Один из парней молча взял меню, стал изучать его. Официант почтительно ждал.
– Ничего не нравится, – неожиданно заявил парень. – Зови хозяина.
– Зачем хозяина? – удивился официант. – Я сам подскажу вам лучшие блюда из лучших.
– Заткнись! – бросил второй из парней. – Давай сюда хозяина.
Слегка испуганный и удивленный официант исчез, парни с ухмылкой перемигнулись.
Из служебного входа вышел сам хозяин – полный грузин в хорошем костюме. Направился к качкам, улыбаясь и взмахивая руками.
– Вай! Чем недовольны прекрасные юноши? Чем не угодил им мой ресторан?
– Садись, – показал на стул первый парень.
Хозяин присел.
– Во-первых, дорого. А во-вторых, не вкусно! – Парень в упор смотрел на грузина. – Может, тебе кто-то мешает работать по-нормальному?
– Кто может мешать?! Все отлично! Лучшие повара, лучшие продукты! А цены… цены самые божеские.
– Послушай, как тебя?
– Отари.
– Так вот, Отарик… Тебе точно мешают работать. А мы поможем тебе. Кто у тебя "крыша"?
Хозяин испуганно оглянулся.
– "Крыша"? Какая "крыша"? Ах "крыша"?.. – Он снова оглянулся, переходя почти на шепот. – Вы же, мальчики, определенно знаете, кто у меня "крыша".
– Кто?
– Николай Павлович… Ну, Сизый.
– Теперь "крышей" мы будем у тебя.
– Кто – мы? – От удивления Отари даже откинулся на спинку стула.
– Мы! Запомнил наши фейсы, лавашник? Через два часа мы здесь, и чтоб двадцать процентов выручки были в конвертике. Ферштейн?
Лицо грузина стало мокрым.
– Какие двадцать процентов? Что такое – двадцать процентов?
– Подсчитаешь. А мы проверим.
Парни поднялись и дружно покинули зал. Растерянный Отари тоже встал, пораженно глядя им вслед, затем поспешил в направлении своего кабинета.
Ближе к вечеру Вадим сидел в "Ауди-80" вместе с Саньком, внимательно наблюдая за происходящим возле "Золотого". Вот у ворот ресторана притормозила та же самая "девятка", что и несколько часов тому назад, из нее вывалилась знакомая нам троица, направилась ко входу в ресторан.
Перед самым входом парней остановили два коротко стриженных мощных охранника.
– Куда?
– К хозяину.
– Занят.
– Он нас ждет.
– Серьезно, что ли? – ухмыльнулся здоровяк. – Значит, позвать?
– Меньше говори, больше делай.
– Во какие мы деловые.
Один из охранников неторопливо скрылся в ресторане, второй по-прежнему остался стоять на дороге пацанов.
– Ну что, сучата?! – Из ресторана неожиданно возник сам Сизый, щуплый, невзрачный, высохший от тюрьмы и сопутствующих пороков. – За трюликами явились? – И так же неожиданно, с ходу ударил первого парня растопыренной пятерней прямо в лицо.
Тот едва удержался на ногах, и все трое стали медленно отступать.
– А ну, катись отсюда, шушера подкожная! Пошла вон, мелюзга припорошенная!
Охранники с удовольствием пинали ногами парней, Отари стоял за их спинами, улыбался.
– Дайте! Дайте им по мудям как следует! Чтоб в пятом колене помнили, как на чужое варежки открывать!
Вадим в "ауди" негромко бросил Саньку:
– Поехал…
Они медленно тронулись и на той же малой скорости поползли по улице мимо ресторана. Им было видно, как здоровенные охранники лупили пацанов, а Сизый, стоя сзади, подбадривал.
– Суки… – заскрипел зубами Вадим, толкнул Санька: – Прибавь чуточку.
"Ауди" двинулась быстрее, и в это время Сизый неожиданно взмахнул руками и стал медленно валиться на спину.
Вначале никто ничего не понял, затем до охранников дошло, что случилась беда. Они бросились к шефу, пытаясь поднять его, затем понесли в ресторан. Насмерть испуганный Отари метался сзади, оглядываясь и мелко крестясь.
Избитые пацаны бросились к своей "девятке".
"Ауди" пронеслась мимо ресторана, и метров через пятьдесят Вадим, белый и взволнованный, прошипел:
– Тормози!
Автомобиль остановился как вкопанный. Из подъезда двухэтажного дома напротив выбежал с какой-то коробкой в руках Костя, рухнул на заднее сиденье, и "ауди" тут же сорвалась с места.
Метров через двести машина снова тормознула, Костя выбросил в мусорный контейнер свою коробку.
Вадим, а затем и Санек развернулись к Косте, протянули ладони.
– Молодец! Чистая работа!
Тот улыбался светло и радостно, совсем по-детски, коротко ударяя по рукам друзей.
* * *
Ночью случился пожар – горел ресторан "Золотой". Бегали во дворе Отари и вся обслуга, неслись по улицам города пожарные машины, неотложки. Надрывалась милицейская сирена.
Из гостиничного номера было хорошо видно зарево пожара. Кузьма и Вован быстро складывали в сумки пожитки.
Вован подошел к окну, глянул вниз и тут же отшатнулся – к подъезду гостиницы подкатило несколько машин, из них стала вываливаться братва. Поодаль с проблесковыми маяками дежурили две милицейские машины.
– Что? – насторожился Кузьма.
– Внизу братва… По наши души.
Кузьма схватил телефонную трубку, набрал номер.
– Вадик! Без лишних вопросов! Мы из гостиницы выберемся, вы в машине ждите нас. Скажем, в переулке справа от главного входа.
Они покинули номер, Вован бросился к лифту, Кузьма остановил его:
– По черной лестнице.
Они добежали в самый конец длинного коридора, и, когда уже скрылись за поворотом, до слуха четко донесся скрип открывающегося лифта, топот ног, голоса.
Кузьма и Вован спустились по плохо освещенной черной лестнице, достигли первого этажа и оказались перед гостиничным вестибюлем, в котором маячили несколько коротко стриженных голов.
Вован вопросительно взглянул на Кузьму.
Они стали пятиться. Сергей огляделся и увидел неприметную металлическую дверь. Толкнул ее, она открылась.
Вошли, бесшумно спустились вниз на один марш и неожиданно увидели длинный коридор со множеством боксов.
Это был гостиничный гараж.
Кузьма и Вован почти бегом бросились к выходу, миновали сонного крайне удивленного сторожа, выбежали во двор. К ним с лаем ринулись две собаки, они, отбиваясь, выскользнули на улицу.
Возле входа в гостиницу стояло несколько машин, возле них братки. Чуть поодаль по-прежнему обозначали себя маячками милицейские машины.
– Ты сказал Вадиму – справа от входа? – прошептал Вован.
– Черт, – выругался Кузьма, задумавшись, что предпринять. – А, пошли! – решительно махнул рукой, взяв Вована под руку. – Чем наглее, тем вернее. Обними меня.
– Ты чего? – со смехом шарахнулся тот. – Вроде голубых, что ли?
– Обними… – разозлился Сергей. – Лучше голубым на десять минут, чем трупом на всю жизнь.
Вован неумело обхватил его за талию, и в таком виде они двинулись вдоль гостиницы.
Дежурная братва удивленно уставилась на них, стала хихикать. Один из них крикнул вслед:
– Эй, девчата! Щетина не колется?
Им не ответили. Кузьма еще плотнее прижался к Вовану, отчего тот прямо-таки оцепенел.
Они дошли до угла гостиницы, увидели поодаль машину с зажженными подфарниками.
Вован с отвращением оттолкнул Сергея и первым сорвался на бег. Кузьма, не в состоянии удержаться от смеха, дурачась, принялся цепляться за напарника, тот еще яростнее оттолкнул его, и они побежали к поджидающим их парням.
Запрыгнули на заднее сиденье, и в этот момент в их сторону сорвались милицейские машины.
– Менты! – показал на них Вадим и нажал на газ.
Они мчались по темному переулку, выскочили на широкую, хорошо освещенную улицу, и здесь наперерез им вылетели еще два милицейских автомобиля, перекрыв поперек улицу.
Дежурный по отделению милиции внимательно и долго изучал паспорта, сделал какие-то записи, поднял наконец голову, не менее внимательно уставился на всех задержанных.
– Лица в основном знакомые. С ними будет отдельный разговор… – кивнул он на Вадима и Санька. – А вот вы двое… – перевел взгляд на Кузьму и Вована, – птицы у нас залетные. Причем одна московская, вторая – из Мухосранска… – Остановился на Сергее. – Вы Кузьмичев?
– Так точно.
– Что делаете в нашем городе?
– Приехал в гости.
– К кому?
– К друзьям. Они перед вами… – Кузьма по-пионерски поднял руку. – Вопрос можно?
– Все вопросы потом, – ответил дежурный.
– И тем не менее, за что нас задержали?
– Узнаете. Потом… – Милиционер перевел взгляд на Вована. – Савельев, да? Тоже прибыл к корешам?
– Я бы сказал – к друзьям, – поправил тот.
– А я бы сказал – к браткам, – вдруг засмеялся дежурный. – Откуда, братки, катили в такое позднее время?
– Просто гуляли, – почти наивно ответил Вадим. – Показывали друзьям город. Они ведь здесь первый раз.
– Боюсь, не последний, – заметил милиционер. – Слыхали, днем завалили Сизого? Не ваша работа?
– И не слышали. И не наша. – Санек опять наивно и чисто уставился прямо в глаза менту.
– Был бы ты девочкой, – ухмыльнулся тот, – я бы влюбился в твои честные глазки, браток.
– Капитан, – по-простому обратился к нему Кузьма, – и все-таки я не понимаю, за что нас задержали?
– Проверка паспортного режима.
– Проверили?
– Не совсем.
– Что еще?
– Есть еще вопросы.
В это время дверь отделения открылась, и сюда вошел могучий, высокий мужик. Вошел решительно, по-хозяйски.
– Задержали голубчиков? – пробасил он. – Я так и знал…
Подошел к Вадиму и неожиданно, без всяких объяснений ударил его ногой в живот.
– Михалыч! – вскочил дежурный. – Ты чего? Убить же можешь!
– Это ему за Сизого, – повернулся тот к менту, объяснил: – Точно, ихняя работа! Сучат позорных! Ну ничего, мы с вами, сосунки, еще рассчитаемся… – Прошелся мимо задержанных, всматриваясь в их лица. Остановился напротив Кузьмы и Вована. – А это кто такие?
– Гастролеры. – Дежурный вышел из-за стола, встал возле Михалыча. – Похоже, смотрящие.
Тот взял за подбородок скорчившегося от боли Вадима, произнес неторопливо, со значением:
– Слушай меня, сопля… Сизого нет, но ни гастролеров, ни смотрящих со стороны здесь нет и быть не должно. Теперь здесь решаю все я – Михалыч! Сам запомни и своим козлам скажи. А еще раз нарветесь, считайте, это будет прощальная гастроль… И чтоб этих двух варнаков завтра в городе не было. – После этих слов подмигнул дежурному: – Отпускай. Мне эта погань больше не нужна.
Кузьма и Вован вместе с лидерами местной группировки – Вадимом и Саньком – сидели в тренажерном зале, знакомились с пацанами, отобранными для поездки в Москву.
Пацанов ровно десять, и все молодые, крепкие, спортивные, молчаливые.
Отдельно сидел Костя, перебирая свои любимые четки.
Кузьма внимательно смотрел на каждого из них, а Вован просто переходил от одного к другому и чуть ли не пробовал крепость мышц.
– Имейте в виду, – рассказывал Кузьма, – уезжаете не на месяц и не на два. Может, даже на годы… Сюда будете приезжать только в отпуск, и то, думаю, не каждый год. Поэтому, братки, прикиньте как следует, поговорите с родителями, чтобы потом без сюрпризов. Это как в мышеловке – всех впускать, никого не выпускать… – Кузьма снова стал изучать бесстрастные лица сидящих. – И еще немаловажное. Любимые, единственные, ненаглядные подружки тоже остаются здесь. Москва встретит вас не только шумом и суетой, но и самыми красивыми девушками в мире. Просто чтоб вы это имели в виду.
Один из сидящих, паренек красивый, похожий на цыганчонка, привстал:
– Зарплата, жилье, работа… Это важнее любимых и единственных.
– Имя?
– Кирилл.
– Будешь старшим среди равных, – улыбнулся довольный Кузьма. – Зарплата хорошая, жилье – по два человека. Работа – не пыльная и не мыльная. Вы все ее хорошо знаете.
– И еще одно. Существенное, – вступил в разговор Вован. – Курить не рекомендуется. Спиртное исключается категорически. Первый нетрезвый случай наказывается лишением зарплаты, второй – мордобоем. Третий… после третьего случая человека просто нет. Его, как вы понимаете, изгоняют. Навсегда.
– Кто хозяин? – поинтересовался Санек. – Под кем будем стоять?
– Пока что хозяина у вас два – Кузьма и я, Вован! Вот и стоять будете под нами. Еще вопросы будут? – Он выдержал паузу, поднял руки. – Вопросов нет, значит, свободны!
Когда парни покинули зал, остались пятеро – Кузьма, Вован, Вадим, Санек и Костя.
– Улетаем сегодня в полночь, – сообщил Вадим гостям.
– Мы улетаем, проблемы остаются. Так? – вопросительно посмотрел на него Кузьма.
– Проблемы мы решим сегодня вечером. А для зачистки на пару дней задержится Санек.
– Намечен базар с Михалычем?
– В первую очередь. Должок ведь надо отдать. Думаю, после сегодняшнего разговора проблем у нашей братвы не будет.
– Где будет базар? – нахмурился Вован.
– Есть одно местечко. Дискотека. Михалыч любит покрасоваться там перед молодыми телками. Сам, козлина, старый, а телок молоденьких очень уважает.
Вечер был теплый, безветренный, располагающий к отдыху и веселью. Гремела и сверкала дискотека в заводском доме культуры. Молодежи при входе почти не было, все уже внутри помещения. Лишь в сторонке, в неосвещенном уголочке, маячили два паренька с коротко остриженными волосами.
К дискотеке подкатил широченный "линкольн" Михалыча в сопровождении навороченного джипа. Они бесцеремонно подплыли к самому входу в дискотеку, и в тот момент, когда машины еще не остановились, к "линкольну" быстрой тенью бросился один из пареньков, положил на багажник автомобиля темный сверток и тут же понесся прочь.
Люди в джипе заметили этот маневр, из него выпрыгнули сразу два охранника, один из них заорал:
– Михалыч! Осторожно!
И в тот же миг раздался оглушительный взрыв.
Самолет был заполнен почти под завязку.
В салоне царил привычный спокойный, сонный полумрак. Кузьма и Вован сидели в первом салоне, а вся остальная братва вместе с Вадимом дремала во втором.
По салону проплыла та же самая стюардесса, с которой они летели сюда, узнала Сергея, приветливо улыбнулась:
– Уже домой?
Он тоже узнал ее и тоже улыбнулся:
– А может, из дома?
– Домой… – покрутила головой стюардесса. – По лицу видно… Все успели сделать?
– Вроде все.
– Ну и слава богу… – Она двинулась дальше.
Вован проснулся, вытаращился вначале на приятеля, затем на девушку.
– Эй! – махнул он ей рукой. – Можно вас?
Стюардесса несколько удивилась бесцеремонному окрику, тем не менее вернулась.
– Телефончик можно?
– Вам? Вам нельзя.
– А ему?
– Ему? Если попросит, я подумаю.
– Я уже прошу, – улыбнулся Кузьма.
– Хорошо, я оставлю.
Девушка ушла, Вован проследил за нею, цокнул языком:
– Хорошая телка. Класс!
Отчет о командировке в зауральский город принимал Кипа.
Сам Кипа и Вован сидели в небольшом уютном кабинете, попивали кофе. Кипа, забросив ноги на стол, слушал. Вован держался скромно.
– Ну? – вальяжно поинтересовался Кипа. – Так и чего?
– Мужик настоящий. Не гнилой. От блатных мы мотали так круто, прямо как в американском боевике… – Вован от удовольствия и воспоминаний рассмеялся.
– Значит, вас там блатные прижали?
– Хотели. Но Кузьма оказался круче, чем эти долбаные синяки.
– Команду нормальную привезли?
– Классную! Пацаны что надо. В цирке зверей и то меньше дрессируют.
– Значит, Кузьма был как бы главный в поездке?
– С ходу! – заявил Вован чуть ли не с радостью. – Можно подумать, что он знает братву с детства.
– А может, и знает?
– Чего? – не врубился Вован.
– Ворона-кума, – щелкнул его по лбу Кипа. – Я так понимаю, что на Кузьму можно положиться?
Братан растерянно посмотрел на него.
– Без понятия…
– Вот те на! – вытаращил глаза Кипа. – То, едрена в корень, с блатными как в американском боевике, то вообще чуть не самый главный, и тут на тебе – не знаешь. Ты уж за свои слова отвечай, для какого хрена и был послан в поездку.
– Не знаю… Вроде братишка что надо, а вот на все сто сказать не могу. Клянусь, не знаю.
"Земляк" по имени Николай сидел в глубоком удобном кресле, курил. Напротив него в точно таком же кресле расположился Сергей, жевал орешки, рассыпанные в тарелочке.
– Лидеры группировки, – рассказывал Кузьмичев, – вызывают доверие. Они еще не испорчены Москвой, деньгами, для них приезд сюда – начало новой и весьма перспективной жизни. Команду, которую они отобрали, можно характеризовать как единую, крепкую, дисциплинированную.
Николай кивнул, не сразу спросил:
– Кто вас сопровождал?
– Человек Часовщика. В происходящее особенно не вмешивался, но не отходил ни на шаг.
– Почему вы решили вмешаться в войну между блатными и спортсменами?
– Иначе я не смог бы вернуться в Москву. Как говорят японцы, потерял бы лицо.
– И жизнь, – усмехнулся Николай.
– Наверно, – согласился Кузьма. – Люди Вадима – после его отъезда – не имели бы контроля над городом. Надо было устранить уголовных лидеров.
– Что намерены делать с командой, которую привезли?
– Со временем она должна стать моей.
– А если не станет?
– Все зависит от меня. Постараюсь расположить и подчинить лидеров – Вадима и Санька, потом их люди станут моими.
– Кто из прибывших вам представляется наиболее интересным? Ценным?
Кузьмичев помолчал, взвешивая вопрос, не совсем уверенно развел руками.
– Думаю, Костя. Он – ликвидатор. Причем первоклассный. Я сумел убедиться. К тому же умен, молчалив, с точной рукой и глазом. Как ни странно, интеллигентен.
Николай помолчал, закуривая новую сигарету.
– Часовщик уверенно набирает обороты. – Сквозь дым сигареты он внимательно посмотрел на собеседника.
– Я еще не имею к нему доступа… – усмехнулся Кузьмичев.
– Он скоро начнет убирать конкурентов. Конкурентов сильных… Для этого и понадобились ему смертники из другого города.
– Есть необходимость его самого убрать?
– Пока нет. Думаю, с его помощью придется ликвидировать других, более слабых лидеров. Что же касается самого Часовщика, поживем – увидим.
Сергей уже готовился уйти, Николай остановил его, протянул снимок. На нем – Анна и Катюша. Идут по улице, улыбаются. Похоже, снимок был сделан совсем недавно.
Кузьмичев долго не мог отвести глаз от изображения, затем молча вернул фотографию Николаю и быстро покинул квартиру.
Кабинет Часовщика был по-настоящему роскошен. Антикварная мебель, дорогие картины, но больше всего поражала коллекция старинных часов. Может, именно от этой коллекции шла его кличка – Часовщик.
Он неторопливо расхаживал из угла в угол кабинета, о чем-то размышлял, прекрасно понимая, что собеседник сейчас следит за ним внимательно и напряженно. Остановился вдруг, в упор посмотрел на Кузьму.
– Говорят, ты проявил себя в поездке лучшим образом?
Тот пожал плечами.
– Тем, кто говорит, виднее.
– По крайней мере, я тебе почти доверяю.
Сергей благодарно склонил голову.
Часовщик остановился напротив него.