- Значит, Валентина Матвеевна была осторожна? Не могла открыть дверь первому попавшемуся? - Оксана проглотила кусочек студня и едва не поперхнулась. - Как сказала Алина, дверь не была взломана. Значит, потерпевшая сама впустила убийцу. Такое в принципе возможно?
- Нет, мать впускала только знакомых, - сказал Леонид, который уже устал от этих вопросов. - Я и в милиции, и в прокуратуре заявлял со всей ответственностью, что она кому попало дверь не открывала. Телевизор смотрела, знала, чем это может закончиться. Особенно придирчивой стала, когда продали дачу и машину. Хотели сигнализацию ставить, уже обратились в милицию. Но потом отказались - зачем теперь?
- А если телеграмму, например, принесут? Она тоже не открыла бы? - Оксана хотела окончательно прояснить этот вопрос.
Леонид молчал, только смотрел на портрет, будто по лицу матери мог узнать, как всё произошло на самом деле.
- У Валюшки почтальонка была знакомая. Отделение-то рядом, - живо возразил Максимов-старший. - Я и в милиции то же самое говорил. А уж если новенький кто придёт, она попросит телеграмму вскрыть и прочесть через дверь. Да никогда Валюшку на такую дешёвку не возьмёшь! Мы с ней много раз обсуждали, как себя вести. Она не кумушка какая-то любопытная… Строго-настрого наказал, чтобы никаким попрошайкам не открывала! Даже агитаторов вон гнала, не то, что всяких подозрительных! К тому же она в тот день больная лежала. Когда жар, не очень-то к двери побегаешь!
- Зря только время потеряли! - зло сказал Леонид.
Он открыл бутылку портвейна и наполнил свою рюмку. Потом вспомнил про других.
- Оксана, батя, как вы? Нет? Ну и ладно…
Леонид выпил и как-то враз захмелел. Оксана, в отличие от сотрудников официальных структур, не была ограничена инструкциями и не вела протоколов. Допрашивать могла и пьяных, и наколотых; с такими легче было работать. Потеряв контроль над собой, они могли выболтать лишнюю информацию, которую в нормальном состоянии непременно утаили бы.
- Разных хватали по этому делу. Но мать никогда такую гопоту не пустила бы на порог! Следователь, Галина Семёновна, лучше всё расскажет. У неё в деле документы подшиты. Ханыга у нас в третьем парадном живёт, два раза сидел. Его схватили, в "Кресты" окунули и три месяца разрабатывали. Под конец он все теракты на Северном Кавказе готов был на себя взять, не то, что убийство матери. Привезли сюда на следственный эксперимент, а он в квартире совершенно не ориентируется. И где конкретно взял деньги, вспомнить не может. Сперва говорит - под бельём. Потом передумал. Вспомнил, что, вроде, в помойном ведре. Короче, кривлялся до тех пор, пока у Милявской терпение не лопнуло. Пришлось отпускать мужика и сразу же класть в больницу с обострением туберкулёза лёгких. А настоящий убийца только посмеивается где-то, козёл!
Леонид треснул по столу кулаком с выколотым якорем. Мокрые усы его тряслись, глаза горели.
- Оксана, я тебе заплачу, хоть ливер наружу выверну… Найди его! Найди и отдай мне, чтобы я своими руками глотку ему порвал! И пусть судят меня потом, пусть сажают! Мне по барабану…
- Да полно, Лёня, дочка у тебя без матери!
Владимир Игнатьевич обнял сына за плечи, навалился на него всем телом. В открытую форточку ворвался тёплый летний ветер; затрепетали шторы и гардины. Отец и сын Максимовы, как по команде, сняли кители и остались в кремового цвета рубашках с погонами и галстуками. Оксана, глядя на них, тоже стянула жакет. Решила, что потом нужно будет принять душ и одеться полегче.
- Лёнька, куда ж Алина без тебя? Хватит, что посадят его. Меня-то, старого, на кого покидаешь? Мама бы не похвалила за такое!..
- Насчёт тех, кого подозревали в убийстве, я поговорю со следователем Милявской, - поспешила успокоить обоих Оксана. - Но есть вопросы, на которые можете ответить только вы. Не обижайтесь, если некоторые из них покажутся дерзкими и нескромными. Сами-то вы кого-нибудь подозреваете? Это останется между нами, обещаю.
- Нет. Так мы отвечали в милиции, ответим и здесь.
Леонид опять полез за трубкой и кожаным мешочком, в котором хранил табак. То же сделал его отец. Оксана достала новую сигарету, и все трое закурили. Собака на подстилке зашевелилась, чихнула; потом нехотя поднялась и убежала на кухню. Во дворе кричали дети - кажется, они играли в футбол.
- А из ваших родственников или друзей никто не имел конфликта с законом? - Оксана уловила в мимике хозяев раздражение и поспешила объяснить: - Я не милиция, скрывать ничего не буду. Сразу скажу, на чём основаны мои подозрения. Человек, который всё совершил, был хорошо знаком Валентине Матвеевне - это раз. Он знал, где находится тайник, - два. Был знаком с устройством замка на входной двери - три. Знал, что жертва в тот момент будет одна. Владимир Игнатьевич ушёл до вечера, а Алина ещё не должна была вернуться из школы. Это в-четвёртых. Ни у кого в доме он не вызвал подозрения - в-пятых. Безусловно, случайным человеком он оказаться не может. Не так уж много существует на свете людей, удовлетворяющих этим требованиям. Поэтому я интересуюсь родными и знакомыми. Кто-то из них мог привести сюда грабителей и выступить в качестве наживки. Но поскольку Валентина Матвеевна знала этого человека и могла его изобличить, её убили. Обыкновенным гастролёрам достаточно было просто связать её или запереть в ванной, вместе с Гретой. Никакого сопротивления пожилая больная женщина им оказать не могла. - Оксана несколько раз глубоко затянулась, тяжело вздохнула. - Только не скрывайте от меня ничего, иначе я не смогу выполнить ваш заказ. Постарайтесь понять…
- Безусловно, мы должны отвечать на все вопросы, - согласился Леонид.
Пот каплями выступил у него на лбу, ручьями тёк по щекам. Зрачки расширились, как от сильной боли.
- И мы ответим. Никто из наших родственников и друзей закона не нарушал. Конечно, стопроцентно ручаться ни за кого нельзя, но мы с батей таких сведений не имеем. Круг маминых знакомых был ограничен. Я имею в виду тех, кто ходил в гости. Три-четыре человека, но все они - порядочные люди. К тому же в возрасте. Мать давно их знала, работали на одном предприятии. Что касается бати, то он общается, как правило, с сослуживцами, живущими в Питере. А вы знаете, как проверяются люди в подводном флоте. Если уж человек там проявил себя с лучшей стороны, и батя счёл нужным поддерживать с ним отношения, то и теперь он вряд ли станет совершать преступление.
- Оксана Валерьевна, я вам всю правду скажу, - надтреснутым, усталым голосом заговорил Владимир Игнатьевич. - Отец мой на Путиловском, то есть на Кировском заводе работал, и дед тоже. Там целая династия была; из поколения в поколение передавали секреты мастерства. Кузнецами были Максимовы. Равных себе не знали. Папаша мой под Ленинградом погиб в сорок первом. Мне за три недели до начала войны десять лет стукнуло, тоже в воскресенье. Так он всему двору таз мороженого выставил! Мать ткачихой была, умерла в блокаду. Меня в Нахимовское училище отдали. У Валюшки та же самая история почти. Она из Старой Деревни, дом стоял у Большой Невки, окнами на Каменный остров. Ей четвёртый год шёл, когда отца забрали на финскую, откуда он не вернулся. А мать девятнадцатого сентября, тоже в сорок первом, при бомбёжке погибла. Они на рынок с Валюшкой пошли и не успели в бомбоубежище. Обе в госпиталь попали, но Валька выжила, а её мамка - нет… Звали её Людмила Леонтьевна Горбунова. Такую же фамилию в девичестве носила и Валентина. Оба мы детдомовские, и понимали друг друга, как никто. Ни один из нас не мог, в случае чего, к маме с папой бежать и плакаться. Ни тёщи, ни свекрови, ни золовок, ни невесток. Были с ней, как две половинки. А теперь я обрубком остался. Знали мы, что никого у нас нет, и потому сохраняли семью, как могли. Я на Тихом океане служил, немного побыл в Севастополе, а задержался на Севере - вплоть до выхода в отставку. Лёнька наш во Владивостоке родился. Очень трудная жизнь была, чего греха таить. Многие бабы не выдерживали. А я всегда знал, что тыл мой крепок. В автономках не просыпался от страшных снов - будто жена с другим… А наши ребята седели на глазах от таких подозрений. Часто оказывалось, что и не беспочвенных. Доходило до того, что специально на кривых, косых, хромых женились, чтобы никто не польстился. Только вот я да Василий Петрович Ваганов, мой командир, всегда знали, что измены не будет. Валюшка с его Ириной Кирилловной очень дружила. Но та давно ушла, не пережила смерти мужа. Так что, Оксана Валерьевна, семья наша без червоточины. Кто без греха, мелкие проступки бывают у каждого. Но на убийство пойти - легче сразу застрелиться.
- Понятно.
Оксана посмотрела на часы. Поспать в поезде не удалось, и потому кратковременный отдых не помешал бы. Закрыв глаза и расслабившись, можно переварить полученную информацию, а уж потом поискать встречи со следователем Милявской. Узнать бы, что та думает по поводу случившегося, сделать выписки… Надо ли будет платить за такую любезность, Оксана не знала.
За время работы в частном сыске она встречала разных служителей закона. Кое-кто охотно позволял даже фотографировать справки и протоколы допросов, другие разрешали лишь пролистывать дела. Попадались и те, кто отвергал такую возможность прямо с порога. К какому типу принадлежит Милявская, Оксане только предстояло узнать. Но до тех пор она должна спросить у Максимовых ещё об одном человеке, который мог быть причастен к убийству.
- Леонид Владимирович, - осторожно начала она, разглядывая свои длинные, покрытые розовым лаком, ногти, - я вот что хотела ещё узнать… Насчёт вашей жены. Как её имя?
- Зоя.
Леонид смотрел в свою тарелку, где горкой валялись рыбьи кости, скомканные салфетки и лавровые листочки, оставшиеся от приправы.
- Вы не могли бы рассказать поподробнее, как она пропала. Я не стала спрашивать Алину о матери, но вы ведь мужчина, сможете на эту тему говорить без слёз. Меня Зоя интересует только потому, что исчезнувший человек способен на многое, сами понимаете. Если она жива…
- Мы к экстрасенсу ходили - Алина настояла. - Леонид выглядел немного смущенным. - Родители её в Волгограде, они ведь тоже ничего не знают. Вчетвером и отправились под Новый год. К тому времени пятый месяц никаких вестей… Экстрасенс сказал, что Зоя мертва и находится глубоко под водой. Нина Александровна, её мать, сразу же зарыдала. Убили, говорит, а тело в реку или в пруд кинули. Но ведь слова экстрасенса к делу не пришьёшь. И раз тело не найдено, она считается пропавшей без вести. Этот экстрасенс странные манипуляции производил. Держал в руках Зоины вещи, даже прядку её волос. Долго смотрел на её фотографии. Но я не верю, что Зоя могла, будучи живой, ни разу не объявиться, Алину бросить. Характер у неё взбалмошный был, но не до такой же степени. Даже не из-за экстрасенса… сам чувствую, что её нет. Только вот где, как это случилось - не понимаю. Зоя обожала свою дочку и никогда не предала бы её.
- Я вашу жену не знаю. Судить, на что она способна, не могу. - Оксана старалась говорить вкрадчиво, мягко. - Мёртвой её не видели. Она исчезла при странных обстоятельствах. При каких именно? Когда?
- В августе прошлого года Зоя сказала, что получила письмо от своих стариков из Волгограда. Мол, отец плох, в больнице, операцию ему сделали. Надо срочно денька на три выехать, помочь матери на первых порах, пока младшая сестрёнка не приедет. Алина тогда там же, в Волжском, на каникулах жила. Зоя по ней соскучилась. Я, естественно, возражать не стал. Сам письмо не читал, но поверил; тесть язвой желудка давно уже мучился. Девятого августа она уехала из посёлка при военно-морской базе. Больше я её не видел. Ждал, что позвонит, скажет, как добралась. Зоя молчала, но я не волновался. Думал, что закрутилась в больнице, и не до меня ей. И вдруг рано утром двенадцатого августа звонит тёща, просит Зою к трубочке. Я чуть не грохнулся с кровати. Говорю: "Нина Александровна, она же к вам поехала! Девятого была в Мурманске, а оттуда собиралась домой. У вас что, погода нелётная? У нас-то всё нормально. Не три же дня ей в аэропорту сидеть…" Тёща моментально в слёзы: "Я ничего не знаю! Где моя дочь?!" Я челюсть отвесил: "А разве Евгений Борисович не болен?" А она: "Лёня, да ты чего?! У него, тьфу-тьфу, всё в порядке! Я просто по бабским делам хотела с дочкой поболтать!" И ревёт, и ревёт… Сразу же: "Что-то случилось!" А я не знаю, что думать. Путь от нас до Волгограда неблизкий, мягко говоря. Когда, где именно с ней случилось несчастье? И туда ли Зоя ехала? Зачем в таком случае врала мне?..
- Я пойду, с вашего позволения. С Гретой погуляю, - неожиданно очнулся Владимир Игнатьевич. - Вы уж наедине потолкуйте. Не буду смущать. - Максимов-старший шутливо отдал честь и вышел из комнаты.
Оксана внимательно посмотрела ему вслед, потом перевела взгляд на сразу же постаревшего Леонида. Та-ак, интересно! Что-то они скрывают. Но что? Имеет это отношение к гибели Валентины или нет? А если имеет, то зачем же было тратить деньги, вызывать частного сыщика, морочить людям головы? Не хотят выдавать невестку - и флаг им в руки; розыск практически прекратился. А коли решили действовать по закону, нужно объяснить всё в милиции, и в прокуратуре - следователю.
А почему бы не рассмотреть такой вариант? Зоя на самом деле жива, а среди экстрасенсов попадается немало шарлатанов. Может, с ним была договорённость - чтобы запутать следы. Если Зоя сбежала с другим мужиком, никто не гарантирует, что она не попадёт в лапы уголовника. К примеру, её новый возлюбленный имеет криминальные наклонности. А Зоя явно Леониду изменяла, раз обманула и его, и родителей. Даже о дочери забыла, которая истаяла от горя! Ничего себе, мамочка…
Допустим, Зое с её любовником потребовались деньги, а взять негде. Что они станут делать? Зоя знает про тайник свёкра и свекрови. Они приезжают в Питер, идут на Парголовскую улицу. Зоя звонит в дверь. Вполне вероятно, что у неё был и ключ, но даже если не было, обрадованная Валентина Матвеевна открыла. А дальше - дело техники. Но какой же стервой надо быть, чтобы после этого спокойно удалиться, зная, что твоя дочка придёт из школы и всё это увидит! А не задержись Алина с подружками на рынке - что бы Зоя стала делать? Девочка - не собака, в ванную её просто так не закроешь. Неужели тоже позволила бы убить? Кошмар какой-то, даже думать не хочется! А думать надо, для того и приехала сюда.
- Леонид, я понимаю, как вам тяжело. И подозрения в голову лезут разные…
Оксана пошевелила лопатками, стараясь отклеить от тела промокшую блузку. Надо бы открыть дверь на балкон, но ведь третий этаж - могут и во дворе, и на других балконах услышать обрывки разговора. Хрущоба, стенки тонкие, для сплетниц прямо подарок.
- Ваш отец правильно сделал, что оставил нас наедине. Скажите откровенно, что думаете по этому поводу. Зоя виновна?
- Зоя?.. - Леонид взглянул на Оксану безумными глазами. - В чём именно?..
- В смерти вашей матери, - без обиняков заявила Оксана.
- Почему?! Она пропала к тому времени четыре месяца назад…
- Но ведь вы её не хоронили, Лёня! - отбросила церемонии Оксана. - Могла и объявиться. Она знала про тайник?
- Знала. Но при ней таких денег там никогда не держали. Сумма в пятнадцать тысяч баксов появилась после того, как я решил переезжать.
- Ключ от этой квартиры у неё был?
- Насколько я знаю, не было. Тогда это была чужая квартира.
- Ладно, это не проблема. Свекровь могла ей отворить. Лёня, поймите, я не для своего удовольствия выясняю обстоятельства. Для вас, для отца, для Алины. Согласитесь, что ваша жена была не до конца честна перед вами. Соберись она действительно в Волгоград, тёща знала бы об этом. И Зоя солгала вам. Значит, ехала не к родителям. А уж если она способна так издеваться над мужем, над дочкой, над родителями… Не может быть, что вы не размышляли над этим в течение прошедших десяти месяцев. Женщина, мать семейства, вот так просто взяла и сбежала! Она была вам верна, Леонид? - Оксана в упор посмотрела на Максимова.
- Нет, - выдавил он с таким трудом, как будто поднимал в это время двухсоткилограммовую штангу. - Зоя мне изменяла. Её имя переводится с древнегреческого как "жизнь". Вся моя жизнь была озарена и оплёвана именно ею. Да что я говорю - Зоя и была всей моей жизнью…
- Вы допускаете, что Зоя сбежала с ним? Вы знаете, кто её любовник? И если знаете, то ответьте, мог ли он в принципе пойти на ограбление с убийством? Только отвечайте правду, не пытаясь ему таким образом отомстить!
- Да, я знаю. - Леонид вцепился пальцами в растрёпанные волосы. - И уверяю вас… Вы на ложном пути, Оксана! Такое полностью исключено. Если Зоя сейчас с ним… то, получается, экстрасенс прав. Она действительно глубоко под водой, и вовсе не в пруду или в реке. Не хочу верить, не могу, что такое может быть. Они оба мертвы, вот уже почти десять месяцев. Судьба соединила их навечно. Они ведь земляки, в одном дворе росли…
- Итак, вы точно знаете, что тот человек мёртв? И в декабре прошлого года никак не мог ничего совершить? Вы отвечаете за свои слова?
Оксана понимала, что всю правду Леонид ей не скажет. Но удалось выяснить главное - Зоя изменяла мужу. Скорее всего, то внезапное исчезновение было связано с тайным романом Зои. Тело её не нашли. Но насчёт своего соперника Леонид говорит уверенно - погиб как раз в те дни. Получается, в трагический момент Зоя вполне могла находиться рядом с другом, но нелегально, неучтённо, что ли.
"Если она сейчас с ним… то действительно глубоко под водой…" Тело того человека тоже не найдено, но Леонид уверен, что он погиб. Вероятно, произошла катастрофа на воде, и люди утонули. И если с ними на судне находилась сбежавшая из дома Зоя, её тоже больше нет.
- Отвечаю. - Леонид выпил ещё полстакана портвейна. - И заявляю - моя жена, плохая или хорошая, к убийству моей матери не причастна. А уж тем более её… друг. Да нет, Зойка не решилась бы на преступление. Она была темпераментной, романтичной, вспыльчивой. И сумасшедшей матерью… Обожала Алинку, обшивала её, обвязывала, баловала. Она не собиралась губить семью. Её измены не носили принципиального характера. Зоя ни за что не оставила бы дочку надолго. Будь живая, погуляла бы и вернулась.
- Вы так спокойно об этом говорите! - поразилась Оксана. - Знаю, кто её любовник. Погуляла бы и вернулась. Но разбираться в ваших отношениях - не моя задача. Я только хочу знать, какой была мать Алины.