- Да, ваша честь, - ответил я и поднялся. - Благодарю. - Я взял со стола бумаги. - Ваша честь, зашита хочет сделать представление суду, суть которого заключается в том, что ответчик находится на скамье подсудимых неправомерно. Обвинение представило лишь косвенные улики. Нет ничего доказывающего, что мой клиент когда-либо вообще был в доме мистера Барлоу, уже не говоря о времени совершения убийства.
И я по возможности подробно проанализировал каждую представленную свидетелями улику.
- Мы пришли к выводу, - сказал в заключение я, - что представленные криминалистами свидетельства доказывают, что вилы и резиновые сапоги, найденные на месте преступления, действительно принадлежат ответчику. Но нет ни малейшего доказательства, что мой клиент пользовался ими в то время. Обвинение смогло также доказать, что волосы и кровь жертвы были найдены в машине моего клиента, но им не удалось найти подтверждение тому, что машина эта когда-либо подъезжала к владениям мистера Барлоу либо что она была заперта где-то днем и в начале вечера во время убийства. Все это время она оставалась у дома мистера Митчелла.
Я сделал короткую паузу, чтобы перевести дух.
- Обвинение приняло на вооружение тот факт, что наш клиент и мистер Барлоу часто спорили между собой, что между ними существовал глубокий антагонизм, но это еще не есть доказательство убийства. Если б так обстояло на самом деле, одна половина человечества давно перебила бы другую. Далее обвинение считает, что у нашего клиента не было алиби на момент убийства, но невозможность установить алиби еще не есть доказательство вины. И наша позиция заключается в том, что обвинению не удалось представить твердые стопроцентные доказательства вины мистера Митчелла. А потому, ваша честь, мы предлагаем, чтоб вы направили жюри, посоветовали присяжным вынести вердикт "невиновен", поскольку отвечать мистеру Митчеллу просто не за что.
Я сел.
- Спасибо, мистер Мейсон, - сказал судья. - Сегодня же обдумаю ваше представление и завтра утром вынесу постановление. Суд соберется в десять утра. Всем встать!..
Элеонор все же приехала в Оксфорд, в среду вечером. Я вернулся из суда, она ждала меня в сумеречно освещенном холле гостиницы. Я не ожидал, что она приедет так рано, и беспокоился, что сегодня чуть позже она позвонит и придумает еще какой-то предлог о невозможности встретиться. Так что она застала меня врасплох. Уже на входе я немного замешкался в дверях, старался протиснуться, держа в руках коробку и опираясь на костыли. Она тихонько подкралась сзади, взяла у меня коробку с бумагами прежде, чем я уронил ее на пол.
- О, спасибо, - сказал я, думая, что это кто-то из служащих гостиницы.
Элеонор выглянула из-за края коробки.
- Привет! - Я так и расплылся в улыбке. - Господи, как же здорово, что ты приехала! Можешь теперь носить мои коробки в любой день, когда захочешь.
- А я думала сделать тебе сюрприз, - сказала Элеонор. - Уже битый час торчу здесь.
- Чтоб мне провалиться! - воскликнул я. - Если б знал, что ты здесь, бросил бы все дела и сразу примчался.
- Чего ж не бросил? - притворно нахмурилась она.
- Был занят. Втолковывал своему клиенту, что он вел себя как полный дурак.
- Это почему? - спросила она.
- Кричал на одного свидетеля, грозил кулаком, - ответил я. - Законченный идиот.
Действительно, целый час перед тем, как отправиться в гостиницу, я отчитывал Стива Митчелла в камере, что располагалась в подвальном помеще-йии суда.
- Прости, - жалобно бормотал Стив. - Просто не сдержался. Не выдержал, аж в глазах помутилось. Этот чертов Клеменс скакал на всех моих лошадях. Да он свихнется от радости, если меня осудят. Будет хохотать на всем пути к этому гребаному парадному кругу.
- И все равно не следовало этого делать, - строго сказал я ему. - Это худшее, что ты мог придумать. Ведь теперь судья должен принимать решение, продолжить ли процесс или выпустить тебя. И он ни за что не выпустит, учитывая, как ты безобразно себя вел! Продемонстрировал свой мерзкий характер. И еще он может подумать, что именно в таком припадке бешенства ты и убил Барлоу.
- Прости, извини, ради бога, - снова пробормотал он.
- И еще, - добавил я, решив подсыпать соли на его раны. - Клеменс вовсе не лгал, и я вообще не понимаю, чего это ты на него разорался. Ты часто обзывал Барлоу Иудой. Я сам как-то слышал, в раздевалке.
Стив сидел на простом деревянном стуле в камере и сгорал от стыда и досады. Он далее обрадовался, когда офицер охраны приоткрыл дверь и сказал, что машина пришла и заключенному пора ехать. Возможно, я несколько перебрал с упреками, но, если процесс продолжится, мой подопечный должен сидеть спокойно и тихо в своей клетке вне зависимости от того, что говорится и делается в зале суда.
Элеонор наклонилась и легонько поцеловала меня в губы.
- Выпить хочешь? - спросил я ее. - Уже почти шесть.
- Нет, - ответила она. - Хочу немедленно улечься в постель.
И мы решили совместить оба эти занятия.
Я заказал в номер бутылку шампанского и два бокала.
- Никогда прежде не занималась любовью в тюремной камере, - возбужденно заметила Элеонор, выходя вместе со мной из лифта на одну из галерей крыла "А". - Вообще никогда раньше не была в тюрьме.
- Ну, обычно она выглядят несколько иначе, - заметил я. - Начать с того, что в тюрьме всегда дурно пахнет. Спертый воздух с примесью дезинфекции. Запах немытых тел. Заключенные почти никогда не принимают душ.
- Фу. - Элеонор брезгливо сморщила носик. А у меня трепетное ожидание встречи вновь
сменилось неуверенностью и волнением. Ко времени, когда мы приблизились к двери в мой номер, я весь дрожал как осиновый лист. А руки тряслись так, что никак не получалось откупорить бутылку шампанского.
- Погоди, дай сюда. - Элеонор забрала у меня бутылку. - Я сама. - Пробка вылетела с хлопком, она разлила щзырящуюся золотистую жидкость по бокалам. - Боже, до чего ж нервный мальчик! - заметила она, когда бокал оказался у меня в дрожащих пальцах.
- Извини, - глухо пробормотал я.
- Не за что извиняться, - сказала она. - Я и сама нервничаю.
Я уселся на край кровати, сбросил туфли и улегся на спину, прямо поверх покрывала. Потом Постучал по твердой пластиковой оболочке корсета под рубашкой.
- И эта чертова штука тоже мешает, - жалобно произнес я.
- Позволь мне за тобой поухаживать, - сказала Элеонор и улеглась рядом.
И она исполнила свое обещание.
Все мое жадное нетерпение развеялось вместе с неоправданными страхами. Наверное, это как кататься на велосипеде, подумал я. Стоит научиться, уже никогда не забудешь, как это делается.
Элеонор помогла мне освободиться от пластикового корсета, а заодно - и всей одежды. Я лежал голый на постели, а она промыла и охладила зудящую кожу, намочив полотенца в ванной. А потом разделась сама и снова улеглась рядом, забравшись под одеяло.
Заниматься любовью со сломанными позвонками - это требовало особой осторожности и нежности. Но мы вскоре обнаружили, что и чувственность, и страсть есть неотъемлемые части этого процесса.
А после мы довольно долго лежали, заключив друг друга в объятия, то погружаясь в сладостные волны дремоты, то вновь выныривая из нее. Я был бы рад пролежать так всю ночь, но мне нужно было еще заняться бумагами, подготовиться к завтрашнему дню.
И вот я осторожно перекатился на бок, взглянул на будильник на тумбочке. Семь сорок пять. Попробовал встать без корсета, что строго-настрого запрещал хирург. Потом осторожно попытался высвободить руку, которой обнимал Элеонор. Она шевельнулась, открыла глаза.
- Привет, - сказала она мне и улыбнулась. - Уже куда-то собрался?
- Ага, - с улыбкой ответил я. - Домой, к жене.
Тут она вдруг нахмурилась и смотрела настороженно, но потом расслабилась, поняла, что я пошутил.
- Тоже мне, шуточки! - укоризненно пробормотала она и ткнула меня кулачком в грудь.
- Нет, мне, правда, надо немного поработать, - сказал я. - Подготовиться к утреннему заседанию. И знаешь еще что? Я жутко проголодался!
- А я изголодалась только по тебе, - сказала Элеонор и соблазнительно повела плечами.
- Позже, дорогая, чуть позже, - сказал я. - Мужчине одним сексом не прожить.
- Но хотя бы попробовать-то можно! - хихикнула она. Потом вздохнула и отодвинулась, высвободив мою руку.
Она помогла мне надеть корсет, принесла из ванной махровый халат, накинула мне на плечи.
- Давай закажем ужин в номер, - предложил я. - Тогда я смогу работать и есть одновременно.
Элеонор позвонила и заказала какую-то еду, я меж тем просматривал бумаги, которые могут понадобиться мне в том случае, если судья отклонит представление защиты. Если честно, я не слишком надеялся. Пусть большинство улик носят косвенный характер, все равно доказательств достаточно, чтоб приговорить ответчика и уж тем более чтоб оставить это решение на усмотрение жюри присяжных.
Нет, с учетом расклада сил судья, скорее всего, Продолжит процесс, умоет руки, передав решение Целиком на усмотрение присяжных. И поведение Стива сегодня днем явно не расположило к нему судью. Нет, конечно, он вряд ли станет учитывать это обстоятельство при вынесении приговора. А впрочем, кто его знает…
С 2003 года обвинение имело право обжаловать решение судьи о прекращении дела за недоказанностью. И по собственному опыту я хорошо знал, что с этого времени судьи стали куда менее охотно прекращать дела из опасения, что их решение будет впоследствии непременно обжаловано и, как следствие, пострадает репутация.
Словом, особых надежд я не питал, и все же домашнее задание следовало выполнить хорошо.
За ужином, который нам принесли в номер и который мы с Элеонор ели в халатах, я рассказал ей о последних новостях от Никки.
- И что ты теперь будешь делать? - спросила она.
Пришлось объяснить, что не далее как сегодня я подал представление о прекращении судебного преследования своего клиента.
- Если утром решение судьи будет не в нашу пользу, - сказал я, - а так оно, скорее всего, и случится, тогда мне придется вызвать пару свидетелей, которые помогут разобраться в том, что нарыла Никки.
- А ты любого человека можешь вызвать в свидетели? - спросила Элеонор.
- И да, и нет, - ответил я.
- Не поняла?..
- Я могу вызывать, кого захочу, если показания этого свидетеля будут связаны с делом, иметь к нему прямое отношение, - пояснил я. - Но если мне необходимо вызвать в свидетели обвиняемого, тогда я должен вызывать его первым. Не имею права вызвать вначале кого-то другого, а уж потом его, Стива. Впрочем, не думаю, что мне вообще стоит его вызывать. Слишком уж вспыльчив. А линия нащей защиты базируется на том, что его подставили, так что сказать он сможет только одно: я невиновен, не делал этого, ничего об этом не знал. Но с тем же успехом я могу и сам сказать это присяжным.
Я на минуту умолк, чтобы проглотить кусок.
- Не уверен, что вызывать его хорошая идея. Характер у Стива сложный, взрывной, и потом, он столько успел натворить, что чистым, как снег, его вряд ли назовешь.
- И что же? - озабоченно хмурясь, спросила она.
- Я попросил своего солиситора Брюса Лайджена сегодня же связаться с обоими этими новыми свидетелями. Очень хотелось бы услышать, что они скажут, но, к сожалению, один из них в суд не явится, в этом я почти уверен.
- А дальше что?
- В конце у них просто не останется выбора, - ответил я. - Можно попросить суд оформить ордер на вызов потенциальных свидетелей, и тогда они будут просто обязаны появиться на процессе. Если не появятся, судья имеет право выписать ордер на их арест.
- Но ведь это вовсе не означает, что они станут отвечать на твои вопросы, или я не права? - спросила Элеонор.
- Права, - согласился я. - Но если они откажутся, у них должна быть веская причина не отвечать на вопросы. А единственная причина может заключаться в том, что они виновны, лишь тогда имеют право не давать показаний против себя. По крайней мере, это принесет хоть какую-то пользу, посеет сомнения в умы присяжных в виновности Стива. - Я прожевал и проглотил еще кусок. - Чего мне не хватает, так это времени. Времени доставить нужных свидетелей в суд. И еще больше времени - провести кое-какие расследования.
- Но что будешь делать, если судья не даст тебе этого времени? - спросила она.
- Тогда, вероятней всего, я проиграю этот процесс, - ответил я.
По крайней мере, хоть Джулиан Трент будет доволен.
Глава 18
Как я и ожидал, в четверг утром, в десять ноль две, до появления присяжных в зале, судья встал и огласил свое решение. Он отклонил представление защиты о прекращении дела за недоказанностью.
- Если позволите, ваша честь, - сказал я, поднимаясь со своего места, - защита бы хотела представить список свидетелей, которых считает нужным вызвать в суд.
- И сколько же свидетелей в этом списке, мистер Мейсон? - строго осведомился судья.
- Изначально двое, ваша честь, - ответил я, беря в руки лист бумаги. - Но в зависимости от показаний этих свидетелей могут появиться и другие.
Я передал список секретарю суда, она передала его судье. Тот пробежал глазами короткий список.
- Почему эти лица не были прежде заявлены в суде как свидетели со стороны защиты, чтоб можно было вызвать их в нужный день и час? - спросил он меня.
- Ваша честь, - начал объяснять я, - информация поступила ко мне лишь вчера, только тогда я узнал, что эти два свидетеля смогут сыграть важную роль в рассмотрении дела.
- Как это понимать? - спросил он.
- Наше дело, ваша честь, - сказал я, - как детально описано в представлении со стороны защиты, поданном в свое время в суд, вернее, наше видение этого дела заключается в том, что ответчик невиновен в предъявленных ему обвинениях. Что его подставили, что он не совершал этого преступления. И вот в свете новой информации защита хотела бы подкрепить эти свои аргументы, выслушав указанных в списке свидетелей.
Я откашлялся и продолжил:
- Ваша честь, солиситор мистера Митчелла пытался связаться с этими потенциальными свидетелями весь вчерашний день и вечер. Один из них в устной форме дал понять солиситору, что у него нет ни малейшего желания или намерения выступить в суде со стороны защиты. А потому я бы просил суд обеспечить явку этих людей.
- Ну а с другим что? - спросил судья.
- Пока что нам еще не удалось связаться со вторым свидетелем, ваша честь, - ответил я. - Но У меня есть все причины полагать, что и в его случае, ответ будет таким же.
- Мистер Мейсон, - спросил судья, - вы ознакомили с этим списком сторону обвинения?
- Ознакомил, ваша честь, - ответил я. - Передал копию моему ученому другу утром, прямо перед началом заседания.
Судья осведомился у стороны обвинения, так ли это.
- Ваша честь, - несколько желчно ответил ему Королевский адвокат, - сторона обвинения не Имеет ничего против вызова в суд обоих этих свидетелей, если их показания помогут правосудию свершиться. Судя по всему, сторона защиты не смогла или не успела должным образом подготовиться к процессу. И дальнейшее промедление нами не приветствуется.
Иными словами, подумал я, мы не возражаем, и одновременно - да, все же возражаем. Все, что угодно, лишь бы помешать противной стороне.
Но судья, да благослови его господь, очевидно, услышал лишь первую часть выступления королевского адвоката.
- Что ж, хорошо, - сказал он. - Раз у обвинения возражений нет, разрешаю выписать повестки на вызов обоих этих лиц в суд. Однако должен предупредить вас, мистер Мейсон, если я увижу, что сторона защиты намеренно затягивает процесс, буду придерживаться более жесткой позиции. Вам это ясно?
- Абсолютно ясно, ваша честь, - ответил я.
- Удастся ли доставить этих свидетелей в суд, чтоб выслушать их на сегодняшнем дневном заседании? - спросил судья.
- Ваша честь! - Обвинитель резко вскочил на ноги. Стороне обвинения необходимо больше времени, чтоб ознакомиться с тем, что представляют собой эти свидетели, и подготовиться к перекрестному допросу.
Именно на это я и надеялся, поскольку сам еще не был готов к работе с этими свидетелями. Во всяком случае, пока. Нужно выиграть время.
- К завтрашнему дню будете готовы? - спросил судья у королевского адвоката.
- Мы бы предпочли понедельник, ваша честь, - ответил тот.
- Есть возражения, мистер Мейсон?
- Нет, ваша честь, - ответил я, изо всех сил стараясь стереть торжествующую ухмылку с губ. - Возражений не имею.
- Вот и отлично, - заметил судья. Наверное, с нетерпением ждал выходного дня, чтоб провести его на поле для гольфа. - Заседание переносится на понедельник, на десять утра.
Прекрасно, подумал я. Как раз этого я и добивался.
Я заказал такси и в ожидании, когда машина отвезет меня в гостиницу, собирал бумаги. Я уже успел побывать в канцелярии, где получил две повестки с вызовом моих новых свидетелей в суд в понедельник, после чего передал их Брюсу Лайджену. И тот умчался, горя желанием вручить повестки лично.
Поджидая такси в вестибюле здания суда, я позвонил Никки.
- Теперь вся документация у меня уже есть, - возбужденно протараторила она. - Сегодня утром получила.
- Отлично, - сказал я. - А теперь у меня есть для тебя новое задание.
- Валяйте, выкладывайте.
- Мне нужно, чтоб ты съездила в Ньюбери и задала еще несколько вопросов, - сказал я.
- Не проблема, - ответила Никки.
Я объяснил, какая именно информация меня интересует и где ее можно получить.
- Ладно, - сказала она. - Позже перевозню. Она отключилась, и как раз в этот момент к Дверям подкатило такси.
На нем я отправился в гостиницу, дождался, Когда портье перенесет все коробки в мой номер,
затем взял новый чемодан и сложил в него кое-какую одежду. А потом на той же машине и с чемоданом отправился на вокзал в Оксфорде, где сел на скорый поезд до Лондона.
- Чего это вы тут делаете? - удивленно осведомился Артур, когда вскоре после полудня я вошел в контору.
- Слушания отложили до понедельника, - ответил я. - Может, к тому времени сэр Джеймс сможет взять дело в свои руки.
- Э-э, - задумчиво протянул Артур. - Сдается мне, он к тому времени еще не успеет разделаться с тем делом. Процесс продолжается.
- Артур, - саркастически заметил я, - я ведь плачу вам за то, чтоб вы лгали ради меня, а не мне.
- Сэр Джеймс платит мне больше, - с улыбкой ответил он.
- Это пока, - многозначительно заметил я.
У меня не было ни малейшего намерения рассказывать сэру Джеймсу Хорли о своих новых свидетелях. Совсем ни к чему, чтоб он вдруг узнал, что дело не такое уж и тухлое, что его вполне можно выиграть. Нет, придется ему на сей раз отступить в темноту кулис, а не красоваться в огнях рампы, как он привык. Я этого просто не допущу.
Я прошел к себе в кабинет, поработал какое-то время с файлами, затем позвонил Бобу, водителю из фирмы по сдаче машин напрокат. И сказал, что мне срочно необходим транспорт.
- Буду у вас через полчаса, - обещал Боб.
- Отлично, - ответил я. - Мне как раз надо сделать несколько звонков.
Сначала я позвонил отцу, на его новенький мобильный телефон - мой подарок.
- Ну, как проводишь время? Хорошо? - спросил я.