- Не верю! Стоять на месте! - снова закричал Малина, вскидывая пистолет. Но тут неожиданно раздался телефонный звонок, прозвучавший в напряженной обстановке настолько громко, что все невольно оглянулись. Виктор воспользовался этим мгновением и прыгнул на Малину, но тот был настороже и успел выстрелить. Словно железным прутом ударили Виктора по животу, но он, превозмогая боль, схватил Малину за плечи и потерял контроль над собой, ничего не слыша и не видя вокруг, ощущая только ненависть к этому человеку. Сквозь пелену сознания слышал еще выстрелы, но очнулся только тогда, когда тело Малины обмякло в его руках и соскользнуло на пол… Стоя на коленях, Виктор поразился неожиданной тишине в доме, которая окружала его. Сильная боль в животе напомнила о себе, и Виктор посмотрел, откуда исходит боль. К своему изумлению, он заметил, что боль была под молотком. Распахнув пиджак и рубашку, увидел огромный синяк на животе и кровь на боку. Пуля попала в молоток и скользнула вдоль тела… Медленно поднявшись с колен, он увидел Лану, лежавшую около стола, свернувшись калачиком: так она любила засыпать, и, просыпаясь утром, Виктор часто заставал ее в такой позе. Рядом с ней валялся пистолет. Виктор подполз к ней и осторожно перевернул на спину. Сквозь руки, которые она держала на груди, проступала кровь.
- Ланочка, потерпи немного, потерпи… Сейчас я врача приведу! - чуть не плача говорил Виктор, поглаживая и целуя ее руки. Неожиданно Лана открыла глаза и что-то прошептала. Виктор не расслышал и приблизился прямо к ее губам.
- Не надо… милый, - тихо шептала она, и с каждым словом кровь шла сильнее. - Не отходи от меня… не надо никого… будь рядом… Я люблю тебя…
- Не разговаривай, Ланочка, тебе нельзя разговаривать, - шептал Виктор, глотая слезы и целуя ее руки.
- Ты плачешь?.. Не смей плакать… слышишь,'не надо… все хорошо… все было пре…красно… я люблю тебя, Вик… - Она недоговорила и потянулась к нему, чтобы поцеловать, но вдруг ее тело вздрогнуло, а губы улыбнулись ему…
- Лана! Лана-а-а! - закричал Виктор, но ее голова бессильно откинулась назад, а руки, зажимающие рану на груди, разжались. Виктор нежно прижался своими губами к ее холодеющим губам и замер. Он не слышал, как в дом вбежали сотрудники во главе с Сенцовым, не помнил, как отвечал на его вопросы о случившемся и о тайнике. Единственное, что ярко запечатлелось в его памяти за тот промежуток времени, было то, когда мимо него пронесли тело Малины и на его лбу зияла страшная кровавая рана, сотворенная рукой Светланы Пульке…
Виктор пришел в себя в больничной палате: доктор, осматривавший ранение, направил его в стационар. Доктор был удивлен случайностью с молотком, которая, возможно, спасла Виктору жизнь. При первом же обходе Виктор обратился к врачу с просьбой отпустить его в Москву, но тот заверил, что ранее чем через десять - пятнадцать дней выписать его не имеет права.
- Доктор, я не могу так долго здесь лежать, понимаете, не могу… Мне в Москву надо! Товарищ доктор, прошу вас. - Виктор едва не плакал, уговаривая доктора, его нервы были настолько взвинчены страшными событиями, что только мысль о Марине держала его более-менее в нормальном состоянии. Все время перед глазами мелькала страшная рана на лбу Малины, проносились видения умирающей Ланы… Его терзала мысль о том, что только благодаря Лане он остался жив! Он остался жив, а она погибла! Сжимая от бессилия кулаки, он думал: что, если бы было можно прокрутить время назад, тот момент, когда Лана кинулась закрыть его от Малины. Теперь-то он знал, что делать… Виктор заскрипел зубами и не заметил стона, вырвавшегося из его груди… Кто-то притронулся к нему, Виктор медленно повернул голову и увидел капитана Сенцова.
- Лану спасти не удалось, - тихо проговорил он.
- Как?! - вырвалось у Виктора. - Она была еще жива?
- Да, скончалась уже в больнице… Когда пришла в себя, то просила передать тебе, чтобы ты простил ее за все… А полковнику сказала, что ты ни в чем не виноват… Что ты не знал ничего…
- Нет, это я во всем виноват… я… я… если бы не я - она была бы жива… Да что же это такое?! Мама! Мамочка! - неожиданно закричал Виктор и сильно ударился головой о спинку кровати: с ним снова началась истерика. - Мама! Иди ко мне! Где ты, мама! Я знаю, ты не придешь ко мне, ты же умерла!.. Умерла?! А я жив! Подожди, мама, мамочка, я иду к тебе… - продолжал он выкрикивать, пока сестра, воспользовавшись тем, что Сенцов удерживал Виктора, сделала ему успокаивающий укол. Вскоре он закрыл глаза и заснул тяжелым, неспокойным сном, продолжая шевелить губами…
19
Прошло более месяца, прежде чем Виктор смог вернуться в Москву. Сначала долго заживала рана в боку, а потом пришлось восстанавливать пошатнувшиеся нервы. Но молодой организм справился со всеми недугами, и единственное, что говорило о прошедшем тяжелом состоянии, - ввалившиеся глаза с желтыми кругами вокруг и слабость в мышцах, которая дала о себе знать при первом появлении на свежем воздухе: сильно закружилась голова, пришлось несколько минут стоять на месте, придерживаясь за перила больничной лестницы…
Виктор покидал Москву, когда зелени еще было мало и только некоторые деревья выпустили из своих почек нежные маленькие перышки-листочки. Сейчас Москва покрылась сплошным зеленым ковром и цветами. Лето было жарким, люди старались прятаться в тени. Но Виктор, более месяца не видевший солнца, жадно подставлял бледное лицо ярким лучам. Из аэропорта он направился прямо домой. По пути зашел в гастроном и купил различной еды, так как знал, что его дом пуст. Открывая дверь, он ожидал увидеть запустение в квартире и едва ли не паутину по углам, но был поражен чистотой и уютом, который царил в квартире. Ошеломленный, стоял он посреди большой комнаты, не зная, что подумать: в доме был такой порядок, какой был при Татьяне Николаевне… На мгновение ему показалось, что все прошлое было просто сном и сейчас мама выйдет ему навстречу и спросит, как он съездил… Виктор бросил покупки на стол и устремился в свою комнату. И тут с удивлением обнаружил, что в его кровати кто-то спит! Какой-то темноволосый мальчишка! Он уже хотел разбудить незнакомца, как неожиданно этот незнакомец медленно повернулся во сне, и Виктор едва не вскрикнул: в его кровати лежала Марина!!! Он медленно опустился на колени, и слезы появились на его глазах, когда его взгляд остановился на шраме, который пересекал чуть ли не полголовы и был еще совсем розовым. Марина спала крепким утренним сном, широко раскинув руки над головой. Вспомнились ее длинные красивые волосы, которые закрывали почти всю подушку, и ему стало настолько горько, что он едва не застонал. Марина выглядела просто подростком, почти ребенком. Неожиданно она улыбнулась чему-то во сне, и ее лицо озарилось теплом и светом. Виктор долго смотрел на Марину, любуясь красотой спящей молоденькой девушки. Не удержавшись, он осторожно склонился над ней и нежно прикоснулся к ее губам. Нежный поцелуй, словно дуновение ветерка, не прервал ее сна, но словно влил в ее сознание новые мысли: она томно потянулась, продолжая лежать с закрытыми глазами. Простыня сползла вниз и (Открыла ее прекрасное худенькое тело… По всей вероятности, взгляд Виктора был настолько выразительным, что Марина неожиданно открыла свои огромные глаза и несколько мгновений смотрела на Виктора, будто проверяя, снится ли ей это, потом молча обхватила его голову своими маленькими ручонками и крепко прижала к груди. Она ласкала его пышную, сильно выросшую за это время шевелюру и тихо шептала:
- Милый мой Витюша, как мне хотелось к тебе, но врачи не пускали… Я ждала тебя, а ты не ехал… Потом узнала, что ты сегодня должен быть в Москве, хотела встретить тебя в аэропорту, а потом решила сделать тебе сюрприз… Сюрприз! - Она всхлипнула. - Битому - неймется! Ждала, ждала тебя и уснула. - смущенно проговорила Марина.
- Откуда ты знала, что я именно сегодня должен приехать? - удивился Виктор.
- Не знала… Чувствовала, и все! - Она пожала плечами и снова прильнула к его губам…
- Как ты себя чувствуешь? - спросил Виктор, снова взглянув на ее шрам.
- Я? У меня все прекрасно! А вот тебя необходимо срочно откормить! Ты посмотри, на кого похож… Кощей Бессмертный, и только! Ну ничего, теперь мы с бабусей за тебя возьмемся, - с улыбкой пообещала Марина. - И я начну с этой минуты! - Она вскочила с постели, накинула на себя халатик и потащила Виктора в ванную. Там наклонила его лицо и стала его умывать. - А помнишь, - спросила она, - наше знакомство?
- Конечно, помню! - рассмеялся Виктор. - Только я был на твоем месте и умывал твою милую мордашку!
Марина потащила его на кухню, где был накрыт праздничный стол, а посредине возвышалась бутылка из фарфора со знакомой этикеткой "Черный бальзам"…
- Девочка моя, - ласково прошептал приятно удивленный Виктор, - спасибо тебе… Все как тогда, а назавтра… назавтра должна была прийти мама! - Он налил в рюмки бальзам и встал. Поднялась за ним и Марина, почувствовав особое его состояние.
- Хочу выпить первый тост за маму… Ты знаешь, Марина, она тебя очень любила, хотя и не видела тебя ни разу…
- Видела, Витюша, видела! - грустно проговорила Марина.
- Когда?
- А в тот день, когда я не могла до тебя дозвониться… и уехала в Омск. Это она посоветовала мне не писать тебе первой!
- Так вот почему она все время спрашивала про твои письма. - Виктор хлопнул себя рукой по лбу. - Какая ты у меня была прелесть, мамочка! За тебя!
- За вас, Татьяна Николаевна! - Она залпом выпила и поставила рюмку на стол. - Мы ведь очень много говорили о тебе в тот вечер… Я просто влюбилась в нее! Она письма твоего папы мне читала…
- Папины письма? - Виктор удивился еще больше; никто, кроме Виктора, этих писем больше не видел. - Это здорово, что она читала тебе папины письма! Однажды она мне сказала, что эти письма…
- …будет читать, кроме вас с мамой - только твоя жена! - закончила Марина за Виктора.
- И это она тебе сказала?
- Да… А еще сказала, что мы будем счастливы вместе, потому что я похожа на нее, а ты на папу!
- Эх, мамочка-мамочка, как я виноват перед тобой! - Он снова налил бальзама. - А теперь, Марина, выпьем за человека, благодаря которому я жив и сижу сейчас с тобой за столом!
- За Лану?! - добавила Марина и, увидев удивление на лице Виктора, сказала: - Я знаю все подробности, Витюша… Раньше я просто ее ненавидела! А сейчас… сейчас, - она всхлипнула, - она же любила тебя, Витюша, любила! И спасла тебя ради этой любви… Помнишь, я тебе сказала, что все знаю про нее? Она была у Дикого приманкой для различных компаний. Вот я и думала, что она тебя приманила… Бедная Лана, она просто любила тебя. Пусть земля будет ей пухом!.. Вит, почему ты ничего не ешь? Разве так быстро поправишься?
- А куда торопиться? Еще там накормят - Он скрестил пальцы.
- Перестань говорить ерунду! Ты же сам пострадал… И рисковал! Неужели это все забудется? - растерянно проговорила Марина и неожиданно расплакалась. - Есть же справедливость на земле! - Она взяла его руку и стала ее целовать. - Не хочу, слышишь, не хочу… - Неожиданно Марина обхватила его голову руками и внимательно посмотрела Виктору в глаза. Это продолжалось несколько Минут, и Виктору стало как-то не по себе: она не мигая Смотрела в его глаза, будто желая прочесть что-то. Потом успокоилась и сказала: - Все будет хорошо… Сначала плохо, а потом хорошо! - и даже повеселела.
- Да что с тобой, Марина? Ты какая-то странная! - Виктор действительно никогда не видел ее такой.
- Я не странная, просто… Я не знаю, как объяснить, но, понимаешь, я почти всегда предчувствую все о любимых мне людях… Ты не смейся, это, наверно, от бабушки передалось: она тоже всегда предчувствует…
- Да ну тебя, чепуха какая-то! - не поверил Виктор.
- А то, что ты должен сегодня приехать, я знала еще позавчера… Это тоже чепуха?
- Случайность.
- А то, что произошло с тобой в Риге? Откуда я могла узнать все это?
- Сенцов, наверное, рассказал, - предположил Виктор.
- А кто такой Сенцов?
- Ты что, правда не знаешь? - удивился Виктор.
- Правда.
- Ну хорошо. - Виктор подумал немного и ехидно спросил: - А что же ты не предвидела ту ситуацию, которая была с тобой тогда… с Диким?
- Я не могла потому, что это было со мной… А вот бабушка мне говорила что-то, а я все равно пошла: знала, что тебя увижу.
- Знала? - Виктор махнул рукой. - Перестань мне голову морочить!
- Да не морочу я тебе голову… Просто я люблю тебя! Слышишь, люблю! - Она прижалась к нему и затихла, но потом подняла голову и тихо спросила: - Вит, ты любишь меня?
- А разве у тебя есть сомнения на этот счет?
- A что же ты не просишь моей руки?
- Почему не прошу? Прошу! Только у кого?
- А мама здесь… - улыбнулась Марина лукаво.
- Это прекрасно! - воскликнул Виктор, но тут же опустил голову. - А может быть, подождать последствий?
- Ну о чем же ты говоришь, милый? Неужели ты думаешь, что это может что-нибудь изменить? Когда будет суд?
- Через две недели, а что?
- Т'ы меня любишь? Любишь! Я тебя люблю? Люблю! Хотим мы быть вместе? Хотим! А раз так, то завтра идем и распишемся! И на две недели имеем медовый месяц… Две недели! У меня есть кое-какие денежки: махнем куда - нибудь…
- Это все здорово, но… Во-первых, нам нужно готовиться к экзаменам в вуз! Это раз! Во-вторых, у меня подписка о невыезде из города! И то благодаря капитану Сенцову, под его ответственность не взят под стражу… А ты подумала о том, что меня могут посадить?
- Во-первых, тебя не посадят, это тебе я уже говорила! Во-вторых, эти две недели можно провести великолепно и здесь, в Москве! А готовиться… готовиться, конечно, будем! Ты в какой?
- В МГУ, на экономфак…
- Вот и будем вместе готовиться и поступать! - обрадовалась Марина. - А я боялась, что ты передумал!
Теперь больше не существовало ни опасности суда, ни дней одиночества больницы, ни ужасных событий последнего времени: были только они вдвоем, и никого больше… И этот Счастливый для них день дал начало жизни маленькому и до поры до времени беззащитному существу, которого они назовут в честь погибшего отца Виктора, но до этого еще было девять долгих и тяжелых месяцев… А перед этим была еще свадьба… Свадьба! Была она небольшая и скромная: бабушка Марины, Анастасия Ивановна, и родители - отец, Александр Павлович, приехал прямо к загсу. Ему сообщили только по настоянию Виктора, Марина хотела сделать это после суда; были и две Марининых подруги, с которыми она училась в школе. Виктор тоже пригласил двух своих школьных друзей и своего тренера, Владимира Семеновича Добрушина, который оказался весьма компанейским человеком и взвалил на себя руководство "по веселью", как выразился он сам. Свадьба вышла веселой и шумной, несмотря на небольшое количество народа: пели песни, плясали, и даже бабушка не усидела на месте и пустилась вместе с Владимиром Семеновичем в пляс по кругу…
На следующий день Александру Павловичу нужно было возвращаться в свою часть, в Омск, и Марина с Виктором поехали провожать его в аэропорт. Ехали молча. В аэропорту Александр Павлович долго не знал, с чего начать разговор, только нервно мял папиросу и отводил глаза в сторону.
- Знаешь, Виктор, должен тебе сказать, - начал наконец он, - что я все знаю… Нет-нет, Марина здесь ни при чем, это мне мама моя рассказала… Я попытался кое-что узнать у своих знакомых и друзей… Так вот, может случиться так, что тебя лишат свободы! Правда, есть надежда, что учтут все обстоятельства: добровольный приход, помощь, риск, ранение и так далее… В противном случае, вообще бы надолго… - Он махнул рукой. - Со свадьбой вы, конечно, зря поторопились… Знаю, знаю, что ты пытался поступить, как настоящий мужчина, и просил обождать… Я тебя не виню… Если говорить откровенно, то во всем виню только себя!
Виктор удивленно и непонимающе посмотрел на Александра Павловича.
- Да-да, себя! Если бы я не увез Марину в Омск, все могло быть по-другому… Откровенно говоря, я не думал, что у вас все так серьезно… Так что прости меня! - неожиданно сказал он.
- Ну что вы! - Виктору стало неловко. - Ни в чем вы не виноваты!
- Не надо выгораживать и успокаивать меня, я-то лучше знаю… Спасибо тебе, ты проявил себя настоящим мужчиной! Тебе сейчас труднее всего, а тут еще и мамы нет, - начал Александр Павлович и тут же спохватился, но было уже поздно: на глазах у Виктора появились слезы. - Прости, Виктор… - Он крепко сжал плечо Виктора, немного помолчав, сказал: - Если что… будь там мужчиной! Не давай себя в обиду и не раскисай… За Марину не волнуйся: поддержим! Здесь бабушка, а скоро и мы переедем сюда… Будет учиться, а вернешься - тогда и будет все хорошо… Ну пойдем, а то Марина нас потеряет… Не говори ей про наш разговор, я сам потом напишу! Когда… когда все будет ясно…
…Две недели пролетели незаметно, но прекрасно и счастливо: Виктор все время был с Мариной, и только иногда их навещала бабушка, которая старалась им помочь с питанием, чтобы они могли больше времени уделять подготовке к экзаменам. Несмотря на то что его судьба была неопределенной, Виктор очень серьезно относился к подготовке и вскоре почувствовал в себе такую же уверенность, как перед экзаменами в прошлом году. Неожиданно, за день до суда, Виктора вызвали к следователю и объявили о том, что слушание переносится на сентябрь, так как оказался болен один из обвиняемых. Конечно, эта отсрочка не принесла Виктору особой радости: он надеялся, что все наконец определится, а выходит, еще более месяца ходить в неизвестности. Но Марина восприняла это как хороший признак и всячески старалась отвлечь его от черных мыслей… Вскоре начались экзамены, которые захлестнули до края, заставляя думать только о них. На этот раз его любимый предмет был последним, и Виктор пришел на него, когда все остальные экзамены были сданы и только по сочинению была получена оценка "хорошо", за остальные - "отлично"… К сожалению Виктора, они с Мариной сдавали в разных потоках, и иногда получалось, что Виктор шел на экзамен, зная отметку Марины. Последним экзаменом у Марины был язык, и уже можно было с уверенностью сказать, что она - студентка университета: английский язык она знала хорошо и даже говорила на нем со своей учительницей, которая до последнего момента уговаривала Марину поступать в иняз, но Марина была непреклонна. Она пожелала Виктору ни пуха ни пера и уверенно отправилась на экзамен по языку…
Виктор волновался, что увидит своего старого знакомого - Юрия Александровича, но, по всей вероятности, он либо не был в приемной комиссии, либо принимал в другом потоке. Виктор довольно легко справился со своим билетом, ответил на устный вопрос и после недолгого раздумья преподавателя, которого немного смутила оговорка Виктора по поводу одной теоремы, все-таки поставил ему "отлично"… С огромным облегчением и усталостью Виктор взял свой экзаменационный лист и, проговорив "спасибо", вышел из аудитории. Они с Мариной договорились встретиться у памятника Гоголю на скамейке, и Виктор направился туда, но при выходе из здания университета его кто-то похлопал по плечу.
- Ну здравствуй, пропащая душа! - услышал он знакомый голос и, повернувшись, увидел Юрия Александровича.
- Здравствуйте, Юрий Александрович! - обрадовался он.
- По-моему, мы были на "ты"! - усмехнулся Юрий.
- Здесь как-то неловко, - засмущался Виктор.
- Ну хорошо… А за пределами этого здания будем на "ты"! Договорились? - Виктор согласно кивнул головой. - Вот и хорошо! Ты сейчас свободен?