- Мелкокалиберная пуля не могла и не убила Беннета сразу. Он видел, кто стрелял в него, и бросился за ним. Это произошло неподалеку от его дома. Точнее, в узеньком переулочке между Гловер-стрит и Константинос-стрит. Вы знаете эту аллейку или переулочек?
- Гм… Да, да. Это по пути к Гими, где я бываю почти ежедневно.
- О'кей. Значит, вы знаете место, которое я имею в виду.
- Да. Это интересная мысль, - проговорил он, делая какие-то пометки в блокноте.
- Разумеется. Но это означает, что убийца должен был знать, что Беннет попытается его настигнуть. Не так ли?
- Видимо, если… если это так и было.
- Узенький переулочек, или аллея, ведет почти к самому дому Беннета.
- Так… И что же?
- А то, что Беннет упал у самого дома, так и не настигнув своего убийцу.
- Но…
- Убийца втащил его в дом и поднял на лифте в его комнату.
- Но… но ведь это же глупо. Зачем бы понадобилось это убийце, если он не был… не был пойман?
- Эта тайна принадлежит пока только убийце. Для меня она пока тоже загадка.
- Но откуда вы знаете все остальное?
- Одна девушка навела меня на эти догадки, которые теперь уже вовсе и не являются таковыми. Это неоспоримые факты, могущие стать некоторыми исходными данными для розыска убийцы. Не правда ли?
- А что за девушка?
- Вы ее знаете. Это Тэлли Ли. Помните ее?
Роск кивнул головой, ожидая продолжения.
- Тэлли сказала, что она с огромным удовольствием плюнет на меня, когда я буду убит, так же как она плевала на Беннета. В действительности ей, конечно, не представилось такой возможности, по она это сказала и она так думает. С ней я еще побеседую. Кроме того, один из моих друзей недавно пустился в воспоминания. Он сообщил, что один парень случайно натолкнулся на убитого Беннета у его дома. Парень обыскал карманы, вытащил у убитого часы и продал их. Любопытно, не правда ли?
- Как зовут этого парня?
- К сожалению, этого я пока еще не знаю, я не видел его. Постараюсь установить с ним контакт. Здесь возможно еще одно обстоятельство. Этот парень обыскивал карманы убитого Беннета, по-видимому, в тот момент, когда убийца был у самого дома Беннета. Возможно, убийца открывал двери дома либо выжидал, стремясь удостовериться в смерти Беннета, и вполне возможно, что убийца видел из своего укрытия, как этот парень шарил по карманам убитого. Нельзя также полностью исключить вероятность того, что и парень, в свою очередь, мог заметить убийцу. Скажем, его темный контур, очертания фигуры, тень хотя бы. Сомнительно, но возможно.
Теперь Роск Тейт был возбужден до крайности. Его пальцы быстро что-то записывали, но широко раскрытые глаза ни на секунду не теряли меня из виду. Губы его шевелились, как будто он повторял про себя все сказанные мною слова.
Когда я остановился, он перевел дыхание, попытался успокоиться и, наконец, сказал:
- Черт побери! Да вы знаете, что все это может означать?
- Разумеется. Могут быть найдены какие-то новые ниточки, зацепки. Кроме того, Роск, вы, как и я, должны хорошо знать людей, живущих в районе дома Беннета. Особенно многочисленных "ночных" людей. Незаметных, невидимых, но с глазами, полными любопытства, таящихся в подворотнях, в темных подъездах, за заборами, за мусорными ящиками, всюду, где темно, где густая тень. Все это вы должны знать, Роск. А отсюда нетрудно заключить, что кто-то из этих "ночных" людей мог наблюдать всю или часть развернувшейся в той аллее трагедии, мог заметить, как кто-то тащил убитого в его дом. Не так ли?
- Гм… да… Конечно.
- Полиция вряд ли сможет что-либо вытянуть у этих людей, но мы с вами, Роск, кое-что в этом направлении могли бы сделать.
- Пожалуй…
Он подумал и нерешительно потянулся к телефону.
- Новые данные следовало бы сообщить полиции.
Я отрицательно махнул рукой, и он тотчас же оставил телефон в покое.
- Не нужно, - сказал я. - Это можно сделать и позже. Полиция имеет свои собственные источники информации. А мне хотелось бы в расследовании быть на шаг, на два впереди полиции.
- Гм… В таком случае зачем же вы сообщили эти данные мне?
- Потому что у вас есть свои источники, и они очень важны. Я буду информировать вас обо всем, что сумею добыть, а вы, в свою очередь, будете ставить меня в известность обо всех новых фактах, добытых вами лично или полицией.
Он улыбнулся и сказал:
- Звучит хорошо, Дип. Ваши соображения заинтересовали меня, и я постараюсь помочь вам. Как репортер я весьма заинтересован в раскрытии тайны этого убийства. Но все остальное останется прежним. Я веду борьбу с любым преступлением и поэтому буду действительно рад, когда убьют и вас, Дип. И безразлично, кто это сделает - закон, полиция или ваши собратья-гангстеры.
- Об этом вы говорили мне и раньше. Но не только вы обрадуетесь моей гибели. Очень довольна будет и Эллен. Вы с ней в этом одинаково заинтересованы.
Секунду или две Роск молчал. Затем глухо проговорил:
- Не делайте ничего, что может повредить ей, Дип. Вы грязните всех, с кем близко соприкасаетесь. Это вы знаете и без меня. И если случится что-либо нехорошее с ней, я сделаю все, что смогу, и даже больше, чтобы в городе на одного гангстера стало меньше.
- Вы сделаете?
- Это точно. Не смейтесь.
- Отлично, - произнес я, поднимаясь и надевая шляпу. - Это же самое заявила и она. Хорошеньких друзей я приобрел, ничего не скажешь.
Роск ничего больше не произнес. Он сидел и наблюдал за моим уходом.
Что ж, по крайней мере, мы заключили с ним торговое соглашение о продаже друг другу информации. Я был доволен, поскольку считал, что это соглашение пойдет мне на пользу. Да, в тот момент я был уверен, a может быть, вернее, чувствовал, что это соглашение окажет мне значительную помощь в розыске убийцы, хотя никакого четкого и конкретного представления обо всем этом я тогда еще не имел.
Таверна Бими "Белая Роза", помимо своего прямого назначения, являлась еще и поставщиком продовольственных товаров, различного рода фабрикатов и полуфабрикатов для близлежащих жилых блоков. Особенно славились поставки свиных ножек, а также всегда свежего пива. Таверна отличалась также своим относительным спокойствием. Драки и дебоши здесь были весьма редки. Сам Бими тщательно следил за порядком и всякий раз, когда назревал скандал, стремился вовремя потушить его.
Особую заинтересованность в этом проявлял Бени Матик, офис которого помещался в задней комнате таверны.
Я оставил Кэта снаружи и вместе с Оджи вошел в бар. Наскоро отведав блюдо из свиных ножек, я бросил на стойку доллар. Подошел Бими и принялся отсчитывать сдачу.
- Бени там? - спросил я, кивая на заднюю комнату.
- Кто? - Его маленькие глазки недоуменно уставились на меня.
- Мне кажется, Бими, вы хотите, чтобы эта свиная ножка оказалась вколоченной в вашу глотку, не так ли?
Центы, которые он пересчитывал, выскользнули у него из рук, и он неловко прижал их сверху ладонью. Он продолжал улыбаться своей привычной дежурной улыбкой, но шрам под его подбородком заметно побледнел.
Затем он узнал Оджи. Потом и меня. Улыбка по-прежнему оставалась на его лице, но рот не шевелился.
- Будьте любезны, Бими, и тогда, возможно, я никого не пристрелю в вашем тихом заведении. В первую очередь я имею в виду вас. О'кей?
Он согласно кивнул головой.
- Я кое-что спросил вас, Бими.
- Он там, - произнес он тихо.
Я смотрел на него и ждал.
Его взгляд переместился на закрытую дверь в конце бара, и он добавил:
- Дикси и Ленни Собел тоже там. И еще джентльмены из центра города.
- Благодарю.
Мы двинулись через бар к задней двери, и Оджи отлично сыграл свою роль, широко распахнув передо мной эту дверь. Это дало мне возможность одним взглядом охватить всю обстановку в комнате и выбрать наиболее удобную позицию в ней.
Наше быстрое вторжение явилось полной неожиданностью для находившихся в комнате, и никто из них не двинулся с места.
Я вошел в комнату, а Оджи прикрыл дверь и прислонился к ней спиной так, будто твердо решил никого не выпускать.
Дикси лежал на кушетке. На его челюстях все еще сохранялись следы нашей последней встречи. Он увидел меня, но не пошевелился. Не менее красочно выглядела и физиономия Бени: его губы и правая щека распухли, а злоба, охватившая его, когда он меня увидел, вызвала на его лице болезненную гримасу.
Рядом с Ленни Собелом стояли Гарольд и Эл. Правая рука Эла, видимо забинтованная, была засунута в карман.
Трое других, повернувшихся в мою сторону, были явно из тех, у кого в вестибюлях стоят импозантные швейцары, а на входных дверях прикреплены блестящие таблички с известными в деловых кругах именами. Разумеется, эта известность ни в коей мере не мешает им интересоваться марихуаной, героином или опиумом, приносящими немалые дивиденды.
- Кажется, сегодня здесь собрались все избитые, - усмехнулся я.
- Будьте благоразумны, Дип, - сказал Бени. - Что вы хотите?
- Ничего, друг. Я имею все. Вопрос в том, что вы хотите?
При этом я взглянул на трех джентльменов-бизнесменов из центра города. Их лица слегка порозовели.
- Но, Дип… - Голос Бени дребезжал, но вспухшие губы смягчали стрекочущий акцент его голоса.
- Что заставило вас думать, Бени, что вы можете принять на себя все дело?
- А кто бы еще…
- Вы не очень долго ждали.
- Организация не должна была распасться только потому, что вас здесь не было, Дип. Вы…
- Не думаю, чтобы вы говорили и советовались с Бэттеном. Не так ли?
- А что нам Бэттен? Мы можем…
- Нет, Бени-бой, - вновь прервал я его. - Не можете вы теперь самостоятельно разгуливать с коричневыми ящичками и пытаться делать политику, никого не спросясь. Не можете и не будете, Бени-бой.
На короткое время в комнате воцарилась тишина.
Один из трех джентльменов, надменно выпятив подбородок, сосал сигару, выпуская изо рта клубы голубого дыма, а остальные, не глядя на меня, подчеркивали свое полное пренебрежение ко мне и к нашей беседе с Бени. Лишь у курившего сигару подергивающаяся верхняя губа выдавала легкую досаду и нетерпение.
Ленни Собел, развалившийся в кресле, что-то обдумывал, взвешивал, соображал и, наконец, придя к какому-то заключению, сказал, обращаясь ко мне:
- Вы контролируете что-либо? Или у вас есть что продать?
Я постарался изобразить на своем лице как можно более отвратительную улыбку и ответил:
- Я смогу иметь.
- Однако вы не имеете. - Собел довольно улыбнулся, затем подчеркнул: - Вы даже ясно не представляете себе, что, когда и как вы будете иметь. А пока что вы вообще ничего не имеете.
Так как я молчал, он продолжал:
- Вы блефуете, Дип. И я никогда не встречался с блефом такого масштаба. Думаю, вы получите то, что заслуживаете.
При этом он сделал едва заметное движение головой в сторону Гарольда и Эла и бросил через плечо:
- Взять его.
Уже несколько секунд я ожидал нечто подобное и поэтому еще до того, как Собел закончил произносить свое короткое приказание, нанес Гарольду удар ногой в область коленной чашечки и особым приемом захватил бицепсы Эла. Через секунду Эл сумел, кажется, взглянуть на свою сломанную руку, протяжно взвыл и лишился чувств. Почти одновременно шатавшийся и одуревший от боли Гарольд получил дополнительный удар в челюсть и свалился окончательно.
Многолетняя и упорная тренировка и на этот раз сослужила мне службу.
Когда вслед за этим Ленни Собел увидел мою не очень для него приятную улыбку и дуло, направленное ему в рот, он как-то сразу осунулся, и лицо его посерело. Слова, которые он пытался выговорить, не могли вылететь из его пасти. Казалось, его язык парализовало. Бени, не мигая, широко раскрытыми глазами наблюдал неожиданный для него поворот событий. А бизнесмены, не стоявшие, по-видимому, до этого случая так близко к смерти, еще не успели осознать и осмыслить значение происходившего на их глазах, и только их разинутые рты и вытянутые шеи выдавали закрадывающиеся в их головы беспокойство и страх.
- Встаньте, Ленни, - приказал я.
Он вновь попытался что-то пролепетать, задыхаясь, рванулся с места в сторону, не сводя глаз с дула моего револьвера, споткнулся о тела своих телохранителей и упал на колени.
Воспользовавшись этим, я нанес ему ногой довольно приличный удар в крестец. Собел не замедлил растянуться на полу, оглашая комнату лошадиным воплем.
- Как в прежние дни, - засмеялся я.
В этот же момент один из бизнесменов разразился истерическим хихиканьем, нервно подергиваясь всеми своими конечностями.
- Вы, Бени? - обратился я к Матику.
Он решительно потряс головой.
- Нет, я пас. Вы бешеный.
- Может быть. А как ваш Дикси? Что-то он молчит.
- Вы немножко повредили ему челюсть, Дип. Ему еще трудно открывать рот. Но он со мной… Я хотел сказать, с вами, Дип.
- Полагаю, вам все ясно?
- Конечно, ясно, - сказал Бени.
- И впредь никаких собраний, встреч, на которые вы не пригласили бы меня.
- Конечно, Дип… Но в этом случае вы… вы ошибаетесь…
- Дальше.
- Это… это друзья.
- Друзья? - сказал я. - Три лощеных столпа из офиса Меркина называют такого подонка, как вы, своим другом? Не будьте таким законченным глупцом, Бени. Кстати, я эту троицу знаю и знаю, почему копы интересуются их делами. Нужно будет предупредить Меркина, чтобы он их подтянул как следует, иначе эти слюнтяи и сами попадут в лапы колов, и потянут за собой еще кого-нибудь, вроде вас, Бени, или вроде этой свиньи Ленни. И несмотря на вашу недалекость, Бени, я надеюсь, что вы скоро окончательно поймете, что никогда в будущем не следует вмешиваться в мои дела.
- Но, Дип…
- Замолчите. Вы никогда не были большим в прошлом и не пытайтесь стать им ныне, поскольку вы не имеете ни малейшего представления, что это значит.
Никто больше ничего не сказал. Тем временем трое избитых зашевелились, Ленни и Гарольд смогли усесться на полу, а Эл начал приходить в себя.
Я кивнул Оджи, невозмутимо подпиравшему дверь, и мы прошли в бар.
Там я подобрал сорок центов сдачи, все еще лежавшие па стойке, и сказал Бими:
- Мои извинения, толстяк. Но они сами этого пожелали.
Он промолчал.
- Нет нужды напоминать вам, - добавил я, - что все это имеет внутреннее, чисто семейное значение. Не так ли?
Закончив клиническое изучение моего лица, Бими покачал головой и сказал:
- Не беспокойтесь. Я знаю, что делать.
Мы покинули бар и вышли на улицу. Кэт нетерпеливо переминался с ноги на ногу, прижимался лицом к оконному стеклу, пытаясь что-либо разобрать сквозь задернутые занавески, и беспокойно оглядывал весь дом сверху вниз и снизу вверх.
Не дожидаясь его вопросов, я сказал:
- Все о'кей, дружище. Они получили небольшую взбучку и успокоились.
- Ничего себе небольшую, - вставил Оджи.
- Кого же вы там избили?
- Ленни и двух его телохранителей.
- Что-то уж очень быстро вы с ними разделались, Дип.
- Не совсем, Кэт. Я даже несколько запоздал с этим их обучением.
- О'кей. Нам бы поскорее и подальше от этого места убраться. И лучше, и спокойнее.
- Да, делать нам здесь больше нечего, кажется, - поддержал его Оджи, вопросительно взглянув на меня.
Я засмеялся и кивнул им в знак согласия. Кэт остановил такси, и мы забрались в него. По пути я попросил Оджи рассказать о состоянии всех предприятий Беннета и, по возможности, составить списки всех бывших и настоящих служащих этих предприятий.
Он вышел у Четвертой авеню, а мы с Кэтом направились по Амстердамской магистрали на Сто первую улицу, где у Кэта была своя комната.
Здесь я отпустил такси, проводил Кэта до его комнаты и сказал:
- Оставайтесь здесь, Кэт, и отдыхайте. Комнату заприте. Я навещу вас.
- Куда вы собираетесь?
- Мне нужно увидеть одну куколку, Кэт.
- Вы бы лучше позволили мне следовать за вами, Дип. Вы забываете тех парней из Филли.
- Лео Джеймса и Мори Ривса, остановившихся в "Вестгемптоне" под именами Чарли и Джордж Вагнеры?
- Да. И у них есть здесь контакты и связи.
- Однако, Кэт, я тоже их имею, - сказал я, махнув ему на прощание рукой.
Поздний вечер переходил в раннюю ночь, когда я вышел из ресторана Маури на Колумбус-авеню. Я направился к Сто третьей улице, завернул за угол и ускорил шаги.
Еще издали я заметил Саливена, стоявшего на кромке тротуара и внимательно поглядывавшего на меня. Его хмурый взгляд напомнил мне случай, когда много лет назад его огромные кулаки колотили по моей спине.
Он преградил мне путь и протянул руку к моему галстуку. Со стороны это движение могло показаться почти дружеским, если бы не жесткая складка у рта полицейского и его неулыбавшиеся глаза.
- Беспокойства становится все больше, парень.
- Разве?
- Только одна дорога ведет к ее концу.
- Знаю, мистер Саливен. К концу можно пройти только одной дорогой.
- Остроумничаете? - Его глаза стали стеклянными и холодными. - Я уже долгое время работаю здесь, Дип. Много остроумных, больших и твердых парней видел. Но сегодня они здесь, а завтра валяются в водосточной канаве. Парочку таких я сам туда отправил.
- Сказанное вами, мистер Саливен, следует понимать как вежливый намек?
- А это уж сами разбирайтесь.
- Попробую, мистер Саливен.
Кивнув ему головой, я пошел дальше, еще долго ощущая на своей спине его пронизывающий насквозь, недружелюбный взгляд.
Я попытался стряхнуть с себя это ощущение и вновь ускорил шаги, торопясь к Броганскому рынку и представляя себе новую встречу с Тэлли Ли и с Эллен.
Я толкнул полуприкрытую дверь и вошел в уже знакомый мне, на этот раз абсолютно темный подъезд, где начиналась ветхая лестница, ведущая наверх.
Какое-то неясное ощущение опасности охватило меня, когда я ощупью пробирался к лестнице и шарил в своих карманах в поисках спичек. Затем я чиркнул спичкой и начал поднимать ее над своей головой.
Но я смотрел не в том направлении…
Кто-то, притаившийся у двери в кромешной темноте и оказавшийся позади меня, нанес мне внезапный удар по затылку, и я упал вниз лицом, потеряв сознание.
Глава 8
Бессознательность, однако, не была полной. Все чувства и ощущения исчезли, и все же смутное сознание того, что случилось, в какой-то мере оставалось. Вероятно, меня несколько спасла достаточно толстая шляпа, которая смягчила удар. Я все еще слышал звуки, доносившиеся с улицы, шум машин и приглушенные голоса людей. Я почувствовал, что мой рот открыт и мой язык ощущает отвратительную кислоту грязного пола. Где-то рядом хлопали дверью, и эти звуки болезненно отдавались в моей голове.
Постепенно, вместе с приливом боли, сознание возвращалось ко мне. Боль концентрировалась в верхней части шеи, в начале черепной коробки.
Я пошевелил ногами, руками и затем попытался приподняться. Мне удалось встать на колени, вытереть рукой рот и, собравшись с силами, пошатываясь и придерживаясь за стену, наконец встать на ноги. Липкая жидкость медленно сочилась из раны на моей голове.