- Если помнишь, то должен знать, что члены правительства и законодательных органов США, каковым является и Джеймс Стюарт, обязаны регулярно ставить в известность определенные инстанции, в первую очередь комитеты конгресса, об источниках своих доходов. Нужно ли Джеймсу Стюарту, чтобы кто-то обнаружил, что на его счету лежат один миллион сорок тысяч долларов неизвестного происхождения, попавшие к нему из России?
- Нет, не нужно.
- Вот и я так думаю. Если об этом узнают - это будет стоить Стюарту политической карьеры. Деньги, о которых тебе пишет Стюарт, нам послала сама судьба. Они висят в воздухе, они не принадлежат никому. Лично я представляю себе дело так: отец Аллы, конгрессмен Стюарт, хочет от них избавиться всеми возможными способами. Так пусть эти деньги будут принадлежать охранному агентству, которое мы хотим открыть. Тем ли, иным путем - но эти деньги в таком случае пойдут на правое дело. Или ты не согласен?
Седов усмехнулся:
- Ну, Виктор Александрович… Вы даете.
- Неужели ты не согласен?
- Да нет, согласен.
- Если согласен, быстро бери зубную щетку и смену белья - и езжай в Шереметьево. Покупай билет до Нью-Йорка, отбивай телеграмму Джеймсу Стюарту с указанием номера рейса - и в путь. Пять тысяч долларов у тебя ведь в сохранности?
- В сохранности.
- Две тысячи из этих пяти тебе придется сейчас отдать Хрулеву. Он по своим каналам сделает тебе блатной загранпаспорт. По своему загранпаспорту, на имя Седова, ты ведь выехать не можешь. Тем более это Шереметьево, вотчина Тофика Бакинца. Там все просвечивается насквозь.
- Понял, Виктор Александрович.
- Езжай, я с Хрулевым свяжусь. Он найдет тебя в Шереметьеве. Да, еще одно. Учти, для твоей легенды нужно, чтобы деньги, о которых пишет Стюарт, были переведены не в Россию, а на твой счет в каком-нибудь иностранном банке. Лучше всего в американском. Так что открой в Нью-Йорке свой счет, думаю, с этим тебе поможет Стюарт. Причем счет открой на настоящее имя, на имя Юрия Седова, иначе Стюарт запутается. Так что настоящий паспорт тоже возьми. И вот что. Постарайся, чтобы у тебя сложились хорошие отношения с Джеймсом Стюартом.
- Постараюсь.
- А если постараешься, попроси его порекомендовать тебе хорошего адвоката. Который помог бы тебе открыть счет в Нью-Йорке.
- Хорошо, Виктор Александрович.
- А когда ты станешь говорить с этим адвокатом, скажи ему, что счет в Нью-Йорке ты открываешь на одну фамилию, а охранное агентство в Москве - на другую. На имя и фамилию Алексей Федоров.
- Как я ему это объясню?
- Интересами бизнеса. Скажи, что имя и фамилию Алексей Федоров ты выбрал как псевдоним. Под которым и собираешься вести дело в Москве. И предупреди, чтобы он учитывал это, когда на одну из этих фамилий в его адвокатскую контору в Нью-Йорк будут приходить запросы. Понял?
- Понял.
- Есть какие-то вопросы?
- Как я должен вести себя со Стюартом?
Несколько секунд Гущин, нахмурившись, вглядывался в него. Наконец, обняв за плечи, прошел с ним к двери. Улыбнулся:
- Ты должен вести себя со Стюартом, будто этого нашего разговора не было. В частности, и в том, что касается денег. Развей тему, что это не твои деньги. Но не очень настойчиво. - Похлопал его по плечу. - Ладно, счастливого полета. Особо не задерживайся, Заня ведь дал тебе только неделю.
Глава 13
На работе член правления банка "Витязь" Виталий Хайдаров появился в половине двенадцатого дня. Ожидавших его охранников, а также помощника Равиля Таллаева это нисколько не удивило, они знали, их шеф редко придерживается рабочего расписания. Он может появиться в банке в любое время - в шесть вечера, в двенадцать ночи, а то и в пять утра.
После того как стальные ворота открылись и темно-синий "Мерседес" въехал во двор, Хайдаров, не обращая внимания на тех, кто его встречал, вошел в здание. Выше среднего роста, светловолосый, голубоглазый, одетый в скромный, но очень дорогой темно-серый фланелевый костюм от лондонского "Сэвил Роу", Хайдаров выглядел типичным преуспевающим европейцем. Его внешний вид говорил о том, что это современный деловой человек, подтянутый, тренированный, с отличными манерами, человек, каждая минута которого и каждая встреча расписаны на несколько недель вперед.
Войдя вместе с Таллаевым в персональный лифт, ведущий прямо к нему в кабинет, Хайдаров на языке таджикских памирцев, который во всем банке знали только они двое, бросил: "Рассказывай, слушаю".
Пока Таллаев докладывал обстановку, лифт медленно полз вверх. Шестиэтажный особняк конца XIX века, в котором размещалась штаб-квартира одного из крупнейших банков России, стоял в самом центре Москвы. Когда-то это здание, облезлое, серое и мало чем примечательное, было занято множеством мелких учреждений и несколькими оставшимися еще с довоенной поры коммунальными квартирами, но, после того как здание было приобретено банком "Витязь", все изменилось. Мелкие учреждения и жильцы коммунальных квартир были расселены по разным местам Москвы, и за рекордно короткий срок хозяева здания обновили здесь все, вплоть до последнего гвоздя. Были сменены даже междуэтажные перекрытия, выполненные из дерева, - новые владельцы банка заменили их перекрытиями из сверхпрочной нержавеющей легированной стали, изготовленными по их заказу в Германии, на крупповских заводах. Не пожалели хозяева денег и на внутреннюю отделку, выполненную на уровне мировых стандартов.
Дом занимал идеальную для банка точку: с Арбата он был закрыт комплексом зданий Министерства обороны, со стороны Кремля - правым крылом Государственной центральной публичной библиотеки, и даже со стороны входа банк ухитрился тщательно замаскироваться, выходя на улицу лишь примыкающим к нему скромным двухэтажным флигельком. Дополняла удобное расположение мощная, продуманная и хорошо организованная охрана. Даже пройдя в банк, любой посетитель не оставался предоставленным самому себе - в случае необходимости каждый его шаг фиксировался видеокамерами и контролировался операторами, сидящими у телемониторов Центрального поста охраны. При любой подозрительной ситуации они тут же предупреждали по телефону охранников, находящихся практически в каждом помещении банка.
Главным этажом здания считался второй, где располагалась приемная председателя правления банка Станислава Лавлинского. Попасть сюда и удостоиться чести лично поговорить с Лавлинским было чрезвычайно трудно. Записаться на Прием к Лавлинскому могли лишь избранные, и оказаться в сверкающей роскошью приемной, где сидели две секретарши и три помощника, было все равно что попасть в святая святых.
Безусловно, Лавлинский, один из богатейших людей России, мог решить в банке многое. Но не все. Реально же человеком, который мог решить в банке все, был член правления банка, бывший полковник ФСБ Виталий Хайдаров. Ему едва перевалило за сорок, он пришел в банк с момента его основания и, начав с поста директора службы безопасности, сделал стремительную карьеру - став при этом еще и обладателем крупного состояния. Именно он реально определял сейчас политику банка, и посвященные знали, что на самом деле главным этажом банка нужно считать не второй, где располагается приемная Лавлинского, а третий, где находится кабинет Хайдарова. Но об этом знали лишь единицы.
Оказавшись в своем кабинете, который с таким же успехом можно было назвать и небольшим залом, Хайдаров сел в одно из кресел и закурил. Стряхнув пепел в стоящую на журнальном столике серебряную пепельницу, спросил:
- Что еще?
Таллаев, приземистый плотный рыжеволосый человек, сказал на том же языке:
- Хозяин, в приемной с утра сидело много народа.
- Этого следовало ожидать. Что, они и сейчас там?
- Сейчас почти все ушли, осталось только три человека.
- Среди тех, кто меня ждет, есть человек, которого зовут Владимир Авдонин?
- Есть.
- Давно он пришел?
- Минут пятнадцать назад.
- Понятно. Ты пытался еще раз связаться с Феро?
- Я несколько раз звонил ему утром. Днем же по моему поручению ему постоянно звонили секретарша и второй помощник.
- И что?
- Безрезультатно. Трубку все время поднимала секретарша.
- Что говорила?
- Говорила, что ее шефа нет, а сама она ничего не знает.
- То есть Феро дал нам понять, что к нам в банк он не придет точно. А?
Таллаев сказал сдержанно:
- Вам судить, хозяин.
Пригасив сигарету и оставив ее в пепельнице, Хайдаров встал. Прошелся по кабинету, сел за стол.
- Ладно. Попробую заняться этим сам. Мне нужно с ним встретиться во что бы то ни стало. Он должен поверить, что я хочу пойти с ним на мировую. И что бомбу под его машину подложил не я.
- Нужна моя помощь?
- Нет, тут ты ничем не поможешь. Не забудь о приезде Рустамбека.
- Я все помню, хозяин. Стол в гостиной уже сервирован.
- Смотри. Он будет в двенадцать.
- Хозяин, я все сделаю, как вы сказали. Окажу ему всяческие знаки почтения, перехвачу машину, во двор он въедет без досмотра, охрана предупреждена. Вместе с ним поднимусь в лифте прямо сюда.
- В гостиную.
- Конечно, хозяин. Я имел в виду именно гостиную.
- Ладно. Сейчас зови Авдонина. Перед остальными извинись, объясни, что меня срочно вызвали на важное совещание. Скажи, всех их я приму на следующей неделе.
- Слушаюсь, хозяин.
Таллаев вышел. Встав из-за стола, Хайдаров прошел в дальний конец кабинета. Кабинет с просторным рабочим столом и мягкой мебелью был обставлен с большим вкусом. На столе, если не считать коммутатора и компьютера, стояли лишь два серебряных канделябра работы Фаберже и стилизованный под XIX век хрустальный стакан, в котором размещались ручки и карандаши. На стенах висели две большие картины, подлинники Верещагина и Айвазовского. За дверью, замаскированной под книжный шкаф, находились скрытые апартаменты со всеми удобствами, где при желании можно было переодеться, отдохнуть и переночевать. Рядом с кабинетом была оборудована гостиная для приема особо важных гостей, стол в ней сейчас был накрыт для ленча "а-ля фуршет".
Постояв в гостиной, Хайдаров вернулся к письменному столу. Почти тут же в кабинет вошел Владимир Авдонин.
Плотный и мощный охранник, работавший сначала на даче Анри Балбоча, а теперь перешедший в охрану Феро, был одет в простую парусиновую куртку и джинсы. Войдя, сказал с некоторым упреком:
- Здравствуйте, Виталий Хайдарович. У меня летят все сроки. Если я задержусь, Гутин может что-то заподозрить.
- Ты не задержишься. Спасибо, что пришел. Мы коротко. Садись.
Авдонин сел в кресло, Хайдаров - за стол. Некоторое время хозяин кабинета смотрел на гостя в упор. Наконец сказал:
- Забыл спросить - слежки не было?
- Не знаю, Виталий Хайдарович. Думаю, нет. Я специально даже Волхонку проехал два раза.
- Понятно. - Хайдаров помолчал. - А в остальном как?
- В смысле?
- Все без изменений? Луи не хочет встречи?
- Я старался не влезать в эти разговоры. Но судя по тому, о чем они говорили с Рудиком, Луи не прочь встретиться с вами. Просто он считает, что для этого разговора не он должен ехать к вам, а вы к нему.
Некоторое время Хайдаров с каменным лицом разглядывал обтянутую кожей столешницу. Спросил, не поднимая глаз:
- Считаешь, он по-прежнему думает, что покушение на него совершил я?
- Он думает на всех. И на вас в том числе.
- Слишком уж чрезмерная осторожность. Выпьешь что-нибудь?
- Нет, спасибо. На работе я не пью. Сейчас же, считаю, я на работе.
- Смотри. - Подойдя к бару, Хайдаров налил в стакан виски, бросил кубик льда. Пригубив, сказал: - Ты ведь хорошо его знаешь?
- Достаточно хорошо.
- Как это сделать - с ним поговорить?
- Думаю, лучше будет, если вы просто наберете номер его пейджера. И сообщите, что готовы встретиться с ним на его условиях. В любом месте, которое он предложит.
- А где я могу с ним встретиться? В "Метрополе"?
- Он уже не бывает в "Метрополе".
- Это новость… - Хайдаров поставил стакан. - Где же он бывает?
- В Доме журналиста.
- Неплохое место. Что еще слышно? Как старик?
- Старик слаб. Бригада реаниматоров с дачи не уезжает.
- Дышит на ладан?
- Вроде того.
- Но в сознании?
- В сознании. Но двигается уже с трудом. Большую часть времени передвигается по даче в коляске.
- Что насчет наследника?
- С наследником вопрос решен.
- Луи?
- Да. Балбоч считает, Луи заменил ему сына. И в соответствии с этим составил завещание.
Покончив с виски одним глотком, Хайдаров некоторое время сосредоточенно разглядывал пустой стакан. Улыбнулся:
- Прекрасно. Ладно, Володя, все. Да - двадцать тысяч долларов можешь получить сразу же. Как ты считаешь, за одну встречу это достаточная сумма?
После некоторой паузы Авдонин сказал:
- Думаю, да.
- Форма оплаты? Наличными? Чеком?
- Я бы предпочел, чтобы вы, как всегда, перевели деньги на мой оффшорный счет.
- Кажется, Багамы, банк "Барклайз"?
- Да.
- Только я забыл номер счета.
Авдонин назвал номер счета. Хайдаров включил компьютер, его пальцы быстро забегали по клавишам. Закончив, выключил машину.
- Все. Деньги на твоем счету.
Авдонин встал. Поднявшись вслед за ним, Хайдаров проводил его до двери.
- Еще раз спасибо, Володя, что пришел. Связываемся как обычно?
- Да. Если я вам понадоблюсь, наберите номер моего пейджера. И я перезвоню.
- Договорились.
Авдонин вышел. Прикрыв за ним дверь, хозяин кабинета вернулся к столу. Почти тут же загудел сотовый телефон. Хайдаров поднес трубку к уху:
- Да?
Ответил голос одного из охранников:
- Рустамбек уже здесь. Он приехал с телохранителем. Сейчас они вместе с Таллаевым идут к лифту.
- Понял.
- Будут распоряжения, шеф?
- Никаких. Стойте, где стоите.
Спрятав телефон, Хайдаров подошел к дверям лифта. Двери открылись, в центре лифта, одетый в строгий, отлично сшитый синий костюм, стоял Рустамбек. За ним, на шаг сзади, - Таллаев. Еще дальше, в глубине лифта, настороженно застыл рослый телохранитель, по всей видимости, иранец.
Хайдаров заговорил первым, на фарси:
- Рад видеть вас, дорогой господин Рустамбек.
Рустамбек улыбнулся:
- Я тоже очень рад видеть вас, дорогой господин Хайдаров.
- Проходите, дорогой господин Рустамбек. Ваш человек может пройти с вами.
- О… - Рустамбек обернулся. - Он мне не нужен. Эльдер, подожди внизу.
- Ты, Равиль, тоже подожди внизу, - сказал Хайдаров.
После того как двери закрылись и лифт уехал, двое прошли в гостиную.
- Легкий ленч? - спросил Хайдаров.
Оглядев стол, Рустамбек поднял брови:
- Пожалуй. Отказываться от такого стола - грех.
- Что-нибудь выпьете? Шампанское?
- Если можно, что-нибудь покрепче.
- Мартини?
- Пожалуй.
- Если позволите, я приготовлю, - Хайдаров сделал коктейль себе и Рустамбеку. - Прошу, господин Рустамбек, угощайтесь. Свежие устрицы, икра, крабы. Я знаю, вы любите дары моря.
- Есть такая слабость, люблю. - Положив на тарелку несколько устриц и кусочек краба, Рустамбек поднял стакан: - За встречу, господин Хайдаров?
- За встречу, господин Рустамбек! Но только садитесь. Мы с вами выросли здесь, есть стоя не в наших правилах. Так ведь?
- Верно, в ногах правды нет. Сядем.
Сев и пригубив мартини, оба принялись за еду. Хайдаров подал пример, съев ломтик краба и тост с черной икрой, Рустамбек занялся устрицами. Изредка они обменивались ничего не значащими замечаниями. Наконец, после того как оба еще раз пригубили мартини, Рустамбек, промокнув рот салфеткой, посмотрел на хозяина:
- Отличные устрицы. Давно не ел таких.
- Рад слышать. Берите еще.
- Спасибо. Устрицы очень питательны, я стараюсь быть в форме.
- Вы в прекрасной форме, господин Рустамбек. Сигару?
- Не курю. Но вы можете курить, мне дым не мешает.
- Спасибо. - Хайдаров достал сигарету, щелкнул зажигалкой. Затянувшись, посмотрел на гостя. - Знаете, у меня есть одна идея, которую я хотел бы с вами обсудить. Интересная идея.
- Идея - это хорошо. И мы ее обязательно обсудим. - Рустамбек сцепил пальцы. - Но сначала, господин Хайдаров, я хотел бы поговорить с вами начистоту.
- С удовольствием, господин Рустамбек.
- И поставить все на свои места.
Хайдаров улыбнулся, хотя глаза его чуть сузились.
- Внимательно слушаю, господин Рустамбек.
- Отдаю вам должное, вы прекрасно руководите своим банком. То, какое место сейчас занял "Росэнергобанк" в мировом рейтинге, - целиком ваша заслуга. Но мы с господином Талаяти хотим быть уверены, что вы честный партнер.
- Вы сомневаетесь, что я честный партнер?
- Нисколько. Но бывает, что и честные партнеры пытаются нести двойную игру. И не выполняют то, что обещали выполнить.
- Господин Рустамбек… Вы ведь отлично знаете, если я обещал что-то - я это выполняю.
Встав, Рустамбек подошел к одной из висевших на стене гостиной картин. Повернулся:
- К сожалению, в случае с Луи Феро этого не произошло. Или я не прав?
- Правы, но не совсем. В случае с Луи Феро взрыв все-таки состоялся.
- Состоялся. Но Феро при этом остался жив.
- Остался жив, потому что его спасла случайность. В другой раз этой случайности не произойдет.
- Будем надеяться. - Сев за стол, Рустамбек улыбнулся. Поднял стакан: - Хочу сказать, что в целом господин Талаяти и я довольны вашей деятельностью.
- Спасибо. Я очень ценю ваше доверие.
- Так что остается лишь выпить за то, чтобы случайности нам не мешали.
- Хороший тост, господин Рустамбек. Выпьем за это. Даю вам слово, Феро будет устранен.
- Господин Талаяти пожурил вас. Но в то же время попросил передать вам благодарность.
- Благодарность за что?
- За то, что вчера поздно вечером указ об утверждении победителя конкурса на приобретение концерна "Комлин" был подписан президентом России. И мы, я имею в виду концерн господина Талаяти "Истерн Интерконтинентал", стали одними из совладельцев.
Положив сигарету в пепельницу, Хайдаров театрально развел руками:
- Господин Рустамбек! С вами невозможно работать…
- Это почему?
- Я собирался вас удивить. А вы уже все знаете. У вас отличная агентура.
- Неплохая.
- Думаю, вы знаете также, что все обоснования для указа были подготовлены Петраковым, а указ на подпись к президенту отнес лично премьер-министр. Сегодня утром я специально ездил в Кремль, чтобы убедиться в том, что указ подписан.
- Да, все это я знаю. Важно, что условия остались теми же.