Конечно, все это она будет делать одна. Том должен исчезнуть. Он не вписывался в ее будущую жизнь. Он недостаточно воспитан, слишком скромен, слишком робок. Она мечтала о мужчине темноволосом, сильном, высоком, с которым тратить деньги одно удовольствие. Да, в будущем она уберет Тома, но такой момент еще не наступил.
Не в силах противостоять искушению, она взяла из ящика пятнадцать банкнот по сто долларов и засунула деньги под резинку чулка. После этого опустила крышку и некоторое время с отвращением смотрела на свои вещи. Какая дешевка! Надев плиссированную юбку и свитер, она причесалась и накрасила губы. Потом взглянула на свои дешевые часики. Было чуть больше одиннадцати тридцати. Том вернется не раньше шести. Обычно она проводила это время вне дома, но сейчас все изменилось. Она нахмурила брови, поняв, что будет пленницей в бунгало до тех пор, пока они не покинут его. С таким количеством денег, которые можно тратить, – и терять время? Она была голодна, но в доме ничего не было. Поколебавшись, она позвонила в бар на углу улицы и заказала два сэндвича с цыпленком и бутылку молока. Бармен заверил, что немедленно пришлет заказ.
Она включила телевизор, но программа была настолько скучной, что она с раздражением выключила аппарат. Мальчик-официант прибыл через пятнадцать минут, и она оплатила заказ, отметив, что в кошельке остались лишь три доллара и несколько центов мелочи.
Она ела сэндвич, прогуливаясь по гостиной, так как не могла усидеть на месте, и все время думала о деньгах, находящихся в спальне. Ее бесила мысль, что нужно ждать и не тратить эти деньги.
Когда она заканчивала последний сэндвич, в дверь позвонили. Звонок заставил ее вздрогнуть, и она замерла на месте с сильно бьющимся сердцем. Когда звонок повторился, она подошла к двери и открыла. На пороге стоял Гарри Дилан.
– Держу пари, что вы забыли о моем приглашении, – сказал он, вертя перед ее носом бутылку виски. – Моя жена отправилась за покупками, вот я и подумал, почему бы не зайти к соседям.
Некоторое время она колебалась, но потом решила, что это хоть как-то поможет скрасить досуг, и отступила в сторону.
– Ну что же... заходите.
– Мистер Уитсайд на работе, не так ли. – Не отрывая взгляда от ее груди, он облизал губы.
– Да... он на работе.
Они прошли в гостиную.
– Вот квитанция и пакет.
Она просмотрела квитанцию об уплате за газ и бросила их на стол.
– Муж рассчитается с вами. – Он глянула на него. – Он не оставил мне денег.
– Держу пари, что большинство мужей такие. – Он буквально пожирал ее глазами. – Выпьете немного виски, миссис Уитсайд?
– Почему бы и нет?
Она принесла бокалы, лед и содовую. Когда она уходила и приходила, то все время чувствовала на себе его взгляд. "Пусть пялится! – думала она. – Виски мне ничего не будет стоить".
– Вы слышали об ограблении казино? – спросил он, наливая две большие порции виски. – Вот дела! Украдено два с половиной миллиона долларов! Держу пари, что они их больше не увидят.
Она села, дав ему возможность увидеть цвет своих трусиков, прежде чем одернуть юбку.
– Я слышала сообщение по радио. А как бы вы поступили с такими деньгами, мистер Дилан?
– Представления не имею. Говорят, деньги находятся у последнего гангстера. Я проработал в банке много лет, миссис Уитсайд, и знаю цену деньгам. Хочу вам сказать одно... это слишком огромная сумма. Мы с вами никак не смогли бы распорядиться ею.
Ей с трудом удалось скрыть презрение.
– Что-то мне в это слабо верится. Деньги утекают быстро.
– Но не такое количество. Особенно если все банкноты по сто долларов. Когда я работал в банке и кто-то хотел разменять такую купюру, я всегда проверял ее. Вы представляете, как тяжело их тратить.
Шейла задумчиво смотрела в свой бокал. Она как-то не подумала о таком нюансе.
– Но ведь у многих имеются билеты по сто долларов.
– Да, но все равно теперь банки будут вдвойне осторожны.
Они медленно пили виски, и теперь он рассматривал ее ноги.
– Как провели отпуск?
Она не слушала его. Она размышляла... знает ли этот толстый старый дурак, о чем говорит. Вряд ли. В конце концов многие игроки пользовались в казино стодолларовыми купюрами так же легко, как она своей помадой.
– Миссис Уитсайд... вы замечтались, – сказал Дилан со смехом. – Так как вы провели отпуск?
Внезапно ей стало очень скучно. Она рассчитывала, что он поможет ей скоротать время, но его вытаращенные глаза и потное лицо были отвратительными.
– Да... прекрасно. – Она прикончила виски и поднялась. – Простите, что выпроваживаю вас, но мне нужно разложить вещи. Том рассчитается с вами вечером. Спасибо за виски.
Она избавилась от него настолько быстро, что он даже не успел сообразить, что его выгнали. В окно она могла видеть, как он уходил с печально поникшими плечами.
Она злорадно улыбнулась.
– Тоже мне мужик!
Глава 8
В ноль двадцать Том, который поминутно смотрел на часы, поднялся с кресла.
– Пора. Больше нечего ждать.
– Иди глянь, нет ли света в окнах соседей, – сказала Шейла, тоже с нетерпением дожидавшаяся момента, когда можно будет без опаски зарыть деньги.
– Знаю... знаю, нечего мне об этом постоянно напоминать!
Том вышел на кухню, выключил свет, открыл дверь и вышел в сад.
Стояла душная ночь. Полная луна, похожая на лицо мертвеца, бросала безжизненный, холодный свет на сад. Том медленно прошел до ограды и принялся рассматривать бунгало соседей. Все окна были темными. Он вернулся в дом.
– Все в порядке?
– Да... Я возьму лопату. Иди к ограде и постереги.
Она кивнула головой.
Вырыть достаточно глубокую яму оказалось гораздо труднее, чем он предполагал. Эту землю не разрабатывали уже давно, и она стала твердой, как камень. Шейла, как маятник, без конца бегала туда-сюда, чтобы узнать, когда он закончит. У обоих нервы были на пределе. В конце концов Том выбрался из ямы и критически осмотрел свою работу. Шейла подошла к нему.
– Полтора часа у тебя ушло на то, чтобы вырыть такую маленькую ямку, – саркастически сказала она. – Ну и мужики пошли!
– Заткнись! – грубо ответил Том. – Земля здесь тверже гранита. Пошли, принесем ящик.
Они прошли в спальню, где на полу стоял ящик, уже завернутый в большой кусок пластика. Том отыскал его на чердаке. Ящик был перевязан и готов к погребению.
Они вытащили его в сад и свалили в яму.
– Возвращайся к ограде, – сказал Том, вновь берясь за лопату.
Через двадцать минут они уже сидели в гостиной.
Том налил себе виски. Он был потный, грязный, взвинченный.
– Ты окончательно рехнулась, раз пошла на такое да еще и заставила меня это сделать, – сказал он после нескольких приличных глотков виски. – Ведь мы никогда не сможем потратить эти деньги. Не проще ли получить премию?
– О'кей, о'кей, мы сумасшедшие. Прими душ и иди спать. Ты мне надоел своим нытьем.
– Предположим, кто-то откопает деньги, пока мы спим?
– Кто?
– Не знаю, но можно предположить...
– Ты что, предлагаешь нам караулить всю ночь?
Он растерянно смотрел на нее.
– Может быть, завести собаку и...
– Не будь идиотом! – Она прошла в спальню и начала раздеваться.
Том поколебался, затем нехотя пошел в спальню. После горячего душа он немного успокоился. Когда он вернулся в спальню, быстрое движение Шейлы привлекло его внимание.
– Ты что это?
– Ничего.
– Что ты прячешь?
– Да не будь ты идиотом. Я...
Том подошел поближе к Шейле. Взгляд у нее был какой-то затравленный, глаза лихорадочно блестели. На ней была только короткая ночная рубашка, чуть не доходящая до колен. Он видел розовые соски ее грудей, просвечивающие сквозь рубашку.
Когда он попытался выдвинуть ящик туалетного столика, она хлопнула его по руке.
– Не будь идиотом, Том!
– Ты взяла деньги?
– Нет!
– Лжешь! – Он толкнул ее так, что она упала поперек кровати, потом резко выдвинул ящик. Денег там не было. Она лежала и смотрела на него с презрительной улыбкой на губах. Ее рубашка задралась до бедер.
– Доволен?
Он наклонился над ней. Беспокойство убивало всякое желание.
– Я не доверяю тебе. Деньги делают тебя невменяемой. Если ты попытаешься истратить хотя бы банкноту, мы пропали! Пойми это! Мы не можем истратить и цента из этих денег, пока не уедем из этого штата... Заруби это на носу!
Она села, пряча пятнадцать банкнот по сто долларов в правой руке.
– Нечего так орать на меня!
– Я говорю это только потому, что ты глупа и патологически жадна. Если ты истратишь хотя бы банкноту, мы пропали.
– Я не глухая и слышала это не один раз. Почему ты так волнуешься? Не трогала я этих денег. Перестань устраивать мне сцены!
Она прошла через спальню в ванную, вихляя бедрами, и ударом ноги захлопнула дверь. Опершись о дверь спиной, она посмотрела на измятые в кулаке банкноты. "Здорово я его обманула! – подумала она. – Если бы он их нашел, то обязательно отобрал бы!" Поколебавшись немного, она сунула деньги в коробку с пудрой, потом, напевая сквозь зубы, встала под тугие струи душа.
Том лег в постель. Из головы не выходили лежащие в саду деньги. Потом мысли его перекинулись на Шейлу. Она уж точно что-то пыталась спрятать от него. С ее жадностью... она тут же бросится тратить деньги. Нет, он был сумасшедшим, когда согласился уступить ей.
Шейла вошла в спальню и обошла кровать.
– Мне завтра понадобятся деньги, – сказала она, скользнув под одеяло. – У меня осталось только три доллара.
– Нужно экономить. До конца месяца осталось очень мало денег.
– Очень мало... только два с половиной миллиона. – Она рассмеялась.
– Сколько раз тебе нужно повторять... мы не истратим и цента из этих денег, пока не уедем из штата.
– Это я уже слышала.
Он выключил свет, и они некоторое время молча лежали в темноте. Том вспомнил, какая она была соблазнительная, когда лежала поперек кровати с задранной ночной рубашкой. Он опять почувствовал желание.
– Слушай, Казанова, – сказала она из темноты. – Я узнаю симптомы. Ты уже получил свою месячную норму, так что лежи спокойно.
Она повернулась спиной к нему, подтянув под себя длинные ноги.
Никто из них еще долго не мог уснуть в эту ночь.
Солнце проникло сквозь ветви, прикрывающие вход в пещеру, и разбудило Мейски. Он сразу понял, что чувствует себя значительно лучше. Еще не веря в это, он некоторое время продолжал лежать, глядя на сырой потолок пещеры. Потом откинул одеяло и медленно сел. Да, он находился в хорошей форме. Он походил по пещере, даже сделал несколько приседаний.
Приступ закончился благополучно. Он даже чувствовал голод.
Приготовив себе яичницу с ветчиной, он с удовольствием съел завтрак, выпил кофе и умылся холодной водой. Затем сел на одеяло и отдыхал минут двадцать, чувствуя, как к нему возвращаются силы. А ведь прошлой ночью он едва не умер.
Вновь он принялся думать о деньгах. Выхода нет, нужно покинуть пещеру. Существовала вероятность, что эта парочка заявила в полицию, но это было сомнительно. Они забрали деньги, так что маловероятно, чтобы после этого они пошли в полицию. И тем не менее оставаться в пещере опасно, а ведь он всегда сводил риск до минимума. Размышляя над тем, куда бы пойти, он внезапно улыбнулся. Вытащив из кармана старый счет, на котором он записал адрес Тома Уитсайда, он еще раз перечитал запись: "Том Уитсайд, 1123, Делпонт-авеню, Парадиз-Сити". Где может быть лучшее место... там, где находятся деньги.
Он прошел в дальний конец пещеры и присел возле дешевого чемодана. Как опытный гангстер он считал, что нельзя дать захватить себя врасплох. Задолго до ограбления он продумал все детали внезапного исчезновения. Из чемодана он достал парик, черный сюртук, черные брюки, широкополую шляпу и косметический набор.
Двадцатью минутами позже трансформация была завершена. Небольшого роста, хилый пастор с совершенно седыми волосами, смотревший в карманное зеркальце, не имел ничего общего с тем Сержем Мейски, который организовал ограбление казино. Он надел очки в черепаховой оправе, осторожно пригладил фальшивые седые волосы и водрузил на них шляпу. Метаморфоза была полная. Он был уверен, что без риска пройдет мимо любого копа.
Затем он уложил в чемодан необходимые ему вещи, стараясь, чтобы чемодан был как можно легче. После короткого осмотра пещеры он медленно спустился к "Бьюику". Проехав пять миль по просеке, он выключил двигатель и, оставив машину на обочине, прихватив чемодан, отправился к автобусной остановке.
– Не уходи, не оставив мне денег, – сказала Шейла, когда Том надел пиджак.
– Неужели придет время, когда ты забудешь слово "деньги"... – Он дал ей пять долларов. – Нужно экономить. До конца месяца еще далеко.
– Придет время, когда нам не надо будет волноваться из-за денег.
– Хотелось бы в это поверить. Сиди здесь и не высовывай носа наружу. И не забудь приготовить обед.
– Я буду дома.
После его ухода она налила себе вторую чашку кофе, глянула на часы и недовольно скривилась. Так как был всего девятый час, она вновь легла, но, так как нервы были взвинчены, не могла уснуть. Она беспрерывно думала о полутора тысячах долларов, спрятанных в ванной. В конце концов она пошла в ванную и вытащила их. Сидя на постели, она внимательно разглядывала их. Они казались совершенно обычными. Но, не довольствуясь этим, она взяла лупу. Включив настольную лампу, она еще раз внимательно просмотрела каждый билет. Теперь она была совершенно уверена, что они не помечены. Так почему бы их не истратить. Она вспомнила, что сказал Дилан: банки проверяют все крупные купюры. О'кей, она не пойдет в банк. А если она поставит небольшую сумму на скачках и букмекер даст ей сдачу? Они привыкли к таким крупным купюрам.
В восторге от такой мысли она положила деньги в коробку и вновь легла. Недалеко отсюда имелся круглосуточный магазин, где можно было заключать пари. После прихода Тома она скажет, что хочет подышать свежим воздухом, и пойдет в этот магазин.
Около одиннадцати она поднялась с постели, почитала газету, оделась. Ей было скучно до тошноты. Пройдя на кухню, она открыла окно и посмотрела на свежевскопанную землю. Она уже подумала, не пойти ли ей и подмести дорожку, когда раздался звонок у входной двери.
Не зная, как поступить, она замерла на месте. Когда звонок повторился, она пошла открыть дверь. Когда она увидела Гарри Дилана, у нее екнуло сердце.
– Доброе утро, миссис Уитсайд, – сказал он с воодушевлением. – Ну и ну! Такая энергия! И когда это вы успели вскопать эту землю... прошлой ночью?
Шейла лишь сверхчеловеческим напряжением воли заставила себя остаться спокойной. Ей страстно захотелось придушить этого шпиона.
– Да... Том у меня не без причуд. Да... Прошлой ночью. У него избыток энергии.
– А я все думал, когда же вы обработаете этот участок. Красивое место... хорошая земля. Могу дать вам цветов на рассаду. Там они будут как раз на месте.
– Благодарю, но у Тома свое мнение на этот участок.
– И что он намерен посадить? Герань там будет в самый раз.
– Не знаю, что он там посадит, да мне и глубоко наплевать на это, – сухо сказала она. – Простите, но у меня на кухне что-то убежало. – И она захлопнула дверь перед его носом.
Долгое время она стояла неподвижно, тяжело дыша. Какая же сука! Ничего не ускользнет от его взгляда! Она решила, что теперь бесполезно подметать дорожку, раз Дилан все равно видел на ней землю. Зачем ей потеть, когда это может сделать Том по возвращении.
Она вновь посмотрела на часы. Каждый раз, когда она смотрела на свои дешевые часики, она вспоминала о золотых часах, усыпанных мелкими бриллиантами, в витрине у Аштона. Она безумно хотела иметь их и каждый раз, проходя мимо, останавливалась, чтобы полюбоваться на них. Как они были прекрасны! А Том ни в какую не соглашается их купить!
Она пожала плечами. Сейчас только половина двенадцатого. Утро тянется бесконечно. Она вышла в лоджию, поколебалась, не включить ли телевизор, и, придя к выводу, что программа отвратительна, плюхнулась в кресло и закурила. Она уже в который раз пожалела, что пообещала весь день сидеть дома. Тому хорошо, он весь день среди людей. А она как в тюрьме! И все же нельзя выходить... надо же что-то придумать... но что? Она нахмурилась. Деньги зарыты. Кто может их откопать? Почему бы ей не прогуляться? По крайней мере можно пойти в кафе и позавтракать. Это хотя бы немного скрасит досуг. Она пошла в спальню переодеться, и, когда уже была почти готова, у входной двери вновь раздался звонок.
"Если это вновь Дилан, я убью его!" – с холодной яростью подумала она, открывая дверь. И замерла пораженная.
На пороге стоял маленький худощавый пастор. В руке его был небольшой потертый чемодан, и он смотрел на Шейлу приветливыми серыми глазами, закрытыми очками в толстой черепаховой оправе. Масса седых волос, как два больших крыла, выбивалась из-под шляпы.
– Миссис Уитсайд?
– Да, но я занята, – коротко ответила Шейла. – Извините, но мы не жертвуем на церковь. – Она попыталась закрыть дверь.
– Я пришел по поводу денег, миссис Уитсайд, – вежливо проговорил Мейски. – Денег, которые вы украли.
Шейла окаменела. Кровь отлила от ее лица. Шок от его слов был такой, что она едва не потеряла сознание.
Он наблюдал за ее реакцией злыми маленькими глазками.
– Огорчен, что напугал вас. – Его холодные, змеиные глазки, казалось, кололи ее тело. – Могу я войти? – Он сделал шаг вперед, оттесняя ее от двери. Затем закрыл за собой дверь и повернул ключ.
Шейла пришла в себя.
– Убирайтесь, или я вызову полицию! – хриплым голосом сказала она.
– Ну это вряд ли, миссис Уитсайд. Ведь в этом случае полицейские заберут деньги. А их там достаточно, чтобы хватило всем... Два с половиной миллиона долларов... Это ваша гостиная? – Он вошел в помещение, мельком осмотрелся, положил шляпу и удобно расположился в кресле. Брезгливо глянув на пепельницу, полную окурков, грязные бокалы на столе и слой пыли, покрывавшей мебель, он поморщился. Мейски по натуре был очень чистоплотен и решил, что эта особа, обладающая такими исключительными внешними данными, большая неряха. – Вы не возражаете, если я немного отдохну? Устал с дороги... Да и нервы уже не те... – Видя ее округлившиеся глаза, он рассмеялся.
Шейла неподвижно застыла возле двери гостиной, не зная, что же ей делать. Безусловно, это был пятый гангстер, разыскиваемый полицией. Но как же странно он выглядел! Пастор! И вдруг до нее дошло, что этот человек очень опасен и хитер. Какая маскировка! Да любой полицейский не удостоит его даже взглядом!
– Я не хочу вас здесь видеть, – сказала она, пытаясь унять дрожь в голосе. – Я ничего не знаю о деньгах... Уходите!
– Не будьте идиоткой! – Он скрестил худые ноги. – Я видел, как вы и ваш муж забрали мою машину. Деньги были в багажнике. А когда машину вернули, денег уже там не было. Итак... – Видя, что она пытается что-то сказать, он поднял руку: – Я не корю вас за то, что вы их взяли. Но что вы с ними сделали?
– Их здесь нет. Я... я не понимаю, о чем вы говорите.
Мейски изучающе смотрел на нее. Она дрожала, как осиновый лист, так как никогда не видела таких злых, змеиных глаз.