Старший брат, отказавшийся от мороженого и кофе, заговорил о том, как переживали бы их несчастные родители, если бы они дожили до такого позора. Распрощались они довольно сухо. Младший купил мороженое в ларьке и пошел к станции метро.
На следующий день вечером Андрей все-таки позвонил старшему брату, хотел сказать, что он уезжает из города. Друзья подыскали ему подходящий дом с приличным участком земли возле Питера, только надо было сразу принимать решение - продавцу деньги были нужны позарез.
Но от поездки ему пришлось отказаться - у старшего брата произошло несчастье.
Перед самым закрытием в магазин вошли трое. Они дождались, когда уйдет последний посетитель, повесили на дверь табличку "Закрыто", и все, кто работал в магазине, оказались в их полной власти.
Они собрали всю дневную выручку, кошельки продавцов, сняли с Виктора золотые часы. Виктор, не понимая, с кем имеет дело, стал сопротивляться, когда у него с руки стаскивали дорогое ему обручальное кольцо, и тогда один из грабителей ударил его по голове стоявшей на окне бутылкой. Виктор потерял сознание и упал.
На продавцов словно столбняк нашел. А на грабителей вид крови подействовал возбуждающе. Они хозяйничали в магазине часа два, зная, что бояться им нечего. Изнасиловали молоденькую продавщицу. Потом собрали добычу, связали продавцов и уехали.
Андрей нашел брата в больнице. Виктор был в плохом состоянии. У него было разбито лицо и сломано несколько ребер. Ему запретили не только вставать, но и поворачиваться. Он лежал на спине и тихо стонал. Со слезами на глазах он вновь и вновь рассказывал, как обмишурился:
- Я же видел, как эти бандиты подъехали. Они еще долго стояли возле магазина, что-то обсуждали. И рожи такие отвратные. Я мог позвонить в милицию! Да что-то замешкался. А я эти рожи уже видел. Одного из них Цыганом зовут, а подручные у него Серый и Масел.
Андрей распрощался с братом, когда в палату вошел врач, чтобы осмотреть пациента. Врач был симпатичным, улыбчивым парнем. Больные за глаза называли его Женей.
Младший брат, отложив покупку дома, приступил к поискам. В столице знакомых у него было немного. Все-таки двадцать лет он проработал в провинции, но кое-кто согласился с ним побеседовать. Не все были любезны с провинциалом, но Андрей проявил настойчивость. Не получив ответа в одном месте, наведывался в другое. Где надо - не жалел денег. И через три дня узнал имена и адреса…
На следующий день с кульком апельсинов Андрей пришел навестить старшего брата в больницу. Тот чувствовал себя значительно лучше, уже меньше говорил о постигшем его несчастье и вновь стал поучать младшего брата.
Когда-то в детстве они были очень дружны, вместе играли, никогда не ссорились, старший заботился о младшем, помогал делать уроки и в школе защищал от обидчиков.
Их пути разошлись в студенческие годы, когда Андрей попытался начать бизнес. Он взял в долг большую сумму, но дело у него не пошло. Даже если бы он попросил о помощи родителей, таких денег в семье все равно не нашлось бы. Он написал долговую расписку, взял в институте академический отпуск и завербовался на год на Север.
Андрей заработал столько, сколько нужно было, чтобы отдать долг, и честно расплатился. Но ни в институт, ни в родной город не вернулся. Так и остался работать на Севере. Спокойная и размеренная городская жизнь казалась ему странной. Его хладнокровие и сообразительность не остались незамеченными. Нашлись люди, которые оценили его достоинства и предложили ему работу, за которую хорошо платили…
Старший брат говорил, что пора младшему взяться за ум, надо жить по закону. Андрей кивал соглашаясь. Он и на самом деле завязал, отказался от всех дел. Он заработал достаточно, чтобы жить безбедно.
Пока они беседовали, по телевидению начались новости. Диктор объявил, что сегодня ночью убиты трое неоднократно судимых преступников. Показали их фотографии. По мнению следствия, сообщил диктор, это разборка между преступными группировками. На экране появились фотографии убитых - это были Цыган, Серый и Масел.
В этот момент в палату вошел дежурный врач - Женя. Он увидел на экране фотографию убитого, своего соседа по кличке Цыган, тело которого он обнаружил в спустившемся к нему лифте.
Лицо посетителя тоже показалось Жене знакомым, но где они встречались, доктор вспомнил не сразу.
Офицер милиции
Раз в месяц он имел право позвонить домой. Но не пользовался этим правом. Звонить было некому. Родители умерли, а жениться он не успел. Он подозревал, что его выбрали именно потому, что он был совсем один.
Никому не хотелось сообщать жене или старикам-родителям, что их сын и муж погиб при обстоятельствах, о которых нельзя говорить. В его случае объясняться не придется. Впрочем, он твердо вознамерился выйти из этой истории живым. Хотя его предшественника полгода назад похоронили. Он считал - по собственной вине. Предшественник так спешил подобраться к главному торговцу, так стремился доказать, что он свой, что стал принимать наркотики вместе с другими. Сначала он вводил иглу в вену, чтобы снять с себя всякие подозрения. Потом - в надежде, что у партнеров развяжутся языки. А вскоре ему это понравилось. Его убили в пустой квартире во время драки, когда кому-то не хватило наркотика.
От семьи, разумеется, эти детали утаили. Для всех офицер милиции "геройски погиб при исполнении служебного долга". Но он знал, что произошло с его предшественником. От него ничего не скрывали.
Ему, правда, тоже пришлось однажды уколоться.
Для начала его снабдили небольшой порцией наркотика, и он присоединился к своре мелких уличных торговцев. Конкуренты сразу обратили на него внимание. В этом бизнесе новых людей боятся как огня. Где гарантия, что новичок - не осведомитель?
- И откуда ты взялся, такой молодой и красивый? - угрожающе спросили его в подворотне, идеально подходящей для разговоров по душам.
Он честно признался, что украл препараты в аптеке. И это было правдой, там действительно организовали кражу.
Намекнул, что готов работать на стоящего хозяина. Знал, что верные люди нужны - уличные торговцы горят быстро: если милиция не заметет, конкуренты уберут или одуревший наркоман порежет.
Несколько дней ответа не было. Наверное, за ним следили. Потом попросили отнести сумку по указанному адресу. Затем другую, третью. За каждую платили отдельно. Он даже не пытался посмотреть, что внутри. Не сомневался, что там пустышка. Кто же ему с первого раза поверит?
Через неделю его отправили в другой город на поезде, так сказать, в командировку. Предупредили, что груз будет большой. Он не сомневался, что за ним присматривают, поэтому никому не звонил, вел себя крайне осторожно и молил Бога, чтобы железнодорожная милиция не обратила на него внимания.
Оставшись в купе один, он проверил содержимое сумки. Это был настоящий наркотик, не фальшивка, которую он почти наверняка носил прежде. Значит, ему уже почти поверили, но на всякий случай не хотели рисковать слишком многим.
На вокзале его не встретили, хотя обещали, - то есть давали еще одну возможность связаться с милицией, если он все-таки агент. Но он, дважды сменив машину, добрался до нужного дома.
Там ему устроили настоящий спектакль. Хозяин квартиры брезгливо осмотрел содержимое сумки и бросил ему:
- Фальшивку привез, сука. Подменил товар. Отвечать будешь.
Он, ни слова не говоря, взял один из пакетиков, достал шприц и стал разводить раствор. Когда он уже вогнал в себя иголку, хозяин квартиры забрал у него все хозяйство и как ни в чем не бывало отсчитал деньги.
- Можешь отдыхать.
Он вышел из квартиры еле живой и долго сидел на скамейке, жадно вдыхая свежий морозный воздух.
Он имел право в любой момент все бросить и вернуться к нормальной жизни. Но поклялся себе, что не даст слабину. Это задание - его шанс, второго не будет. Если он справится, его оставят в Москве, возьмут в центральный аппарат. Если он провалится или выйдет из игры, его отправят назад. А возвращаться он не хотел. Это было бы поражением, крушением всех его надежд.
Сумка оказалась последним испытанием. Полностью здесь никому не доверяли, но по крайней мере его приняли в свой круг. Он регулярно привозил в город и наркотики, и химикалии, и деньги. Он узнавал новые адреса и имена.
Через полгода ему передали благодарность высшего милицейского начальства - чуть ли не от самого министра. Еще два-три месяца, сказали ему, и они возьмут всех, кого он назвал. Он уже держал удачу за хвост.
Ему все представлялось в радужном свете, пока на площади трех вокзалов он не увидел Сергея. Он вылез из машины с очередной сумкой. Там были шприцы и несколько доз. А Сергей стоял на остановке с чемоданами в руках. Они столкнулись нос к носу. Обрадованный Сергей бросил чемоданы и схватил его за плечи:
- Костик! Вот это встреча! А я и не знал, что ты здесь.
Он вырвался из его объятий и со словами: "Вы ошиблись" - юркнул в толпу. Сергей проводил его растерянным взглядом:
- Костик, ты что? Это же я. Костик, ты куда? Подожди!
Он, конечно, предполагал, что и в Москве может встретить кого-то из той, прежней, жизни. Они, ясное дело, обсуждали такую возможность и с начальством. Перебрали все варианты и пришли к выводу, что бояться нечего. Торговцы знали, что он живет под чужим именем, с крадеными документами, и не удивились бы, если бы его назвали как-то иначе.
Но Сергей был единственным человеком, который твердо знал, что Константин не может работать ни в каком другом месте, кроме милиции.
Они выросли в одном дворе, учились в одной школе, занимались спортом - бегали на лыжах, вместе ухаживали за девушками. Константин всегда был правильным мальчиком - отличник, спортсмен, любимец учителей. Очень нравился родителям девушек, которые приводили его в дом. А Сергей в школе был первым хулиганом. Его дважды едва не исключили.
Они оба поступили в областной пединститут. Константина взяли как отличника и спортсмена. Сергея зачислили только потому, что его мать всю жизнь проработала в ректорате.
Учился Сергей из рук вон плохо, с трудом переползал с курса на курс. Незадолго до выпускных экзаменов пристрастился к преферансу.
Каждую ночь он проводил то в одной, то в другой компании. А рано утром, после игры и до начала занятий, он отсыпался в автобусе. Садился на автовокзале и ехал до конечной остановки. Здесь пересаживался на другой автобус и опять спал всю дорогу. Потом приходил на занятия.
Сергей завел себе толстую тетрадь и записывал в нее выигрыши и проигрыши. Он неплохо соображал, у него открылись очевидные способности к комбинаторике, поэтому он отнюдь не всегда проигрывал.
Выигрывал он у таких же начинающих игроков, как и он сам. Это были сравнительно небольшие суммы, но расплачивались парни сразу, поэтому Сергей постоянно был при деньгах - впервые в жизни, потому что вырос он без отца, а материной зарплаты едва хватало на двоих. И все казалось ему прекрасным. Но он сильно ошибся в расчетах.
Настоящим профессионалам он всегда проигрывал, причем значительные суммы. Правда, играл он в долг и сразу с него денег не требовали. Несколько месяцев прошли очень весело, пока не наступило время окончательного расчета. Причем он был должен людям, не понимавшим шуток и не признававшим рассрочек.
Общая сумма карточного долга составила три тысячи долларов - невиданные деньги для студента из бедной семьи. Сергей пробовал занять, но никто из приятелей не мог одолжить ему такую сумму.
Тогда он, что называется, бросился матери в ноги. Для нее это была катастрофа. Во-первых, выяснилось, что единственный сын проводит время вовсе не на занятиях. А во-вторых, сумма его долга составляла все ее накопления. Она заплатила его долг и осталась буквально без копейки.
Но мать поставила одно условие. Сергей не просто обещал ей бросить играть, но и уехать из города, чтобы оторваться от пагубной среды. Он сдержал слово.
А Костю тем временем взяли в милицию. Только Сергей знал, что он давно мечтал об этом. Константин выступал за динамовскую команду на городских соревнованиях, и начальник горотдела милиции, страстный болельщик, оценил многообещающего спортсмена.
Костю зачислили в кадры без специального образования и сразу же отправили на курсы в Елабугу. Вот и получилось, что в родном городе он ни одного дня в милиции не проработал и никто его в форме не видел. А в Елабугу пришел запрос из МВД: искали молодого, физически подготовленного оперативника, который только начинает службу, и желательно одинокого - для выполнения особого задания.
Желающих оказалось немного, а он вцепился в эту возможность и умолил начальника курсов отправить именно его. Константин понимал, что другой шанс вырваться из провинции представится не скоро.
Сергей все так же растерянно стоял на остановке. Ошибиться он не мог: это был Костик, но почему он сделал вид, что не узнал его? Наконец Сергей остановил машину и показал водителю бумажку с записанным на ней адресом.
Константин поехал следом за ним. Он не знал, как поступить. Если они один раз столкнулись с Сергеем, столкнутся и еще раз. И, вполне возможно, в самый неподходящий момент, когда он окажется не один, а с торговцами. А Сергей сразу спросит:
- Как служба? Сколько у тебя звездочек на погонах?
И ему конец. Его убьют.
Он ехал за Сергеем, и его сердце наполнялось злостью. Появление в городе бывшего приятеля ставило под угрозу не только его карьеру, но и саму жизнь.
Когда Сергей начал играть в карты, они как-то разошлись. Он не верил, что Сергей бросит это занятие, - карты засасывают, тоже своего рода наркотик. И в Москву он прикатил не в командировку. Какая может быть командировка у школьного учителя? Чем он, интересно, занимается? Только играет? Стал профессионалом? Или, может быть, проигравшись, толкает наркотики? Тогда они скоро встретятся.
Машина остановилась возле неприметного дома. Сергей расплатился с водителем, оглянулся, подхватил чемоданы и вошел в подъезд.
Константин последовал за Сергеем. В руке у него был нож. Сергей ждал лифта и что-то насвистывал. Он вогнал ему нож в спину по самую рукоятку. Потом профессионально обшарил карманы. У Сергея с собой были паспорт, бумажник, служебное удостоверение оперуполномоченного уголовного розыска городского отдела внутренних дел и стандартное командировочное предписание.
Он ошибся в Сергее. Тот выполнил обещание, данное матери: перестал играть и пошел работать в милицию. Жизнь школьного учителя ему показалась слишком скучной.
Пропавший ухажер
Было уже далеко за полночь, и окна в многоэтажном доме, врезавшемся в мрачное небо, давно погасли. Почти все спали, кроме страдавших бессонницей и одного живого существа, которому не суждено было пережить эту ночь.
Старичок из тридцать второй квартиры вышел подышать на балкон и услышал донесшийся откуда-то сверху отчаянный крик, потом что-то черное скользнуло вниз - и глухой звук удара об асфальт.
Старичок принял нитроглицерин и позвонил в милицию. Приехала патрульная машина. Возле подъезда на асфальте распласталось тело женщины, которая, как выяснилось, жила на двенадцатом этаже. Милиционеры поднялись к ней в квартиру. Они не обнаружили ни следов борьбы, ни вообще присутствия другого человека - женщина жила одна. Старший равнодушно сказал:
- Ну, тут дело ясное - самоубийство.
На следующий день после похорон мать погибшей женщины, медсестра, подошла к врачу, с которым работала пятнадцать лет. Николай Николаевич тщательно мыл руки - ему предстояла операция.
- Может, отпуск возьмешь? - участливо предложил он. - Уезжай пока из города. Мы как-нибудь перебьемся.
Она покачала головой:
- Николай Николаевич, Люсю убили.
Доктор опешил:
- Почему ты так думаешь?
- Она не могла покончить с собой. Я уверена: ее убили.
- Но как?
- Заставили выброситься из окна.
- Кто же мог это сделать и зачем? Ведь из квартиры ничего не взяли.
- У Люси был кавалер. Я видела: ее подвозил кто-то на белых "жигулях". Она меня с ним не познакомила. Значит, он либо женат, либо старше ее на много лет. Люся считала, что я буду против… Единственное, что мне известно, - номер его мобильного телефона. Она случайно оставила. Я звоню все эти дни - телефон выключен.
Медсестра подала Николаю Николаевичу полотенце.
- Этот человек ее и убил. И теперь скрывается.
- А ты милиции сказала?
- Они даже слушать не захотели. "Мамаша, это типичное самоубийство. Сочувствуем вашему горю, но сажать некого".
- Хочешь, мы письмо в прокуратуру напишем. Ну, от трудового коллектива, чтобы тебя приняли, разобрались? - предложил Николай Николаевич.
- Бесполезно, - вздохнула медсестра. - Николай Николаевич, у меня на вас одна надежда: узнайте, кто он! Я думаю, что он тоже врач. Люся работала в лаборатории, училась в медицинском. У нее все знакомые из медицинского мира.
- Я не очень представляю себе, как это делается, - пожал плечами Николай Николаевич, - но…
Задача оказалась несложной. Племянник жены работал в телефонной компании. Он сразу назвал Николаю Николаевичу имя владельца мобильного телефона - Федор Юрьевич Ковровский. Он действительно оказался коллегой Николая Николаевича - преподавал в медицинском институте.
Николай Николаевич позвонил Ковровскому на кафедру. Лаборантка замялась и ответила, что Федор Юрьевич заболел. Заминка насторожила Николая Николаевича - словно лаборантка не знала, что сказать.
Через старого приятеля он выяснил, что Федор Юрьевич - человек свободных взглядов, может и загулять, поэтому время от времени исчезает на несколько дней. Но на кафедре его прикрывают, потому что лектор он прекрасный и студенты в нем души не чают.
Такой человек, подумал Николай Николаевич, мог, конечно, увлечь Люсю. Она мечтала стать врачом, поступила в институт с третьей попытки и подрабатывала, чтобы не сидеть у матери на шее. Место она себе нашла в лаборатории, где делали анализы на вирус иммунодефицита человека. Николай Николаевич постучался в дверь кабинета директора лаборатории. Директором оказалась пожилая дама. Николай Николаевич, который не любил ходить вокруг да около, прямо спросил:
- Не может такого быть, что Люся сделала себе анализ в вашей лаборатории и результат оказался таков, что она покончила с собой?
- Она действительно делала анализ крови, - сказала директор. - Да у нас все делают. Я сама смотрела образец крови, взятой у Люси. Все в порядке. Она ходила какая-то грустная последние пару дней, но не по этой причине, уверяю вас.
- Она с кем-то встречалась, вы не знаете?
- Я видела несколько раз не очень юного человека, который ее поджидал. Он приезжал за ней на белых "жигулях".
"Жигули" белого цвета были у Федора Юрьевича.
Николай Николаевич поехал в медицинский институт, уверенный, что найдет там кого-то из знакомых. Так и получилось. На кафедре урологии трудился его однокурсник. Стоя на лесенке, он снимал с высокого шкафа учебные пособия.
- Ну что, - приятель подозрительно посмотрел на Николая Николаевича, - тоже пришел передавать опыт молодежи?
- Самому еще надо учиться. Тут нужны корифеи, а мы, рядовые хирурги, должны знать свое место.