- Но и для Хоули не менее важно доказать, что Альберт умер раньше своего дяди, - подчеркнул Шейн.
- Они - твои клиенты? - быстро спросил Симс.
- Нет. В настоящее время я открыт для любых разумных предложений.
- Сколько?
- Сколько за что? - весело переспросил Шейн.
Симс нерешительно замолчал, исподтишка бросая взгляды то на свою клиентку, то на Шейна.
- Ты понимаешь сложившуюся ситуацию не хуже меня. Если в дневнике сказано, что Альберт умер на пятый день, все прекрасно. Даже если Хоули предложат Каннингему миллионы, чтобы он сказал, что это было на четвертый день, он не осмелится взять деньги, потому что дневник докажет, что он лжет.
- Но он молчит, - с иронией заметил Шейн, - пока дневник в любую минуту может выставить его лжецом.
- В том-то все и дело! Но можно поставить вопрос и по-другому, Шейн. Ты говоришь, что Грот мертв. Имеет ли "Ньюс" по-прежнему право опубликовать его дневник?
- Этот вопрос тебе лучше задать их юристам, - пожал плечами Шейн и снова повернулся к миссис Мередит. - Я думаю, вы вполне способны заключить частную сделку с таким типом, как Каннингем.
Ее губы медленно расплылись в улыбке, а пальцы, лежавшие на его руке, сжались еще крепче.
- Думаю, смогла бы. Фактически, сегодня утром он сам предложил мне нечто в этом роде. Но я бы предпочла заключить частную сделку с таким человеком, как вы, Майкл Шейн.
- Как ты только что сказал, - продолжал Симс, - показания Каннингема ничего не стоят, если они будут противоречить дневнику. С другой стороны, они также ничего не стоят, если дневник их подтвердит. Так или иначе, ему нечего продать ни той, ни другой стороне, поскольку выдержки из дневника вот-вот будут напечатаны. Именно это я и объяснил сегодня утром миссис Мередит.
- Но если дневник исчезнет до публикации… или если из него будут изъяты соответствующие страницы… тогда показания Каннингема принесут пару миллионов… кому-нибудь, - заключил Шейн.
- Ты абсолютно прав. - Симс откинулся на спинку стула. - Вот почему нам так важно знать содержание этого дневника.
- Насколько важно? - живо поинтересовался Шейн. - В денежном выражении?
- В значительной степени это зависит от того, что в нем написано, - уклонился от прямого ответа Симс. - Если это благоприятная для нас информация, она не будет стоить слишком много. Но если нет…
Он замолчал, и Шейн грубовато подхватил:
- И если вы найдете способ изъять эту информацию из дневника, это будет стоить целое состояние. Осмелюсь предположить, что в подобных обстоятельствах Каннингем готов поклясться, что Альберт Хоули прожил пять дней.
- Думаю, мы можем это предположить, - спокойно сказала миссис Мередит. - Вряд ли нам стоит проявлять бестактность и предлагать вам взятку, мистер Шейн, но…
- Не стесняйтесь, - резко перебил ее Шейн. - Чувствуйте себя, как дома.
- Давайте не будем торопиться, - вмешался Симс. - Пока мы не прочтем нужное место в дневнике, мы не можем быть уверены, нужно ли его вообще изымать. Договариваться о чем-либо в такой ситуации - значит, покупать кота в мешке.
- Но как мы это узнаем, пока мистеру Шейну не удастся достать нам этот дневник? Я настаиваю, мистер Симс, чтобы мы его наняли. Сколько это стоит? - Она с надеждой улыбнулась Шейну.
- Давайте договоримся, что я представляю ваши интересы, когда буду пытаться узнать содержимое дневника… и, если мне это удастся, вы заплатите за мои услуги тысячу долларов.
- Я согласна. А вдруг в дневнике будет написано, что Альберт умер раньше своего дяди? Что тогда, мистер Шейн?
- Давайте не будем делить шкуру неубитого медведя. - Шейн поднялся и подошел к двери. - Я попрошу моего секретаря напечатать небольшой договор, и вы его подпишете.
Как только он появился в приемной, Люси Гамильтон щелчком выключила селектор и с горящими щеками сердито посмотрела на него.
- О каких это средствах платежа вы говорили с миссис Мередит, мистер Шейн?
Он ухмыльнулся.
- Такие хорошие девочки, как ты, Люси, даже и догадываться не должны, о чем мы говорили с миссис Мередит. Напечатай договор, по которому я должен достать дневник на предмет предварительного ознакомления, и дай ей на подпись. - Он снял с вешалки шляпу и шагнул за порог.
Люси оставалось только сверлить возмущенным взглядом его удаляющуюся спину.
Глава 9
Тимоти Рурка Шейн отыскал в небольшом ресторанчике на Третьей авеню - сидя у стойки бара, он неторопливо потягивал виски с содовой и со льдом. Когда Шейну, наконец, удалось протиснуться к стойке, Рурк покосился на него и слегка подвинулся, чтобы освободить хоть несколько дюймов.
- Ну, и как поживает замечательное семейство Хоули? - с любопытством спросил он.
- Я виделся с ними… в том числе и с Беатрис. - Шейн поймал взгляд бармена и выразительно поднял левую бровь.
- М-да-а, - протянул Рурк. - До меня доходили кое-какие сплетни.
- Они полностью соответствуют действительности, - спокойно ответил Шейн.
Бармен поставил перед ним рюмку и откупоренную бутылку коньяка и повернулся за бокалом воды со льдом. Шейн плеснул себе коньяка и спросил:
- Джоэл Кросс здесь?
- Я видел, как он вошел несколько минут назад. - Рурк оглядел переполненный зал и кивнул плотному молодому человеку в очках с толстыми линзами в черепаховой оправе. Стрижка "под ёжик" придавала ему несколько воинственный вид. Он стоял, прислонившись к перегородке одной из кабинок, и о чем-то беседовал с четырьмя сидевшими за столом мужчинами.
- Вот он, светлая надежда нашей журналистики, прости Господи. Если окажется, что дневник пилота - это и в самом деле такая бомба, как он надеется, то он станет просто невыносимым.
- Ты его не любишь?
- Слишком молод, - равнодушно ответил Рурк. - Он еще набьет себе шишек, прежде чем научится.
- Как я понимаю, ты не читал дневника Грота?
- И никто не читал. Это эксклюзивная сенсация, принадлежащая лично Джоэлу. Он бережет ее, словно это алмаз величиной с дом, боится, как бы кто-нибудь раньше него не опубликовал хотя бы отрывок.
- Одно мне в этом деле не понятно, Тим, - медленно произнес Шейн, потихоньку смакуя коньяк и стараясь, чтобы его голос звучал небрежно. - Что за соглашение он заключил с Гротом? В частности, был ли договор на публикацию подписан, скреплен печатью, а права переданы… официально и окончательно?
Глаза Рурка заблестели. Он узнал нарочито небрежный тон Шейна, и в нем тут же пробудился интерес.
- Должно быть, он заключил с Гротом что-то вроде договора, иначе не стал бы трубить об этом на весь свет.
- Но мне интересно, был ли договор оформлен у нотариуса. Давай сведем вопрос к этому, Тим. Грота никто не видел в живых после половины восьмого вечера вчерашнего дня. Есть ли у вашей газеты недвусмысленное согласие Грота, дающее вам законное право на публикацию дневника?
Блеск в глазах Рурка стал еще более заметным.
- Думаешь, с Гротом что-то случилось?
- Только держи язык за зубами, - тихо предупредил Шейн. - Грот мертв. Примерно с восьми часов вчерашнего вечера. Предполагается, что как раз в это время он должен был встретиться с Беатрис в доме Хоули. Так что, теперь вопрос - достаточно прост: обладает ли "Ньюс" полномочиями на публикацию, как говорится, без дальнейших церемоний?
- А Джоэл знает, что он мертв?
- Официального сообщения пока не было. Но тот, кто его пристукнул и бросил в залив, знает наверняка.
- Джоэл?! - Блеск в глазах Рурка превратился в настоящий огонь.
- Ты знаешь его лучше, чем я, - пожал плечами Шейн. - Может ли он убить человека ради сенсационного репортажа? Вот это я и имею в виду. Предположим, Грот раздумал отдавать свой дневник для публикации… и сказал об этом Кроссу. Как бы тот на это отреагировал?
- Да Джоэл родную бабку может задушить, если она встанет у него поперек дороги, - съязвил Рурк.
- Но настолько ли важен для него дневник?
- Понятия не имею. Я ведь его не читал. Почему бы тебе не расспросить самого Джоэла?
- Непременно, - ответил Шейн. - И прямо сейчас. Но прежде я хотел бы узнать о Кроссе еще кое-что. - Он замолчал, пытаясь сосредоточиться. - Что значат деньги для Джоэла Кросса? Сами по себе? То есть, если он встанет перед выбором: или взять хороший куш наличными, или иметь возможность произвести фурор… что он предпочтет?
Рурк пожал плечами.
- По-моему, это зависело бы от размера куша и от размера возможного фурора. Майк, почему бы не поставить вопрос прямо? Я так понимаю, что ты гадаешь, какая конкретно сумма убедит Джоэла отказаться от намерения напечатать дневник?
- Что-то в этом роде.
- Но почему, Майк? - Рурк схватил его за плечо с такой силой, что Шейн почувствовал впившиеся в него длинные ногти. - Зачем тебе это надо? У тебя-то в этом какой интерес?
- Я не говорил, что хочу, чтобы дневник не был опубликован. Но мне известно, что есть определенные заинтересованные стороны, готовые заплатить кучу денег, лишь бы дневник не попал в печать. И мне интересно, что важнее для Кросса - деньги или слава?
- Не думаю, что на этот вопрос можно дать определенный ответ, - задумчиво произнес Рурк. - Столько денег… Насколько велика слава? За миллионы зелененьких, например, ты можешь купить с потрохами любую газету.
- Да, - пробормотал Шейн. - Я понимаю, здесь слишком много неясного. Не представишь меня своему приятелю?
- Конечно. - Рурк поднялся и тихо спросил: - Мне присутствовать?
- Думаю, не стоит, Тим. Как только я разберусь, сразу же расскажу тебе всю эту проклятую историю.
Пока они шли к кабинке Кросса, Шейн держался позади Рурка. Остановившись, Рурк обратился к молодому репортеру:
- Ну, Джоэл, ты - на крючке. Если у тебя есть какие-либо преступные тайны, держи рот на замке, потому что перед тобой - Майкл Шейн собственной персоной.
Кросс повернул свою квадратную задиристую физиономию к детективу, и его верхняя губа слегка приподнялась.
- Я слышал о вас, - сказал он тоном, свидетельствующим о том, что лично он - отнюдь не в восторге от услышанного. Из-за толстых линз на Шейна смотрели тусклые голубые глаза.
- Это я попросил Тима представить меня вам, - добродушно улыбнулся Шейн. - Не выпьете со мной?
- Я не употребляю алкоголь, - буркнул Кросс. - Зачем я вам понадобился?
Шейн положил руки на стол и, ссутулившись, наклонился вперед, чуть скосив глаза на Рурка, который все еще стоял рядом. Тот выразительно приподнял брови.
- Ну, ладно, вы тут отдыхайте, а я пошел, - сказал он и отправился обратно к стойке.
Кросс сидел прямо, расправив плечи, его близорукие глаза изучали детектива с нескрываемой враждебностью.
- Я хотел бы поговорить о дневнике Джаспера Грота, - спокойно начал Шейн.
- Что именно вас интересует?
- Что он из себя представляет?
- Потрясающий документ, - сверкнул очками Кросс. - Непричесанная литература, изначальные душевные переживания, исходящие прямо из сердца простого и не очень образованного человека. Грот писал не для печати, поэтому дневник и получился таким захватывающим. Мы опубликуем его в точности таким, какой он есть… без какой бы то ни было правки. А почему вы об этом спрашиваете, Шейн?
- Дневник - у вас?
Тусклые глаза репортера настороженно блеснули. Он замолчал, явно обдумывая ответ.
- Естественно, я должен был убедиться, что он стоит той суммы, которую запросил Грот.
- А сколько он хочет?
- Не представляю, каким образом это может касаться вас, - уклонился от прямого ответа Кросс. - И еще, я вынужден настаивать, чтобы вы объяснили мне конкретно, почему вас интересует дневник. И лишь потом мы сможем продолжить нашу беседу.
- У меня есть предчувствие, - мрачно заметил Шейн, - что после сегодняшнего анонса в "Ньюс" этим заинтересуются еще несколько человек. - Он на мгновение умолк, а затем добавил: - Откровенно говоря, мне хотелось бы знать, какая именно сумма смогла бы предотвратить публикацию.
Кросс напрягся еще больше.
- Боюсь, мистер Шейн, вы не разбираетесь в газетном деле. Этот дневник - сенсация первостепенного значения. Невозможно измерить ценность подобных вещей для газеты… по крайней мере, в долларах и центах.
- Я разговариваю с вами… а не с газетой, - возразил Шейн.
- "Ньюс" платит мне жалованье, и мой первейший долг - соблюдать ее интересы, - напыщенно ответил Кросс.
- Я бы хотел взглянуть на дневник.
- Вы сможете прочесть его в "Ньюс". Публикация начинается с завтрашнего дня.
- Я говорю о предварительном просмотре.
- Это невозможно, - покачал головой Кросс.
- Вы сказали, что начинаете печатать его завтра. Означает ли это, что вы уже достигли окончательной договоренности с Гротом по финансовым вопросам?
- Вряд ли мы могли бы печатать дневник, если бы не сделали этого.
- Так я и думал.
- И что дальше?
- Вопрос сводится к следующему, - спокойно пояснил Шейн. - Если бы Грот внезапно исчез… или умер прежде, чем еще раз связаться с вами… имела бы ваша газета законное право печатать его дневник?
- Что вы имеете в виду? - ощетинился Кросс, впервые стряхнув с себя самодовольную чопорность. - Что с Гротом?
- А разве вы не знаете?
- Я не видел его со вчерашнего дня.
- Вы не ответили на мой вопрос. Вам известно, где он находится в настоящее время?
- Я не собираюсь отвечать вам, Шейн. Но я хотел бы знать, почему Джейк Симс задал мне точно такой же вопрос полчаса назад. Может, вы мне объясните?
- Никогда нельзя предугадать поведение такого типа, как Симс, - небрежно заметил Шейн. - Он сделал вам предложение по поводу дневника?
Кросс покачал головой, и на его квадратной физиономии появилось некое подобие ухмылки.
- Думаю, вас это тоже не касается.
- Возможно, вы правы, - согласился Шейн и поднялся. - Мы еще увидимся, - пообещал он и направился к стойке.
- Ну, и как прошла беседа с нашим другом? - спросил Рурк.
Шейн сердито покачал головой.
- Ничего не вышло.
- И ни у кого бы не вышло, - радостно заверил его репортер. - Он - из тех хладнокровных ублюдков, которые прячут под кроватью магнитофоны во время медового месяца, а потом продают записи в так называемые "журналы искренних признаний".
- А где он живет? - поинтересовался Шейн, задумчиво вертя рюмку.
- В "Корона-армс". Пишет почти весь свой материал дома, потому что считает себя слишком большим интеллектуалом, чтобы стучать на машинке в репортерской вместе с остальными.
- Я бы хотел, чтобы ты взял интервью у миссис Грот о ее муже. Постарайся при этом выяснить поточнее, получили ли они полностью все деньги за дневник. Поскольку Грот мертв, вашей газете придется обратиться к ней за правами на публикацию, если только они не успели выполнить все свои обязательства по соглашению. И скажи ей, чтобы она обязательно связалась со мной, прежде чем подпишет что-либо, имеющее отношение к дневнику.
- Договорились, - ответил Рурк. - Еще какие-нибудь поручения есть?
- Я дам тебе знать, если мне еще что-нибудь придет в голову, - широко улыбнувшись, пообещал Шейн. Он оглянулся и, увидев, что Джоэл Кросс приступил к обеду, быстро пошел к выходу.
Глава 10
"Корона-армс" представлял собой тихий отель квартирного типа неподалеку от залива Бискейн. Поднявшись на четвертый этаж, Шейн прошел через холл к двери с номером "417" и достал из кармана увесистую связку ключей. Некоторое время он изучал замочную скважину, потом неторопливо выбрал ключ и вставил его в замочную скважину. Затем толкнул дверь и остановился на пороге, успев мельком увидеть гостиную, в которой все было перевернуто вверх дном. В тот же момент он смутно ощутил какое-то движение слева от себя и почувствовал резкую боль у основания черепа чуть пониже левого уха.
Словно в тумане, Шейн упал на пол, не в состоянии ни видеть, ни соображать. Это был тяжелый, расчетливо нанесенный удар.
Он не знал, сколько так пролежал. Ему казалось, что прошла целая вечность.
Силы постепенно начали возвращаться, и пульсирующая боль в голове медленно стихала.
Шейн поднял руку и осторожно потрогал это место, с удивлением обнаружив, что шишки нет и в помине. Мешочек с песком, с отвращением подумал он. Кто-то знает толк в таких вещах.
В дверном проеме слева от него неожиданно возникла миссис Мередит, такая же безмятежная и безукоризненно одетая, как и у него в конторе. Она ничуть не смутилась, увидев его сидящим на полу. Ее полные губы изогнулись в легкой усмешке, но в голосе слышалось неподдельное сочувствие.
- Вам лучше, мистер Шейн?
- Не особенно. - Он положил ладонь на лоб и с силой потер его. - Должен признать, вы отлично управляетесь с кистенем.
- Я, мистер Шейн? Какой у вас скверный и подозрительный склад ума. - Она подошла поближе и остановилась рядом с ним. - Вы нашли дневник?
- Я как раз собирался задать вам тот же самый вопрос.
Она подошла к нему вплотную и положила ему на плечо свою теплую руку.
- Может, вам лучше присесть?
Шейн позволил ей подвести себя к дивану, подождал, пока она положит на место подушки, и с благодарностью опустился на мягкое сиденье.
- Я расскажу вам свою историю, - ровным голосом произнес он, - а потом вы расскажете свою. Возможно, мы оба будем считать, что один из нас лжет, но с этим уж ничего не поделаешь. Кто-то ударил меня, как только я вошел. Кстати, здесь все уже было перевернуто.
- Когда я пришла, вы лежали в обмороке. Я проверила ваш пульс и на минутку заглянула в гостиную, чтобы осмотреться. А где мистер Кросс?
- Когда я видел его в последний раз, он обедал.
- Если вы этого не делали… то тогда кто? - Она с любопытством обвела глазами комнату.
- Очевидно, тот, кто ищет дневник, и кто попал сюда раньше меня. Вы - все еще самая подходящая кандидатура.
- А я все еще сохраняю за собой право думать, что вы обыскивали квартиру, пока кто-то не застал вас за этим занятием.
- А вы-то как здесь оказались?
- У меня назначена встреча с мистером Кроссом. - Она взглянула на часы и нахмурилась. - Он должен был встретить меня уже пять минут назад.
В коридоре послышались тяжелые шаги, замершие у открытой двери. Шейн и миссис Мередит, по-прежнему сидевшие на диване, тесно прижавшись друг к другу, дружно повернули головы к появившемуся в дверном проеме Джоэлу Кроссу. Тот застыл на месте, вытаращив глаза и с изумлением рассматривая учиненный в комнате разгром.
Шейн выдавил из себя слабую улыбку.
- Привет, Кросс. Хотите - верьте, хотите - нет, но дело обстоит не совсем так, как может показаться. Вы знакомы с миссис Мередит?
Кросс, угрожающе набычившись, двинулся на них.
- Клянусь Богом, Шейн, вы мне за это заплатите!
Шейн сделал глубокий вдох и медленно выдохнул.
- Скажите ему, Мэти. Может, вам он поверит.
Она успокаивающе похлопала его по плечу и встала, обратив все свое очарование на Кросса.