Я произнес его имя по буквам, но и на этот раз мужчина никак не отреагировал. Наступила мертвая тишина.
Он вновь занялся чемоданом и положил в него стопку носовых платков. Я подошел поближе, он резко обернулся ко мне. Его взгляд стал настороженным.
- Оррин Куэст ваш приятель? - спросил он.
- Друг детства.
- Это странный малый, - заметил он. - Я иногда встречался с ним. Он работает в компании "Кэл-Вестерн", верно?
- Работал.
- Ах, вот как? Ушел оттуда?
- Его уволили.
Мы пристально смотрели друг на друга, но это ни к чему не привело. Люди слишком часто прибегают к этому в жизни в ожидании каких-либо результатов.
Мужчина уселся на край кровати рядом с открытым чемоданом. Заглянув в него, я увидел рукоятку автоматического пистолета, чуть торчавшую из-под белья.
- Этот Куэст выехал отсюда дней десять назад, - задумчиво проговорил мужчина. - Откуда он может знать, что комната до сих пор свободна?
- Согласно регистрационной книге она свободна, - объяснил я.
Он презрительно свистнул.
- Этот управляющий, по-видимому, подолгу не заглядывает в регистрационную книгу. Скажем… погодите минутку.
Он сунул руку в чемодан и что-то поправил там. Ручка пистолета тотчас скрылась из виду.
- Как же я сразу не сообразил, - сказал он. - Вы сыщик.
- Совершенно верно.
- Так что же вас интересует?
- Почему вы в этой комнате?
- Я перебрался сюда из соседней, двести пятнадцатой. Эта комната лучше, вот и все. Удовлетворены?
- Вполне, - ответил я, следя за рукой собеседника, находившейся в опасной близости к пистолету.
- Какой вы сыщик? Городской? Покажите свой значок.
- Если я продемонстрирую его, вы можете сказать, что он поддельный. Значит, вы Хикс?
Он удивился.
- Джордж У. Хикс, - продолжал я. - Так записано в регистрационной книге. Комната двести пятнадцать.
- Да, я Хикс, - сказал мужчина. - Рад познакомиться. А вас как зовут?
Он протянул руку и пожал мою, но без особого энтузиазма.
- Филип Марлоу, - представился я.
- Лжете вы всё, - не поверил он. - Предъявите ваши документы.
Я достал из бумажника свою визитную карточку и показал ему. Он внимательно прочитал ее и постучал ею по фарфоровой коронке.
- Он ведь мог съехать и не сообщить мне куда, - пробормотал Хикс.
- Ваша грамматика так же свободна, как и ваш парик, - заметил я.
- Оставьте в покое мой парик, если не хотите нарваться на неприятности, - огрызнулся он.
- Не съем я ваш парик, - утешил я его. - Я не настолько голоден.
Он шагнул ко мне со злобой на лице, выставив вперед правое плечо.
- Не бейте меня, я застрахован, - предупредил я.
- О, черт! Еще один чокнутый.
Он пожал плечами и успокоился.
- В чем заключается ваше дело?
- Я должен найти Оррина П. Куэста.
- Зачем?
Я не ответил. Подумав секунду, он сказал:
- Ладно, я и сам осторожный парень. Вот почему я уезжаю отсюда.
- Может быть, вам просто не нравится запах марихуаны?
- Это и кое-что другое, - бесстрастно проговорил он. - Поэтому и Оррин уехал. Он респектабельный парень, вроде меня. По-моему, за ним охотились какие-то подозрительные типы.
- Понимаю, - сказал я. - Поэтому он и не оставил нового адреса. А почему им понадобилось запугивать его?
- Вы только что упомянули о марихуане. Может быть, он собирался пойти в полицию и донести на них.
- В полицию Бэй-сити? Зачем ему это нужно? Ну что ж, я очень благодарен вам, мистер Хикс. Далеко едете?
- Не очень, - ответил он.
- Каков ваш рэкет?
- Рэкет? - обиделся он.
- Да. Чем вы зарабатываете на жизнь? Из кого вытрясаете бумажки?
- За кого вы меня принимаете? Я отставной оптометрист.
- А зачем вы носите с собой пистолет? - указал я на чемодан.
- Это просто семейная реликвия, - сердито буркнул он.
Посмотрев еще раз на мою визитную карточку, он задумчиво спросил:
- Частный сыщик, да? Какими же делами вы в основном занимаетесь?
- По возможности честными, - объяснил я.
Он кивнул:
- По возможности - понятие весьма растяжимое.
Я печально улыбнулся:
- Вы совершенно правы. Загляните как-нибудь ко мне в контору, и мы вместе попробуем его растянуть.
Я взял у него свою визитную карточку и положил в карман.
- Благодарю вас за потраченное время. - И вышел из комнаты, закрыв дверь.
Я немного постоял возле нее, прислушиваясь. Из комнаты не доносилось ни звука. По-моему, Хикс сейчас стоял и смотрел на дверь, в которую я вышел. Демонстративно громко стуча ногами, я двинулся по коридору и остановился на лестничной площадке. Потом быстро подошел к соседнему, двести пятнадцатому номеру, открыл ключом дверь и проник туда.
Не прошло и трех минут, как мистер Джордж У. Хикс покинул двести четырнадцатый номер. Он проделал это так бесшумно, что я чуть не пропустил его уход. Выйдя в коридор, я встал на лестничной площадке. Хикс направился в квартиру управляющего. Я ожидал услышать звуки голосов, но их не было.
Я вернулся в номер двести пятнадцать.
В нем остались следы пребывания жильца. На ночном столике стоял маленький радиоприемник. Постель была не убрана, и посреди комнаты валялись домашние туфли.
Оглядев комнату, я вышел в коридор и запер дверь, потом совершил еще одно паломничество - в номер двести четырнадцать. Я тщательно обыскал его, но не нашел ничего связанного с Оррином Куэстом. Я и не ожидал найти, но поискать никогда не мешает.
Спустившись вниз, я постоял и прислушался у двери управляющего. Ничего не было слышно, поэтому я вошел в комнату и положил ключи на стол. Лестер Б. Клаузен лежал на кушетке лицом к стене, глухой ко всему миру. Я посмотрел в регистрационной книге последние записи, но не нашел их. Состояние управляющего вполне объясняло это. Просто Оррин Куэст уехал, другой жилец занял его комнату, а кто-то еще займет комнату Хикса. Человек, подсчитывавший в кухне деньги, куда-то исчез. Тот факт, что он носил с собой оружие, был простой эксцентричностью, не требовавшей объяснений на Айдахо-стрит.
Я снял с крюка телефонную книгу Бэй-сити, надеясь, что в ней нетрудно будет найти человека по имени Винс, с номером телефона 1-35-72. Но прежде я еще раз перелистал регистрационную книгу. Это мне следовало сделать с самого начала. Страница с фамилией Оррина Куэста была вырвана. Осторожный человек - мистер Джордж У. Хикс. Очень осторожный.
Закрыв книгу, я снова взглянул на мистера Лестера Клаузена, поморщился от спертого воздуха в комнате, тошнотворного сладковатого запаха джина и кое-чего еще и направился к двери, но вдруг остановился. Мне пришла в голову очень простая мысль: пьяницы во сне храпят на разные голоса, а Клаузен не издавал ни звука. Коричневое одеяло армейского образца было натянуто на его плечи и затылок. Он выглядел смирным, спокойным. Я подошел, наклонился над ним и чуть приподнял одеяло.
Из шеи Лестера Б. Клаузена торчала дешевая деревянная рукоятка с надписью: "Лучшие пожелания от фирмы скобяных товаров Крамсена".
Это была рукоятка ножа для колки льда.
Я постарался как можно скорее удрать из дома. За городской чертой я зашел в телефонную будку и позвонил в полицию.
- Полиция Бэй-сити слушает, - ответили мне.
Я сказал:
- Айдахо-стрит, дом 449. Квартира управляющего. Его фамилия Клаузен.
- Да? А в чем дело?
- Не знаю, - ответил я. - Просто он меня немного озадачил. На всякий случай запомните, что его зовут Лестер Б. Клаузен. Запомнили?
- А почему это так важно?
- Это заинтересует следователя. - И я повесил трубку.
Глава 5
Я вернулся в Голливуд и уединился в своей конторе с телефонной книгой Бэй-сити. Поиски человека с номером телефона 1-35-72 отняли у меня четверть часа. Им оказался доктор Винсент Лагарди, невропатолог, проживавший на Вайоминг-стрит. По моим данным, это был район средней респектабельности.
Я спрятал книгу в ящик стола и спустился в аптеку на углу, чтобы выпить чашку кофе, съесть сандвич и заодно позвонить из автомата доктору Винсенту Лагарди.
К телефону подошла женщина, и мне с трудом удалось добиться разговора с самим доктором Лагарди. Он взял трубку и нетерпеливо сказал, что очень занят, у него больные. Мне ни разу не довелось встретить врача, который не был бы занят. Знаком ли он с Лестером Б. Клаузеном? Впервые слышит о нем. А в чем дело?
- Мистер Клаузен пытался дозвониться к вам сегодня утром, - объяснил я, - но он был слишком пьян и не мог говорить.
- Я не знаю никакого мистера Клаузена, - холодно заявил доктор.
Теперь он больше не спешил.
- Тогда все в порядке, - успокоил я его. - Мне просто хотелось убедиться. Дело в том, что его кто-то заколол.
Наступила пауза.
- Разве вы не заявили об этом в полицию? - спросил доктор.
- Разумеется, заявил, - ответил я. - Но это не должно беспокоить вас, если, конечно, нож не ваш.
Он оставил без ответа это замечание.
- Кто со мной говорит? - вежливо осведомился он.
- Моя фамилия Хикс, - представился я. - Джордж У. Хикс. Я только что выехал из этого дома, мне не хотелось быть замешанным в такое дело. Когда Клаузен звонил вам, я просто подумал - это было понятно до его смерти, - что вас, возможно, заинтересует его судьба.
- Простите, мистер Хикс, - возмутился Лагарди, - но я не знаю никакого Клаузена. Я не имел с ним контактов и даже не слышал о нем. А у меня превосходная память на имена.
- Что ж, отлично, - сказал я. - Теперь вы уже с ним не познакомитесь. Но кое-кого, вероятно, заинтересует, почему он пытался дозвониться к вам… если только я не забуду об этом обстоятельстве.
Наступило мертвое молчание, потом Лагарди произнес:
- Не знаю, что ответить вам.
- Может быть, мне еще раз позвонить вам? - предложил я. - Поймите меня правильно, доктор Лагарди, я не шантажирую вас. Я просто запутавшийся маленький человек, нуждающийся в друге. Мне кажется, что врач, как и священник…
- Я всегда в вашем распоряжении, - поспешил Лагарди. - Можете посоветоваться со мной в любое время.
- Спасибо, доктор! - горячо поблагодарил я его. - Большое, большое спасибо.
Я положил трубку. Если доктор Винсент Лагарди чист перед законом, то он должен сейчас же позвонить в полицейское управление Бэй-сити и рассказать о нашем разговоре. Если он не позвонит, значит, дело нечисто. А это, надеюсь, полезно будет знать.
Ровно в четыре часа зазвонил телефон на моем столе.
- Вы уже нашли Оррина, мистер Марлоу?
- Нет еще. Откуда вы говорите?
- Из аптеки, рядом с…
- Прекратите вести себя, как Мата Хари, и поднимитесь ко мне, - приказал я.
- Неужели вы не можете вести себя повежливее, - огрызнулась девушка.
Я положил трубку и заправился хорошей порцией "Олд Форестера", чтобы укрепить нервы перед предстоящим разговором. Допивая виски, я услышал стук каблучков Орфамей в коридоре, встал и открыл дверь.
- Прошу, - пригласил я ее.
Она села со скромным видом и стала ждать.
- Единственное, что мне удалось узнать, - сказал я, - что управляющий дома на Айдахо-стрит торгует марихуаной.
- Отвратительно, - заметила девушка.
- Приходится принимать жизнь такой, какая она есть, - продолжал я. - Возможно, Оррин, узнав об этом, пригрозил заявить в полицию.
- Вы хотите сказать, - спросила Орфамей в своей обычной девичьей манере, - что ему могли отомстить за это?
- Думаю, для начала его просто припугнули.
- Оррин не из пугливых, - перебила она. - Когда ему грозят, он становится только упрямей.
- Мы говорим о разных вещах, - уточнил я. - Напугать можно любого человека, нужно только применить правильную технику.
Девушка упрямо сжала губы:
- Нет, мистер Марлоу. Оррина не смогли бы запугать.
- Ладно, допустим, - согласился я. - Тогда они могли бы просто отрезать ему ногу и побить ею его по голове, Что он стал бы делать? Обратился бы в бюро добрых услуг?
- Вы шутите, - сердито сказала она. - Это все, чего вы добились за день? Узнали только, что Оррин переехал и что у него было плохое соседство? Это я и без вас знала, мистер Марлоу. Я думала, вы детектив.
Она оборвала фразу.
- Я сделал нечто большее, - возразил я, - дал управляющему джина, просмотрел регистрационную книгу и поговорил с мужчиной по фамилии Хикс. Джордж У. Хикс. Он носит парик. Вероятно, вы с ним не встречались. Он поселился в комнате Оррина, и я подумал, что, может быть…
Теперь настала моя очередь оставить фразу незаконченной.
Девушка уставилась на меня голубыми глазами, увеличенными стеклами очков. Ее маленький рот был по-прежнему сжат, руки лежали сцепленными на столе перед ее большой квадратной сумкой, взгляд был неодобрительный.
- Я уплатила вам двадцать баксов за день работы, мистер Марлоу, - холодно сказала она. - Но по-моему, вы ее не выполнили.
- Это правда, - согласился я, - но день еще не кончился. И не беспокойтесь о своих двадцати баксах. Если хотите, я могу вернуть их вам.
Я достал из ящика стола деньги и бросил их перед ней. Она посмотрела на них, но не взяла, потом подняла на меня глаза:
- Я не имела это в виду, мистер Марлоу. Знаю, вы делаете, что можете.
- С теми фактами, которыми располагаю.
- Я рассказала вам все, что мне известно.
- Вот в этом я не уверен.
- Ну, я не в силах разубедить вас, - сказала она. - В конце концов, если бы я знала все, что вас интересует, у меня не было бы необходимости нанимать вас для расследования, не правда ли?
- Я не утверждаю, что вы знаете все, что меня интересует, - проговорил я. - Но вы не посвятили меня во все, что мне нужно было знать для проведения работы.
- Во что во все? Я сказала вам правду. Я сестра Оррина и знаю, что он за человек.
- Давно он поступил работать в "Кэл-Вестерн"?
- Я уже говорила вам. Он приехал в Калифорнию примерно год назад и сразу поступил на эту работу.
- Он часто писал домой? До того, как вообще перестал писать.
- Каждую неделю, иногда даже чаще. Он присылал письма по очереди: то маме, то мне. Конечно, они предназначались для нас обеих.
- О чем он писал?
- О работе, о знакомых, о фильмах, которые он смотрел. Или о Калифорнии. О церкви он тоже писал.
- О девушках тоже?
- Не думаю, чтобы Оррина интересовали девушки.
- И он все время жил по тому же адресу?
Девушка озадаченно кивнула.
- Как давно он перестал писать?
Она задумалась, прижав палец к губам.
- Месяца три-четыре назад.
- Каким числом было датировано его последнее письмо?
- Точно не помню.
- Было ли в нем что-либо необычное?
- Нет.
- У вас есть какие-нибудь родственники или знакомые в Калифорнии?
Девушка как-то странно взглянула на меня, начала было что-то говорить, потом покачала головой.
- Нет.
- О'кей. Теперь я скажу вам, что настораживает меня во всей этой истории. Настораживает, что ни вы, ни ваша мать по-настоящему не обеспокоены происходящим. А по логике вы должны быть чертовски напуганы.
Девушка прижала к груди сумку.
- Вы хотите сказать, что с Оррином что-то произошло? - испуганно спросила она.
- Не знаю. Но на вашем месте, зная характер вашего брата, я не стал бы дожидаться летнего отпуска, чтобы приехать сюда и навести справки. Мне непонятно, почему вы не обратились в полицию с ее мощной организацией для розыска пропавших, а пришли к частному сыщику. И мне непонятно, как ваша старая добрая матушка может день за днем сидеть в Манхэттене, штат Канзас, и спокойно штопать теплое белье священника. От Оррина нет писем, вообще нет никаких известий, а она только вздыхает и принимается за новую пару кальсон.
Девушка резко вскочила.
- Вы грязный, отвратительный тип! - в негодовании воскликнула она. - Не смейте так говорить. Мы с мамой волнуемся.
- Вы беспокоитесь о двадцати баксах, - сказал я. - А насчет Оррина я не знаю, и это меня не интересует. Возьмите ваши деньги, спрячьте их в свою переметную суму и забудьте о том, что мы с вами встречались. Завтра можете предложить эти деньги другому детективу.
Она сунула деньги в сумку и со злостью щелкнула замком.
- Я не прощу вам этого, - прошипела она сквозь зубы. - Так грубо со мной никто не разговаривал.
Я встал и вышел из-за стола.
- Не переживайте. Может быть, вам это еще понравится.
Я подошел к Орфамей и снял с нее очки. Она отступила на полшага, споткнулась, и я чисто инстинктивно обнял ее, чтобы она не упала. Широко раскрыв глаза, она уперлась руками в мою грудь и попыталась оттолкнуть меня. Я усмехнулся: с таким же успехом мог оттолкнуть меня котенок.
- Без очков ваши глаза выглядят совсем иначе, - заметил я.
Девушка склонила голову и слегка приоткрыла губы.
- Вы так себя ведете со всеми своими клиентками? - нежно произнесла она.
- Я просто не хотел, чтобы вы упали, - объяснил я.
Безвольно опустив руки, она откинулась на мою руку.
- Вы очень внимательны.
Она еще больше расслабилась в моих объятиях. Голова ее была запрокинута назад, веки опущены, подрагивая, а на губах появилась зовущая улыбка, которой ее наверняка никто не учил.
- Вы решили, что я сделала это нарочно? - проронила она.
- Что сделали?
- Оступилась.
Она обняла меня за шею и прижала к себе. Мне ничего другого не оставалось, как поцеловать ее. Сначала ее губы были неподатливые, потом уступили мне. Орфамей удобно устроилась в моих объятиях и удовлетворенно вздохнула.
- В Манхэттене, штат Канзас, вас арестовали бы за это, - сказала она.
- Меня бы арестовали за одно появление там, - уточнил я.
Она хихикнула и прижала пальцем кончик моего носа.
- Мне кажется, вам нравятся легкомысленные девушки, - проговорила она, искоса глядя на меня. - Правда, сейчас вам, по крайней мере, не надо вытирать с губ помаду. Но в следующий раз я, может быть, накрашусь.
- Может, вы сядете на пол? - предложил я. - У меня руки затекли.
Она снова хихикнула и высвободилась из моих объятий.
- Вы, верно, подумали, что я уже не раз целовалась, - сказала она.
- А разве нет? По-моему, девушки только этим и занимаются.
Она кивнула:
- Даже на церковных собраниях они играют в игры с поцелуями.
- Они играют в них и без церковных собраний, - добавил я.
Мы смотрели друг на друга без особого выражения.
- Итак… - наконец сказала Орфамей.
Я вернул ей очки, она надела их. Открыв сумку, она погляделась в зеркальце, затем достала что-то и зажала в руке.
- Простите меня за упрямство. - Она сунула что-то под бювар на моем столе. Потом улыбнулась, подошла к двери и открыла ее.
- Я позвоню вам, - произнесла она интимным тоном и вышла.
Ее каблучки простучали по коридору.
Я поднял бювар и достал из-под него скомканные двадцать баксов.