Лейла Марченко оказалась низкорослой и коренастой, с широким славянским лицом, маленькими глазками и тонкими губами. Открыв дверь, она предстала перед ними в тяжелом черном платье и мягких шлепанцах. Холмену показалось, что вид у нее настороженный.
- Вы из газеты?
- Совершенно верно, - ответила Поллард. - Мы разговаривали с вами по телефону.
- Мы репортеры, - добавил Холмен.
Поллард выразительно кашлянула, веля ему заткнуться. Миссис Марченко распахнула дверь и пригласила их войти.
Гостиная была маленькая, заставленная разношерстной мебелью, приобретенной на распродажах и в комиссионках. Кондиционер в доме не работал. Три электрических настольных вентилятора стояли в разных углах, гоняя по комнате теплый воздух. Четвертый, сломанный, громоздился на столе. Все здесь, кроме вентиляторов, напоминало Холмену его старый дом, и он чувствовал себя неуютно. Маленькое замкнутое пространство походило на тюремную камеру. Ему захотелось поскорее уйти.
Миссис Марченко тяжело осела в кресло. Поллард устроилась на кушетке, Холмен примостился рядом.
- Итак, миссис Марченко, - бодро начала Поллард, - как я уже говорила по телефону, мы хотим написать статью, в которой расскажем о том, как полиция…
Поллард достаточно было произнести только это. Миссис Марченко мигом зарделась и стала жаловаться.
- Они были такие гадкие и грубые. Ворвались сюда, перевернули все вверх дном - легко иметь дело с одинокой старой женщиной. Они сломали лампу у меня в спальне. Они сломали мой вентилятор…
Она махнула рукой в сторону неподвижного вентилятора.
- Они топали по всему дому, а я была здесь одна, понимаете, совсем одна и боялась, что меня изнасилуют. Я до сих пор не верю ни единому их слову. Антон не совершал всех этих грабежей, может, только последний. Они обвинили его, чтобы хвастаться, будто у них нет нераскрытых дел. Они убили его. Этот человек по телевизору сказал, что Антон собирался сдаться, когда его застрелили. Сказал, что полиция злоупотребила своими полномочиями. А теперь они чудовищно врут, чтобы оправдаться. Я подам в суд на город. Я заставлю их заплатить.
Глаза старухи покраснели. Холмен поймал себя на том, что смотрит на сломанный вентилятор. Это было проще, чем смотреть на человеческое страдание.
- Макс?
- Что?
- Блокнот. Ты не мог бы передать мне блокнот?
Поллард протянула руку, и Холмен вложил в нее блокнот. Поллард вырвала листок и передала его миссис Марченко.
- Мне бы хотелось показать вам несколько фотографий. Вы узнаете кого-нибудь из этих людей?
- А кто они такие?
- Офицеры полиции. Кто-нибудь из них приходил к вам?
Поллард вырезала фотографии Ричи, Фаулера и остальных из газеты и наклеила на листок. Холмен решил, что это хорошая мысль и что сам бы он никогда до такого не додумался.
Миссис Марченко принялась внимательно разглядывать фотографии, затем ткнула пальцем в Фаулера.
- Вроде этот. Только не в форме. В гражданском.
Холмен покосился на Поллард, но та никак не отреагировала. Холмен понял, что наступил момент истины. Фаулер надел гражданский костюм, чтобы разыграть из себя детектива. Он скрыл тот факт, что носит форму, и притворился кем-то другим.
- А как насчет остальных? - спросила Поллард. - Может, они приходили с этим первым или сами по себе, в другое время?
- Нет. С ним был еще мужчина, но другой.
Теперь уже Поллард посмотрела на Холмена, но он только пожал плечами. Он гадал, кем же, черт возьми, мог быть этот пятый? А может, старуха ошибается?
- Вы уверены, что его нет на фотографиях? - спросил Холмен. - Не хотите еще разок взглянуть, чтобы удостовериться?
Миссис Марченко прищурилась, и ее злобные глаза стали похожи на щелки.
- Чего мне смотреть? Говорю, это был другой мужчина.
Поллард прокашлялась и поспешно вмешалась в разговор. Холмен был только рад.
- Вы не помните, как его звали? - спросила она.
- Чтобы я стала запоминать имена всех этих идиотов! Не знаю.
- Как давно они приходили?
- Недавно. Думаю, пару недель назад. Почему вы спрашиваете? Это не они сломали мою лампу. Там были другие.
Поллард убрала фотографии.
- Допустим, те были самыми гадкими, но в статье мы хотим сфокусировать внимание на каждом.
На Холмена произвело впечатление, как Поллард ловко врет. Это умение ему уже случалось подмечать в копах. Часто они врали лучше, чем преступники.
- Чего они хотели? - спросила Поллард.
- Они спрашивали насчет Элли.
- А кто такая Элли?
- Девушка Антона.
Холмен изумился. Он мог поручиться, что Поллард удивлена не меньше. Повсюду Марченко и Парсонса описывали как парочку одиночек, у которых нет ни друзей, ни подруг, присутствовали даже намеки на гомосексуальные отношения. Прежде чем продолжить, Поллард на мгновение опустила глаза, словно заглядывала в блокнот.
- Значит, у Антона была подружка?
Лицо старухи застыло, и она наклонилась вперед.
- Я не выдумываю! Мой Антон никогда не любил мальчиков, как говорят эти ужасные люди. Многие парни живут вместе, сообща оплачивая жилье. Многие!
- Не сомневаюсь, миссис Марченко, к тому же он был такой красавчик. А что они спрашивали про Элли?
- Разное - часто ли Антон с ней видится, где она живет, ну всякое такое. Но я не собираюсь помогать людям, которые убили моего сына. Притворилась, что не знаю.
- Значит, вы ничего им не сказали?
- Сказала, что не знаю никакой Элли. Я ни за что не буду откровенничать с убийцами.
- Мы хотели бы взять у нее интервью, миссис Марченко. Не могли бы вы дать нам номер ее телефона?
- Не знаю я номер.
- Ладно. Мы сами выясним. А как ее фамилия?
- Я ничего не выдумываю. Он звонил ей отсюда, когда смотрел телевизор. Она была такая миленькая, такая миленькая, а как она смеялась, когда он передавал мне трубку!
Миссис Марченко снова ударилась в краску, и Холмен понял, как отчаянно она нуждается в том, чтобы ей поверили. Смерть сына застала ее в крохотном домике, где она была поймана, как в ловушке, и вот уже три месяца никто не хотел ее слушать. Она осталась одна как перст. Холмену стало дурно, ему захотелось спрыгнуть с кушетки и броситься вон, но вместо этого он улыбнулся и постарался говорить помягче.
- Мы верим вам. Просто хотим пообщаться с девушкой. Когда вы разговаривали с ней в последний раз?
- Перед самым убийством Антона. Давно. Антон приходил, и мы смотрели телевизор. Иногда он звонил ей и звал меня: мама, пойди поговори с моей девушкой.
Поллард надула губы, задумалась, потом посмотрела на телефон, стоявший рядом с кушеткой.
- А вы не покажете нам старые телефонные счета? Мы определим, какой номер у Элли. Тогда мы сможем выяснить, обращался ли детектив Фаулер с ней так же плохо, как с вами.
Лицо миссис Марченко прояснилось.
- Это поможет мне, когда я подам на них в суд?
- Да, мэм, думаю, поможет.
Миссис Марченко тяжело поднялась с кресла и вразвалку вышла из комнаты.
Холмен наклонился к Поллард.
- Кто был этот пятый? - шепотом спросил он.
- Не знаю.
- Я нигде не находил упоминания ни о какой подружке.
- В списке свидетелей ФБР ее тоже не было.
Миссис Марченко прервала их, вернувшись с картонной коробкой.
- Сюда я складываю оплаченные счета. Все перепуталось.
Откинувшись на кушетке, Холмен наблюдал за тем, как они просматривают счета. Миссис Марченко звонила редко и в основном одним и тем же людям: своему домовладельцу, врачам, парочке престарелых подруг, младшему брату в Кливленд и сыну. Всякий раз, когда Поллард находила номер, который миссис Марченко не могла вспомнить, она набирала его на своем сотовом, но первые два оказались номерами монтеров, а третий принадлежал компании "Домино". Миссис Марченко нахмурилась, когда Поллард дошла до "Домино".
- Я никогда не заказывала пиццу. Это, наверное, Антон.
Звонок в "Домино" был пятимесячной давности. Следующий номер в списке миссис Марченко тоже сначала не могла узнать, но потом кивнула.
- Это, должно быть, номер Элли. Теперь я вспомнила про пиццу. Я сказала Антону, что у нее противный вкус. Когда посыльный принес ее, Антон передал мне трубку, а сам пошел открывать.
Поллард улыбнулась Холмену.
- Тогда вперед. Посмотрим, кто ответит.
Поллард набрала номер, и Холмен увидел, как улыбка исчезла с ее губ. Она убрала телефон.
- Обслуживание абонента приостановлено.
- Это плохо? - спросила миссис Марченко.
- Может, и нет. Я совершенно уверена, что мы сможем разыскать ее по этому номеру.
Поллард переписала телефон в записную книжку вместе со временем, датой и продолжительностью разговора, затем просмотрела остальные счета, но этот номер попался ей лишь однажды, и датирован он был тремя неделями раньше первого звонка.
Поллард вскользь посмотрела на Холмена и улыбнулась миссис Марченко.
- Думаю, мы и так злоупотребили вашим временем. Спасибо большое.
На лице миссис Марченко появились явные признаки разочарования.
- Вы не хотите поговорить о вентиляторе и о том, как они лгали мне?
Поллард встала, и Холмен поднялся вслед за ней.
- Я думаю, нам достаточно. Посмотрим, что скажет Элли, и вернемся к вам. Пойдемте, Холмен.
Миссис Марченко заковыляла вслед за ними к дверям.
- Они не должны были убивать моего мальчика. Я не верю ничему из того, что они говорят. Вы вставите это в вашу статью?
- До свидания и еще раз спасибо.
Поллард пошла к машине, но Холмен замешкался. Ему было неловко просто так взять и уйти.
- Антон хотел сдаться, - сказала миссис Марченко. - Напишите о том, как они убили моего сына.
Поллард призывно махала рукой, но перед Холменом стояла старушка с жалобными глазами, думавшая, что ей помогут, а ее собирались оставить ни с чем. Холмен почувствовал, что ему стыдно. Он посмотрел на сломанный вентилятор.
- Вы не пробовали починить его?
- А как я его починю? Антон умер. Как я могу починить его, пока не выиграю процесс и не получу деньги?
Поллард просигналила. Холмен кинул на нее беглый взгляд и обернулся к миссис Марченко.
- Дайте взглянуть.
Холмен вернулся в дом и осмотрел вентилятор. Защитный кожух крепился к мотору сзади маленьким болтом, но тот был сломан. Возможно, он раскололся, когда копы опрокинули вентилятор. Головка болта отлетела, а сам он застрял в отверстии. Надо высверлить ее и заменить, но проще купить новый вентилятор.
- Я не смогу починить его, миссис Марченко. Мне очень жаль.
- То, что они сделали с Антоном, бесчеловечно. Я буду преследовать их по закону.
Снова раздался гудок.
Холмен вернулся к двери и увидел, что Поллард машет ему, но не мог тронуться с места. Перед ним была женщина, сын которой ограбил тринадцать банков, убил троих человек и четверых ранил. Ее мальчик, который модифицировал полуавтоматические винтовки, вырядился как сумасшедший и затеял перестрелку с полицией, но она стояла перед Холменом, готовая защищать сына до последнего.
- Он был хорошим сыном? - спросил Холмен.
- Он приходил, и мы смотрели телевизор.
- Тогда это все, что вам нужно знать. В этом ваша опора.
И Холмен оставил ее, чтобы присоединиться к Поллард.
30
Когда Холмен захлопнул дверцу, Поллард втопила педаль газа, и они понеслись обратно к Юнион-стейшн.
- Что вы там делали? Зачем пошли обратно?
- Посмотреть, не могу ли починить вентилятор.
- У нас есть дела поважнее, а вы тратите время на всякую ерунду?
- Эта женщина думает, что мы ей помогаем. По-моему, было бы неправильно просто уйти.
Холмен чувствовал себя так скверно, что даже не заметил, как Поллард примолкла. Когда же он посмотрел на нее, то увидел, что губы ее вытянулись в узкую ниточку, а между бровей залегла вертикальная морщина.
- В чем дело? - спросил он.
- Может, на вас и снизошло озарение, но лично я не получила особого удовольствия. Мне не нравится врать бедной женщине, потерявшей сына, и шнырять повсюду, выдавая себя за кого-то другого. Такие вещи давались мне легче, когда я служила в "Фибе", но я там больше не работаю, такие дела. И мне не нужно, чтобы меня смешивали с грязью.
Холмен уставился на нее. Большую часть ночи он сокрушался, что втянул Поллард в это дело, а теперь чувствовал себя просто идиотом.
- Простите. Я не думал, что все так обернется.
- Проехали. Знаю, что не думали.
Она явно находилась сейчас в дурном настроении, и Холмен не знал, что сказать. Чем больше он думал о том, сколько Поллард делает для него, тем большим дураком себя ощущал.
- Простите.
Она скривилась, и Холмен решил больше не извиняться. Он попытался сменить тему.
- Думаю, Элли знает что-то важное. Вы сможете найти ее, несмотря на отключенный мобильник?
- У меня есть друг в "Фибе", который нам поможет. Он пробьет номер по базе данных и узнает прежнего владельца, даже если тот больше не пользуется телефоном.
- И много времени это займет?
- Миллисекунды. База данных в компьютере.
- А почему она не числилась в списке свидетелей?
- Потому что никто не знал о ней, Холмен. Черт!
- Извините.
- Вот почему это важно. Копы не знают о ней, а Фаулер знал. Следовательно, он черпал информацию из неизвестного нам источника.
- Фаулер и тот пятый.
Поллард мельком взглянула на него.
- Да, и он тоже. Я собираюсь поговорить с этой девушкой, Холмен. Хочу узнать, что она им сказала.
Холмен погрузился в раздумья. Они ехали на запад по Мэйн-стрит к реке. Он тоже прикидывал, что такого могла сообщить им Элли.
- Может, она назначила встречу под мостом, чтобы разделить деньги?
Поллард даже не посмотрела на него. Помолчав, она пожала плечами.
- Увидим. Я снова перелистаю телефонные счета. Вдруг они вели переговоры? Тогда станет ясно, стоит ли ее искать. Позвоню вам позже, когда раскопаю что-нибудь новенькое.
Холмен наблюдал, как Поллард ведет машину. Он чувствовал себя виноватым за то, что ей придется провести еще один день, занимаясь его проблемами.
- Послушайте, я искренне благодарен вам за все ваши хлопоты. Я вовсе не собирался ворошить прошлое.
- Забудьте.
- Мы уже обсуждали это, но понимаете, мне хотелось бы расплатиться с вами. По крайней мере, за бензин, раз уж вы не даете мне вести машину.
- Если нам понадобится бензин, я позволю вам заплатить за него. Вам станет легче?
- Не хочу превращаться в головную боль. Просто мне неудобно, что вы тратите на меня столько времени.
Поллард промолчала.
- Ваш муж не против? - спросил Холмен.
- Давайте не будем говорить о моем муже.
Холмен почувствовал, что переступил черту, поэтому невольно замолчал. Еще на той первой встрече в "Старбаксе" он заметил, что она не носит кольца. Но она упоминала о детях, и он не знал, что думать. Теперь он жалел, что вообще коснулся этой темы.
Долгое время они молчали. Когда они переезжали через реку, Холмен постарался разглядеть мост 4-й улицы, но тот был слишком далеко. Он удивился, когда Поллард вдруг заговорила.
- У меня нет мужа. Он умер, - сказала она.
- Простите. Я полез не в свое дело.
- Вы преувеличиваете. Мы жили раздельно и собирались развестись по обоюдному желанию.
Поллард пожала плечами, так и не взглянув на Холмена.
- А как насчет вас? Как у вас отношения с женой?
- Мамой Ричи?
- Да.
- Мы никогда не были женаты.
- Понятно.
- Если бы я мог повернуть время вспять, я бы непременно на ней женился. Но я осознал это только в тюрьме.
- Некоторые люди никогда не усваивают уроков, Холмен. По крайней мере, вы что-то поняли. Может, все еще наладится.
Холмен почувствовал приближение неизбежного приступа трусости, но, взглянув на Поллард, увидел, что она улыбается.
- Просто не верится, что вы вернулись, чтобы починить ее вентилятор.
Холмен пожал плечами.
- Это было классно, Холмен. По-настоящему здорово.
Холмен смотрел, как приближается Юнион-стейшн, и вдруг понял, что тоже улыбается.
31
Когда Поллард высадила его, Холмен не сразу покинул Юнион-стейшн. Он подождал, пока она уедет, и направился на Ольвера-стрит. Группа мексиканских танцоров, наряженных в блестящие, переливающиеся перья, под ритмичную барабанную дробь исполняла пляски тольтеков. Ритм был простым и быстрым, а танцоры двигались так стремительно, что казалось, будто они не касаются земли.
Холмен постоял, посмотрел, потом купил чурро и двинулся вдоль по улице. Туристы со всего мира толпились в лавчонках и переулках, разглядывая сомбреро и другие мексиканские сувениры. Холмен шагал, увлекаемый толпой. Он глубоко дышал, чувствовал, как приятно пригревает солнце, и наслаждался вкусом чурро. Он шел вдоль ряда мелких магазинчиков, как вдруг остановился как громом пораженный. Холмен внезапно ощутил легкость, какой не чувствовал уже очень давно. Когда заключенные после длительного срока оказываются на свободе, они часто испытывают ту разновидность агорафобии, которую следователи называют "страхом жизни". Свобода дает человеку право на множество путей, и среди них есть поистине пугающие. Каждый выбор скрывает в себе возможность неудачи и может стать шагом обратно в тюрьму. Такие нехитрые решения, например, выйти ли из комнаты и в каком направлении идти, зачастую глубоко унижают человека и лишают его способности действовать. Но теперь Холмен испытал облегчение и понял, что страх позади. Он снова становился свободным, и это замечательно.
Ему пришло в голову, что неплохо было бы пригласить Поллард пообедать, раз уж она не позволяла ему оплачивать свое время. Он представил, как они вдвоем заходят во французский ресторан "У Филиппа" или едят тако в какой-нибудь мексиканской закусочной, но потом осознал, насколько это глупо. Она могла понять его превратно и, возможно, не захотела бы с ним больше видеться. Холмен велел себе быть поаккуратнее. Возможно, он еще не так свободен, как ему кажется.
Холмену расхотелось есть, поэтому он сел в машину и направился домой. Внезапно зазвонил телефон. Он надеялся, что это Поллард, но определитель номера показал, что на проводе Чи. Холмен взял трубку.
- Привет, братишка, - поздоровался он.
- Ты где, Холмен? - тихо спросил Чи.
- Еду домой с Юнион-стейшн.
- Заскочи ко мне в магазин, братишка.
Холмену не понравился тон Чи.
- Что-то случилось?
- Да нет, все путем. Просто повидаемся, ладно?
Что-то случилось, Холмен окончательно уверился в этом и теперь гадал, связаны ли неприятности с Рэндомом.
- Ты в порядке?
- Я тебя жду.
И, не выслушав ответ, Чи отключился.
Холмен выехал на автостраду и направился на юг. Он хотел перезвонить Чи, но понял, что тот уже сказал по телефону все, что мог, и встревожился еще больше.
Добравшись до магазина, он стал парковаться, когда Чи вышел ему навстречу. Едва увидев его, Холмен понял, что дело плохо. Чи был мрачен. Сделав знак, чтобы Холмен остановился, он сел на пассажирское сиденье.
- Давай немножко прокатимся, братишка. Так, вокруг квартала.
- Что-то случилось?