В ответ последовала продолжительная пауза. Кравцов всегда считался тугодумом, однако все знали, что раз приняв решение, он обычно идет до конца. Так же случилось и в августе девяносто первого, когда, просидев почти пятнадцать часов в своем кабинете, он вместо того, чтобы направить "дельтовцев" на штурм Белого дома, отправился туда лично. Там же он встретил Барского, который явился туда по собственной инициативе, и поручил ему командование силами самообороны Дома. С тех пор оба работали, как выражался Кравцов, в одной упряжке.
- Я еще не прочитал до конца ваш отчет, - сказал, помолчав, Кравцов. - Похоже, вы предвидели развитие ситуации.
- Да. Я думал, что мы будем действовать как обычно, но раз так не получается, я ухожу в отпуск. Для меня это дело - сугубо семейное.
- Считайте, что отпуск вам предоставлен.
- Благодарю вас.
- Постарайтесь не вляпаться в историю, Барский. Теперь вы действуете на свой страх и риск, как частное лицо.
- Естественно, - отозвался Барский. - Постараюсь не уронить чести семьи. До свидания.
Он положил трубку и запер шкафчик. Теперешнее изменение его статуса не очень расстроило его. Испытывая легкое удовлетворение, он задумчиво потягивал виски.
Как частное лицо, он действует теперь не от имени правительства, а исключительно от своего собственного. Теперь он может сам решать, какие шаги ему следует предпринять, учитывая, конечно, их последствия.
Он прикинул, что ему предстоит сделать.
Прежде всего надо найти Фимку Лифшица и выбить из него все, что тот знает.
Глава третья
Наташа отправилась в Генпрокуратуру на такси. Барский поехал за ней следом и остановился на стоянке для служебных машин. Он вошел в здание вместе с Наташей. В кабинете майора Зацепина сидел Борис Коржанов. Увидев Барского, он широко улыбнулся.
- Очень хорошо, что вы привезли ее, Валерий Николаевич. Можете подождать в коридоре, - сказал он.
- Я, пожалуй, побуду здесь, - ответил Барский.
- Вы побудете там, - отрезал Коржанов. - Если вам что‑то не ясно, позвоните своему начальству. Насколько мне известно, вы этим делом больше не занимаетесь.
Наташа нервно следила за перепалкой двух мужчин. Барский подмигнул ей.
- Наталья Владимировна хочет, чтобы при беседе присутствовал ее адвокат.
- Ну, так пойдите и вызовите его, - сказал Зацепин. - И, пожалуйста, оставьте кабинет. Я не шучу, Барский.
- Конечно, я все понял. Дело в том, что в течение тринадцати лет я был членом Московской коллегии адвокатов. Сейчас я представляю интересы Натальи Владимировны. Доверенность показать или как? Давайте лучше приступим к делу.
Зацепин с надеждой посмотрел на Коржанова. Тот сокрушенно покачал головой.
- Так оно и есть.
- Я так и знал, что здесь будет какая‑то подлянка, - проворчал Зацепин и включил магнитофон.
* * *
Они освободились только во второй половине дня. К концу допроса Зацепин и Коржанов знали не больше, чем в его начале.
Барский был доволен тем, что Наташа ничего не знала ни о покойнике, ни о месте пребывания Фимы Лифшица. Из того, как формулировались вопросы ему удалось подцепить несколько ниточек. Он посадил Наташу в такси и, отпустив его от себя на три квартала, последовал за ним на машине Марины. Насколько он мог судить, за ними никто не следил. В нескольких кварталах от гостиницы он обогнал такси и остановился. Перед перекрестком Наташа остановила такси и пересела в его машину.
- Без этих фокусов обойтись нельзя? - спросила она, устало откинувшись на спинку сиденья. Ее лицо казалось осунувшимся.
- Сегодня прозвучало несколько очень неприятных имен. Судя по всему, наш дружок Фима общался с довольно крутыми ребятами. Теперь они его ищут, и он им нужен до такой степени, что они были готовы разгромить твою квартирку, чтобы получить хоть какую‑нибудь информацию о нем.
Дрожащими пальцами она вытащила сигарету и прикурила от зажигалки на приборной доске.
- Валера, я ничего не понимаю. Фима никогда не говорил мне об этих людях. Я наблюдала за тобой и поняла, что ты их знаешь, но я…
- Точно, сестренка, - ответил Барский. - Вот это‑то мне и не нравится. Ты ведь знаешь, что я всегда был не высокого мнения о твоем избраннике. Я знаю, что главное для него - получить от других все, что ему нужно. При этом получать можно любой ценой, не взирая ни на какие моральные и этические нормы. Он считает, и все вы в нем это мнение поддерживаете, что гениям законы не писаны. И вот по какой‑то причине последние месяцы московская шпана и уголовные авторитеты всерьез заинтересовалась им. Зацепин и Коржанов называли многих, но одно имя привлекло мое особое внимание. Это Ризван Казиев.
Он припарковался возле винного магазина.
- Но я никогда не слышала этого имени, - сказала она.
Он заглушил мотор.
- Ты была еще ребенком, да и я только поступил в Вышку, когда он уже выпал из обращения. В середине шестидесятых Ризван Казиев был одним из крупнейших уголовных авторитетов столицы. С него началось проникновение в Москву кавказской мафии. Казиев высоко котировался в то время, пока не загремел по обвинению в убийстве, мошенничестве, продаже наркотиков… Словом, он настолько надоел власть предержащим, что на него навесили всех возможных собак и влупили полную катушку. Он отсидел всю эпоху застоя и всю перестройку, и его аккуратно вычеркивали из ежегодных списков на амнистирование. Еще года два назад он отсиживал свой срок на Колыме. Сейчас он на воле и старается вести себя так, чтобы не вызвать нареканий.
- Но почему он?..
- Вот именно. Почему? - Барский выбрался из машины. Он заглянул в винный магазин и приобрел то, без чего, как он считал, им не обойтись. Сумку, полную бутылок, он устроил на заднем сиденье и выехал со стоянки.
- По идее бедняга Казиев сейчас сидит без копейки. Об этом еще двадцать лет назад побеспокоились наши власти. Они забрали его дома, машины, добрались до его подпольных цехов и заводов и до других нор, где он припрятал денежки. Однако он по‑прежнему ухитряется жить на широкую ногу, считается, что в долг. Только вот кто ссужает ему деньги и почему?
- Господи Боже мой, Валер, мне‑то откуда знать?
Он рассмеялся.
- Конечно, ты тут не при чем, мой котёночек. Да и какое мне до этого дело? Нам бы только твоего избранника найти.
- Я не… - она прикусила губу, - я не уверена, что пойду на все ради этого. Я от него не отрекаюсь, но лучше бы подождать. Если я ему нужна, и если он еще жив, он найдет способ дать о себе знать.
Они подъехали к гостинице. Барский поставил машину на стоянку и выключил зажигание.
Забрав сумку с бутылками, он сказал:
- Сестрица, мне наплевать на то, что нужно Фимке Лифшицу. Сейчас меня больше интересует тот бандюга, которого прирезали в твоей квартирке.
Она с силой зажмурила глаза, и он увидел, как побелели костяшки ее стиснутых пальцев. Она казалась маленькой, красивой и испуганной. Испуганной потому, что столкнулась с насилием и была не в состоянии что‑либо понять. Наташа была самым мягким человеком из всех, кого когда‑либо встречал Барский. Но мягкость - это не слабость, подумал он. Порой она требует незаурядной силы.
- Пошли, - сказал он. - Я сегодня приглашаю вас с Мариной на ужин, а потом отправлюсь кое‑что разузнать. У тебя есть ключ от Фиминой квартиры?
- Да, есть, - она вспыхнула и полезла в сумочку.
- Потом, когда он мне больше не будет нужен, я его выкину.
Ее утвердительный кивок был еле заметен. Они вошли в здание.
* * *
Войдя в квартиру Лифшица, Барский на секунду задержался у двери. Ему показалось, что от жившего здесь человека мало что осталось. Первый же мимолетный взгляд убедил его, что домработница, убиравшая квартиру, уже побывала здесь после исчезновения хозяина. Пепельницы блестели чистотой и были аккуратно расставлены на столах, на мебели почти не было пыли. Дом представлял из себя совершенно невообразимую смесь бетона и витражей. Фасад был отделан декоративным камнем. Здание было спроектировано так, чтобы обеспечить жильцам максимальные удобства. В цокольном этаже был размещен гараж, куда можно было спуститься на лифте с любого из семи этажей. С улицы в дом вело не менее десятка подъездов.
В квартире была одна спальня, но первоначально она была рассчитана на двоих. Барский тихонько переходил из комнаты в комнату (всего их было пять). В гостиной был небольшой камин. Рядом стоял большой цветной телевизор, поодаль - чрезвычайно дорогая по виду стереосистема. На стенах висели Наташины акварели в рамках. Барский перешел в спальню. Кровать была огромной. Барский познакомился с ней поближе и заключил, что она служила Лифшицу не только для сна. В ногах валялись пульты дистанционного управления для стереосистемы и видика. На противоположной стене висел небольшой телевизор. Здесь же под рукой был радиоприемник, миниатюрный холодильник и бар. Однажды Валерий был здесь на вечеринке. Демонстрируя гостям свои апартаменты, Фима, доведя их до спальни объявил, что это его "спортплощадка". "А во что ты здесь играешь, Фимк!" - давясь от смеха, спросила одна из девушек. - "Как во что? В буёк, разумеется!" - под хохот присутствующих объяснил хозяин. Судя во зеркалу, вделанному в потолок, результаты матчей можно было видеть весьма наглядно. Барский начал обыск. Большой комод был полон белья, частично еще в упаковке. Встроенный шкаф во всю стену тоже был полон одежды. Костюмы из фешенебельных магазинов, шелковые рубашки, обувь ручной работы. На полке лежали мотоциклетный шлем и защитные очки для гонок. Голубые комбинезоны были аккуратно сложены рядом. После недолгих поисков он обнаружил замаскированную видеокамеру и стопку видеокассет без названий. Воткнув одну из кассет в щель видика, он убедился, что Наташа действительно без ума от своего избранника. Во всяком случае от одной из наиболее выдающихся частей его тела. При виде того, что она вытворяла с этой частью Фиминого тела, покраснела бы сама Чиччолина.
Барский направился в комнату, которую Лифшиц использовал как библиотеку и кабинет. В книжных шкафах стояли работы по электронике, физике, техническим дисциплинам. Было очевидно, что владелец активно пользовался ими. Многие книги были посвящены автомобилестроению за последние полвека.
Осмотрев книжные полки, Барский занялся письменным столом и шкафчиком с картотекой.
В столе он не нашел ничего интересного. В записной книжке было уйма телефонных номеров, но не было имен, и Барский сунул её в карман, чтобы пообстоятельней разобраться на досуге.
Один из ящиков картотеки с надписью "Проекты/ Патенты" был пуст. Барский решил, что это работа ФСБ. В другом ящике хранились финансовые документы за целый ряд лет. Судя по ним, Фима Лифшиц имел ежемесячный доход в пяти‑шести, а в последний год и в семизначных цифрах.
В последнем ящике хранились конверты из плотной бумаги. Барский быстро просмотрел их и пришел к выводу, что для Лифшица старые автомобили были не только увлечением, но и бизнесом. Конвертов было около двух десятков. В каждом содержались подробные сведения о расходах по восстановлению каждой машины и фотографии давно исчезнувших с улиц "фордов", "ракстонов", "мормонов" и многих других. Барский присвистнул, прочитав, что "форд‑Т" 1911 года выпуска был куплен за сто восемьдесят семь тысяч рублей и бутылку водки, а после восстановления продан за сто тринадцать тысяч долларов.
Последняя подборка документов была по "хорьху", вместе с которым Лифшиц и исчез. Снимка машины не было, но прилагался журнальный разворот, а также список замененных деталей и произведенных работ. Только на окраску ушло четыреста долларов. Судя по документам, Лифшиц уплатил бывшей владелице автомобиля, Ирине Матвеевой, три тысячи триста долларов.
Последним был листок бумаги с именами, телефонами и суммами. Барский решил, что это список предполагаемых покупателей. Он совсем было решил отложить бумаги, как вдруг заметил, что против одной из фамилий не было суммы. Резо Долидзе. Это имя показалось ему смутно знакомым, и он решил переписать весь список.
Напоследок он решил еще раз взглянуть на журнальный разворот.
Это была фотография лимузина в три четверти с темноволосой смеющейся девушкой за рулем. Улыбка у нее была вполне профессиональная. Барский узнал ее.
Он избегал "голубых ящиков для идиотов", но именно это лицо он мельком видел прошлой ночью на экране телевизора в баре "Трубы". Это и была Ирина Матвеева. В ночной передаче по местному каналу она брала интервью у людей, которых в какой‑то степени можно было считать местными знаменитостями. Барский вспомнил, что впечатление у него осталось так себе, но все же это было лучше всего остального дерьма, которое обычно крутят по ночам. Он решил узнать, какое отношение эта девушка может иметь к такому необычному автомобилю и позвонил на телевидение.
- Ирина Игоревна где‑то здесь, но сейчас она на телефонные звонки не отвечает, - объяснила телефонистка. - Она будет в зале для репетиций еще примерно час.
- Это из милиции звонят, - сказал Барский. - Конечно, я могу вызвать ее повесткой, но тогда у нее совершенно точно возникнут проблемы со временем.
- Не вешайте трубку, пожалуйста. Я постараюсь ее поискать.
Спустя некоторое время в трубке раздался мелодичный голос.
- Матвеева слушает. В чем дело?
- Вас беспокоит капитан Валерий Барский. Я расследую исчезновение одного мужчины.
- С теми, что были у меня, все в порядке, - в ее голосе звучала ирония.
- Я видел вашу передачу и охотно верю. Может быть, вы и не сможете мне помочь, но тот, кого я ищу, в последнее время ездил на машине, купленной у вас. Зовут его Ефим Лифшиц. Не помните такого?
Наступило молчание. Когда девушка снова заговорила, ее голос зазвучал резко.
- Если вы найдете эту сволочь, сделайте мне одолжение и сверните ему шею.
- Вы так не любите его?
- А как бы вы отнеслись к человеку, ради которого вам пришлось бы выложить почти две тысячи долларов за съемку, павильон, найти рекламодателей, собрать массовку, потратить чертову уйму сил, чтобы организовать все остальное, и который после этого взял бы и все отменил.
- Наверное, я не очень бы хорошо к нему отнесся, - говоря это, Барский покривил душой. Однажды на послепутчевой волне, в период эпидемии всеобщих разоблачений он тоже согласился было принять участие в разоблачительной телепередаче, но позорно сбежал из телестудии, когда узнал, на какие вопросы ему придется отвечать и с кем придется сидеть за одним столом. - Расскажите мне поподробнее.
- У меня нет времени - репетиция в разгаре. Это хуже, чем месячные у женщин.
- С меня пакет "Олвейс Классик". Буквально пару слов. А поподробнее я хотел бы поговорить с вами после вашей передачи.
Он слышал, как она вздохнула.
- Хорошо. Этот старый "хорьх" был в ужасном состоянии, когда я решила продать его. Я сама отогнала его к Лифшицу и увидела некоторые из машин, которыми он занимался. Он из них делал просто чудо. И вот тогда у меня возникла сумасшедшая идея использовать его и его дурацкое хобби для моей передачи. Мы все засняли, сценарий был уже готов, и тут он отказался.
- Понимаю. И никаких объяснений?
- Ничего. Неделю назад он позвонил по телефону за девять часов до передачи и сказал, что должен срочно уехать. Господи!
- Неделю назад? - переспросил Барский. - Вы уверены, что это было неделю назад?
- Это черный день в моем календаре. - Она сказала что‑то в сторону от трубки. - Извините, мне надо идти. Вы можете подъехать сюда вечером. Хорошо?
- Конечно. Только я хотел бы взглянуть на материалы для этой передачи.
- Пожалуйста. У меня сохранилась та пленка. Но если вы найдете Лифшица, то привезите и его, а я этой коробкой с пленкой у вас на глазах расплющу ему голову. Пропуск для вас я закажу. Пока.
Барский подумал минутку и набрал номер ресторана Дома журналистов. Когда бармен снял трубку, он спросил:
- Пузырь тут?
- Подожди. Я ему сейчас покричу.
Барский ждал. Владлен Пузыревский по прозвищу Пузырь был ночным существом, без зубов, но с хорошим слухом. Старый спившийся репортер, он обладал знакомствами на самых различных уровнях и совершенно феноменальной памятью. Он всегда умудрялся знать, что происходит в сумеречных зонах города. Он столько лет дневал и ночевал в Домжуре, что стал неотъемлемой частью его интерьера.
- Да… привет… я на проводе.
- Это Барский. Слушай, один нескромный вопрос. Ты знаешь такого Резо Долидзе?
- Конечно. Любой дурак знает Слизняка.
- А я не знаю. И имени такого не слышал.
- Естественно, не слышал. Мы зовем его Слизняком, потому что у него вечно течет из носа, глаза слезятся, и плюется вечно, харкает, как верблюд. И вообще, скользкий он тип. Но зовем не при нем, конечно. Он этого не любит.
- Хорошо, Пузырь. Так кто такой этот Слизнякак и чем он занимается?
- Он адвокат. И не работает ни на кого постоянно. Если у кого возникают проблемы с городскими властями, так ему дают поручение выйти на них и разобраться с ними, или, скажем, проблема раздела территорий, или когда нужно свести двух крутых ребят, чтобы они головы друг другу не поразбивали. Ну, сам знаешь.