- Рассказать - не поверишь. Последний срок свой после многих пересылок завершал в Ташкентской области. Начальником колонии был полковник Тухтабаев Хамид Каримович. Приглянулся, видать, я ему своей удалой биографией. Вызывает однажды с глазу на глаз и как обухом по лбу: "На волю хочешь?" Уставился я на него баран бараном - мне еще полтора года в зоне лямку тянуть, а он уже про волю запел. "Что-то, - говорю, - гражданин полковник, с памятью моей стало. Не могу вспомнить: когда сел, когда на волю выходить". Он будто выстрелом в упор: "Освобожу условно-досрочно, если согласишься охранять моего брата, который в пригороде Ташкента районным сельским хозяйством управляет". У меня вообще мозга за мозгу зацепилась. С моими предыдущими судимостями условно-досрочное даже не светит. Прикинулся чудаком, дескать, мне привычнее воровать, чем охранять. Полковник опять свою линию гнет: "Прошлое твое в личном деле изучил. Потому и уверен, что охранником будешь надежным". При таком раскладе во мне азарт взыграл: "Гражданин полковник! Ежели выпустите на волю, по гроб буду обязан и вам, и вашему братцу, и его деткам". Вот так, запросто, и оказался я личным телохранителем начальника райсельхозуправления Султанбая Каримовича Тухтабаева…
- Впервые слышу, что начальники районных сельхозуправлений имеют телохранителей, - сказал Бирюков.
- Официально такой должности не было. В штатных бумагах той шарашкиной конторы я числился специалистом по выращиванию винограда, а на самом деле - груши околачивал. Там, хочешь знать, у нас даже свой начальник был - мастер спорта по самбо. Как после на суде выяснилось, этот самбист, чтобы выбиться в главари, купил за пять тысяч справку о десятилетней судимости. Липовую, понятно. Во до какой хохмы дело доходило!..
Антон засмеялся:
- Анекдот?..
- Клянусь, не вру! Руководящие ворюги трясутся за собственную шкуру. Поэтому каждый ташкентский пупок из махинаторов имел персональную охрану. Мой шеф тоже басмачом был. Раскатывал я с ним, как фон-барон, на черной "Волге" по совхозам, оброк собирал. Счет деньгам не вел, потому что Султанбай Каримович взятки не пересчитывал. Нахапал - сказать страшно! Одних сотенных банкнот полную алюминиевую флягу, в каких молоко по магазинам развозят, следователи оприходовали. Про двадцатипятирублевки и десятки не говорю. Московский особо важный обэхээсник на электрической счетной машинке полдня эти бабки подбивал. Эх, посмотрел бы ты, что там творилось, когда аресты начались!.. Кто петлю на себя накинул, кто в бега ударился, кто от инфаркта помер, а моего шефа паралич чуть не вдребезги разбил. Короче, такая буря разыгралась - глаза бы не смотрели!..
- Как же ты из этой бури выбрался? - спросил Бирюков.
- Пришлось и мне в следственном изоляторе посидеть. Потом, когда разобрались, выпустили. В телохранители не сам себя устроил. В условно-досрочном освобождении тоже был не виноват. За это служебное злоупотребление полковник Тухтабаев на отсидку пошел. Моему шефу Султанбаю Каримовичу, как только выяснили, что врачи за взятку ему паралич придумали, три пятилетки принудработ с конфискацией отвалили. На следствии я не темнил. Наоборот, откровенно закладывал шефа в его махинациях. Вот и отпустили меня на все четыре стороны, когда судебный процесс пошабашили. Решил больше счастливую рулетку не крутить. Гоняю теперь на междугородных трассах, фрукты в рефрижераторе с ветерком развожу.
- А каким ветром в наш район занесло?
- Второй раз на этой неделе приезжаю к Зуеву за песнями Высоцкого. Собственный магнитофон заимел, чтобы не дремать в дороге на дальних рейсах.
- Давно знаком с Зуевым?
- Прошлым летом он меня выручил одной кассетой. Я каждый год приезжаю в Новосибирск к матери. Хотел в местной студии грамзаписи разжиться любимой музыкой. Сунулся в шарагу, там мне дулю у порога показали. Дескать, из Высоцкого пишем только то, что на пластинках выходило. Обрадовали, называется. Пластинки можно в магазине купить. Мне дозарезу хотелось иметь шоферскую песню: "Я вышел ростом и лицом, спасибо матери с отцом" или что-нибудь в таком роде: "В тот вечер я не пил, не ел. Я на нее вовсю смотрел"… Приемщица - тощая вобла в очках - сидит, как страдающая несварением желудка, и слушать не хочет. Попробовал сунуться к этим, которые записи переписывают - пустой номер. Все деловые - не подступись!..
- С Зуевым на студии познакомились? - поторопил Антон.
- Нет. Кирюха один по старой дружбе подсказал.
- Какой?
- Женька Дремезов. В Новосибирске на Иркутской живет. Зуев тогда в соседях с Женькой жил. Для куража поломался немного, но одну мировецкую кассетку все-таки сделал.
- Сколько за работу взял?
- Ерунду, всего пятнадцать хрустов. Из них почти десятку сама кассета стоит.
- Цену Зуев назначил или ты сам столько предложил?
- Когда я пришел за кассетой, Зуева дома не было. Какая-то арапистая девка счет мне предъявила.
Бирюков показал Сипенятину цветную фотографию Каретниковой. Глянув на нее, Вася выпятил толстые губы:
- У-у-у, какие сиськи-масиськи!..
- Не она? - спросил Бирюков.
Сипенятин с интересом пригляделся:
- Начальник, кажется, она…
- Кажется или точно?
- Точно эта бичиха! Только в тот раз грудь у нее была не нараспашку.
- Что она делала в квартире Зуева?
- Сигаретой, как паровоз, дымила. Не разобравшись, хотел было с ней трали-вали завести, а когда пригляделся, смикитил, что с такой марухой лучше не связываться.
- Почему?
- Замашки у нее, как у бичихи трассовской. Есть такие наглые туристки, которые обслуживают шоферов на автотрассах. Лично я презираю их.
- По-моему, на трассы она не выходит.
- Но Зуева доит самым наглым образом. Когда я три пятерки ей за кассету выложил, она один пятерик с ходу в свой лопатник сунула, а две бумажки на столе оставила. Выходит, Зуев только кассету окупил, а навару ему за работу - от бублика дырка. На Левином месте этой подельнице я так бы мордашку начистил, что она раз и навсегда запомнила, какую долю себе хапать.
- Может, у них свои счеты.
- Дураку понятно, что за женские услуги бабы сдачи не сдают. Но почему, штучка с ручкой, заработанные Левой деньги без него делит?.. - Сипенятин уставился Бирюкову в глаза. - Начальник, что с Зуевым случилось?..
- А что с ним могло случиться? - словно не понял Антон.
Вася обидчиво надулся:
- Не темни. Ты ведь не для того цветную карточку этой зазнобы при себе таскаешь, чтобы оголенными прелестями любоваться. Да и я давно из пионерских штанишек вырос, кое-что нехорошее приметил…
- Что именно?
- Пришили Зуева, вот что. Заявляюсь сегодня, как фрайер, к нему, вижу, что-то не того… Не успел оглядеться - катафалк подкатывает. "Во, - про себя думаю, - явился, придурок, на поминки!" Мигом сгреб пятки в охапку и утек от греха подальше…
- Чего испугался?
- Условный рефлекс сработал.
- Откуда узнал здешний адрес Зуева?
- Все тот же Женька Дремезов подсказал. Когда-то мы с Женькой по-черному киряли. У меня, хочешь знать, почти все судимости от водки. То денег на похмелку не хватало, то на геройство волокло. Теперь пить бросил - сам себя не узнаю.
- Дремезов тоже "геройствовал"?
- Нет, Женька алкаш с высшим образованием. Он в уголовщину не ввязывался и судимостей не имеет. Интересный был мужик, но от этого дела… - Вася щелкнул себя по горлу, - мозги набекрень съехали.
- Сам-то своей нынешней жизнью доволен?
- С моим прошлым лучшего не придумаешь.
- Не женился?
- Официально - нет. Прописался в пригороде Ташкента у одной узбечки. Геройская вдова, то есть настоящая мать-героиня. Одиннадцать штук нарожала! И все такие шустряки - ухохочешься. Прошлым летом пятилетний Кадыр целую неделю бродяжил. И никто не заметил, что его нету. Милиция в дальнем конце города задержала сорванца. Другой бы нюни распустил, а он, пузырь, в амбицию: "Я потерялся! Почему не искали?" Понял, какой отчаюга растет?..
- Весело живешь.
- В зоне досыта наскучался, хватит. - Сипенятин поправил на голове тюбетейку. - Значит, не хочешь сказать, что с Зуевым случилось?..
- Убили его.
- За что?!
- Об этом нам еще не доложили.
- Извини, начальник, за дебильный вопрос. Ножом?..
- В спину из самоделки выстрелили.
Вася сокрушенно покачал головой:
- Исподтишка, значит?.. Вот сволочи!..
Антон посмотрел в сердитые Васины глаза:
- В понедельник утром у Зуева японский магнитофон через форточку утащили. Не слышал об этом?..
- От кого мне теперь про такие дела слышать?! - удивился Сипенятин. - Клянусь, начисто порвал с уголовкой. Не веришь, спроси у моей матери. Адрес знаешь: у Бугринской рощи, улица Кожевникова. Заезжай в любое время, желанным гостем будешь.
Бирюков посмотрел на часы. За разговором время пролетело незаметно.
- Ладно, Василий, не упусти электричку. До свидания, - сказал Антон, поднимаясь со скамейки.
Сипенятин тоже встал:
- До пока, начальник. Авось и свидимся…
Глава VII
На следующий день рано утром Бирюков поехал в Новосибирск. В электричке было малолюдно, и под перестук колес на свежую голову хорошо думалось. Всю дорогу Антон перебирал в памяти вчерашние события.
Возвращаясь после разговора с Сипенятиным в райотдел, он увидел похоронную процессию и невольно отметил, как много людей собралось проводить Зуева в последний путь. Пришедший с похорон Слава Голубев сказал, что в основном на похоронах были соседи Зуева. Даже за небольшой срок они успели полюбить скромного паренька-инвалида. Из приезжих были только Любины подружки. Перед похоронами Дубков предлагал Любе нанять духовой оркестр, но Люба наотрез отказалась от музыки. На "оркестровые" деньги она накупила алых гвоздик.
В областном управлении внутренних дел Бирюков появился в начале рабочего дня, когда сотрудники УВД еще находились на своих местах. Первым делом Aнтон зашел в информцентр, чтобы навести справку о Зуеве. Никаких данных на Льва Борисовича в картотеке не было. К судебной ответственности он не привлекался. Даша Каретникова тоже в информцентре не числилась. Бирюков на всякий случай запросил на них официальные справки и направился в горуправление милиции, где можно было узнать самые свежие данные, касающиеся непосредственно Новосибирска. Делами по спекуляции и нетрудовым доходам занимались сотрудники ОБХСС. Поэтому Антон решил сразу зайти к ним. На дверях кабинетов по обеим сторонам сумрачного коридора то и дело попадались знакомые фамилии. Прочитав табличку "Старший оперуполномоченный К. Г. Веселкин", Бирюков без стука открыл дверь и громко сказал:
- Прошу прощения, Константин Георгиевич!..
Сосредоточенно писавший за столом спортивного вида парень в очках вскинул кудрявую голову:
- О, деревенский детектив! Физкульт-привет, Антон Игнатьевич. Проходи, садись, рассказывай сельские новости.
Усевшись возле стола, Бирюков посмотрел в увеличенные очками и всегда лукавые глаза Веселкина.
- Нечего, Костя, рассказывать. Спросить хочу.
- Спрашивай - отвечаем, - словно заведенный автомат проговорил Веселкин.
- Фамилия Зуев не попадалась тебе среди музыкальных комбинаторов?
- Музыку, Игнатьевич, у меня отняли. Ныне я специализируюсь на алкоголизме, наркомании, токсикомании исследую блеск и нищету доморощенных куртизанок.
- Ух, на какую увлекательную работу тебя бросили! Просто завидки берут, - принимая ироничный тон, сказал Бирюков. - Раньше, помнится, такой специализации не было.
- Скромничали, чтобы у иностранцев зависть не вызывать. А теперь решили хватит! Теперь у нас не хуже, чем в передовых странах мира. Все свое имеется. Даже наши самодеятельные леди получили официальное признание и стали именоваться профессионалками.
- Недавно читал, что в Брюсселе состоялся второй всемирный съезд представительниц самой древней на земле профессии. От Новосибирской области там делегаток не было?
- Нет, наши еще не успели свой профсоюз сколотить.
- Наверное, вы мешаете?
- Мешаем.
- И как успехи?
- Безропотно милочки платят в казну штраф и прямо от кассы вновь на панель выходят.
- Вот настырные! И денег не жалко?
- Деньги - дело наживное. Приличный клиент за горячую любовь два штрафа оплатить не пожалеет.
- Значит, печальны ваши дела?
- Почему печальны? По сравнению с портовыми городами мы ангельски выглядим. В отличие от ненасытных портовых акул наши лапушки в основном рыбки-ряпушки.
- А "Грубияночку" среди них не знаешь? - Бирюков показал фотографию Каретниковой. - Вот эту…
Веселкин машинально поправил очки, пригляделся:
- О, Дашенька!.. Знаю. Но на панели она ни разу не ловилась.
- Откуда же знаешь?
- Третировали ее, бедненькую, за отвергнутую любовь…
Веселкин порылся в столе и протянул Бирюкову тетрадный листок. На листке, похоже, измененным, но красивым и разборчивым почерком было написано четверостишие:
Женщина в нарядном платье белом,
В туфлях на высоком каблуке,
Ты зачем своим торгуешь телом
От большого дела вдалеке?
- Гениальные стихи, - улыбнулся Антон. - С первого прочтения запоминаются.
- Недавно молодые поэты у нас гастролировали. Вот один из любителей изящной словесности и взял на вооружение злободневный стишок, которым чуть не довел Каретникову до белой горячки. Ведь Дашенька отвергла его пламенную любовь и обвенчалась в загсе с семидесятилетним старцем. А что оставалось девочке делать, если у нее не было собственной крыши над головой?.. - Веселкин вдруг сосредоточенно уставился на Бирюкова. - Как фамилия интересующего тебя музыканта, Зуев?..
- Лев Борисович, - уточнил Бирюков.
- О!.. Это ж он сидел на этом самом стуле, где ты сейчас сидишь, и убеждал меня, что своими ежедневными посланиями в стихотворной форме не желал Дашеньке зла, а хотел перевоспитать ее.
- Будь другом, расскажи подробно эту историю, - сразу ухватился Антон.
- Изволь, если хочешь, но предупреждаю: пикантного в ней ничего нет.
- Меня пикантности не интересуют. Понимаешь, убили Зуева…
Костя удивленно присвистнул:
- Странно… Лично на меня он произвел впечатление непосредственного и, можно сказать, чрезмерно стыдливого человека. Такие обычно на рожон не лезут. Как же это случилось?
Выслушав Бирюкова, Веселкин протер носовым платком очки и стал рассказывать о замужестве Каретниковой.
Замужество оказалось до крайности банальным. Корысть Дашеньки - завладеть квартирой, а заодно и приличным состоянием дышавшего на ладан безродного старика - была не прикрыта даже мало-мальски маскирующей ширмочкой Однако такие свадебные выверты юридически не наказуемы, поскольку существующее законодательство не лимитирует возраст совершеннолетних граждан, вступающих в брак. Поэтому Каретникова рисковала лишь тем, что оказавшийся на редкость ревнивым старик надолго затянет отход в мир иной или слишком быстро выставит ее за дверь и расторгнет брачные отношения. Угроза такого разрыва стала катастрофически назревать, когда посыпались анонимные письма с одним и тем же стихом. Старый ревнивец каждое утро доставал из почтового ящика одинаковые конверты и вечером, когда молодая, годящаяся во внучки, супруга приходила с работы, поднимал пыль до потолка. Ударившись в панику, Дашенька стала ежедневно обивать пороги милиции, требуя немедленно поймать анонимного садиста и жестоко наказать его за третирование порядочных людей. На Зуева оперативники вышли по подсказке самой Каретниковой. Уличенный почерковедческой экспертизой, Зуев без особого запирательства признал свою вину. Каретникова немедленно подала заявление в суд, но, к ее безмерной радости, еще до судебного разбирательства ревнивый старец скоропостижно скончался. Дашенька мгновенно прекратила судебную тяжбу.
- Не помогла она старику уйти на тот свет? - спросил Веселкина Антон.
- Было такое подозрение. После анатомирования отпало. Старик сам ускорил свою смерть употреблением сильнейших допингов.
- Долго Каретникова враждовала с Зуевым?
- Едва старичок преставился, Дашенька прибежала к Леве с просьбой помочь в похоронах.
- И Зуев помог?
- Он ни в чем не отказывал своей возлюбленной.
- Может, к Каретниковой после злость пришла… Не отомстила ли она чужими руками Зуеву за свои прежние переживания?
- Эту версию откинь сразу. Дашенька не мстительная. К тому же Зуев для нее был палочкой-выручалочкой: в трудную минуту - всегда рядом.
- Что она за человек?
- Внешне - куколка, а внутри - потемки. Ты вот "Грубияночкой" ее назвал, а Даше больше подходит "Артисточка". Грубит Каретникова только с хамовитыми людьми, а играет постоянно, со всеми. Имеет много поклонников. Чувствую, охмуряет мужиков, но ни единой жалобы на нее нет.
- На других жалуются?
- Сколько угодно! У одного клиента кошелек увели, у второго - документы ахнули. Третий - нехорошую болезнь… как тут недавно лихой морячок высказался, "на винт намотал". И так далее, и тому подобное. А у Дашеньки все шито-крыто, тихо-мирно. В чем "секрет красоты", пока не могу объяснить. Не знаю. Ты повстречайся с ней, потом обсудим.
- Где Каретникова работает?
- Чертежницей в научно-исследовательском институте.
- Она же вместе с Зуевым в радиотехническом ГПТУ училась.
- Переквалифицировалась. Служебная характеристика отличная. В каждом праздничном приказе - благодарности, подарки, денежные премии. В коллективе - душа общества. В работе - безотказная. Правда, некоторые женщины по ее адресу ехидничают, но это, по-моему, от черной зависти. Слишком Дашенька преуспевает. А всякий успех - медаль с двумя сторонами.
- Не наркоманит?
- Упаси бог! Бензин и другие гадости тоже не нюхает. Спиртное не пьет. Вот дорогие импортные сигаретки постоянно в сумочке носит. Одевается - с иголочки. Зарабатывает в институте немного, но от ревнивого старичка досталось по наследству около двадцати тысяч на сберкнижке. Из них пятнадцать - на срочном вкладе. Остальные постоянно циркулируют в обороте. Попробуй придерись… - Веселкин, глядя на Антона, помолчал. - Обаятельна, плутовка. Может усыпить бдительность и очаровать не хуже профессионального гипнотизера.
- Что ж не загипнотизировала своего старика от ревности?
- Слишком крупную игру с ним вела, волновалась. Да и старик был уже в том перезрелом возрасте, когда супружескому гипнозу не поддаются. Такие ветераны прекрасно понимают, что любви… далеко не все возрасты покорны.
Оба помолчали. Бирюков достал из кармана пиджака конверт с угрожающей Зуеву запиской. Внимательно прочитав ее, Веселкин сказал: