Она посмотрела на меня, как на ненормального.
- Надеюсь, мне все-таки известно, что творится в собственном доме. Знаю, что меня считают старой, симпатичной разиней, но совсем из ума я еще не выжила. Кроме того, у нас ведь каждого тут допрашивали. Нет, он не имеет ничего общего с этим кошмаром.
- А что Хейхоу делал здесь вчера?
- Вчера вечером? Это… - тут она замялась, - это не так просто объяснить. Пришел поддержать меня, зная, каково мне в такой ситуации приходится среди всех этих снобов, и предложил помощь как человек, много повидавший в жизни.
На минутку она задумалась.
- По правде говоря, я думаю, если хочешь знать, что он приходил выпить, - добавила она с тем практицизмом, который ее всегда выручает.
- Вы ему снова заняли денег? - пробормотал я недоверчиво.
- Только пару шиллингов. Лео об этом не говори. Он и так уверен, что я совсем рехнулась.
Я снова вспомнил о Батвике, и Поппи, выведя меня из дома, показала тропинку, ведущую между огородными грядками к калитке в саду викария. Тропинка была узенькая, местами почти совсем невидимая за развесистыми деревьями. Когда мы вернулись в дом, я обратился к Поппи снова.
- Послушайте, Поппи. Я знаю, что полиция уже допрашивала всех ваших людей. Не хотелось бы мне беспокоить их вновь, но вы, пожалуй, могли бы между прочим выяснить, не болтался ли кто-нибудь наверху до того, как случилось несчастье? Например, Батвик мог вернуться без всякого труда.
- Викарий? - переспросила Поппи. - Но ведь… Не думаешь же ты?.. Ох, Альберт, это же чепуха какая-то!
- Разумеется, - поспешил я согласиться. - Просто мне пришла в голову мысль разузнать, мог ли кто-нибудь пробраться наверх. Любопытство - и ничего более.
- Что ж, это я выясню, - поддержала она энергично.
Я поблагодарил ее и не поленился, на всякий случай, объяснить, что понимает закон под словом "диффамация".
- Мне об этом можешь не распространяться, - сказала она и добавила: - Там, кажется, подъехала машина?
Мы поспешили к двери. Поппи по дороге приглаживала свои седые локоны. У главного входа, однако, был не Лео, а Лагг в моей машине. Он многозначительно кивнул мне, и я увидел на его круглом лице выражение необычайного волнения.
- Садитесь скорее, - сообщил он, когда я подошел поближе. - Полковник в участке и требует вас. Кой-чего случилось.
- Труп, наверное, нашли?
Он был явно разочарован.
- Вижу, ваш талант ясновидца во всю работает, - сказал он и, улыбнувшись Поппи через мое плечо, добавил в знак уважения, связанного, я уверен, с выпитыми здесь литрами пива: - Мое почтение, сударыня!
- Очень жаль, - откланялся я Поппи, - но мне надо уйти. Лео ждет меня в полицейском участке. Там стряслось что-то. Я пришлю его к вам, как только все немного утихнет.
Она похлопала меня по плечу.
- Пришли, - проговорила она серьезно, - пришли. Это очень хороший человек, Альберт. Лучший из всех, кого я знаю. Скажи ему, что я вела себя, как дура, и очень жалею об этом… и что мы обо всем поговорим, когда увидимся.
Я сел рядом с Лаггом.
- Где был труп? - спросил я, когда машина тронулась.
- В реке. Спокойненько плавал себе. Какой-то парень, рыбак, выловил его. Умели б мы колдовать, как вы, может, он нам рассказал бы, как туда попал.
Я не слушал его и думал об Уиппете. Об Уиппете и анонимных письмах, об Уиппете и Эффи Роулендсон и о том, как Уиппет удачно догадался - если только тут можно сказать "догадался". Я все еще никак не мог найти ему место во всей этой головоломке. Не подходила ни одна из моих догадок. Я решил, что придется поговорить с ним самим.
Лагг был в отвратительном настроении и непрерывно ворчал.
- Ничего не скажешь, хорошенькое местечко! Сначала треснут человека по башке, а потом еще и в реку давай его… Некоторым всегда все мало!
Я выпрямился. Именно это мучило меня постоянно. Зачем бросать труп в реку, если рано или поздно он все равно будет найден?
Прежде чем мы доехали, мне это стало уже совершенно ясно. В покойницкой были и Лео и Пасси, а с ними два взволнованных рыбака, выловивших тело. Я отвел Лео в сторону, но он не слушал меня и кипел от гнева.
- Это же черт знает что! Стыд и срам! Не могу понять таких вещей, Кемпион. В моей собственной деревне! И ведь никакого смысла в этом нет, просто самое настоящее хулиганство!
- Вы так думаете? - сказал я и кое-что предложил ему.
Он выкатил на меня свои голубые глаза, полные недоверия. Для полицейского Лео уж слишком наивно верит во врожденную добропорядочность своих ближних.
- Тут надо кого-нибудь постарше, - сказал я. - Такого, который, разумеется, сумел бы все это проделать, но при этом гарантировано держал язык за зубами. Можно тут такого найти?
Лео задумался.
- В Рашберри живет профессор Фарингтон, - сказал он наконец. - Один раз он дела для нас нечто подобное. Но ты же сам видел, что причина смерти совершенно очевидна. Имеем мы вообще право провести вскрытие?
- В случае насильственной смерти вскрытие всегда оправдано, - напомнил я.
Он кивнул.
- Когда ты вчера осматривал труп, там было что-нибудь, вызвавшее у тебя подозрения?
- Нет, - искренне ответил я, - не было. Но сейчас дело обстоит совершенно иначе. Понимаете, вода обладает одним особым свойством.
Он наклонил голову на бок.
- О чем ты говоришь?
- Вода все смывает, - ответил я и пошел искать Уиппета.
Глава 12
ЛОЖНАЯ ДОГАДКА
Я был уже около машины, когда вспомнил об одной вещи, совершенно вылетевшей у меня от волнения из головы. Я помчался к Пасси.
- Не беспокойтесь, мистер Кемпион. Мы уже поручили его одному нашему человеку, - ответил он на мой вопрос.
Я все еще колебался.
- Хейхоу - все равно что угорь, - заметил я. - И кроме того, важно его не спугнуть.
Пасси не обиделся, но явно подумал, что я малость перехватываю.
- Наш Беркин - все равно что хорек, - ответил он. - Тот и понятия не будет иметь, что за ним следят.
Я решил, что все как будто в порядке, и хотел уйти, но Лео остановил меня. Он все еще не был убежден в необходимости вскрытия, так что пришлось пойти и вновь взглянуть на бренные останки Свина. Когда знаешь, что искать, можно найти несколько довольно любопытных деталей, так что в конце концов я его убедил.
Времени это, однако, заняло порядочно и к "Оперившемуся дракону" я добрался только в два часа. Худая, неразговорчивая горничная явно не горела желанием помочь мне. Пришлось немало потрудиться, прежде чем она поняла, что я хочу говорить с Уиппетом.
- Ага, - сказала она наконец, - это который молодой, красивый блондин и говорит почти совсем, как наш брат. Так его нету.
- Но сегодня ночью он был здесь, - настаивал я.
- Был, что верно, то верно, - кивнула она, - а теперь уже нету.
- А он вернется?
- Не знаю.
Мне пришло в голову, что Уиппет велел ей молчать. На него это было совсем не похоже, и мой интерес к нему еще больше возрос.
От мисс Роулендсон тоже не было и следа. Видимо, и она куда-то уехала. Но вот отправились они вместе или каждый по отдельности, этого горничная сообщить не пожелала.
Пришлось возвращаться в Хайуотерс ни с чем. К обеду я, разумеется, опоздал. Пеппер подал мне одному, и весь его изысканно вежливый вид так и излучал жалость и разочарование.
Учитывая все обстоятельства, я падал в его глазах с прямо-таки головокружительной быстротой. Когда я закончил обед, он проговорил:
- Мисс Дженет в розовом питомнике, сэр, - явно давая понять, что убийство или не убийство, а у гостя, по его мнению, есть свои обязанности перед хозяйкой.
Я смиренно воспринял укор и пошел каяться. Был чудесный летний день, жаркий, но не душный. В саду пахло цветами и воздух был, словно бальзам.
Шагая по газону между кустиками лаванды, я услышал голоса, один из которых мне показался знакомым и сразу привлек внимание. На траве среди роз, спинками ко мне стояли два шезлонга. Я услышал смех Дженет.
Уловив мои шаги, ее собеседник встал, а меня, когда я увидел его голову и плечи, охватило странное чувство: наполовину облегчение, наполовину ничем не оправданное раздражение. Это был никто иной, как Уиппет. На нем были красивые белые брюки, и по всему было видно, что здесь он чувствует себя приятно и уютно. Не могу сказать, чтобы меня обрадовали и его первые слова.
- Кемпион! Наконец-то! - сказал он. - Очень… очень рад. А я тебя, дружище, ищу по всей деревне, просто всюду.
- Много работы было, - ответил я не слишком доброжелательно. - Привет, Дженет!
Она улыбнулась мне из шезлонга.
- Этот твой старый знакомый очень мил, - сказала она с несколько излишним нажимом на слове "этот". - Садись с нами.
- Да-да, садись, - поддержал Уиппет. - Вот там еще один шезлонг, - он показал на другой конец газона.
Я принес шезлонг, разложил его и сел напротив них. Уиппет с любопытством наблюдал за моими действиями.
- Довольно сложная штука, - заметил он.
Я ждал, что он как-то продолжит свою мысль, но его, видимо, вполне устраивало валяться тут рядом с Дженет, выглядевшей очень мило в своем белом платьице.
Я отважно ринулся в бой.
- Его уже нашли и знаешь где?
- В реке.
Он кивнул.
- Я слышал об этом в деревне. Все потрясены этой трагедией, тебе не кажется? Всюду такое беспокойство… ты это тоже заметил?
Он доводил меня до белого каления. Как и при первой нашей встрече в зрелом возрасте, мне страстно захотелось разделаться с ним.
- Тебе бы следовало кое-что объяснить мне, - сказал я, мечтая о том, чтобы Дженет куда-нибудь ушла.
К моему удивлению, он ответил вполне разумно.
- Знаю, знаю. Поэтому я тебя и искал. Возьмем, например, мисс Роулендсон. Она в ужасном состоянии. Я понятия не имел, что ей посоветовать, и она сейчас пошла к викарию.
- К викарию? - повторил я. - Зачем, Господи помилуй? - Я заметил, что Дженет начала с интересом прислушиваться к нам.
- За утешением, надо полагать, - неуверенно ответил Уиппет. - В деревне человек со своими заботами идет к священнику, так ведь? Доброе влияние и так далее. Да, это кое-что мне напомнило. Что ты о нем скажешь? Пришло сегодня утром. Я, как увидел его, сразу подумал, что надо показать его Кемпиону, Кемпиона это заинтересует. Ты тоже получил такое?
Он вытащил из кармана сложенный листок и подал его мне.
- Тот же штемпель, что на всех остальных, - сказал он. - Любопытно, как ты считаешь? Я и не подозревал, что кому-то, кроме тебя, известно, где я остановился, а у тебя вряд ли было бы время на это, даже, если бы…
Голос его перешел на шепот, а я тем временем прочел третье анонимное письмо. Оно было совсем коротеньким, написано на той же машинке и с такой же аккуратностью:
"Хотя враг осы близко, она не боится и сидит в укрытии. Она терпеливо ждет. Ее пылкое сердечко полно спокойствия и надежды. Вера ее такова, что сдвинет гору или ее крохотные соты".
Это было все.
- Ты что-нибудь понимаешь? - спросил я наконец.
- Нет, - ответил Уиппет, - не понимаю.
Я перечел письмо еще раз.
- "Кто ждет" и "чья еще вера?" - спросил я.
Уиппет заморгал.
- Сложная штука. Я так думал, что речь об этой самой осе. И о ее "крохотных сотах", понимаешь?
- Надеюсь, вы хоть сами осознаете то, о чем говорите?
Уиппет встал.
- Мне пора уж уходить - раз я нашел Кемпиона и все ему объяснил. Спасибо, что терпели мое скучноватое общество, мисс Персьюивант. Большое спасибо.
Я подождал, пока они попрощаются, а потом настоял на том, чтобы проводить его до ворот парка.
- Слушай, Уиппет, - заговорил я, как только мы отошли подальше, - кое-что ты объяснить мне обязан. Что ты здесь вообще делаешь? Почему ты тут очутился?
На лице его появилось выражение полной растерянности.
- Все из-за этой девушки, этой Эффи, Кемпион. У нее, понимаешь, сильная воля. Я познакомился с нею на похоронах Свина, и она так и прилипла ко мне. Вчера попросила, чтобы я привез ее сюда, ну, я так и сделал.
У любого другого такое объяснение звучало бы неправдоподобно, но в случае Уиппета я склонен был его принять.
- А что это за письма? - продолжал я наступать.
Он пожал плечами.
- Анонимные письма лучше всего рвать, - сказал он. - Рвать или оставлять на память или вставлять в рамочку и вешать на стенку - все, что угодно, только не принимать их всерьез. Но когда человек получает их одно за другим, он рано или поздно начинает задавать вопрос: "Кто это, черт возьми, пишет все эти глупости?" Эти письма беспокоят, но, знаешь, оса эта мне почему-то начала нравиться. Я буду в "Оперившемся драконе", Кемпион, и слово даю: с места оттуда не двинусь. Заходи, когда будет свободная минутка, и поговорим. Ну, пока!
Я отпустил его. Разговаривая с ним, просто невозможно было представить, что у него когда-нибудь наберется достаточно энергии, чтобы по-настоящему впутаться в такую головоломку, какой был наш случай.
Возвращаясь, я в первый раз серьезно задумался об осе. В том, что Уиппет говорил об анонимных письмах, было очень много правды. Хейхоу - человек образованный, Батвик тоже, но все равно: чего ради они посылали бы письма мне и Уиппету. Это казалось совершенно необъяснимым.
Дженет вышла мне навстречу. Она явно была недовольна мною.
- Я не хочу вмешиваться в твои дела, - сказала она тоном, выражавшим как раз обратное, - но, по-моему, тебе не следовало допускать, чтобы она надоедала бедняге Батвику.
- Кто? - спросил я рассеянно.
Дженет вспыхнула.
- Почему ты такой противный? - спросила она. - Ты же отлично знаешь, кого я имею в виду… эту невыносимую, глупую особу, эту твою Эффи Роулендсон. Мало того, что ты привез ее к нам в деревню, так ты еще разрешаешь ей набрасываться на людей, которые не могут постоять за себя! Мне не хотелось бы говорить с тобой в таком тоне, Альберт, но ведь это и впрямь очень некрасиво с твоей стороны.
Я вовсе не собирался дать спровоцировать себя на ссору, но я устал, и меня злило, что она пытается представить Батвика каким-то невинным агнцем.
- Милая моя Дженет, ты ведь слышала, что Батвик вчера искупался. Он рассказал Лео жалкую сказочку о том, что по дороге от вас домой упал в канаву. Только, понимаешь, ему понадобилось почему-то два часа, чтобы выбраться из нее и снова попасть на шоссе. Ему, пожалуй, придется найти объяснение получше - теперь, когда тело Гарриса нашли в… ну, словом, там, где его нашли.
Произнося эту тираду, я не смотрел на Дженет, но, услышав легкий возглас, обернулся. Лицо ее было пунцовым, а глаза широко раскрыты от испуга.
- Ох, - сказала она, - ох, это ужасно.
Прежде чем я успел задержать ее, она резко повернулась и убежала в дом. Я, естественно, побежал за ней, но она заперлась в своей спальне, и мне не оставалось ничего другого, как со злостью гадать, что же произошло.
Я отправился в библиотеку. Это большая, по-старинному обставленная комната, и Персьюиванты пользуются ею редко. Там было прохладно, в воздухе пахло бумагой. Я сел в большое кожаное кресло, чтобы хорошенько все продумать, но не учел, что прошлой ночью почти не спал. Проснувшись, я увидел, что Дженет стоит рядом со мной. Она была бледна, но вид у нее был решительный.
- Я уж думала, что ты ушел, - произнесла она запыхавшимся голосом. - Уже ведь довольно поздно. Слушай, Альберт, я должна тебе кое-что рассказать. Я не могу допустить, чтобы Батвик попал в беду за то, чего он не сделал, и знаю, что он скорее умрет, чем сам об этом расскажет. Но, если ты начнешь смеяться, я с тобой больше никогда не буду разговаривать!
Я встал и стряхнул с себя последние остатки сна. Очень уж ей шло белое платье и горящие вызовом глаза!
- А мне совсем не до смеха, - сказал я честно. - Так что там с Батвиком?
Она глубоко вздохнула и выпалила.
- Батвик упал не в канаву. Он упал в наш пруд - тот, что с кувшинками.
- Серьезно? Откуда ты знаешь?
- Я его туда столкнула, - робко ответила Дженет.
Мне с трудом удалось заставить ее продолжать.
- Вчера вечером, когда ты отправился провожать мисс Роулендсон, я не сразу пошла спать. Я вышла на балкон своей комнаты. Ночь была, ты же знаешь, совсем светлая, и я внезапно заметила, что кто-то бродит среди кустов роз. Я подумала, что это папа не спит и мучается из-за этой истории, и пошла поговорить с ним. Но, когда я вышла в сад, оказалось, что это был Батвик. Мы немного погуляли по саду и, когда подошли к пруду, он…
Она умолкла.
- Несколько неуклюжим образом предложил тебе руку и сердце? - подсказал я.
Она благодарно кивнула.
- Я оттолкнула его, а он, к несчастью, потерял равновесие и свалился в пруд. Когда он наконец выбрался, я вернулась домой. Я решила, что это будет самое разумное. Больше ведь никому не надо будет об этом рассказывать, правда?
- Нет, - пробормотал я. - Полагаю, что нет. Она улыбнулась мне.
- Вообще-то ты хороший, Альберт…
И тут меня, разумеется, позвали к телефону. Звонила Поппи. Она, видимо, так и не привыкла пользоваться этим достижением техники, так что приходилось держать трубку в нескольких дюймах от уха, чтобы хоть что-то понять.
- Я все выяснила, как ты говорил, - кричала она. - Думаю, что Б. не возвращался, во всяком случае никто его не видел. Но, знаешь, кого видели, как он толкался наверху вчера утром? Честно тебе скажу, Альберт, в жизни бы не подумала! На вид он такой безобидный. Кто? Ах, я тебе еще не сказала? Ну, конечно, дядюшка Хейхоу! Прохаживался по дому, словно он его собственный. Горничная увидела его, но, само собой, решила, что он тут с моего разрешения. Людям и вправду нельзя верить, как ты думаешь?
Глава 13
ИЮНЬСКОЕ ПУГАЛО
Когда я повесил трубку, Дженет стояла рядом со мной.
- Что случилось? - спросила она испуганно. - Это ведь Поппи звонила, да? Ох, Альберт, я боюсь! Опять, наверное, что-то страшное?
- Да ничего подобного, - ответил я с уверенностью, которой вовсе не чувствовал. - Ничего не случилось и не случится. Надеюсь, по крайней мере.
Она стояла и смотрела на меня снизу вверх.
- Теперь ты уже знаешь, что с Батвиком все в порядке, да?
- Конечно - весело успокоил я ее. - Но теперь мне надо идти. Надо кое-что уладить, очень срочное.
Лагг вывел машину, и мы поехали в полицейский участок. Лео был все еще там и совещался с Пасси. Мне было жаль его, я же видел, какой он осунувшийся и беспомощный. Слишком уж много на него сразу навалилось. Лицо его покрылось глубокими морщинами, а обычно ясные глаза потемнели от забот. Я изложил ему свою просьбу.
- Посадить этого Хейхоу под замок? - сказал он. - Взаправду? Невозможно! Вызвать его и допросить мы можем - я это хотел сделать сразу же - а задержать нет, у нас ведь против него нет никаких улик, даже самых слабых!
Мне не хотелось нервировать его, но мои опасения были слишком серьезны.
- Его надо задержать, полковник, - сказал я. - Просто необходимо. Арестуйте его за что-нибудь другое.
Лео пришел в ужас.
- Подстроить обвинение? Это же было бы черт знает что, позор!