Болт, морщась, кивнул. Норвежец громко и уверенно постучал.
* * *
Таджикские гости удивились, увидев, что посланец Плешивого вернулся. Еще больше они удивились, увидев, что за ним следом стали заходить крепкие ребята. Петраков напрягся, инстинктивно приготовившись к схватке. Хотя какая, к лешему, может быть драка? Восемь против двоих - шансов у них нет. Кто это? Люди Плешивого? Почему они пришли раньше срока? Еще раз напомнить? Или что-то изменилось?
Если Андрей лихорадочно соображал и прикидывал, Лто может означать это вторжение, то Махмуд до смерти перепугался. Он решил, что эти люди в черном явились их убивать. Ноги у него подкосились, и он, комкая в руках влажное полотенце, плюхнулся в кресло.
Норвежец криво улыбнулся и поднял вверх правую руку.
- Извините за визит без предупреждения! У меня там есть дело. Неплохо бы обсудить его прямо сейчас, вы не возражаете?
Петраков исподлобья разглядывал стоявшего перед Ним мужика. Держится начальственно, это сразу видно. И, судя по всему, не убивать их пожаловал. Зачем же тогда привел с собой этот взвод бритоголовых? Для острастки?
Петраков пожал плечами:
- Отчего же не поговорить. - Он покосился на Болта и заметил, что парень совсем никуда: стоит не шевелясь, морда бледная, глаза бегают. Неужели его так пугнули?
Норвежец кивнул на сидевшего в кресле таджика:
- Так, если не ошибаюсь, вы - Махмуд. Верно? А вы Андрей?
- Вот именно, - ответил Петраков, - с кем имею честь?
- Я Михаил Таганцев, - сказал гость таким тоном, Словно назвал высочайшую должность или священный сан.
- Это мои люди. Они меня охраняют. А если мы договоримся, то будут охранять и вас. Андрей вздернул бровь:
- Договоримся - о чем?
- О том, ради чего вы, собственно, и прибыли в наш славный город. Ведь вы, насколько я слышал… - тут Таганцев покосился на Болта, - хотели наладить здесь кое-какую торговлю? Так вот. Я готов сотрудничать с вами на взаимовыгодных условиях.
- Сотрудничать? - Петраков потер лоб. Предложение было в высшей степени неожиданным, особенно после ультиматума, выдвинутого вором в законе Плешивым. - Но нам было жестко сказано, что мы должны убраться из города. - Он кивком головы указал на Болта.
- Вот он два часа назад передал нам этот ультиматум. За это время что-то изменилось? Плешивый передумал?
Норвежец презрительно покачал головой:
- Я у Плешивого в башке не ковыряюсь. И какие у него там мысли бегают, не знаю.
- То есть как? - Петраков начал догадываться, что к нему пожаловал не подручный Плешивого, а его соперник.
- А вот так. Лучше расскажи мне про свой товар., Может, я его приму. А ваши проблемы с Плешивым возьму на себя.
Петраков улыбнулся. Почему бы и нет? А коли Плешивый будет недоволен, то что с того? Что он сделает. Начнет войну? Не ему, профессиональному солдату, бояться войны! Хрен!
- Ну что же, этот вопрос можно обсудить, - стараясь выглядеть как можно солиднее, согласился Андрей. Но только вот этот парламентер… - Он пренебрежительно посмотрел на Болта.
- Этот "парламентер" уже вне игры, - усмехнулся Норвежец и, обернувшись к одному из своих пацанов едва заметно мигнул.
Огненно-рыжий верзила с могучими плечами гребца понятливо кивнул, сгреб Болта в охапку и выволокиз номера. Тот не успел даже пискнуть…
Петраков заглянул Михаилу Таганцеву прямо в глаза, Он не стал задавать гостю ненужных вопросов: мол, куда рыжий громила повел блондинистого парня - ясно что не в ближайшую пивную пропустить по кружечке, если этот Таганцев и впрямь решил пойти наперекор Юле мурманского воровского авторитета и заняться таджикской наркотой, значит, понимает, что ему предстоит война с Плешивым. И гонец Плешивого был сейчас Просто ненужным свидетелем. Похоже, парня пустят в расход…
- Норвежец продолжал, не мигая, смотреть в глаза Петракову. Тот даже поежился под этим тяжелым колющим взглядом.
- Я вижу, вы настроены серьезно.
- А вы?
Неожиданно поднялся позабытый всеми Махмуд:
- Мы… Эта-а… Уезжаем из города… Завтра днем. - От волнения он заговорил с сильным среднеазиатским акцентом.
- Простите, господин Таганцев, но ваше предложение нам не подходит…
Петраков резко повернулся к нему. Его руки сжались и мозолистые кулаки, он не верил своим ушам. Эта таджикская крыса отказывается от предложения наладить канал сбыта "арбузов" в Мурманске? Ведь достаточно просто сказать сейчас: "Да" - и дело завертится. Второго такого шанса судьба ему не даст.
- Ты чего мелешь, чучмек вонючий? - прорычал он, ели сдерживаясь, чтобы не вмазать в пятак таджику,
- А то, - мелко дрожа, прогнусавил Махмуд и, обращаясь к Таганцеву, тихо, но твердо заявил: - Нам не нужен конфликт с законными ворами. Мы уезжаем.
- Так кто у вас тут колеса крутит? - недоуменно спросил Норвежец и ввинтил испытующий взгляд в Петракова, ожидая объяснений. А тот, вдруг поняв, что крутой гость принимает его, а не Махмуда за основного, решил действовать соответственно. Сейчас решалось все - не только судьба их миссии, но и его собственное будущее. Не слушайте вы его, - выдавил Андрей, стараясь не смотреть на Махмуда. - Я знаю про товар все. Если это вас интересует, могу ввести в курс дела.
- Введи, введи, - кивнул Норвежец.
Петраков взглядом пригласил его отойти в сторону.
- Он мне будет ставить палки в колеса, - хриплым шепотом произнес он, - от него надо избавиться.
- Слышу речь не мальчика, но мужа, - усмехнулся Таганцев. - Я тебя понял. Но… с ним разберешься само лично. Ты меня понял?
Андрей злобно хмыкнул:
- Легко. Но где? Не здесь же!
Таганцев обернулся к своим людям.
- Все, ребята, тут мы закончили! Забирайте этого черненького и подсадите его к тому сопляку. Поедем на пустырь.
На какой пустырь им предстояло ехать, он уточнять не стал, но, судя по тому, как посуровели и деловито оживились стриженые пацаны в черных куртках, адрес был им известен.
Таганцев посадил Андрея рядом с собой на заднем сиденье. Джип рванулся с места, за ним с ревом пристроились другие два. В салоне висела напряженная тишина. Таганцев полез во внутренний карман и достал черный пистолет, потом металлический цилиндрик, похожий на небольшой бочонок, и навернул на ствол. Андрей невольно поежился. Пистолет с глушителем. Пустырь… Он начал догадываться, что произойдет дальше.
Но он не мог предположить всего остального.
Кортеж черных джипов подкатил к длинному забору сетке и остановился напротив ворот под тусклым фонарем Один из быков Норвежца подбежал к воротам и, повозившись с большим амбарным замком, со скрипом отворил широкую створку. Джипы, урча, въехали за сетчатое ограждение и рванули в ночную мглу.
К Андрей смотрел в окно, но ничего не видел, кроме темных гор то ли мусора, то ли выбранной из земли породы. Наконец джипы остановились. Из второй машины вывели чернявого Махмуда и блондинистого Болта. Андрею стало не по себе. К нему подошел Таганцев и протянул пистолет с глушителем.
- Ну, Петраков, давай, покажи, на что ты годен. А то ведь болтать все горазды, а вот как до дела доходит - тут многие дают осечку.
Петраков, секунду поколебавшись, взял пистолет -… это был старенький "тэтэшник" - и, ощутив прикосновение холодного металла к ладони, вздрогнул, как будто дотронулся до раскаленной сковородки. Но как только он почувствовал в руке привычную тяжесть оружия, все его сомнения вмиг исчезли. Он развернулся к Махмуду, направив на него ствол. Глаза таджика округлились:
- Андрик! Ты чего?! Ты в своем уме?
- В своем, Махмуд, - жестко произнес Петраков. - Но ты слишком предан своему хозяину И мне это не нравится. Дальше в Мурманске я дела буду вести один. Ты оказался тут лишним!
Сухо щелкнул выстрел. Пуля вошла таджику в лоб - он умер почти мгновенно, не успев даже упасть на стылую землю.
И тут же за спиной у Петракова прозвучал точно такой же сухой металлический щелчок. В первое мгновение ему показалось, что выстрелили в него, но не почувствовав боли, он повернулся и увидел, что стоявший только что метрах в десяти от него посланник Плешивого лежит на земле и корчится в предсмертной агонии.
"Нечисто шмальнул", - подумал Петраков, бросив взгляд на убийцу Болта - коренастого плотного быка в толстой вельветовой куртке с меховым воротником.
Он держал еще дымившийся пистолет и с каким-то удивлением глядел на убитого им человека.
Петраков молча вернул Таганцеву "ТТ" с глушителем, из которого он только что застрелил Махмуда. Таганцев не спускал глаз с окровавленного лица азиата. Казалось, его поразила хладнокровная деловитость, с которой торговец таджикской наркотой выполнил его страшный приказ. Наконец, Норвежец хмуро сказал:
- Пора сматываться. Эту свалку контролируют мои люди, но все же не стоит тут задерживаться. Если мы договорились, то можем поехать ко мне обсудить конкретные детали и финансовый вопрос.
- "Если договорились"? - мрачно переспросил Петраков и кивнул на труп Махмуда. - Вот лучшее доказательство того, что мы заключили контракт. Он был против. А я - за.
Глаза Норвежца блеснули.
- Молодец. У тебя с хозяином проблем не будет? Насколько я понял, этот чучмек был среди вас двоих за начальника, да вот только не рассчитал своих возможностей.
Андрей оценил юмор своего нового мурманского партнера:
- Это точно. Бедолага Махмуд вляпался в дерьмо по собственной инициативе. Я же ему не пастух. Пошел погулять по Мурманску и напоролся на вспыльчивых ребят. Так что теперь начальником буду я. Но сейчас мне лучше вернуться в гостиницу, а завтра поговорим о деталях.
Норвежец нетерпеливо спросил:
- Когда можно будет получить первую партию ваших "арбузов"?
Он по-дружески положил руку Петракову на плечо и повел его к джипу. Андрей хмыкнул:
- Думаю, этот вопрос надо проработать тщательнее. Хозяин отпускает товар только за предоплату. Хотя, Я думаю, первую партию "арбузов" он может уступить реализацию. Недели через две, я надеюсь, у нас наладится долгосрочное и взаимовыгодное партнерство, значит, мы должны доверять друг другу.
- Как насчет того, чтобы за обедом обсудить все?
- Годится. - И они обменялись крепким рукопожатием.
Поднимаясь по гостиничной лестнице на второй этаж, Петраков напряженно думал. Завтра днем надо провести переговоры с Таганцевым по всем правилам, крутого бизнеса. Но до того ему предстоит нелегкий телефонный разговор с Саидом Джафаровым. Смерть Махмуда необходимо как-то внятно и правдоподобно объяснить. Хитрого таджика эта печальная весть вряд ли обрадует.
Глава 9
По потолку растекались серые, по краям покрывшиеся уже зеленоватым налетом плесени пятна - следы недавнего потопа: живущий этажом выше пенсионер Евгений Леонидыч в очередной раз забыл выключить кухонный кран, и перелившаяся через край раковины вода просочилась сквозь потолочные перекрытия. Перекрашивать потолок в четвертый за полгода раз У Стаса уже не было ни желания, ни денег… Стас печально окинул взглядом офис. Хотя какой это, к черту, офис - так, одно название. Сюда, в квартиру-двушку на первом этаже захудалой хрущевки на окраине Мурманска частному юридическому бюро "Щербак и партнеры" пришлось переехать полгода назад, когда арендующая организация - городской комитет по имуществу ни с того ни с сего, без предупреждения, повысила арендную плату аж впятеро и потребовала заплатить за год вперед. Денег, как водится, на банковском счету у "Щербака и партнеров" не оказалось, вот их и попросили в трехдневный срок очистить помещение - просторный офис с евроремонтом (сделанным, кстати, за собственный счет) в симпатичном кирпичном доме в самом центре Мурманска, на углу Морского проспекта и улицы Советских Подводников.
В этом краснокирпичном особнячке юридическая контора "Щербак и партнеры" просидела два года, с того самого дня, как Станислав Щербак, выпускник юридического факультета Петербургского университета, зарегистрировал ее вместе с тремя бывшими однокурсниками - Павлом Докучаевым, Юлей Долинской и Михаилом Ломоносовым. Пашка и Мишка были почти земляками: Докучаев, долговязый здоровяк с накачанными бицепсами, круглый отличник и обладатель красного диплома, был родом из Оленегорска, а Ломоносов, плотный молчун с чуть выдвинутой вперед челюстью и вечно задумчивым взглядом, родился в Североморске, хотя не уставал уверять, что приходится потомком "русскому Ньютону" Ломоносову и, значит, корни его тянутся в Архангельскую губернию… Только красавица Юлечка была не местная - из Нижнего Новгорода.
На втором курсе юрфака у Стасика Щербака и невысокой пепельной блондинки с озорными зелеными глазами начался роман, который продолжался со взлетами и падениями, или, как выражалась Юля, развивался по синусоиде до четвертого курса, а на пятом совершенно естественным образом вылился в совместное проживание в съемной квартирке на Выборгской стороне или, выражаясь суконным юридическим языком, - в гражданский брак. И когда Стас уговорил обоих приятелей войти в число учредителей юридической консультации и осесть в Мурманске, у Юли Долинской не возникло Даже тени сомнения, куда ей отправиться. Разумеется, Мурманск, следом за Стасиком Щербаком.
Сначала юридическая контора процветала: молодые адвокаты брались за дела, которыми по разным причинам не соглашались заниматься городские юристы, равным образом, это были убийства, разбойные нападения и изнасилования. Стас всегда самолично отбирал Клиентов, и очень скоро у его партнеров возникло ощущение, что в своем выборе он руководствуется какими-то вполне определенными соображениями, о которых предпочитает умалчивать. Он только повторял, что, берясь за безнадежные дела и выигрывая их в суде, контор делает себе имя и завоевывает престиж, без которого В условиях жесткой конкуренции на рынке частных юридических услуг просто не выжить.
Первые полгода его тактика себя оправдывала. О фирме "Щербак и партнеры" скоро узнал весь Мурманск. После двух успешных процессов - на одном слушалось дело об изнасиловании студентки группой подростков, среди которых был сын крупного городского чиновника, а на другом - об убийстве медицинской сестры центральной городской больницы о "Щербаке и партнерах" написали "Мурманские вести", а местное телевидение сделало о них сорокаминутный репортаж. И, как говорится, уже на следующее утро четверка молодых адвокатов проснулась знаменитой. Станислава пригласили в Москву на совещание прокурорских работников России, и в коротком интервью, показанном в программе "Время", он сказал фразу, которая вмиг сделалась крылатой и неоднократно цитировалась н центральных газетах страны: "Мы не просто адвокаты, мы - смотрящие за порядком, которых народ нанял выправлять случайные и умышленные ошибки прокуроров и судей, а также тех, кто ими манипулирует".
В Мурманске это пришлось по душе не всем. Вскоре у юридического бюро "Щербак и партнеры" возникли проблемы. Не из-за вызывающей фразы, конечно, а из- за того, что "щербаки", как называли в городе команду молодых юристов, взялись за почти безнадежное и рискованное дело: представлять в суде интересы вдовы начальника мурманского грузового порта Леонида Шумова, погибшего почти два года назад от тяжелейших ожогов. Следствие по делу велось, мягко говоря, спустя рукава, и Стас фактически самолично принялся разыскивать подозреваемых и преуспел в этом. Правда, у него был умный советчик и сильный помощник, который надоумил его, в каком направлении вести поиски но и кто мог стоять за убийством Шумова.
Вскоре начали наказывать и их. Сначала к ним на Морской проспект нагрянула целая свора комиссий - санитарно-эпидемиологическая, пожарная, газовая, энергетическая… Потом начались налоговые проверки, в ходе которых обнаруживались десятитысячные недоимки. И наконец их поперли из удачно расположенного офиса.
Лязгнул замок, хлопнула входная дверь. В комнату стремительно вошла Юля в расстегнутом белом плаще и взволнованно выкрикнула:
- Ты еще не знаешь? С Мишкой беда!
Стас переглянулся с Павлом: тот недоуменно пожал плечами. И оба, не сговариваясь, выпалили:
- Что случилось, Юльчонок?
Скинув плащ на спинку стула, девушка устало села.
- Полчаса назад Мишка попал в страшную аварию за городом. Он возвращался от родителей из Североморска, ехал по шоссе на твоем "жигуле". Ты же ему разрешил его взять на сутки. Прямо перед постом ДПС в него врезался "КамАЗ", ехавший по встречке. Весь передок в гармошку… И тут же сзади в него вломился другой "КамАЗ". Мишка чудом остался жив, но машина не подлежит восстановлению.
Стас вскочил и, сорвав с вешалки стеганую куртку, быстро натянул ее на себя.
- Юля, где Мишка сейчас? Он пострадал? F Блондинка покачала головой:
- Не спеши, Стасик. Он не пострадал. Если так можно выразиться. Но его забрали в СИЗО.
- В СИЗО? - удивленно протянул Пашка. - Неужели его обвиняют в нарушении ПДД? Авария же произошла на тазах у ментов!
Юля помолчала и произнесла зло:
- Его, Пашенька, обвиняют в хранении наркотиков.
- Это что еще за хрень? - рявкнул Стас. - У него нашли дурь? Откуда ты знаешь?
- Мишка мне звонил, - со вздохом объяснила Юля. - У него была минута, пока не отобрали мобильник. Он звонил из СИЗО до личного досмотра. Как только ему эти два самосвала сделали коробочку на Шоссе, из "стекляшки" ДПС тут же вывалились три мента, точно они сидели там и ждали, когда все произойдет… Его даже толком не осмотрели, а сразу стали шарить по "жигулю". Полезли в багажник, под сиденья И нашли четыре пакетика!
- С анашой? - вырвалось у Стаса. Он знал, что в городе вовсю шла торговля травкой, которую гонцы-азербайджанцы доставляли кружными путями из Казахстана.
- Хуже, Стасик, с героином…
- Но это же явная подстава! - свирепо бросил Пашка. - Надо ехать и вызволять его.
Стас горько усмехнулся:
- Ты что, брат, забыл, в какой стране живешь? Это тебе на Соединенные Штаты Америки - у нас под залог не выпускают. Уж коли повязали, так будут мурыжить до упора.
- И что ты собираешься делать? Сидеть и ждать этого самого "упора"? - язвительно поинтересовался Пашка.
Стас бросил взгляд на уродливые серо-зеленые разводы на потолке и обмотал шарф вокруг шеи.
- Пошли. Ждать мы ничего не будем. Надо выяснить, каким образом наркота появилась в нашей машине. Возможно, ее подбросили во время обыска сами менты, и тогда дело хреновое: ведь, как я понимаю, свидетелей там не было, кроме самих гаишников… Либо кто-то подложил в "жигуль" гостинец накануне. Пашка ведь со вчерашнего вечера был в Североморске?
- Да, - кивнула Юля.
- В Североморске это вряд ли могло случиться. Значит, скорее всего, на нашей стоянке. Тут или у меня перед домом!
- Твой "жигуленок" позавчера весь день простоял у нас под окнами, - вспомнил Пашка. - Tы же на нем никуда не ездил…
- Да? - Стас задумался. И тут его лицо прояснилось. - Стой… Я, кажется, припоминаю. Позавчера мы все провели здесь целый день. Мы с Юлькой приехали на "жигуле" часов в девять утра, я поставил машину под окнами. А потом часов в одиннадцать я вышел на улицу, потому что мне показалось, что какие-то пацаны очень уж пристально окна осматривают.
- Точно! - согласился Пашка. - И я это помню! Мишка еще заметил и тебе сказал: пойди-ка шугани этих ребят. Они, наверно, думают, что ты магнитолу оставил. Надо их разубедить…