Секунда напряженной тишины - и всеобщий вопль, слышный и за стенами казино, сотряс воздух. Кубики остановились шестерками вверх. Милтон Фарб только что выиграл тридцать штук баксов, практически удвоив ставку до шестидесяти пяти тысяч. Какой-то мужчина по соседству ликующе гикнул и от души хлопнул его по спине, но слова, слетевшие из уст Милтона в следующую секунду, заставили одобрительные возгласы перерасти в стон разочарования.
- Я выхожу из игры, - сказал он, обернувшись к крупье.
Море лиц вокруг стола скорее подошло бы к похоронам или месту падения пассажирского самолета.
- Давай катай! - взвизгнул какой-то мужчина. - Раз попал в колею, катай до конца!
- Да тут хватит на колледж для моих детей! - крикнул кто-то еще.
Мил тон сообщил:
- Я скорее умен, чем удачлив. Знаю, когда остановиться.
Такого рода правда, изреченная в игорном доме, всегда бывает не к месту.
- Ах ты, сука! - взревел какой-то здоровяк, протискиваясь к Милтону и придавливая его плечо мясистой лапой. - Будешь стоять здесь и катать свои кубики до конца! Ты меня понял, панк вонючий? Да я тут всю ночь бабки терял, пока ты не заявился. Катай, говорю! Ты по…
- Он понял, понял, - произнес новый голос, и куда более могучая рука легла на плечо недовольного.
- Эй! Какого хрена! - Мужчина развернулся со вскинутыми кулаками и замер, уставившись в лицо человека-горы по имени Рубен Родос, который успел уже схватить со стола лопатку для сгребания фишек.
Рубен промолвил:
- Парень закончил игру, так что советую не мешать ему обналичиться - пока я не запихал вот эту штуку в твою жирную жопу.
Глава 32
Позднее, сидя в баре за выпивкой, Рубен всерьез отчитал Милтона.
- Черт знает что! Сначала блэкджек, потом крэпс… Милтон, я велел тебе слиться с толпой, а не торчать из нее. Ты сильно осложняешь нам задачу, строя из себя акулу игорного мира.
Милтон понуро свесил голову.
- Извини, Рубен, ты прав. Наверное, меня просто занесло. Больше не повторится, обещаю.
- Кстати, ты как вообще собирался обналичиться, не раскрыв себя? Ведь при крупном выигрыше в казино надо заполнять бумажки, указывать имя, адрес, номер соцстрахования… Ты хочешь своими руками дать Бэггеру информацию?
- Рубен, конечно же, я читал про это требование, но собирался использовать фальшивое удостоверение личности. Неужели они могут разбираться в таких делах?
- Да? А если они его пробьют по какой-нибудь базе данных?
- По удостоверению я подданный Великобритании. Власти США не имеют права облагать меня налогом. И я очень сомневаюсь, что казино подключено хоть к какой-нибудь английской базе данных.
Заметно смягчившись, Рубен затем пересказал Милтону, что узнал от Анжи.
- Стало быть, если нам удастся повесить эти преступления на Бэггера, Сьюзен выйдет из-под удара, - кивнул Милтон.
- Легко сказать "повесить"… Тип вроде Бэггера знает, как заметать следы.
- Может, самое время начать их восстанавливать?
- Каким образом?
- Помнишь, Оливер рассказывал нам про некоего Энтони Уоллеса? Бэггер его вычислил и едва не убил в Португалии. Вот и спрашивается: каким же образом он на него вышел?
- Без понятия.
- Сейчас уже довольно поздно, но ты все равно позвони Оливеру и Сьюзен. Пусть она даст тебе всю информацию на Уоллеса. Где он находился, чем занимался… такого рода детали.
Рубен переговорил по телефону, затем повернулся к другу.
- Оливер ее разбудил и задал все эти вопросы. Уоллес жил в гостинице ровно напротив казино "Помпеи". Под вымышленным именем - Робби Томас из Мичигана. Пять футов восемь дюймов, худощавый, темноволосый, смазливый. Его номер выходил на окно офиса Бэггера.
- Вот этого-то я и ждал.
Милтон поднялся.
- Ты куда? - спросил Рубен.
- Через улицу. Есть вероятность, что Бэггер засек за собой слежку из гостиницы Уоллеса. Если так, он решил бы проверить. Именно этим я и собираюсь заняться.
- Каким образом?
- Я не так просто околачивался вокруг Сьюзен. Сиди тихо, я все сделаю.
Гибкий ум Милтона успел выработать детали плана по пути через улицу.
Подойдя к регистрационной стойке, он заявил:
- Я ищу мистера Роберта Томаса. Он должен был остановиться в вашей гостинице. Вы не могли бы позвонить в его номер?
После быстрой проверки по компьютеру дежурный регистратор помотал головой:
- У нас нет гостя с таким именем.
Милтон состроил озадаченную гримасу.
- Странно… Он вместе с моим сыном учился в Мичиганском университете. Мы сегодня ждем его к ужину.
- Мне очень жаль, сэр.
- Может, я ошибся с датой? Номер бронировала секретарша, а за ней такое водится, вечно все путает… Какой ужас, я, наверное, его подвел…
Клерк пощелкал клавишами.
- А вы знаете, у нас действительно останавливался некий Роберт Томас из Мичигана, но это было довольно давно.
- Боже, да я ее уволю, как только вернусь! Почему же он мне не позвонил?
- А кто давал ему ваш контактный телефон?
Милтон судорожно всхлипнул:
- Моя секретарша! Не та дата… наверное, и не тот номер… если она вообще удосужилась его продиктовать.
Клерк бросил на Милтона сочувственный взгляд.
- Надеюсь, Робби хотя бы приятно провел здесь время.
Клерк посмотрел на компьютерный экран.
- Записи показывают, что ему делали массаж. Даже если вы и пропустили с ним ужин, он по крайней мере был доволен.
Милтон рассмеялся.
- Господи, массаж! Я и не припомню, когда у меня был последний сеанс.
- У нас отличный салон.
- А обязательно надо быть вашим постояльцем?
- Да нет. Если хотите, я прямо сейчас для вас договорюсь.
- Мм… знаете что? Пусть будет та же самая массажистка, которая занималась Робертом. Мы с ней поболтаем. Он вообще забавный парень, и я уверен, что она его хорошо запомнила.
Дежурный регистратор улыбнулся:
- Конечно, сэр.
Он набрал номер спа-салона, с кем-то переговорил, и его лицо омрачилось.
- Вот как… А я-то сразу не сообразил, что это она. Хорошо, спасибо.
Он повесил трубку и повернулся к Милтону:
- Боюсь, с той же массажисткой ничего не получится, сэр.
- О, она уволилась?
- Нет-нет. - Клерк понизил голос. - Видите ли… она… скончалась.
- Боже мой! Несчастный случай?
- Извините, сэр, я не могу…
- Понимаю. Какая жалость. Молодая?
- Да. И характер у Синди был очень славный.
- Ужас, ужас…
- Что ж, сэр, вас устроит другая массажистка? Потому что прямо сейчас есть свободное место…
- Ах да, да. С удовольствием… Так вы говорите, ее звали Синди?
- Да. Синди Джонсон.
Часом позже Милтон постанывал под энергичными руками бойкой массажистки по имени Хелен. Впрочем, стоило ему заикнуться про смерть Синди, как Хелен заметно помрачнела.
- Нынче здесь, а завтра, как говорится, там…
- Я слышал, какой-то несчастный случай? - намекнул Милтон позже, сидя в шезлонге, закутавшись в халат и попивая родниковую воду.
Хелен пренебрежительно фыркнула:
- Да как же!
- А вы думаете…
- Я и не собираюсь ничего думать. Не моего это ума дело. Зато ее мать чуть с ума не сошла.
- Ее мать? Несчастная женщина… Ей что же, пришлось приехать в город?
- Чего? А, да нет, Долорес живет здесь. Работает за столом в крэпс, в казино "Помпеи".
- Ого! А ведь я прямо оттуда!
- Мир тесен, - дернула плечом Хелен.
- Несчастная миссис Джонсон, - покачал головой Милтон. - Потерять родную дочь…
- Да уж. Кстати, она теперь миссис Раднор. Синди вроде бы любила своего отчима.
Милтон допил воду.
- Что ж, спасибо за массаж. Будто заново родился.
- Заходите еще, сэр.
Глава 33
Вернувшись в "Помпеи", Милтон поделился сведениями с Рубеном.
Его друг уважительно присвистнул.
- Черт возьми, Милтон, ты действительно кое-чего набрался от Сьюзен!
Потратив несколько минут и парочку умело размещенных двадцаток, мужчины попали наконец к столику, где работала Долорес. Милтон дал ей мысленную оценку, пока делал вид, что увлечен игрой в крэпс. Худая, с морщинистым лицом и перманентной аурой печали. Через час ее сменили, и Милтон проследовал за ней к столику возле барной секции, где она уселась, рассеянно попивая кофе. Сигарета так и осталась незажженной в ее руке.
- Миссис Раднор?
Женщина вздрогнула.
- Откуда вы знаете мое имя? И в чем дело?
- Извините, - смущенно начал Милтон, - просто несколько месяцев назад я был в городе, и ваша дочь сделала мне самый замечательный массаж.
Губы женщины дрогнули.
- Моя Синди была лучшей из лучших! Она ходила на специальные курсы, ей дали диплом и…
- Да-да, я знаю. Она молодец. И я пообещал, что в свой следующий приезд обращусь именно к ней. Но я туда сходил, и мне сказали, что произошло… А потом любезно назвали ваше имя и где вы работаете…
- А зачем вам все это? - подозрительно спросила женщина.
- Она была настолько мила, что я обещал Синди в следующий раз поставить ей на удачу за столиком в крэпс.
Тут Долорес прищурилась.
- Эй, мистер, уж не вы ли тот самый метатель, который раздел столик номер семь? У меня в тот момент как раз выпал перекур, я и сходила посмотреть. Все только об этом и жужжали.
- Да, тот самый. - Он достал бумажник. - Так что хотел бы теперь вернуть вам долю Синди.
- Сэр, вы совершенно не обязаны…
- Я дал ей слово.
Милтон протянул женщине двадцать сотенных купюр.
- Боже мой… - прошептала Долорес и попыталась оттолкнуть его руку, но Милтон продолжал настаивать, пока она не убрала деньги себе в кармашек.
- Ваше появление и вот эти деньги - единственная хорошая вещь, которая случилась со мной за очень долгое время…
Милтон поспешил протянуть салфетку из вазы на столике. Долорес промокнула глаза и высморкалась.
- Спасибо, - сказала она.
- Могу ли я вам чем-то еще помочь, миссис Раднор?
- Зовите меня просто Долорес. Вы и так сделали чудо.
- Хелен из спа-салона упомянула, что произошел несчастный случай. Автомобильная катастрофа, да?
У женщины окаменело лицо.
- Якобы случайная передозировка… Бред! Моя девочка в жизни не прикасалась к наркотикам! Я-то знаю, потому что сама в молодости грешила. Торчок торчка за версту видит. Синди никогда не употребляла.
- А отчего же они так решили?
- Нашли какие-то следы в организме. И пакетик крэка за кроватью. Бац - она для них сразу наркоманка. Но я-то знаю Синди! И она видела, что эта дурь со мной в свое время сделала. Я потом завязала, нашла себе работу… а теперь вот оно что… Нет теперь моей девочки… - Долорес вновь принялась шмыгать носом.
- Мне очень, очень жаль…
Милтон оставил ее и заторопился назад к Рубену.
- Смотри: Синди делает массаж Тони Уоллесу, он же Робби Томас. Уоллеса чуть ли не до смерти забивает Бэггер, а сама Синди умирает от случайной передозировки, хотя возникает впечатление, что сама она наркотики никогда не употребляла.
- Вряд ли это совпадение, - изрек Рубен.
- Полагаю, ее убил Бэггер. Порыскаю-ка я на веб-сайте этого казино. Может, сыщется задняя дверь, через которую удастся пролезть.
Он покинули "Помпеи", так и не заметив человека в строгом костюме, который наблюдал за беседой Милтона и Долорес. Мужчина бросил в портативную рацию: "У нас проблемы. Соедините меня с мистером Бэггером".
Глава 34
Ранним утром следующего дня Гарри Финн вновь стоял в толпе, на сей раз в связи с порученным официальными заданием. Вполуха прислушиваясь к экскурсоводу, он то и дело мысленно возвращался к своей матери, хрупкой женщине с несгибаемой волей. История, которую она ему рассказала - в сотый раз! - касалась Рейфилда Соломона, отца Гарри Финна. Соломон отличался неистощимой любознательностью и непоколебимым кодексом чести. Он десятилетиями трудился ради вящего блага отечества, заслужив себе репутацию не только истинного патриота, но и человека, умевшего добиваться результатов и находить ответы там, где все остальные ничего не видели. Потом он полюбил будущую мать Гарри Финна, они поженились. Родился сын - и тут дела пошли по-другому.
Отец погиб якобы от собственной руки, в приступе невыносимых угрызений совести. Мать считала иначе.
- Все это ложь, - повторяла она вновь и вновь. - Ни крошки правды. Ни обо мне, ни о нем. Они убили его по каким-то своим причинам.
Финн знал суть этих причин, потому что мать буквально вбила их ему в голову. Служба Рейфилда Соломона на благо страны была позабыта, его честное имя облито грязью. Но больше всего мать Финна мучил не позор, несправедливо обрушившийся на семью, а тот факт, что любимого человека она потеряла много раньше, чем следовало бы.
- Отец этого не заслужил, - говорила она Финну. - И виновные должны ответить.
Впервые рассказ матери он услышал в возрасте семи лет, вскоре после смерти отца. Мальчик был ошеломлен, его еще формировавшееся чувство справедливости получило сильнейший удар. Вплоть до сегодняшнего дня он продолжал внутренне изумляться, как можно уничтожить человека, за которым нет никакой вины.
Финн усилием воли отогнал от себя эти мысли и сосредоточился на поставленной задаче. В толпу экскурсантов затесались еще три участника группы. Двое из них были курсантами-стажерами, которых выдернули из-за письменного стола для полевой практики. Третьей была женщина, почти столь же квалифицированная в этом деле, как и сам Финн.
Благодаря ожесточенным спорам, шантажу и прочим фокусам своей профессии они сумели-таки получить билеты на экскурсию в почти законченный Туристический центр Капитолия. Собственно комплекс, занимавший три этажа и чуть ли не шестьсот тысяч квадратных футов площади, располагался под восточным сектором территории. Размеры Туристического центра превышали сам Капитолий, и архитекторы не хотели, чтобы современная постройка подавляла историческое здание своими масштабами. Центр включал в себя магазины сувениров, зону общепита, главный холл, выставочную площадку, зрительный зал и прочие атрибуты, носившие как чисто функциональный, так и символический характер, не говоря уже о давно ожидаемом дополнительном пространстве для работы палаты представителей и сената. После его открытия сюда будут ежегодно наведываться миллионы туристов со всего света. К тому же в полном соответствии со звездной репутацией Вашингтона по части эффективности график проекта оказался просрочен лишь на один год, да и за строительство переплатили всего-то несколько сотен миллионов долларов.
Больше всего Финна заинтриговали два элемента: во-первых, соединительный туннель между турцентром и собственно Капитолием, а во-вторых, служебный въезд для грузовиков.
У каждого члена группы была с собой цифровая камера, встроенная в пуговицу, и они методично, байт за байтом снимали информацию о подземном комплексе. Незаконченные туннели и коридоры вели в разных интересных направлениях, которые позднее очень даже пригодятся Финну и его команде.
Он задал экскурсоводу несколько невинных вопросов. На самом деле, как и в случае телефонного фрикинга, эти вопросы были специально подобраны с целью извлечения информации, которую экскурсовод ни за что бы не выдал сознательно. Следуя подсказке, другие оперативники продолжили цепочку, выуживая еще больше сведений. Если соединить все вместе, то экскурсия, проведенная ничего не подозревающим сотрудником, дала почти всю необходимую информацию для захвата Капитолия и находящихся в нем людей.
"Да ты же лучший друг террористов!" - сказал про себя Финн в адрес незадачливого экскурсовода.
Выйдя на улицу, он бросил внимательный взгляд на бронзовую Статую вооруженной свободы, которой увенчивался купол Капитолия. Ничего так идея, симпатичная. С другой стороны, Финн не был уверен, заслуживают ли работающие здесь люди столь замечательной эмблемы, потому что - по крайней мере в его глазах - они меньше всего думали о таких понятиях, как свобода, правда и честь.
Затем группа собралась в малолюдной закусочной на проспекте Независимости, чтобы обсудить результаты и сделать новые добавления к своему плану атаки на Капитолий.
- Похоже, конгрессмены предпочитают перестраховаться, - заметил один из членов команды. - Потому что наша операция обойдется Дядюшке Сэму в приличную сумму.
- Очередная капля из федерального бюджета, - бросила оперативница. - Ладно, Гарри, пора в офис. Мне еще надо фрикингом заниматься для Пентагона.
- Тогда возвращайся, - сказал Финн. - А мне нужно кое-что доделать.
Он оставил их сидеть за столиком, а сам направился в Сенаторский корпус имени Харта, самый крупный и новый из трех комплексов, которые заботились о нуждах сотни американских сенаторов и их сотрудников. Финн только головой крутил, не понимая, каким образом сто человек не могут найти себе достаточно места на двух миллионахквадратных футов административных корпусов имени Харта, Расселла и Дирксена. В конце концов получалось по двадцать тысяч футов на каждого сенатора. И тем не менее политики настаивали на новых, еще более дорогостоящих проектах, которые потребуют еще больше налоговых долларов.
Сенаторский корпус, расположенный на перекрестке Второй улицы и проспекта Конституции, был назван в честь Филипа Алоизия Харта, сенатора от Мичигана, который скончался в 1976 году. Покойный Харт, как о том свидетельствовала мемориальная табличка над главным входом, был человеком "неподкупной честности".
"Наверное, сегодня ему было бы очень одиноко в Капитолии", - невольно подумал Финн.
Он прошелся взглядом по интерьеру здания, восхищаясь девяностофутовым центральным атриумом с его важнейшим элементом: кинетической композицией "Горы и облака" прославленного Александра Колдера. Скульптор прибыл в Вашингтон в 1976 году, чтобы внести последние штрихи в свое детище, которое поражало исполинскими масштабами - наиболее высокий горный пик достигал отметки пятьдесят один фут, - и той же самой ночью умер. Прекрасная, хоть и мрачная иллюстрация старой поговорки: "Вашингтон вреден для здоровья".
Хотя в корпусе имени Харта размещались кабинеты более чем полусотни сенаторов, Финна интересовал только один: Роджер Симпсон из замечательного штата Алабама.
Местная охранная система - даже после событий 11 сентября - была, надо полагать, чьей-то неумной шуткой. Стоило пройти сквозь рамку металлоискателя, как тебе предоставлялась практически неограниченная свобода передвижения. Финн вышел из лифта на этаже, где располагался оплот сенатора Симпсона. Пропустить его было сложно: возле входа в офис стоял флаг Алабамы. Не заходя за стеклянную дверь, он сделал микрокамерой несколько снимков внутреннего устройства помещения, уделив особое внимание молоденькой секретарше. Гарри не упустил из виду и прочие особенности на этом этаже и уже собирался уходить, когда дверь распахнулась и из кабинета вышел сам сенатор в сопровождении немалочисленной свиты.
Роджер Симпсон был высоким - почти шесть футов пять дюймов - и подтянутым мужчиной. Его светлые волосы были тронуты сединой, и в целом от него исходила невозмутимая рассеянность человека, который привык к беспрекословному повиновению и знает, что другие люди будут соблюдать границы его личного пространства.