- Только навоза не хватает, - протянул Фокс. - Ну и неряха!
- Точно, - кивнул Аллейн. - Со дна одного из особенно загаженных лоточков он извлёк засохший лист и принюхался.
- Голубой эвкалипт. Значит, неведомый чистюля - скорее всего не кто иной, как наш австралиец. Забавно, ведь он подцепил этот листок, рисуя этюд в каком-нибудь буше на противоположном полушарии. Я знаю этого юнца. Он взошёл на борт нашего корабля в Суве, вместе с мисс Трой. И путешествовал с ней за её же счёт.
- Вот как, - безмятежно изрёк Фокс. - Может быть, вы и с мисс Трой знакомы, сэр?
- Да.
- Мы закончили, сэр, - послышался голос фотографа.
- Хорошо, сейчас иду.
Аллейн подошёл к помосту. Труп натурщицы лежал в прежнем положении. Аллейн задумчиво посмотрел на тело, припомнив слова Трой: "Покойники всегда приводили меня в ужас."
- Да, при жизни она была красива, - тихо произнёс он и накрыл тело простыней. - Перенесите её на тот диванчик. Кажется, это диван-кровать. Можно уже отвезти тело в морг. Вскрытие вы произведёте завтра, доктор Амптхилл?
- Да, первым же делом, - кивнул врач. - Машина из морга уже ждёт снаружи, на подъездной аллее. Студия встроена в кирпичную стену, которая отделяет этот сад от подъездной аллеи. Мне показалось, что мы сбережём время и силы, если машину подгонят задом вот к этому окну и подадут через него носилки.
- Вот к этому, говорите?
Аллейн подошёл к окну в южной стене студии. Наклонившись, осмотрел пол.
- Здесь, похоже, трудился наш скульптор, Гарсия. Весь пол усеян комочками глины. Свет из окна падал прямо на его работу. Постойте-ка минутку.
Аллейн включил фонарик и осветил подоконник. Он был испещрён перекрёстными царапинами.
- Кому-то подобная идея пришла в голову до вас, доктор, - сказал он Амптхиллу. Вынув из кармана пару перчаток, Аллейн натянул их и открыл окно. Свет, падавший из студии, осветил стоявший снаружи белый погребальный фургончик. Воздух казался зябким и промозглым. Аллейн посветил фонариком вниз, на землю. Прямо под окном, на мягкой почве чётко отпечатались следы автомобильных шин.
- Взгляните-ка, мистер Блэкман.
Суперинтендант перегнулся через подоконик.
- Да, кто-то подогнал машину прямо к этому окну, - сказал он. - По словам мисс Трой, за вещами Гарсии в субботу утром приезжали из службы доставки. Может быть, Гарсия сам распорядился, чтобы они подкатили прямиком к этому окну? А? Можно такое допустить? Гарсия передал вещи через окно, их погрузили в машину, а он преспокойно отправился налегке.
- Пешком, - добавил Аллейн. - Что ж, вы, должно быть, правы. Но тем не менее, если не возражаете, я хотел бы, чтобы носилки вынесли через дверь студии. Может быть, в этой стене где-нибудь ещё прорезана дверь? Вы не знаете?
- Неподалёку отсюда находится гараж. Мы можем отнести носилки туда, а фургончик подъедет к воротам гаража.
- Это меня уже больше устраивает, - кивнул Аллейн.
Блэкман крикнул в окно:
- Эй, ребята! Подъезжайте к задним воротам и присылайте санитаров с носилками сюда. Их встретит наш чёлок.
- Есть, шеф! - откликнулся задорный голос.
- Слиго, отправляйся в гараж - покажешь дорогу.
Стоявший у дверей констебль вышел наружу, а пару минут спустя возвратился вместе с двумя санитарами. Тело Сони погрузили на носилки и вынесли в свежую ночь.
- Что ж, я, пожалуй, тоже пойду, - негромко произнёс доктор Амптхилл.
- И я, с вашего позволения, мистер Аллейн, - сказал суперинтендант Блэкман. - Я жду свежих вестей по поводу нашего ограбления. Двое моих людей слегли с гриппом и мне, кроме как на себя самого, рассчитывать больше не на кого. Но мы, все здесь присутствующие - в вашем полном распоряжении.
- Спасибо, Блэкман. Постараюсь не причинять вам лишних хлопот. Спокойной ночи.
Дверь за ними негромко захлопнулась, а голоса быстро растворились в отдалении. Аллейн повернулся к оставшимся и поочерёдно обвёл взглядом Фокса, Бейли и Томпсона.
- Вся моя старая команда в сборе!
- Да, сэр, - просиял Бейли. - И мы страшно этому рады.
- Я тоже, - улыбнулся Аллейн. - Что ж, за работу, друзья. Насколько я понимаю, со снимками и отпечатками вы закончили? В таком случае, давайте перевернём этот подиум. Все тут размечено мелом, так что мы потом без труда вернём его в прежнее положение.
Подиум перевернули и поставили на бок. Через щели между плохо пригнанными досками просачивался свет. Из самой широкой щели торчала рукоятка кинжала. Выглядела она внушительно: была туго обмотана плотно прилегающими витками потускневшей от времени проволоки, а от лезвия отделена крепкой поперечной гардой. Одним концом гарда вгрызлась в доску платформы. Трехгранный клинок засел в щели между досками плотно, словно в тисках.
- Кинжал вбили в щель под небольшим углом, чтобы он легче проник в тело. Очень тонко подстроенная, мерзкая и дьявольски хитроумная ловушка. Займитесь отпечатками пальцев, Бейли. А вы, Томпсон - фотоснимками.
Аллейн тем временем продолжил осмотр студии. Подойдя к дивану, он откинул покрывало, обнаружив под ним неубранную постель.
- Фи, двойка по прилежанию мистеру Гарсии.
Вдоль стены выстроилась вереница обрамлённых холстов, лицевой стороной к стене. Аллейн принялся методично, один за другим, осматривать их. Он решил, что большая картина в розовых тонах, изображающая гимнастку на трапеции, принадлежит скорее всего кисти Кэтти Босток. Во всяком случае, округлое, немного скуластое лицо крайне напоминало лицо натурщицы, мёртвое тело которой только что унесли санитары. Точно судить Аллейн не мог, потому что большую часть головы кто-то соскрёб ножом. Аллейн аккуратно развернул к себе следующий холст и охнул.
- В чем дело, сэр? - взволнованно спросил Фокс.
- Взгляните сами.
На портрете была изображена девушка в зеленом бархатном платье. Она стояла, выпрямившись, возле белоснежной стены. Платье ниспадало крупными складками до самого пола. Портрет дышал жизнью и был создан с совершенно поразительной простотой. Руки, казалось, были выписаны всего десятком мазков. За тяжёлым платьем угадывались изящные очертания тела девушки.
А вот лицо кто-то грубо затёр тряпкой, нанеся поверх красное пятно с усами.
- О Боже, - не удержался Фокс. - Это, должно быть, какие-то современные выверты, сэр?
- Не думаю, - пробормотал Аллейн. - Подумать страшно - какой жуткий вандализм! Дело в том, Фокс, что кто-то стёр тряпкой лицо, пока краска ещё не высохла, а затем изуродовал портрет этой мерзкой пачкотнёй. Посмотрите на эти усы - их нанесли с остервенением. Кисть с такой силой ткнули в холст, что кончик даже сплющился. Словно это выходка мстительного ребёнка. Только очень гадкого ребёнка.
- Интересно, сэр, кто мог нарисовать этот портрет. Если на нём была изображена эта девушка, Соня Глюк, то акт вандализма может иметь самое прямое отношение к убийству. А вдруг портрет написал сам убийца?
- Не думаю, - покачал головой Аллейн. - На голове уцелел локон светлых волос, а Соня Глюк была брюнеткой. Что же касается личности художника… - Он ненадолго приумолк. - Здесь, по-моему, сомнений нет. Эту картину написала Агата Трой.
- Но ведь стилю можно подражать?
- Можно.
Аллейн повернул изуродованную картину лицевой стороной к стене. Затем закурил сигарету.
- Я хочу обрисовать вам положение вещей, друзья. В настоящее время мы не располагаем даже намёком на возможный мотив этого убийства. Ну и ладно. Итак, восемь учеников, натурщица и сама мисс Трой по утрам ежедневно работали в этой студии, начиная с субботы, 10-го сентября, и до пятницы, 16-го. В пятницу работа продолжалась до половины первого, затем они кучками прошли в дом и пообедали, вскоре после чего уехали в Лондон - все, кроме Вольфа Гарсии, скульптора. Он остался в студии, однако предупредил всех, что, вернувшись в воскресенье, они его уже здесь не застанут. Студию прежде никогда не запирали - запирал её только Гарсия, когда ночевал здесь. Трагедия случилась сегодня утром, едва они приступили к работе. Гарсия не возвращался. Вот вкратце и все. Есть какие-нибудь отпечатки, Бейли?
- По краям много синих пятен, сэр, но доски не обструганы и я сомневаюсь, что мне удастся хоть что-нибудь выудить. Похоже, кто-то обтирал края грязной тряпкой.
- Вон валяется тряпка. Это не она?
- Возможно, сэр - она вся вымазана краской.
Аллейн заглянул за подиум.
- Ага! Вот вам ещё пища для размышлений. - Он указал на деревянную рейку с жёлобом стоявшую в углу. - Она вся покрыта вмятинами. Это - нижняя планка от мольберта. Ею, судя по всему, и забивали кинжал. Проверьте её, Бейли. Давайте-ка найдём, на чьём мольберте не хватает планки. Ага, на мольберте нашего антипода, мистера Хэчетта. Значит, убийца - мистер Хэчетт. Q.E.D. - что и требовалось доказать). Жаль, что на самом деле все не так просто. Да, нашему убийце палец в рот не клади. Эх, где мои восемнадцать лет! Ладно, придётся начать со сбора показаний. Что там у вас, Бейли?
- Это вне всяких сомнений та самая тряпка, сэр. Краска на ней такая же, как на досках. Я попробую взять её на анализ, сэр.
- Хорошо. Займитесь теперь этой планкой.
Бейли обработал деревяннную планку тёмным порошком.
- Нет, - сказал он пару минут спустя. - Здесь все чисто.
- Ну, ладно. Пойдёмте, Фокс, пусть эти двое обследуют студию. Обработайте все следы ног, Бейли. Мне нечего вам подсказывать. Делайте то, что сами считаете нужным. Да, кстати, мне понадобятся фотографии участка территории вокруг окна и отпечатков шин. Если найдёте какие-нибудь ключи, попробуйте снять отпечатки с них. Когда закончите, заприте студию. Счастливого сыска!
Фокс и Аллейн вернулись в особняк.
- Ну что, Братец Лис, - спросил по дороге Аллейн. - Как поживает наш старый добрый Ярд?
- Все так же, сэр. Лодырничать некогда.
- Что за жизнь! Что ж, Фокс, пожалуй, я сначала побеседую с мисс Вальмой Сиклифф. В свете случившегося, она - ключевой свидетель.
- А как насчёт мисс Трой, сэр? - полюбопытствовал Фокс.
В темноте голос Аллейна прозвучал ровно и спокойно:
- Я уже поговорил с ней. Прямо перед вашим приездом.
- Что она за человек?
- Мне она по душе, - просто сказал Аллейн. - Осторожно, старина, здесь ступенька. Я думаю, никто не станет возражать, если мы воспользуемся боковой дверью? Ого! Смотрите-ка, Фокс.
Он остановился, держа Фокса за локоть. Занавески на ярко освещённом окне, перед которым они стояли, были широко раздвинуты. В комнате за длинным столом сидели восемь человек. У стены высилась недвижимая, как статуя, фигура констебля. Один человек - Агата Трой - говорил, остальные - слушали. Свет люстры падал прямо на лицо художницы. Губы её быстро шевелились, взгляд перемещался с одного лица на другое. Звука её голоса слышно не было, но по всему чувствовалось, что Трой встревожена. Внезапно она перестала говорить и обвела взглядом присутствующих, словно ожидала ответа. Внимание слушателей переместилось - теперь все они смотрели на худощавого молодого человека со светлой бородой. Он что-то сказал и тут же коренастая, крепко сбитая брюнетка с коротко подстриженными волосами вскочила и пылко заговорила, с разгневанным лицом. Трой вмешалась и перебила её. Остальные сидели, потупив взор, и молчали.
- Тайная вечеря, - шепнул Аллейн. - Пойдём.
Открыв боковую дверь, он прошагал по коридору до первой комнаты налево. Негромко постучал. Дверь отомкнул констебль. - Все в порядке, - негромко сказал Аллейн и прошёл в комнату. Фокс и констебль последовали за ним. Все восемь лиц вокруг стола, как по команде, повернулись к ним.
- Извините за вторжение, - сказал Аллейн, обращаясь к Трой.
- Ничего страшного, - ответила Трой. - Это мои ученики. Мы как раз беседовали - о Соне. - Она обвела взглядом сидящих за столом. - Позвольте представить вам мистера Родерика Аллейна.
- Добрый вечер, - поприветствовал Аллейн собравшихся. - Пожалуйста, оставайтесь на местах. Если вы не возражаете, то мы с инспектором Фоксом ненадолго составим вам компанию. Я должен задать вам обычные в таких случаях вопросы. Надеюсь, что это не займёт много времени. Могу я попросить ещё пару стульев?
Бейсил Пилгрим поспешно вскочил, разыскал свободный стул и поставил его во главе стола.
- Обо мне не беспокойтесь, сэр, - сказал Фокс. - Я и здесь посижу.
Он примостился на табурет возле высившегося у стены буфета. Аллейн занял место во главе стола и положил перед собой блокнот.
- Как правило, - сказал он, улыбнувшись, - мы стараемся расспрашивать свидетелей по отдельности. Однако я хочу попробовать отойти от установившейся традиции и поработать вместе со всеми вами. У меня записаны ваши имена и фамилии, но пока я не знаю - кто из вас кто. Если не возражаете, я зачитаю их вслух, а вы представитесь…
Он кинул взгляд на свои записи.
- Немного напоминает служебную перекличку, но - ничего не попишешь. Мисс Босток?
- Это я, - сказала Кэтти Босток.
- Спасибо. Мистер Пилгрим?
- Я.
- Благодарю вас. Мисс Филлида Ли?
Мисс Филлида Ли что-то промурлыкала. Малмсли сказал: "здесь", а Хэчетт - "туточки". Вальма Сиклифф только повернула голову и томно улыбнулась.
- Должен сразу предупредить, - сказал Аллейн. - У нас нет ни малейших причин сомневаться в том, что мисс Соня Глюк приняла смерть не по своей воле. Иными словами - мы уверены, что её убили.
Аудитория сразу притихла.
- Как вам уже, без сомнения, известно, убили её именно тем способом, который вы уже обсуждали и даже репетировали десять дней назад. Вот мой первый вопрос. Случалось ли кому-либо из вас обсуждать этот замысел вне стен студии? Во внеурочное время. Подумайте хорошенько. На уик-энд вы все разъехались и кто-то из вас мог вспомнить про натурщицу, необычную позу или эксперимент с кинжалом. Это чрезвычайно важно для следствия - и я прошу вас дать мне взвешенный ответ.
Аллейн выждал с минуту.
- Что ж, будем считать, что никто из вас не затрагивал данную тему, - вздохнул он.
- Одну минутку, - произнёс Седрик Малмсли, откинувшись на спинку стула.
- Да, мистер Малмсли?
- Я точно не уверен, может ли это представить для вас хоть какой-то интерес, - медленно, с расстановкой проговорил он, - но в пятницу мы с Гарсией как раз беседовали об этом в студии.
- Уже после того, как все остальные уехали в Лондон?
- О, да. Сразу после обеда я отправился в студию - мне хотелось ещё немного поработать. Гарсия был там, ковыряясь со своей глиной. Обычно он бывает полностью погружён в свою работу и из него слова не вытянешь, а тут язык у него вдруг развязался и он болтал почти битый час без умолку.
- О чем?
- Да так, - словно нехотя произнёс Малмсли. - О женщинах и всякой ерунде. Он ведь у нас просто помешан на женщинах. Настолько, что порой от этого просто воротит. - Малмсли обратился к остальным. - Вам известно, что в Лондоне он жил у Сони?
- Господи, я всегда была в этом уверена, - всплеснула руками Вальма Сиклифф.
- Ты была права, крупиночка моя.
- Сиклифф, это ведь я вам сказала, - взволнованно напомнила Филлида Ли. - Помните?
- Да. Но я догадывалась и раньше.
- И вы развивали эту тему? - перебил Аллейн, обращаясь к Малмсли.
- Нет, мы переключились на Сиклифф. Решили перемыть ей косточки.
- Мне? - вскинула брови Вальма.
- Да, мы обсуждали вашу помолвку, твою добродетель и так далее.
- Очень мило с вашей стороны, - гневно сказал Бейсил Пилгрим.
- О, мы сошлись на том, что вам чертовски повезло, старина. Гарсия оказался довольно просвещённым на сей счёт - он рассказал, что наша Вальмочка…
- Неужели все это необходимо? - раздражённо спросил Пилгрим, в упор глядя на Аллейна.
- В данную минуту, пожалуй, нет. А как случилось, что речь зашла о кинжале, мистер Малмсли?
- О, мы тогда как раз обсуждали Соню. Гарсия посмотрел на мой эскиз и спросил, не возникало ли у меня когда-нибудь желание убить мою любовницу - просто так, ради острых ощущений.
Глава 6
КОЕ-ЧТО О СОНЕ
- И это все? - спросил Аллейн после тягостного и гнетущего молчания.
- Да, - как ни в чём не бывало откликнулся Седрик Малмсли и закурил сигарету. - Просто мне пришло в голову, что надо это упомянуть.
- Спасибо, вы поступили совершенно правильно. Может быть, он сказал что-нибудь ещё, хоть как-то связанное с этой историей?
- Нет, вряд ли. Правда, он вскользь обронил, что Соня хотела выйти за него замуж. А потом - переключился на Сиклифф.
- Вот сплетники! - возмутилась вдруг Кэтти Босток.
- Я бы этого не сказал, - ухмыльнулся Малмсли. - Сиклифф обожает, когда про неё судачат. Не так ли, мой ангел? Ты ведь обожаешь кружить мужчинам головы?
- Малмсли, я требую - ведите себя прилично! - угрожающе сказал Пилгрим.
- О Господи! Что это вы вдруг взбрыкиваете? Я думал - вам должно быть приятно, что мы столь высокого мнения о её прелестях.
- Хватит, Малмсли, - негромко приказала Трой.
Аллейн спросил:
- В котором часу вы в пятницу покинули студию, мистер Малмсли?
- В пять вечера. Я то и дело кидал взгляд на часы, потому что хотел ещё успеть принять ванну и переодеться, прежде чем сесть на шестичасовой автобус.
- А Гарсия ещё работал, когда вы уходили?
- Да. По его словам, он собирался упаковать свою глиняную модель, чтобы приготовить её для отправки в Лондон на следующее утро.
- А при вас он ещё не начал её упаковывать?
- Он попросил меня помочь ему принести оцинкованный ящик из чулана. Сказал, что он вполне сгодится.
- Разумеется, - мрачно подтвердила Трой. - Этот ящик обошёлся мне в пятнадцать шиллингов.
- Как Гарсия собирался её упаковать? - полюбопытствовал Аллейн. - Ведь перевозка глиняной модели - дело непростое.
- Глиняные скульптуры обычно плотно закутывают влажными тряпками, - пояснила Трой.
- А вес? Как их потом поднимать?
- О, этот малый продумал все до мелочей, - сказал Малмсли, бесцеремонно зевая. - Мы установили ящик на подоконник открытой стороной в студию - вплотную с постаментом, на котором Гарсия работал. Его модель стояла на платформе с колёсиками, так что Гарсии оставалось только закатить её в ящик, а потом набить его тряпками.
- А как он хотел погрузить этот ящик в фургон?
- О Боже! - поморщился Малмсли. - Зачем вам сдалась вся эта нудятина?
- Чтобы побыстрее перейти к более захватывающим событиям, - объяснил Аллейн.
Трой, не сдержавшись, нервно хохотнула.
- Итак, мистер Малмсли? - спросил Аллейн.
- Гарсия сказал, что заказанный им грузовичок должен подать задним ходом прямо к окну, а перетащить ящик с подоконника труда уже не составит.
- Он не сказал, как договорился по поводу грузовичка?
- Гарсия спросил меня, кто может ему помочь, - вмешалась Трой. - А я сказала, что Берриджи все уладят.