Слово "долг" немного огорчило. Не в плане денег, разумеется. У них же уже не те отношения, чтобы занимать-отдавать.
- Да какой долг, Вер? Ты что. Бери так. Только я не уверен, что он уедет. Прогуляет и снова будет душить.
- Возможно, но… По-другому никак. Я пообещала ему. Он же из-за меня сел.
- Ну, допустим, не из-за тебя, а по собственной глупости. Если это можно назвать глупостью. Что ж теперь, ради него жизнь ломать?
- Все равно. Я должна ему помочь. У тебя есть деньги?
- Да.
- Ты дашь их мне?
- Да. Завтра. Часов в шесть вечера. Надо успеть съездить в банк.
Вообще-то, денег не было. Даже сотни баксов. Как и банка. И быть не могло. Откуда? Все ушло на подарки. Но ты же благородный кавалер. Дал слово - держи. Или бери потребительский кредит.
Вернувшись домой, Коля сел у телефона. Сначала позвонил своему постоянному спонсору и другу Антону на мобильник. Голос у того не отличался трезвостью, видимо, великий артист снова искал свое место в искусстве или жизни.
- Три тонны? На год? Старик, ты бы на пару дней раньше позвонил. Я сегодня джипаря взял, ик, все, что было, ухнул. Через месяцок брякни, ик, мне вроде, ик, роль предлагают.
- Мне завтра нужно.
- Завтра не могу, пустой, аки вакуум. Извини.
Коля сделал еще пару звонков. Мог бы и не делать. Никто не оправился после дефолта, никто не хотел умирать.
Что делать, что?..
"Сдай его, сдай. Позвони Виталику, Вера ничего не узнает. И все кончится, как говорил сэр Генри. Виталик ведь прав - от тебя не убудет, ты уже столько насдавал…"
"Э, нет. Мешает маленькое, нехарактерное для нынешних разудалых времен понятие. Совесть. Ты не стукач, даже если весь мир будет считать тебя таковым. Ты в собственных глазах не стукач".
"А никто и не утверждает, что это стук. Это гражданская позиция и где-то даже обязанность. Люди должны помогать государству в борьбе за порядок, как это происходит в любом цивилизованном обществе. Вот и помоги, прояви мужество".
"Ага… Это с высокой трибуны просто заявлять. Когда все кивают и соглашаются. А после набрать телефонный номер и прошептать: "Я кое-что знаю" - далеко не просто. Если, конечно, не козел законченный".
"Нельзя угодить всем. Выбирай!"
Коля сходил на кухню, достал из холодильника бутылку с остатками коньяка. Выпил сто граммов для храбрости. Как тогда, когда первый раз садился в камеру.
Вернулся в прихожую и снял трубку.
* * *
На следующий день, в шесть вечера, как и обещал, он был у Веры. Она снова поменялась со сменщицей и в Москву не уехала. Выложил на стол перевязанную резиночкой пачку зеленых купюр.
- Коленька. Я люблю тебя.
Это были не просто слова благодарности. Это была констатация факта.
Они сидели в обнимку на диване и ждали телефонного звонка.
- Лучше договорись на встречу в людном месте, - посоветовал Коляныч.
- Почему?
- Мало ли что ему в голову взбредет? Он же обиженный.
- Ничего он мне не сделает.
Без четверти девять беглый жених вышел на связь. Когда Вера сняла трубку, отозвался не сразу, словно прислушивался, нет ли посторонних рядом с экс-невестой. Весь разговор занял секунд тридцать. Вера сообщила, что нашла деньги, он объяснил, где будет ее ждать.
- И где? - спросил Коляныч.
- Завтра в час. На кладбище.
- На каком еще кладбище?!
- Красненьком. У него там отец похоронен. Но на самом деле не из-за отца. Там людей мало, и убежать можно, если что.
- Грамотно. "Бледной луной озарился старый кладбищенский двор, а над сырою могилкой плачет молоденький вор…"
- Ты проводишь меня завтра?
- Тебе не стыдно спрашивать?..
Домой Коляныч не поехал. Нельзя бросать любимых в тяжелую минуту. Лишь выскочил в магазин и купил пузырек успокоительного для Веры. Ее по-прежнему знобило.
* * *
- Мужики, главное - натурализм и достоверность. Как в театре оперы и балета. Иначе человека подставим.
Виталик приоткрыл тонированное стекло "шестерки" - день выдался жарким, салон без вентиляции превратился в сауну. Да еще и накурили.
- Специально не подходите. Ждите, пока даст повод. Плюнет там или окурок выбросит.
- А если не даст?
- А вы повнимательнее секите. При желании к памятнику Пушкину прикопаться можно и документы проверить.
- У памятника?
- Это я к слову. Для доходчивости.
Два сидящих на заднем сиденье крепыша в форме сержантов милиции в унисон кивнули кепочками - мол, все поняли, не подведем. На самом деле крепыши служили не в патрульно-постовой службе, а в вокально-инструментальном ансамбле "СОБРЫ". Но закосить при задержании беглеца должны под постовых, случайно проходивших мимо.
Задача довольно непростая. Вроде бы рядовая проверка документов, но при этом жесткость и быстрота действий. После задержания товарища надо препроводить в ближайший территориальный отдел, где его "пробьют" по учетам и с удивлением узнают, что он сбежал с зоны. Конечно, надо бы побольше народа, но начальство показало кукиш - двоих для такой ерунды вполне достаточно.
- Парень резкий, терять ему нечего. Так что поаккуратней, со страховочкой, - продолжал наставлять Виталик.
- Не боись, командир, не таких ломали! - с некоторой обидой отозвался один из бойцов. Типа, не учи ученого.
- Да я так, на всякий случай.
У Виталика запиликал переходящий мобильник - один-единственный на весь отдел. Аппарат выдавался шефом при проведении наиболее ответственных мероприятий под роспись. Чтобы не потеряли или не продали.
Звонили "топтуны" - специально заточенные люди, умеющие "топтать".
- Есть! Пятачок прибыл! Стоят у домика Кролика, беседуют с Совой.
- Понял! Ждите. Как разойдутся, дайте знать.
Приходилось шифроваться в эфире. Мобильная связь не гарантировала тайну вкладов и переговоров. Домик Кролика, очевидно, могила. А Коляныч - ослик Иа. Жесть.
- Все, это он. - Довольный Виталик отключил трубку и повернулся к бойцам: - Значит, так. Когда выйдут с кладбища, дайте попрощаться. Минут через десять начнем.
- А если в метро сунется?
- Я пойду вперед и предупрежу метровских ментов. Чтоб тормознули.
Виталик вытащил из кармана ориентировку и еще раз посмотрел на фото беглеца. Снимок не отличался качеством - ксерокопия.
- Блин, ну где ж я его видел?
- Да они все на одну рожу, - подсказал разбитной водитель "Жигулей", - попробуй упомни!
- Может быть. Ладно, приготовились.
Виталик бросил взгляд на парковку перед кладбищем, рядом с небольшой часовней. Колин "Ниссан" втиснулся между микроавтобусом и иномаркой. Сам Коляныч сидел за рулем и курил.
До станции метро отсюда минут пять пешком, не исключено, что беглец действительно шмыгнет туда. Придется поработать спринтером, чтобы опередить его и предупредить постовых на турникете. Повода для задержания им не надо - имеют право остановить любую подозрительную личность, похожую на террориста или алиментщика.
Вновь побеспокоил начальственный мобильник. Звонили "сказочники":
- Пятачок и Сова разошлись. Она на выход, он в сторону Краснопутиловской. Она передала ему горшочек с медом. Провожать?
- Да! Позвоните, когда выйдет из волшебного леса!
- Добро. - Виталик, отключив трубку, посмотрел на водителя: - Он к Краснопутиловской пошел. С кладбища есть второй выход?
- Наверняка. Там автомастерские. Но я б на его месте через забор маханул. В любом месте.
- Заводи. Давай по Червонке на Краснопутиловскую.
Когда машина выехала на улицу, Виталий заметил Сову, выходящую из волшебного леса.
Андрей словно слышал слова водителя "Жигулей". Свернул с дорожки, огибая могильные оградки, пробрался к забору. Подставил поминальный столик, оглянулся назад и, не заметив посторонних, перемахнул через ограду.
Вдоль кладбища тянулась железнодорожное полотно. Ветка из порта. С регулярностью раз в четверть часа по ней тащились составы.
Он дойдет до Краснопутиловской и поймает частника, чтобы добраться до вокзала. В метро больше не сунется. Три дня назад его остановил легавый. Чем-то заинтересовался. Пришлось играть в пятнашки. Хорошо, мент оказался нетренированным - проиграл. Но больше рисковать не стоит.
На электричках, где не нужен паспорт для покупки билета, доедет до Москвы. А дальше на попутках до Белгорода. Там его встретят и перевезут через кордон.
Конечно, можно было сразу махануть в Белгород, не заезжая в Питер, но… Хотелось напоследок прогуляться по родному городу, сходить в Эрмитаж, Летний сад, Петергоф, увидеть Верку. У нее, похоже, хахаль новый, не сильно обрадовалась встрече. Хорошо хоть денег дала. Ничего, жизнь длинная, может, свидимся еще.
Теперь бабок должно хватить. Со старыми, оставшимися от челябинской "делюги", пять кусков. В Хохляндии еще бомбанет кого-нибудь.
Через несколько минут Андрей вышел на Краснопутиловскую. Машины выстроились в длинную колонну перед закрытым шлагбаумом. Со стороны порта приближался состав. Придется ждать или идти до следующего перекрестка, чтобы поймать машину.
Ждать не стал, это не в его правилах. Осмотрелся еще раз, перебежал через рельсы и двинулся в сторону центра.
- Эй, молодой человек! Шлагбаум, вообще-то, для всех. И для пешеходов тоже.
Андрей резко обернулся. Два мента-сержанта с дубинками приближались от стоявших в колонне "Жигулей". Видимо, мусора тоже попали под красный свет и решили воспользоваться простоем, срубив бабла с нарушителя.
Если резко сорваться, менты могут открыть огонь, у них не заржавеет. Потом отпишутся. Да и не успеть сорваться, до них три метра всего, догонят - чувствуется, бойцы реальные, не то что тот доходяга из метро.
Остается одно - вежливо откупиться, не засветив всех денег, иначе отберут, суки. И не дать себя обыскать.
- Извините, мужики, опаздываю. Вот, возьмите за беспокойство.
Две по сто. Должно хватить.
- А чего так сразу? Документики покажем?
Второй заходит сзади. Что-то тут не так. Да и не катаются вроде постовые менты на машинах, тем более днем, да еще в скрытых "брониках". Только вневедомственная охрана. Но эти, судя по шевронам, не из охраны.
- Да дома документы, мужики. Правда, горю. Ну, подумаешь, рельсы перешел. Там и поезда не видно еще. Ну будьте людьми!
- Нарушил - отвечай.
Тот, что обходил, протянул руку к "браслетам", висящим на ремне. Шняга! Не будут обычные менты из-за такой мелочи наручники применять. Значит, эти не обычные. Значит, ждали. Спасибо, Вера. Денежек пожалела. Ладно.
Андрей отступил на шаг в сторону, мельком взглянув на приближающийся состав. Бежать в сторону центра не имело смысла, наверняка все обложено. Первый постовой ткнул дубинкой в боковой карман куртки, где лежали деньги.
- Что там, не наркотики, часом?
И не дожидаясь ответа, ловко и быстро извлек из кармана Андрея газетный сверток. Развернул:
- Ого!
Второй мент, заинтересовавшись содержимым, ослабил внимание. Что там? Денежка? И я хочу!
Вперед! За родину! Заставили! Семь бед - один обед!
Андрей оттолкнул ближайшего мента, прыгнул вправо, на ходу выхватил из-за ремня ствол. Второй мент, стоявший за спиной, дернулся было за ним, но тут же получил пулю в шею - с такого расстояния Андрей не промахивался. Второй успел присесть, и вторая пуля просвистела над его кепочкой, уйдя в окошко ближайшего дома.
Но этого хватило для небольшой форы. Пока он достанет пушку, пока прицелится. Лишь бы другие не подоспели.
Стрелялки закончились, теперь пятнашки. Андрей, сделав эффектный киношный кувырок на газоне, рванул мимо ментовской машины в сторону железной дороги. Из машины выглянул водитель, беглец, не целясь, выстрелил, водитель убрался назад за руль.
Справа, из кустарника, выскочил еще один, в гражданском, но тоже с пестиком. Все верно, значит, Андрея ждали. Ничего, прорвемся.
Парень в гражданском пальнул вверх, приказывая остановиться. Потом шарахнул на поражение, но промазал. Бросился наперерез, видя, что приближающийся поезд через пару секунд отрежет его от беглеца. И успел, гад, проскочить перед самым бампером, или как там эта штука у поезда называется.
Наверное, если бы дело происходило на большом экране, Андрей выкинул бы из ближайшей машины водителя, мент последовал бы его примеру. Ну а дальше - живописная гонка минут на пять. Аварии бензовозов, разрушение памятников архитектуры и торговых палаток с фруктами, переворачивание детских колясок с детьми. А в финале, когда от машин ничего не останется, мясная драчка с элементами тайского бокса до крови из носа. И, конечно, победа положительного героя нокаутом.
А у нас что? Один скучно бежит в сторону автомастерских, второй еще более скучно догоняет. Никаких машин, никаких колясок. Хотя у обоих довольно сильная мотивация.
Пробежав минуты три, Виталик, а это был именно он, начал задыхаться. Что неудивительно. Никотин, пиво, сидячий образ жизни (будь прокляты эти совещания!) еще никому не добавили выносливости. Предупреждал ведь Минздрав по тридцать раз на дню - не кури! Сердце, рак, неправильное протекание беременности. Да все неймется. Попробовал на ходу поднять пистолет и прицелиться, но тут же опустил обратно - рука тряслась, словно к ней подвели пару тысяч вольт. Да и граждане на горизонте маячили. Попадешь в кого-нибудь ненароком - и получишь часы от министра за меткость. Чтоб срок отмерять в исправительном учреждении строгого режима. Но догнать надо, кровь из носа!
Беглец знает, что пока перед ним невинные граждане, менты стрелять не будут. Поэтому не уходит в сторону. У него со спортивными достижениями получше, сразу видно - давно бегает. В отрыв ушел. Еще минуту - и совсем уйдет. А если в тупик сам себя загонит, начнутся соревнования по стрельбе, что тоже не замечательно. Для режиссера-то за счастье, но по жизни… Особенно когда сам на огонь достойно ответить не можешь, ибо в тир ходишь раз в год, и то принудительно, чтобы отпускные получить. Поэтому вместо боевика получится трагикомедия.
Виталик при задержании не остался в машине, это вызвало бы подозрения у Андрюши. Спрятался в ближайших кустах. Но теперь уже не до конспирации. Догнать бы.
Беглец наконец свернул с прямой и ушел вправо, к мастерским. За ними - небольшая апельсиновая рощица, а дальше проспект, где хрен его достанешь. Спасибо, хоть не стреляет.
Еще через минуту спринтерского бега заслуженный мастер спорта Обручев Виталий рухнул от усталости на траву прямо под щит с рекламой фитнес-центра (в дневное время скидки), прополз немного и окончательно сдулся, словно лопнувший воздушный шарик. Попытался крикнуть что-то вроде "стой, стрелять буду", но не смог - не хватило воздуха. Загнанных оперов пристреливают, не правда ли, товарищ Крепкий орешек? Вам помочь или сами?
Каторжник тем временем успешно преодолел полосу препятствий в виде невысокого забора и скрылся в роще, пугая граждан, собирающих апельсины. Миновав ее, выскочил на проспект, остановил машину и коротко бросил: "На Юго-Запад", услышав в ответ: "Хоть на Северо-Восток!".
Все, хеппи-энда не получилось: положительный герой в полном говне, отрицательный - чемпион. Вот такой, блин, Голливуд…
Герой поднялся с колен, убрал пистолет в кобуру, обернулся назад. Товарняк по-прежнему медленно полз из пункта "А" в пункт "Б".
- Что, кино снимаете? - поинтересовался случайный прохожий.
- Ага, сериал. Про любовь. "Винни-Пух и все, все, все…"
Ну и что делать? Кого ориентировать, что перекрывать? Вокзалы, аэропорты, магистрали, газопроводы? Ага. Сейчас, только отдышусь и перекрою.
Надо предупредить Коляныча, он же ничего не знает. Этот беженец на все пойти может, как бы к подруге его не нагрянул. Тут и пионер догадается, что застучала подружка - засветились по всей программе.
Мобильник остался в машине. Бегом назад (если это можно назвать бегом). А состав все ползет и ползет, словно обожравшаяся гусеница. Давай, давай. Наконец-то.
Водитель и собровец пытались оказать помощь раненому. Прохожие давали советы, но не вмешивались, боясь испачкаться. "Хороший коп - мертвый коп". Сотрудники наружного наблюдения не выходили на свет - не положено.
Виталик прыгнул в машину, схватил трубку, набрал номер Колиного пейджера.
"Срочно позвони на такой-то, сякой-то номер. Виталий".
Пейджер на поясе Коляныча принял информацию менее чем через минуту. И, естественно, оповестил хозяина писком. Но что такое мышиный писк пейджера против луженой глотки великого и ужасного Оззи Осборна и шума улиц? Все равно что велосипедный звонок против турбины реактивного самолета.
А Оззи был врублен на максимум. Коля, видя, что любимая женщина грустит после встречи с первой любовью, решил поднять ей настроение подручными средствами. Сам пел не очень, попросил спеть верного друга (не Жанну же Фриске ставить!). И даже подтягивал вместе с ним: "Мама, я иду домой, мама, я иду домой!" - радуясь, что проблема в целом решена.
Пейджер пропищал положенное количество времени и успокоился. Он свой долг перед хозяином выполнил.
Вера попросила отвезти ее домой, Коля предложил по пути выпить кофе. Она молча кивнула.
Не дождавшись звонка Коляныча, Виталик перезвонил ему домой, но безрезультатно - трубку никто не брал. "Коммерсант хренов, мобильник купить не может". Так, что делать? Если неуловимый мститель задумает месть, он нагрянет к Вере домой. Или будет ждать в засаде. Может, конечно, и не рискнет, но подстраховаться стоит. Все равно ничего другого не остается. Где она живет? Где-то на Юго-Западе. Ее адрес, который Виталик "пробивал" по просьбе Коляныча, он, естественно, не помнил - голова не компьютер. Вроде работает проводницей. На Московском вокзале. По телефону не скажут, придется лететь.
Виталий приказал водителю оставаться с раненым и ждать "скорую" и начальство, а сам вскочил в "Жигули" и ударил по газам.
В кафе молодые люди просидели недолго. У Веры разболелась голова, и она попросила отвезти ее домой (в смысле, Веру, а не голову). О том, как прошла встреча на кладбище, она не рассказывала. Передала, мол, деньги, и все. Но встреча явно произвела на нее впечатление - пальцы до сих пор дрожали. Первая любовь, она ведь, зараза, никаким порошком не отстирывается.
Коля не лез с расспросами, прекрасно понимая, что сейчас Веру лучше не доставать, а дать возможность побыть одной. К утру выйдет из сумрака.
Он предложил заскочить в аптеку, купить анальгину, но Вера отказалась:
- Я просто посплю - и все пройдет.
Минут через сорок "Ниссан" въехал во двор, Коляныч поцеловал Веру, потом вышел из машины, открыл ей дверцу. Обняв за талию, проводил до подъезда.
Дверь, ступеньки, лифт, кнопочка. Ан нет - кнопочки кто-то поджег.
Тырк-тырк.
- Идиоты… Пойдем пешком. - Коля сделал шаг за угол к лестнице. И уперся в направленный в лицо ствол предмета, похожего на пистолет. Кажется, "Тульский-Токарев". К нам всегда приходят радости, когда не ждешь.
- Тихо, сука. Оба - туда!
Вера вскрикнула:
- Андрей!
- Не ждала?.. Быстро, сказал!
Коля обернулся. За спиной чернела дверь "колясочной". Беглый каторжник поторопил ударом ноги по его голени:
- Не тормози.