- Но как же с моими условиями? Вы же знаете, мне нужны деньги. В противном случае не только мои, но и ваши планы могут нарушиться.
- Я в курсе. Но вы должны понять, что мы не занимаемся благотворительностью. Эти деньги я могу предоставить вам только в качестве аванса. И вы должны будете мне их отработать.
"Вот так, милая, - думал Глебов. - Повяжем тебя деньгами, будешь работать как миленькая и не пикнешь. Мать твоя всю жизнь работала почти что даром, не понимала, каких денег стоил ее дар. И тебя мы опутаем на всю жизнь, пока силы есть. Генерал Грэм хоть и жадный, а согласится заплатить, понимает, что в сто раз больше потом от тебя получит".
- Я согласна. А уехать.., это даже к лучшему. Меня здесь никто и ничто не удерживает.
- Я знаю, Светлана. Не огорчайтесь, одиночество - это удел каждого одаренного человека. Бог.., или судьба, или природа, что-то давая нам, обязательно что-то отбирает - простые человеческие радости.., с этим надо смириться.
Олег Николаевич подвез Лану до ее дома и, убедившись, что за ним нет "хвоста", подъехал к Серафимовскому кладбищу. Войдя в кладбищенскую церковь, он купил свечку и поставил ее к образу Николая Чудотворца. Рядом с ним такую же свечу поставил элегантный молодой человек с седыми не по возрасту висками. Он обратился к Глебову вполголоса с едва заметным акцентом:
- Здравствуйте, генерал. Как подвигается ваша подготовка к отъезду?
- Очень хорошо, мистер Митчелл, очень хорошо. Я собрал блестящую команду. Генерал Грэм будет доволен.
- Очень рад это слышать. Я сегодня же передам это генералу.
- Есть только один маленький нюанс. Мне понадобится некоторая сумма здесь, до отъезда, чтобы решить проблемы одного из моих сотрудников.
Молодой человек поморщился:
- Вы знаете, какие у нас в министерстве ужасные бюрократы! Они так не любят отклонений от плана. Особенно, когда это касается денег. А этот член команды необходим?
- Это самый важный член команды. Именно на нем базируются наши надежды на успех. Вернее, на ней. Это женщина.
- Это ваш знаменитый перпециент-семь?
- Нет, перпециент-семь, к сожалению, умер. Это ее дочь.
- О! И она показывает такие же прекрасные результаты?
- Судя по предварительным тестам, гораздо лучшие. Она унаследовала от матери ее феноменальную сверхчувствительность. Разумеется, с ней еще надо много работать, проверки, совместимость с препаратом В117 и многое другое…
- Хорошо, я передам ваши пожелания генералу Грэму. Со своей стороны мы хотели бы убедиться, что вы полностью подготовлены, предварительная работа проведена на должном уровне, команда тщательно отобрана и у нас не будет никаких нежелательных сюрпризов.
- Вы можете на меня положиться. Вам известна моя репутация.
- Сколько времени вам еще понадобится на завершение подготовки?
- Не больше четырех-пяти недель. А на какое время вы планируете операцию "Перелет"?
- До начала операции осталось тридцать девять дней.
- Что ж, мы вполне укладываемся в график. Молодой человек с седыми висками кивнул и вышел из церкви. Глебов немного задержался, чтобы их никто не увидел вместе. Он стоял в церкви и думал, правильно ли поступает, переходя на службу к своим заокеанским коллегам. Конечно, там у него уже не будет такой власти, какая была здесь.., но и здесь реальная власть уже ушла у него и у его сослуживцев из рук, а там у него будет то, чего никогда не было здесь - стабильность и большие деньги. И в значительной степени эти его надежды ложились на узкие плечи Светланы Новицкой… С Элей он работал много лет, эта работа была успешной, он получал замечательные результаты. Судя по сегодняшним опытам, Светлана была даже одареннее матери, но какой-то червь сомнения точил Глебова, подсознательное чувство его беспокоило. Слишком уж блестяще прошел опыт, и потом, Светлана была невероятно другой, совершенно не похожей на свою мать… Конечно, далеко не всегда родители и дети похожи друг на друга внешне, но какие-то рефлексы, движения, жесты - хоть что-то общее должно у них быть! А здесь - абсолютно другой человек, ни одной общей черты… Хотя, конечно, ему наплевать на внешнее сходство, был бы только дар, дар сверхчувствительности, тогда они смогут сделать то, за что им будет платить генерал Грэм… Если бы у него было больше времени, нужно было бы все тщательно проверить. Но у него мало людей, посвященных в это дело. Приходится во всем разбираться самому. А вдруг он не успеет, и девчонку убьют уголовники или что они там собираются с нею сделать? Он никогда себе этого не простит. Эх, если бы Эля была жива, насколько все было бы проще! Что-то такое говорила девчонка, что ее мать умерла от препарата В117. Чушь! Он абсолютно безвреден. А если даже и нет, то ему наплевать. Элю он сумел выжать до капельки, с ее дочерью тоже так будет. От него, Глебова, им не спрятаться, он умеет добиваться от человека всего, что ему нужно.
Глебов отбросил свои сомнения, у него и без того хватало забот. Ему еще предстояла непростая задача вместе с командой оторваться от своих "коллег" и пересечь границу. Конечно, американцы сделают все от них зависящее, чтобы обеспечить операцию "Перелет", но начальство Глебова тоже не дремлет…
* * *
Надежда нажала кнопку звонка очень сильно. Она была настроена очень решительно. Только что, буквально десять минут назад, она позвонила Натэлле и назначила встречу. Она была настойчива до грубости и теперь, не давая Натэлле опомниться, давила и давила на звонок. Вот открылась внутренняя дверь и Надежда встала напротив глазка, чтобы Натэлла увидела и узнала ее. Натэлла открыла дверь, не спрашивая, Надежда вошла и остановилась на пороге, пораженная. Женщина, стоявшая перед ней, ничем не напоминала ту девочку, с которой Надежда была знакома двадцать шесть лет назад. Вернее, почти не напоминала - присмотревшись, можно было найти что-то общее в разрезе глаз и в очертании скул. Та девочка была миловидной, даже и после родов, хотя беременность сильно ее испортила, и обещала вырасти довольно хорошенькой, но чтоб такое…
Перед Надеждой стояла красавица. Настоящая красавица, без преувеличений и прикрас, такие встречаются одна на миллион, а может и реже. Не очаровательная, не привлекательна, не обладающая каким-то шармом, а женщина, чью красоту признают все, не только мужчины, но также женщины, дети и старухи. Одета была Натэлла просто - узкие черные брюки и черный свитер с ассиметричными белыми полосками, и в этом наряде было видно, что фигура у нее очень стройная. Она была среднего роста, чуть пониже Надежды, но сложена очень пропорционально. Прямые волосы до плеч, не завитые и ничем не заколотые - зачем? Натэлле это было не нужно. Чуть раскосые темные глаза, гладкая кожа цвета слоновой кости. Кто сказал, что брюнетки рано стареют? Женщина, стоящая напротив Надежды, не имела возраста. Ведь Натэлла была настоящей красавицей, а настоящая красота никогда не стареет.
Надежда внезапно осознала, что уже минут пять стоит в прихожей и таращится на хозяйку.
- Простите меня, вы очень изменились! - пробормотала она.
Натэлла слегка улыбнулась.
- Здравствуйте, Натэлла, вы меня помните? Узнали бы меня, если бы я не представилась?
- Смутно помню. У меня все то время, как в тумане.
- Понятно. Натэлла, вы поймите меня правильно. Я пришла не для того, чтобы напоминать вам о прошлом или, тем паче, шантажировать. Но все, связанное с теми событиями, так трагично и ужасно, - Надежде уже надоело пересказывать всю эту печальную историю раз за разом.
Последний раз она рассказывала ее Софе, Софа-то все поняла с полуслова! При мысли о Софе у Надежды защемило сердце. Она должна, должна выяснить все до конца, в память о Софе и Любе, и о пьянчужке Зинаиде, о которой никто не жалел, кроме такого же пьяницы-сожителя, да и тот сокрушался только о том, что теперь его погонят с квартиры.
- Пройдемте в комнату, - тихо сказала Натэлла.
Надежда села на диван в красивой, хорошо обставленной комнате и помедлила, не зная, с чего начать.
- Вы давно замужем, Натэлла?
- Одиннадцатый год.
- А вы никогда не встречались с первой женой вашего мужа?
- Нет, никогда, - живо отозвалась Натэлла, - при разводе она поставила мужу условие, чтобы он, если уйдет, никогда не встречался ни с ней, ни с дочерью.
- Как он это воспринял?
- Сначала переживал, а потом успокоился. Его жена была непреклонна и денег не брала. Знаю, вы, наверное, меня осуждаете, но это Сергей был инициатором развода, я согласна была и так с ним встречаться время от времени, но он очень хотел на мне жениться.
"Еще бы! - подумала Надежда. - Этакую красоту раз в жизни встретишь, да и то не всем она попадается, а одному на миллион. Вот он и решил жар-птицу свою не упустить!"
- Что вы, Натэлла, никого я не осуждаю, в жизни всякое бывает, я и сама с первым мужем развелась, дело совсем не в этом!
- А в чем же?
- Помните вы, с кем лежали тогда в палате, всех нас пятерых?
- Смутно помню. Вот вас и еще постарше женщину.
- Софу Сергееву?
- Да, ее.
- Там была еще Люба Артемьева, Вера, это мои подруги, а потом высокая такая светловолосая женщина, помните, она все переживала за ребенка?
- П-помню, такая худая блондинка. Ее звали… Эля.
- А фамилия ее была Новицкая. - Надежда проговорила это и внимательно посмотрела на Натэллу.
Та дернулась, вскочила было на ноги, но опять села на диван и уставилась на Надежду. Действительно, она этого не знала. В глазах у нее не отразилось ничего, кроме неподдельного изумления.
- Не может быть! И потом, бывают же совпадения!
- А разве то, что она не захотела видеться с мужем и запретила ему общаться с дочерью, не доказывает, что это не совпадение?
"Ни черта это не доказывает! - добавила про себя Надежда. - Если только Элина дочь действительно дочь Натэллы. Но я в этом почти уверена, стоит только вспомнить лицо той женщины в метро, ведь та была очень похожа на Натэллу, хоть та была в жуткой шапочке и некрасива от природы, но все равно, она ужасно похожа на Натэллу!"
- Как вы меня нашли? - вдруг спросила Натэлла.
- Через вашу тетку из Луги, Анну.
- Она жива еще? - процедила Натэлла сквозь зубы. - Хотя что это я? Она еще всех нас переживет, чугунная баба! Что она вам про меня рассказала?
- Ничего, только дала ваш адрес, и все.
- Как это вы ее заставили, интересно бы знать?
- Вот что, Натэлла, у меня времени мало, давайте-ка начистоту. Вы только не думайте, что я ненормальная, выслушайте меня спокойно. Так вот, из этих шести женщин, с кем вы лежали тогда в роддоме, в живых нет троих. Любу убили совсем недавно, месяца не прошло, стукнули чем-то тяжелым по голове. Софа Сергеева якобы умерла от сердечного приступа, в чем лично я глубоко сомневаюсь, тоже совсем недавно, а бывшая жена вашего мужа Эля Новицкая умерла два года назад от тяжелой болезни. Кроме того, - Надежда жестом остановила порывавшуюся задать вопрос Натэллу, - я и сама чуть не стала жертвой такого же убийства, как Любино. - Она рассказала Натэлле про Зинаиду и про детскую сестру Клаву.
Натэлла сидела неподвижно с широко открытыми глазами, видно было, что она в ужасе, хотя слышит об этом впервые.
- Я ничего не знаю, что вы хотите, чтобы я сделала?
- Верю, что вы ничего не знаете. Когда я ходила с этим к другим женщинам, я хотела их предупредить. Но вам, Натэлла, ничего не грозит, ведь там, в роддоме, вы были под чужим именем. Следовательно, если убийца задался целью уничтожить всех женщин из нашей палаты, то смерть грозит мне, Вере и Маргарите Зеленцовой.
- Ох! - Натэлла закусила губу и низко наклонила голову, потом посмотрела Надежде в глаза и сказала:
- Это если допустить, что вы ничего не перепутали или умышленно не вводите меня в заблуждение.
- А зачем, по-вашему, мне это надо?
- Не знаю, но может быть, это какая-то интрига, чтобы навредить моему мужу.
- А кто ваш муж?
- Полковник милиции, и работа у него сейчас очень ответственная.
- Вот как? - Надежда подняла брови. - Ну что ж, - Заметила она, вставая, - у вас очень удобная позиция. Когда вы узнаете про смерть Риты, вы поймете, что все это не розыгрыш и не плод моего больного воображения, но будет уже поздно, и Ритина смерть будет на вашей совести. А ведь она выручила вас тогда, рисковала своим добрым именем!
- Я не хотела, это все тетка придумала. Я вообще тогда ничего не соображала.
"Надо было раньше соображать, когда с парнями трахалась! - зло подумала Надежда. - Хоть и пятнадцать лет ей было, но не полная же дурочка, не умственно отсталая!"
Натэлла как будто прочитала ее мысли, она обхватила голову руками, но даже в этой позе выглядела прекрасной.
- Вы ведь не знаете, как все было. Я, конечно, виновата, но опять-таки, было мне тогда всего пятнадцать, и потом, за все я заплатила сполна и теперь еще расплачиваюсь. Тогда, после родов, ушла я из больницы и от тетки ушла, осталась в нашей городской квартире жить. Как с ума не сошла или руки на себя не наложила - до сих пор не понимаю. К осени родители из-за границы вернулись, думала, легче станет, но ничего не прошло, не смогла им простить, что бросили меня почти на два года на тетку, чудовище это. Родители меня любили, баловали очень, все самое лучшее. Что могли по тем временам, конечно. Так я и росла, в жизни ничего не понимала, ни откуда деньги берутся, ни что дети с одного раза могут появиться. Как узнали мои родители, что за границу отца могут послать, так прямо голову потеряли. Как же, такая возможность разбогатеть, машину можно привезти и еще кучу всякого барахла! А что ребенка единственного на два года бросить придется, про это они как-то не думали.
- Однако не на чужих людей, на родственников все-таки, да ведь в то время что значило за границу поехать, из нищеты вылезти.
- Да не были мы нищими! - Натэлла почти кричала. - А тетка наша - это человек страшный. Характер у нее тяжелый был просто донельзя. Еще когда я только к ним жить переехала и ничего не случилось - за что ей было на меня сердиться? А вот встанем мы утром - она молчит. Позавтракаем - она молчит. И молчание такое тяжелое у нее, что прямо давит. Первое время я недоумевала, думала - за что она на меня злится? Угодить как-то хотела, бывало, подойду - тетя Анечка, а она молчит! Потом так глянет, пробурчит что-то сквозь зубы - и опять полдня молчит.
- Бывают такие люди, жить с ними тяжело.
- Да с ней в одной комнате больше десяти минут не выдержать было! Молчит и молчит, и все время спиной поворачивается. А у нас в семье не так было. У мамы характер веселый, пела она хорошо. А отец гостей любил, чтобы стол большой, все сидят. Отец все шутил, что ему грузинский характер через жену передался - любит большое застолье. Вот, а у тетки в доме народу никого, тихо, как в гробу, да еще она все время молчит.
- Так у нее же муж был?
- Муж… Вот и до мужа дошли, - в глазах У Натэллы внезапно отразилась такая мука, что Надежда не выдержала:
- Господи, Натэлла, не мучайтесь, не рассказывайте, я вовсе не это хочу знать!
- Нет-нет, слушайте, никому я не говорила, видно, пришло время вытащить всю эту историю на свет Божий, - Натэлла горько улыбнулась. - Вот так страдала я у тетки, только и радости, что погулять да на танцы сходить. Но поскольку девочка я была домашняя, то все время на улице не привыкла болтаться и дома стремилась бывать. А дома слова сказать не с кем, только теткин муж иногда поговорит да приласкает. Улыбнется, пошутит, в щечку поцелует, и все тайком, оглядываясь. Говорит, пусть это будет нашей маленькой тайной. Такая, говорит, у меня хорошенькая племянница, глаз не оторвать, ох, попадет мне от Анны! Так дело потихоньку и шло. Анна бесилась, этот мерзавец свою линию гнул. Я себя не оправдываю, силой меня никто не тянул, но лето кругом, жарко, теткин муж тот еще бабник был, любую мог уговорить, а не то что девчонку зеленую. Сейчас и не представляю, как я решилась, в угаре каком-то была…
Надежда, пораженная, смотрела на Натэллу и вспоминала старуху Анну из Луги и сухой кашель, доносившийся из дома. Вот, значит, как все было! И с этим все они жили много лет…
- В общем, застала нас Анна. Уж не буду описывать, что было, тошно вспоминать. Теперь уж я стала молчать, не разговариваю с Анной - и все. Прошел месяц, и поняла я, что подлец этот даже о том вовремя не позаботился, чтобы последствий не было. Не успела я это осознать, как Анна уже все поняла. Она за мной следила, прямо как кобра, - знаете, вот ходишь по комнате из угла в угол, она вроде бы головы не поворачивает, а взгляд все время на мне. Прижала меня тетка Анна к стенке, все расспросила, потом и говорит:
- Проболтаешься кому - задушу собственными руками!
И так посмотрела, что я поняла - точно она это сделает. Загипнотизировала она меня, как удав кролика. И все девять месяцев я так и жила как в тумане по ее подсказке.
Помню, к акушерке она меня водила, та отказалась аборт на дому делать, кричала на Анну. Не вышло ничего у Анны, тогда она так решила - меня где-нибудь прятать, потом родить и от ребенка отказаться. Всю зиму мы жили в таком медвежьем углу - волки по ночам в лесу выли. Знаю, хотела бы Анна, чтобы я там родила, а ребенка она бы удавила своими руками, не дрогнули бы они у нее, но побоялась она, что со мной что-нибудь случится и что старухи тамошние проведают про все, а ведь это подсудное дело.
А мне как плохо было всю беременность, все девять месяцев! Сначала - тошнота, а потом, к концу ближе - так все болело! Я молчала, думала, что так и должно быть, а Анна еще и злорадствовала - вот, говорила, нашкодила, так умей отвечать! А только что же она мужу своему этого не говорила!
А дальше вы все знаете. Приехали мы сюда, в город, в положенный срок отвела меня Анна в роддом, сестричке в приемном покое денег дала, чтобы приняли… Вот и все.
Натэлла внезапно закрыла лицо руками, и Надежда опять поразилась, с какой грацией она это сделана.
- Когда девочка умерла, у меня как камень с души свалился, такое облегчение, вот, думаю, как судьба распорядилась. Нечего нежеланному ребенку на свете делать. Думала, уйду, забуду и тетку, и вас всех, все пройдет.., но не получилось. Я с Сергеем встретилась, когда мне двадцать девять лет было. А до этого, верите ли, ни на кого смотреть не могла, так и жила сначала с родителями, потом одна. Он мне жизнь подарил, и любовь. Показал, как это бывает, когда люди любят друг друга и хотят быть вместе. Все у меня теперь есть, а детей нет. Это мне за то, что радовалась, когда дочка умерла. Нет у меня детей! - с рыданием выкрикнула Натэлла.
"Есть!" - чуть было не сказала Надежда, но вовремя закрыла рот рукой.
Натэлла ничего не заметила. Она уже успокоилась и бездумно смотрела в окно.
- Вот, теперь вы все знаете, что же вам от меня нужно?
- Натэлла, - начала Надежда твердо, - мне нужно, чтобы вы познакомили меня со своим мужем. Если я пойду к нему сама, он просто не станет со мной разговаривать, а мне очень нужно выяснить у него, кто была его первая жена Эля, где она работала и чем вообще занималась. Мне кажется, в этом ключ ко всему. Кстати, он никогда не упоминал при вас такую фамилию - Глебов?
- Не помню. Но постойте, ведь если я вас представлю, я должна буду ему все рассказать?