* * *
– Вы не волнуйтесь, Владимир Викторович. Нам просто немного надо поговорить, выяснить кое-что, – спокойно, но твердо уговаривал Рогов. – Вы сами ничего не хотите сообщить?
– О чем?! – картинно развел руками Панин.
– Ну, значит, не хотите… А жаль, – покачал головой Рогов. – Очень жаль.
– А ордер у вас есть?
– Пока нет… Но мы ведь обыск у вас не проводим. И не арестовали вас. Так – задержали до выяснения… Скоро все выяснится. Скоро сюда привезут вашу сотрудницу Галаеву… И еще, известного вам гражданина Липкина, артиста… И еще одного человека! Фамилии его пока не знаем, но… Вы опять ничего не хотите нам сказать?
Панин молчал.
Он оцепенел… Это был нокаут!
Очевидно, что им всё известно!.. Или станет всё известно в ближайшие часы. Кто этот третий, кого они привезут? Кто это? Лобачев?..
Нет! Галаева назвала бы его фамилию… Это – Слесарь, он ее сегодня охранял… От этого не легче! Надо вспомнить, что они обсуждали с Лобачевым для такого поворота дел… Так, сигналы опасности, ласковое такое слово, птичка такая… Да, "голубчик"!
Теперь то, о чем не говорить ни при каких условиях: венгерские квартиры, счета, последний эпизод с Елагиной, телефонист…
Судорожные размышления Панина прервал телефонный звонок… Рогов встрепенулся и сделал предупредительный жест.
– Включить громкую связь. Говорить спокойно и без лишней информации. Сами понимаете – не делайте себе хуже.
Панин нажал кнопку, и в комнате раздался взволнованный голос Лобачева:
– Что так долго, Володя? Ты один?
– Один. Все в порядке, голубчик. Ты где?
Пауза была необъяснимо длинной – Лобачев переваривал "голубчика".
– Я в городе, Володя. Дела кое-какие завершаю. Буду у тебя через три-четыре часа. Ты обязательно жди меня в офисе и… веди себя хорошо… Привет. – Лобачев резко прервал разговор.
Панин вопросительно посмотрел на Рогова, тот улыбнулся и произнес одобрительно:
– Все правильно, Владимир Викторович. А кто же это был?
– Лобачев это был… Заместитель мой. Из бывших сотрудников.
– Лобачев Федор Дмитриевич… Он очень нам нужен! – с расстановкой произнес Рогов.
– Да-да, Федор Дмитриевич… Мы тут с ним решили все закрыть – бизнес, понимаете, не пошел, – лепетал Панин робко и услужливо. – Он приедет!.. Через три-четыре часа приедет. Вы же слышали.
– Будем ждать. А пока расскажите, что в этих чемоданах.
* * *
Дибич и Савенков подъехали к офису "Януса" практически одновременно. Рогов провел их в маленькую комнату, пока его ребята увозили Панина и Слесаря, а Олег и Варя уточняли у Галаевой детали деятельности "Януса".
Дибич разгладил усы и по-отечески произнес:
– А ну-ка, признайся мне, Вадим: смог бы ты без этой "Совы" сам все раскрутить? – И сам же твердо ответил: – Не смог бы! Так что первым делом поздравим "Сову" с почином.
– Не все еще закончено, – удовлетворенно перебил его Савенков. – А так – спасибо.
– Ишь, спасибо. Банкет за тобой. Пусть наш Павленко финансирует… А что не сделано – так это дело техники. Рогов их не выпустит!.. Моя хватка!.. Докладывай, Вадим.
– Из чемоданов Панина только один интересен – вот он. – Рогов положил на стол и быстро открыл маленький чемоданчик.
– Ловко, – крутил усы Дибич. – Аккуратно как все. Шесть персон… Павленко, понятно!.. Дроздов твой… А это что за пакеты? Айрапетов, Акмеев, Масловский и Елагина. Знаешь ты их, Сова?
– Кажется, всех знаю, – осторожно вспоминая, подтвердил Савенков. – Мои ребята около двадцати человек обошли. Эти точно были.
– И все молчали…
– Кроме Дроздова, – напомнил Савенков.
– И Павленко, – подхватил Дибич. – Этот вообще всю эту кашу заварил.
– Как дальше с Павленко поступим? – осторожно произнес Савенков.
– Это ты прав, Игорь… Интересы клиента прежде всего. – Дибич немного помолчал и выдохнул: – Бес с ним! Забирай, Сова, его пакет… Правильно, Рогов? Мы на его баб пялиться не будем… Хоть и любопытно!
– А Актер, Липкин этот?
– Это мы с Павленко отдельно поговорим. Если он на него заявлять не будет – выведем из игры и Липкина. – Дибич улыбнулся и продолжил: – Он ведь герой, этот Липкин. Он девицу от злодея спас. Это он теперь жениться на ней обязан. Он что – холостой?
– И он, и она… Она, правда, лет на десять старше.
– Пустяки, хлопцы, – женим!.. Вы бы без этого Липкина кукиш с маслом бы имели. Если бы он дачу эту не нашел, да не сунулся бы туда… Как ты, Сова, говоришь, он этот дом нашел?
– Вспомнил, что станция имя женское напоминала, а на доме петух метровый сидел. Вот и додумался до Валентиновки, и дом нашел…
– Жаль такого парня сажать… Актер, натура творческая, разыгрался. Предложили американца сыграть – как откажешься. – Дибич насупился и твердо предложил: – Давайте все вместе с Павленко поговорим. Пусть отпустит парня… А Липкин пусть покается!.. Деньги он все равно Павленко вернуть не сможет… Что у нас дальше?
– Через два часа Дроздов встречается с вымогателем. Ясно, что он из группы Панина. По голосу молодой парень…
– Молодой? – перебил Рогова Савенков. – Галаева говорила, что второй ее охранник был молодой. Он-то ее и… похищал.
– Возможно, это он. Возьмем – увидим. Группа уже на месте, на трех машинах. И Ермолов Илья там.
– Надо бы, ребята, и Дроздова вывести, – заботливо произнес Савенков.
– Тебе бы адвокатом работать, – отмахнулся Дибич и все же спросил у Рогова: – А что, этот Дроздов крепко увяз?
– Нет, Анатолий Михайлович. Можно и его вывести…
– Но взятка-то была?
– И да, и нет… Можно сказать, что этот тип из префектуры вынуждал его. Вернее, не оставлял ему выбора: или даешь, или не строишь.
– Теоретически выбор всегда есть, – хмуро откликнулся Дибич. – Ты, Рогов, мне эту пленку дай. Я одному деятелю покажу, и переведут этого жулика из префектуры на менее ответственную работу. Мало, но хоть что-то… А Дроздова выводим за скобки. Доволен, Савенков?
Савенков в последний час ощущал себя адвокатом. Ему надо было вывести из-под удара людей, которые ему доверились… Он не сомневался, что "компромат" на Павленко будет уничтожен сегодня же!.. Чуть позже решится вопрос с Липкиным и Дроздовым. Но оставалась еще Галаева… С одной стороны – ее похитили и она жертва. Однако она долго работала на "Януса", и ее можно считать соучастницей… Нельзя допустить, чтоб ее забрали в МУР и допрашивали по всей форме…
Савенков попытался говорить тоном, не терпящим возражений:
– Галаеву мы с собой заберем, в "Сову"… Будем сторожить, пока все не прояснится.
– Забирай, Савенков, забирай… И Актера бери!.. Рогову для допросов того охранника хватит… Ты, Вадим, опознание проведи. Его в театре видели. На одежде следы поищи… Да что я учу ученого… Как бы нам Лобачева не упустить… Давайте мы будем скромненько расходиться, а ты, Рогов, оставь здесь до ночи двух ребят.
Глава 9
Илья несколько раз с видом очарованного провинциала обошел памятник Пушкину и, пройдя к кинотеатру, устроился на лавочке напротив Дроздова.
Он знал, что трое из группы захвата находятся где-то рядом. Ему сообщили, что они будут "не далее чем в четырех секундах бега, после сигнала".
Сигнал должен был подать Дроздов в момент передачи денег… Он вел себя нервозно, напряженно вглядывался в лица прохожих, суетливо прижимал к себе небольшую черную сумку.
Каждые две-три минуты Дроздов вскакивал, делал несколько судорожных шагов вперед и удрученно возвращался на свою скамейку.
Илья отметил про себя, что такое поведение не должно было вызвать подозрение у Бориса – так назвал себя парень, который договорился о встрече в таком неудачном месте.
Место было неудачным для захвата, но великолепным для конспиративной встречи… Много народа, рядом рестораны, казино, три станции метро, проходные дворы, улицы с односторонним движением. Да мало ли что можно использовать для ухода от наблюдения.
Илья вспомнил, что Борис настойчиво просил Дроздова быть на встрече с сотовым. Наверняка он будет несколько раз изменять место свидания, следить за поведением Дроздова и вести "контрнаблюдение".
Все очень сложно в такой суматохе. Это явно не пограничная засада, к которым за двадцать лет службы привык Илья…
Ему вдруг вспомнилась его первая "боевая операция по захвату противника"…
Это был октябрь 1980 года. Он, молодой лейтенант, уже месяц знакомился со своей заставой, находившейся на окраине маленького закарпатского городка.
Почти каждый день Илья в сопровождении тридцатилетнего прапорщика Дениса Ивановича отправлялся на дальние участки границы. Изучал их особенности, систему охраны, места подключения телефонов, расположение сигнальных ракет.
В этот день они попытались завершить все намеченное ударными темпами.
Был конец недели, и у каждого из них были свои планы на субботу.
Усталые, они медленно возвращались по тропинке, проложенной вдоль контрольно-следовой полосы к своему газику, оставленному на дороге в километре от этого места…
Оба одновременно увидели свежие следы на полосе. Час назад этих следов здесь не было. Они не могли бы их не заметить.
У пограничников это привычка: что бы он ни делал, проходя вдоль полосы, он, пускай боковым зрением, внимательно изучает каждый ее сантиметр.
А тут они были вдвоем… Нет, не могли они пропустить свежий след.
Они, так же одновременно, повернулись в ту сторону, куда вели следы: примерно в километре от них какая-то фигура торопливо удалялась по склону соседнего холма.
Илья принял решение мгновенно:
"Я буду преследовать, а ты, Денис Иванович, сообщи на заставу – и за мной".
Минут через двадцать Илья догнал незнакомца и остановил его банальным, но лихим криком: "Стой! Стрелять буду! Руки вверх!"
Перед Ильей неподвижно стоял мужчина средних лет в штормовке и кедах и с довольно объемным рюкзаком… Нормальный подмосковный походник, отставший от группы. Не хватало только гитары!
Илья рассматривал задержанного с нескрываемой радостью, даже с восхищением.
Это его первый нарушитель!.. И так все удачно, лихо.
И не важно: шпион это или мелкий контрабандист. Он – нарушитель границы!.. Понятно, что первый – это на всю жизнь. Будет что детям и внукам рассказать. Поэтому Илья внимательно всматривался и запоминал это лицо с холодными, но спокойными карими глазами.
Почему он так спокоен? На него практически в упор направлен пистолет, а он так спокоен.
Оружия у него, похоже, нет… Или есть, в этих туго набитых карманах штормовки, или в брюках.
И штормовка, и брюки в грязи и зелени от травы – это он под системой проползал… Нашел, значит, уязвимое место.
Точно, вон какие пятна на коленях. И кеды – именно они оставили след на контрольно-следовой…
Очнулся Илья, видно, не скоро. Сильно ныла шея, да и голова гудела.
По лицу стекали струйки холодной воды. Он попытался смахнуть капли со лба, но не смог поднять руку.
Илья оглянулся… Перед ним стоял несколько озабоченный прапорщик Денис Иванович. В каждой руке он держал по фляге.
– Это я вас полил немного. Хорошо, что здесь ручеек рядом. Вот вы и очухались. А то – беда просто! Я уже испугался – думал совсем вам кранты.
– Спасибо, Денис… А что это за веревки тут валяются?
– Так он же, гад, вас к березке приложил и этим канатиком привязал… И кляп был – все как положено. Вон его платочек валяется… Я так думаю, товарищ лейтенант, что об этом можно и не докладывать. Ну, там про веревки и кляп… Ни к чему это. Он вроде вам врезал и убежал.
– А пистолет?
– Это он оставил… В ногах у вас положил. Не стал на себя еще одну статью вешать. Он не по этой части. С грузом он шел – передаст кому-нибудь в городе, и назад.
– Ты его преследовал? – Илья поднялся на ватных ногах и эффектно протянул дрожащую руку в сторону от границы. – Взять его надо!
– Да какой там взять! Тут трасса в трех минутах. Постоянно лесовозы шныряют. Я, конечно, до трассы добежал – пусто. Он на попутку, должно быть, вскочил – и в город… Ищи его теперь.
– И что нам делать?
– К машине попробуем пойти. Там наших должны встретить. Я-то им уже сообщил… Вы это – идти можете?
– Нормально, Денис. Оклемался я… Шишка вот только. Еще шея чуть ноет, да мокро все под гимнастеркой – обильно ты меня поливал.
– Старался…
Вечером следующего дня Илья и Денис приехали в город "по гражданке"… Они, договорившись встретиться через пять часов, готовы были уже разбежаться, но вдруг…
Вчерашний "нарушитель" спокойно вышел из дверей единственного городского ресторана. Совсем рядом, буквально в двадцати метрах на противоположной стороне улицы.
Одет он был уже по-другому: мятый серый костюм "тройка" и яркий галстук, который почему-то висел поверх жилета… Илья даже прыснул от смеха и отвернулся. Вот пижон, вырядился. Но лицо его! Не зря, не зря Илья так долго рассматривал его.
Денис сразу все понял и только тихо уточнил безмятежным тоном:
– Тот, что в галстуке? Он?
– Он!
– Сразу брать не стоит. Я за ним пойду, а вы за мной, и подальше… В лицо он вас знает – пояснил прапорщик.
Городок был маленький.
Через пять минут они миновали католический костел и подошли к забору старого кладбища… Даже не оглянувшись, "нарушитель" перемахнул через невысокую ограду… А через минуту это же проделал Денис.
Илья, подняв воротник и натянув на глаза кепку, чинно проследовал вдоль забора к главному входу… Он медленно двигался по дороге, разделявшей кладбище на две равные части… Трудно было определить, куда провалился Денис. Памятники и кладбищенская зелень скрывали всё вокруг.
Раньше Илья не бывал на католических кладбищах. Его, прежде всего, поразило отсутствие оград… Широкие плоские каменные плиты, высокие кресты, много кустов и деревьев, но нет ни одной ограды… И цветов нет. Свечи кое-где стояли, а цветов, ярко крашенных искусственных цветов нет!..
Серо как-то. Не по-нашему, не по-русски.
Из-за огромного куста ветлы вдруг выскочил Денис и начал торопливо докладывать:
– Там дальше по тропинке – могила, пятая отсюда. Найдете имя – Павло Бучма!.. Был такой гад, бандеровец. Хуже фашистов… Так наш нарушитель свечку там оставил. А в ней – записка… Я побегу его догонять, а то он в новостройках спрячется… Догоню, возьму – и на заставу. А вы дожидайтесь, кто за запиской притопает, и берите его… Но осторожно, ради Бога. Второй раз могут и покрепче ударить…
Денис Иванович нырнул за куст и, не таясь, побежал в дальнюю часть кладбища, которая граничила с "новостройками" – пятью четырехэтажными домами из красного кирпича.
Илья быстро нашел тот камень, под которым в сороковом году навсегда успокоился Павло Бучма, воевавший с Советами за "Вильну Украину" еще под знаменами Петлюры.
Возле могильной плиты стоял маленький желтый пенал с настоящей свечкой в верхней части. Илья вскрыл его и быстро прочел:
"Встречаться сейчас не могу. Деньги передай Оксане. Товар забери у мельника. Новый груз привезу к первому ноября, тогда и встретимся. Тарас".
Илья победоносно усмехнулся. Это же целая сеть. Тарас – это нарушитель. Есть еще Оксана, есть мельник и четвертый – тот, кому записка адресована. Его-то мне и надо взять.
Пока было светло, Илья наблюдал за могилой с пятидесяти метров, спрятавшись за одинокой часовней. В девять часов стало совсем темно, пришлось перебраться в ближайшие кусты и лечь на сухую траву между двух могил.
В сквере рядом с кладбищем начались танцы. Илья знал, что где-то здесь в особняке с колоннами расположен местный клуб. Пока было еще тепло, парочки топтались на открытой веранде напротив кладбищенских ворот… Об этом три часа назад рассказал Илье Денис, который намеревался провести здесь остаток вечера.
Пластинки были старые, "заезженные", но усилитель был мощным.
Временами до Ильи совершенно отчетливо доносились голоса Магомаева, Ротару, Карела Гота… Иногда, чтобы лучше услышать любимую мелодию, Илья приподнимался, опираясь локтями на два могильных камня.
В двенадцать часов все стихло.
И вдруг, через пять-десять минут, Илья стал явственно слышать в различных частях кладбища шорохи, хруст ветвей, шаловливый шепот, легкий смех.
Все эти звуки не доставляли, понятное дело, Илье удовольствия, пока он не понял их происхождение…
По соседней тропинке проскочила парочка. Илья четко видел их силуэт на фоне звездного неба…
Они расположились в пяти метрах от засады на большом плоском, еще теплом камне. За все время они не сказали ни слова. Их не было видно, но по отдельным чмоканьям, чавканьям, вздохам и стонам Илья точно представил картину происходящего.
К часу ночи исчезли и эти развлечения.
Страшно Илье не было – было тревожно и холодно. И еще – очень хотелось спать. Особенно на рассвете…
Он пришел за запиской в шесть утра.
Щуплый усатый парень лет двадцати… Он не сопротивлялся, покорно поднял руки, а потом дал их связать у себя за спиной… Целый час они молча шли по лесной дороге до заставы…
Днем они арестовали Оксану, девятнадцатилетнюю учительницу – жену того щуплого парня… Затем забрали у старого мельника рюкзак с контрабандой…
Потом были допросы, совещания, поощрения, но не было удовлетворения: в рюкзаке оказались купленные в соседнем словацком поселке три сотни шариковых авторучек, коробки с цветными скрепками и кнопками. А еще фигурные ластики и несколько блоков жевательной резинки…