- Ну, естественно! - Блондин фыркнул и, повернувшись к бару, произнес:
- Гарсон, принесите мне бокал шабли!..
Тозья внимательно смотрел на непрошеного гостя.
- Итак, ты, приятель, не знаешь, что такое "зачистка"? - Блондин откровенно издевался над Тозья. - Впрочем, чему я в самом деле удивляюсь? Откуда простому парижскому автослесарю знать такие специфичные вещи! Так я тебе объясню, коль скоро мы коротаем время вдвоем. Представь себе, выбили черномазых с "Калашниковыми" из какой-нибудь зачуханной африканской деревушки. И оставались там только женщины да дети. Так вот, этот самый Демулен выстраивал их возле домов и косил из ручного пулемета. С бедра, как в американских фильмах про Вьетнам. Такой вот своеобразный парень, этот Демулен… Тебе что, неинтересно, приятель?
Тозья продолжал угрюмо молчать.
- Но это еще не вся история, - продолжал блондин. - Пару сотен черномазых баб с их трахомными детишками этому Демулену как-нибудь простили бы. Даже несмотря на то, что профессиональным наемникам такие разборки не по кайфу… Но, понимаешь, однажды, темной африканской ночью, этот парень натурально перерезал глотку казначею батальона, забрал из походного сейфа около ста тысяч долларов - считай, всю месячную зарплату своих боевых товарищей, - и смылся без следа. Представляешь, как они его искали? И по сей день ищут?..
Блондин пристально посмотрел на автомеханика.
- Зачем мне твоя история? - равнодушно пожал плечами Тозья. - Какое это имеет отношение ко мне?
- Непосредственное, дружок, - улыбнулся блондин. - Самое непосредственное. Ты только напряги мозги, приятель, больше от тебя сейчас ничего не требуется. Я ведь рассказываю все это дерьмо не гарсону, не другим клиентам, а лично тебе. Понимаешь, что это значит?
- Что это значит? - спокойно повторил вопрос Тозья.
- Что, во-первых, на твои фальшивые документы и пластическую операцию, которую в семьдесят третьем году тебе сделали в Марселе в клинике профессора Рене Гужона, мне насрать с высокого парижского каштана. И, во вторых: ПОКА я рассказал эту историю только тебе. Заметь, не полиции, не Интерполу, и даже не послу Конго в Париже… А ведь жив еще Люк Рюдо - твой бывший командир и, заодно, родной брат того самого казначея батальона, которому ты так хладнокровно перерезал глотку темной африканской ночью. Представляешь, что он с тобой сделает, если после нашей задушевной беседы я подойду вон к тому телефону у стойки, попрошу у гарсона жетончик, наберу его домашний номер и поделюсь информацией, под каким именем прячется сегодня Камиль Демулен?..
Ришар Тозья обладал железной выдержкой. Блондин в кожаной куртке, пытливо всматривавшийся в реакцию наемного убийцы, так и не понял, подействовало на него разоблачение или оставило совершенно равнодушным. Помолчав с минуту, Тозья допил пиво, вытер рукавом штормовки тонкие черные усы и негромко спросил:
- Кто ты такой, приятель?
- А тебе что до этого?
- Не хами мне, - негромко, сквозь зубы произнес Ришар, демонстративно положив обе руки с обкусанными ногтями на мраморный столик. - Тебе известно многое, но не все… Если мы сейчас не поймем друг друга, меня, как я понимаю, достанут и без твоих угроз. Правда, ты об этом уже никогда не узнаешь…
Несмотря на то, что руки автослесаря продолжали лежать на столе, блондин непроизвольно напрягся.
- Скорее всего, ты профессионал, - спокойно продолжал Тозья. - Ну, так и веди себя, как положено. Говори, зачем меня разыскал и что тебе нужно. А оскорблять меня не надо, приятель. У каждого своя жизнь, и только Бог вправе судить нас…
Несколько секунд блондин внимательно, словно впервые увидел, рассматривал Ришара Тозья. После чего коротко кивнул:
- О'кей, приятель. Есть один человек, о котором необходимо позаботиться. Все, что для этого необходимо, я передам, когда будем расходиться. Фотографии, адрес и прочее… Но дело непростое. Этого человека надо… ранить. Всего лишь ранить. Причем ты должен сделать это именно так, как я скажу: произвести три выстрела, но только одним прострелить ему любое предплечье. Желательно, не задев кость. Короче, сквозное ранение. Сможешь?
- Ты что, извращенец? - На угрюмом лице Ришара появилась гримаса, которую, с известно натяжкой, можно было принять и за улыбку.
- Ага, извращенец, - кивнул блондин. - Так я поздравляю друзей с Рождеством.
- Может быть, ты псих?
- Давай лучше поговорим о тебе. Так сможешь это сделать или нет?
- С какого расстояния придется стрелять?
- Тебе решать, - блондин пожал плечами. - Как можно с более близкого, естественно.
- Чье оружие?
- Твое.
- Охрана?
- У него нет охраны.
- Где?
- Лучше всего дома.
- Живет один?
- Холостяк.
- Прислуга?
- Не трать попусту время, приятель. Ответы на все вопросы здесь, - блондин похлопал себя по карману куртки.
- Что потом?
- Потом? - блондин ухмыльнулся. - Потом мы расстанемся. Ты же прекрасно жил и без этого знакомства, ведь так? Стало быть, проживешь и дальше…
- Платить будешь? Или услуга за услугу?
- А ты наглец.
- Почему?
- Если уж кто должен платить, так это ты, Демулен, - недобро сверкнул глазами блондин. - Правда, я не уверен, хватит ли у тебя денег рассчитаться. Так что, услуга за услугу: я не знаю тебя, ты - меня. И запомни, приятель: сделав это маленькое одолжение, ты моментально забудешь все - от этой встречи в бистро до последнего выстрела. В противном случае я не…
- Оставайся профессионалом, - спокойно прервал блондина Ришар. - И не болтай лишнего. В какой срок надо уложиться?
- Трое суток. С момента нашего уговора.
- Считай, что мы договорились, - кивнул Тозья и с сожалением взглянув на кружку, в которой еще оставалось пиво, медленно встал.
- Не промахнись, пожалуйста… - Блондин нацелил в грудь киллера указательный палец. - Предплечье и лоб - разные зоны поражения…
Когда он вышел из бистро, был уже двенадцатый час ночи. Тозья по привычке огляделся и, не заметив вокруг ничего подозрительного, медленно побрел домой вдоль металлической ограды парка. Выпавший несколько дней назад снег уже растаял, напоминая о себе сляткотными лужами на тротуаре. Съежившись от порыва холодного ветра, Тозья натянул на голову капюшон штормовки и зашагал быстрее. Однако преодолев метров тридцать, вдруг резко обернулся. Улица по-прежнему была пустынной. В такую собачью погоду парижане сидят либо дома, либо в кафе. Постояв с минуту и словно принюхиваясь, Ришар Тозья стремительно перебежал улицу, нырнул в знакомый проходной двор и, обогнув внутреннюю площадку овощного склада, по которой, нещадно матерясь, сновали с ящиками чернокожие грузчики в кожаных передниках, пристроился за выступом жилого дома, расположенного строго напротив бистро. С того момента, как он вышел оттуда, прошло не более пяти минут.
Тозья ждал блондина в кожаной куртке.
В слабом свете неоновой вывески, мигавшей над входом в бистро, рослый блондин появился через восемь минут. В ту же секунду Тозья чуть пригнулся и неуловимым, ЗАУЧЕННЫМ движением выхватил из прикрепленной к лодыжке кобуры девятимиллиметровый "люгер" с глушителем. Но снять оружие с предохранителя Тозья так и не успел, ибо почувствовал, как в его затылок уперся теплый ствол пистолета.
Ришар Тозья застыл.
- Очень медленно, не оборачиваясь, спрячь пушку, - негромко приказал мужской голос за спиной. - Туда, где она лежала. Ну, быстро!..
Он выполнил все, что ему приказали, даже не думая оборачиваться. Только сейчас до Ришара по-настоящему дошло, что он действительно попал в серьезный переплет. За ним следили так, что даже ОН не заметил…
- Теперь повернись лицом к стене, урод!..
Ришар послушно прижался носом к холодному, пористому камню, продолжая ощущать на затылке ствол пистолета.
- Молодец, понятливый… - пробормотал тот же голос. - А теперь слушай внимательно, приятель. В Париже ты не единственный, хотя и один из лучших. Так что, не делай больше резких рывков и не изображай из себя Мишеля Платини. Тем более, что мне плевать на твой футбол. Сделай, что велено, и у тебе не будет проблем, Ришар. Попытаешься еще раз схимичить или выкинуть какой-нибудь фортель - и ты труп. Усек, дружище? А теперь будем прощаться. Прости, что не представился - я сегодня без смокинга. Инструкции такие: стоишь тихо и ровно дышишь в стенку, медленно считая до двадцати. Потом свободен. O'revuar, mon ami…
Ровно через двое суток, в двенадцатом часу ночи, карета "скорой помощи" доставила в частную больницу Святого Франциска, что в трех кварталах от Площади Республики, мсье Самвела Автандиляна. Дежурный врач в приемном отделении записал в журнал регистрации данные потерпевшего, а также диагноз - сквозное пулевое ранение левого предплечья. Состояние удовлетворительное, потеря крови минимальная, потерпевший в сознании, оперативное вмешательство не требуется. Госпитализирован в отдельной палате "люкс" в соответствии с условиями в карточке медицинского страхования пострадавшего.
А еще тремя часами позже в городской морг Парижа было доставлено тело автомеханика Ришара Тозья, 40 лет, холостого. Судя по протоколу, подписанному дежурным врачом "скорой помощи" и сержантом полиции Люком Валле, смерть Ришара Тозья наступила в результате передозировки героина, который потерпевший ввел себе за десять минут до наступления летального исхода. Смерть от передозировки наркотиков была настолько распространенным явлением, что Люк Валле, получив от дежурного врача заполненный по всем правилам формуляр, даже не стал осматривать тело погибшего.
Ришар Тозья унес с собой в могилу мрачную тайну Камиля Демулена…
* * *
В просторной палате "люкс" с цветным телевизором, баром и многоканальным телефоном, где на высоко взбитых подушках лежал, погруженный в утренний выпуск "Франс суар", перевязанный Самвел Автандилян, рослый блондин из бистро, сменивший кожаную куртку на меху на элегантный серый костюм, светло-голубую сорочку и ярко-красный с косыми белыми полосами галстук, появился ровно в десять утра. Под мышкой блондин держал большую коробку конфет.
- Мсье Самвел Автандилян?
Оглядевшись с порога палаты и по достоинству оценив ее сдержанный, не бьющий в глаза комфорт, блондин удовлетворенно кивнул и подошел к постели раненого.
Отложив газету, Автандилян с нескрываемым недоумением уставился на незнакомого мужчину.
- Меня зовут Ян Йорданс, - спокойно представился блондин, присаживаясь на мягкий стул у койки.
- Мы с вами встречались когда-нибудь, мсье Йорданс?
- Вряд ли, мсье… - Мужчина, представившийся Яном Йордансом, корректно улыбнулся. - Скажу даже больше: мы с вами незнакомы, мсье Автандилян. Во всяком случае, очно.
- Вы ведь не француз, не так ли?
- Как и вы, мсье, - сдержанно улыбнулся блондин. - По происхождению я бельгиец.
- Чем вызвано ваше посещение?
- Обстоятельствами, мсье Автандилян… - Йорданс ненатурально вздохнул. - Очень неприятными обстоятельствами, которые, собственно, и привели вас на больничную койку…
- Чего-то я не ничего не пойму, - пробормотал раненый и попытался приподняться на подушках.
- Лежите спокойно, мсье, вам нельзя беспокоиться!
- Вы из полиции, мсье Йорданс?
- Боже упаси!
- Тогда непонятно, что привело вас в мою палату?
- А как вы думаете?
- Неужели сострадание к ближнему? - ирония в голосе Автандиляна звучала почти незавуалированно.
- Вы ошиблись, мсье, - холодно улыбнулся блондин.
- Тогда что же?
- Только любопытство.
- Любопытство? - Автандилян нахмурился.
- Скажите, мсье, вас не удивило это странное покушение?
- Скорее, напугало, - спокойно уточнил Автандилян. - Удивило меня другое: почему это заинтересовало вас? Кто вы, мсье Йорданс?
- Интересант.
- Интересант?
- Вот именно, - кивнул блондин.
- Но это ни о чем мне не говорит, мсье.
- Тогда считайте меня человеком, который интересуется вашим ОСНОВНЫМ бизнесом…
- Вы хотите что-то купить, мсье Йорданс?
- В некотором смысле, да, хочу.
- Что именно, позвольте спросить?
- Ваши профессиональные услуги, мсье Автандилян.
- Странная тема для беседы в больничной палате.
- Пусть вас это не смущает, - утренний визитер улыбнулся и вытащил из кармана пиджака плоскую черную коробочку с мигающим индикатором. - Наша беседа носит конфиденциальный характер…
- Скрэмбл? Зачем он вам?
- Для торговца антиквариатом вы неплохо разбираетесь в специальной технике.
- Чаще смотрите телевизор, мсье Йорданс, - спокойно ответил раненый. - И станете разбираться в куда более сложных игрушках.
- Мсье Самвел… - Блондин откинулся на спинку стула и закинул ногу на ногу. - Лечащий врач сказал, что после ранения его пациенту нужен покой. Поэтому я предлагаю не тратить ваши драгоценные силы на светскую болтовню и перейти непосредственно к делу…
- Давно хотел предложить вам то же самое, - натянуто улыбнулся Автандилян.
- В вас стрелял наемный убийца. Кстати, он уже… - Йорданс оттянул рукав пиджака и взглянул на наручные "Луи Патек" с золотым браслетом, - …семь часов как мертв. Его труп находится в настоящее время в городском морге и через семь суток, после того, как никто не придет его опознать, будет погребен за муниципальный счет на кладбище в Сен-Дэни.
- Ваша информированность вызывает уважение, - пробормотал Автандилян, не отрывавший настороженного взгляда от странного визитера.
- Мсье Автандилян, вам еще только ПРЕДСТОИТ оценить мою информированность, - улыбнулся блондин. - Я также хочу довести до сведения, что покушение на вас заказал я.
- Вы?!.. - в черных глазах Автандиляна отразилось неподдельное изумление. - Вы приказали меня убить?
- Если бы я заказал убийство, вы сейчас лежали бы не в палате-люкс, а на мраморном столе морга, - вежливо возразил Йорданс. - Но заказано было именно ранение. Причем, максимально легкое, чтобы оно ни в коем случае не отразилось на вашем здоровье…
- Но зачем?
- Считайте это протоколом о НАШИХ намерениях.
- У вас очень странная манера представляться, мсье Йорданс… - Автандилян попытался улыбнуться, однако пухлые, четко очерченные губы передавали, скорее, гримасу боли. - Разве нельзя было выйти на беседу со мной иначе? Более… - раненый на секунду запнулся, подыскивая нужное слово, - …цивилизованным способом?
- Я лучше знаю, кому и, главное, КАК надо представляться! - Едва прозвучавшая в голосе блондина нотка раздражения тут же сменилась на прежний, корректный тон. - Вы же деловой человек, мсье Автандилян, и сразу можете определить СЕРЬЕЗНОСТЬ намерений ваших контрагентов. Разве теперь, после всего случившегося, мои намерения кажутся вам несерьезными?
Автандилян промолчал.
- У нас есть деловое предложение, мсье Автандилян.
- У кого это, "у нас"?
- У интересантов, - спокойно ответил блондин.
- Скажите, Йорданс, на какую разведку вы работаете?
- Странный вы человек, - усмехнулся блондин. - А как бы вы ответили на вопрос: "Скажите, Автандилян, каким оружием вы торгуете?" Мы оба с вами посредники, дорогой мсье. Просто работаем в разных сферах. Так вот, характер работы определяют масштабы заказа. Я же не спрашиваю, на кого вы работаете, продавая танки Ирану, а противотанковые ракеты - Ираку. Ибо знаю, что работаете вы, главным образом, НА СЕБЯ. Так почему же вы отказываете в этом мне?
- Послушайте, Йорданс… - Автандилян устало провел ладонью по вспотевшему лбу. - Я что-то совсем ничего не понимаю!.. Вы уверены, что не спутали меня с кем-то другим, а? О каких танках вы говорите?! Что общего у меня со всей эт…
- Врач приписал вам покой! - грубо оборвал раненого Йордане. - Поэтому вы должны бережно относиться к своему здоровью и, заодно, к моему терпению. Я вас ни с кем не спутал, мсье Автандилян. Хотя теперь закрепившаяся за вами репутация умного человека кажется мне несколько преувеличенной. А вот вы меня явно путаете с дешевым шантажистом из числа тех, что фотографируют интимные позы любовников в отеле, а потом продают фотографии ревнивым супругам по тысяче франков за штуку. И чтобы устранить это оскорбительное заблуждение, я готов предложить вам на выбор два реестра, мсье Автандилян. В одном будут перечислены ВСЕ ваши сделки с поставщиками оружия, начиная с пятьдесят шестого года. В другом вы собственными глазами увидите перечень европейских, арабских и американских спецслужб, которые ИСПОЛЬЗОВАЛИ вас в конкретных операциях по вооружению как отдельных группировок, так и целых армий. Другое дело, что в интересах вашего же здоровья, мсье Автандилян, вам лучше никогда не видеть эти реестры. Не спорю: знание - действительно сила. Но иногда эта сила способна убить…
- Мне казалось, что…
- Мсье Автандилян! - Блондин чуть повысил голос. - Вы все еще не убедились в серьезности намерений моих клиентов?
Утерев туго накрахмаленным краем пододеяльника бисеринки пота, прозрачными пупырышками усеявшие бледный лоб, Самвел Автандилян опустил веки и сказал:
- Я слушаю вас, мсье Йорданс.
- Наконец-то! - Блондин выпрямился. - Мне бы не понадобились столь заковыристый способ завести с вами знакомство, если бы речь шла только о поставке относительно небольшой - во всяком случае, на первых порах - партии оружия. На рынке достаточно крепких оптовиков, которые легко справились бы с этой задачей. И тем не менее, мои клиенты остановили выбор именно на мсье Самвеле Автандиляне, имея в виду его происхождение…
- Что? - Близко посаженные к крупному с характерной горбинкой носу глаза Автандиляна широко раскрылись. - Что вы сказали?
- А чего это вы так всполошились? - Блондин недоуменно пожал плечами. - Вы, мсье Автандилян - краса и гордость армянской диаспоры Парижа. Это ни для кого не секрет. О ваших пожертвованиях советским армянам пишут все газеты Франции. Вы блестяще владеете языком своих предков, ведете активную переписку с видными деятелями армянской церкви и культуры… Сколько раз за последние годы вы бывали в Ереване, мсье Автандилян? Семь? Восемь?.. - Не дождавшись ответа, Йордане пожал плечами. - Впрочем, не в этом суть…
- Вы, наверное, не понимаете, мсье Йорданс… - Автандилян заговорил быстро и сбивчиво. - Я действительно занимаюсь благотворительностью, жертвую определенные суммы на нужды григорианской церкви, консультирую государственный исторический музей Армении, изредка передаю в дар кое-какие экспонаты, имеющие ценность для истории моего народа… Но поймите: эти отношения с соотечественниками не имеют ничего общего с моим… бизнесом.
- И замечательно, что не имеют! - кивнул блондин. - Так и должно быть!
- Почему?
- Потому, что ни у кого не возникнут подозрения, что миллионер и меценат Самвел Автандилян появился на родине отца и матери с какой-нибудь иной целью, кроме как еще одна искусствоведческая консультация, которая увенчается очередным даром в коллекцию государственного исторического музея Армении. Заодно, кстати, съездите к своим соотечественникам в Нагорный Карабах, который вы ни разу не посещали. Это ведь недалеко от Еревана, правда?..
- Ах, вот оно в чем дело! - прошептал Автандилян. - Вот на что вы нацелились…