- Видимо… Лорел… обо мне рассказывала: - Речь с перебивками всегда раздражала его. Впрочем, получается настоящий протяжный вой самки из дебрей.
- В ответ на вопросы мистера Квина, - теплым дружеским тоном подтвердила Лорел. - Вы, кажется, не удивились, видя меня здесь?
- Удивление осталось на улице рядом с твоей машиной. - Ленивый гортанный голос тоже теплый, дружелюбный. - Но ведь и ты мне не удивилась.
- Дорогая, вы никогда меня не удивляете.
Они улыбнулись друг другу.
Девушка вдруг отвернулась, полезла за очередной сигаретой.
- Не беспокойтесь, Эллери. Все мужчины в присутствии Делии забывают других женщин.
- Ох, моя милая, - снисходительно мурлыкнула она.
Лорел чиркнула спичкой.
- Проходите, миссис Прайам, садитесь.
- Если б я знала, что Лорел сюда направилась…
- Я пришла насчет собаки, Делия, - резко перебила та. - И записки. Вы следили за мной?
- Смешно даже слышать.
- Следили?
- Разумеется, нет, дорогая. Прочла о мистере Квине в газетах, решила прояснить кое-какие интересующие меня вопросы.
- Простите. Я ужасно взволнована.
- Я зайду в другой раз, мистер Квин.
- Ваш визит, миссис Прайам, связан со смертью отца мисс Хилл?
- Не знаю. Возможно.
- Тогда мисс Хилл не будет возражать, чтоб вы сели. Повторяю приглашение.
Она двигалась нарочито медлительно, словно сквозь что-то проталкивалась. Поднося стул цвета шартреза, Эллери скрытно за ней наблюдал. Усаживаясь, она оказалась так близко, что можно было, чуть шевельнув пальцем, дотронуться до обнаженной спины. Он с трудом удержался.
Она, кажется, не обращала на него вообще никакого внимания. Окинула взглядом с ног до головы, будто платье в витрине, и, видимо, не заинтересовалась. То есть как платьем.
- Не желаете ли чего-нибудь выпить, миссис Прайам?
- Делия не пьет, - предупредила Лорел тем же теплым дружелюбным тоном, выпуская из ноздрей ракетные струи.
- Спасибо, дорогая. Спиртное ударяет мне в голову, мистер Квин.
А ты стараешься свою голову не подвергать никаким ударам, думал Эллери, из чего явно следует, что единственный способ до тебя добраться - влить в ярко-красный ротик несколько рюмок сухого мартини… Он сам себе удивлялся. Замужняя женщина, настоящая леди, муж инвалид… Однако стоит посмотреть на колышущуюся походку…
- Лорел уже собралась уходить. Факты заинтересовали меня, но я приехал в Голливуд писать книгу…
Блузка на Делии зашуршала и стихла. Эллери шагнул к окну, заставив ее оглянуться.
- Впрочем, если желаете что-то добавить, миссис Прайам…
Возникло подозрение, что книга не скоро напишется.
* * *
Рассказ Делии Прайам усваивался с трудом. Эллери никак не мог сосредоточиться, путался в деталях. Изгибы блузы, обещания юбки, плотно облегающей фигуру ниже талии, крупные пухлые руки, уложенные стрелками компаса на колене… "Владычицы с гладкими мраморными руками…" Ренессанс Браунинга. Она доставила бы радость умирающему епископу святого Пракседа.
- Мистер Квин?
- Вы имеете в виду, миссис Прайам, - виновато встрепенулся он, - тот день, когда Леандру Хиллу подбросили мертвого пса?
- В то самое утро мой муж получил… посылку. Не знаю, как иначе сказать.
Сигарета Лорел зависла в воздухе.
- Делия, вы мне не говорили, что Роджеру тоже что-то прислали!
- Он велел никому не рассказывать. Ты, дорогая, меня просто вынудила, подняв шум вокруг бедной собаки… сначала в полиции, теперь у мистера Квина.
- Значит, вы все-таки за мной следили.
- Зачем? - улыбнулась миссис Прайам. - Просто видела, как ты смотрела на снимок мистера Квина в газете.
- Вы неподражаемы.
- Спасибо, моя милая. - Сидит спокойно, как тигрица, таинственно улыбается. Эй, братец Квин!
- Гм… да… стало быть, мистер Прайам боится…
- С той минуты, как получил посылку. Не признается, но, когда мужчина все время бурчит, будто никто его не запугает, это как раз означает обратное. Расколотил какие-то личные вещи. Не похоже на Роджера. Обычно он колотит мои.
Замечательно. Какая жалость.
- Что было в посылке?
- Понятия не имею.
- Дохлая собака, - воскликнула Лорел. - Снова дохлая собака! - Она сама смахивала на собачонку, принюхивалась, задрав нос. На удивление стушевалась рядом с Делией Прайам, став бесполым ребенком.
- Разве что очень маленькая. Картонная коробка не больше квадратного фута.
- На ней что-нибудь было написано? - спросил Эллери.
- Нет. На бечевке, которой она была обвязана, висела адресная карточка с карандашной надписью: "Роджеру Прайаму". - Красотка замолчала. - Слышите, мистер Квин?
- Да, конечно, миссис Прайам. Какого цвета карандаш? - Какая, черт возьми, разница?
- По-моему, черного.
- Адрес?
- Ничего, кроме имени и фамилии.
- О содержимом, конечно, понятия не имеете.
- Нет. Только, что бы там ни было, Роджер был тяжело потрясен. Кто-то из слуг обнаружил у дверей коробку, передал Альфреду…
- Кто такой Альфред?
- Секретарь… Роджера.
- Может, лучше сказать, компаньон? - предложила Лорел, выпустив колечко дыма.
- Может быть, дорогая. Компаньон, нянька, слуга, секретарь… что угодно. Знаете, мистер Квин, мой муж - инвалид.
- Слышал от Лорел. Мастер на все руки? Я имею в виду Альфреда. Итак, универсальный Альфред принес мистеру Прайаму загадочную коробку. Дальше? - Почему девушка тайком посмеивается? Делия вроде бы не замечает.
- В тот момент мне довелось быть в комнате Роджера. Тогда мы, конечно, не знали… что и Леандру пришла посылка. Альфред отдал мужу коробку, тот приоткрыл с угла крышку, заглянул внутрь… сначала рассерженно, а потом озадаченно… снова закрыл и приказал мне выйти. Альфред вышел со мной, слышно было, как Роджер запер за нами дверь. Больше я… не видела ни коробки, ни содержимого. Муж не рассказывал, что там было, и что он с ней сделал. Вообще не хотел об этом говорить.
- Когда вы заметили, что он испуган?
- После его встречи с Леандром на другой день. Возвращаясь домой, он не сказал ни слова, смотрел в окно фургона… дрожал… После того его постоянно трясет. Особенно через неделю, когда Леандр умер…
Получается, что содержимое не имело особого смысла для Роджера Прайама, пока он его не сопоставил с посылкой, присланной Леандру Хиллу, или не прочел записку с ошейника. Если в коробке, полученной Прайамом, не было своей записки… В таком случае…
Эллери заерзал перед эркерным окном, поднимая дымовую завесу. Смешно в его годы… прикидываться заинтересованным исключительно потому, что респектабельная замужняя женщина, к несчастью, напоминает о джунглях. И все-таки, думал он, какое добро пропадает напрасно!
Ощутив на себе взгляд двух пар женских глаз, выпустил дым изо рта, изображая профессионала.
- Леандр Хилл получил неожиданную посылку и умер. Вы опасаетесь за жизнь своего мужа, миссис Прайам?
Теперь Эллери стал не просто продажным товаром, а продажным товаром, заинтересовавшим ее. С бесцветными в солнечном свете из окон глазами она казалась безглазой, как статуя. Он почувствовал, что краснеет, что это ее забавляет, мгновенно ощетинился. Пускай катится куда угодно со своим драгоценным супругом и со своими страхами.
- Лорел, милочка, - сказала Делия Прайам с просительным взглядом, - ты не сильно обидишься, если я пожелаю поговорить с мистером Квином… наедине?
Девушка встала, бросила:
- Я в саду обожду, - ткнула в пепельницу сигарету и вышла.
Жена Роджера Прайама дождалась, пока тоненькая фигурка мелькнет за эркерным окном среди косматых астр, потом оглянулась, шлепнула себя по бедру своей кепкой.
- Славная девочка, только очень молоденькая, правда? Выступила в крестовый поход, чувствует себя истинным рыцарем. Несколько перебирает… Что касается вашего вопроса, мистер Квин… Скажу со всей откровенностью, муж меня нисколько не интересует. Я ничуть не боюсь его смерти. Можно даже сказать, совсем наоборот.
Эллери вытаращил глаза. Она на миг прищурилась на солнце, глаза минерально сверкнули. На лице не было виноватого выражения. Через секунду вновь стала безглазой.
- Вы откровенны и даже жестоки, миссис Прайам.
- Я довольно близко знакома с жестокостью, мистер Квин.
Вот оно как, вздохнул он.
- Буду еще откровеннее, - продолжала она. - Не знаю, что именно рассказала вам Лорел… Упомянула ли об увечье моего мужа?
- Он, как я понял, частично парализован.
- Знаете, в какой части?
- В какой? - спросил Эллери.
- Значит, Лорел не объяснила. Мой муж, мистер Квин, - улыбнулась Делия Прайам, - парализован ниже пояса.
Восхитительно сказано. С дерзкой улыбкой. С улыбкой, которая говорит: не жалейте меня.
- Сочувствую, - пробормотал он.
- Это произошло пятнадцать лет назад.
Он промолчал. Она откинула голову на спинку кресла, почти закрыв глаза. Шея сильная и беззащитная.
- Непонятно, зачем я это говорю?
Эллери кивнул.
- Затем, что иначе вы не поймете, для чего я пришла. Разве не интересно?
- Хорошо. Для чего вы пришли?
- Для приличия.
Он опешил.
- Вы для приличия просите разобраться, кто предположительно угрожает жизни вашего мужа?
- Не верите?
- Верю. Такую причину не выдумаешь! - Сидя рядом, он взял ее за руку. Холодная, неподатливая, абсолютно неживая. - Жизнь у вас скучная.
- Что вы имеете в виду?
- Руками никогда не работали.
- Это плохо?
- Наверно. - Эллери вновь уложил руку Делии ей на колено. - Такая женщина не вправе быть привязанной к полумертвому мужчине. Я бы понял, если бы он был святым, если бы между вами была любовь. Но догадываюсь, что он жесток, вы его ненавидите. Почему не начать новую жизнь? Почему не развестись? Против этого есть какие-то религиозные соображения?
- Можно было бы, когда я была моложе. А теперь… - покачала она головой. - Теперь все по-другому. Понимаете, у меня больше нет ничего.
Он недоверчиво сморщился.
- Вы очень добры к пожилой женщине, - рассмеялась она. - Нет, серьезно, мистер Квин. Я выросла в старом калифорнийском семействе. Строгое воспитание, монастырское образование, старомодные дуэньи, кастовая гордость, традиции… В отличие от родных я никогда серьезно к этому не относилась… Моя мать вышла за еретика из Новой Англии. От нее все отвернулись, что убило ее, когда я была маленькой девочкой. Я с родными совсем не общалась, но после смерти матери они уговорили моего отца отдать меня им под опеку. Меня растила тетка, носившая мантилью. Я выскочила за первого попавшегося, лишь бы уехать. Не они его выбирали - он был американцем, как и мой отец. Я его не любила, но у него были деньги, а наша семья бедствовала, мне хотелось бежать. Я порвала с родными, со своей церковью, со своим миром. Моя девяностолетняя бабка живет всего в трех милях отсюда. Мы восемнадцать лет не виделись. Она считает меня умершей.
Делия перекатила голову на спинке кресла.
- Через три года Харви умер, я осталась с ребенком. Не могла вернуться в материнскую семью, отец отправился в очередное путешествие… Потом познакомилась с Роджером Прайамом. Он мне понравился. Я пошла бы за ним в преисподнюю. - Она вновь рассмеялась. - Именно туда он меня и привел. Я скоро узнала, что Роджер на самом деле собой представляет, потом он превратился в калеку, я лишилась всего, ничего не осталось. Чтобы заполнить пустоту, попыталась вернуться к родным.
Это было нелегко, - пробормотала Делия Прайам. - Они не забывают и никогда не прощают. Впрочем, молодое поколение мягче, испорчено современностью. Конечно, помогли мужчины… Теперь это моя единственная опора.
Лицо ее выражало боль, которую невозможно ни разделить, ни облегчить. Эллери обрадовался, когда этот момент миновал.
- Они даже не подозревают, какую жизнь я веду в доме Роджера Прайама. Если узнают правду, я безвозвратно погибну. Уйти - значит быть обвиненной в предательстве. Женщины из высшей касты старого калифорнийского общества так не поступают, мистер Квин, каким бы муж ни был. Поэтому… я остаюсь.
Теперь происходит что-то непонятное. Если бы Лорел держала язык за зубами, я и пальцем бы не шевельнула. Но когда она стала настаивать, будто Леандра Хилла убили, возникли подозрения, которые грозят подорвать мое положение. Газеты рано или поздно уцепятся - удивительно, что еще не успели, - вдруг узнают, что Роджер в такой же опасности? Нельзя сидеть и ждать. Родня считает меня верной женой. Такой я и должна быть. Прошу вас, мистер Квин, взяться за дело по просьбе жены, ужасно озабоченной безопасностью мужа. - Делия передернулась. - Или это для вас слишком хлопотно?
- Было бы гораздо проще, - сказал Эллери, - покончить со всем, начать новую жизнь в другом месте.
- Я здесь родилась. - Делия взглянула вниз на Голливуд. В углу сада мелькнула Лорел. - Я имею в виду вовсе не мишуру, не ложные фасады. Говорю о горах, о фруктовых садах, старых миссиях. Впрочем, есть и другая причина, не связанная ни со мной, ни с родными, ни с югом Калифорнии.
- Какая?
- Роджер меня не отпустит. Он жесток, мистер Квин. Вы не знаете и не можете знать о его диких собственнических инстинктах, гордости, стремлении к власти… порочности. Мне иногда кажется, что я замужем за маньяком.
Делия закрыла глаза. В комнате было тихо. Снизу слышался луизианский говор миссис Уильямс, жаловавшейся золотому попугайчику в клетке над кухонной раковиной на скандальные цены на кофе. Невидимый палец писал в небесах над кварталом Уилшир: "МЮНЦ-ТВ". Пустая пишущая машинка толкала Эллери в локоть.
Но рядом сидела она - джунгли в батисте и набивном ситце. Бесцветный безликий голливудский дом никогда уже прежним не будет. При одном взгляде на нее, лежащую в глубоком кресле, охватывает волнение. Страшно даже представить его опустевшим.
- Миссис Прайам…
- Да?
- Почему вы не хотели, - спросил Эллери, стараясь не думать о Роджере, - чтобы Лорел Хилл вас слышала?
Делия открыла глаза.
- Мне не совестно разоблачаться перед мужчиной, но перед женщиной я провожу черту.
Сказано просто, но у Эллери по спине пробежали мурашки.
Он вскочил.
- Едем к вашему мужу.
Глава 3
Когда они вышли из дому, Лорел вежливо спросила:
- Контракт подписан, Эллери? Если да - с кем из нас? Или это неуместный вопрос и вообще меня не касается?
- Никакого контракта, - осторожно ответил он. - Не подписано никакого контракта, Лорел. Я просто хочу осмотреться.
- Разумеется, начав с дома Прайама.
- Да.
- В таком случае, раз уж все мы заинтересованы - правда, Делия? - надеюсь, не возражаете, если я тоже поеду.
- Конечно нет, милочка, - кивнула Делия. - Только постарайся не раздражать Роджера. Он потом всегда на мне зло срывает.
- Как считаете, что он скажет, увидев, что вы привезли детектива?
- О боже, - охнула Делия и тут же просветлела. - Слушай, дорогая, это ты приведешь с собой мистера Квина! Если не против… Трусость, конечно, но ведь мне с ним жить. Ты же первой отправилась к мистеру Квину.
- Ладно, - пожала плечами девушка. - Дадим вам фору. Поезжайте через Франклин и Аутпост, а я кружным путем через Кауэнгу и Малхолланд. Вы куда-то уже за покупками ездили?
Делия Прайам со смехом уселась в машину, новый кремовый "кадиллак" с откидным верхом, и направилась вниз по склону.
- Никакого сравнения, - заключила через секунду Лорел, держа открытой дверцу своего автомобиля, крошечного зеленого "остина". Эллери не понял. - Ни машина, ни водительница. Можете себе представить Делию в "остине"? Все равно что царица Савская в моторной лодке. Садитесь.
- Довольно необычный типаж, - равнодушно признал он, когда автомобильчик тронулся с места.
- Прилагательное верное, - кивнула Лорел. - Что касается существительного, на свете лишь одна Делия Прайам.
- На удивление честная и откровенная.
- Правда?
- По-моему. А вы как думаете?
- Мое мнение не имеет значения.
- Тем самым вы мне о нем сообщили.
- Ничего подобного! Впрочем, если хотите знать… Делию никогда до конца не понять. Она не лжет и правды не скажет - я имею в виду, всей правды. Всегда что-нибудь при себе оставляет, как гораздо позже выясняется, если вообще выходит на свет. Ну, я больше о ней говорить не намерена, потому что вы любое слово обернете против меня, а не против нее. Делия производит особенно сильное впечатление на больших шишек… Наверно, бесполезно расспрашивать, что она вам наедине сообщила?
- Потише, - попросил Эллери, придерживая шляпу. - Еще один такой ухаб - и я забью себя до смерти собственными коленями.
- Удачная попытка, Лорел, - похвалила себя девушка, летя с бешеным выхлопом по шоссе на Норт-Хайленд.
Через какое-то время Эллери спросил, глядя на ее профиль:
- Вы обмолвились, что Роджер Прайам никогда не встает с инвалидного кресла. Неужели буквально?
- Да. Никогда. Делия не рассказывала про это самое кресло?
- Нет.
- Фантастика. После паралича он пользовался обычной коляской, куда его приходилось сажать, как мне папа рассказывал. Видно, Роджер Львиное Сердце не вынес зависимости от помощников и заказал специальное кресло.
- Что ж, оно автоматически укладывает его в постель и вытаскивает?
- Вообще заменяет постель.
Эллери изумился.
- Действительно. Он в нем спит, ест, работает и так далее. Оно служит офисом, кабинетом, гостиной, столовой, спальней, ванной на колесах. Вещь замечательная. На одной ручке полочка, которая выдвигается вперед, поворачивается, поднимается - на ней подается еда, готовятся коктейли и прочее. Под полочкой ящички для ножей, салфеток, шейкеров, бутылок. На другой ручке такая же полка с пишущей машинкой, привинченной, разумеется, чтоб не упала. Под ней ящики для бумаги, копирки, карандашей и бог знает чего. В кресле две телефонные розетки - общая линия и частная с нашим домом, - кроме того, домофон с комнатой Уоллеса.
- Кто такой Уоллес?
- Альфред Уоллес - его секретарь-компаньон. Потом… дайте вспомнить… - нахмурилась Лорел, - кругом всякие отделения для журналов, сигар, очков, зубных щеток - всего, что ему только может понадобиться. Кресло откидывается, спереди поднимается, превращаясь в кровать, где можно соснуть днем и ночью. Конечно, Альфред его моет губкой, одевает, раздевает, но он почти со всем справляется самостоятельно - не терпит никакой помощи, даже самой необходимой. Вчера при мне машинку отправили в Голливуд ремонтировать, он был вынужден диктовать деловые письма Альфреду и поэтому пришел в такое состояние, что сам Альфред вышел из себя. В дурном настроении Роджер просто невыносим… Извините, я думала, вам интересно.
- Что?
- Вы не слушаете.