Али с большим чувством поблагодарил ее и вскоре после этого покинул магазин, пообещав рассказать, чем закончится это приключение. Агарь смотрела, как он уходит, полностью веря в его честность и полностью доверяя правдивости его истории, но позже, оставшись в одиночестве, начала задаваться вопросом, не стала ли она жертвой двух жуликов. Вся история, рассказанная Али, была так похожа на приключение из "Тысячи и одной ночи", что Агарь стала немало сомневаться в ее истинности.
Когда дни шли, а Али вопреки своему обещанию так и не вернулся, Агарь решила, что не ошиблась в своих подозрениях.
- Эти два перса разыграли комедию, в которой я стала жертвой обмана, - сказала она себе. - Все это было устроено, чтобы получить деньги. И все же я не до конца в том уверена; не стала бы парочка устраивать такой цирк из‑за жалких двадцати шиллингов. В конце концов, история Али может оказаться правдой, и, возможно, он сейчас, в Саутгемптоне, пытается вернуть свое кольцо и драгоценности.
Это ее предположение было полностью правдивым, потому что все эти дни Али и в самом деле находился в Саутгемптоне, тщетно пытаясь отыскать вора Мухаммеда. Его двадцати шиллингам вскоре пришел конец, но, к счастью, он встретился с англичанином, которого знал в Персии. Этот джентльмен, востоковед и либерально настроенный человек, узнал грязного и несчастного Али, когда тот бродил по набережной Саутгемптона, разыскивая обманщика Мухаммеда и слугу своего друга. Картью, так звали англичанина, был сильно потрясен, увидев знакомого ему богача в такой нищете. Он привел Али в свой отель, купил ему еду и одежду и поинтересовался, как же перс пал так низко. Али рассказал этому самаритянину ту же историю, какую уже рассказал Агари. Но, опытный в хитростях и беспорядочной жизни Востока, Картью не был так удивлен и так скептически настроен, как цыганка. Он пожалел бедного Али, который столь долго был мишенью Судьбы, и решил ему помочь.
- Полагаю, нет шансов вернуть себе милость шаха? - поинтересовался он, говоря на языке несчастного.
- Увы! Нет. Что сделано, то сделано. Я вступил в заговор против царя царей, я был предан Ахметом, и никоим образом не могу снова обрести убежище во Вселенной.
- Хм! Похоже на то, - проворчал Картью, поглаживая седую бороду. - Ахмет, этот сын сифилитика, сейчас в фаворе?
- Да, он губернатор провинции, а поскольку он дружит с Аэшей, которая теперь фаворитка шаха, он - баловень судьбы. Странно, - задумчиво добавил Али, - что настолько богатые и высокопоставленные люди хотят заставить меня вернуться и принять смерть.
- Они знают, что несправедливо отнеслись к вам, мой друг, поэтому ненавидят вас. Но в Англии вы в безопасности. Даже шах не может захватить вас здесь.
Али напомнил Картью, как в свое время напомнил Агари, о случае с похищением китайца - случае, вызвавшем в Англии такой шум. Господин Картью рассмеялся.
- Разве вы не видите, что вы‑то в полной безопасности? - поинтересовался он. - Если бы персидское посольство вас захватило, им бы пришлось вас отпустить. Помните, теперь, когда я вас встретил, у вас есть друзья. Вы останетесь со мной, Али, и вам не будет грозить месть вашей жены и Ахмета.
- Но я не хочу жить на вашу милостыню.
- Вам и не нужно, - напрямик объявил востоковед. - Как вы знаете, я перевожу "Шахнаме" Фирдоуси. Вы должны мне помочь, и я найму вас в качестве секретаря. Через несколько месяцев вы снова встанете на ноги, а к тому времени я найду для вас постоянную должность. Что до подлеца Мухаммеда, который украл кольцо, я натравлю на него полицию. Кстати, полагаю, он не осмелится вернуться в Персию!
- Нет, он тоже был заговорщиком, - ответил Али. - Мы вместе бежали, спасаясь от гнева шаха. Его едва не схватили и не обезглавили, приняв за меня, поскольку мы очень похожи, но ему удалось спастись и присоединиться ко мне в Англии. И все‑таки он здесь в большей безопасности, нежели я, потому что у него нет могущественных врагов, которые желали бы его возвращения в Персию.
- Да уж, его там ничто не спасет, - с мрачным смехом заметил Картью. - Мы должны выследить негодяя и найти ваши драгоценности, если это возможно. Кто был другом, который послал их вам?
- Это Фешноват из Шираза. Он был другом моего отца, и, как вы знаете, он великий купец.
- Да, я его знаю, - кивнул Картью. - Отличный старик. Не сомневаюсь, он забрал ваши драгоценности и отправил их сюда. Жаль, он устроил все так, что их доставка зависела от кольца шаха. Хотя, конечно, он не предвидел, что злодей украдет у вас кольцо. Действительно, Али, вы самый невезучий из людей!
- С тех пор, как я встретил вас, о утешитель бедных, - нет! - с благодарностью ответил Али. - Вы были щедры и добры, как и та женщина, которая помогла мне в этом большом городе. Но вы оба будете за это вознаграждены. Как говорит поэт:
Дай золото тому, кто беден И сторицей вернется все…
- Ах, Али… - с легким вздохом сказал Картью. - Ваши двустишия и благодарность разве что привносят поэзию Востока в прозу Запада. Вы находитесь в Лондоне, мой друг, в обычном банальном Лондоне, а не с Саади в садах Шираза…
Картью сдержал слово и сделал Али своим помощником в переводе "Книги царей". Как только перс получил первые заработанные деньги, он посетил Агарь, чтобы отдать ей долг и рассказать все, что случилось с ним с тех пор, как он оставил ломбард. Агарь была рада с ним повидаться и довольна, что ей вернули деньги, потому что это полностью возродило ее веру в Али, которую она начала уже терять. Она спросила о Мухаммеде, но о негодяе‑персе не было никаких известий.
- Он ведь забрал мое кольцо и драгоценности, - грустно вздохнул Али. - И в каких‑то далеких землях живет теперь на мои деньги. Но правосудие Аллаха, который видит даже черного жука на черной скале, поразит его. Он падет в великолепии и злодеянии, как пал во прах народ неверных. Так предначертано.
Тем временем Картью, которому искренне нравился Али, делал всяческие запросы об отсутствующем Мухаммеде и пропавшем кольце. В течение многих недель он так ничего и не узнал, но наконец случай позволил ему напасть на след вора, и в конце концов он выяснил все. Он узнал, что сталось с Мухаммедом и кольцом, и это открытие немало его удивило. Атташе персидского консульства рассказал ему правду, и Картью счел, что Али будет лучше услышать всю историю из тех же самых уст.
- Мой друг, - обратился он однажды к персу, - вы знаете вашего соплеменника по имени Мирза Баба?
- Я слышал о нем, - медленно ответил Али. - Но он не видел моего лица, а я не созерцал его. А почему вы спрашиваете?
- Потому что он знает, что сталось с вашим кольцом.
- А Мухаммед? О друг мой, расскажите мне об этом! - воскликнул перс.
- Нет, Али, лучше, если вы узнаете истину из уст самого Мирзы Бабы. Я приглашу его сюда, чтобы он рассказал вам.
- Но он может узнать, кто я такой! - в тревоге пробормотал Али.
- Думаю, не узнает, так как никогда не видел вашего лица, - улыбаясь, ответил Картью. - Кроме того…
Он осекся и кивнул.
- Ну, вы должны услышать эту историю так, как он ее рассказывает, но призовите на помощь все свое самообладание и восточную невозмутимость. Вам понадобится храбрость.
- Пусть будет так, как вы говорите, - сложив руки, согласился Али. - Сегодняшний день и завтрашний в руках Всевышнего.
Верный своему обещанию, Картью на следующий день принял Мирзу Бабу в своем доме и представил его Али, который назвал своему соотечественнику фальшивое имя.
Персидский посол, будучи очень высокопоставленным человеком, почти не обращал внимания на Али, считая того лишь секретарем господина Картью и недостойным его внимания. Такое пренебрежение вполне устраивало Али, который смиренно сидел в сторонке и слушал собственную историю, историю Мухаммеда и потерянного кольца. Мирза Баба в ответ на просьбу Картью рассказал ее за кофе и трубкой, и Али очень удивился этому рассказу.
- Вы знаете, - проговорил Мирза, обращаясь к господину Картью и полностью игнорируя своего соотечественника, - что эта собака Али, да обрушатся проклятия на его голову, имел глупость строить заговоры против спокойствия шаха - да будет он благословен! Так вот, этот Али бежал из Земли Солнца и перебрался на ваш остров. Здесь его и выследили и провозгласили, что во имя величия Вселенной сын шакала должен быть возвращен в Персию для наказания. Госпожа Аэша, жемчужина Востока, хотела увидеть голову этого предателя, женой которого она была прежде, чем царь царей соизволил обратить на нее свой взгляд. Также Ахмет, наиболее рьяный из губернаторов и обнаруживший заговор злобного Али, желал его наказания. В наше посольство были отправлены приказы, чтобы мы схватили Али, пусть даже прямо на улицах Лондона, и привезли его на суд в Тегеран. Но сделать это было трудно.
- Гм! Я так думаю! - сухо заметил Картью. - Китайское посольство пыталось проделать то же самое с Сунь Ятом, и им пришлось его отпустить. Английское правительство не признает посольства как нейтральную территорию в Лондоне.
- Правда, я это знаю, - холодно ответил Баба. - Ну, так как не было никакой возможности схватить Али подобным способом, было решено применить хитрость. Этому предателю послали письмо, якобы написанное Фешнаватом из Шираза, и там было сказано, что автор письма спас шкатулку Али с ювелирными изделиями и отправил ее в Англию. И что шкатулка эта будет передана в Саутгемптоне предъявителю кольца шаха. Вы знаете о кольце, друг мой? - добавил Мирза.
- Да, кольцо, которое шах дал Али в обмен на его жену. Продолжайте.
- Так и есть. Пес отказался от своей супруги, которая теперь Жемчужина Персии, ради жалкого кольца, которое носил шах. Было известно, что он привез его с собой в эту землю, поэтому Жемчужина и Ахмед решили, что кольцо должно быть способом заманить предателя к смерти. Ну, мой друг, - со смешком продолжал Баба, - план, придуманный госпожой Аэшей, оказался успешным. Али отправился в Саутгемптон и, найдя слугу Фешнавата, показал ему кольцо и потребовал драгоценности. Это было ночью, поэтому предатель был немедленно схвачен и помещен на борт судна, ожидающего отправки в Персию.
- Очень умно, - проговорил Картью, украдкой посмотрев на Али, который болезненно побелел. - И что произошло потом?
- Ложь и несчастье, - ответил Мирза Баба. - Этот Али, когда узнал правду, поклялся, что он не тот человек, которого мы искали, а какой‑то Мухаммед; что он украл кольцо, чтобы получить драгоценности. Конечно, никто не поверил в эту историю, которая, несомненно, была лишь трюком с целью спасения своей жизни. За ним бдительно наблюдали, и ему было сказано, что по прибытии в Персию его немедленно обезглавят. Испугавшись смерти, негодяй однажды ночью сбежал из каюты, в которой его держали, и бросился в море. Он оставил после себя кольцо, и, поняв, что преступник мертв, это кольцо отвезли в Персию в доказательство того, что с Али покончено. Кольцо сейчас носит Жемчужина Персии, но так и не перестает сожалеть, что Али избежал ее мести.
Рассказав эту историю, которую Али слушал с видимым спокойствием, но внутренне сжавшись от страха, Мирза ушел. Оказавшись наедине с персом, господин Картью обратился к нему:
- Ну, Али, - добродушно сказал он. - Видите, что Судьба еще не оставила вас! Она спасла вас и наказала Мухаммеда за его кражу.
- Так и есть, так и есть, - сказал Али с восточной невозмутимостью. - Но воистину удивительно, что я избежал ловушки. Теперь я смогу жить мирно, поскольку, считая меня мертвым, ни Аэша, ни Ахмет не станут меня больше искать. Я потерял кольцо, это верно, но обрел новую жизнь. Теперь я возьму новое имя и проведу остаток своих дней в Англии.
- Странный конец у этой истории, - задумчиво сказал Картью.
- Эта история такая же странная, как и любой рассказ из "Тысячи и одной ночи", - ответил Али. - Ее следовало бы записать золотыми буквами. Именно о таких историях пишут поэты:
Иди вперед, и пусть Судьба Скрывает путь твой в темноте, Ее тебе не избежать - Аллах покажет путь тебе…
Глава XII
Агарь уходит
Два года прошло с тех пор, как Агарь предстала пред изумленным взглядом Иакова Дикса, и год прошел с момента смерти старого скряги, оставившего на попечении Агари весь ломбард. В течение этих месяцев девушка усердно трудилась, выполняя свой долг ради человека, который сжалился над ней в дни ее нужды. Она трудилась с утра до позднего вечера; не пренебрегала ни одной возможностью совершить выгодную сделку, а сама тем временем жила очень скромно. Все деньги, полученные с дела, она вносила в банк; и все счета поступлений и платежей передавала юристу Варку. Когда бы Голиаф ни вздумал приехать, она была готова передать ему ломбард и все тамошнее имущество, после чего собиралась уехать.
Она понятия не имела, что будет делать тогда, когда появление пропавшего наследника вернет ее к положению нищей. Ей приходило в голову, что лучше было бы вернуться к своему табору и зажить прежней цыганской жизнью. Из‑за Голиафа она сбежала из цыганских шатров: поэтому, когда он вступит в свое наследство, она будет вольна вернуться. Как состоятельный человек, Джимми Дикс, он же Голиаф, наверняка не захочет проводить жизнь, скитаясь по стране с бродягами, и она, таким образом, освободится от его присутствия. Агарь очень устала от ломбарда и скучной жизни на Карби‑Кресент, и ее часто охватывала ностальгия дорог. Сколько раз за последнее время ей хотелось, чтобы Голиаф заявил претензии на свое наследство и избавил ее от скучного бремени, которые она взвалила себе на плечи из благодарности к Иакову Диксу. Но отсутствующий наследник не появлялся.
Агарь очень хорошо знала, что Юстас Лорн ищет его. Верный своему обещанию и ожидая в награду ее руки, Лорн многие месяцы пытался выследить пропавшего человека. Он ездил по всей Англии и Шотландии, расспрашивая каждого цыгана, каждого бездомного, каждого городского нищего - не знают ли они, где Голиаф, но все напрасно. Тот как будто сквозь землю провалился. Юстас и в самом деле начал бояться, что Голиафа нет в Великобритании, иначе, конечно, услышал бы о наследнике, или же тот сам увидел бы в газетах объявления, что его ищут. Время от времени Юстас писал Агари о своих неудачах и получал ответы, в которых Агарь выражала свое отвращение к ломбарду и просила Юстаса продолжать поиски, после чего ободренный молодой человек возобновлял свои странствия. Его приключения были занятными и разнообразными, и в конце концов его усилия принесли свои плоды.
Однажды, когда Агарь безутешно сидела в гостиной в задней части дома, боковая дверь, через которую к Диксу попадали те его друзья, что сбывали краденое (от каковой части дела Агарь отказалась), с шумом распахнулась, и в комнату шагнул высокий мужчина. Агарь негодующе вскочила, чтобы выгнать незваного гостя, который не имел права врываться сюда вот так, но тут разглядела его лицо и отступила на шаг.
- Голиаф! - воскликнула она, побледнев.
Высокий человек - он был гигантом и в высоту, и в ширину - кивнул и улыбнулся. У него были коротко стриженные рыжие волосы и жестокая внешность, ничуть не располагающая к себе. Снова фамильярно кивнув Агари, которая с отвращением отпрянула от него, он уселся в большое кресло у камина, где раньше сиживал покойный Иаков Дикс.
- Отцовский стул, - сказал он с усмешкой. - Я пришел, чтобы завладеть им, моя дорогая.
- Очень рада это слышать, - оправившись, ответила Агарь. - Для этого самое что ни на есть время, мистер Дикс.
- Не называй меня мистером или Диксом, моя дорогая! Для тебя я всегда буду Голиафом… твоим Голиафом.
- Вот уж никогда! - живо возразила Агарь. - Я ненавижу вас не меньше, чем тогда, когда вы заставили меня покинуть мой народ.
- Удивительно жестоко с твоей стороны говорить так - после того как ты все это время была в моей шкуре!
- Я была в шкуре вашего отца, имеете вы в виду, и только ради вашей же выгоды. Я делала это просто потому, что ваш отец был так добр, что принял меня, после того, как вы выгнали меня из табора.
- О, мне все это известно, кузина Агарь. Мы ведь двоюродные брат и сестра, разве не так?
- Да. И мы останемся кузенами. Но я устала от этого препирательства, Голиаф. Где вы были все это время? Как узнали, что отец ваш умер?
- Где я был, расскажу потом, - ответил Голиаф. Видя неприязненное отношение Агари, он сделался угрюмым. - Расскажу, как мне стало известно, что старик помер, о чем мне поведал малый по имени Лорн, как только я вышел…
- Вышел! - воскликнула Агарь, заметив странный выбор слов. - Так вы сидели в тюрьме, Голиаф!
- А ты смекалистая! - усмехнулся рыжий. - Да, я был в тюряге, хотя и не собирался покамест рассказывать тебе об этом. Еще неделю назад я был номером сорок три - меня снабдили этим номерком за конокрадство. Я получил два года сразу после того, как ты ускользнула от меня в Нью‑Форесте, поэтому теперь ты понимаешь, почему я не видел газетное объявление о том, что мой старик сыграл в ящик.
- Могли бы говорить о своем отце с большим уважением, - презрительно заметила Агарь. - Но чего ожидать от каторжника?
- Ладно, хватит об этом, сестричка, или я сверну тебе шею.
- Посмейте хоть пальцем меня тронуть, и я вас убью! - с яростью ответила Агарь.
- Да ну? Ты такая же злючка, как и раньше!
- На себя посмотрите! - ответила девушка. - Я ненавижу вас точно так же, как тогда, когда оставила свой табор. Теперь, когда вы вернулись, я уйду.
- А кто станет присматривать за ломбардом?
- Это ваше дело. Моя же задача выполнена. Завтра я покажу вам все счета…
- Не могла бы ты разделить собственность со мной? - вкрадчиво поинтересовался Голиаф.
- Нет, ни за что! Завтра вы пойдете со мной к Варку, чтобы…
- Варк! - отозвался Голиаф, вскочив. - Этот старый злодей, который должен был передать мне мои деньги?
- Да, ваш отец нанял его, так что я подумала…
- Не думай! Нет времени думать! За дело! Мне лучше получить свои деньги, прежде чем старому Варку проломят башку!
- Что вы имеете в виду? - спросила Агарь, сбитая с толку такими речами.
- Что я имею в виду? - повторил Голиаф, остановившись в дверях. - Ну, я же был в кутузке, как уже сказал, и встретил там Билла Смита…
- Того, который заложил мандарина?
- Да, и мы с ним ухитрилась потолковать… Тебя не касается, как нам это удалось. Но, полагаю, когда Билл Смит выйдет из каталажки, Варк отправится на небеса. А Билл Смит вышел!
- Что?! - завопила Агарь, осознав, какая опасность угрожает адвокату. - Вышел? Сбежал?
- Вот именно. Он удрал на прошлой неделе, и его так и не схватили. Мне лучше пойти и сказать Варку, чтобы тот зарядил свои пистолеты. Я не хочу, чтобы старого злодея придушили до того, как я получу свою собственность. Ты, сестричка, тоже пойдешь.
- Только не сейчас. Завтра.
- Завтра мне не подходит! - зарычал Голиаф. - Ты пойдешь сегодня, немедленно!
- Ах! - презрительно сказала Агарь. - Нет смысла говорить со мной таким тоном, Голиаф. Сегодня вечером мне нужно подготовить все счета, а завтра, если вы сюда придете, я возьму их и отправлюсь с вами к Варку. Когда все будет улажено к вашему удовлетворению, вы сразу можете вступить во владение своей собственностью.
- Значит, сейчас ты не пойдешь?
- Нет, я ведь уже сказала.