* * *
Зона 1 - самая старая часть Гватемала-Сити, закрытый район со множеством довольно неприглядных магазинов, дешевых отелей, автобусных станций и парковок, с вкраплениями современных заведений. Рестораны Уимпи и Макдональдс стоят на одних узких улочках рядом с немецкими вагончиками с едой, спортивными барами, китайскими ресторанчиками, обувными магазинами, кинотеатрами, магазинами электроприборов и стрип-барами.
Как и во многих эко-зонах, здесь жизнь течет в своем, особенном ритме. С наступлением вечера, улицы заполняются продавцами сигарет и проститутками. Чистильщики обуви, таксисты, уличные музыканты и проповедники исчезают с площади Конкордия и им на смену выползают беспризорники, которые здесь собираются на ночевку.
Зона 1 это район извилистых тротуаров, неонового света, дыма и шума. Но есть и другая сторона жизни. Здесь находятся дворец Паласио Насиональ, Национальная библиотека, большой рынок Меркадо-Сентраль, площади Парк-Сентраль и Парк-Дель-Сентенарио, музеи, собор и великолепное мавританское почтовое отделение. Полицейское же Управление расположено в диковинном замке на перекрестке улиц Кале-14 и Авенида-6, на один квартал к югу от церкви Иглесиа-де-Сан-Франциско, знаменитой резным сердцем Иисуса и запрещенными книгами, спрятанными на чердаке десятки лет назад непослушными духовниками.
Через полтора часа мы с Гальяно уже сидели за огромным деревянным столом в конференц-зале, на третьем этаже замка. С нами были его напарник, детектив-сержант Паскаль Эрнандес и Хуан-Карлос Ксикей, глава криминалистов, которые ведут это дело с канализацией.
Комната была выкрашена в серый цвет, и в последний раз это было сделано, видимо, еще во времена когда падре прятал свои книги. Из стула на котором я сидела, торчали разноцветные волокна, и я задумалась о том сколько же людей, нервничали, скучали, боялись на этом стуле до меня.
В одно единственное окно этой комнаты билась и жужжала муха. Меня посетило схожее с этим насекомым чувство - убежать отсюда. В окне, сквозь тонкие шторки, виднелся кусок зубчатой стены замка.
Мы, по крайней мере, не на первом этаже, и я могу не боятся нападения средневековых рыцарей.
Вздыхая, уже в который раз я взяла скрепку и стала постукивать по столу. Мы ожидали представителя окружного прокурора уже двадцать минут. Мне было жарко, я устала и была расстроена тем, что меня забрали с работы в Фонде. И у меня не очень хорошо получалось скрывать такое настроение.
- Уже скоро, - взглянув на часы, произнес Гальяно.
- Разве я не могу в общих чертах начать уже планировать свою работу? - спросила я. - Сеньору Ксикею понадобится время чтобы все уладить.
Ксикей приподнял бровь, но ничего не сказал. Эрнандес поднял было руку, но затем беспомощно уронил ее на стол. Это был плотный мужчина, с черными вьющимися волосами, которые падали ему на шею. Его руки тоже были покрыты темными, кудрявыми волосками.
- Я пойду еще раз проверю, - сказал Гальяно, и вышел из комнаты, всем своим видом показывая нетерпение.
Кого? Меня или этого опаздывающего юриста? Или еще кого повыше рангом?
Почти в тот же момент я услышала как в коридоре Гальяно с кем-то спорит. И хоть разговор шел на быстром испанском и я не уловила некоторых слов, но все же общая тема спора была ясна - по крайней мере два раза прозвучало мое имя.
Секунду спустя в комнату вошел Гальяно в сопровождении высокого, худого мужчины в розовых очках. Мужчина слегка сутулился и поверх его пояса уже висело брюшко.
Гальяно представил нас друг другу.
- Доктор Брэннан, позвольте вам представить сеньора Антонио Диаза. Сеньор Диаз возглавляет следственную группу окружной прокуратуры.
Я поднялась и протянула руку. Проигнорировав мой жест, сеньор Диаз прошел к окну и оттуда обернулся ко мне. Хотя цветные линзы очков затеняли его глаза, враждебность все же была ощутима.
- Я был обвинителем в течение почти двадцати лет, доктор Брэннан. И все это время в расследовании смерти мне никогда не требовалась помощь извне и я ее никогда не просил.
Английский язык Диаза был достаточно точен, хотя и с заметным акцентом.
Я в потрясении уронила протянутую руку.
- Если вы считаете что наши судебные криминалисты это плохо обученные специалисты третьего мира или же простые винтики в устарелой и неэффективной системе судебной бюрократии, то позвольте вас заверить что они у нас профессионалы, которые придерживаются самых высоких стандартов!
Я посмотрела на Гальяно. Щеки у меня запылали от такого оскорбления. Или же от злости.
- Как я уже говорил, сеньор Диаз, доктор Брэннан здесь по нашей просьбе, - в голосе Гальяно послышался металл.
- Зачем вы вообще в Гватемале, доктор Брэннан? - невозмутимо задал вопрос Диаз.
Гнев делает меня саркастичной.
- Подумываю открыть спа-отель.
- Доктор Брэннан здесь по другому делу, - вставил Гальяно. - Она судебный антропо…
- Я прекрасно знаю, кто она! - оборвал его Диаз.
- Доктор Брэннан имеет опыт в работе с разложением в канализации и она предложила свою помощь.
Предложила? Откуда он взял это "предложила"?!
- Глупо отказываться от такого эксперта.
Диаз уставился на Гальяно. Эрнандес и Ксикей молчали.
- Ну, поглядим, - буркнул Диаз, тяжело посмотрел на меня и вышел из комнаты.
Тишину нарушало только жужжание мухи. Наконец заговорил Гальяно:
- Примите мои извинения, доктор Брэннан.
Обычно гнев также и понуждает меня действовать.
- Можем начинать?
- Я решу вопрос с Диазом, - сказал Гальяно и поднялся со стула.
- И еще одно, - я остановила его.
- Говорите.
- Зовите меня Темпи.
* * *
В течение следующего часа я рассказывала о всей красоте разложения в канализации. Гальяно и его напарник слушали меня внимательно, то и дело, задавая вопросы и требуя уточнений. Ксикей же сидел молча, опустив глаза, с ничего не выражающим лицом.
- Канализационные резервуары могут быть сделаны из камня, кирпича, бетона или стекловолокна, и иметь различные формы. Они могут быть круглыми, квадратными или прямоугольными. Они могут иметь один, два или три отсека, отделенные частичными экранами или полными стенами.
- Как они работают? - вопрос от Гальяно.
- В основном канализационный резервуар это водонепроницаемый отсек, действующий как инкубатор для анаэробных бактерий, грибов, актиномицетов, которые обрабатывают органические твердые частицы, которые, в свою очередь, падают на дно в виде осадков.
- Похоже на кухню Гальяно, - пошутил Эрнандес.
- И что нас ожидает? - Гальяно не обратил внимания на укол напарника.
- Брожение вырабатывает тепло от которого на поверхности образуются газовые пузыри. Это газы, образуемые от смешивания частиц жира, мыла, масел, волос и разной другой дряни, образуют пузырчатую пену. Вот что первое мы увидим, открыв канализационный резервуар.
- Добавь солнца в свой трудный день, - продекламировал Эрнандес.
- Если все это остается нетронутым какое-то время, то на поверхности может сформироваться плавающая полутвердая пленка.
- Пудинг из дерьма, - Эрнандес скрывал свое отвращение под маской юмора.
- Резервуары должны быть откачаны каждые два-три года, но если владельцы так ленивы, как вы говорите, то, вероятно, они так не делали. Так что мы, вполне возможно, столкнемся с этим типом осадка.
- Итак, у нас есть этот суп для микробов. И куда дальше все это течет? - спросил Гальяно.
- Как только резервуар заполняется до определенного уровня, преобразованные отходы нашей жизнедеятельности вытекают через выходной сток к серии труб, обычно выкладываемых параллельно, в так называемые поля фильтрации.
- Какие там трубы?
- Обычно это или глиняные или пластиковые трубы.
- Так как у нас речь идет о системе, построенной в доисторический период, то там наверняка глиняные. И что там происходит?
- Поля фильтрации располагаются на гравийном покрытии, к тому же обычно там есть пласт растительности и почвы. А так как там тоже происходит аэробный распад, поля фильтрации работают в первую очередь как биологический фильтр.
- Теперь, мистер Кофе, поговорим о мелком или грубом помоле.
Эрнандес со своим юмором мне уже стал действовать на нервы.
- В заключение сточные воды просачиваются из труб и проникают в гравий. Бактерии, вирусы и другие загрязнители поглощаются почвой или же по системе корней поднимаются в верхние слои почвы.
- Значит, трава действительно зеленее у канализации, - сказал Гальяно.
- И намного лучше. Что еще мы знаем об этой установке?
Гальяно вытащил маленький блокнот и просмотрел свои записи.
- Резервуар расположен приблизительно в семи футах от южной стены пансиона. Он размером приблизительно десять футов в длину, пять футов в ширину и шесть футов в глубину. Сделан из бетона и сверху восемь прямоугольных железобетонных люков.
- Сколько отсеков?
- Владелец, сеньор Серано, понятия не имеет что там внизу. Кстати, Серано не из тех, кто с замиранием сердца смотрит вручение Нобелевской премии.
- Поняла.
- Серано и его сын Хорхе, вспомнили, что прошлым летом рабочие работали на восточном конце, именно там и поднимали крышку. Увидели что резервуар почти до верху заполнен, а джинсы заблокировали выходное отверстие.
- Значит входное будет на западе.
- Мы так и подумали.
- Итак, господа. Нам понадобится экскаватор, чтобы открыть бетонные люки.
- Все восемь? - Ксикей в первый раз подал голос.
- Да. Так как мы не знаем с чем имеем дело, нам надо открыть все. Если там множество отсеков, то части скелета могут быть где угодно.
Ксикей достал свой блокнот и стал составлять список.
- Ассенизаторская машина, чтобы откачать пену и верхние жидкие слои. Пожарная машина, чтобы растворить донные отложения, - перечисляла я.
Ксикей добавил их в список.
- Там будет аммиак и метан, так что понадобятся кислородные респираторы.
Ксикей вопросительно посмотрел на меня.
- Стандартная кислородная маска на лицо, с баллоном O2. Как у пожарных. Так же нам понадобятся пара баллонов-пульверизаторов.
- Таких как используют для распыления гербицидов?
- Точно. Один наполнить водой, второй - десятипроцентным дезинфицирующим раствором.
- А можно узнать зачем? - поинтересовался Эрнандес.
- Меня опрыскивать когда я вылезу из коллектора.
Ксикей все записал.
- И еще сито с ячейками в четверть дюйма. Все остальное по стандартам.
Я встала.
- В семь утра?
- В семь утра.
Это должен был быть один из худших дней моей жизни.
Глава 4
Последние огненные лучи восхода пронизывали бронзовое небо, когда на следующий день ко мне в отель приехал Гальяно.
- Buenos dias?
- Buenos dias, - пробормотала я, проскальзывая на пассажирское сидение. - Отличные очки.
На нем были авиаторские очки с линзами черными как космическая бездна.
- Спасибо.
Он указал на пластиковый стаканчик в специальном отверстии в подлокотнике и выехал на дорогу. Мысленно поблагодарив его, я потянулась за кофе.
Мы говорили мало пока проезжали город, двигаясь к Зоне 1. В окно я рассматривала город. Хотя гватемальский диалект не был высокого уровня, но бигборды и плакаты, даже граффити на стенах остановки, помогали мне улучшить свой испанский.
А также помогали отстранится от мыслей о том, что ждало меня впереди.
Через двадцать минут Гальяно подъехал к двум полицейским машинам, припаркованным в маленьком проулке. У пропускного пункта в Зону 1, закрывая тротуары, уже стояли скорая, пожарная, ассенизатор и другие машины. Вокруг собралась толпа зевак.
Гальяно показал свое удостоверение и коп пропустил нас. Мы припарковались и прошли дальше пешком. Отель "Параисо" располагался посредине квартала, напротив большого заброшенного склада. Мы пересекли улицу и прошли мимо винного ларька, магазинчика нижнего белья, парикмахерской, китайского ресторана. Все заведения были закрыты и пусты. Пока мы шли, я разглядывала поблескивающие на утреннем солнце товары, выставленные в витринах. В окнах парикмахерской видны были головы манекенов с прическами, которые были модны во времена Эйзенхауэра. Меню ресторанчика "Лонг-Фу", реклама "Пепси", вышитый павлин на какой-то блестящей ткани.
Отель "Параисо" являл собой двухэтажный ветхий дом, похожий на бункер, покрытый штукатуркой, когда-то белой, но со временем ставшей пепельного цвета. На крыше видны были сломанные черепицы, окна давно не мытые, вывернутые ставни, выдвигающаяся металлическая решетка на входной двери. Рай, да и только.
Еще один охранник. Снова демонстрация удостоверений.
Внутри отель был точно таким же, каким выглядел снаружи. Изношенный ковер на пожелтевшем от старости пластиковом ковровом покрытии, конторка, обитая чем-то вроде линолеума, деревянная стойка для ключей и писем, потрескавшиеся пластиковые стены. Воздух пах сыростью, пылью, табачным дымом и потом.
Я последовала за Гальяно через пустынный вестибюль в маленький коридор. Затем мы вышли через заднюю дверь во двор, скрытый от солнца, где было так же неуютно и не прибрано: засохшие растения в керамических горшках, стулья с продавленными виниловыми сидениями, пластиковая садовая мебель, позеленевшая от сырости, перевернутая вверх ногами тачка. Голая земля. Одинокое дерево.
К задней стене прислонился диван с драной обивкой и без одной ножки. В кучу свалены куски отвалившихся кирпичей и штукатурки. Вся территория засыпана опавшей листвой, целлофановыми обертками и жестяными банками. Единственным ярким пятном среди этой серости был экскаватор. Я увидела, что его ковш уже подхватил первый слой почвы и открыл люк, который сеньор Серано с сыном торопливо отнесли в сторону.
Я осмотрела всех, кто здесь находился. Хуан-Карлос Ксикей в темно-синем рабочем комбинезоне разговаривал с мужчиной в точно такой же одежде. За рулем экскаватора сидел водитель. Второй выход охранял полицейский. В дальнем конце двора слонялся в одиночестве Антонио Диаз в своих розовых очках.
Я улыбнулась и помахала ему рукой. Прокурор не отреагировал, даже не взглянул в мою сторону.
Удачно денек начинается.
Паскаль Эрнандес стоял рядом с кудрявым мужчиной, очень похожим на крысу. Одет он был в джинсы, сандалии и ковбойскую рубашку. К нему прижималась дородная женщина с пластиковыми браслетами на запястьях и могучие прелести которой скрывало черное платье с вышивкой.
Мы с Гальяно подошли к его напарнику и Эрнандес представил нам владельцев этого отеля. Присмотревшись к сеньоре Серано, я заметила, что у нее разные глаза - один карий, другой - голубой, отчего ее лицо казалось странным и каким-то неуравновешенным. Когда она смотрела на меня было трудно решить в какой глаз смотреть.
Еще я увидела, что нижняя губа у сеньоры Серано разбита, мне подумалось - не крыса ли ее укусила?
- От них помощи как от младших скаутов в долгом походе. - Эрнандес метнул взгляд на крысоподобного мужчину. - Даже с первоклассным оборудованием.
- У меня секретов нет. Я ничего не знаю! - Серано сделал жест с открытыми ладонями.
Я заметила как его пальцы дрожат. Он был так взвинчен, что я едва могла разобрать его испанский.
- Просто так случилось что в вашей канализации труп, - ухмыльнулся Эрнандес.
- Я не знаю, как он попал туда! - воскликнул Серано, заглядывая в глаза всем по очереди.
Гальяно направил свои черные линзы на него.
- Что еще вы не знаете, сеньор?
- Ничего! - его глазки бегали туда-сюда.
Гальяно устало вздохнул.
- У меня нет времени на эти игры, сеньор Серано. Но запомните вот что, - и он ткнул прямо в большую синюю букву "С" на ковбойской рубашке Серано. - Когда все здесь закончится, нам с вами предстоит долгий разговор по душам.
Серано дернул головой, но ничего не ответил.
Космические линзы Гальяно уже отвернулись к экскаватору.
- Все готово? - крикнул он.
Ксикей переговорил с водителем и тут же поднял большой палец вверх. Затем он указал мне на ящик с инструментами и обмундированием, возле которого стоял коп и жестом показал что пора переодеваться. Я в ответ согласно махнула рукой.
Гальяно снова повернулся к сеньору Серано.
- Сегодня ваша работа это сидеть, - он махнул в сторону колченогого дивана. - Сидеть и молчать.
И он сделал над головой круговое движение рукой, тем самым давая всем понять, что пора за работу.
- Vámonos.
Я поспешила туда, а за моей спиной ожил экскаватор.
Пока я натягивала специальный комбинезон и высокие, до самых колен, сапоги экскаватор маневрировал по площадке. Затем послышался скрежет металла, ковш упал на землю с глухим стуком, загреб землю, оголяя входной люк, и вывернул набранное слева от себя. Утренний воздух наполнился запахом свежей почвы.
Вытащив из кармана диктофон я пошла к краю ямы.
Один взгляд вниз и мой желудок восстал.
Отсеки коллектора были наполнены отвратительной темной жидкостью, покрытой слоем органической пены. Миллионы тараканов разбегались в стороны по этой жиже.
Ко мне подошли Гальяно и Эрнандес.
- Cerote - промычал Эрнандес, прикрывая рот ладонью.
Гальяно промолчал.
Сглотнув, я включила диктофон. Назвала дату, время, место и имена присутствующих.
Ковш очередной раз продвинулся и опустился, зачерпнул еще порцию земли и отвернулся в сторону, высыпая почву. Появился второй цементный люк, и тут же был вывернут ковшом. Третий. Пятый. Смрад разложения уже перебил запах свежекопанной земли.
По мере продвижения, я комментировала в диктофон все происходящее. Ксикей все фотографировал.
Был почти полдень, когда все восемь крышек были открыты и коллектор стал полностью виден. Я увидела кость руки, застрявшую в западном отверстии, немного ткани в юго-восточном отсеке, и какой-то синий пластмассовый предмет с обломками костей в выходной трубе.
- Остановить экскаватор? - спросил Гальяно, когда я закончила первичный осмотр.
- Пусть отъедет. Сначала мне нужно исследовать верхний слой пены.
Обернувшись к Ксикею, я указала ему, что мне понадобится мешок для останков. Вернулась к ящику с оборудованием и выудила из кучи инструментов респиратор и толстые резиновые перчатки. При помощи изоленты я приклеила края сапогов к штанинам своего защитного костюма.
- Но как? - изумился Гальяно, когда я вернулась к резервуару.
Я сунула ему в руки изоленту и натянула перчатки до самых локтей.
- О Боже! - выдохнул Эрнандес.
- Нужна помощь? - без особого энтузиазма спросил меня Гальяно, приматывая перчатки к моим рукавам.
Я оглядела его костюм, белоснежную рубашку и галстук.
- Вы не одеты.