Энн перестала смеяться и повернулась к миссис Вэзер, но Глэдис действительно ничего не подозревала. В любом случае ей еще многое следовало бы знать о приемной дочери. Да и мне, пожалуй, тоже.
К нам вышел Джей.
- Привет, Марк. Как голова?
- Нормально. Я уже забыл о ней.
- Забыли о голове? - подхватила Энн.
Едва я повернулся, чтобы взглянуть на нее, мне бросился в глаза ее открытый рот. Наверное, она увидела пластырь на моем черепе. Энн встала и подошла ко мне.
- О, Боже, - прошептала она. - Как я не заметила этого раньше? Что случилось?
- Один мальчик ударил меня по голове.
- Вам больно?
- Уже нет, - успокоил ее я. - Теперь все хорошо.
- А знаете, почему я на это не обратила внимание раньше? - спросила она. - Я не могла видеть вашего затылка, потому что вы все время смотрели на меня.
Она нежно коснулась ссадины, а потом ее рука скользнула вниз, погладив мою шею.
- Вот чертова девчонка, - сказал Джей. - Все думает, что она Мата Хари.
Но каким теплым был его голос, и как он улыбался дочери.
- Ее надо как следует нашлепать, - добавил он.
Энн повернулась на каблуках и медленно пошла к своему креслу. Я снова поймал ее вызывающий взгляд. Да, ее надо было нашлепать, она вполне заслуживала это, и мысль об отшлепывании уже не казалась мне возмутительной.
- Так ты говоришь, что все это время был здесь, и никто не предложил тебе выпить? Тогда за мной, Марк.
Он попал прямо в точку - мне надо было выпить. Я проследовал за Джеем через пару огромных комнат и вошел в его логово в задней части дома. Эта комната была гордостью Джея, он тут все оборудовал, и помещение напоминало скорее бар, чем спальную. Напротив стены находилась хорошо затареная стойка с зеркальной поверхностью и четыре бамбуковых стула. Я взобрался на первый. Джей смешал кок-хай для себя и ром с содовой по моему вкусу.
- Джей, ты что-нибудь говорил Глэдис и Энн о попугае? - спросил я. - Или о делах с магазином?
Он покачал головой.
- Видишь ли, боюсь… Ты знаешь, боюсь, что они посчитают меня психом и тому подобное.
- Доверься мне, Джей. В этом нет ничего серьезного.
Он слегка улыбнулся.
- Опять гипноз?
- Кстати, что за гипнотизер был у вас в субботу вечером?
- А-а, этот, - воскликнул он.
Я даже удивился. Мне казалось, он скажет: "Какой гипнотизер?"
- Только увидев тебя, - продолжал он, - я сразу подумал, что это заинтересует тебя. Да, тут был один такой, но пойми, у нас шла вечеринка. Это кто-то из наших друзей. И никаких попугаев. Ничего, связанного с ними.
- Дьявол! Ты помнишь, что с тобой делали?
- Точно не помню? Глэдис и Энн потом подшучивали надо мной. Кажется, я произнес большую речь.
- Ну вот! Только вслушайся в это - человек находился под гипнозом и говорит, что ничего не помнит. Он не помнит, что с ним делали. Разве это не достаточно убедительно?
Он смотрел на меня несколько секунд, затем медленно кивнул.
- Может быть, ты тоже сошел с ума? Мне почему-то так кажется.
Джей аккуратно помешал напиток палочкой для коктейля и передал мне бокал. Я сделал глоток и завел нужную тему.
- Ты не мог бы оказать мне услугу? Надо завтра сходить и поговорить с моим другом-психиатром.
Я тут же решил добавить:
- Может, он сумеет объяснить тебе версию о гипнозе, которую я пытаюсь вбить в твою голову. И, возможно, он убьет твою пташку.
Джей пожал плечами.
- Ладно, Марк. Сходим, если надо.
- И еще, Джей. Как думаешь, не стоит ли обсудить эту историю с твоей женой и дочкой? Происходит что-то подозрительное. Кроме того, будет лучше, если ты сбросишь этот груз со своих плеч.
Он сморщил губы.
- Ладно, давай покончим с этим сегодня вечером. Но лучше подождем, пока меня посмотрит твой врач.
Я согласился, решив пока ничего не говорить ему о краже купчей. Мне показалось, что у старика сейчас и без меня хватает проблем. Да и какой толк взваливать на него еще одну неприятность. Я взял свой бокал и пошел за ним обратно в гостиную.
Когда мы вошли, Энн уже не было. Глэдис по-прежнему сидела на диване, и я спросил ее:
- Энн уже упорхнула?
- Да. Она всегда то здесь, то там - то приходит, то уходит.
Если Энн пошла к Френки, у нее есть причина верить, что я последую за ней. По-моему, она всегда делала только то, в чем была уверена. Я сел в кресло, а Джей присоединился к жене на диване. Хуже нет, когда в одной комнате собираются муж, жена и ее любовник. Через пять минут меня можно было выкручивать. Потом Джей спросил, согласен ли я сыграть партию в шахматы.
- Думаю, нет, Джей. Сегодня не до шахмат.
Я повернулся к Глэдис.
- Расскажите мне о гипнотизере. Какой-нибудь любитель?
- Нет, - ответила она. - Он профессионал, и это его работа. У него есть кабинет в деловой части города.
- Вы можете назвать мне его имя и адрес?
- Конечно, мистер Логан. Его зовут Борден, Джозеф Борден, а кабинет находится в Ленгер-билдинг на Олив-стрит.
Джей посмотрел на меня и кивнул, словно еще раз пытался сказать, что я деру кору с плохих деревьев. На часах было 20.05, и если Энн пошла к Френки, ее уже съедало нетерпение.
- Спасибо за прием, - поблагодарил я. - Думаю, мне пора уходить. Увидимся завтра, Джей?
Он кивнул и встал. Выходя из комнаты, я сказал:
- Давай свои пять, и чтобы завтра у тебя не было никаких проблем.
Не знаю, прав ли я был тогда.
Глава шестая
Я зашел в небольшой бар с приятным приглушенным светом. Здесь обслуживали только за столиками, и напитки приносились с задней части заведения. Столики заполняли центр зала, а по четырем сторонам теснились плюшевые кабинки, обитые темной кожей.
Стройный юноша лениво наигрывал на пианино. Через какое-то время он запел. По крайней мере, на афишах он значился певцом, хотя его пассажи напоминали откровенное нытье. Песни в основном состояли из деликатного дыхания юноши в микрофон, который подрагивал в нескольких дюймах от его возбужденного лица. Иногда можно было уловить слово, похожее на "амоур", но все же реальную нервную дрожь вызывали его вздохи, рычание и стоны. Он выглядел довольно сексуально.
Я никогда прежде сюда не заходил и поэтому оставался у входа, пока не заметил белый носовой платок, которым блондинка помахивала над головой в кабинке дальнего ряда. Я кивнул танцевавшему высокому пареньку, прошел мимо него и направился к Энн.
Ее зеленые глаза сверкнули, и она похлопала по кожаной подушке дивана рядом с собой.
- Привет, малышка, - сказал я и сел напротив.
Нас разделял небольшой круглый столик.
- Привет, - ответила она.
Энн встала, обошла стол и притиснулась ко мне.
- А ты не спешил.
- И все же я здесь. Хотя в какой-то момент мне этого не хотелось.
Она очаровательно улыбнулась.
- Я была в тебе уверена. И ты тоже знал, что придешь.
- Но почему именно сюда? - спросил я.
- Только здесь ты можешь оценить меня, Марк.
Она сидела рядом, заложив руки за голову и чуть выгнув спину. Девочка смотрела мне в лицо.
- Ты уже оцениваешь меня, Марк?
- Конечно, детка. Но давай перейдем к делу.
Она расцепила пальцы, закинула руки мне на шею и прижалась к моей груди.
- Ты прав, - сказала она тихо и поцеловала меня в губы.
Я начинал злиться. Разумеется, я удивился - не так уж сильно, но все же, - и мои глаза раскрылись от изумления, когда она склонилась и впилась в меня губами. Длинные темные ресницы мягко трепетали в дюйме от моих глаз. Она открыла веки и спокойно взглянула на меня. Ее пухлые мягкие губы двигались нежно, с опытом большого знатока. Чуть позже она удовлетворилась, лицо стало серьезным, вокруг глаз появились морщинки, и мне показалось, что рот Энн улыбается в моем рту. Я импульсивно отпрянул и оттолкнул ее от себя. Выбрось это из головы, сказал мне внутренний голос.
- А ты самонадеян, - прошептала она и посмотрела вниз на мои руки.
Я торопливо убрал их с ее талии и поворчал:
- Ты разыгрываешь из себя взрослую даму?
- Даму?
Она улыбнулась.
- Это уже лучше. Но я не пытаюсь никого играть. Просто захотелось поцеловать тебя.
- Ты уже поцеловала. И вряд ли здесь это было уместно.
Мне почему-то сжало горло. Она хищно усмехнулась.
- Да? А где ты хочешь, чтобы тебя целовали? Мне кажется, тут идеальное место. Здесь могут даже изнасиловать, и ни одна душа ничего не заметит.
Я с усмешкой взглянул на эту маленькую ведьму.
- Скажи мне, Энн, ты действительно хотела поговорить со мной, или это одно из упражнений психологического практикума?
- Да, это опыт. Но не психологический. Я на самом деле собиралась поговорить с тобой. Сначала мне хотелось соблазнить тебя, но теперь в оправдание могу рассказать, что Глэдис все время лгала тебе.
- Лгала мне?
Я не понимал эту девчонку. Она говорила об этом, как о пустяке.
- Тебе действительно требуется оправдание, - пригрозил я. - В чем же она меня обманывала?
- Ты какой-то закомплексованный, - с улыбкой ответила Энн. - Может быть, угостишь меня сначала?
- Я не закомплексованный, но за выпивку уплачу.
- Тогда мне "френч". А что для тебя? Какой-нибудь кислоты?
Я пропустил ее слова мимо ушей и подозвал официанта. Сделав заказ, я взглянул на девчонку.
- Выкладывай. В чем мне солгала Глэдис?
Пока я подзывал официанта, беседа оборвалась. Я не следил за Энн и только сейчас заметил, что она смотрит на меня. Даже не просто смотрит, а со странным упорством наблюдает за моими губами. Ее рот плотно сжался. Она больше не выглядела привлекательной. Она вдруг постарела, стала более зрелой и хищной. Такой иногда становилась Глэдис. Я повторил свой вопрос. Она медленно мигнула и улыбнулась.
- Прости меня, Марк. Кажется, я куда-то улетела. Глэдис… Она сказала, что не помнит вечеринку.
- А она помнит?
- Конечно. Мы болтали с ней об этом больше часа в понедельник и подшучивали над папочкой, когда он вернулся вечером домой.
- А что ему пришлось делать?
- Мистер Борден сказал ему, что он Гитлер и произносит речь. Папа с жаром выступил. Вот смеху было. Отец учился в немецком колледже, но уже давно все забыл. А тут разразился целой речью на чистом немецком. Разве не смешно?
- Да.
Энн снова оживилась и все ближе прижималась ко мне. Я чувствовал, как кончики ее пальцев опустились на мое бедро, но, возможно, это произошло случайно. У меня вырвался вздох.
- Кажется, Глэдис тебе не очень нравится?
- Почему ты спрашиваешь об этом?
- Так просто. Ты затащила меня сюда и говоришь, что она мне лжет.
Энн улыбнулась.
- Она мне не нравится. Но я не затаскивала тебя сюда. Ты сам прибежал. И теперь останешься, правда?
- Ненадолго. Кажется, Джей в последнее время чем-то озабочен? Почему?
- О, Боже. Это его проблемы. Не знаю, почему, но он действительно чем-то озабочен.
- А Глэдис сказала, что ничего не заметила.
- Она просто врет. Это как если бы она не заметила, что рядом с ней упала луна.
Я притих, размышляя о Джее и его чертовом попугае. Ему не понравилась идея раскрыть эту историю семье, и он поначалу не поверил, что попугай - результат гипноза. Мне было больно видеть, как Джей разваливается на куски, и по многим причинам я хотел уничтожить его неуловимую птицу. Дружба, его доверие ко мне, надежда, что я помогу ему… А тут еще и Глэдис. Мне казалось, что я задолжал Джею больше, чем сумею когда-нибудь вернуть. Но я не помогу ему, если буду держать рот на замке, а в этом деле возникло несколько подозрительных моментов. Немного подумав, я рассказал Энн историю о попугае.
- Вот так, - закончил я. - Конечно, придется встретиться с этим Борденом, если я только найду его. Что-нибудь обязательно разнюхаю.
Она стала серьезной и даже нахмурилась.
- Просто не знаю, что сказать, Марк. Папа действительно взволнован последнюю неделю, но я надеялась, все пройдет. Забавно, но на вечеринке ничего не говорилось о попугаях. Мы немного пошутили, сначала про Гитлера, потом была речь, а потом Борден прочитал нам лекцию о гипнозе.
- Значит, пошутили? Что еще он делал с Джеем? Ты можешь рассказать мне все?
Официант принес напитки, и я отхлебнул рома с содовой.
- Вечером в субботу мы устроили обед, - заговорила Энн. - Борден пришел в восемь часов. Он прочитал лекцию и провел демонстрацию на папе. Отец встал. Борден сказал, что сейчас он упадет назад, что он уже падает, назад, назад. Потом папа начал падать, и Борден подхватил его. Он проделал с папой еще несколько трюков, показал нам гипнопендулум - инерцию руки и еще что-то.
- А ты неплохо разбираешься в этом, - вставил я. - Интересуешься?
- Я изучаю психоанализ в колледже. Читаю "Журнал общей психологии" и кое-что еще.
- Вот как?
Она улыбнулась и сухо призналась:
- Уже год я первая в группе. Я умница. Да, в самом деле. Мне даже кажется, что я гений.
Она засмеялась.
- Целый год? Но тебе только двадцать один.
- У-у! - сердито фыркнула Энн. - Только двадцать один. Если я пробовала героин в пятнадцать, какой же старой мне надо быть теперь?
Она опустила голову.
- И вот когда Борден закончил свои штучки, он заставил нас всех расслабиться, а затем занялся групповым гипнозом. Хорошо получилось с папой, Глэдис и Эйлой. Тогда он брал их по одному и гипнотизировал. Он сидел с нами до полуночи. Было весело, но со мной он не работал. Думаю, здесь моя вина. Но мне хотелось увидеть, что произойдет. Кроме того, я не желала, чтобы меня гипнотизировали.
Она замолчала и взглянула на меня, немного втянув свои щеки.
- Марк, хочешь я тебе отдамся? - спросила она шутливо.
Я кивнул и спросил:
- А потом что?
- Ах, милый, потом я буду вся в твоей власти.
- Черт побери, ты же знаешь, о чем я спрашиваю. Чем закончилась ваша вечеринка?
Она опять смотрела на мой рот, ее сжатые губы мягко двигались, как будто Энн слегка покусывала внутреннюю мякоть втянутых щек. Губы скользили взад и вперед, раз за разом повторяя массирующее движение. Кончики тонких пальцев сжали мою ногу, и она провела ладонью по моему бедру. Прикосновение обожгло, словно она касалась моей кожи.
Тон ее голоса стал новым, более высоким.
- Да забудь ты эту вечеринку, Марк. Поговорим о нашем свидании. О нашем вечере.
С минуту я колебался. У Энн было как бы два разных лица. Она становилась то нежной и мягкой, что, вероятно, приходилось на ее нормальное состояние, то вдруг казалась какой-то искусственной, почти огорченной, удивляя своей странностью или, может быть, страстью. Я просто не понимал ее. Еще не понимал.
- Слушай, Энн, милая, - произнес я. - Это не свидание. Понятно? Просто дружеский разговор, и мне нужна информация. Так что выкладывай.
Она вздохнула и улыбнулась.
- Ладно. Я согласна. Командуй ты.
В ее голосе ничего не изменилось. Но рука на моем бедре немного дрогнула, и я почувствовал это где-то в своем позвоночнике.
- Борден заставлял их делать всякие вещи. Но попугаев не было. Он сказал Глэдис, что после пробуждения, каждый раз, когда он коснется своего носа, она будет вставать, прочищать горло и снова садиться. И она делала это. Когда Борден спросил, почему она так поступает, Глэдис ответила, что у нее ноет спина и она пытается ее расслабить. Разве не смешно, что они всегда придумывают причину для своих действий после внушения?
- Знаешь, иногда не смешно. Но попугая не было?
- Ни одного.
- Джей встречался с Борденом один на один?
- Сейчас вспомню… Один раз, кажется. Помню, они пошли в спальную отца, чтобы выпить. Это было в самом конце, и они пробыли там очень недолго. А что?
- Просто любопытно, Энн. Я ни в чем пока не уверен. Может быть, ты расскажешь что-нибудь еще?
- Да вроде бы нечего, я так думаю. Ну теперь все?
Она усмехнулась.
- Нет. Кто составлял список приглашенных?
Какое-то время она молчала, затем выражение ее лица вновь изменилось. Зеленые глаза сузились, и язык слегка пощелкивал по губам.
- Может, мне убрать руку? - спросила она задумчиво. - Ты, кажется, даже не замечаешь, что она там, Марк.
Меня удивила натянутость моего голоса.
- Я замечаю.
Она улыбнулась, ее зубы сжались, ладонь нежно и медленно погладила мое бедро. Энн потянулась за сумкой, вытащила ручку и обрывок бумаги. Во рту у меня появился привкус ваты. Она взглянула на меня из-под длинных ресниц и тихо сказала:
- Вот-вот! Я догадывалась, что ты ее замечаешь.
А потом нежно добавила:
- Теперь смотри. Здесь сидели папа, Глэдис и я, здесь был Артур в длинном нижнем белье. Тут - мистер Ганнибал, папин адвокат и друг нашей семьи. Рядом был мисс Стюарт. Здесь находились Питер Саулт и Эйла Вайчек. Он художник, а она его модель. Боюсь, тебе она понравится.
Не переставая говорить, Энн быстро рисовала на бумаге схему.
- А почему она мне понравится?
- Потому что она просто прелесть. Разве тебе не нравятся прелестные дамы?
- Нравятся, но…
- Я тоже прелесть, однако она подходит тебе больше. Думаю, ты назовешь ее сексуальной. Такая, знаешь, сластолюбивая - еще больше, чем я.
Она помолчала и добавила:
- Хотя она немного глупа.
- О-о, тогда я уверен, что она мне понравится. Но, возможно, я не придусь ей по душе.
Энн придвинула рисунок ко мне.
- Если это произойдет, ты тут же все узнаешь.
Она усмехнулась.
- Если ты ей понравишься, то тоже узнаешь об этом. Правда, Эйле не хватает уравновешенности.
Энн улыбалась и говорила так, словно хотела подействовать на мое воображение.
- Впрочем, возможно, увидя ее без одежды, ты не согласишься со мной. И, наверное, тебе это понравится.
Я не знал, что сказать.
- Ты никогда не встречал Эйлу, - продолжала она. - Тебе трудно представить, как она выглядит обнаженной.
Энн приумолкла, а затем прошептала:
- Но ты можешь представить меня, правда, Марк?
В этом и состояла вся проблема. Я уже видел ее голой.
- Ну, попытайся, Марк, - просила она. - Посмотри на меня и представь себе это.
Она отодвинулась от меня и прислонилась к стене кабинки.
- Прямо сейчас, Марк.
Я взглянул на нее, на мягкие выпуклости и изгибы тела под шерстяной тканью. И тут я вспомнил о Глэдис и Джее, с трудом заставил отвести взгляд и виновато признался:
- Ради Христа, Энн, дай парню шанс. Притормози и скажи, почему ты думаешь, что я буду встречаться с Эйлой? Или с кем-то еще?
Она вздохнула, пожала плечами и выпрямилась.
- Да просто так, - наконец ответила она, и ее голос немного поскучнел. - Ты расспрашивал Глэдис о папе и вечеринке. Ты изводишь вопросами меня. Теперь этот папин попугай. Когда ты расстанешься со мной, то, конечно, пойдешь к тем, кто был у нас в тот вечер - возможно, чтобы выяснить, кто из нас лжет, Глэдис или я. Разве не так? Ты же детектив.
- Да, но…