- Ты еще совсем молоденькая. Скоро ты забудешь, как меня и звали.
Земфира отрицательно замотала головой и по ее щекам потекли слезы:
- Нет! Слышишь меня? Я до конца своих дней буду тебя любить! Буду, буду, буду!
Теперь слезы навернулись на глаза Руслана, и в горло набух обжигающий комок.
- Я твой навсегда. - Руслан поцеловал Земфиру. - Если я останусь жив, то свою жизнь я проживу для тебя. Но ситуация сейчас такая, что всякое может случиться… Меня подставили. Обвинили в преступлении, которого я не совершал. По правде говоря, моя жизнь висит на волоске, и меня даже из-под земли достанут, если я не докажу, что не виноват.
- Я понимаю, - прошептала Земфира, уткнувшись носом в его грудь. - Но ты останешься жив! Моя любовь должна тебя защитить! - страстно воскликнула она. - Если с тобой что-то приключится… - Земфира села и неотрывно посмотрела в глаза Руслану, прежде чем решительно сказать: - Если тебя не станет, то я тоже не буду жить.
- Эй! - Руслан сел, обняв возлюбленную за плечи. - Не говори так. Ты не должна так говорить. И думать так ты тоже не должна. Жизнь сейчас суровая, но я мужчина. Сражаться и погибать - это моя судьба, а не твоя.
- Не хочу, чтобы ты сражался, - всхлипнула Земфира. - Не хочу, чтобы ты погибал.
- Ты же сама сказала, что твоя любовь меня защитит, и со мной ничего не случится. - Руслан обнял ее, как маленького ребенка.
- А если… - Девушка подняла на Руслана заплаканные глаза, но не смогла договорить фразу.
- А если со мной что-то произойдет, то ты будешь жить. И будешь гордиться мной. - Руслан погладил Земфиру по волосам. - И пообещаешь мне стать счастливой…
- Нет! Никогда! Без тебя мне незачем будет жить!
- А как же твой отец?
- Он самостоятельный, он справится без меня.
- Нет, - покачал головой Руслан, - не справится. Он живет только ради тебя. Ты не имеешь права причинить ему такую боль. Лучше живи, и помни обо мне, для меня важнее знать, что ты будешь счастлива и без меня.
- Все! Не желаю больше говорить об этом. - Земфира отвернула от Руслана заплаканное лицо.
- Ну, вот. Уже не хочешь видеть меня, так получается? - Руслан сделал вид, что встает с постели.
- Нет! Не уходи! - Земфира схватилась за него обеими руками, как будто он был соломинкой, а она - утопающей. - Мне так страшно остаться без тебя…
- Мы будем вместе. Но помни: ты должна быть сильной, если что-то случится. Обещай мне.
Думая, давать ли такое обещание, Земфира мешкала с ответом.
- Обещаю, - сказала она чуть слышно, так, что это было похоже на дуновение летнего ветерка.
Руслан прижал ее к себе, словно боясь уронить с высокой скалы.
- Скоро рассвет. - Он посмотрел в окно, где уже серело.
Солнце еще не показалось на горизонте, но уже приглушило блеск звезд. Только погасить сияние луны было ему пока не под силу. И все же ночь подходила к концу. Волшебная, незабываемая ночь.
- Останься со мной, - попросила Земфира Руслана. - Останься, прошу тебя! Умоляю!
- Милая моя, ты ведь понимаешь, что это невозможно.
- Нет, не понимаю! - горячо возразила она. - Почему это невозможно?
- У меня есть долг и обязательства. Я уже говорил тебе об этом. - Руслан ласково посмотрел на возлюбленную. - Когда я сделаю то, что должен, то забирай мою жизнь, потому что мне самому она не нужна.
- Руслан, - шмыгнула Земфира, - а можно… - Земфира по-детски виновато смотрела на него, - можно тогда мне с тобой?
- Дорогая моя, любимая. - Руслан нежно вытирал слезы, текущие по щекам Земфиры. - Ты останешься дома. Ради своего отца. Что он подумает обо мне, если поймет, что между нами что-то произошло? Я стану для него вором, подлым вором, воспользовавшимся хозяйским гостеприимством. И будет прав. Ведь я обманул его доверие.
- Давай ему скажем!
- Не сейчас. Не сегодня. Сначала мы должны кое-что сделать…
- Понырять на кладбище затонувших кораблей, я помню. - Земфира отвернулась.
Руслан взял ее за лицо, вынуждая смотреть на себя.
- Когда мы вернемся, я сам поговорю с твоим отцом, - сказал он. - Попрошу у него твоей руки. Ты мне веришь?
- Верю.
- Тогда дай мне запомнить тебя не в слезах, а с улыбкой на лице. - Руслан осушил остатки ее слез своими поцелуями. - Ну, улыбнись же! - потребовал он, тормоша Земфиру.
- Не могу, мне грустно.
- Мне тоже. Но все время, пока мы будем порознь, я буду думать только о тебе. И если я буду знать, что ты грустишь, мне будет больно. Каждый час и каждую минуту. Я должен знать, что ты веришь в меня и ждешь, но не грустишь. Разве что совсем чуть-чуть. - Руслан заглянул во влажные глаза Земфиры и снова улыбнулся. - Договорились?
- Я готова ждать тебя хоть всю жизнь. - Она прижалась к груди Руслана, но тут же настороженно вскинула голову. - Что это? Соловей?
Руслан прислушался.
- Да, соловей. Прямо как в "Ромео и Джульетте". Видно, мне тоже пора идти, пока не рассвело.
- Как я не хочу тебя отпускать! Так бы и осталась навсегда в твоих объятиях.
- Я тоже, но пока что это невозможно. - Руслан начал поспешно одеваться. - Просто помаши мне рукой на рассвете. Я незаметно оглянусь, а ты помаши, ладно?
- Еще чего! - Надув губы, Земфира отвернулась. - В такую рань? Я спать буду. - Она улеглась спиной к Руслану и натянула на себя одеяло, показывая, что разговор окончен.
Он несколько попробовал прикоснуться к ней, но Земфира все время отталкивала его.
- Что ж, приятных снов, любимая, - сказал Руслан, ожидая услышать хоть какой-то ответ.
Оставаясь без движения, Земфира продолжала молчать. Руслан нерешительно потоптался на месте и подошел к окну. Прислонившись спиной к подоконнику, он постучал костяшками пальцев по стеклу, желая обратить на себя внимание. Земфира делала вид, что спит.
- Что ж, тогда я пойду? - спросил Руслан.
- Иди, - ответила Земфира голосом слишком сонным, чтобы это могло быть правдой.
- Не хочешь попрощаться нормально?
Ответа на этот вопрос не было. Напоминая о том, что времени осталось совсем мало, соловей зашелся трелями в тишине сада. Руслан чувствовал тяжесть на сердце и не хотел уходить не простившись так, как положено двум влюбленным. Но наблюдая за тем, как быстро серело небо, стирая последние звезды, он понимал, что больше медлить нельзя.
2
Он запрыгнул на подоконник, задержался на секунду, оглянувшись через плечо на Земфиру, и спрыгнул на землю. Его душа была полна смятения: лишь несколько часов назад он обрел настоящее счастье, и вот теперь он его почти потерял. Он думал над тем, как изменчиво настроение женщины, и что ему никогда этого не понять. Больше всего на свете ему хотелось сейчас вернуться к Земфире, обнять ее и добиться от нее новых признаний в любви. Только это могло снять тяжесть с его сердца. Но он понимал, что времени на объяснения уже нет. Начинался новый день, в котором все обещало быть разительно непохожим на минувшую ночь.
Прокравшись вокруг дома и чувствуя себя преступником и вором, Руслан приблизился к своему окну, постоял немного, прислушиваясь, а потом забрался внутрь. Было уже довольно светло, но все же он плохо ориентировался в предрассветных сумерках и, как на зло, налетел на стул, который, разумеется, упал, наделав немало грохоту. Храпение Самсона оборвалось, сменившись чмоканьем, а потом он сел на кровати, хлопая глазами спросонья.
- Ты чего? - хрипло произнес он, почесывая голову сквозь стоящие дыбом лохмы.
Руслан был одет, поза, в которой он был застигнут, свидетельствовала о том, что секунду назад он на цыпочках пробирался к своей постели.
- Я? - глупо переспросил он. - Я ничего.
- Ты где был?
- Где я мог быть?
- Тебе виднее, - буркнул Самсон.
Он помаленьку приходил в себя, и в его заплывших глазах просыпалось недоверие. Нужно было срочно что-то придумать. Усевшись на кровать, Руслан стянул джинсы и пожаловался:
- Третий раз за ночь на двор бегаю. Живот прихватило.
- Да? А я ничего не слышал.
- Что же, мне весь дом перебудить по такому случаю? - проворчал Руслан.
Раздражение, прозвучавшее в его голосе, почти убедило Самсона, но в следующую секунду он вспомнил, где именно увидел товарища, когда открыл глаза.
- А почему через окно? - спросил он.
- Потому что так ближе. - Руслан вытянулся на простыне, подминая головой подушку. - Я сейчас лишний шаг сделать боюсь.
- Тогда, может, нам перенести отплытие на завтра? - предположил Самсон.
- Не надо. Кажется, уже получше.
- Чем же ты мог отравиться? Со мной все в порядке.
- Я сладкого больше съел, - выкрутился Руслан. - Такой рахат-лукум, пальчики оближешь.
- Лично мне больше серьезная пища нравится, мужская, - сказал Самсон. - А все эти засахаренные фигли-мигли, они постольку-поскольку. - Успокоившись, он опрокинулся на спину и забросил руки за голову, подставив мохнатые подмышки свежему ветерку из окна. - Слушай, - заговорил он, когда Руслан начал постепенно соскальзывать в забытье, - а как ты к Земфире относишься?
- Хорошо отношусь. А как я еще могу к ней относиться?
- Я не в том смысле. Я конкретно. Нравится тебе Земфира?
Руслан почувствовал, как сон стремительно улетучивается из его головы.
- Ну… - Он кашлянул. - Хорошая девушка.
- Виды на нее имеешь? - не отставал Самсон.
- Ты о чем?
- В общем, тут такое дело. Если ты мне друг, то клинья к Земфире не подбивай. Она мне всю ночь снилась. Ну и наяву не лучше. Когда вижу, то на душе кошки скребут, а в глазах темнеет.
- Почему темнеет? - не понял Руслан.
- От ревности, - пояснил Самсон. - Потому что Земфира моя, понял? Я первый на нее глаз положил.
Руслану захотелось ответить резко и однозначно, но потом вдруг стало жалко Самсона, который порой вел себя, как ребенок. Признание Руслана в том, что он провел ночь в постели Земфиры, могло больно ранить побратима. Ведь Самсон полюбил, а с влюбленными следует обращаться чутко, как с больными.
- Первый, так первый, - дипломатично произнес Руслан.
- Значит, уступаешь ее мне? - обрадовался Самсон. - Ну, брат, спасибо. Век не забуду. Я, по правде говоря, жениться подумываю на Земфире. Если, конечно, она мне по всем параметрам подойдет. Не только на кухне, а и в постели. Я в этом деле привередливый. Мне мало, чтобы ноги расставляли, мне всякие штучки-дрючки подавай.
Тут Руслан обнаружил, что его челюсти стиснуты так сильно, словно он вознамерился раскрошить все свои зубы. Заставив себя расслабить мышцы, он буркнул:
- Ладно, спать давай. До подъема полчаса осталось.
- И то верно. - Самсон протяжно зевнул. - Может, мне Земфира приснится. Классная девчонка и готовит здорово. А?
Руслан промолчал. Самсон снова зевнул, повозился еще немного и затих. А где-то вдали уже надрывался единственный в округе петух, предвещая новый день с его проблемами и радостями.
3
Когда на горизонте появились первые зеленоватые лучи солнца, из дома, крадучись, вышли трое мужчин с тяжелыми рюкзаками и сумками. Впереди шагал могучий Ринат, за ним - ежащийся от прохлады Самсон, а замыкал шествие Руслан. Темные силуэты идущих казались нарисованными на фоне светлеющего неба. Шурша влажной травой, они направились к калитке через сонный сад. Стоило неосторожно зацепить ветку дерева, с листьев, искрясь и переливаясь, скатывались крупные капли росы, оставляя мокрые следы на одежде.
- Холодно, - сказал Самсон, втягивая голову в плечи.
- Солнце взойдет, сразу потеплеет, - пообещал Ринат.
Выйдя за двор, он свернул на небольшой холм, по которому вниз к морю спускалась извилистая тропка. Руслан, шедший последним, то и дело оглядывался на темное окно Земфиры с белой занавеской, которая свисала сейчас наружу - выпрыгивая из окна, он случайно потянул ее за собой, но заметил это только теперь. От такой мелочи, как занавеска в окне, на душе у Руслана заскребли кошки, и безысходность придавила плечи вниз. Он, как никто другой, понимал, что вероятность погибнуть в походе достаточно высока. А это означало, что возможность увидеть Земфиру снова стоит под сомнением. Руслан то и дело оглядывался на открытое окно, в надежде, что увидит там свою возлюбленную. Из-за этого он непрестанно спотыкался на кочках и носками ботинок отбрасывал мелкие камешки в ноги идущего впереди Самсона.
- Эй! - прошипел Самсон, оглядываясь. - Сколько можно? Что ты как пьяный плетешься?
- Прости, - пробормотал Руслан и и посмотрел назад в последний раз. Тропа ушла вниз, и окно с белой занавеской исчезло из виду. Над пригорком была видна только крыша дома, где Руслан провел самую счастливую ночь в своей жизни.
Потом исчезла и крыша. Глянув вперед, Руслан увидел перед собой необозримую синь моря, от которой восторг грянул в груди.
- Вот моя красавица, - сказал Ринат, указывая на суденышко, стоящее у деревянного причала с автомобильными скатами, развешенными по бокам.
При ближайшем рассмотрении "Афалина" оказалась гораздо больше, чем выглядела сверху. Представляя ее новой команде, Ринат с гордостью рассказал, как собственными руками ремонтировал и латал шхуну, попавшую к нему в почти аварийном состоянии. Его речь, изобилующая мореходными терминами, походила на тарабарщину. Звучали такие слова как фальшкиль, кокпит, форпик, килевые болты и форштевень, постепенно убаюкивающие Руслана и Самсона и заставляющие их подавлять судорожные зевки. Но, очутившись на палубе, они оживились, стали по-хозяйски похлопывать по мачте, дергать снасти, заглядывать во все щели и люки.
Ринат завел их в общую каюту с парой двухъярусных коек и целым набором непромокаемой одежды, показал крохотный камбуз, предложил спуститься в машинное отделение, где не успокоился, пока не перечислил все технические характеристики двигателя.
- Не самый мощный, - посетовал он, вытирая замаслившиеся пальцы ветошью. - Всего двадцать "лошадок", три тысячи оборотов в минуту. Ну и скорость соответственная - семь узлов в час.
- Это сколько в километрах? - полюбопытствовал Самсон.
- Около тринадцати.
- Когда же мы до места доберемся?
- Завтра утром, - ответил Ринат. - Вас на ночную вахту я не поставлю, а отдохнуть-то надо будет.
- Конечно, - горячо поддержал его Руслан, у которого после бессонной ночи пекло в глазах и звенело в ушах.
- Соляры хватит? - спросил с видом знатока Самсон.
- "Афалина" на бензине работает, - поправил его Ринат. - Два топливных бака размещаются под настилом кокпита. На выходе из бухты заправимся у погранцов. Хватит на 450 миль. А теперь пойдем на палубу, научу вас концы отдавать.
- Концы отдавать? - изумился Самсон. - Это же вроде как копыта отбросить.
- У вас на суше оно может и так. А на море это означает отчалить.
Отвязывая канат, связывающий шхуну с причалом, Руслан на мгновение испытал приступ острой беспричинной тоски, но списал это на усталость, а потом отвлекся и забыл о тревоге. В сон тоже перестало клонить, особенно, когда вышли в открытое море, продуваемое тугим соленым ветром. Друзья предположили, что к ночи разыграется шторм, но Ринат лишь посмеялся над их прогнозами и сказал, что к полудню настанет полный штиль. Так и случилось. Небольшие волны улеглись, море превратилось в зеркальную гладь, солнце сделалось невыносимо ярким и замерло в зените.
Руслан прикорнул в тени рубки, а, пробудившись, помог Самсону сдирать ржавчину с металлических поверхностей и подкрашивать очищенные места. Когда жара начала спадать, Ринат позвал их в рубку и стал объяснять базовые принципы управления маломерными судами.
- В пути всяко может случиться, тем более, в нашем случае, - сказал он. - А я не хочу, чтобы "Афалина" на мель села или во что-нибудь врезалась. Это только кажется, что ходкость у нее низкая, так что препятствие всегда обогнуть можно. Нет, парни, инерция судна - дело нешуточное. В море не затормозишь так сразу. Нужно дождаться, пока вода погасит инерцию. Моя шхуна метров тридцать будет продолжать движение по прямой.
- Но ведь есть штурвал, - подсказал Самсон.
Ринат с размаху хлопнул его по плечу, заставив слегка присесть:
- Правильно, парень, соображаешь. Но штурвал штука коварная. Когда мы движемся вперед, вода обтекает перо руля как? Симметрично. А при повороте давление меняется, в зависимости от угла. И образуется что? Образуется лобовое сопротивление. Эта сила тормозит ход судна, но есть еще и другая, действующая перпендикулярно…
Иллюстрируя сказанное, Ринат проделал несколько нехитрых маневров, а потом поочередно поставил к штурвалу Руслана и Самсона, чтобы они хорошенько прочувствовали, как ведет себя "Афалина" при поворотах. Покончив с этим уроком, татарин перешел к следующему. Велев друзьям разложить на палубе снаряжение для подводного плавания, он подпер кулаками оплывшие бока и, прохаживаясь туда-сюда, прочитал небольшую лекцию по дайвингу.
- Соблюдение нескольких простых правил позволит вам правильно погрузиться и всплыть на поверхность не через пару дней. - Тут татарин усмехнулся своему черному юмору. - Скажите, что самое главное для человека под водой? - Он посмотрел на молчащих друзей и, подняв палец, сам ответил на свой вопрос: - Дыхание! Поэтому начнем с акваланга. Вот это - баллон с запасом воздуха под давлением около двухсот атмосфер, а это - газовый редуктор, который понижает давление в баллоне до атмосферного. Не забывайте следить за давлением, ребятки. Когда давление упадет до пятидесяти, немедленно всплывайте, иначе вам каюк.
- Ну, а если какой-то форс-мажор? - поинтересовался Руслан, щурясь от слепящего солнца.
- Дайверы стараются никогда не погружаться в одиночку, - пояснил Ринат. - И у каждого должен быть запасной источник дыхательной смеси. В случае чего, вы подаете партнеру знак, и он срочно обеспечивает вас воздухом. - Он задумчиво потеребил свою бороду. - Ну, еще что? Следите за ритмом дыхания. Если запыхаетесь, то отдохните, пока полностью не восстановите силы. Так… - Ринат задумался над тем, что еще нужно сказать. - При подъеме вы должны хорошо видеть поверхность. Если обзору что-то мешает, вытяните руку над головой и все время смотрите вверх. Чтобы не напороться на лодку, прислушивайтесь к звукам и, как только поднимитесь, посмотрите вокруг… Пожалуй, для начала теории вам хватит. Теперь будем практиковаться.
Вручив друзьям запасные баллоны, Ринат загнал их под воду, продержал там несколько часов, а потом поставил у штурвала. С наступлением темноты, оба парня валились с ног от усталости, особенно Руслан, который совершенно вымотался и стал вялым, как выжатый лимон. Ночью он уснул, едва голова коснулась подушки. А, может быть, даже раньше.