- Ладно, пошли! - немного подумав, согласился Гром. Как большей частью все нервные люди, он был настолько любопытным человеком, что это качество брало верх над его трусостью. Кроме того, он восхищался смелыми людьми и всегда старался понять: что в них такого, что заставляет их подниматься над природным инстинктом самосохранения? Вот и сейчас: этот юноша наверняка знает, что его ожидает, но и перед лицом смерти держится спокойно и уверенно.
Подхватив со стола маузер Сергея, Гром с трудом поднял свое жирное тело с кресла, кивнул Сергею и пошел, не оглядываясь, в другую комнату. Сергей двинулся за ним.
- Слухай, начштаба, а че це воно таке "тета тета"? - неожиданно поинтересовался удивленный Микита.
- А это… это… чтобы дураки спрашивали! - буркнул тот, подозрительно поглядывая на дверь, за которой скрылись батько со странным задержанным.
Застолье продолжалось, а пышнотелая "невеста" пыталась выдавить из себя хоть какую-нибудь улыбку, чтобы скрыть предательские слезы, выступившие в уголках ее огромных глаз. Нет, не такую свадьбу представляла она себе, когда батько предложил ей "обвенчаться", обещая "носить на руках и осыпать золотом"!
- Слушаю ровно минуту! - проговорил батько, когда они вошли в пустую комнату, где стояло, украшенное охапками полевых цветов, огромное "брачное ложе". Гром, держа в правой руке маузер, вытащил левой рукой часы-луковицу и нажал на кнопку. Тут же откинулась крышка.
- Спрячь часы, Гром! Я из Центра! - очень тщательно скрывая волнение, произнес Сергей и потянулся к внутреннему карману пиджака. Гром моментально направил маузер ему в грудь.
- Ох и нервный вы, дядя! Уберите пушку, а то нажмете невзначай!
- Что это ты петушишься? Или не ты, а я у тебя на "мушке"? - теряя терпение, воскликнул Гром. - Вот возьму и действительно "случайно" нажму - сразу же вся спесь с тебя и спрыгнет!
- Разве так друзей встречают? - обиженно произнес Сергей, затем надорвал у пиджака подкладку и вытащил плотно сложенную бумагу. - Вот, читайте!
Гром положил часы в карман, взял бумагу, медленно развернул ее и начал читать, не выпуская, однако, из рук маузера и изредка бросая на Сергея подозрительные взгляды. Он сегодня много выпил, но обычная осторожность превратилась в привычку.
Выждав, когда Гром дочитал бумагу до определенного места, Сергей решил, что наступил подходящий момент сыграть на самовлюбленности Грома: вытянувшись во фрунт, он с пафосом громко и четко произнес:
- Поздравляю вас со званием полковника и назначением на пост главнокомандующего повстанческими отрядами края. - После этого он вытащил из-за пояса погоны полковника, не без труда найденные для этого случая комиссаром, и торжественно протянул их Грому.
Довольно улыбаясь, батько взял погоны, но вдруг прищурил свои и без того маленькие глазки:
- А где же… - начал он и вновь настороженно сжал маузер.
"Вот черт! - ругнулся про себя Сергей. - Вот она - первая закавыка! А если паролем является не фото?"
Однако делать ничего не оставалось: приходилось рисковать. Сергей спокойно и уверенно снял с себя кепку и быстро оторвал козырек.
- Я так спешил сообщить вам радостную новость, что забыл об этом. - Он вытащил из козырька кусок фотографии и молча протянул Грому.
- Наконец-то! - перевел дух Гром. - Еще бы секунда, и ты - покойник!
Он взял часть фотографии, протянутую Сергеем, затем вытащил из кармана бумажник и из него - другую часть фотографии, сложил их вместе: края ровно сошлись…
Пока тот манипулировал с фотографией, Сергей внимательно осмотрел комнату на случай возможного провала. У кровати стоял небольшой столик, на котором он увидел револьвер, окно было широко распахнуто…
- А дальше? - почти успокоившись, спросил Гром.
- Только привет просил передать! - пожал плечами Сергей: он понял, что это вторая закавыка, и самая серьезная. К части фотографии нужно явно что-то сказать на словах… Что? Взгляд Сергея скользнул по фотографии, которую продолжал держать в руке Гром: на фотографии он увидел Яна Марковича и Ванду…
- Что же ты, парень, так и надо было сказать: вам привет от Се… - Потеряв бдительность то ли от излишнего алкоголя, то ли от радостного события, что его заслуги замечены в Центре, Гром машинально подсказал Сергею вторую часть пароля.
"Неужели?" - промелькнуло у Панкова, и он решил вновь рискнуть.
- Тьфу, черт! Вам привет от Седого! - Он облегченно засмеялся, как бы сконфуженно всплеснув руками. - Детские какие-то пароли… "Кто же такой этот Седой? - неотступно сверлило в его голове. - С Лановским все ясно: явная контра! Но, может, он и есть Седой? - Глаза Сергея зло вспыхнули, но он тут же взял себя в руки. - Спокойно, Панков, спокойно! Кто бы ты ни был, господин Седой, разберемся!" - Он обеспокоенно взглянул на Грома, но тот ничего не заметил, занятый смакованием текста привезенного послания Центра. Перечитав его еще раз, он сложил бумагу и сунул в карман, затем довольно потер руками-лопатами:
- Ну, вот - теперь совсем другой коленкор! - Он положил маузер на стол и усмехнулся: - Ты что же, впервые связным пошел?
- Так точно, господин полковник! Впервые! - Сергей старательно вытянулся по стойке "смирно".
- Да ладно, будь проще, парень! - Грому явно льстила новая его должность. - Как звать, величать тебя? Да ты садись! - радушно предложил он.
- Сергеем зовите, а величать ни к чему, тем более необязательно знать фамилию! - Сергей совсем пришел в себя. - Меньше знаешь - лучше спишь! Как говорил… - Он хотел пошутить, но Гром бросил:
- Как говорил Седой!.. И правильно! Люблю осторожных! - миролюбиво согласился Гром.
- Итак, "ближе к телу", как говаривал на этот раз мой друг, барон - поручик Клюев! - Сергей придвинул стул ближе в батьке. - От вас сейчас ждут самых решительных действий! Вы думаете, что вас назначили главнокомандующим просто так, за красивые глаза? Нет, от вас и ждут многого! Вы знаете, какая царит обстановка на фронте? Не сегодня-завтра Деникин будет здесь - это я выражаюсь фигурально, - добавил Сергей, заметив, как встрепенулся Гром. - Самое главное сейчас: сплотить и объединить все силы для борьбы, для священной борьбы с большевиками, и в один прекрасный момент, о котором вас своевременно предупредят, единым махом покончить с Советами! - Он перевел дух и продолжил: - И не нужно размениваться на бессмысленный риск, на мелкие расправы с единицами красных! На вас очень надеются, помня ваши заслуги перед народом и Отечеством! - Сергей снова перешел на пафос.
- И куда же предполагают бросить мои войска? - Услышав такие слова про себя, он даже плечи расправил, хотя и было заметно, что ему с трудом удается изображать из себя трезвого человека.
Единственное, что он твердо осознал, что перед ним сидит человек, от которого зависит очень многое. Он явно является наблюдателем, и вce зависит от того, как он доложит в Центр о положении в его отрядах. Именно поэтому и решил Гром: быть с ним как можно любезнее и попытаться расположить к себе. Он вдруг икнул и уставился на Сергея, встряхнув головой.
- Удар нужно направить на… на взятие города! - Сергею с трудом удалось сохранить серьезную мину, представляя картину, как эта пьяная орда пойдет штурмовать город.
- На город? - удивленно переспросил Гром, уверенный, что Сергей пошутил, однако наткнулся на его серьезный взгляд и поспешно согласился, деланно обрадовавшись. - Да это же просто здорово! А Седому скажи, чтобы Семенчука, комиссарчика ихнего, он для меня оставил… - Он вдруг так посмотрел, что можно было представить, что бы осталось от Семенчука, окажись он здесь.
Неожиданно из комнаты, где шло застолье, послышались выстрелы, и Сергей, подхватив со стола свой маузер, ринулся туда. И Грому ничего не оставалось делать, как последовать за ним.
Когда они вбежали, то увидели следующую картину: огромный Микита, покачиваясь, пытается попасть в яблоко, лежащее на донышке перевернутой кринки, установленной на комоде у противоположной стены. Все его попытки оказались явно безрезультатными: стена над комодом была изрыта пулями. Увидев все это, Гром успокоился и спокойно плюхнулся в кресло. Сергей громко хмыкнул.
Микита вновь тщательно прицелился и выстрелил… кринка, на которой лежало яблоко, разлетелась вдребезги.
- Эх ты, горе-стрелок! - презрительно бросил батько. - А еще хотел ему в лоб попасть! - кивнул он в сторону Сергея.
- Да ему только по быкам можно, да и то - в упор! - язвительно бросил Сергей, и вокруг расхохотались.
- Так, может, ты, щенок, сможешь лучше? Или свой маузер ты держишь на потребу, орехи колоть? - зло выговорил Микита и бросил Сергею свой маузер.
- Спасибо, у меня есть свой! - ловко поймав маузер Микиты, заметил Сергей и тут же бросил его назад. Неуклюже схватив его обеими руками, Микита едва не выронил его на пол.
- Хорошо, предлагаю такое пари, - продолжил Сергей. - Если из пяти выстрелов я хотя бы раз промахнусь, то отдам тебе свой маузер, но если ни разу не промахнусь, то ты будешь обращаться ко мне только на "вы", да и другим будешь напоминать об этом… Ну, как, идет?
- Ладушки! - осклабился пьяно Микита и подмигнул сидящим за столом, затем зычно крикнул: - Машуня! Пять кринок и яблоки, живо! Принесь!
- Та не реви, Никитушка, я здеся! - жеманно проговорила девица, вставая из-за стола. - Я мигом!
Вскоре на комоде установили пять кринок, и на каждой положили столько же краснобоких яблок. Сергей медленно подошел к комоду, внимательно посмотрел на них, словно проверяя надежность их установки. Все с интересом наблюдали, а Гром даже забыл о своей рюмке. Микита многозначительно усмехнулся:
- Прямо в упор думаешь стрелять?
Сергей ничего не ответил, а взял одно яблоко и бросил его Грому.
- Одно - командиру! - весело крикнул он.
Затем подхватил второе яблоко.
- Кто начштаба? - спросил он.
Батько кивнул в сторону сидящего рядом с ним начштаба. Сергей бросил ему яблоко, взял третье.
- Фамилия твоя как? - спросил он Микиту.
- Моя-то? - удивился тот. - Дубина мы! - Он вдруг смутился.
- Это тебе… Дубина! - усмехнулся Сергей и бросил ему третье яблоко. - А это я съем сам! - Он взял четвертое яблоко и начал его демонстративно есть. Все вокруг рассмеялись.
- Ловко ты расстрелял четыре: уси вбил! - развеселился Микита. - А як же с пятым?
- А по пятому… буду стрелять! - ответил Сергей, затем выхватил из ножен сидящего поблизости бандита шашку и дважды взмахнул ею над яблоком. Все недоуменно смотрели на яблоко, которое целехонькое лежало на кринке, и только начштаба одобрительно кивнул головой, оценив твердость руки молодого парня.
- Иди, Микита, возьми яблоко! - вновь усмехнулся Сергей.
Тот подошел, попробовал взять яблоко, но оно неожиданно распалось в его руках на четыре части, и он растерянно глядел на ту, что осталась в его руке.
- Разложи их по кринкам, Микита, - предложил Сергей, продолжая невозмутимо жевать свое яблоко.
Микита терпеливо разложил все части по донышкам кринок, криво улыбнулся и отошел в сторону. Сергей внимательно оглядел всех притихших присутствующих: набилось очень много народу, а некоторые смотрели в окно. Стояла тишина, и все с интересом наблюдали за странным незнакомцем, который неторопливо подошел к комоду.
- А на пятую кринку положим это. - Он положил небольшой огрызок, оставшийся от его яблока. Он был настолько маленьким, что начштаба недоверчиво покачал головой.
Сергей отошел в противоположный конец комнаты, повернулся, подмигнул Миките, затем резко вскинул маузер и произвел быстро пять выстрелов. Казалось, что он даже не прицеливался, да и невозможно было это сделать, настолько быстро были сделаны выстрелы. У всех звенело в ушах, и все молча и оцепенело смотрели на кринки. Наконец, Микита не выдержал и недоверчиво подошел к комоду, потрогал пустые донца кринок.
- Надо же, усе вбыл! - растерянно проговорил он.
- На "вы", Микита, на "вы"! - рассмеялся батько и внимательно посмотрел на Сергея. В его глазах промелькнуло явное любопытство и некоторое беспокойство.
- Так я ж и гутарю - усе вбылы! - повторил Микита.
Некоторые, подобно Миките, подходили к комоду и даже ощупывали кринки, не доверяя своим глазам, затем хлопали Ми киту по плечу, одобрительно посматривая в сторону Сергея…
Для Сергея выделили отдельную комнату, и он почти сразу уснул, переполненный всевозможными волнениями минувшего дня. Рано утром его разбудил топот подъехавшей лошади. Потянувшись до хруста в суставах, Сергей не спеша оделся и подошел к окну. То, что он там увидел, заставило его вздрогнуть и быстро подхватить маузер. У самого крыльца дома стояла Ванда и о чем-то разговаривала с Микитой, после чего тот вошел в дом, а девушка осталась у крыльца.
Осторожно приоткрыв окно, Сергей внимательно оглядел двор, оказавшийся, к счастью, пустым, сунул маузер за пояс, распахнул окно пошире и негромко позвал:
- Ванда!.. Ванда, подойди сюда!
Ванда оглянулась на знакомый голос и едва не вскрикнула, увидев Сергея. Затем настороженно положила руку в карман жакета и медленно подошла к нему.
- Что, не ожидала? - спокойно проговорил Сергей, чуть улыбнувшись, затем, уже более серьезно, добавил: - Отец что-нибудь передал для меня?
- Так это… - Она все еще никак не могла поверить в то, что Сергей, служащий в Чека, и здесь, с ними. - Вы? Ты с нами? - Растерянно и недоверчиво она смотрела на него, не зная, что предпринять. Сергей понял, что она не верит ему и нужно что-то придумать, и как можно быстрее: с минуты на минуту войдет Микита, и тогда… Тогда провал всей операции! Что же делать?
- О том, что я работаю в Чека, ни с кем, кроме отца, не разговаривай! - приказным тоном сказал он. - Еще, возможно, придется вернуться туда! - Он делал вид, что не замечает ее недоверия, и не давал ей опомниться. Быстро, но спокойно спросил: - Что еще, кроме привета, просил передать Седой?
Он рискнул, рассчитывая, что это принесет результат. Расчет оказался верным: услыхав про Седого, она почти успокоилась и облегченно вздохнула. Про пароль и Седого может знать только человек из Центра.
- Он очень беспокоился: добрались вы, то есть ты, до батьки Грома или нет. Вот послал меня… Но главное, из-за чего я здесь, в другом: завтра наши возьмут город! Фронт прорван.
Сергей едва не застонал от такой новости.
- Что с тобой? - воскликнула Ванда.
- Наконец-то! - воскликнул он, не без труда изобразив радость на своем лице.
- Батьке приказано поддержать своими отрядами с юга, а вам, Сергей Петрович, необходимо возвращаться в город.
- Хорошо! Правда, мне самому хотелось участвовать во взятии…
- Мне кажется, что там вы не меньше будете в этом участвовать! Скажите, а почему отец ничего не сказал мне о тебе, даже тогда, когда я ему сказала, что ты отправился реквизировать хлеб у кулаков? Почему он скрыл все от меня?
- А вдруг бы ты попалась? Ведь красные умеют вытягивать жилы не только у мужчин, но и у девушек! - Он испытующе уставился ей прямо в глаза.
- И ты подумал, что я смогла бы не выдержать пыток и выдать тебя красным? - Она явно обиделась. - Ведь я тебя…
- Мадамочка! - крикнул с крыльца Микита, прерывая ее признание. - Ходьте до батьки!
Она вздохнула, хотела еще что-то сказать, но Сергей наклонился и чмокнул ее прямо в губы. Она вдруг смутилась и с любовью посмотрела на него.
- Я ни на миг не сомневался в тебе! - серьезно ответил Сергей. - Помнишь, я тебе говорил, что все будет хорошо?
- Помню! - она с нежностью улыбнулась, поцеловала его и направилась к Миките…
10
…В кабинет Семенчука кто-то тихо постучал.
- Входи, Паша, входи! - сказал Федор, заканчивая разговор по телефону.
- Здравствуй, Федор! - прогнусавил тот.
- Здравствуй, здравствуй! - комиссар хитро прищурился. - Ну, с чем пришел? Решил самосознательно со своими мильенами расстаться? Добровольно, так сказать, отдать свои, нажитые неправедным трудом богатства трудовому народу?
Пашка тихо и гадливо захихикал.
- Все шуткуешь, Федор? Я так… просто… тебя попроведовать зашел.
- Неужто соскучился или о здоровье моем беспокоишься? - усмехнулся комиссар. - Ну, садись, коли так: гостем будешь! Рассказывай, как живешь-можешь?
- Жить-то живу, а вот мочь - не могу! Одно слово: жисть - индейка, а судьба - злодейка! - Он тяжело вздохнул.
- Что это тебя в такой кисляк бросило? Уж кому-кому, а тебе, мне кажется, грешно на жизнь жаловаться!
Немного помолчав, Пашка покосился на дверь и тихо произнес:
- Разговор к тебе имею…
- Говори, нас никто не слышит! - Федор с любопытством посмотрел на Пашку, но тот был серьезен, как никогда ранее.
- Хорошо, слухай, коли так. Намеднись дружка свово стренул…
- Уж не батьку ли Грома? - ехидно спросил Федор.
- Я ж не шутковать к тебе пришел, - обиделся тот.
- Ну, ладно-ладно, говори!
- Так вот… Сказывал тот верный человек, что батька собирается в село Белкино наведаться… - Пашка замолчал, лукаво поглядывая на комиссара: заинтересуется тот или нет этой информацией.
- И когда же он собирается это сделать? Не сказывал твой "верный" человек?
- Завтра поутру! - он хитро опустил глаза.
- С батькой хочешь разделаться? Но учти - с золотом все равно расстаться придется! И еще учти! - в голосе Федора послышался металл. - Вернее, заруби себе на носу: попытаешься свинью нам подложить - под землей найду! Понял?
- Да чего уж тута не понять! - испуганно промямлил Пашка, затем сгреб со стола свой пропуск, подписанный Федором, и, пятясь спиной, вышел за дверь.
Федор тут же поднял трубку.
- Василий, мухой ко мне!
Комиссар встал из-за стола и начал взволнованно мерить кабинет из угла в угол. Неужели можно наконец разделаться с бандой Грома? Значит, Сергей уже в банде! Но они же уговорились, что он склонит Грома ко взятию города! Значит, что-то не сработало… Эх, сейчас бы весточку от Сергея! Но упускать такой случай?! До Белкино же рукой подать: каких-то два-три часа рысью… Его мысли были прерваны Пашкой, заглянувшим в кабинет.
- Время-то ты не проставил, Федор! - проговорил тот, словно извиняясь за оплошность комиссара. - А часовой придрался и не пущает…
- Ты уж извини меня, Паша, это я по рассеянности. Давай сюда, проставлю…
Он взял у Пашки пропуск и намеренно сломал перо.
- От… будь ты неладна!
В этот момент заглянул Василий.
- Можно?
- Входи-входи, Василий, ты-то мне как раз и нужен!.. Выйди-ка, Паша, на минутку! Посиди в коридоре, я позову! - Комиссар говорил в угрожающем тоне, и встревоженный Пашка молча вышел за дверь.
Еще дверь не успела закрыться, как Семенчук закричал:
- Ты куда это перья положил, сукин ты сын! - а глазами показывал на дверь.
- Так в столе должны быть. - Василий догадался, что от него требуется, и включился в игру. - Намедни в ящик л ожил, сейчас найду. - Он подошел к комиссару и, выдвигая ящики стола, склонил свое ухо к Федору.
- Пашка встречался с кем-нибудь? - шепотом спросил тот.
- Только на рынке, с типом одним шушукался… Тот всегда там кремнями промышляет: часто его вижу… Более ни с кем!
- Отлично! - воскликнул Семенчук. - В следующий раз ближе нужно класть, чтобы сразу можно было найти! - громко сказал он, а шепотом добавил: - До самого утра не спускай с него глаз, а утром тебя Исаченко подменит.