истерику, когда его пытаются расспрашивать. Шеф Эпуорт, человек из "Архива" и страховые агенты ничего не могли из него вытянуть. Лучше приходите на будущей неделе, мистер Квин.
Когда Эллери пришел в больницу в следующий четверг, то узнал, что Уолдо выписали три дня назад.
Раздосадованный Эллери начал его разыскивать, и вскоре его досада улетучилась.
Выписавшись из больницы 3 июня, Уолдо отправился в Слоукем, где разыскал портного по имени Элберт Сколли, который вроде бы пытался год назад купить их предприятие. Уолдо уведомил Сколли, что теперь он согласен на продажу, но только за наличный расчет и при условии проведения всей процедуры в течение суток. Сколли заключил выгодную сделку. Уолдо согласился на сумму, значительно ниже стоимости его бизнеса, и двое мужчин вернулись в Райтсвилл в грузовике Сколли для встречи с Сэмом Иззардом из фирмы "Файнголд и Иззард" в "Апем-блоке", которая вела бухгалтерию братьев Уолдо. Документы были составлены в Райтсвиллском национальном банке, Сколли вернулся в Слоукем улаживать дела с тамошним банком, а Дэвид Уолдо после краткого визита в свой магазин в "Грэнджон-блоке" исчез. Эллери не смог выяснить, где он провел ночь. Однако во вторник утром Дэвид появился снова, закрыл свои счета в Общественной кредитной компании и Райтсвиллском национальном банке, уплатил все пошлины и налоги, встретился со Сколли и банковскими служащими и завершил процедуру продажи, после чего в половине третьего Эд Хотчкис привез его на станцию с новым чемоданом и бумажником, которые он купил в отделе кожгалантереи универмага "Бон-Тон" у продавщицы Эппи Симпсон; бумажник заключал в себе солидную сумму. Улаживать пожарную страховку Дэвид предоставил Лаймену Хинчли - страховому агенту из Общественной кредитной компании.
Гэбби Уоррум, начальник станции, не припоминал, чтобы Дэвид Уолдо появлялся у билетной кассы.
- Правда, я видел, как он садился в поезд, отбывавший в три двенадцать в южном направлении, - сказал Гэбби. - Очевидно, он купил билет прямо в поезде.
Это был местный поезд в Конхейвен, следующий со всеми остановками.
Уолдо не оставил никакого адреса. "Свяжусь с вами через несколько недель", - сказал он Лаймену Хинчли. Сколли, Иззард, мистер Лорри Престон из Райтсвиллского национального банка, Хинчли, Эппи Симпсон и все, кто контактировал с Уолдо в течение этих суток, сходились в том, что он пребывал в крайне нервозном состоянии. Они приписывали это перенесенному шоку в результате пожара и гибели брата.
- Знаете, как бывает с близнецами, - сказал Лаймен Хинчли, чья тетя Сара была опытной медсестрой. - У них очень деликатная нервная система.
Тем не менее, не было свидетельств, что Дэвид Уолдо посещал перед отъездом могилу брата Джонатана на кладбище Твин-Хилл.
- Дейкин, вы должны найти для меня Уолдо, - сказал Эллери шефу полиции в четверг вечером. Эллери выглядел усталым и напряженным.
- Зачем?
- Этого я не могу объяснить. Я сам не знаю зачем.
- Но у вас должна быть какая-то причина!
- Может быть, мне кажется, что Уолдо что-то знает. Может быть, он даже не знает, что это знает…
Дейкин схватился за голову:
- Не знает, что знает о чем?
- Это мы и должны выяснить, Дейкин, - терпеливо ответил Эллери. - Дэвид Уолдо может оказаться ключом к разгадке.
Шеф полиции уставился на него, как паралитик на шершня.
- Вы то и дело бубните считалку, оканчивающуюся словом "шеф", - сердито сказал он. - Но я, как видите, все еще дышу, а Эл Эпуорт говорит, что в жизни не чувствовал себя лучше. Почему бы вам не оставить меня в покое?
- Если вы не разыщете Уолдо, Дейкин, я сделаю это сам. Но у меня это займет куда больше времени, чем у вас с вашими возможностями, и когда я доберусь до него…
В итоге Дейкин махнул рукой и согласился на поиски Дэвида Уолдо.
Суббота-воскресенье, 10–11 июня
Рима и Кен отправились в "Бижу" смотреть фильм. Эллери удалось отвертеться, и он остался один в гостиной, слушая запись "Гимна Иисусу" Холста в исполнении хора Хаддерсфилдского хорового общества, который впервые показался ему несколько холодноватой музыкой, когда в прихожей зазвонил телефон.
- Это вас, мистер Квин, - сказала Эсси. - Откуда-то издалека.
Эллери едва не сбил ее с ног.
- Дейкин?
- Привет. - Голос Дейкина звучал устало.
- Вы нашли его?
- В фермерском доме в Хакстоне - к северо-западу от Конхейвена. Мы уговорили Дэвида Уолдо поехать с нами и оставили его в номере конхейвенского отеля "Доркас".
- Где это?
- Сразу как въедете в город по 478-му шоссе. Комната 412.
- Не выпускайте его, Дейкин! Я буду через два часа.
- И что потом? - мрачно осведомился Дейкин, но Эллери положил трубку.
Он выключил проигрыватель, поставил на место пластинку Холста между Гайдном и Хумпердинком, написал записку Риме и Кену и побежал наверх за пальто и шляпой. По пути вниз Эллери остановился, вернулся в спальню и открыл свой чемодан. Роясь в потайном дне, он думал, там ли шуточный рождественский подарок отца. Подарок оказался на месте, и Эллери, выходя из спальни и ощущая его тяжесть, чувствовал себя полным идиотом.
Новый "бьюик", взятый напрокат у Хомера Файндли, ожидал его у обочины с полным баком, начиная с пятницы.
Спустя три минуты Эллери уже вел машину по 478-му шоссе, где ему предстояло проехать семьдесят пять миль через Слоукем, Баннок, Аганкин, Скоттстаун и Файфилд к Конхейвену.
* * *
Дейкин поднялся со стула в вестибюле:
- Я уже начал беспокоиться. Сейчас почти полночь.
- Я не принял в расчет десятимильный объезд к югу от Файфилда. Уолдо знает, что я должен приехать?
- Я сообщил ему. Он не проявил особой радости.
- Он вообще что-нибудь говорил?
- Нет.
Один из молодых подчиненных Дейкина кивнул из ниши возле лифта. Они пересекли коридор, и Дейкин без стука открыл дверь номера 412.
Дэвид Уолдо лежал на кровати, подтянув одеяло к маленькому подбородку. Если не считать опаленных бровей и волос, он выглядел как прежде. В единственном кресле под лампой, прикрытой газетой, сидел еще один молодой полисмен. Когда они вошли, он поднялся.
- Я пытался уговорить мистера Уолдо раздеться и лечь поудобнее, - сказал полисмен, - но он отказался даже снять ботинки.
- Ладно, Джип.
Полицейский вышел.
Эллери снял газету с лампы и подошел к кровати.
- Мистер Уолдо. - Портной захлопал веками. - Вас беспокоит свет?
- Нет. - Уолдо открыл налитые кровью глаза и уставился перед собой.
Эллери сел на край кровати.
- Я провел последние два месяца в Райтсвилле, так как убежден, что здесь скрывается убийца, который успешно заметает следы, не оставляя никаких улик. Думаю, что пожар, погубивший вашего брата и едва не погубивший вас, был частью преступного плана, началом которого явилась смерть Люка Мак-Кэби. Сейчас я не могу доказать ни это, ни что-либо еще, поэтому так важно, чтобы вы помогли мне. Важно и для вас, если вы хотите остаться в живых. Вот почему я попросил шефа Дейкина разыскать вас и приехал сюда из Райтсвилла, чтобы с вами поговорить.
- Я должен умереть? - дрожащим голосом спросил Дэвид Уолдо.
- Нет, если мы обменяемся мнениями и вместе все обдумаем.
- Но я ничего не знаю!
- Почему вы сбежали?
- Я боюсь.
- Чего? Или кого?
- Не знаю. Пожар был кем-то устроен. Кто-то хотел убить нас. Мне повезло, иначе я бы тоже был мертв.
- Почему вы думаете, что пожар кем-то устроен? Вы что-нибудь видели или слышали? Получали какие-то предупреждения?
- Нет. Но "Архив"… считалка… торговец… Я уже не торговец! Я все продал! Вы не заберете меня назад в Райтсвилл! Я не поеду! - В голосе маленького человечка послышались истерические нотки. Эллери и Дейкину пришлось его успокаивать. Наконец он тихо заплакал в подушку.
Эллери присел на край кресла, глядя на съежившуюся на кровати фигурку.
- Я не привык сыпать соль на раны, - сухо заметил Дейкин, - но, говоря между нами, мистер Квин, вы с вашей мисс Прентис до смерти напугали беднягу Дэвида, и это конец истории.
- Нет, - покачал головой Эллери.
- Вы упрямы, как мул. Ну, я больше не могу тут торчать. Что вы намерены делать?
- Оставаться здесь. - Эллери поднялся. - Дейкин, вы не одолжите мне ваших людей?
- Послушайте, мистер Квин…
- Предположим, вы не правы, Дейкин, и завтра утром вам сообщат из конхейвенской полиции, что…
- Черт! - Дейкин распахнул дверь, и в комнату вошли полицейские. - Я возвращаюсь в Райтсвилл. Вы остаетесь в распоряжении мистера Квина, пока не получите от меня указаний. - Он сердито нахлобучил шляпу и зашагал по коридору к лестнице.
- Вы Джип, не так ли? - обратился Эллери к одному из полицейских. - Я помню вас по делу Ван Хорна, но никогда не знал вашей фамилии.
- Джоркинг, сэр. У моего отца свиноферма на старой нижней дороге, как раз возле 478-го шоссе.
- А вас я вовсе не знаю, - сказал Эллери второму полисмену.
- Меня зовут Пласкоу, сэр. Фил Пласкоу.
- Отлично. Ну, ребята, я постараюсь вытянуть кое-какую информацию из этого человека. Вы здесь, чтобы охранять его. Можно раздобыть кофе и сандвичи?
- В городе на площади есть ночная закусочная, - ответил Джоркинг.
- Превосходно. Принесите сандвичи для нас четверых, Джип, и пару кварт черного кофе. - Эллери дал ему десять долларов. - А вы, Фил, спрячьтесь в той нише внизу и смотрите в оба. Похоже, процедура будет не из быстрых.