- Леночка поселится в каюте девочек, за ширмой… У каждой яхты есть свое название, девиз, речевка и гимн. Все это надо придумать и разучить на следующий день. Можно и не придумывать, а взять что-нибудь готовое. Вы наверняка знаете много речевок, раз работали в лагерях. Но желательно придумать оригинальное. В конце недели мы проведем конкурс на лучший гимн.
- Придумаем, какие проблемы! - заверил Кольцов.
- Прекрасно. В каждом отряде нужно выбрать капитана яхты, физрука для проведения зарядки и старших кают… Вот план мероприятий на первую смену, - Зинаида Андреевна протянула Кольцову отпечатанный на машинке лист, - оставьте у себя. По итогам каждого мероприятия лагерный комитет выставляет баллы. Яхта, набравшая наибольшее количество баллов, признается флагманской, и в конце смены ей вручается переходящий вымпел.
"…И условно-досрочное освобождение".
- Теперь об общественной нагрузке. В лагере работают несколько кружков. Театральный, рисования, макраме, пения и прочие. Но кружководов, к сожалению, мы найти не смогли. Поэтому кружки ведут вожатые и воспитатели.
- Ну, надо так надо. Поведем.
- Почти все кружки мы уже распределили. Остались два. "Умелые руки" и ЮДМ. Выбирайте.
- Ну, мне, наверное, "Умелые руки", - быстро выбрал Кольцов, - я лобзиком владею.
- Хорошо. Тогда Виктору Сергеевичу - ЮДМ. Согласны?
- Да без базара, ой, виноват… Конечно.
Начальница записала в бортовой журнал фамилии кружководов.
- Кружки находятся в зоне труда и отдыха. Там есть кое-какой реквизит и инвентарь. Мало, конечно, но что делать…
- Ничего, справимся.
- Что ж, тогда с Богом. Все остальное в рабочем порядке. Желаю удачи, товарищи. Семь футов под килем!
Зинаида Андреевна вылезла из-за стола и пожала руки коллегам:
- Поздравляю с началом смены. Надеюсь, мы справимся.
- А то… Не привыкать.
На улице воспитатель уточнил у вожатого:
- А что такое ЮДМ? Или как там?..
- Без понятия, - схитрил Кольцов. - Юннаты какие-нибудь. Зайцев кормить, белочек, хомяков. Ну, хочешь, спросим.
По пути на яхту им попался физрук-плаврук Валерий Степанович. Мужчины познакомились.
- Говорят, вы из Чечни вернулись? Как там сейчас?
- Тревожно…
- Я так и думал… В новостях врут все.
- Не без этого. Политика… Скажите, уважаемый, а что такое ЮДМ? Кружок такой?
- А вы разве не знаете? "Юный друг милиции"…
Хорошо, что на лагерь спустились сумерки, и физрук не увидел, что происходило с воспитателем шестой яхты. А происходило с ним страшное: на пальцах появились когти, мускулы налились свинцом, глаза - кровушкой, а из запястий полезла паутина… Превращение человека в человека-мудака.
- Ну, молодые люди, спокойной ночи… Потом еще поболтаем.
Едва физрук скрылся за трибуной, кружковод проявил свою истинную сущность. Для начала он выматерился раз восемь без остановок. В самых педагогических выражениях. От души. Потом, выплеснув всю ярость, принялся торговаться с напарником:
- Слушай, давай махнемся. Это ж даже не косяк, это ж, это ж… - Воспитатель так и не смог подобрать нужное слово к этой чудовищной ситуации. - Юный кореш ментов!.. Утопиться легче!
- То есть хочешь вести "Умелые руки"? А может, макраме?
- Да ничего я не хочу. Но раз уж обещали, надо отвечать за базар… А ты мент - тебе и ментенышей воспитывать.
- А вдруг у тебя тоже получится? Попробуй ради прикола. Покажи пионерам свою наколочку, объясни ее значение, если не поймут. А в "Умелых руках" чему ты их научишь? Замки вскрывать да дверь отжимать?
- Ну чего ты до этой наколки докопался? Сказал же, по малолетке наколол, когда в карцере трое суток без харчей прессовали.
- Так не менты же прессовали. Цирики.
- Все вы одной масти!
- Ах, вот оно как?..
В конце концов Виктор Сергеевич уломал Евгения Дмитриевича сделать ченч. Да тот особо и не сопротивлялся. Действительно, чему пять раз судимый кружковод детей научить может, кроме бескорыстной любви к органам?
В каморке перегорела лампочка.
- Поменять надо, - заметил Сумрак. - Ты в электричестве что-нибудь сечешь?
- Понимаю. Но у меня допуск только к батарейкам. Вообще-то ты у нас умелые руки. Давай, чини. Здесь шнырей нет.
Несчастному авторитету пришлось выкрутить лампочку из кладовой, благо там оказалось две. Перед тем как отойти ко сну, вожатый раскрыл подаренный начальницей блокнот.
- Я вас как поэт поэта хочу спросить: вы речевки знаете?
- А чего это такое?
- Короткие стихи. Под них удобно маршировать.
- Стишата? Ну, знаю… Только голимые.
- Любопытно… Не прочтете ли?
Воспитатель потер раненый глаз и выдал:
Зашибись у нас бригада -
четыре пидора, два гада!
- Прекрасная речевка! Лермонтов отдыхает!.. А нет ли у вас чего-нибудь на детскую тему? Например, со сказочными героями… Может, из раннего.
- Со сказочными? - Положенец оттопырил губу, вороша файлы памяти. - Можно…
Хорошо живет на зоне Винни Пух,
у него большая жопа - он петух…
- Браво! Пре-вос-ходно! - зааплодировал вожатый. - Но как-то слишком метафористично. Не каждый пионер поймет - зона, петух… Еще не почитаете? Про животных, например…
Виктор Сергеевич, как выяснилось, обладал завидной памятью, поэтому тут же воспроизвел вирш про животных:
Серет где попало, оставляя кал,
У него не держит жопа - он шакал…
- Ох, мама… Это кто ж такое сочиняет?..
- Народ.
- Что-то у вашего народа темы однообразные. Все вокруг задницы… Ладно, оставим речевки в покое. Надо еще девиз придумать. Предложения есть?
- Ударим белой горячкой по красному террору! - не задумываясь, выпалил воспитатель.
- Зэ бест! Вы только представьте, как обрадуется уважаемая Зинаида Андреевна, когда на линейке детишки такое прокричат.
- А сам-то что можешь? Хаять все горазды. Ты обещал, ты и придумывай.
Кольцов призадумался, но, кроме заезженного "Мальчик в болоте нашел пулемет - больше в деревне никто не живет!", ничего достойного не вспомнил.
- Вилы… Еще и гимн сочинять.
- Я гляжу, ты тоже на феню перешел… Вилы…
- Это нечаянно. Короче… Утро вечера мудренее. Давай спать. Чего-то я от свободы устаю больше, чем от неволи.
- Я, кстати, тоже.
* * *
Погода в первый день смены выдалась на славу. Чистое, безоблачное небо, двадцать пять градусов тепла по Цельсию, легкий освежающий ветерок. Мрачная тайга вокруг лагеря в одночасье превратилась в сказочную.
Автобусы прибыли в лагерь точно по расписанию - в час дня. На стекле каждого висела табличка с номером отряда. Родители детей не сопровождали - только несколько педагогов, отвечающих за организацию этапа, тьфу ты, заезда.
Виктор Сергеевич Сумароков по случаю праздника решил не пугать прибывшую детвору своими бинтами. По совету своего коллеги, Евгения Дмитриевича Кольцова, он соорудил что-то вроде карнавального костюма "Пират Балтийского моря". Раз уж у лагеря тематика морская… Вместо пилотки нацепил треуголку, свернутую из куска черной бумаги, глаз перевязал черной девчоночьей ленточкой для волос, найденной в каюте под кроватью, а на руку натянул черный носок. Кольцов прикрепил к носку крюк, согнутый из алюминиевой проволоки. Бороды, сабли и говорящего попугая, увы, не нашлось. Только легкая щетина. Для полной идентичности вожатый дружески посоветовал отрубить ногу и поставить деревянный протез, но воспитатель отказался: "Себе руби!"
Автобус с шестым отрядом оказался самым последним в колонне. Пришлось тащиться.
Самые нетерпеливые детишки уже покинули салон и носились вокруг, играя в пятнашки. Упитанный пацан, увлекшись, выскочил из-за автобуса и с разбега въехал стриженой головой в живот товарищу воспитателю, у которого от неожиданности перехватило дыхание. Треуголка слетела на землю.
- Чтоб тебя так кобыла лягнула! - Виктор Сергеевич в последний момент сумел удержаться от непарламентских выражений.
- Ух ты! - Пацан восхищенно вытаращился на Сумарокова. - Пират! Класс!!!
- Я воспитатель по жизни… Здравствуй, мальчик.
- Здрасте… А у вас крюк только из руки растет? Или еще откуда?
- Ах ты, шкет!..
Шкет тут же исчез в автобусе, откуда на траву спрыгнула невысокая девушка лет двадцати с прической "гипережик", в тельняшке и военных брюках (видимо, морских в гардеробе не нашлось). Размахивая папкой, она застрекотала, словно сорока:
- Дети, быстренько выходим из автобуса и строимся парами! Я сказала: выходим из автобуса. Прекратите кидаться яблоками! Арсений, оставь бутылку в покое! Быстренько, быстренько выходим!
Заметив морячков, девушка улыбнулась, видимо, ей уже сообщили, что она попадет в теплую мужскую компанию.
- Ой, здравствуйте! Вы вожатые из Питера? Как здорово, как здорово! А я Лена. Лена Бичкина! Младший воспитатель! Очень приятно!
- Нам тоже, - уныло отозвался Сумрак, отрывая от сломанной руки крюк, - я Витя, он - Женя.
Кольцов приподнял пилотку, словно шляпу, и улыбнулся:
- С прибытием, мадам…
Кричащая и визжащая толпа тем временем вывалилась из автобуса и разлетелась по ближайшим кустам, игнорируя законные требования воспитателя.
- Дети! Немедленно постройтесь! Ну, пожалуйста!.. - Леночка попыталась снова призвать к порядку. Но безуспешно. Видимо, не пользовалась авторитетом у юных пионеров.
Пришлось гоняться за ними по кустам.
- А ну-ка, ша, спиногрызы! - вдруг рявкнул Сумрак, которому надоели это мельтешение и беготня. - Встать в строй! До кого не доходит через голову, постучимся в печень!
Удар ногой по тонкой березе сопровождал сказанное. Деревце переломилось и медленно рухнуло на траву, словно нокаутированный боксер. Детишки тут же замерли, испуганно переглянулись. Дяденька пират, похоже, не шутил.
Через минуту все разбились по парам. Мальчики с мальчиками, девочки с девочками. Пацан, врезавшийся в Виктора Сергеевича, спрятался от строгих пиратских глаз во второй ряд.
Леночка бросила на воспитателя благодарный взгляд, после повернулась к строю.
- Сейчас проведем перекличку, - как-то стеснительно и неуверенно объявила она, поднеся к глазам папку. - Я буду называть фамилию и имя, а вы говорить: "Здесь"… Запомнили, да?.. Алексеев Игорь.
Алексеев Игорь не ответил. Он увлеченно спорил с соседом по поводу качественных характеристик своей плевательной трубки и плевать хотел на какую-то воспиталку.
- Алексеев Игорь. - Взволнованная Леночка обвела глазами строй.
Тишина. Неужели потерялся?!..
На выручку вновь пришел опытный воспитатель Виктор Сергеевич Сумароков. Взяв список у нее из рук, он кровожадно крутанул глазом и жестко скомандовал:
- Слушай сюда! Второй раз повторять не буду, язык не казенный. Я называю фамилию. Подбегаете ко мне, еще раз называете фамилию, имя-отчество, год рождения, статью, начало срока, конец срока…
Кольцов, стоявший сзади, ткнул воспитателя в спину и прошептал:
- Какая статья? Какой срок?.. Ошалел?! Это ж тебе не этап…
Потом громко обратился к строю:
- Виктор Сергеевич имеет в виду смены. Вы должны сказать, на сколько смен приехали.
- Да, - мрачно подтвердил Виктор Сергеевич, - именно это я и хочу сказать. На сколько конкретно смен. Погнали наших городских. Алексеев!
Пацан тут же выскочил из строя, подбежал к воспитателю.
- Алексеев Игорь…
- Ты чего, первоход? Отчество! Сколько смен?
- Васильевич… Две…
- То-то… Боковчук!
Перекличка прошла быстро. Никто из тридцати двух пионеров по дороге, слава Богу, не потерялся. Юношу, врезавшегося в Виктора Сергеевича, звали редким по красоте именем Арсений. Немного подкачала фамилия - Пантелеев. Хулиганская. Как у знаменитого разбойника и душегуба начала XX века. Он приехал на все три смены. Не душегуб, конечно, а пионер.
- Да у тебя педагогический дар, - вновь шепнул Кольцов напарнику, когда тот вернул папку Леночке.
Бичкина скомандовала: "Шагом марш!" - и повела отряд к домику. Оставшимся педагогам предстояла веселая чемоданная эстафета. Договорились, что от автобуса до лагеря чемоданы таскает воспитатель, от ворот до кладовой - вожатый.
- Может, хоть какого шныря найдем? - Виктор Сергеевич пробежал взглядом по остальным отрядам. - Это ж полный беспредел, чемоданы таскать!
- Не найдем. Забудь.
У первого же чемодана оторвалась ручка. Наверное, он был нагружен золотыми слитками. Правда, некоторые оказались, наоборот, совсем легкими, видимо, родители формально отнеслись к сбору своих чад. На каждом чемодане имелась бирка с фамилией владельца. Несколько бирок были причудливо украшены наклейками - сердечки, цветочки…
Работа заняла около часа. Когда последний чемодан занял место в кладовке, Кольцов, тяжело дыша, напомнил:
- Врачиха велела обыскать чемоданы и изъять харчи. Чтоб не стухли.
Однако участвовать в данном мероприятии Виктор Сергеевич категорически отказался:
- Ты меня совсем за черта держишь! Чтобы я по чужим "сидорам" крысил?! Сам шмонай! Ты к таким позорным делам привычный…
Кольцов пожал плечами и принялся спокойно обыскивать чемоданы. Рыться в чужом белье ему и впрямь было не привыкать. Никаких комплексов. К концу обыска в углу образовался целый продуктовый склад - консервы, бутерброды, колбаса в целлофановых пакетах, пирожные и фрукты. И даже знакомая уже лапша "доширак". Правда, попадались и пустые "сидоры" - дети принадлежали к разным социальным слоям. Спиртосодержащих напитков и табачных изделий, тьфу-тьфу, не обнаружилось. Оружие - рогатки и плевательные трубки - не изымались, но их хозяева ставились на учет с занесением в секретный блокнот.
Продукты Кольцов перегрузил в наволочки и перетащил в столовую, где имелся большой холодильник.
Мальчики тем временем воевали за койки, швыряясь подушками, девочки бегали вокруг домика, знакомясь с территорией и друг с другом. В два часа дня детей с большим трудом удалось собрать и повести на обед. Опять пришлось применять жесткие меры. Вплоть до физического воздействия - таскания за шиворот. Арсений, не желавший ходить в строю, очень красноречиво посмотрел на воспитателя.
- Я понял, куда ты меня послал, - сказал Виктор Сергеевич, так и не снявший пиратский костюм. Кольцов же, пытаясь выманить из кустов другого малолетнего шалопая, по привычке пригрозил:
- Не выйдешь - посажу!
Но тут же поправился:
- В смысле, поставлю в угол…
В столовой им повстречалась Зинаида Андреевна. Она не оценила маскарадные способности воспитателя.
- Виктор Сергеевич, ну как можно? Вы, опытный педагог, нарядились в преступника. Если хотите сделать детям приятное, оденьтесь хотя бы в Дядю Степу. Или в Папу Карло… И повяжите галстук.
"А не пошла бы ты… Мама Карло!"
- Хорошо, Зинаида Андреевна, сейчас переоденусь.
Надо заметить, что никого и ничего не боявшийся авторитет Витя Сумрак испытывал перед Образцовой какую-то непонятную робость, словно двоечник перед строгой учительницей. Она будто гипнотизировала его. Естественно, Витя не показывал вида, но в душе жутко комплексовал. Может, оттого, что она была женщиной, а он не привык иметь дело с женщинами. Тем более начальницами.
В столовой уже висел стенд "Секция дисциплины и порядка" с пустыми рамочками. Предложение педагога из Питера не ушло в пустоту.
В первый день детям отменили тихий час, дав вольную. Тем временем взрослый экипаж яхты № 6 собрался на педсовет. В кладовке. Надо было срочно решить с речевкой, гимном и прочей мутью, о которой еще раз напомнила Зинаида Андреевна. Большие надежды возлагались на приехавшую Леночку Бичкину, в прошлом году уже трудившуюся в лагере и имевшую реальный педагогический стаж. Но Леночка заявила, что у нее куча неотложных дел, и посоветовала сходить в библиотеку - взять, например, стихи Агнии Барто на пионерскую тематику. Они вполне подойдут и под речевку, и под девиз. Кинули жребий, кому идти. Выпало пирату, вернее, уже не пирату - после обеда Виктор Сергеевич снял костюмчик, как и велела начальница.
Фамилию детской поэтессы воспитатель не запомнил, Кольцов написал ее на бумажке. Вернулся из библиотеки через полчаса с потертой книжкой в руках. Озадаченный.
- Слышь, вожатый. Что за кент такой - Гарик потный? Хачик, что ли?
- Кто-кто?..
- Гарик какой-то потный… Библиотекарша загрузила - нет ли, говорит, у вас случайно этого Гарика. Пионеры его, типа, любят, а в библиотеке - ни одного. Все поперли…
- А-а-а, Гарик! - догадался более продвинутый вожатый. - Не потный, а Поттер! Есть такой. Волшебник заморский, типа наших гаишников. Палкой махнет, и все на халяву получает.
- Кругом менты… Библиотека у них, кстати, действительно голимая. У нас на зоне и то лучше. Вышкин молоток, постарался.
- Ты что, на зоне в библиотеку ходил?
- Конечно. Мне Паша сразу сказал: хочешь человеком стать, читай книжки.
- И кого вы читали, Виктор Сергеевич?
- Да разное… Перед побегом Сенеку… Ремарка почти всего, Вольтера, Руссо, Моэма… Всех и не упомнишь. Стихи, правда, не люблю. Не мое.
- Ни хера ж себе… А детективы?
- Парочку прочитал. Современных. Про вас, про ментов. Фуфло. Сказки какие-то.
- То есть, выходит, ты не совсем пробитый, как утверждает молва… Что ж тогда без фени обойтись не можешь?
- Книги и жизнь - не одно и то же.
Виктор Сергеевич раскрыл принесенный томик стихов:
- Ну, чё тут выбирать?
- Дай сюда… Сейчас найдем, - Кольцов пробежал глазами оглавление. - "Резиновая Зина", "Мишка косолапый"…
- Какая Зина?
- Резиновая…
- Серьезно? - оторопел воспитатель, плохо знакомый с творчеством великой детской поэтессы. - Надувная, что ли?
- Типа того.
- У нас в пятом отряде такая была, мужику одному с воли родня подогнала. На полгода очередь расписывали. Как настоящая, блин!.. Кто-то даже трипак подхватил.
- Погоди ты со своими мемуарами, Казанова! - Вожатый, похоже, нашел подходящее стихотворение. - Вот про пионеров. Слушай:
Третий класс посеял мак,
Не на клумбе, просто так…
Прибежал третий класс
К Анне Алексеевне.
Все кричат: поздравьте нас,
Мы цветы посеяли…
Сеяли как надо, а не где попало…
Вожатый прервал чтение и уставился на воспитателя. Тот тоже не остался равнодушным к услышанному.
- Что за шняга? Это ж статья голимая! У нас один джус за это чалился. Посеял мак на даче, а ему ласты закрутили… Три года схлопотал. Кончай мне по ушам ездить!
- Да на, сам почитай! - Кольцов вернул книгу коллеге.
Тот перечитал про себя стихотворение, растерянно похлопал здоровым глазом. После перевернул страницу и вслух, но без выражения продекламировал следующий стишок:
И в четвертый класс, и в пятый
Приходил на сбор вожатый.
Он ребятам показал
План на следующий квартал.
- Что ж, - сказал директор школы,-
План толковый и веселый!
В январе костер на льду,
Я же сам туда пойду…
Виктор Сергеевич замолчал, потом еще раз перечитал стих - не померещилось ли?