Наташа с трудом рассмотрела в углу сидящую на корточках обнаженную женщину. Наташа испугалась. "Неужели они и меня разденут? Да здесь и в одежде дуба дашь", – подумала она. Голос горбоносого прервал ее размышления.
– Эй, ты, – позвал он женщину. – Анжела, иди сюда. Освобождай кабинет. – Он втолкнул Наташу в подвал.
Женщина встала, и Наташа увидела на ее коленях синяки.
– Боже! – испуганно прошептала Наташа, а женщина зловеще оскалилась – передних зубов у нее не было.
– Это для удобства, – произнес горбоносый. Схватив женщину за растрепанные, давно не чесанные волосы, он заставил несчастную опуститься перед ним на колени.
Анжела хорошо знала, что от нее требуется. Медленно расстегнула ему "молнию" на брюках и достала член, поглаживая его до тех пор, пока он из вялого не сделался упругим, потом взяла его в рот…
– Вот. Смотри сюда, – возбужденно проговорил горбоносый Наташе. – Ты не отворачивайся, смотри. На нее смотри. Как ей приятно! Правда, Анжела? Тебе ведь приятно? Отвечай, сука!
В ответ женщина угукнула и кивнула головой, не отрываясь.
Горбоносый вдруг застонал и, схватив ее обеими руками за волосы, прижал к себе, но глядел в этот момент на Наташу.
Наташа, опустив глаза, покосилась на Анжелу. Женщина старательно высасывала из горбоносого все до капельки. Глаза ее искрились. Она вся дрожала от наслаждения. Наконец горбоносый не спеша застегнул брюки, одной рукой удерживая Анжелу и не давая ей встать с колен. Женщина, не понимая, что еще он от нее хочет, вопросительно посмотрела на бандита.
– Знаешь, Анжела, сосешь ты хорошо. Но я должен тебя огорчить. За тебя не заплатили.
Женщина попыталась вырваться, но горбоносый только еще крепче схватил ее за волосы, быстро достал из кармана нож и ударил. Но Анжеле все-таки удалось немного отклониться – лезвие ножа надрезало ей кожу на шее, но саму артерию не достало.
– Я – Анжела Бордовских. Приехала с Украины. Торговала на рынке. Они взяли ме… – прокричала она, шепелявя, Наташе, чтобы та запомнила.
Второй удар ножом оказался более точным. Кровь брызнула струей, попав на одежду горбоносому.
– А, черт! – выругался он, отскакивая в сторону.
– Если сможешь, передай… – прохрипела Анжела, но так и не смогла выговорить, что передать и кому. Схватившись за решетчатую дверь, несчастная женщина еще попыталась ее открыть, но сил уже не было, и она, истекая кровью, упала.
Наташа закричала, закрывая лицо руками, хотела выбежать, но горбоносый закрыл дверь на щеколду.
– Выпусти меня отсюда! Слышишь? Я не хочу… Выпусти!
Не обращая внимания на ее крик, горбоносый сказал:
– На одну шалаву меньше стало. – Он презрительно плюнул на умирающую женщину и стал подниматься по лестнице.
– Не уходи! – орала Наташа, чувствуя, что сходит с ума.
Но горбоносый ушел. Не прошло и минуты, как тут оказались крысы, эти отвратительные существа, не брезговавшие ничем. Они набросились на умирающую женщину, вгрызаясь ей в рану на шее.
– Помогите! Прошу вас! – закричала Наташа. Голова у нее закружилась и, покачнувшись, она рухнула на влажный и холодный каменный пол.
Тютин, сидя в кухне, потягивал из чашки холодный китайский чай. Прочитал в какой-то газете, будто он помогает стимулировать работу мозга, укрепляет нервную систему и повышает иммунитет. Он уже полмесяца глотал эту гадость, но видимых результатов в себе не замечал. И нервы были ни к черту, и сердечко стало больше пошаливать, и много еще такого, чего приобретает человек с годами. Даже уставать он стал чаще.
Настроение было паршивое. Он с ненавистью взглянул на недопитый чай и поспешил вылить его в раковину. Взглянув на часы, подумал о Наташе.
На часах было без четверти десять. "Наташа уже на месте. Как только Ершов вернется, приедет ко мне и расскажет, как доехали. Буду ждать его возвращения", – с нетерпением думал он, теша себя мыслью, что с Наташей все будет в порядке. И теперь, когда бандиты не сумеют достать ее, он может спокойно действовать. "Ладно. Мы еще посмотрим, кто кого. Мент вам не по зубам, господа бандюки!" – Он старался настроить себя на победу, как боксер перед боем, и не допускал даже мысли, что раунд в его жизни может оказаться последним.
"Теперь я готов к встрече. А Наташу вы не достанете".
Ну, в самом деле, что такое три, пять бандитов? Патронов у него хватит, а стреляет он отлично. Милицейский опыт в стрельбе есть. Главное – добраться до самого Наизова. Ведь, пока он жив, не будет покоя ни Тютину, ни Наташе.
В открытое окно он услышал возбужденные голоса соседей.
"Случилось разве что?" – Тютин решил узнать, в чем там дело.
Напротив своих ворот он увидел группу дачников из ближних домов. Все слушали генерала-ракетчика. А тот аж захлебывался от восторга, имея такое большое число слушателей.
– Понимаете, милиционера забили до смерти и в канаву бросили! Вот до чего преступность дошла! Обнаглели бандиты!
Все собравшиеся слушали генерала едва ли не с раскрытыми ртами, истосковавшись по новостям. А тут – убийство!
Тютин подошел, прислушался к рассказу ракетчика.
– Милиционера? Где? – спросил он. На душе вдруг стало неспокойно. "Уж не Ершова ли? А Наташа? Ведь она была с ним!"
– Вы, Николай Иванович, разве не слышали? – заискивающе поинтересовался генерал, но смотрел на Тютина подозрительно.
– Не слыхал я, – признался Тютин, изнывая от нетерпения.
– Вчера. У нас на шоссе. Тут недалеко. – Ракетчик стал подробно объяснять, а Тютин повел себя странно: как-то сжался и даже будто сделался меньше ростом. Генерал даже рот раскрыл.
– Постойте! – остановил Тютин ракетчика, чтобы тот не отвлекался на пустяковые детали. – Скажите, а на какой машине он был?
– Машине? – Лицо отставного генерала погрустнело. Про машину он не выяснил, и теперь обязательно найдется какой-нибудь выскочка и завладеет инициативой, отодвинув ракетчика на задний план. Так и случилось. Соседка, бывшая учительница, жена председателя дачного товарищества, влезла в разговор:
– Белая "шестерка", как у моего зятя. Изувечили всего, – сказала она и хотела еще что-то прибавить, но Тютин, сам того не замечая, проговорил:
– Наташка.
Никто ничего толком не понял, но все, замолчав, уставились на полковника. Тютин объяснять ничего не стал, побежал домой, достал из тумбочки пистолет и пару коробок патронов. Потом в открытые ворота соседи видели, как он запрыгнул в машину и вылетел на улицу, едва не подавив соседских кур.
Тютин несся по шоссе на огромной скорости, на ходу изучая карту Владимирской области, купленную специально накануне. Где-то там небольшая деревушка с названием Бынино. Странное название, но оно сейчас не очень занимало полковника. Наконец он нашел Киржачский район и эту самую деревушку. По примерному прикиду Тютина, ехать было до нее не более пятидесяти километров.
Молодой сержантик ДПС увязался за нарушителем, превысившим допустимую скорость на своем старом "жигуленке", но "восьмерка" экспортного исполнения оказалась для него недосягаемой. Гаишник отстал.
На станции техобслуживания он остановился и попросил телефон. Он позвонил в управление Стелбину, сказал название деревни и попросил прислать помощь. Теперь, когда жизнь Наташи в опасности, он понимал – одному ему не управиться с бандитской сворой, а рисковать он не имеет права. Если он погибнет, кто освободит внучку от Наизова?
Стелбин обещал выслать группу незамедлительно.
Свернув под указатель на Киржач, Тютин не обратил внимания на темно-серую "девятку". Она летела по встречной полосе. За рулем сидел горбоносый Тингиз. Он узнал машину Тютина и его самого и тут же нажал на педаль тормоза.
Прошел мелкий дождик, над асфальтом повисла мутная испарина. Она и сыграла свою роковую роль при торможении. Колеса "девятки" заскользили по мокрому асфальту, и машина пошла юзом наперерез бортовому "КамАЗу", груженному кирпичом. Водитель "КамАЗа" не успел среагировать вовремя и с ходу протаранил "девятку", подмяв ее под передний мост.
В последний момент горбоносый попытался выскочить из машины, но искореженная дверь не открылась, и его рулем вдавило в спинку сиденья. Рядом слышались вопли придавленных приятелей.
Но Тютин ничего этого уже не видел. Он выжимал из своей машины все до предела. Хотя и понимал, может быть, не следовало вот так пороть горячку, но совладать с собой не мог. "Наташка у них!" Эта мысль засела в голове полковника и вынуждала его на отчаянный поступок. Сверяя маршрут по карте, он свернул с шоссе на грунтовку, по обеим сторонам которой возвышались высокие сосны. Потом пролетел мост через речушку под названием Дубенка и сбавил скорость только тогда, когда показались крайние дома деревни. Посчитал, что будет слишком подозрительно, если он залетит туда на такой огромной скорости. Но надо узнать, где дом Наизова. Тютин не сомневался, что под такой фамилией его никто не знает. А вот Сивков…
На въезде в деревню у колодца он увидел парня и девушку. Парень, как наездник, сидел верхом на красно-зеркальной "Яве", девушка набирала в ведро воду. Они оказались очень даже кстати, и больше не надо никому мозолить глаза. Просто подъехать к этим молодым людям и спросить.
– Здравствуйте. – Тютин старался казаться приветливым.
Приблатненный парень посмотрел на седого полковника с пренебрежением.
– Не подскажете, где тут Сивков живет?
По-видимому, этот вопрос не удивил парня с девушкой. Они-то хорошо знали, что к слепому старику и днем, и ночью приезжают машины. Живет он тихо, а что там за забором делается на его территории, им знать не обязательно.
Парень покосился на номерной знак красной "восьмерки" и ничего не сказал. Девушка оказалась более словоохотливой. Курносая блондинка с большими любопытными глазами подарила Тютину обворожительную улыбку, чем вызвала в парне ревность. Тот нахмурился и посмотрел на Тютина исподлобья.
– Этот слепой старик? – уточнила девушка, а Тютин, удивившись, подумал: "Почему слепой? Хотя кто его знает, может, за столько лет и ослеп".
– Вон улицу видите? – указала она пухленьким пальчиком на конец деревни, где громадные сосны подступили почти вплотную к шикарным особнякам.
– Вижу, – ответил Тютин.
– А дом вон тот видите? – пальчик девушки показал чуть в сторону, на бревенчатый дом, похожий на крепость с бойницами.
– Это его дом? – нетерпеливо спросил Тютин, уже намечая с точки зрения профессионала, с какой стороны лучше к нему подобраться. Но обзор был не слишком хороший.
– Нет. Это дом Александра Солоника, – сказала девушка с гордостью и спросила: – Слышали про такого? Известный киллер…
– Солоник? Да, доводилось слышать кое-что, – ответил полковник, припоминая, как однажды этот самый киллер ушел из-под носа муровцев. Сведущий человек сообщил тогда, что Солоник никуда не уезжал, ни в какую заграницу, а залег "на дно" в ста километрах от Москвы. Но где залег, сообщить не успел. Убрали человека. Теперь Тютин понял. Солоник отсиживался здесь, в тихой деревеньке Бынино. Бывшему полковнику оставалось только вздохнуть, сожалея о запоздалой информации.
А девушка продолжала:
– Так вот за его домом как раз и живет ваш Сивков. Там увидите. Езжайте вот по этой дороге, – посоветовала она.
Машину полковник загнал в лес, чтобы от деревни его красная "восьмерка" была не видна. Пистолет приготовил заранее, осталось только опустить предохранитель и можно стрелять.
Не приближаясь слишком близко, Тютин обошел наизовский особняк, присматриваясь, как лучше пробраться на территорию. Со стороны деревни не стоило и соваться. Во-первых, там его могут увидеть люди из соседних домов, а во-вторых, – охрана. Не может такой человек, как Наизов, жить тут без охраны. Оставалось попробовать со стороны леса. Сначала попытаться рассмотреть хотя бы часть засаженного деревьями участка, а потом стремительно преодолеть забор. Но тут Тютин призадумался, понимая, что как раз стремительно и не получится. Возраст его уже не тот, чтобы легко перемахивать двухметровые заборы. Но полковник решил все же попробовать, вытянув руки, схватился за доски, но подтянуться не успел. Совсем рядом послышался злобный лай собаки.
– Черт бы побрал этого Наизова!
Надо было уходить! На лай собаки могут прибежать охранники. Стрелять в собаку не будешь – выстрел сразу услышат. А главным пунктом тютинского плана нападения на особняк Наизова были внезапность и скрытность. Именно на это рассчитывал бывший полковник. Теперь ему оставалось только ждать. Ждать и приглядываться.
С видом беззаботно гуляющего человека он несколько раз прошел по дороге мимо металлических ворот, за которыми возвышался дом Наизова, похожий на средневековый замок. Конечно, Тютин рисковал быть замеченным, но другого выхода у него не было. Из своего опыта полковник знал, в местах, где находилось бандитское логово, даже уважающие друг дружку бандюки предпочитают держаться особняком, чтобы хоть на время забыть о своих кровавых делах. Значит, если соседи и обратят внимание на немолодого мужчину, прохаживающегося по дороге возле дома Наизова, не посчитают нужным сообщить о нем. Да и какая опасность может исходить от старика?
Неожиданно ворота открылись и на улицу вышел здоровенный парень в белоснежной рубашке со стоячим воротничком и солнцезащитных очках.
"Неужели они меня заметили?" – подумал Тютин, и рука уже была готова выхватить из-за пояса пистолет. Повернувшись в полоборота, Тютин видел, как парень, посмотрев вдоль улицы, махнул рукой.
Послышалось урчание моторов, и из ворот выехали три иномарки. Последняя машина на минуту остановилась, парень в белоснежной рубашке прыгнул в нее, и все три машины поехали по дороге.
"Они уезжают, – обрадовался полковник. – Пока удача на моей стороне". Решив осуществить свой план, он посмотрел на ворота. Они еще были не закрыты, значит, никто из охраны не опасается проникновения на территорию постороннего. Теперь главное – не упустить момент.
Тютин, обернувшись, посмотрел на дорогу.
Все три иномарки уже были на выезде из деревни.
"Это хорошо. Вряд ли они вернутся. Поехали по своим бандитским делам. А мне пора", – решил полковник и побежал к воротам, на ходу доставая пистолет.
Ворота были похожи на КПП зоны повышенной секретности. В двери большой "глазок" из толстого стекла.
Прежде чем войти в них, Тютин заглянул во двор. Вот так лезть напролом было опасно. Наизов не дурак, чтобы отправить всех ребят. Значит, кто-то остался.
И полковник не ошибся. Возле бассейна он увидел высокого человека в синей милицейской рубашке и форменных брюках с пистолетом на ремне. Он старательно менял воду в бассейне. В какой-то момент он вдруг почувствовал, что кто-то подошел и пристально смотрит ему в спину. Казалось, он даже видит этот взгляд. Резко обернувшись, он увидел направленный на него ствол пистолета и того, кто этот пистолет держал. Решительный вид Тютина не оставил сомнения, малейшее движение – и он выстрелит. Милиционер замер, жалея, что сразу не закрыл ворота. Теперь эта оплошность сыграла против него.
Тут же возле ворот находился просторный гараж для нескольких машин. В нем верстаки, токарный станок, компрессор и еще что-то. Тютин махнул пистолетом в сторону открытых ворот гаража.
– Иди туда и не вздумай дергаться. Пристрелю, – спокойно пообещал Тютин, и его ровный, без нервоза голос заставил охранника вспотеть. На спине появились два мокрых пятна, на обеих лопатках. Этот решительный человек, пробравшийся сюда, казался милиционеру профессиональным киллером. На бандюка он никак не был похож. Значит, кто-то из противоборствующей группировки нанял убийцу, и скорее всего первым умрет он, охранник. Так он думал, входя в гараж. Сопротивляться он даже и не пытался.
– Я все понял, – тихо проговорил охранник, вспомнив про молодую жену и двоих детей. А еще в ноябре, ровно через два месяца, ему должны присвоить звание капитана. И милиционер горестно вздохнул, совершенно не зная, куда деть руки, ведь этот киллер не заставил его поднять их. Одно неосторожное движение, и киллер может подумать, что он подбирается к кобуре! Тогда уж точно убьет! И охранник сам поднял руки.
Тютин достал из его кобуры пистолет и отцепил наручники.
– Так ты милиционер? – спросил он негромко, не забывая поглядывать из ворот гаража по сторонам. Что-то подсказывало полковнику, что во дворе еще кто-то есть.
В горле у охранника пересохло, голос сделался сиплым.
– Подрабатываю в свободное от основной работы время. Семью надо кормить, вот и приходится, – кое-как просипел он.
– Понятно. Молодец. Охраняешь бандита.
– Я не знал, – решил соврать охранник, – что он бандит.
– Не ври. Лучше не ври мне. Девушка здесь?
– Какая девушка? Сюда много привозят девушек.
– Ее должны были привезти вчера. С каштановыми волосами, голубоглазая.
– А, здесь. Тингиз ее вчера привез. Только хозяин посадил ее в подвал. Я не знаю…
– В подвал? Что с ней? – У полковника от волнения защемило сердце. "Сволочь! Он посадил в подвал собственную дочь!" – Еще из охраны есть кто в доме? – поспешил спросить Тютин.
Охранник так растерялся, что не мог сообразить, и ответил уклончиво:
– Я точно не знаю. Меня в дом не пускают. Мое место у ворот…
– Ладно. Хорошо. Не будем терять время, – сказал решительно полковник, держа старшего лейтенанта под прицелом.
Охранник сжался, думая, что сейчас его киллер пристрелит.
– Я вам правду говорю. Поверьте мне. У меня семья…
– Перестань, – остановил его Тютин. – Ты, я вижу, хороший парень. Если не будешь мне мешать…
– Не буду. Честное слово, не буду. Я ведь здесь подрабатываю исключительно ради семьи…
Тютин поморщился. "Опять эта пластинка про семью".
– Жена, дети, – плаксиво мямлил охранник. – Я вам не буду мешать. Только не убивайте. Заприте меня здесь, в гараже. Можно? – жалобно попросил старший лейтенант.
Тютин призадумался.
– А что, это неплохая мысль. Руки назад.
Охранник беспрекословно подчинился, и Тютин защелкнул на его запястьях наручники.
– Придется тебе потерпеть.
– Ничего. Я потерплю, – пообещал милиционер.
В углу гаража стояла старая табуретка. На ней валялась грязная тряпка, несколько гаечных ключей и напильник. Видно, совсем недавно здесь кто-то чинил машину. На верстаке лежали запчасти.
– Открой рот, – приказал полковник охраннику. Тот боязливо выпучил глаза. Тогда Тютин ударил его пистолетом в живот.
Охранник раскрыл рот, хватанув воздуха.
– Так-то лучше. У меня нет времени уговаривать тебя. – Полковник скомкал грязную, промасленную тряпку и затолкал охраннику в рот. Тот что-то промычал.
– Потерпи, потерпи. Это на тот случай, если ты захочешь закричать, – проговорил полковник, не обращая внимания на мычание охранника.
Под потолком, во всю длину гаража, тянулась широкая металлическая балка, к которой была прикреплена лебедка.
– Отлично, – произнес Тютин, взглянув на нее. У него мелькнула интересная мысль. Он подставил под балку табуретку.
– А ну, давай лезь на табуретку, – сказал он охраннику.