- Не горюй. Учитывая, что из себя представляет Насос, тебе вряд ли предъявят обвинение в предумышленном убийстве. Так, три или четыре года. И очень даже могут оправдать или дать условный срок, учитывая настоятельные просьбы твоего краснознаменного и орденоносного завода, то бишь института.
Фима не был готов разделить его шутливый тон.
- Ты странный человек, Ефим Мойшевич, - сказал Барский, не скрывая своего отвращения. - Эта девушка на свое несчастье влюбилась в тебя. Она вызвала меня, чтобы я вытащил тебя из дерьма. А тебе не пришло в голову позвонить ей, хотя бы для того, чтобы сказать, что ты жив и здоров, или чтобы спросить, как она там? Черта лысого ты позвонил. Ты спрятал нос в какую‑то дыру и любезно позволил ей, Марине и мне выручать тебя из беды. Нет, определенно, странный ты человек!
- Ради Бога, Барский! - горячо возразил Лифшиц. - Я пытался звонить тебе. Дома тебя не было. Я несколько раз звонил в "Трубу", но так и не застал тебя, а номер своего телефона оставить не решился. Вы были, как выяснилось потом, в какой‑то общаге. Наташа разыскивала меня по всем телефонам и вчера, наконец, застала на даче. Это правда!
- А ты, значит, велел ей перебраться сюда, ждать тебя и ни словом не обмолвиться ни мне, ни Марине. Так?
Лифшиц кивнул.
- Я не хотел, чтобы кто‑нибудь знал, где я.
- Вот именно. То, что вчера ты оказался на даче, очень неудачно для тебя, потому что некий небезызвестный тебе месье Игнатов был найден убитым в твоей гостиной. Ты не хотел бы уточнить, где ты был, когда его пришили?
- Господи, да я не знаю! Я и представления не имею, ко‑гда его убили. Я остановился в одной дыре на берегу речки вместе с автомобилем, который занял у приятеля. "Хорьх" я загнал в гараж. Я подумал, что если машина останется на месте, это поможет мне сбить их с моего следа. После наступления темноты, я пригнал его туда и оставил. Все, что мне было нужно, я уже забрал. Выбрался я оттуда на электричке.
Барский выдувал колечки дыма. Потом он сел напротив Лифшица и положил кулаки перед собой на стол.
- Тухлая у тебя какая‑то история.
- Может быть, но это правда, - упрямо сказал тот.
- Ты стоишь гораздо больше, чем твой долг этой публике. По нашим данным, дача твоя не заложена и, учитывая нынешние цены, она одна по крайней мере в два раза перекрывает твои карточные долги. Плюс твои коллекционные автомобили, четыре счета разных банков, чьими кредитными карточками ты пользуешься, все это наши ребята быстро обнаружили, может быть, еще что‑то. - Барский смял сигарету. - Фима, ты же мог просто обратиться в любой банк и под залог этой собственности получить свои вшивые двадцать шесть штук.
- Я тебе уже сказал, - поспешно произнес Лифшиц. - Я пытался раздобыть бабки. А когда я услышал об убийстве Насоса, то решил послать все к черту и убраться куда‑нибудь подальше.
- Может быть, - пожал плечами Барский. - Ты можешь объяснить это Зацепину в горпрокуратуре. Теперь вернемся к Наташе. Перебравшись сюда, она так и не распаковала свои вещи. Ты собираешься забрать ее с собой?
- Она поедет со мной, - ответил Лифшиц. Решительность его тона удивила Барского.
- Она беременна, - коротко сказал Барский. - Кроме того, помимо прочей информации, я узнал, как ты обошелся с одной из своих девушек.
- Ее я не любил, - спокойно ответил Лифшиц. - А Наташу люблю.
- Ну да. Ты это уже продемонстрировал, - покачал головой Барский. Он устал от разговора с этим увертливым человеком, у которого на все случаи жизни был готов ответ, вполне похожий на правду. - Ты скорее любишь ее деньги. Квартира за семьдесят тысяч, облигации, может быть, картины. Речь идет, я думаю, по меньшей мере о сотне тысяч баксов.
- Это ты так думаешь. Я вполне могу заработать на жизнь нам обоим.
- Прячась все оставшуюся жизнь от мафии? - ядовито уточнил Барский.
Лифшиц развел руками. Он собрался что‑то возразить, но дверь распахнулась. Наташа взглянула на его разбитое лицо и бросилась к нему.
Барский хотел удержать ее, но остановился, увидев, как стоявшая в дверях Марина отрицательно покачала головой.
- Все складывается против тебя, Барский. Забудь о своих планах.
- Почему?
- Они оказывается уже женаты, - сказала она и швырнула свою сумочку через всю комнату.
Глава тринадцатая
Барский не скрывал своего отвращения. Пока он одевал рубашку и пиджак, Наташа завернула лед в полотенце и положила холодный компресс на лицо Лифшицу.
- А ты бы, сестренка, могла сказать нам об этом, - упрекнул ее Барский.
- Валера, я… мы боялись, - призналась она, не сводя с него глаз.
- Детка, мы же члены одной семьи, - сказала Марина.
- Я знаю. Мне ужасно неловко, - ответила Наташа.
- Чего же ты боялась, сестренка? - спросил Барский.
- Тебя, Барский, - невнятно пробормотал Лифшиц распухшими губами. - Мы знали, что ты меня терпеть не можешь.
- Ты - тупица.
- Но ведь это правда? - попыталась защитить Лифшица Наташа.
Барский прошелся по комнате.
- Фимка, ты думаешь, что ты - плейбой. Но это не так. На самом деле ты не плейбой, и не фат, не игрок и не хайлайфист, а самый натуральный дешевый стиляга. Мы с Мариной не любим стиляг. Но у тебя есть мозги, ты неординарная личность. - Он остановился и закурил. - Как ты используешь свои мозги - это твое личное дело. Нас беспокоит сестренка, но и она уже достаточно взрослая. У нее есть право распорядиться своей жизнью, как ей заблагорассудится, без постороннего вмешательства. Мы всегда будем на ее стороне. И, если нам удастся, мы постараемся помочь тебе выбраться из этой передряги, в которую ты влип исключительно по своей вине.
Слезы навернулись на глаза Наташи.
- Извини, Барский. И ты, Марина. Но я не такая, как вы. Вы знаете, как решать жизненные проблемы. А я никогда не умела. Вы всегда всё решали за меня. Я ничего не говорила, но всегда чувствовала ваше превосходство. Барский, я меньше всего хотела, чтобы ты впутался в эту историю. Я сказала Марине, что Фима исчез. Это она настояла на том, чтобы вызвать тебя.
- Детка, ты была так расстроена, - сказала Марина. - Никто лучше Валеры не знает, как разбираться с такими проблемами.
- Я знаю, - пробормотала Наташа. - Я знаю, сестра.
Барский выпустил в воздух длинную струю сигаретного дыма, затушил окурок и сказал:
- Теперь, девушки, двигайте отсюда. Посидите минутку в соседней комнате.
Когда дверь за ними закрылась, он повернулся к Лифшицу.
- Я по‑прежнему не люблю тебя, старикаша. Но ты, по крайней мере, женился на ней. Мы с Мариной не склонны бросать камни в домочадцев.
Лифшиц кивнул.
- Во вторник будет шесть недель, как мы поженились.
- Пришлось?
- Нет. - Лифшиц покачал головой и попытался улыбнуться. - Похоже, я перестаю быть стилягой.
- Ладно. Ты теперь член семьи. Но из‑за этого неприятностей не стало меньше.
- Я знаю.
- Если хочешь, я постараюсь помочь тебе.
- Я думаю, мы справимся. А что ты имеешь в виду?
- Перестань мне врать. Расскажи, почему эта публика так настойчиво разыскивает тебя. Если ты замочил Насоса, так и скажи. Я думаю, мы сможем это уладить. С Игнатовом будет потруднее, но ведь это он, в конце концов, забрался в твой дом. Это можно представить, как самооборону.
Лифшиц внимательно посмотрел ему в глаза и отрицательно покачал головой.
- Раз так, - сказал Барский, - продолжай скрываться. Надеюсь, ты понимаешь, что делаешь.
- Ты действительно думаешь, что я способен прирезать двух человек?
- Я вернулся, чтобы найти тебя, - Барский закурил новую сигарету, - и я тебя нашел, а если тебе моя помощь не нужна, это твое дело.
Лифшиц опустил глаза.
- В любом случае, спасибо.
- Не давай девушку в обиду. Ты понял меня?
Лифшиц кивнул. Барский развернулся и вышел из комнаты.
- Он в твоем полном распоряжении, сестренка, - сказал он Наташе и взял Марину под руку.
Они вышли в ночь и туман.
* * *
В черной "девятке", стоявшей напротив подъезда, кроме Феди Сияпина было еще трое сотрудников. На лицах у всех было написано угрюмое нетерпение.
- Бери машину, солнышко, и поезжай домой, - сказал Барский Марине.
- Я бы не хотела, - ответила она. - Учитывая, что Наташа…
- За сестренкой я пригляжу. Поезжай домой, - твердо сказал он.
Она легонько коснулась его губами и уехала.
- Он еще там? - спросил Сияпин.
- Да. Все идет не так гладко, как я думал. Глупая девчонка вышла за него замуж.
- А разве мы тебе этого не сказали? Значит как‑то упустили из виду. Мы думали, что ты знаешь. Все это совершенно бессмысленно, - покачал головой Сияпин. - Другой выход мы тоже перекрыли.
- Не думаю, что они задержатся здесь надолго. Как с погодой?
- Ветер северный, умеренный, до сильного. У Красилина есть разрешение на вылет.
Барский открыл дверцу и уселся на переднее сиденье.
- Что с Голландцем?
- Роет землю. Ему это золото нужно позарез.
- А остальным - нет? - просил Барский.
- Похоже на то. Кое‑кто из наших выдвинул версию, что золото собираются скупить китаёзы, - ответил Сияпин.
Барский потянулся.
- Что слышно об Казиеве и Слизняке?
- После разговора с тобой Зацепин положил на них глаз. Однако в деле Игнатова эта компания не замешана.
- Так, - протянул Барский почти грустно. - Выходит, что это Фимкина работа. А ведь я пытался дать ему шанс, но он отказался.
- Единственно, что я хочу знать, где, черт возьми, это золото, - сказал один из сидящих на заднем сиденье.
- Объявится, - уверенно сказал Барский.
- Главное, чтобы оно снова не уплыло. Черт знает, сколько народу потеряло из‑за него сон и покой, - сказал агент.
- Сколько их пасёт сейчас? - просил Барский.
- Восемь наших, пятеро из другого отдела, - ответил Сияпин.
- Чтобы взять одного проходимца, который и так будет в аэропорту, как в мышеловке? - удивился Барский.
- Мы хотим разом закрыть это дело, - объяснил Сияпин, - и взять заодно и всю банду Казиева.
- Да? - протянул Барский с сомнением. - И как ты планируешь пристегнуть его к этому делу?
- Мы организовали небольшую утечку информации. Он тоже будет там.
- О, Господи. Не забывайте о девушке. Мы не должны подвергать ее опасности, - сказал Барский.
- Мы постараемся изолировать ее, прежде чем она поднимет шум, - сказал Сияпин. Ожило радио под приборной доской. Сияпин выслушал, взял микрофон: - Принято, мы их контролируем.
Увидев, что в арке здания зажглись фары, Сияпин включил стартер. Когда автомобиль выехал на улицу, Барский узнал его. Это была машина Наташи. В ней были видны силуэты двух человек. Машина повернула в другую сторону от аэропорта, к набережной.
- Интересно, не собираются ли они сыграть с нами шутку, - пробормотал Барский.
- Не думаю, - ответил Сияпин. - Они собираются разделиться. Он отправится за товаром в одиночку. Она, может быть, даже и не знает, в чем дело.
Автомобиль впереди свернул на Варшавское шоссе и остановился перед светофором. Дверца со стороны пассажира распахнулась, из автомобиля ктото выскочил и побежал к стоявшему неподалеку такси. Сияпин поспешно схватил микрофон.
- Четвертый. Отпустите девушку на несколько кварталов и берите ее. Доставьте ее в ближайшее отделение милиции и обеспечьте безопасность.
Они продолжали следовать за такси. Барский заметил, как ничем не примечательная машина развернулась и последовала за машиной Наташи, свернувшей в боковую улицу. Через мгновение послышался гудок сирены, радио ожило и сообщило:
- Объект задержан.
Такси остановилось у одного из зданий на шоссе. Сияпин припарковался поодаль. Из ворот выехала тентованная "газель" и свернула на набережную.
- Смотри, как просели рессоры, - заметил Барский. - Почему бы нам не взять его прямо здесь?
- Можно бы, но как мы тогда доберемся до Казиева, Гершковича и Слизняка? - возразил Сияпин. - Надо бы взять их тоже. Нам может больше никогда не представиться такого случая.
- Ну, смотри.
- Вам что, наплевать на это? - спросил один из агентов на заднем сиденье.
- Это заботы вашего ведомства, - ответил Барский. - Что до меня, то похоже, вы собираетесь устроить пальбу, когда в этом нет необходимости. Мне это не нравится.
- Нам тоже, - тот похлопал по стволу автомата, - но мы к этому готовы.
- Вижу, - заметил Барский, достал пистолет из кобуры и проверил обойму.
Радио заговорило снова.
- Первый. Это Шестой. Казиев, Резо и еще трое с ним только что прибыли в аэропорт. Они устроились так, чтобы наблюдать за самолетом Красилина.
- Первый Шестому, - сказал Барский в микрофон. - Лифшиц примерно в пяти минутах от аэропорта в крытом грузовике. Пропускаем его прямо к самолету. Что делают твои?
- Ничего особенного. Один вернулся в машину и сел за руль. Красилин греет двигатели. К самолету подъехала машина, один вышел.
- Кто он? - спросил Барский.
- Минутку. Похож на Ван дер Стуула, которого вы зовете Голландцем. Да, это он. Огляделся, направился к самолету. Разговаривает с Красилиным.
Дальше они ехали в полном молчании. Когда впереди загорелись огни аэропорта, Сияпин свернул налево.
- Пусть грузовик едет прямо к самолету. Мы заедем через боковые ворота.
* * *
- Очень мне все это не нравится, - сказал Барский, когда они, объехав летное поле, направились к ангарам. В темноте смутно вырисовывались очертания двухмоторного самолета. Его медленно вращающиеся лопасти поблескивали в свете прожекторов, освещающих линию ангаров. Из‑за них выехала "газель" и медленно задним ходом начала сдавать к самолету. Кто‑то вышел из кабины и направился к заднему борту грузовика. Автомобиль с погашенными огнями тронулся со стоянки к самолету. Металлический голос из динамика сообщил:
- Шестой - Первому… Машина Казиева едет к самолету.
- Мы его видим. Держитесь сзади и в случае чего прикройте нас огнем, - приказал Сияпин. Агент с автоматом передернул затвор.
- Вы знаете, кто в самом центре этой заварухи? - сказал Барский напряженным голосам. - Красилин. Я гарантирую, что если с ним что‑нибудь случится, то заплатить придется очень дорого. - Он пожевал губу. - А кроме того мне не по душе вот так прямо взять и подъехать к ним. Это неизбежно приведет к большому шуму.
- Мы сначала предложим им сдаться, - сказал Сияпин.
Барский фыркнул. Он обвел взглядом летное поле. Возле третьего от них ангара от громоздкого "Ил‑76" отъехал тягач с трейлером. Барский указал на него.
- Перехвати‑ка эту тележку, - коротко сказал он.
- Что? - изумленно переспросил Сияпин.
- Я сказал, перехвати ее. Прикрываясь ей, мы сможем по‑добраться к ним.
Сияпин пожал плечами, нажал на газ, и машина рванулась вперед. Она проскочила мимо амфибии и трех человек, стоявших рядом. Барский узнал Красилина, Лифшица и Голландца. При помощи небольшой лебедки они перегружали что‑то из грузовика в самолет. Тягач свернул за ангар. Сияпин вскочил на его подножку и показал удостоверение.
- Государево дело, дружище. Нам понадобится твоя тачка на несколько минут.
Водитель тягача затормозил и уставился на высыпавших из машины людей.
- Кто вы такие, хули вам тут нужно?
Увидев оружие в их руках, он вытаращил глаза и, дрожа, вывалился из кабины.
- Успокойся, браток, - сказал Барский. - Можешь пока посидеть в машине.
Он натянул на голову фуражку водителя и взобрался на сиденье. Пистолет он зажал между ног, чтобы иметь возможность выхватить его той рукой, которая окажется свободной.
- А что с нами? - спросил один из агентов.
- Спрячьтесь в трейлере и заранее выберите каждый себе мишень. Я беру Лифшица.
Кивнув, они полезли на прицеп. Их прикрывали высокие деревянные борта. Кроме того, между досками были широкие щели. Барский отпустил сцепление и тягач дернулся. Поэкспериментировав с рулем, Барский определил радиус его разворота. Когда они выехали из‑за ангара, второй автомобиль подрезал нос самолету, взвизгнули тормоза, и он резко остановился.
Из машины вывалились четверо. Все они были вооружены и двигались профессионально быстро. Несмотря на сумерки, он узнал Ризвана Казиева, Арнольда Гершковича и Сашку Крота. Четвертый чем‑то смахивал на синеносого, но Барский не был уверен.
Он увидел, как Фима Лифшиц замер, отпустив конец веревки и груз, висевший на блоке, тяжело упал на землю. Потом он медленно поднял обе руки.
Голландец и Иван Красилин с поднятыми руками прижались к борту самолета.
Тягач находился примерно в пятидесяти метрах от самолета и быстро сокращал это расстояние. Казиев повернулся и взглянул на них. Свет прожектора упал на тягач и Барский увидел, что Казиев узнал его. Он что‑то закричал, указывая на них, но рев двигателей самолета и шум мотора тягача перекрыл его голос.
Тогда он поднял пистолет. Барский схватил свой пистолет, выстрелил, пригнулся, насколько позволяла кабина, и резко крутанул руль. Тягач вместе с трейлером резко занесло вправо. Пуля ударила в раму и с воем отрикошетила. Барский рванул ручной тормоз и, выпрыгнув из кабины, выстрелил второй раз. Казиев пошатнулся и, выронив пистолет, схватился за правое плечо.
Барский услышал, как‑то закричал:
- Милиция! Бросай оружие!
Синеносый выстрелил в сторону трейлера. Очередь из автомата буквально разорвала его шею. Ударил фонтан крови, и он, скорчившись, рухнул на землю.